Падший герой

      Тейлз покинул зал суда, после чего пригласили Крим. Пока ассистент судьи отходил, все думали о чём-то своём.       Сторона защиты, больше всего Салли, чувствовала полное удовлетворение от того, что произошло несколько минут назад.       Лис поставил сторону обвинения на место, полностью опровергнув их теорию по поводу того, что Эми Роуз являлась убийцей. Бурундучиха прекрасно знала про него из рассказов друга, но в жизни не поверила бы, что Эми являлась им.       Противоположная сторона, в свою очередь, чувствовала полную горечь. Свидетель опозорил их, организовав ежихе алиби. Смотря на присяжных, они видели, как те записывали чуть ли не каждое слово, которое имело свой вес во время их диалога.       Больше всего за свою сторону было стыдно Дэвиду Армстронгу — филину, который и завёл разговор о маньяке. Откуда он мог знать, что всё обернётся подобным ходом? Ответ был очевиден — никак. Однако, если бы он проинформировал себя, то знал бы множество подробностей, как, например, тот факт, что предыдущий свидетель вёл по данному делу расследование.       Белый ворон, сидящий на одной трибуне вместе с филином, закрыл глаза от разочарования. Он был, наверное, единственным со стороны обвинения, кто знал подробности данного дела, однако вмешиваться со своими словами было уже слишком поздно — все присутствующие начали перекрикивать и оскорблять друг друга, а тот, кто лучше всего знал все тонкости этого расследования, находился вместе с ними в одном зале, из-за чего лезть на его терреторию было смертным приговором.       Как только филин завёл разговор о данной теме, ворон сразу же покосился на него с недоброжелательным взглядом, так и говоря, что срочно нужно прекращать, но этого было недостаточно. После ответа Тейлза в спор уже вмешалась Старлайн, а далее и все остальные участники стороны обвинения.       Что сделано — то сделано. Шансы на снисхождение по отношению к Эми выросли и нужно было срочно их снизить.       Тем временем уже прошло больше часа. Наступило двенадцать ночи, начался новый день. Акорн чувствовала некую усталость, ибо она, как только встала на ноги, всё время только работала, на отдых практически не было времени.       Но нужно было держаться. Мысль о том, что шансы на победу увеличились, приносила с собой некое спокойствие.       Раскрылась дверь в зал суда, и на сей раз в помещение вошла крольчиха того же возраста, что и лис, но чуть ниже его размером.       Увидев ежиху, девушка мигом взошла на трибуну для свидетелей, чтобы быть как можно ближе к подруге. — Эми! — обрадовалась крольчиха увидеть Эми всё ещё в живых. — Крим! — ответная реакция не заставила себя долго ждать. — Как ты тут?.. — решила поинтересоваться вторая, но её перебили. — Госпожа Бансон, — произнёс судья, — вынужден Вас огорчить, но это зал суда, в котором активно ведётся заседание. Свидетели не могут вести с подсудимыми переговоры, если не вне интересах заседания. — Даже если это никак не мешает заседанию? — крольчиха перевела взгляд на того, кто должен был огласить результат переговоров присяжных, того, кто бы окончательно решил дальнейшую судьбу ежихи. — Даже так, — коротко ответил медведь. — Госпожа Роуз, попрошу Вас также не вести ненужные разговоры со свидетелями. Всё это нужно в целях безопасности и точного проведения заседания. — Хорошо, прошу прощения, Ваша Честь, — ответила Роуз. — Итак… — судья стал снова перебирать свои бумаги, после чего продолжил. — Крим Бансон, шестнадцать лет, школьница, являетесь хорошей подругой подсудимой. Всё так? — Да, Ваша Честь, — ответила девушка спокойным тоном. — Благодарю, что Вы соязволили сегодня навестить нас. Сегодня довольно важный день, и Ваши сведения могут нам пригодиться. Первым делом попрошу Вас описать все события, которые произошли в тот печальный день, когда случилось то, что случилось. — Хорошо, — Крим сделала глубокий вздох, вспоминая слова, которые она всё время повторяла: «Говори правду». — Вместе со своим… другом, он же другой свидетель — Майлз «Тейлз» Прауэр, — мы прогуливались возле озера Нэвэр, где мы и обнаружили, как Эми Роуз избивала Её Высочество. Я тогда не могла поверить своим глазам. Казалось, будто всё то, что происходило у меня на глазах — выдумка, иллюзия, созданная мною. Но нет. То, что происходило передо мной, было взаправду. Её Высочество нужно было срочно спасать. Никого рядом не было, поэтому пришлось действовать самим. Обнаружив, что подсудимая не использовала свой молот, а отложила его в сторону, мы решили воспользоваться им, применив против неё. К счастью, мы успели вовремя на помощь. Её Высочество потеряла сознание от ударов подсудимой, поэтому пришлось срочно вызывать скорую помощь. Обеих отвезли, а дальше я уже не знаю, что происходило ни с Эми Роуз, ни с Салли Акорн. На этом моё повествование кончается, Ваша Честь. — Благодарю Вас, — ответил медведь, прослушав, как и все в