без ванили

Чимина никогда не волновала гендерная принадлежность. Он был достаточно уверен в себе, хорошо сложен и умён. Когда в средней школе на уроках биологии девочек и мальчиков начали разделять, а после делить ещё и по вторичному полу, Чимин чуть ли не в открытую голосил, что это блять, неправильно. Выражал своё недовольство надувшими щеками и громким цоканьем, когда учитель рассказывал омегам про омег. У Чимина не было проблем и с тем, что он отличался от классического представления омеги. Пак слишком рано понял, что между его ног слегка не то, что должно быть. Даже если член для мужчин-омег не был особо нужен в их жизни, Чимин долго был озабочен тем, что у него вагина. До пятнадцати он старательно скрывал это, надевая мешковатые штаны на физру и слегка смущаясь мужской омежьей раздевалки, но спустя два года полностью забил. Пубертатный период прошёл практически гладко: к началу первого года старшей школы Чимин светился. Буквально. За лето обретя шикарные формы, слегка придя в норму и прекратив смущаться наличия у себя киски, Чимин шествует в потрясной плиссированной юбке по школьному коридору, задорно ухмыляясь. Омега радостно ликует внутри, почти скулит, когда понимает, что все в школе, абсолютно блять все, смотрят в его сторону и даже совсем слегка пытаются заглянуть под юбку, надеясь наконец-то воочию увидеть то, что известно лишь понаслышке. — Чимин! — Чонгук приземляется рядом с омегой на подоконник, присвистывая. — Отпадно выглядишь, прелесть. Чимин мычит в ответ. Перекидывает ногу на ногу и смотрит из-под ресниц. Его друг вытянулся, набрал массу и, черт его подери, выглядит охуеть как горячо. — Итак, мисс загадочная киска, — Чимин вопросительно изгибает бровь, но упорно молчит. — Шуму ты навёл, осталось дело за малым, — Чонгук взглядом проводит куда-то Чимину за спину и Пак клянётся, что даже не поворачиваясь прекрасно знает, кто там. — Нет никакого дела, Чонгук. Я не собираюсь общаться с этим мудаком, — Чимин встряхивает голову, вздыхая. Ким Тэхён. Его единственная и самая огромная проблема. Не задира, даже не унижает, просто каждый гребанный раз оказывается рядом и действует на нервы. Чимину кажется, что такая озабоченность кем-то — явный признак больших бед с бошкой, но если скажет, беды начнутся у него. — Да ладно тебе! Вы же выросли вместе, дай ему то, что он хочет, Чим, — Чонгук игриво двигает бровями и также игриво получает подзатыльник. Ауч. — Его единственное желание — залезть ко мне под юбку, и хуй он вертел, ему никогда ничего не увидеть! — Слишком самонадеянно, Чимин, не находишь? — Тэхен оказывается в нескольких шагах от Чимина, сложив руки на груди. Глупо отрицать, Тэхен горяч словно ад. Высокий, широкоплечий, с пленяющим ароматом апельсина и сандала. Чимину порой кажется, что не будь его неприязнь к бывшему другу такой сильной, он бы покоился с огромной меткой на шее от его зубов. — Как печально, но я люблю быть самонадеянным, Тэхен. Приятное дополнение к образу, не находишь? Альфа перед ним скалится и слегка наклоняется корпусом вперёд. Ведёт носом, вдыхая аромат граната, мяты и ещё чего-то — слегка кислое, но с приятным, сладким послевкусием. — Было бы ещё приятным дополнением, узнай я, действительно ли у тебя киска, Чимин. Слишком много разговоров о том, чего не видели, не считаешь? Чимин вне себя. Он сильнее сжимает ноги и рычит на альфу, подаваясь вперёд. Замахивается рукой и слишком резко хлещет ей по щеке напротив. Лицо Тэхена рефлекторной поворачивается в бок, а на коже сразу алеет отпечаток. — Видит бог, Тэхен, — шипит омега, спрыгивая с подоконника, — я лучше буду на смертном одре, чем позволю тебе заглянуть к себе под юбку, ублюдок.

