Все мы когда-то, да погаснем.

К сожалению, всё хорошее мы осознаём только с опозданием. Живём в тоске по прошлому и в Страхе перед будущим. Где угодно, только не в настоящем. Эрих Мария Ремарк *** — Подожди.. — Что не так? — Как то плохо ты играешь из себя натурала, хаха. Резко схватив за волосы, Арт бесцеремонно вошёл, отчего Фил простонал. — Ах.. Какие мы злые, стоило мне только сказать про твою "любовь" к Кире хаха.. — усмехаясь бормотал Черных. И все же напор брюнета заставлял его сжимать в пальцах покрывало и кусать губы. — Умолкни, — грубыми толчками начал двигаться Мещеряков, — тебя касаться это не должно. Арт дразнил партнёра покусывая за ухо, целуя плечи и играя с его твёрдым, как камень, членом. — У нас просто секс, запомни это хорошенько, — изъявляет Фил, — если ты вдруг решил стать геем, то можешь не просить меня об отношениях и подобной ерун... Пальцы мгновенно овладели языком затыкая бесполезную болтовню белобрысого. — Я в курсе. *** В кафе сегодня так людно. Почти за всеми столиками сидели парочки и мило беседовали. Лучи предзакатного июльского солнца касались волос и спины, грея выпирающие лопатки и сильную шею парня. За окном небольшой садик, состоящий из нескольких клумб с кустами гортензии, листья которых, из-за вероятно, неправильного ухода, пожелтели на кончиках, а цветы начали засыхать. Артём крутил локон волос меж пальцев из стороны в сторону и уставясь в телефон, напряжённо долбил по стеклу. "Я сижу в кафе, жду Киру" Через несколько секунд последовал ответ от Филиппа: "А я вот купил очень интересную вещицу сегодня утром" *фотография* — Блять... — брюнет смутившись, перевёл взгляд на чашку кофе. На фото красовался блондин в новеньком черном ошейнике и кошачьих ушках в цвет с волосами. На его лице была ухмылка, он знал, что такое заводит Арта, а еще знал, что тот сейчас занят и ему совсем не до него. Брюнет не хотел признавать этого, но фото сделало своё дело. Негодуя от того, что такое дешёвое поведение возбудило его, он все же отвечает: "Вечером в восемь", и убирает телефон в карман, не желая больше продолжать эту дискуссию. Спустя какое-то время в помещение заходит Семенкина. Артём машет рукой и та, заметив его, направляется к столу. Выражение ее лицо пылало беспокойством, с нотками гнева. — Привет, в чем дело? — мысли сейчас были немного другими, но все же начинает Арт. — Я хочу понять, почему ты так часто пропадаешь? Что не так? — Кира явно была на эмоциях и пришла не для того чтобы поболтать о своём забавном брате или, как обычно, о будущем и планах. — В каком смысле? Мы общаемся почти каждый день. — Может и так, но ты же даже не интересуешься моей жизнью. Да и кто тебе пишет первой? И вообще ты... — Хватит. Арт делает глоток напитка, встаёт и подходит к Кире, что немного привлекает внимание остальных посетителей, но Артем был даже не против. — Может я не идеал, но я очень сильно люблю тебя, понимаешь? А ты это так просто обесцениваешь, представляешь на сколько сильно мне обидно? Да люблю я тебя, Кира, люблю. Ты веришь мне? — Арт... Перебив девушку, брюнет ловко поглощает ту своими цепкими объятиями: — Верь. *** Семь часов. – Спасибо за чай, — Сменкина целует парня и кокетливо убирает выбившуюся прядь волос, — может.. Сегодня ко мне? Немного помявшись, Артём все же выдавливает: — У меня сейчас дела. Репетитор по алгебре. — Блин.. Он зачастил к тебе, зачем? — Скоро экзамены, а я хочу поступить куда-нибудь кроме фазанки. Сама знаешь как трудно мне с математикой. Парень проводит рукой по голове грустной девушки. — Не расстраивайся, в следующий раз. — Ты так говорил уже. Мещеряков игнорирует это и как ни в чем не бывало обнимает девушку на прощание и быстрым шагом идёт в сторону дома. Сегодня он действительно будет занят. Занят Филом. Заворачивая за угол дома, брюнет решает купить любимого блондином вина. Эта заботливость хоть и отталкивала, но Фил так расслаблялся от него, что хотелось этим воспользоваться. Мещеряков смотрит на время. Уже практически