Экскурсия в блок тринадцать

      Тысяча двести двадцать шесть раз… Жнец был знатным параноиком, и коды менять приходилось чуть не каждую неделю. Но я помню все. И этот, и ещё девять — следующие двери… Только вот зачем водить сюда детей? Он может полюбить, но не может один раз послушать. Ися!.. — А мышки тут бегают? Мышки любят такие места… — Слава продолжал смотреть в пол. — Здесь содержат самых опасных преступников. Лазейка для мыши — лазейка и для них. Здесь нет и никогда не было мышей. — Но ведь преступникам и так очень грустно?.. — С мышами половина поселится на потолках камер… Прошу, — цинично по отношению к Славе. Он, сколько помню, прекрасно знает, кто, среди прочих… — Но они же хорошие… И если их не ловить — не кусаются. — Зато разоряют всё подряд, — отрезал Ися, не оборачиваясь. И всё-таки… вздрогнул. — Скорее уж, повторю, сеют панику. Не все такие смелые, как ты, — я всё-таки коснулся Славиного плеча. Ещё четыре… — «Смелые» — это когда знают, что правда опасно. А когда не знают, что нет… Это не… не… не умные. — Фактически, мыши действительно могут быть переносчиками болезней, и особо педантичным… Или… Ты знаешь, к примеру, чем они опасны для слонов? — Кусаются! — Сёма с самого начала думал очевидно не о том. — Если тебя посадят в мышеловку, ты тоже будешь кусаться! — Уже не буду, — он поёжился. — А почему? В мышеловке же грустно, и мышек нет, — Слава сделал несколько шагов в его сторону. — Да, и она… — Пришли, — Слава… очень впечатлительный ребёнок. — Но тут же тоже закрыто?.. — Разумеется, тут закрыто, — разговоры о мышах Исю явно не вдохновляли, особенно на дружелюбный тон. — Открывать можно только «окошко», и для разговоров — реже всего. — Нет, при желании… — Но такого желания ни у кого нет и не появится. Вы готовы? — наконец, он будто вспомнил про остальных учеников — более взрослых — и обернулся на них. — Конечно, конечно, — отчаявшийся отцепить от себя Громова Быкин судорожно пытался найти в карманах хоть что-нибудь, чем можно заесть своё плачевное положение. — Агент ноль десять, встаньте нормально. Громов вздрогнул, было выпрямился и отпустил «одноклассника»… ровно на те три секунды, на которые Исин взгляд на них задержался. — Открывайте… — Не нервничайте, товарищ директор, — не перед детьми же мне… — Готово. — Окошко… высоко, — чуть не прижавшись к двери, пожаловался Слава. — Хочешь посмотреть? — нет, напряжённый взгляд Иси я поймал. — Хочу поговорить… Мы же для этого пришли? — Не чтобы вы. И потом, ругается он совсем не детскими словами… — смутился. Всего на пару секунд. — Товарищ директор, — спасибо, шестилетку я ещё поднимаю, — всё надёжно. — Знаю. Хорошо. А вам я советую всё запоминать, — опять на учеников, нервничающих и без того. — Я тоже хочу! — и только Сёма…       Ися вздохнул. Больше всего показательно, будто бы у него просто не остаётся выбора. — Ладно, — склонился и поднял мальчика. — Товарищ Злат, — небольшой металлический шлюз был, конечно, уже поднят, — первый и последний раз прошу, оставьте свою брань при себе, тут… — Предыдущий повод исчерпан, а нового вы пока не давали, — признаю, он держится достойно. Интересно было бы… переговорить вне академии, но после взрыва эту идею я отмёл. — Дядя… — видно, Слава готов был попытаться пролезть в окошко, но пока не решался. — Дядюшка… Почему?.. — Ярик?! — видимо, теперь повод есть.       Злат тут же оказался у двери. — Тебя совсем-совсем не пускают?.. — Не важно. Ты как? — Я?.. — он поднял растерянный взгляд на меня. — Вот. Тут… — Он останется в академии, — наконец подал голос Ися. — В качестве ученика. — Они тебя не обижают? — Злат будто и не слышал… — Нет. А тебя?.. — Нет… Всё хорошо. — А мышек не пускают в гости… Никого не пускают?.. — чуть не свалившись, Слава попытался обернуться на Исю. — И меня не пустят? — Нет. — А почему он так со Славой? — теперь на Исю обернулся и Сёма. — Потому что преступники, как ни странно, часто любят своих родных. — А он?.. — Как… вообще дела? Чем кормят, как учишься? Друзья есть? — Хорошо… — приглушенно пробормотал Слава. — Кажется, есть… — Я! — почти довольно выкрикнул Сёма. — Да, и ещё… — мальчик вновь поднял растерянный взгляд на меня. — Чем можем… — и чувствовал я себя безмерно виноватым, отчасти потому, что был когда-то, да и до сих пор… Как он, преступник. И в тысячу раз хуже. — Учту. — Дядя, но я всё равно хочу к тебе!.. Даже если… даже если… мышек не будут пускать. — Не надо. Я… — он раздражённо покосился на Исю, — когда-нибудь да выйду. — А хотя бы обнять?.. — Разрешите? — саркастически хмыкнул он в мою сторону.       Я пожал плечами: почему нет? И Славу поднял повыше. Мальчик тут же протянул к Злату руки, но тут же почему-то передумал, опустил одну в карман… — Это что? — Ися, конечно, не мог не заметить. — Конфетка… Вы тут дяде не даёте конфетки…       Злат, не дав Исе опомниться, притянул племянника к себе и поцеловал в щёку. — Дядя… — Слава будто совсем успокоился. — Людям, которые себя плохо ведут, конфеты давать не положено, — всё-таки не удержался от замечания Ися. — А я папе их и не давал… — Всё будет хорошо, милый, — пару мгновений спустя Злат всё-таки отпустил племянника. Тот громко вздохнул. — Я ещё приду… — Как получится, не волнуйся. — Получится… У меня всё-всё получится, — видно, до конца его он не понял. — Может, оставить их одних? — а Сёма, видимо, совсем перестал понимать происходящее. — Ни в коем!.. По крайней мере, не в этот раз, — Ися серьёзно посмотрел на него. — Мне кажется, ребятам скучно…       Быкин страдальчески оглядел нас, после чего перевёл взгляд на заснувшего на нём Громова.       Ися ответил ему строгим взглядом, недовольно покачал головой. — Хорошо, значит мы сейчас же уйдём. — Идите, я покараулю, — только не говори мне, что… — Кибер… — он нахмурился, но всё-таки… — Не больше получаса. — Хорошо, — думаю… на большее они и не рассчитывали.