***

Чимин залетает домой полностью рассерженный и возбужденный. Ботинки валяются посреди коридора, сумка с тетрадями летит куда-то в сторону, а сам он в несколько огромных шагов преодолевает расстояние от коридора до собственной комнаты на втором этаже. Семьи вновь нет дома. Чимин валится на кровать с огромным стоном разочарования. Они дружили с Тэхеном столько, сколько он себя помнит: вместе играли в песочнице, ходили в детский сад, потом пошли в школу. А под конец средней школы что-то изменилось. Пошёл слух о Чимине, и Тэхен, как бы омега себя не одергивал, начал отдаляться. Сначала незаметно, а потом — враги на всю округу. Чимин полон разочарования. Мысли о Тэхене пробираются под кожу, каждый раз выводя незамысловатые узоры и разливаясь по венам. Чимину печально. Ему бы хотелось, чтобы Тэхен видел его. Гладил его. Целовал его. Чимин бы позволил ему все, показал бы, что у него действительно есть киска и что она постоянно мокрая. Пак скользит тонкими пальцами по бёдрам, задирая складки юбки к талии. Чимин любит юбки. Начал любить их. Они потрясно смотрятся на его бёдрах, а талия становится ещё тоньше. Рукой Чимин скользит по хлопковым трусикам, пробегаясь кончиками пальцев по уже влажной ткани. Черт возьми. Чимин ненавидит Тэхена. Ему грустно и больно одновременно, потому что, во-первых, Тэхен его возбуждает, и Чимин каждый день ходит абсолютно мокрым, а во-вторых, он хочет Тэхена всем омежьим телом. Ему грустно, потому что ну, Тэхен его лучший друг, был лучшим другом. У Чимина нет проблем. Его не заботят слухи о нем в школе, его не волнует то, что у него между ног. Он с облегчением принял то, что имеет, и наслаждается каждый день возможностями киски. Чимин бы с радостью показал Киму, на что она способна. Но сейчас, лёжа в своей кровати и с мыслями об альфе, Чимин затыкает поганый внутренний голос и трахает пальцами мокрую, абсолютно изнывающую дырку. Чимин течёт больше, чем обычно, хлюпающие звуки и слегка приглушённые стоны разносятся по комнате. У Чимина тьма игрушек, прекрасных и довольно дорогих, но пальцы и вода — его любимое занятие. Чимин приглушенно стонет и скользит пальцем по набухшему клитору. Тот слишком чувствительный и каждый раз посылает разряд до кончиков пальцев. Омега дёргается на кровати, выгибается дугой и стонет громко-громко, кончая на пальцы и простынь. Сил нет, ноги подрагивают, а живот слегка сводит спадающим спазмом удовольствия. Ему хочется альфу. Его альфу. В дверь внизу громко стучат и Чимин чертыхается, подскакивая. Ноги ещё немного слабые, но голова соображает ясно. Быстро натянув спортивные штаны и свитер, Чимин бежит по лестнице. Вероятно, это Чонгук. В квартире стоит терпкий аромат омеги и Чимин задается вопросом, действительно ли это из-за его возбуждения. Течка должна начаться в ближайшие пару дней, поэтому отгул со школы подписан с завтрашнего дня. Пак распахивает дверь, съеживаясь. Тэхен стоит перед ним в кожаной куртке и сигаретой между зубов. Прекрасно. Просто во-с-хи-ти-те-ль-но. — Что ты тут делаешь, Тэхен? — Чимин пытается скрыть явное недовольство или возбуждение, одному черту известно что. Альфа хмыкает и бесцеремонно проходит внутрь дома. — Давно я не был тут. Здесь всегда так… — Тэхен осекается, поглядывая на омегу рядом. Чимин стоит перед ним совсем крошкой в этих огромных штанах и свитере. В тэхеновых штанах. — Похуй, я за штанами, — Ким тычет пальцем на Чимина. — Что… ты, блять, шутишь? Это мои штаны, Тэхен. Свали нахуй из моего дома и не появляйся тут больше, — Чимин все ещё держит дверь открытой, пытаясь явно дать понять, чтобы альфа убирался куда подальше. Ему не рады. Или старательно делают вид, что не рады. — Не шучу, Чимин-и. Ты в моих штанах и я пришёл забрать их. Отдай по-хорошему или я стяну их с твоей очаровательной задницы, — Тэхен делает шаг ближе, а Чимин — рефлекторно шаг назад. Он не хочет. Это его штаны. Это его дом. — Повторяю: свали нахуй или я позвоню в полицию, Тэхен. Это не смешно! — омега хлопает дверью, сжимая руки в кулаки. — Ладно, — альфа зажимает сигарету между губ, делает два шага к Чимину и одним движением руки закидывает на плечо. Чимин визжит и пищит, бьет кулаками по спине, пока Тэхен тащит его наверх. В его комнату. Ну ебанный пиздец! — Тэхен! Отпусти, отпусти, блять! — голова кружится от перепада давления, тело горит, а в груди сильнее разгорается гнев. Тэхен отпускает его быстро. Ставит на пол в комнате, невзначай пробегаясь руками по телу. В комнате все ещё душный запах граната и возбуждения. Альфа скалится, вдыхая аромат полной грудью. Докатились. — Ладно, окей. Штаны? Бога ради, — Чимин направляется в ванную, хватая со спинки стула свободные шорты. — Будут тебе штаны, мудила. Чимин двигается рвано, захлопывая дверь в ванную комнату. Тэхен раздражает. Омега стаскивает с себя мешковатые спортивные штаны, оставаясь наполовину обнаженным. Он уже и забыл, что натянул штаны на голое тело. Шорты кажутся не такой привлекательной идеей, потому что, ну, штаны действительно Тэхена. Мягкие, большие и удобные. А ещё немного пахнут альфой. И совсем много пахнут им самим. Чимин аккуратно складывает штаны, но после скрипит зубами и, схватив предмет одежды, выходит из ванной. Ткань летит прямо в альфу, с глухим стуком ударяясь о тело и падая вниз. — Отлично, штаны ты забрал, теперь можешь убираться. Тэхен и ухом не ведёт. Ублюдок. — Чаем не угостишь? — альфа и бровью не ведёт на омегу. Лишь оглядывает давно забытую комнату. Двойной ублюдок. — Нет.

