Melancholici waltz

Хуа Чэн завёлся в мгновение ока. Его Высочество прижатый к дереву. Нога демона встала меж тонких ног принц, заставляя сводить. Плоть трётся о колено возбуждаясь, а сам он почти, не сидит на ноге Хуа Чэна. Слишком близко и мало места. Воздух становится гарячее. Ещё немного и принцу будет мало простых прикосновений. Растеряный Се Лянь ничего иного не придумал, как подаётся вперёд. Обнимая Хуа Чэна, сокращая дистанцию до нуля. Приятный запах божества успокаивает пыл. Слегка округлый живот напоминает о ребёнке. Хуа Чэн не может как прежде наброситься на Се Ляня с потоком ласк без его на то согласия. - Сань Лан, я вовсе непротив разделить с тобой ложе. Но, я правда устал. — Отстраняясь, принц вглядываеться в спокойное теперь лицо Хуа Чэна. Застатый объятиями, демон поумерел свой пыл. Улыбаясь, Се Лянь говорит: - Сань Лан, ты такой забавный. — Искренне смеясь, принц был непрочь и упасть в мягкую траву. Лежать и смотреть на небо. Но положения не позволяло сделать сего. О беготне и прочем, что может навредить его здоровью можно было позабыть. Принц вовсе не печалился, было много и другог, что приносило радости. Простые объятия, прогулки в саду, качание на качели под камелеей и нежности в лучах восходящего солнца. Вечера калиграфии и старания, что вкладывал в учения принц, скрасили вечера. Занятие столь скучным делом, казалось демону порой мучением. Но, это приносило радость принцу, а значит и ему стоило приложить усилий. Не обходилось и без приставаний, которые заканчивались полноценной игрой. Один раз не дойдя до ложа, всё случилось на полу. Так, на следующий день, принц обнаружил множество синяков по всему телу. Неудобства позы принимающего, оставило след и натерпевшийся пояснице. Осмотрев же «поле их начала сражения», чем послужил несчастный письменный столик, Се Лянь вздохнул. Письменные пренадлежности перевернуты что как, чернильница опрокинута, залив всё на столе. Не избежали подобной участи и которые одежды принца. Перепачканый рукав в черниле, который не остирать. Одежду осталось только сжечь. «Раз это начало. То, где же всё продолжилось?» — всё думал Се Лянь, стараясь востановить в памяти прошлый вечер. «Ах да… Зеркало…» — вдруг вспомнил принц. Вчера перед зеркалом в полный рост, он упирался в него руками и смотрел. Хуа Чэн держал его за подбородок, так челюсть и сейчас немного ныла от одного длительного положения. Схватившись обеими руками за щёки, Его Высочество помотал головой. «Что за позор!» — про себя повторил несколько раз принц. На этом и окончился собственный выговор Се Ляня себе. Так и не встав с кровати принц, вынужден был там и остаться. До тех пор, пока не пройдут хотя бы дрожащие ноги. Не всему стало быть сужденно остаться прежнем. «Не ужели в его жизни и впрямь белая полоса?» — ненароком подумал Се Лянь. Стоило об этом упоминуть и всё полетело верх дном с новой силой. До боли, проедающие насквозь слова, накрепко засели в черепушке. Их отголосок и человек остались в памяти как напоминае, тень, следующая по пятам. Его Высочество вовсе не был глуп и знал о отношение к нему. Знал, что его действия далеко не всем по нраву. Понимал, почему никто не осмеливается, сказать ему это в лицо. Вместо той самой «белой полосы», принц будто шёл по протореной дороги из прошлого. Наступая на грабли, что лежали в стороне. Те самые одинокие грабли… Споткнулся о них, а ощущение как нож в спину. Но, прошло ведь не мало времени и Се Лянь надеялся, что подобного уже не возникнит. Удастся утихомирить бущующие чесносты и убеждения другого. Принц ошибся и ошибка стоила как алмаз. Се Лянь ладен был пойти на всё, только забыть о том