восемь. Настроение честно говоря было паршивым из-за выходок Сменкиной. Как же она достала вечно докапываться, все время лезет и лезет в его жизнь. Постоянно твердит что не любима, и что Артем видите ли плевать хотел на ее жизнь и на нее саму. С тех пор как они начали встречаться, много чего успело измениться, как никак прошёл не один год, и они уже не были детьми. Все должны понимать, что нет никакой там любви, нет никаких чувств, лишь привязанность, которой порой свойственно заканчиваться. Он и так делает слишком много. Черных не трепетал и не предвкушал вечер как Мещеряков. Он был более хладнокровным и расценивал подобные развлечения как обыденность. В его жизни всегда было много глупых напористых "качков", хотя Арта сложно таковым назвать, он с лёгкостью перенимал все эти качества глупости и какого то животного желания. В любом случае, даже если Артём был более глубоким человеком и сложной личностью, Фил воспринимал его как и остальных "фанатиков", страстно желавших отношений и любви от Фила. Возможно Арт и говорил, что все это несерьёзно и просто секс, но в некоторые моменты, трудно было не заметить как тот с нежностью прижимает его к себе или чересчур страстно целует, проводя рукой по светлым прядям. Это были предположения, но ощущения того, что парень начинает влюбляться не покидало Филиппа. Стук в дверь. На пороге тот самый с вином и двумя пачками сигарет. — "Мальборо" и "бонд". — "Бонд"? Фу. Парень выхватывает бутылку алкоголя и пачку получше, в его понимании и, покачивая бёдрами, направляется в спальню, цокая и приговаривая, чтобы "бонд" брюнет выбросил, или в худшем случае, оставил себе. На что темноволосый ухмыляется и кидает пачку на пол. В квартире пахло очень сладко, запах будоражил до мозга костей. Немного сонливая атмосфера приглушённого летнего света добавляла лёгкости и навевала детские воспоминания. Через открытые окна гонялся тёплый обволакивающий ветерок. — Как ты? — заметив вошедшего брюнета говорит Черных, наполняя уже свой бокал красной жидкостью. Опустим, что ему было глубоко плевать, просто дабы раскрепостить Арта, нужно было время и, желательно, подпитанное болтавнёй. — Нормально. — Сегодня опять с этим разочарованием - Кирой виделся, не так ли? — делает глоток Фил. В самом деле, не то чтобы Филипп не любил Сменкину, ему было жаль её, ведь все прекрасно понимали, что Арт изменяет ей и, вот так легко, водит за нос. И даже наверное сама она догадывалась, просто все никак не хотела этого признавать. — Закройся, — берет бокал и садится на кровать Артём, — ты видно забыл, что не твоё это дело, так что не нужно лезть. — Да ладно тебе, — усаживаясь меж раздвинутых ног зеленоглазого лепечет блондин, — может уже перейдём к делу? Устал тебя терпеть. Артем опустошает свой бокал и, вздохнув, отвечает "быстрее". ~Ах — Нет.. Хозяин не надо... Блондин обвивая руками шею Арта, извивался и вилял бёдрами кусая по-своему губы и издавая тихие прерывистые стоны. Он лежал обнажённый на брюнете который то и дело сильнее натягивал ошейник и горячо ласкал пульсирующий член. — Ты выглядишь так нелепо, — ухмыльнулся Мещеряков, на что получил: — Весь в тебя. Язвительность Фила возбуждала, и вместо того, чтобы довести его до излития, Артём убирает руку на пике оргазма и сжимает ягодицы, заставляя Фила корчиться и с недовольным выражением лице, закатывать глаза и переводить дыхание. — Тебе что то не нравится? — смеётся брюнет, — а вот так? ~Агх! Парень резко сжал набухшие от возбуждения соски и нежно провел дорожку языком по шеи Чёрных. — Х-хозяин.. Ах.. Ммм.. Филу нравились такие ласки, он опрокидывал голову на плечо Артёма и похотливо облизывался. Пот стекал по лбу, тело пылало, внутри зудело. — Артём... Давай уже... Брюнет ждал этой просьбы. Он резко перевернул Фила. Тяжело дыша, грудь его каждый раз раздувалась, а нос с вечно подергивающимися ноздрями упирался в белое одеяло. Он стоял раком, опираясь на плечи, чем решил воспользоваться брюнет и ловко вытащив из верхней полки галстук, искусно