***

Спустя две недели Тэхён в бешенстве. Чимин игнорирует абсолютно все его попытки поговорить. Ладно, возможно не поговорить. Тэхён пытался нормально начать разговор, даже речь придумывал. Но сейчас, сидя за крайним столом в столовой и прокручивая в голове свои слова, Тэхён делает вывод: он облажался. Альфа поджимает губы, облизываясь. Чимин сидит через два стола, громко смеясь и не с ним. Не для него. — Успокоишься? В нем сейчас дыра будет, — Намджун пихает Тэхёна в бок. Тэхён не успокоится. Сначала они поговорят, потом, вероятно, Тэхён объяснится, и возможно, альфа лишь на мгновение допускает в голове мысль, Ким наконец-то сможет присвоить себе тайну под юбкой. — Скоро вернусь, — Тэхён отпихивает в сторону сидящую справа омегу и поднимается с места. Чимин уже двигается по направлению к выходу с Чонгуком рядом. Чертов Чонгук. — Чимин! — Тэхён крепко хватает лямку рюкзака омеги, дёргая на себя. Чимин слегка спотыкается и оборачивается, хмурясь. Чонгук рядом слегка усмехается, качая головой. — Оставлю наедине. Увидимся завтра, Чим, — Чонгук салютует, скрываясь в толпе оборачивающихся на парочку школьников. Альфа продолжает держать лямку, не отпуская. Не сейчас. Даже если это глупо, он будет стоять до конца. — Мы можем поговорить? — альфа мнётся под взглядом и добавляет, — пожалуйста, Чимин. Один разговор.