дне, исчерпать конфликт. Но, взгляд полный гнева и подобия призрения, какой направлен на мусор, говорил, что не стоит и пытаться. Хлёсткая пощёчина, что он тогда получил как урок, прошла, а вот рана словами нет. На что же он надеелся? Что он оступит от принципов, ради него? Как по детски наивно. Мусором был таким и остался. «Разве, что-то поменялось?» — всё раздумывал Се Лянь… Его Высочество старался понемного улучшить зренее, пытаясь разобрать написаное в книги. Прошло около часа, а прочитать получилось лишь крохи. Заканчивая чтения страницы, Се Лянь слышит болтовню двоих людей за дверью. Первым появляеться Фэн Синь, за ним опережая первого втискиваеться Му Цын. Заявившись без приглашения, они, однако, не удивили этим принцам. Загораживая собой Сюаньчженя, Фэн Синь, поспешил объясниться, выступив первым: - Ваше Высочество, приносим извинения, что потревожили. Я правда хотел его отговорить. Но, не найдётся ли у Вас минутки? — слегка нервничая говорит Небожитель. Всё же они ввались во дворец Сяньлэ без приглашения и строить свои условия не вариант. Наньяна не покидало дурное предчувствие, потому, никак не мог не увязаться следом. Му Цын не умел выражать свои мысли без перебранок, даже с небесным коллегами. Должен быть тот, кто утихомирит или зачастую перекинет огонь в иную сторону. На свою удачу, прямо на себя. С принцем и Му Цыном лучшего пособника и думать не стоило. - Кого ты там отговаривать собрался?! — никак не мог угомниться Му Цын. Назревает перепалка. Видеть двоих так непринужденно спорящих, принцу навевает воспоминания о прошлом. Обыденность минувших дней… Откладывая книгу на потом, Се Лянь поднимаеться со своего места. Подходя к стоящим в центре комнаты Его Высочество говорит: - Всё хорошо. Я не был занят чем-то особенным. Не стоит припираться. О чём же Вы хотели говорить? — с интересом спрашивает принц. Не замечая, что сказал на манер в прошлом. Будто Му Цын и Фэн Синь всё ещё его подчинённые. Но, так казалось только принцу. Ни один из вошедших не предал этому особого значения. Пришёл бы один Фэн Синь, Се Лянь не стал бы удивляться. Явился же тот, кто сразу не был в восторге от вести о принце. Что для других было радостным событием и торжеством о котором звенели все три мира, то для него позором. Так, что же за причина, могла его привести к принцу? - О тебе. — Почти выплёвывая говорит Му Цын. ‐ Ваше Высочество, не думаешь, что перешёл все границы допустимого? - Генерал Сюанчжень, о чём Вы говорите? — искренне не понимая переспрашивает принц. - Ты ещё спрашиваешь о чём речь?! ‐ закипая от злости Генерал чеканил каждре слово. - Понимаешь ты или нет, что творишь, Се Лянь?! Пускай отношения с Собирателем Цветов под Кровавым Дождём, брак тоже не велика беда но, ребёнок?! Ради всего святого, не позорся перед предками или подумай хотябы о своём ребёнке. Где ему будет место, будучи рождённым от демона и божества?! — Уже кричал Му Цын, рот которому желал заткнуть Фэн Синь. Собираясь встрять, Наньян получает гневный взор блестящих как у хищника глаз. Но, оставлять это так нельзя… - Му Цын, это уж слишком даже для тебя! Однако ответ следует спокойный: - Генерал Наньян, не стоит. — Препятствовать Му Цыну смысла не было. Слова сказаны, без ответа упёртый по натуре он не уйдёт. В чём же причина таких распросов? Се Лянь спокойно продолжает: - Генерал Сюанчжень, Вы предлогаете избавиться от плода? Матушка и отец давно мертвы, а я всё ещё жив. Я искренне ценю их, но и это моя жизнь. — Попрекать предками! Тогда, что же на счёт его самого? У самого-то совесть чиста? Да недоговорки, да прошло много времени и всё осело, покрывшись пылью веков. Да