[Добро пожаловать в класс превосходства] Аянокоджи Х Хорикита

Я возвращаюсь в общежитие после обычного школьного дня. Хотя сегодня все было немного иначе. Скучно, точнее. Может, из-за ее отсутствия? Я никогда не понимал, что отказ от разговора с определенным человеком заставит меня скучать, но я думаю, это показывает, как много она для меня значит. «Я здесь, Сузуне» — говорю я из двери. «Ты можешь сказать «Я дома», если хочешь, Киётака.» «Хм?» «Забудь, ты слишком глуп, чтобы понять.» Полагаю, что да. Я закрываю дверь и вхожу. Сидя на кровати, Сузуне читала книгу. «Ты уверена, что тебе нужно вставать прямо сейчас?» «Все еще идет снег?» «Нет, он остановился. В любом случае, ты должна спать-» «Он остановился?! Это значит…?» Я вздыхаю: «Обещаю, у нас будет свидание в снегу. А пока просто спи…» «Я только что проснулась.» «Почему?» Я сажусь на стул рядом с ней. «Потому что я знала, что ты придешь в это время из школы, поэтому я подумала, что проснусь, чтобы увидеть тебя.» «Как мило с твоей стороны.» «Ой, и я уже поела.» «Ты сама готовила еду?» «На самом деле, я пропустила обед, поэтому решила съесть его несколько минут назад.» «Понятно.» «Так? Со школой все было хорошо?» «Всё как всегда. Ничего примечательного.» «Так что никаких специальных экзаменов?» «Нет, пока что.» «Понятно. Было ли что-то сказано обо мне?» «Хирата и Кушида спросили меня о твоём здоровье, и я сказал, что ты умерла.» «Хорошая шутка.» «Я знаю, правда? Я действительно сказал, что у тебя все в порядке.» «Верно… Кушида-сан, а?» «Мм? Что с ней?» «Я не знаю… просто… мне кажется, что она меня ненавидит.» Это поразительно. «Я сомневаюсь, что это так. В конце концов, мы говорим о Кушиде.» «Что это? Ты привязался к ней, Киётака?» Она направляет на меня свой циркуль. «Во-первых, я никогда по-настоящему не был к ней привязан. Я все еще не привязан к ней сейчас.» «Что это значит, Киётака.» «Что я должен был сказать?» «Я ожидала, что она прекрасный и заботливый друг.» «Что ж, извини за то, что не оправдал твоих ожиданий…» «Интересно, должна ли я тебя наказать?» «Пожалуйста, не надо.» «Думаю, я тебя пощажу.» «Пожалуйста.» «Эй, Киётака.» «Да, Сузуне?» «Какой твой любимый цвет?» «Почему ты спрашиваешь?» «Просто скажи мне.» «Ну, черный?» «Это не цвет, идиот…» (П.П: Не понял…) «Хорошо. Тогда синий?» «Ты спрашиваешь меня или отвечаешь мне?» «Я не думал об этом, если честно.» «Тогда скажи это сначала, идиот.» «Хорошо…» «Подожди, как ты об этом не думал? Каждый должен знать свой любимый цвет.» «П-правда? Почему ты вообще спрашиваешь?» «Потому что я все еще мало что знаю о тебе.» «Ой?» Думаю, она права, мы оба любим и понимаем друг друга, но нам не хватает знаний друг о друге. «Почему ты ничего не рассказываешь мне о себе, Киётака? Ты что-то скрываешь? Ты что-то скрываешь от меня?» «Нет, это не так.» «Тогда почему?» «Почему? Ну, не так уж много обо мне, о чем стоит тебе рассказывать, если я отвечу почему.» «Это правда, ты скучный человек.» «Ты могла бы отрицать это…» «Но ты должен хоть что-то рассказать о своей семье? Или о прошлых школах? Или, может быть, у тебя есть первая любовь, о которой ты мне не сказал? Потому что тебя бросили?» «Надеюсь, это далеко не так.» «Тогда расскажи мне больше о себе.» «Как я уже сказал, мне нечего тебе сказать…» «Тогда я тебя ударю.» «Я расскажу тебе все, Сузуне. Что бы ты ни пожелала, теперь задай мне вопрос, и я отвечу тебе.» «Задать тебе вопрос, хм?» Она гладит подбородок: «Позволь мне спросить прямо, ты ведь не извращенец?» Это первое, о чем она спрашивает? «Под извращенцем ты имеешь в виду-» «Ты не думаешь обо мне во сне и не представляешь меня о-о-о-обна-» «Могу заверить тебя, что я не думаю о тебе в сексуальном плане.» «П-правда?» «Ты действительно сомневалась во мне? Хотя, если бы ты попросила меня об этом, я бы, наверное, не отказался от полового акта с тобой. Но это если ты попросишь…» (П.П: RIP Ayanokouji Kiyotaka:D) «Э…» «…» «…» «…» «…» Думаю, она меня убьет. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 1 час спустя Я захожу в комнату… в снегу. «Мне холодно…» «Не вини меня.» «Ты заставила меня кататься в снегу в течение часа… и Каруизава записала это на видео…» «Я не виновата, что ты поднял такую ​​тему.» «Ну, я принес запасную одежду, так что могу я хотя бы принять душ-» «Нет.» «Пожалуйста?» «Нет.» «Я умру-» «Нет.» «Я засыпаю твой пол снегом.» Она расширила глаза. «Я думаю, это правда…» «Означает ли это…» «Нет.» «Цифры…» (П.