этом зале, ту же историю уже в четвёртый раз. — Передаю слово сторонам. — Не понимаю, почему мы до сих сидим здесь о болтаем о чём-то? — поитересовалась Анджелика Старлайн. — О чём Вы? — ответил вопросом Содин Нарланэ. — Мы уже в четвёртый раз прослушиваем ту же историю, тот же сценарий, те же действия всех действующих персон, тот же конец. Очевидно же, что подсудимая совершила жестокое преступление, а свидетели лишь только подтвержают его, так и хотя покончить с ней. Разве не логично, что господа присяжные должны уже уйти выносить приговор? — Ну-ну… — начала было Хикари Нондэн, но была перебита. — Я протестую! — воскликнула Крим. — Вы абсолютно не правы! — Да ну? — тигрица приподняла одну бровь. — Я не знаю, что говорил предыдущий свидетель, однако я уверена, что он говорил чистую правду. Но я также уверена, что он, как и я, делал это из цели не подставить подсудимую и выставить её в ещё более плачебном положении, а чтобы, наоборот, помочь. Смысл пытаться как-то приукрашивать историю, если всем и так изветсно, что произошло? — проговорила крольчиха, уставившись далеко не добрым взглядом на мобианку. — «Мелкая дрянь, а…» — подумала про себя тигрица. — Ну, допустим, — ответила Старлайн, — а какая разница? Факт того, что подсудимая пыталась совершить убийство, остаётся, и все опрошенные уже сами признались в этом. Смысл как-либо продолжать дискуссию? — Госпожа Старлайн, — обратилась к ней лисица, которой досталась возможность произнести свои слова. — Во-первых, подсудимая сама призналась в своих действиях, что уже заставляет быть к ней более снисходительными, так ведь, Ваша Честь? — она посмотрела на судью, который молча кивнул ей в ответ. — Во-вторых, никто не пытается отрицать того, что наши оба свидетели говорят всё, как было наяву. Но они этим самым не подставляют подсудимую, а лишь только подкрепляют наше доверие к ним, ибо всем и так известно всё, что произошло и как-либо врать нам — бесполезно. Ну и в-третьих, мы же уже вели об этом диалог. Уже ясно, что у подсудимой не всё полностью в порядке с психикой, из-за трудного детства, продолжительной болезни, войны с Роботником, не взаимной любви и так далее, по этому поводу она и побудилась на подобные действия. — Ну и в-четвёртых, госпожа Старлайн, мы все сидим здесь, потому что этого захотела, в первую очередь, Её Высочество, из-за сильного желания спасти того, кто чуть её не убил, — добавил Льюс Мэнрел. — Интересно, что она так не делает с менее опасными преступниками, да и не пытается быть с ними менее снисходительными, в отличии от той, кто действительно опасен, лишь из-за того, что она — бывшая подруга. — Что?! — Салли вскочила с места. — Это ложь!       Данное высказывание было на две трети правдивым. Ворон был прав — Акорн действительно хотела спасти жизнь ежихи, из-за чего все эти мобианцы и собрались. Но его первые слова были действительно грязной ложью. — Во-первых, Вы сейчас нагло лжёте суду. Больше из нынешних преступников проходят через фазу суда, не только Эми Роуз, лишь «по моему желанию», — она несколько раз загнула указательный и средний пальцы. — Да, возможно я не присутствую лично на судебных заседаниях, из-за постоянной работы, но я всегда пытаюсь быть снисходительна ко всем преступникам, ибо считаю, что все могут меняться. — Даже Роботник? — иронично парировал он её ответ. — Даже… Роботник. — Это просто смешно. — Что смешного то?! — не отступала девушка. — Я не теряю надежды, что мобианцы… и человек могут измениться в лучшую сторону! Вы решили вновь докопаться до меня из-за того, что я не просто защищаю кого-то, а именно ту, кто являлся ранее моей подругой, лишь бы поставить в итоге меня в нелучшее положение из-за того, что я якобы всех подговариваю ради снисхождения к ней?! — Хватит уже меня обвинять в том, что я сейчас даже не делал, Ваше Высочество. Где я в своих последних словах говорил Вам про какие-либо подговаривания? Это Вы пытаетесь поставить меня сейчас в крайне плачебное положение, обвиная в несуразицах. — «Б-бля…» — Салли впилась руками в стойку и слегка склонила голову. — «Он… Он подловил меня». — Извиняюсь, что вмешиваюсь, — заговорила Крим, после чего взгляды мобианцев перевелись на неё, — но насколько я могу судить из ваших разговоров, вы сейчас говорите касаемо той темы, что этот мужчина, — крольчиха указала головой на Льюса, — подговорил меня и другого свидетеля, чтобы мы молчали и не рассказывали Её Высочеству о том, что мы свидетели, дабы уже она нас не подговорила?       