и принц не желал его слушать в те времена. Перед глазами Се Ляня, от которого ушёл юнец, прошедший с ним огонь и воду, было одно — предательство. Подлец, негодяй и наглец! Всё, что думал тогда Его Высочестао наследный принц, когда все давние товарищи ушли, а отец и матушка скончались. Время шло и раны хоть и немного но, затянулась. Пришло запоздалое осознание таковых действий окружающих. Обиды прошли, конфликты улажены и вот снова, замкнутый круг. Спокойствие снаружи, стоило немалых усилий, чтобы подавить отчаянье и поглотить обиду. - Я не стремлюсь более угождать всем. Генерал, не думаете, что это Вы сейчас перешли черту? — говорил принц, желая завершить назревающий конфликт на его ранней стадии. Но, человек перед ним, сам решил сотворить неприятности и вовсе не от принца. - Я не стану… — фраза осталась недоговорённой. Секунда и голову принца развернуло в сторону. Глаза широко открылись, однако, тут же и приняли прежний вид. На лице застыло выплывшее отчянье. Звонкая пощёчина Му Цына словно от родителя ребёнку, развернула голову принца в сторону. Удар получился не очень расчитаным, щека тут же налилась красным. Подобного жеста и стоило ожидать. Но вот чего нет, так это вернувшись в самый не подходящий момент для первого Хуа Чэна. На его глазах, принц стоял с красной щекой. Не стоило и говорит о том чъих рук было дело. Ставший и сам в недоуменее Наньян явно был ни причём. Словно огнедыдащий дракон, Му Цын, вот, кто являлся виновником. Паршивец посмел поднять руку на его принца, который к тому же был в положение! Каков наглец, решил руки распускать! Приложив руку к пострадавшей щеке, Его Высочество поворачивает голову в прежнее положение. На лице, натянутая горькая улыбка, обращённа самому себе. Его Высочество не желает представлять свой жалкий вид, после решительных слов. Чувство паршивое — дали пощёчину заткнув рот как непослушному ребёнку. С губ слетает тихое: - Сань Лан… — Се Ляня вовсе не удивил приход мужчины. Принцу наоборот хотелось его сейчас видеть. Но, именно из-за ппоследствий для Му Цына приход Хуа Чэна был нежелателен. Разговор отсюда будет идти иными слова. Слова «провинившегося» определили действия демона. В этом самый момент, возле горла Му Цына красовалось лезвие Эмина. Опасно блестящие и острое, так, что на шее уже образовался порез с выступившей кровью. Предупрежденее, то, о чём это говорило, далее милости ждать не стоит. Принца, что носит под сердцем его кровь и плоть, посмели ударить! Да ещё и упрекнуть за то, чем он дорожил на ровне с Се Лянем! Коль не принц стоящий рядом, он без раздумий отрубил бы ту поганую руку. Руку, что оставила след на божестве. Се Лянь стоял слишком близко, а значит не расчитай силу, могло задеть и его. Замарать принца чужой кровью или прилотой своей Хуа Чэн не мог. - Пошёл вон от Его Высочества. — Сквозь сжатые от злости зубы говорил демон. Му Цыну в силу раздражения пришлось сделать пару шагов назад. Лезвие было у его горла и, что этому обезумевшему демону придёт на ум не мог знать никто. Задеть принца, всё равно, что вырезать семью до восемнадцетого поколения. Таковой была злость Хуа Чэна. Могло случиться так, что его в мгновение покромсают в фарш. Любой небесный лекарь побрезгует прикоснуться а такому, да и помочь уже будет врядли чем. - Последние слова будут? — спрашивает холодно демон. - Ты! — взревел Му Цын. В руке Небожителя появилось оружее. Мгновение, сабля и меч сплелись в смертельном танце. Хуа Чэн стоял скрестив руки за спиной и только повеливал легендарным оружием. Кот играющий с мышей, так можно было описать односторонню битву. Всё происходит так быстро, что не успевает уложиться