П: Опять слово «Figures», без понятия как правильно его перевести…) Я стою, не зная, что делать. Если я продолжу двигаться, то ещё больше разбросаю снег по ее комнате… Сузуне наконец смотрит на меня. Она прочищает горло «Но… раз уж ты извинился, я позволю тебе одолжить душ.» «Действительно?» «Т-только потому, что мне тебя немного жаль! Я не прощаю тебя за то, что ты сказал!» «Спасибо, Сузуне. Я обязательно усвою урок.» После этого я обязательно запомню свой урок. . . . . . . . . . . . . . 10 минут спустя Мы оба сидим там, где сидели. Рядом с кроватью и на ней. В тишине. Окружающая ее аура была слишком опасна, чтобы взаимодействовать с ее источником. Но я все равно решаюсь… «Сузуне-» «Что?» «Это было быстро.» «Что ты хочешь?» «Я удостоверяюсь, что ты не-» «Я зла.» «Понятно…» «Ты идиот.» «Я… я думаю…» «По правде говоря, большой идиот…» «Я знаю…» «Самый большой идиот, которого только можно найти…» «Ха…» «Но… мне жаль тебя сейчас.» «Хм?» Она закрывает книгу и берет меня за руку. «Сузуне?» «Извини, что заставила тебя кататься по снегу час… столько, сколько ты заслужил.» «Х-хорошо.» «Ты думаешь, я строга? Теперь ты меня ненавидишь?» «Ненавижу? Я бы никогда не стал тебя ненавидеть, к тому же это моя вина.» «Я рада…» — она ​​вздыхает, — «Тогда можем мы продолжить то, что начали раньше?» «Ты имеешь в виду, о том чтобы узнать меня поближе?» «Да.» «Я думаю, мы можем…» «Ты ведь не извращенец?» «Верно.» «И ты не думаешь в тайне обо мне непристойности, верно?» «Это верно.» «А также-» «Сузуне, я не извращенец…» «Х-хорошо… если ты так говоришь, тогда я тебе поверю.» Она выпрямляет спину. «С-следующий вопрос!» «Продолжай.» «Киётака, расскажи мне о своей семье.» Думаю, это должно было случиться. «Моя семья, хм?» «Я имею в виду — однажды я могла бы встретиться с ними, понимаешь? Я хочу узнать о них побольше.» «У меня есть отец, и это все.» «О-отец? Ни матери, ни братьев и сестер?» «Нет…» Мама… а? «Это должно быть тяжело, не так ли? Особенно для твоего отца…» «Не совсем.» «Какой твой отец? Он строгий? Он суровый?» «Ты действительно хочешь узнать его, а?» «Ну, у меня были планы встретиться с твоей семьей после окончания учебы…» «Мой отец нормальный. Он не хороший и не плохой». Однако он близок к тому, чтобы стать хуже: «Я не особо люблю его и не ненавижу. Мы просто живем отдельно и по-своему.» «А? Подожди, значит, ты не любишь своего отца?» «Я недостаточно разговаривала с ним, чтобы заставить себя полюбить его.» «Это странно…» «Я сомневаюсь, что тебе понадобится встретиться с ним. В конце концов, я сомневаюсь, что ему будет до этого дело.» «А? Ему все равно?» «Просто догадка.» «Но-» «Можем ли мы двигаться дальше?» Она молча смотрит… «Сузуне?» «Ах, извини. Пойдем дальше…» — она ​​слегка хлопает себя по щеке, — «Тогда, Киётака. Ты начал думать о… будущем? Хм? Будущее? Теперь, когда я думаю об этом… Да… Я всегда думал об этом… После всего… У меня не будет будущего. «Я еще не думал об этом…» «Ты все еще не думал об этом? Я спрашивала тебя об этом раньше, но ты все еще не думал?» «Наше будущее зависит от результатов этой школы. Я бы не стал возлагать слишком большие надежды.» «Я не говорю о твоей будущей карьере. Я говорю о том, чем ты хочешь заниматься в целом. Например, открыть пекарню.» «О, это? Ну…» У меня в голове была особая мысль. Во мне было простое любопытство. «Думаю, я хочу путешествовать по миру.» «Путешествовать по миру?» «Да.» «Почему?» «Почему? Я всю жизнь провел в помещении. Было запрещено выходить наружу, был ограничен белыми стенами. Вот почему, я думаю об этом.» «Это мило…» «Действительно?» «Это хорошая мечта.» «А ты?» «Я?» «Что Ты планируешь делать?» «Что я планирую делать?» Она думает об этом несколько секунд, затем улыбается: «Думаю, я могла бы путешествовать с тобой по этому миру. Ты ведь не можешь путешествовать в одиночку, не так ли?» «Я действительно не знаю…» «Ты думаешь о том, насколько со мной будет неудобно, не так ли?» «Если ты не возьмешь с собой циркуль, думаю, я был бы не против поехать с тобой.» «А? Не ошибаюсь, Киётака. Этот циркуль — причина того, что я все еще цела, и нанести им удар — все равно что дать мне кислород.» «Это…-» «Могу я проверить это на тебе?» «Что ж-» «Ты увидишь. Циркуль будет выделять кислород при уколе.» «Нет, спасибо…» «О, так ты хочешь, чтобы я умерла?» «Это не мое намерение.» «Тогда оставайся на месте.» «Сузуне…» Она смотрит мне в глаза… Я продолжаю ждать… До того как… «Я шучу, Киётака! Что за лицо!» Она смеется. «Хм…» Думаю, у нее есть сердце, хм? Я думаю, она- . . . . . . . . . . . . . . . . Внезапно из моей руки исходит жгучая боль. «Ой…»