Встреча в графском парке

Итак, Атос и Арамис двигались в весьма схожем направлении, однако второй оказался на месте быстрее. Атос же свернул к цветочной лавке, зайдя в нее, вежливо, но кротко и сдержанно улыбнулся хозяйке, та отрезала ему одну из самых красивых, ярких и душистых алых роз, что были в ее лавке и протянула молодому человеку. Атос был настроен довольно скептически, направляясь по приглашению Арамиса на улицу Вожирар, но однако находился он в состоянии несколько приятно-волнительном. Казалось, записка его товарища пробудила в нем некоторые чувства, отдаленно похожие на те, какие, как считал граф Де Ла Фер, навсегда похоронила в его сердце миледи. Вот уже Атос стоит прямо напротив высокого дома. Окно второго этажа медленно приоткрывается изящной белой кистью, нет, не девушки, как вы могли бы решить, а кистью мушкетера Арамиса. Вот уже видно его лицо в сладковато-лукавом выражении, оно быстро исчезает в глубине комнаты второго этажа, когда хозяин дома делает приглашающий жест ладонью. Граф Де Ла Фер, войдя в дом, сразу же попадает в облако дыма, имеющего запах ладана и полыни, слегка закашливается, однако тут же делает глубокий вдох, наслаждаясь этим ароматом, так напоминающим о том, в чье жилище он явился. Еще в прихожей граф заметил расставленные на каждой поверхности свечи, в красивых, узорчатых подсвечниках, вместе с общим интерьером дома они составляли картину весьма романтичную и приятную. Атос прошел в большую гостиную, на пороге его встретил Арамис в бордовом шелковом халате. Казалось, хозяин дома был уже изрядно пьян, это немного смутило Атоса, но, привыкнув к слабостям и особенностям поведения своего друга, он прошел в глубь комнаты и уселся в кресло. Посередине комнаты, в которой стоял полумрак, освещенный лишь редким малиновым светом, созданным солнцем, проходящим через бордовые занавески на окнах, на столе также были расставлены свечи. Дымовая завеса скрывала выражение лица Арамиса, пока тот стоял в дверях и безмолвно смотрел на графа Де Ла Фер, но граф разглядел на лице товарища горькую ухмылку. Молодой несостоявшийся аббат прошел ко второму креслу и сел в него, теперь Атоса и Арамиса разделял лишь большой стол из темного дерева. Своей легкой, изящной рукой, неожиданно для Атоса, Арамис, словно из ниоткуда достал карты и, выложив колоду на стол, произнес умоляющим тоном: —Проиграйте меня, друг мой!