в голове. Сабля с новым напором, безжалостно сыпет удар за ударом. Немного и меч Му Цына расколется на осколки, прольётся кровь. Его Высочество стоял в стороне наблюдая за происходившем. Не принимающий участия Фэн Синь, в какой-то момент, оказался по другую сторону комнаты. Се Лянь не знал, как стоит уладить сложившию ситуацию. Волнения, что всё закончится не благоприятным исходом, наростала. Му Цын не ровня Хуа Чэну. Долго это продолжаться не могло. Меч Небожителя дрожал, а сам он всё более уставал. Не успевая атаковать, Му Цын только и защищался, отбивая нескончаемый поток ударов. Комната просторная, но для, подобной силы слишком мала. Хуа Чэн явно сдерживал свою силу, боясь задеть в порве битвы принца. Потянувшиеся за этим последствия могут перевернуть всё верх дном. Его Высочество в растерянности: слова не будут услышаны, действия не выход. Злость, что овладела демоном, не пропустить ничего иного. В глазах Хуа Чэна, Му Цын — злейший враг ещё с малых лет. Враг, что препятствовал контакту с Се Лянем. Выгнал словно побитую шавку. Стоит ли пытаться отговорить от расправы? Как и прежде кинуться под меч, Се Лянь не мог. Беспокоит не собственное благополучие, а ещё одна, зарождающаяся в нём жизнь. Как поступить? Что правильно? Волнения и переживание копились, а принц вовсе не был готов к подобному. Се Лянь вдруг чувствует не совсем ладное. Тело его не слушается, картинка наклоняется. Принц успевает уловить перепуганый взгляд Фэн Синя и оклик: - Ваше Высочество! Се Лянь не доконца понимал реакции своего тела, глазам стало больно смотреть на свет. Следует последний звон сабли и меча. Тревожный и надрывестый крик Наньяна срывает пелену злости. Падение завершается, удара о твёрдую поверхность не последовало. Сабля Эмин скрестилась с мечом Му Цына по велению хозяина. Не пропуская. Спокойно стоявший донедавнего Хуа Чэн, оказался возле принца. Ещё один полный тревоги взгляд направлен на Се Ляня. Поддерживая, не давая упасть. Опускаясь вместе с Се Лянем демон прижимает божество к себе. Белые одежды разметались по полу, голова безвольно повисла. Тело не желает слушаться, словно его свела судорога. Не пошевелить и пальцем. В полуобмороке, Его Высочество смотрит на картину, что вскоре от него скрывает спина Фэн Синя. Сабля безжалостно отсекает руку Небожителя по само предплечье. Хуа Чэн поддерживающий принца, проверяет аккупунтурную точку. Голова Се Ляня если не рука супруга завалилась бы снова назад. Крепкая рука обвивает тонкие плечи. Тело принца бъёт мелкая дрожь. - Гэгэ! Ваше Высочество, смотри на меня, не отключайся. — Волнения демона оправданы. Обморок в состоянии принца были крайне опасен. Сильное переживание, вот, что послужило причиной. Сознание принца было в тревожном состоянии и иных причин не стоит и искать. - Прочь! Забирай свою грязную руку и проваливай. Оба. Ещё раз явитесь на порог этого дворца и я закончу сегодня начатое. Пошли вон. — Со сдержаной злостью говорил Хуа Чэн. Подавления злоба была куда опаснее, нескрываемой и открытой. - Сань Лан. — Тихо зовёт принц. - Всё хорошо. Ваше Высочество, я позабочусь о тебе. Отдохни, на сегодня достаточно всего. — Поднимая принца на руки Хуа Чэн закрывает божество от взора обоих. Первым покидая комнату, демон прижимает свернувшегося комком Се Ляня как можно ближе к себе. Дневной свет неприятно режет глаза, так принц их прикрывает. Сознание, находившиеся в полуобмороке всё больше погружается в темноту. В тишине коридора дворца, раздаётся мягкий, плывущий как музыка голос Хуа Чэна: - Гэгэ нельзя сейчас терять сознание. Ваше Высочество, открой глаза, ещё немного. Обещаю. Слушая просьбу, Се Лянь с