Появилась прекрасная возможность ответить ворону и поставить его тем самым на место. И всё благодаря преложению, которое высказала Бансон. «Ну… конечно! Крим, молодчина!» — радостно подумала Салли. — Да, Вы всё правильно поняли, госпожа Бансон, — ответила мигом Салли. — У нас возникли некоторые разногласия по поводу данной темы, и я вижу, что господин Мэнрел подозревает меня в подобных действиях, хотя они были невозможными, так как я не знала этого. Разрешите мне задать Вам несколько вопросов, дабы раз и навсегда закрыть данную тему? — Протестую! — воскликнул бывший прокурор. Первый протест со стороны обвинения. — Ваша Честь, подобные вопросы не будут иметь никакого дела к самой подсудимой. — Это ещё почему? — быстрее ответила бурундучиха. — Ещё как будут, господин Мэнрел. Не пытайтесь отмазываться. Можете не беспокоиться, я не буду пытаться доказывать суду, что Вы сами разговаривали со свидетелями, тем самым переступив через закон. Всем это и так уже известно. Мне лишь хочется окончательно поставить точку на Ваших негодованиях, задав свидетелю несколько вопросов.       Медведь молча кивнул королеве в ответ, дав понять, что её слова были в большем приоритете. Ворон впервые за всё заседание ощутил пробежавшуюся по его спине дрожь. — «Она пытается выставить меня в ужасном свете, чтобы присяжные больше прислушивались к их стороне, чем к нашей», — понял Мэнрэл. — «Кто ж знал, что наследница короля всё-таки имеет мозги? Ничего, сейчас получит».       Нужно было помешать Акорн, но как? Сейчас она будет задавать вопросы свидетелю, а если он будет пытаться вмешиваться и спрашивать что-либо Крим, то либо его вопросы не будут иметь смысла, либо крольчиха будет давать отрицательные для его стороны ответы. — Так вот, госпожа Бансон, Вы готовы? — Да, Ваше Высочество, — ответила Крим. — Что же, первым делом, что конкретно сказал господин Мэнрел Вам и другому свидетелю? — Ну, — Крим посмотрела на ворона, из-за чего вздрогнула, ибо его взгляд пронизывал её до мозга костей, после чего повернулась обратно к Салли, — наш диалог был довольно коротким. Мы встретились с господином… Мэнрелом, так ведь? Он попросил нас, в случае, если мы встретимся с Вами, не сообщать тот факт, что мы свидетели. — А почему он попросил Вас об этом? — Он сказал, что это нужно для безопасности и, что если мы его послушаем, то окажем суду большую услугу. — Вот видите, Ваше Высочество, — добавил бывший прокурор, — уже сама свидетельница подтверждает тот факт, что я лишь попросту перестраховался, попросив обоих умалкивать про данный факт, дабы сохранить баланс и честность суда. — Что же… — бурундучиха пожала плечами, хотев ещё что-то добавить, но ворон продолжил. — Ну, раз уже мы вернулись к этой теме, то где гарантия того, что свидетели не проигнорировали моё пожелание и всё равно отправились к Вашему Высочеству, дабы сговориться? — поинтересовался ворон, снова заводя старую песню. — Что?! — Крим была в шоке. — Повторяю, — мужчина устремил свой взгляд на Акорн, — где гарантия того, что госпожа Бансон и господин Прауэр не приходили лично к Вам по данному вопросу? — Ну, как минимум, гарантия моя заключается в том, что я, в принципе, не приходила к Её Высочеству, — ответила Крим. — А что насчёт Майлза Прауэра? — поинтересовался Энджел Лавстер. — Что насчёт него? Насколько мне, да и коллегам, известно, он после личной встречи с сэром Соником отправился прямиком в ту больницу, где была Её Высочество. — Он… был действительно у меня… — призналась Салли, понимая, что теперь никак нельзя было выкрутиться от этого вопроса, и все точно станут подозревать этих двоих в заговоре.       Уже даже Льюс подумал, что всё-таки в приоритете их высказывания, а его сторона в кое-то веки поделилась умной мыслью. Нельзя было, однако, выкрутиться команде Салли, если бы на её стороне не было Адама, которому пришла в голову довольно умная мысль. — У меня возникло четыре вопроса, — начал он. — Первое — госпожа Бансон, когда господин Мэнрел попросил Вас о данной «услуге»? — Хм… Это было 25 октября. За день до операции, — вспомнила девушка. — Хорошо. Второе — Главнокомандующий министр, когда Майлз Прауэр приходил к Вам? — Это было… 24 октября, — ответила королева. — Третье — он после этого ещё к Вам приходил? — Нет. Насколько мне известно, он был ранен во время миссии, из-за чего был вынужден отлёживаться в больнице, так что у него не было никакой возможности добраться до меня. — Картина складывается… — попугай улыбнулся. — Четвёртое — сколько он пробыл у Вас? — Не долго. Минут десять от силы. Мне было тогда крайне плохо, и я не могла долго вести разговоры. — Хорошо… Думаю, что всё крайне очевидно, — стал подводить он итоги. — Господа, не стоит подозревать ни главнокомандующего министра, ни господина Прауэра. Второй не мог никак обговорить с первой их «план действии» из-за малого количества времени, к тому же, главнокомандующий министр сама заявила, что ей было плохо, а раньше ещё и добавила, что не могла улавливать суть разговора из-за недугов в голове. К министру он больше не приходил, а значит не вёл диалогов по поводу «заговора». — Что же, — ответил Мэнрел, вздохнув, будто бы единственный, кто из своей стороны ещё остался в игре, — а вчера госпожа Старлайн вместо своих полномочий занималась бездельничеством. — Что?! — всокликнула