[Добро пожаловать в класс превосходства] Аянокоджи Х Хорикита

Это было в пятницу, два дня назад, когда я встретился с Хиратой во время обеда. «Что случилось, Аянокоджи-кун?» Я вынимаю руку из кармана, держа в руке запечатанный конверт с письмом. «Я хочу, чтобы ты доставил это ______.» Это была необычная просьба, исходящая от меня, однако, если бы она не была выполнена, Хорикита Манабу сейчас был бы в могиле. Утро понедельника В мою дверь пришло письмо, в котором говорилось: БУДЕШЬ ВСТРЕЧАТЬСЯ С ЭТОЙ ДЕВЧОНКОЙ, И ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ ОБ ЭТОМ. Оно было напечатано на компьютере, поэтому определить источник написания было невозможно. Скорее всего, Манабу тоже получал письма. Письма с угрозами. И именно поэтому он никого не мог привлечь. Потому что эти угрозы включали жизни его близких. Было легко понять их мотив. Разлучить нас двоих. Виновному в этой неразберихе, кажется, не нравится мысль о романтических отношениях между мной и Сузуне. Однако кем бы он ни был, это заходит слишком далеко. Пожар, произошедший вчера, не был несчастным случаем, поскольку школа отмахнулась от него. Это было покушение на убийство Хорикиты Манабу. Может, убийство было резким словом. Скорее, попытка помешать Манабу. К счастью для него, так же, как Манабу покинул общежитие перед нашей вчерашней встречей, я разбил окно в его комнату снаружи, позволив ему сбежать. И как я и хотел, он выскочил из окна и сломал себе ногу. Он все еще жив, но находится в больнице за пределами кампуса, то есть мы не можем его видеть. Но ему не нужно быть мертвым. Пока он не мешает, их план может продолжаться без проблем. Теперь единственное препятствие, которое у них осталось — я. И я буду следующей целью. Вместо того, чтобы пойти сегодня в школу, я пытаюсь встретиться с Сузуне. Зная ее, она не пойдет в школу. Не после того, как услышал такие ужасные новости. Если преступник послал мне это письмо, чтобы убедиться в одиночестве Сузуне, он, должно быть, понял, что я не терплю угроз. Понятно, что он еще не увидел мою истинную природу. Я несколько раз стучу в ее дверь, но не получаю ответа. «Сузуне, это я» — говорю я. Дверь наконец открывается: «Заходи…» Ее лицо красное. Она простужена? Или она просто плакала? Думаю, посещение ее было в конце концов правильным выбором. «Я… сделаю тебе чай…» «Не беспокойся. Я пришел сюда ради тебя, а не за чаем.» «Ах, понятно.» Мы оба сидим на кровати и ждем, пока кто-нибудь нарушит тишину. Я решаю сначала поговорить. «Вчерашний пожар был достаточно слабым, чтобы вызвать тревогу, но после того, как все были эвакуированы, пожар стал сильнее. Вдобавок дверь твоего брата была заперта изнутри и снаружи, а это значит, что он не мог эвакуироваться вместе с остальными.» Сузуне прищуривается: «Ты хочешь сказать… кто-то пытался убить Нии-сана?» Я не отвечаю на ее вопрос: «Он находится в специальной больнице за пределами кампуса. Ему лечат ногу, и в больнице, в которой он находится, строгий режим. Ущерб не был слишком большим.» «Но все равно!» Она тянет меня за рубашку: «После того, как он выздоровеет, они снова прийдут за ним! Нии-сан! Он умрет!» Я держу ее за плечи: «Есть причина, по которой они не открыли эту дверь, полностью осознавая, что есть окно, из которого можно сбежать. Потому что они хотели, по крайней мере, оставить его в живых. «Ты ничего не знаешь, так зачем ты это говоришь!» Именно потому, что я все знаю, я это говорю. Чтобы утешить ее. Чтобы она чувствовала себя уверенно. «Киётака, что с нами будет?» Она зарывается лицом мне в грудь, скрывая слезы. Я просто кладу руку ей на голову. К сожалению, пока все идет так, как я предсказывал. Пожар, их мотивы. Теперь мне просто нужно заманить их в свою ловушку, если бы я только мог ей это сказать. «Все будет хорошо, в конце концов, я все еще здесь. Если я буду рядом, ты можешь отдыхать спокойно, зная, что ничто тебя не тронет.» Я прижимаю её к себе. «Все будет хорошо? Если ты со мной?» «Все будет хорошо, потому что я на твоей стороне.» «Ты же защитишь меня, верно?» «Конечно.» «Ты все исправишь, да? Прямо как на том острове?» «Конечно.» Я чувствовал ее слезы, но также и ее улыбку. «Спасибо, Киётака, я люблю тебя.» «Хм?» Я широко раскрываю глаза. Это чувство… это чувство, когда ваше сердце