трудом снова открывает глаза. Смотря с полуприкрытых век, Его Высочество, однако, поддаёться приятному чувству расслаблености. Безвольное тело на руках демона только и может, что дышать. К приходу в их общую спальню, Се Лянь безсознания. Укладывая принца на ложе, Хуа Чэн вынужден его разбудить. - Гэгэ. — Зовёт демон, стараясь не напугать принца, громким окликом. Как только Се Лянь снова в сознании, Хуа Чэн достаёт небольшой флакон с тумбы. Открыв его, демон видит как принц с интересом смотрит на лекарство у него в руках. - Ваше Высочество, прости, что разбудил. Гэгэ нужно принять успокоительное. Оно поможет вернуть прежнее состояние. — С окончанием слов, Хуа Чэн просовывает руку под спину принца. Слабое тело приполнялось над ложем, прислоняясь к груди мужчины. Поднося флакон к приоткрытым губам Се Ляня, демон слегка наклоняет его. Слишком горькая жидкость, наполняет вкусовые рецепторы. Хужего и придумать не стоит, словно полынь, оно ужасно горькое и вместе с этим оставляет неприятное послевкусие. Закашлявшись, Его Высочество выплёвывает сделаный глоток. Не сказать, что он привередлив, да и сейчас было дело не во вкусах. Но, вкус и правда был ужасен, что с первого раза немудрено было выкашлять его. Оно буквально стало поперёк горла принца, отчего Се Лянь свёл тонкую линию бровей. - Ваше Высочество, знаю, вкус ужасный. Но, гэгэ нужно это выпить. — Пребывая не в совсем ясном сознание принц решительно запротестовал. Замотав головёшкой из стороны в сторону, напрочь отказавшись от такого лекарства. Что же оставалось Хуа Чэну, когда принц так протестовал, словно малое дитя? Без лекарства, состояние Се Ляня могло ухудшиться. После чего это скажется на его здоровье и, здоровье плода впоследствии. Получив решительный отказ мужчина пошёл обходными путями. Выпив содержимое флакона, Хуа Чэн без придупрежденей притянул принца к себе. Прижав Се Ляня к собственному телу, для уверенности, что он не выкрутится, демон обвил руку вокруг талии принца. Вторая, не давая отвернуться и прервать поцелуй, зарылась в каштановые пряди на макушке божества. Горько и жарко. Его Высочество краснеет, губы начинают неметь, а воздуха не хватать. "Сань Лан, что же ты делаешь.... Бесстыдник" — возмущается про себя принц. Проблема нехватки воздуха возмущайся коль нет, никуда не делась. Се Лянь почти задыхался, а Хуа Чэн и не думал отпускать его. Непомогли и слабые дёрганья и мычанье. Его Высочеству удалось даже куснуть демона за нижнюю губу, но и это оказалось напрасно. Иного, кроме как глотнуть злощасное лекарство не осталось. Поспешно глотая, Се Лянь чувствует как его лёгкие снова наполняються воздухом. Хуа Чэн отстранился. Укладывая принца обратно, мужчина легко кладёт руку на слегка выпуклый живот принца. Аккуратно поглаживая, Хуа Чэн говорит: - Гэгэ, не заставляй меня поить тебя через силу. Я вовсе не хочу, чтобы тебе было некомфортно. Отдохни... - Сань Лан, можешь лечь со мной? — вдруг прерывает демона Се Лянь. Неуверенно и тихо. - Не хочу один спать в такой большой кровати. — Надув губы говорил принц. Вредность, вот, что появилось нового с беременностью. Посмеиваясь с Се Ляня и его забавной реакции, Хуа Чэн всё же ложится рядом. Накрыв обоих одеялом, мужчина поглаживал принца по спине пока тот не уснул. Вместе с этим приятная мелодия погружает комнату в спокойствие. Сердце и разум затягивает пеленой. Слова, звучащие неторопливо и на манер стиха, оставляют осадок в груди, отчего-то тревожный и не доконца понятный. Звонкий смех опережает слова, а его отголосок катиться как луна.

Сон пришёл тревоги прочь,

Наступает ночь.

Звезда укажет тебе путь

Алым ночь напишет суть...