связал руки, не давая возможности менять эту позу. Блондин усмехнувшись поддался и лишь лукаво произнес: "Хозяин, будьте со мной нежны." Первый палец вошёл без труда. Второй, третий... — Мы давненько не делали этого, ты в порядке? — парировал брюнет, тиская член белобрысого и оставляя маленькие красные следы на спине. — Перестать, а, — тяжело дыша и удерживая сладострастные стоны, хрипел тот. — Раз ты так в себе уверен... И Мещеряков вошёл, целиком и полностью, резко и просто, заставляя Черных прикусить одеяло. *** — Что ж... Все хорошо? — поинтересовался Мещеряков натягивая на себя штаны. — Ага, — застёгивая рубаху, кинул Фил. На столе стояла коралловая роза уже старая и увядающая, храня радом со своей вазой несколько ссохшихся листочков. — Может прогуляемся? Давно мы не выбрались куда-то вместе. — А разве тебе не пора? —возразил Фил с лицом полным раздражимости и усталости. Сердце забилось чаще и громче. Что-то сковывало тело и больно сжималось в груди. Дыхание сбивалось и даже кидало в жар. — Пожалуй пора, — встал Мещеряков и, прихватив свои вещи, направился прочь из комнаты. В коридоре его спокойным ленивым шагом догнал Филипп и спокойно сказал: "До субботы." Но Арт не ответил, а лишь улыбнулся с каплей грусти и разочарования. Ему правда хотелось какого то банального тепла от Черных, хотелось поговорить с ним, провести вместе день. И этот отказ был не первым, но Арт все продолжал пробовать, в надежде, что Фил все-же даст ему шанс... Молодой человек с ходу свалился на кровать. На лице по-прежнему была унылая улыбка и болезненно красные глаза предвещающие слезы, которые так тщательно сдерживал он. Не то чтобы он прямо влюбился в блондина, нет. Это было явно что-то другое, непонятное чувство привязанности и зависимости от этого человека. Это очень сложно описать, да и представить наверняка страдания Артёма дано не всем. Плохо ему было даже не из-за Черных, точнее, не только из за него. Просто душила его жизнь, не давала ему покоя. Кира, учёба, легкомысленный отец, который не в силах был понять переживания сына и, наконец сам голубоглазый, а также ещё тысячи тысяч проблем, которые, как казалось Арту, он не осилит никогда. Закурив, парень уставился в белый потолок с трещинами. Он давно уже не обращал внимания на крик папы и вопросы об его состоянии в свою сторону. Мысли бушевали и съедали последние силы и здравые мысли парня. И если сейчас вам кажутся его проблемы не столь значимыми, то вы, вероятно правы. Ведь многие эти вещи можно было решить, не так ли? Или хотя-бы просто перестать общаться со всеми, кто сделал больно, начать спать ночами, бросить курить и наконец сходить к врачу со своими чертовыми трясущимися руками и гребаными паническими атаками. Он сам от части, довёл себя до такого состояния, уж слишком близко он все принимал, уж слишком пессимистично он относился к ситуации и слишком боялся что то менять. *** Ветер врезался в лицо, листья деревьев шуршали и шептали что-то неразборчивое, с обрыва открывался потрясающий вид на город. Каждая деталька как на ладони. Внизу обрыва виднеются молодые деревья, которые растут, зеленеют наперекор всему. Обнажённая глина приобретает желтовато-оранжевые оттенки. Август уже. Совсем скоро над городом перестанет сиять солнце, лаская лучами лица прохожих, а придут серые облака, которые затянут всех в свою серую печаль. Тем не менее настроение было прекрасным. Небольшая клумба возле обрыва таила в себе белые прекрасные лилии и бледно-желтые нарциссы, благоухающие в тени высоких кустов. Небо начало затягивать. Брюнет стоял на краю. Он вдыхал ароматы цветов, аромат предшествующий дождю и ещё сотни разных запахов. Огромное количество счастливых воспоминаний наполняли его душу, его разум. Он чувствовал свободу, чувствовал освобождение. Сердце его ликовало, улыбку на лице ничего казалось бы не в силах было омрачить. И он сделал шаг. Свой последний шаг. И полетел вниз с невероятной скоростью, с этого прекрасного обрыва, из этой прогнившей жизни...