бьется быстрее? Я не раз слышал эту фразу, но на этот раз мое сердце реагирует, пропуская удар. Я чувствую, как мое сердце выкачивается из груди. Но мой мир не расширился, так что это не может быть любовь… Нет, пора. Пора смириться с этим чувством. Несмотря на то, что мой мир не сиял, и мое поведение не изменилось, это стало слишком очевидным, чтобы игнорировать это чувство. Пора понять, что такое любовь. Даже если мой мир останется черно-белым, мое сердце останется красочным. Даже если мой мозг воспринимает любовь как простое слово, мое сердце будет думать иначе. Бегство не принесет мне пользы. После всего, это чувство, которого я так жаждал. «Я тоже тебя люблю, Сузуне.» Она смотрит на меня со слезами на лице и улыбкой: «Это первый раз… когда ты сказал мне эти слова.» «О, только сейчас?» «Тем не менее, твоё выражение лица по-прежнему не изменилось… ты действительно странный, Киётака.» «Может быть и так.» «Как ты можешь говорить такое с таким серьезным лицом?» «Кто знает?» Я не могу улыбаться; выражать эмоции — вот чего мне не хватает. Но это не мешает мне их чувствовать. «Киётака…» Она закрывает глаза и расслабляет лицевые мышцы. Приблизившись к моему лицу, я понимаю, чего она хочет. Я тоже начинаю закрывать глаза. Базовый этикет — вернуть любовь, которую ваша девушка готова отдать. Кроме того, подобные поступки укрепят чувства в моем сердце. Однако на этот раз я вкладываю больше эмоций. По необъяснимой причине нам нужно больше времени, чтобы соединить наши губы. По необъяснимой причине несколько секунд ожидания кажутся часом. Нет, на то есть причина. Причиной этого была любовь к Сузуне. И наконец, ожидание окупается. Мы оба сжимаем губы. На этот раз все по-другому. Как будто этот мир замерз только для того, чтобы наблюдать за этим поцелуем. Чувствительность, которую я чувствую, была беспрецедентной по сравнению с тем, что я чувствовал раньше. Тепло усиливалось, мое сердце бесконтрольно билось. Это чувство, которое я хотел искать вечно. Ощущение, которое я могу испытать только благодаря ей. Если возможно, я бы хотел, что бы это продолжалось вечно. Если бы это было так просто. Подобные желания выходят за рамки реальных возможностей. Можно только дорожить настоящим, опасаясь неопределенного будущего. Вот что я делаю. В настоящее время я живу в незабываемых воспоминаниях, слишком драгоценных, чтобы пережить их заново, и я буду хранить их всю оставшуюся жизнь. Наконец мы закончили. Вернув нам дыхание, Сузуне отвернулась. «К-как неловко! Ты видел меня в таком жалком состоянии… эээ!» Она закрывает лицо руками: «П-притворись, что не видел, как я плачу, хорошо? Обещай мне, Киётака!» «Мм? Ты была слишком милой, чтобы я смог забыть об этом, Сузуне.» «Хм?! Могу я ударить тебя, чтобы у тебя появилась амнезия?» «Тогда я забуду время, проведенное с тобой, ты в этом уверена?» Она продолжает прятать лицо: «Просто… больше не вспоминай об этом. Если ты это сделаешь, клянусь, я заставлю тебя заплатить! В конце концов, мне будет неловко в будущем…» «Хорошо. Однако я буду долго проигрывать это в своей голове.» Она хватает карандаш поблизости и ударяет меня им. «…» Я держусь за левую руку от боли, но молча выражаю ее. «Это действительно было необходимо?» «Ты получил то, что заслужил…» Может, и эту рану я буду беречь? В конце концов, это первое видимое доказательство нашей любви. 2 часа спустя «Я уверен, что сказал тебе не встречаться с этой девушкой.» — говорит мужчина. Он делает вид, что читает книгу на скамейке, мимо которой я проходил. Я смотрю на него; на нем была черная толстовка с капюшоном и маска, закрывающая лицо. «Я уверен, что сказал вам в письме, что я знаю, кто ваш вдохновитель. Так что, если ты что-нибудь сделаешь с ней или с кем-нибудь еще, я могу легко передать его полиции.» «Я понимаю. Око за око, а? Он встает: «Тогда мы тебя уничтожим прямо здесь, прямо сейчас.» Ко мне сзади подходят 4 человека. «Что ж, это действительно сюрприз.» В окружении 5 взрослых мужчин, я должен признать, что его семья должна иметь большое влияние, если он смог собрать столько мужчин для небольшой операции. К сожалению для него, я не отпущу ее, тем более что она первая пробудила во мне это чувство. «Думаю, мне следует вложить больше сил в этот фарс.» — говорю я, сжимая кулак.