тигрица. — А… Какое отношение это имеет к делу? — поинтересовался Майти Блиндадо. — Да такое, что вы вновь пытаетесь создавать «факты» из ничего, только на сей раз добавляя к ним даты. Я могу точно также сказать, что Вы, господин Блиндадо, занимались чем-то, чем на самом деле не занимались, сделать серьёзное лицо и выставлять свои слова за правду. Где гарантия того, что Её Высочество не врёт нам сейчас с цифрами, из-за чего возникают уже другие вопросы? Кто знает, быть может они на самом деле разговаривали минут не десять, а тридцать, а то и целый час! Но нам она говорит своё. — Это очередная ложь! — воскликнула Салли. — И это можно легко подтвердить. — Каким же образом?! Я этого только и жду. — В больницах же ведутся списки посетителей. Можно позвонить в ту больницу, где я пребывала своё восстановление, и узнать, когда и как долго Майлз Прауэр был у меня. А также узнать, была ли госпожа Бансон у меня, — Салли посмотрела на судью в надежде, что он примет её предложение. — Хорошая идея, Ваше Высочество, — ответил судья, после чего обратился к своему ассистенту. — Пожалуйста, сделайте звонок в больницу, в которой пребывала Её Высочество и узнайте о всех деталях. — Заодно можно так же позвонить и в психиатрическую клинику, в которой находилась Эми Роуз, — добавила Крим. — Хоть я и была там только 24 октября, а лимит посещения состоявляет не больше двадцати минут, думаю, что это будет правильным решением звякнуть туда и узнать все подробности, дабы господин Мэнрел не стал притягивать ещё и моё посещение к подсудимой за уши, как бы иронично это не звучало, — договорила крольчиха, поправив свои ушки.       Посмотрев на ворона, она увидела лишь недовольство в его пронизывающем взгляде. Уже при первом контакте их взоров она почувствовала к нему неприязнь, чувствовала, что он здесь явно не самая добрая персона.       Страшно было представить, о чём он в данный момент думал, ведь Крим смогла подловить его. Он действительно хотел также пройтись и по Крим с Эми, дабы как можно больше отвлечь сторону защиты от первоначальной задачи, а теперь девушка ему всё обломала.       Было ли действие свидетельницы самым правильным, что она могла сделать в данной ситуации? Вроде бы, ну сказала, и сказала, однако всё равно присутствовало странное ощущение, будто это ей ещё вернётся бумерангом… — Вы всё слышали, коллега, — произнёс судья, провожая взглядом своего ассистента, который скрылся за дверью, из которой они прибыли. — Благодарю Вас, госпожа Бансон.       В помещении вновь повисла небольшая молчаливая пауза, говорящая о том, что обе стороны переводили дух и готовились к следующему разговору. — Господа, — начала Салли, предварительно вздохнув, — мне хочется назвать ещё одну причину, по которой к Эми Роуз должно быть проявлено снисхождение. — И какую же? — поинтересовалась Старлайн. — Для этого нужно снова заглянуть в прошлое. Будем откровенными. Да, подсудимая совершила действительно серьёзное преступление, однако разве одно это действие имеет больший вес, чем всё то, что она делала ранее для нашего государства? — Поконкретнее, Ваше Высочество, — произнёс Арни Вэндел, прикидываясь дурачком. — Я имею ввиду то, что благодаря Эми Роуз многие из нас ещё живы, если не все, — Акорн приняла ту величественную позу, свойственную каким-нибудь спикерам, раздвинув руки, показывая, что она не разговаривает с кем-то одним, а абсолютно со всеми в данном зале. — Подумайте сами, сколько раз Эми Роуз бросалась в самое пекло, в самый ужас, в самую смерть, чтобы остановить Роботника и спасти всех, кого возможно? Она уже несколько лет находится в команде ежа Соника и всегда была готова сражаться до последнего, не труся и не убегая. Лёгкий пример её геройства — трагедия, которая произошла чуть меньше двух месяцев назад и от которой нам всем сейчас приходится довольно трудно — вторжение робо-буров в город Свободы. В тот день я лично сражалась с Роуз плечом к плечу, и она делала всё возможное, дабы спасти столицу. И ведь это не единственный пример, их множество. — Я, как свидетельница, могу рассказать об одном таком случае, когда Эми Роуз ринулась в самое пекло событий, — добавила Крим. — Это было бы очень кстати, госпожа Бансон, — ответила бурундучиха. — Что же… Это произошло свыше года назад, — начала девушка, облакотившись на стойку перед собой и немного удивившись тому, что в тех местах, куда надо было класть руки, были две вмятины. Эми слегка приоткрыла рот, так как с первых же слов крольчихи поняла, про какую историю она будет говорить. — В тот период времени я была на классной поездке. Вместе с классом я направлялась в лагерь, который находился в нескольких километрах от ныне разрушенной части города Смирения. Пробыть мы там должны были ровно пять дней, то есть целую школьную неделю. По-началу всё шло действительно спокойно. Мы развлекались, проводили различные активности. Типичная школьная