***

Они дружили. Познакомились почти тринадцать лет назад в маленькой песочнице возле дома, когда Чимин, завидев маленького Тэхёна с другим омегой, осыпал того песком и пару раз ударил маленькой лопаткой по голове. Маленький Тэхён тогда явно пребывал в легком шоке от наглости светловолосого омеги, но это никак не помешало ему познакомиться. И с каждым новым днем продолжать восхищаться Чимином. Они дружили. Тэхён только сейчас осознает, что именно дружили. Сейчас, когда альфа стоит в доме омеги, смотрит на него на расстоянии вытянутой руки, вдыхает терпкий аромат, — все это бьет по поджилкам и просто кричит: его. Прекрасно осознает, что не должен был отдаляться, что не должен был поддаваться нелепейшим слухам и без какого-либо объяснения вести себя так. Он должен был позволить Чимину рассказать. Поддержать его. — Чимин, просто позволь… — Тэхен непроизвольно тянет руку в сторону омеги, надеясь хоть как-то коснуться его, но Чимин громко рычит и пихает ладонью руку в сторону. — Не позволю. Ты не позволил нам поговорить, не позволил хотя бы малейшей надежде вернуть нашу дружбу, Тэхен! Не позволил! Так с чего ты сейчас взял, что я позволю тебе? Ты так надеешься увидеть то, что под юбкой? А что же потом, Тэхен? — Чимин с силой сжимает кулаки, смотрит из под опущенных ресниц. — Бросишь меня опять? Опозоришь? Будешь шарахаться от меня по всей школе, как делал это предыдущие несколько месяцев? Глаза горят от скопившихся слез, но Чимин лишь запрокидывает голову назад, быстро моргая. Он не даст Тэхену увидеть, насколько ему больно. Альфа лишь стоит, практически не двигается. Только грудь от дыхания вздымается чуть быстрее, а лицо напряжено. — Мне жаль, Мини, клянусь, я… — Чимин лишь громко усмехается, шмыгая носом. — Тебе не жаль, Тэ. Ты сделал то, что сделал, забил на нашу дружбу, на меня. Решил, что довериться слухам будет гораздо проще, чем спросить лично, — в голосе льется разочарование и Чимин впервые за несколько долгих месяцев осознает для себя, что не сможет так больше. Вот Тэхен, он перед ним, буквально на расстоянии вытянутой руки. Впервые за долгое время. Чимин закусывает внутреннюю часть щеки, делает шаг назад и тянется руками к молнии на брюках. Собачка шуршит, за ней растягивается пуговица. Омега действует быстро, пытается совладать с трясущимися руками и заткнуть внутренний голос, вопящий, почти истошно скулящий, что это не поможет, омега опять останется один. — Смотри, — почти хрипит Чимин, стаскивая по ногам чёрные трусики и делая еще один шаг назад. Гордость валяется где-то внизу, вместе с ней и его честь. — Ты так сильно хотел увидеть, можешь достать телефон и сделать фото, тебе же нужны будут доказательства? Тэхен издает утробный рык, но продолжает стоять на месте. Сжимает кулаки, переводя взгляд ниже и сам почти скулит. Правда. Чистая, прекрасная правда. Альфа рвано вздыхает, несколько раз моргая, но видит все то же: по пояс раздетый омега и его киска. В коридоре дома приглушен свет, но Тэхен клянется, что видит ебучий блеск смазки и возбуждения. — Это то, чего ты так хотел. Стоит ли мне ожидать еще больше грязных слухов, Тэхен? Насколько сильно я еще должен разочароваться в альфе? — Тэхену плохо. Он пытается собраться с мыслями, привести голову в порядок, но волк внутри скулит, что вот его омега, перед ним. Полностью разбитый и разочарованный в нем. Чимин лишь усмехается. Ему и так все понятно. Омега смотрит на Тэхена, делает шаг вперед, потом еще один, оказываясь практически вплотную к альфе. В голове громкий вой, что он пожалеет. Омега протягивает руку к альфьей, обхватывая своей ладошкой руку перед собой. Тэхен продолжает стоять особняком, волк внутри сжался. Чимин подтягивается еще ближе, поднимая голову и подтягивая руку альфы к своей промежности. В голове полнейшая каша, вероятно, после ухода Тэхена Чимин свалится в ненависти к себе и своей слабости, но сейчас это сейчас. Рука Тэхена большая и горячая, Чимин чувствует прикосновение шершавых пальцев к нежной коже и мокнет сильнее, чем хотел бы. — Чувствуешь? — обращает на себя внимание омега. Тихий шепот глохнет в тишине дома точно также, как сейчас тонет и сам Чимин. — Это то, чего все так хотят лицезреть. Счастлив? И в момент Тэхен отмирает. Хлопает глазами, на языке вертится тысяча и одно извинение, но рык лишь выдает: — Гребаная шлюха. И это как холодный душ. Чимин резко отметает назад, практически падая от собственного движения. Глаза сильнее наполняются слезами, а в голове лишь одно: глупый, глупый, глупый. — Мне жаль, что ты разочарован, Тэхен, — голос дрожит, в горле ком, не дающий говорить. Он правда на что-то надеялся. Возможно, что его будут любить. Чимин приседает, подхватывая одежду в руки. Альфа все еще перед ним, молчит и пытается понять, каким образом ляпнул те слова. — Мини… — Не смей. Хватит того, что ты сказал. Найди себе кого-то, кто не будет шлюхой. Волк внутри альфы воет. Тэхен сделал то, о чем будет сожалеть еще очень долго.

