Чтоб запомнить тебя таким

"Прямо скажем - видок не очень". Две бессонных сказались ночи, Но (ведь странно?) ещё живой. За окном только мрак и ветер. Ночь не высшее зло на свете. Сам себе я надёжный, преданный часовой. Понедельник "прекрасный" встретил. День однако так чист и светел, И в отчётах осталась пара формальных слов. Никаких новостей от местных. "Ты, конечно, безумец! Честно! И на что ты ещё готов?" Пусть коллеги прозвали психом, Но в отделе неразбериха Так же быстро и улеглась. *** Всю неделю спокойно было, Вот ещё бы молва забылась, Наболтались уже бы всласть. Смерть, увы, не задаст вопросов, И повсюду я на колёсах, Так вернее, да и быстрее же, чем идти. Мир лишился Дали и Босха. На скамейке у перекрёстка Никого теперь тоже мы не могли найти. *** "Слушай, друг, две недели скоро. Сверху слышатся разговоры, Что ты верно распутал нить." - "Всё к тому... Только чем докажем?" - "Все ведь ждали - на дно заляжет. Дело надо скорей закрыть." - "Вот поймать бы его на месте. Но живой я..." - "Ему известно, Кто́ ты. Лучше, чтоб был живым. Что для жертв (вот для всех) едино, Кроме этой его картины? Надевают чужие шкуры порой и львы." - "А меня он вот так отпустит?" - "Ты не девушка..." - "Ну, допустим. В этом деле меня терзает один вопрос. Для чего ему эти смерти? Заставляют его ведь черти Жертв оставить подобьем срезанных свежих роз. Что бы ни было между строчек, Он вернётся, не ставим точку. Ждёт оставленный чистый лист. Будут снова картины, лица - Он не сможет остановиться. Мы найдём его - и он вряд ли уж будет чист." - "Может, сразу его поймаем? Пытки кто ж отменял в подвале?" - "Я, по-твоему, что, отъявленный зверь-садист?!" *** Тихо, мирно, спокойно. Серо. Тучи в небе плывут без меры. Дожигают остатки зарева фонари. Этот город, как все другие, Сто́ит центр едва покинуть, Ты увидишь всю жизнь печальную изнутри. Завтра день ведь ещё рабочий, Я спокойно проспал все ночи, Только что-то внутри сгореть норовит дотла. Я впервые солгал начальству, Повод мелкий, почти несчастный: Наболтал, что "особо важные" есть дела. Там, наверное, догадались. Я теперь вызываю жалость? Или дела им вовсе нет? Я - в соседний район с отчётом И оставит пока работа. И дорога и душный маленький кабинет. Да, оставит. Куда смеяться? Мне пора уже возвращаться, Время тёмное настаёт. Так здесь пусто и так... обычно, За рулём уже непривычно. Что такое? К дороге выскочил белый кот. Он ведь явно совсем домашний, Здесь ему, вероятно, страшно. И куда же с тобой, потерянный, мы пойдём? Подбираю, держу. Быть может, Кто здешний сейчас поможет? Дверь открылась в ближайший дом. Кто-то вышел, летел вот даже. "Мино! Чтоб тебя! Напугал же! Вот оставил зачем с открытым тебя окном..." Нет судьбы? Или нет покоя? Как же снова сошлись мы двое? "Вам спасибо!.. Так это...ты?!" Мыслей ход победив нестройный, Смотрим пристально и спокойно Под объятьем едва спустившейся темноты. "Ты..." - "Я просто тут ехал мимо. Как вдруг выскочил..." - "Это Мино. "Раз уж знаешь, где я живу, может быть, зайдёшь?" Я, конечно, не безоружен. (Будто чёрная тень снаружи И внутри я на тень всё больше теперь похож.) Он не верит, и я не верю, Но за нами закрылись двери, Ключ остался ещё в замке. Включен свет, чёрт не так уж страшен. Он на кухне исчез пока что. Оба варимся (молча, медленно) в кипятке. Прохожу я в одну из комнат. Вы хотели могильный холод? Его здесь нет. Чисто. Может, не аккуратно. Глубоко и надёжно спрятан, Если где-то и есть ответ. Тут уютно, тепло и просто. На рабочем столе наброски Всё растущей лежат горой. Он неслышно подходит сзади. Подыграть тебе, счастья ради? Насладимся сполна игрой. "Что-то нужно?" - улыбкой греет, Только воздух вокруг острее. А в глазах его непроглядная чернота. "Ничего рассказать не хочешь?" - "Ты чего-то не знаешь?" - "Ночью Я, поверь мне, святая чистая простота." Улыбаюсь, ему подобно. Злой - совсем ведь не то, что злобный. "Вот и я до сих пор наивный. Дверь входная не заперта." - "Всё же, я ухожу." - "До встречи". Пять минут протянулись вечно. Он смеётся. Мне тоже будто почти смешно. Выхожу и сажусь в машину. Белый мягкий чудесный Мино Смотрит в кухонное окно. *** Жгучий, яркий и грешный красный. Я почти что теперь всевластный. Крепче, туже тяну узлы на его руках. Свет моргает, трясутся тени. Ночь законы пускай отменит. Боль прекрасна, сильна, крепка. Каждый нерв пусть дрожит под кожей, В моих лапах любой ничтожен. Уши жжёт, но затем ласкает истошный крик. Он всё скажет - уже нет шанса, Тени в бешеном всходят танце. На сетчатке пятном останется каждый блик. В ад душа прямиком несётся. Я смеюсь. Но и он смеётся! Что в крови его за отрава сейчас течёт? Я безумец, а он - похуже. Крики рвутся опять наружу. Среди них я как будто слышу: "Ещё, ещё..." *** Вот приснится ж такое! Боже! Я с какой, извините, рожей На работу теперь пойду? Я ж сегодня, считай, прогульщик. Но боюсь разрастётся пуще И совсем меня сон утопит в этом алом моём бреду. *** Рвёт судьба, бьёт порою хлёстко, На скамейку у перекрёстка Я сегодня сажусь один. Будто как-то сейчас расскажет, Как художники(?) кровью мажут Свою лучшую из картин. Я не помню, прошло уж сколько, Я почти задремал, но только Кто-то тихо меня позвал. Сна растаяло в миг проклятье. Просит девушка в чёрном платье, Чтоб её я нарисовал. Я давненько не брал уж кисти, Но надеюсь всё вспомнить быстро И из линий, холодных, тонких сложить черты. "М-м-м, похоже! И так изящно, Близко даже до настоящей, такой естественной красоты". - "Да, похожа? Я рад стараться. Красоте просто так не взяться. Это дар, вместе с тем - магнит". - "Вот её бы увековечить. Люди тают, текут, как свечи. Только память их лик хранит". Чтобы свежестью въесться в память, Чтоб другим себя так оставить, Чтоб запомнили лишь таким. Смерть для них остановит время, Снимет тёмного мира бремя, Чтобы с ним не исчезла эта краса, как дым... "Вы закончили, да? Прекрасно!" В мыслях дальше небезопасно - Тянут в омут, где дна лишается жизнь-река. Незнакомка в толпе пропала. Сил осталось ничтожно мало. На плечо тут ложится чья-то ко мне рука.