бытовуха, не думаю, что мне нужно как-то объясняться. Однако на четвёртый день и произошло то, что произошло. Мы всем классом отправились в город Смирения на экскурсию. Однако по дороге в город на нас напали. Куча роботов Эггмана устроила засаду, дабы поймать нас. Один из них у-убил… — Крим взглотнула, — убил водителя автобуса, из-за чего тот сошёл с дороги… и перевернулся. Мы чудом остались в живых, но многим, в том числе и мне, пришлось очень худо, — после чего Крим припустила воротник своей куртки и указала на точку, находящуюся чуть ниже её правой ключицы. Там находился длинный шрам её раны, которая была уже давным давно зашита. — Я… не знаю, почему на нас напали. Насколько мне известно, в тот день должны были переводиться Изумруды Хаоса, а роботы, скорее всего, должны были атаковать именно тот конвой, перевозящий их, но по ошибке стали обстреливать наш автобус. Было уже слышно, как роботы окружили нас. — Убить всех свидетелей. Найти Изумруды, — произносили они. — Было страшно. Очень страшно, а вдобавок ещё и очень больно, ибо во мне торчал кусок стекла. Послышались выстрелы… роботы убили учителей, сидящих на передних местах… до остальных они пока не добрались, ибо все прятались за сидениями. — Источник Изумрудов не обнаружен. Уничтожить объект. Уничтожить свидетелей, — приняли они своё окончательное решение, поняв, что Изумрудов Хаоса с нами не было. — Смысла сидеть и выжидать, пока они уйдут, не было, так как через мгновение они стали палить по автобусу, надеясь взорвать его. Наш конец был близок. Боль, страх… всё это смешивалось в сознании всех, кто был ещё в живых… Я не знаю, сколько прошло времени, ибо с каждой секундой мне становилось всё хуже и хуже, но неожиданно для всех на улице стали слышаться выстрелы из какого-то другого орудия, а также разрушение чего-то металлического… Попадания по автобусу прекратились. Я попыталась вылезти из своего «укрытия», дабы посмотреть, что там происходило, но не могла долго держаться. Однако я отчётливо помню, что видела в лобовом стекле автобуса не только нескольких военных, а также и Эми Роуз, которая активно билась с роботами, защищая нас. В это время уже чувствовался запах огня. Оставались считанные минуты перед тем, как автобус должен был взлететь в воздух. В это время наши спасители разобрались с врагами, после чего приступили к нашему спасению. Я в это время уже не воспринимала всё происходящее всерьёз, а иногда я будто бы теряла сознание. — Быстрее! Нужно вытащить всех, кто находится в данном автобусе! — доносились снаружи голоса. — Лобовое стелко полностью разбили, а в автобус стали залезать военные. — К-крим?! — послышался мне знакомый голос, обладательницей которого и была госпожа Роуз. — Меня и всех остальных вытащили и отвели в безопасное место, дабы оказать первую помощь. Едиственное, что я ещё помнила из того, что кричали военные, так это слова: — Роуз, куда Вы?! — но их контекст я уже уловить не могла. — Таким образом мы и были спасены. Я знаю, что госпожа Роуз действовала не одна, однако она несомненно внесла больший вклад во время данного… задания? Что я хочу сказать этим большим рассказом? — далее Крим стала говорить, поворачиваясь каждые три секунды к следующему мобианцу. — Эми Роуз — героиня. Если бы не она, то всем нам, даже ежу Сонику, приходилось бы куда тяжелее, чем есть сейчас. Эми Роуз — превосходный боец, которая смогла набрасться опыта за эти несколько лет и при этом не погибнуть. Все мы совершаем ошибки, которые могут разниться в своей серьёзности. Что-то можно простить кому-то довольно быстро, а что-то можно простить кому-то лишь спустя столь долгое судебное заседание. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь. Я хочу попросить всех присутсвующих здесь вспомнить какие-нибудь ситуации из их жизней, когда они были в шаге от смерти, но были спасены благодаря Эми Роуз. Уверена, что среди вас есть такие мобианцы. Я… я закончила… — договорила Крим, оперевшись о стойку и став тяжело дышать.       Тело тряслось от страха, а голова полностью поникла, не желая ни на кого смотреть. То, что она сейчас высказала исходило изначально из её сознания, но под конец уже из сердца.       Она не струсила и прямым языком попросила всех столь важных лиц задуматься о том, приходила ли когда-нибудь Эми Роуз к ним на помощь, попутно жертвуя своей жизнью. Крайне смелое решение.       Однако её просьба принесла плоды. Все на минуту замолчали и ушли в себя, будто бы действительно пытаясь отыскать подобные фрагменты в их жизни. Даже судья.       