***

4 месяца спустя

Чимин сильнее прижимает одеяло к себе, тихо скуля. Он пропустил полтора семестра в старшей школе и это, вероятно, слишком сильно скажется на его успеваемости, но он не может. Чонгук приходит каждый день, начиная со второго месяца заточения дома к Чонгуку добавился Юнги. Теперь на его кровати катастрофически мало места, а громкость звука, который эти двое используют, чтобы вытащить омегу из кровати, превышает 90 децибел. — Чимин, — голос Юнги доносится снаружи кокона из одеяла, своих вещей и нескольких вещей Тэхена. — Детка, нужно встать. — Нет. — Тебе нужно поесть и помыться. — Нет. Юнги тихо вздыхает и присаживается на корточки рядом с кроватью. Лезть в кокон к омеге он себе не позволит. — Мини, просто позволь нам позаботиться о тебе. Никто не тронет тебя без твоего разрешения. Ты всегда сможешь вернуться в свою комнату, просто давай покушаем, — голос Юнги действует на Чимина успокаивающе. Омега вытаскивает голову из-под одеяла. Весь лохматый, заспанный и полностью раскрасневшийся. — С добрым утром, — хрипит Чимин, потирая лицо. — С добрым, Чимини.

***

Чимин сидит за столом, укутавшись в огромную толстовку, которая явно не его и в огромный плед. Чонгук что-то кашеварит на кухне, пытаясь не спалить нечто, пока Юнги руководит им из-за стола, не отпуская взгляд от омеги напротив. — Нам нужно будет уйти чуть позже, побудешь один дома? — Чонгук ставит тарелки с омлетом на стол, усаживаясь рядом с Юнги рядом. — Мы на пару часов, вечером вернемся и посмотрим фильм, хорошо? — Угу, — омега мычит, запихивая в рот первую порцию омлета и медленно жуя. — Я не маленький, все будет отлично.

***

— Если твой ебучий план не сработает, я отрежу твой член и выставлю фото по всей школе, — шипит Юнги, тыча своим пальцем в сторону альфы. Чонгук поджимает губы, переводя взгляд на Тэхена. Тот сидит в машине полностью поникший, с отросшей щетиной и полностью обессиливший. Юнги смотрит в зеркало заднего вида, вздыхая. Он не особо рад такому, но готов для Чимина на все. Даже если это будет слегка подлым поступком. — Я обещаю, что все исправлю, — Тэхен трет шею руками, откашливаясь. Он сам себе обещает, что все исправит. — Мы приедем через три часа, если от тебя не будет сообщения, что все хорошо и Чимин млеет либо от твоих пальцев, либо от того, что вы просто лежите в обнимку, понял меня? Альфа усмехается. Их тут трое. Все альфы. Но Юнги гребанная мама-медведица. — Уверяю, вы получите любое сообщение от меня. Даже если оно не будет хорошего содержания.