У Эми Роуз на глазах выступили слёзы. Слова Крим показались ей очень сильными. Она чувствовала, насколько она была ей не безразличной, за что очень сильно была ей благодарна. — Благодарю Вас, госпожа Бансон, — нашла в себе силы Салли. — Позволю дополнить Ваш трагичный рассказ, ибо Вы не полностью рассказали его из-за Ваших ран, которые Вы получили во время аварии. Во-первых, данная история не является выдумкой, в случае, если у кого-то возникли подобные сомнения, — Акорн осмотрела всю сторону обвинения, больше всего Мэнрела. — В досье подсудимой также упомянуты глобальные и военные события, в которых она принимала участие. И там можно найти пункты о данном нападении роботов. Свидетельница правильно подметила, что в данный день должны были перевозить Изумруды Хаоса. Однако конвой с ними должен был отправиться лишь через час во время данной засады. Маршрут должен был быть предварительно зачистен военным патрулем, который и наткнулся на перевёрнутый автобус. Госпожа Роуз, каким образом Вы оказались во время данного нападения на месте происшествия? — Оу, я… Всё довольно просто и… забавно, если можно так сказать, — нелепо ответила ежиха. — Я оказалась в нужное время в нужном месте. Один знакомый должен был отвезти меня из города Смирения в столицу, однако по дороге мы и столкнулись с этой засадой. Авария произошла прямо у нас на глазах, где-то в ста метрах. Я попросила его высадить меня, после чего я и отправилась разбираться с нападающими. — Хм, хорошо… А что имелось ввиду под «Роуз, вы куда?!» — вспомнила Салли, надеясь, что контекст данного предложения имел свой вес. — Дайте вспомнить… точно! Тот школьный автобус был в шаге от того, чтобы взорваться. Военные и я уже вытащили всех пассажиров. Ну, так думали мы. И видать, лишь я заметила в самом конце транспорта одного ученика, который лежал весь в осколках стекла. Не долго думая, я вновь полезла внутрь и именно тогда мне крикнули вслед это предложение, если я не ошибаюсь, ибо в тот момент я думала о совсем других вещах. Ну… я смогла добраться до того школьника и вытащила его оттуда. Ему очень сильно повезло, что я его заметила, ибо когда мы отошли на метров пятьдесят от автобуса, то тот взорвался. — Вот оно как… Хорошо. Думаю, что суть всего выше сказанного понятна для присяжных и остальных коллег, — сказала Салли и хотела продолжить, но в этот момент вернулся ассистент судьи, который прошептал ему что-то на ухо и сел на своё место. — Итак, — начал медведь. — Согласно словам моего коллеги, Майлз Прауэр действительно находился у Её Высочества 24 октября не больше десяти минут. Более он к ней не приходил. То же самое касается и госпожи Бансон. Она была у подсудимой 24 октября около двадцати минут вместе с сопровождением в лице одного из рабочих данной психиатрической клиники. По его словам, свидетельница и подсудимая разговаривали насчёт произошедшей ситуации между второй и Её Высочеством, однако разговора о подговаривании не было. Таким образом Вы, господин Мэнрел, не были правы в своих суждениях. Господин Мэнрел, Вы меня слышите? — А? А, да… слышу, Ваша Честь, — ответил белый ворон, вглядываясь в Салли.       Бурундучиха увидела этот странный взгляд, из-за чего ей стала некомфортно. Он смотрел ей прямиком в душу, пытаясь анализировать каждое её движение. Он так делал и до этого, а она этого не замечала?       Казалось будто бывший прокурор больше не был сконцентрирован на этом судебном заседании, а лишь только на одном её участнике — Салли Акорн.       Он будто бы пытался высчитывать слабости королевы, находить в её словах и движениях ошибки, но не в контексте данного дела, а из других причин.       И причём Акорн казалось, что она была единственной, кто заметил это странное поведение оппенента, из-за чего тревога лишь усилилась. Ей на мгновение даже захотелось позвать на помощь того же Соника или Тейлза, но поняв, что ни одного, ни другого здесь нет, собралась с силами и продолжила сидеть, страясь игнорировать Льюса Мэнрела. — Что же… — продолжил судья. — У сторон ещё есть вопросы к госпоже Бансон? — все покачали головой. — Хорошо… Госпожа Бансон, не хотите ли Вы ещё что-то добавить от себя? — Нет, Ваша Честь, всё, что я могла сказать, я уже сказала. Больше мне нечего говорить, — ответила крольчиха и зевнула. — Хорошо, не буду в таком случае Вас больше здесь задерживать, а то я вижу, что Вы уже устали. Благодарю Вас за сегодняшнее присутствие, Ваши сведения были для нас очень важны. Пожалуйста, покиньте зал суда.       Крим молча кивнула и посмотрела в последний раз на Роуз. Крольчихе не хотелось оставлять подругу в кругу столь опасных для её жизни мобианцев, но что поделать? Тревожность лишь смегчал тот факт, что здесь находилась Салли, а значит можно было на кого-то положиться.       Перед тем, как Крим слезла с трибуны, она смогла расслышать, как Роуз прошептала ей: «Спасибо». Бансон улыбнулась в ответ, после чего отправилась к выходу.       Закрыв за собой дверь, Крим отправилась в сторону лобби дворца, где её должны были ожидать Тейлз и Ванилла. По дороге она раздумывала о том, сказала ли она всё, что могла? Не преувеличила ли где? Не выдумала ли что-то случайно? Может, стоило что-то оставить за кадром?       Однако подобные мысли были сейчас ни к чему. Девушка лишь только создавала себе новые переживания. Она сделала действительно многое для снисхождения к Эми Роуз и надеялась лишь на самое лучшее. «Как же мне хочется верить, что с тобой будет всё в порядке, Эми…» — поговаривала про себя Крим.       В это время в зале суда продолжились, а точнее уже подходили к концу разговоры обеих сторон. Участники с обеих трибун вставили ещё несколько своих комментариев, однако сильного веса они уже не имели.       Понимая, что все возможные аргументы иссякли, судья отправил присяжных на личные переговоры.       В это время стрелка часов уже достигла пол второго ночи. Многие в зале уже чувстовали усталость и были готовы с радостью покинуть это помещение.       Когда присяжные покинули зал, у Эми в бешенном темпе забилось сердце. Она и сама понять не успела, как быстро для неё пролетело это время, а вскоре ей уже огласят приговор. Сделав несколько глотков, ежиха подуспокоилась, но всё равно чувствовала сильный страх.       Салли в это время также нервничала и постукивала пальцами по перекладине перед ней, раздумывая, какой приговор в скором времени огласит судья.       Её сторона тоже думала о чём-то своём. Лишь только Майти Блиндадо не выдержал и впал в сон, так как не мог больше держаться.       На противоположной стороне тоже никто ничего не говорил. Все молчали и надеялись на свою победу.       Прошло тридцать минут. Присяжные вернулись и передали судье своё окончательное решение, после чего сами уселись по своим местам. — Благодарю Вас, господа присяжные, — начал судья, раскрывая документ. Предварительно несколько раз кашлянув, чтобы все обратили на него внимание, он начал считывать. — «Согласно нашему общему с коллегами присяжными обсуждению, мы пришли к подобному решению», — далее он сделал довольно продолговатую паузу.       В зале суда повисла тишина. Все сидели молча, так и ожидая того, что скажет судья, а тот, будто бы того и желая, тянул время, дабы посмотреть на реакцию всех присутствующих.       «Ну же… Ну же!» — молилась про себя Салли, надеясь услышать слова медведя, решившего поиграться в мучителя. — «Эми Роуз заслуживает снисхождения и не будет ни посажена в тюрьму, ни казнена. Эми Роуз сделала многое для нашего государства, за что мы ей многим обязаны. Так или иначе, в качестве наказания за совершённое ею преступление, а конкретнее — за покушение на Её Высочество, она будет обязана в ходе неопределённого количества времени выполнять социальные работы. В случае, если Эми Роуз вновь задумается о повторном решении покушения на кого-либо, не важно — член партии или обычный рабочий, в действие вступит параграф номер 3 главы 33 уголовного кодекса Королевства Акорн: «За повторное покушение на определённых лиц подсудимого будет ожидать наказание высшей степени». Иными словами, она будет сразу же казнена без всяких промедлений». Что же… Поздравляю вас, подсудимая и сторона защиты. Вы победили.       Счастью Эми не было предела. Ещё немного, и она могла бы наброситься на Салли с объятиями, однако сдерживалась, дабы не навлечь на себя проблемы.       Ей сделали серьёзную поблажку и предупредили о том, что произойдёт при повторной такой ситуации, однако в данный момент ежиха об этом не думала. На глазах вновь выступили слёзы, но на сей раз слёзы радости. Она будет жить! — Благодарю всех за сегодняшнее присутствие. Объявляю данное заседание закрытым! — воскликнул медведь, после чего ударил своим молотком, а далее отправился к той двери, из которой он прибыл.       Эми также увели, после чего уже и стороны стали собираться. Первыми зал покинули олень Арни Вэндел, леопард Энджел Лавстер и филин Дэвид Армстронг, будто бы карая себя за проигрыш.       Сторона защиты пока ещё не торопилась уходить, а собиралась «отметить» свою совместную победу в этом деле. — Вы молодцы, господа, — проговорила Салли. — Если бы не Вы, то я даже не знаю, как тяжело бы мне сейчас пришлось. — Всё хорошо, Ваше Высочество, — ответил Содин. — Это нам стоило бы благодаривать Вас и господин Вескера. Вы были теми, кто больше всего сделал для победы. — Ну-ну, вы меня смущаете, коллега, — посмеялся попугай. — Мы все молодцы и добились того, что и планировали. — Может, отметим это? — поинтересовалась Хикари Нондэн. — Идея неплохая, однако я думаю, что нам всем сейчас не до этого, — сказала Салли. — Мы все устали, и всех нас ещё ждёт много работы. — Да, тут я с Вами соглашусь, Ваше Высочество, — ответил броненосец. — Я еле держусь на ногах. Попрошу меня извинить, однако я пойду домой, предварительно покурив. Меня уже всего трясёт. Надеюсь, никто не будет против? — Что Вы? Нет, конечно! — улыбнулась бурундучиха в ответ. — Тогда желаю Вам всем ещё приятной ночи, — сказал Майти и покинул зал суда.       Его коллеги тоже не стали оставаться долго в помещении и отправились к заветному выходу.       Салли была последним мобианцем, который покинул зал суда. Закрыв за собой дверь, она прошла немного по коридору. — Вы довольны, Ваше Высочество? — раздался знакомый голос слева от неё. — А-а-а-а-а! — крикнула в ответ королева. — М-мэнрел? Что Вы здесь делаете? — Жду кое-кого, — ворон подошёл поближе к бурундучихе. — Повторяю: вы довольны? — Довольна чем? Победой? — Да. — Ну, естественно, — девушка почесала затылок. — Иначе, зачем я все эти часы сидела, пытаясь отстаивать честь подсудимой? — Ну, ладно, — ворон прикрыл глаза. — Вам снова что-то кажется неправильным во мне, господин Мэнрел? Ну же, скажите, что я делаю не так. — Ну, как минимум, мне не нравится тот факт, что Вы всегда со всей серьёзностью пытаетесь оставлять в живых тех, кто этого не заслуживает, — глаза вновь раскрылись, пронизывая жертву своим убийственным взглядом. — И я не говорю лишь только об Эми Роуз. Многие из тех мобианцев, которые бродят у нас в государстве, представляют серьёзную социальную опасность. А Вам хоть бы хны. — Ну-ну, господин Мэнрел. Вы определённо преувеличивате. Большинство из наших граждан, наоборот, стали куда образованнее и не представляют для социума никакой тревоги. А если дело действительно касается тех же насильников или убийц, то тут решение суда довольно быстрое — казнь. — Однако с Эми Роуз так не сработало. — Потому, что она сделала многое для нашего государства, — продолжала королева. — К тому же, ей сделали очень сильную поблажку… — Вот это самое смешное. С каких это, интересно, пор, суд делает поблажки? — ворон посмеялся. — И что, Роботнику тоже надо делать поблажки? — Роботника приговорили к смерти. И он получит её, когда мы до него доберёмся. Господин Мэнрел, что-то Вы сегодня какой-то нервный. Советую Вам пойти отдохнуть, я сама так же поступлю. Доброй ночи, — договорила Салли, после чего продолжила идти, прикрыв глаза. — Хах, стоит сказать, однако, что Ваш отец справлялся с данными вопросами куда лучше, — нахально произнёс ворон.       Салли резко замерла на месте, раскрыв свои глаза до предела. Повернувшись к бывшему прокурору, тот увидел крайне злую гримассу бурундучихи. — Ч-что Вы только что сказали?.. — спросила она, а так как вопрос был риторическим, то не стала ожидать на него ответа. — Не уж то Вы, Льюс Мэнрел, великий прокурор во времена правления моего отца-тирана, считаете, что он был лучше меня? — она стала подходить к нему. — Беспорно, — спокойным тоном произнёс он. — Тогда Вы крайне сильно ошибаетесь, — девушка не прекращала злиться. — Буду откровенной — Вы уже достали меня во время заседания своими подозрениями, однако подобные слова непростительны. Я, видите ли, сижу, ломаю себе голову, дабы в Королевстве жизнь становилась лучше, а Вы ещё смеете нагло сравнивать меня с тем, кто в своё время был тираном?! — Этот «тиран», по крайней мере, держал порядок в стране, чего Вы, однако, не делаете. — В его время царила коррупция! О каком порядке Вы говорите?! — Салли оскалилась, уже приблизившись вплотную к нему. — О том, что все враги получали то, что должны были — смерть! — Однако этих «врагов» сейчас уже н- — О-о-о… Ещё как есть, Ваше Высочество. Эта Ваша Эми Роуз — прекрасный пример! Она — враг народа, опасность для общества! И она не единственная. Я буду откровенным. Вы — слепы, Ваше Высочество, — Мэнрел стал без всякого стыда тыкать в королеву пальцем. — Из-за Ваших пацифистких решений мобианцы гибнут один за другим. Вам же кажется, что все Ваши решения правильные и надо продолжать в том же духе, но нет! Так это не работает! Ваш отец был бы очень разочарован… — Не смейте упомянать моего отца! — крикнула Акорн, ударив его по руке. — Хватит на меня уже орать! — закричал в ответ ворон. — Вы ведёте себя, как маленький ребёнок, которому дали поиграться с властью. Уверяю Вас, Ваше Высочество, в будущем такой подход к правлению сыграет с Вами очень пагубную шутку, если Вы не изменитесь. — Хах, интересно слышать это от такого же мелкобуржуазного коррупционера, коих во временя короля Максимильяна была уйма. — Времена меняются, Ваше Высочество. Как Вы говорили: «Я не теряю надежды на то, чтобы мобианцы менялись в лучшую сторону». Вам же я скажу, что Вы слишком мягки. Желаю Вам доброй ночи, — попрощался с бурундучихой ворон, отправившийся куда-то по своим делам.       Салли осталась одна в коридоре, переваривая весь диалог. Злость переполняла бурундучиху, хотелось разнести всё в пух и прах.       Мэнрел сумел взбесить её, этого отнять нельзя было. Столь провакационные и отчасти оскорбительные слова далеко не каждый мобианец мог позволить себе по отношению к Салли Акорн.       Королева пыталась выбросить данную мысль из своей головы. Сильная усталость и стресс сказались на ней. Хотелось лишь только спать.       Доковыляв до своего кабинета, Салли закрылась в нём и прилегла на диване. «Нельзя спать… Я должна работать…» — говорила она вслух, однако силы уже полностью покинули её, и через минуту она уснула крепким сном.