***

Тэхен открывает входную дверь запасным ключом, медленно входя в полумрак дома. Родители омеги опять в командировке, парни уехали, а Чимин продолжает сидеть в затворниках. Альфа вешает ключи на крючок, разувается и тихо шагает вперед. Свет везде выключен, в воздухе приятным осадком на языке остается родной запах. Тэхен поднимается по лестнице практически вслепую, знает ее наизусть: где скол, с какой стороны ступенька скрипит, сколько их в принципе. Комната омеги вторая по счету. У Тэхена один шанс. Холод металла дверной ручки неприятно обжигает кожу на ладонях. Альфа усмехается про себя. Даже дом его ненавидит. Дышать старается ровно, он готов ко всему, главное исправить все. Готов упасть в колени, выть волком и молить о прощении, потому что знает — виноват. Дверь открывается с тихим щелчком, впуская внутрь. Тэхен моргает несколько раз подряд, привыкая к освещению в помещении. Горит всего один настенный светильник, большая часть комнаты в темноте. Альфа не сразу и внимание обращает на огромный комок посреди кровати. Вокруг раскиданы-аккуратно сложенные вещи, образуя небольшую перегородку. Сразу понимает — гнездо. Вдыхает полной грудью, смакуя запах. Он не видел Чимина четыре месяца после того дня. Звонил, писал, пытался добраться до омеги всеми возможными способами, хотел искупить вину, объясниться. И теперь он здесь: чувствует сладко-кислый аромат в перемешку с его собственным, не видит, но понимает нутром — омега здесь, почти рядом. — Вы же сказали, что вернетесь поздно, — светлая макушка показывается из-под одеяла, а взгляд направлен прямо на альфу. — Ты… — Я ненавижу себя, — хрипит альфа, делая пробным шаг вперед. Чимин не двигается, практически не дышит. Тот день вновь перед глазами белой пеленой, мешает ясно думать. — Я ненавидел себя с того дня, как начал отстраняться от тебя из-за этого нелепого дерьма. И возненавидел еще больше, когда сказал ту фразу тогда. — Уходи, — не давая продолжить шепчет омега. — Уйди и займись своими делами, Тэхен. Здесь нечего ловить. Волк внутри альфы кусает себя за лапы, скуля. Он не уйдет. — Я хочу тебя. Хочу тебя в своих объятиях, хочу целовать тебя, просыпаться рядом, носить на руках, клянусь, Чимин, я не хотел, — Тэхен в пару шагов оказывается рядом с кроватью, падает рядом и утыкается лицом в край одеяла. Ему больно. Он готов терзать себя, своего волка, что каждый день ревел от злости. Ему нужно хоть что-нибудь, малейшая надежда, что Чимин будет милосерден, что снизойдет до малейшей мысли о прощении. — Прошу, Чимин, — хрипит альфа. — Я могу сделать все, все что ты прикажешь. — Тогда уходи, — Чимин слегка отодвигается, натягивая одеяло выше под горло. На нем одна лишь футболка, которая принадлежит альфе. — Я же шлюха. Ты сам сказал… — Нет! — Голова альфы поднимается слишком резко, оказываясь совсем недалеко от лица омеги. — Ты не…не шлюха, Чимин. Ты мой Мини, мой прекрасный ангел. Чистый и невинный. Он должен попытаться. Одна попытка. — Ты оставил меня. — Мне жаль. — Унизил меня. — Я не хотел. — Заставил считать себя ненужным тебе! Заставил мою голову болеть, потому что я думал, что нужен тебе! Ты был всем для меня столько лет, а мое тело? Ты думаешь это приятно, когда твое тело, душа и сердце выбрали одного альфу, который так жестоко поступил? Ты был моим другом, Тэхен. Моим всем. Чимин всхлипывает, шмыгая носом. Он не должен был это говорить. Ему вообще не стоило позволять себе разговаривать с альфой. — Ну же, детка, позволь… — Тэхен медленно тянет руку к опухшим щекам, утирая горячие дорожки слез. Прикосновение практически невесомое, но Чимин вздрагивает как от удара. — Позволь мне сделать все правильно, милый. Позволь быть хорошим альфой для тебя. — Я не переживу… — хрипит Чимин, утыкаясь щекой в ладонь альфы. — Я не смогу, если ты вновь так поступишь. Тэхен молчит. Поджимает губы, лаская щеку большим пальцем. Пододвигается ближе, наполняя грудь сладким гранатом. Действует больше на инстинкте, когда подается телом вперед, прижимаясь своими губами к омежьим. Волк внутри почти ликует, когда Чимин приоткрывает рот от неожиданности. — Ну же, позволь… И Чимин позволяет. Тихий голос разума все еще вопит, что тот будет жалеть, но сейчас, когда Тэхен целует его так, омега забывается. Губы напротив горячие и мягкие, язык умело проскальзывает в омежий рот, проходится по ряду зубов и чиминову языку. Омега слегка скулит, подается вперед, укладывая обе руки на шею альфы. Тэхен почти счастлив. Он целует Чимина мокро, кусает за губу, оттягивая ее к себе, переходит на линию подбородка, прикусывая молочную кожу, спускается по шее. — Так жаль, — Тэхен исследует поцелуями зону ключиц, оставляя мелкие укусы. Не осмеливается подойти губами к заветному месту на шее, обводит его горячим дыханием, оставляет вереницу мелких поцелуев. — Мне так жаль, Чимин. — Тогда покажи, — у омеги в глазах туман, мысли полностью покинули голову, оставляя его без всего. — Покажи, что тебе жаль, альфа. Но если ты уйдешь, больше не увидишь меня. Для Тэхена это красный флаг. Он отстраняется от омеги, облизывая и так влажные губы, смакуя вкус. Чимин перед ним все такой же: лохматый и раскрасневшийся, но сейчас это определенно от удовольствия. Даже такого мелкого, как простые поцелуи. Альфа смотрит на преграду в виде кромки вещей, вопросительно приподнимая бровь. Он не посмеет перешагнуть и потревожить это уютное место, которое Чимин создал для своего комфорта. — Ты можешь, — догадавшись, шепчет омега. Тянет руки к альфе, сильнее затаскивая его в гнездо. Тэхен тихо хихикает, усаживаясь посреди кровати перед Чимином. Старший слегка сужает глаза, оглядывая место. Тут целая куча разных вещей: футболки, тёплые толстовки, пледы. Он замечает парочку и из своего гардероба, ухмыляясь. Стало ясно, куда с частой периодичностью исчезали его вещи. — Еще раз, — уверенно говорит Чимин, опуская одеяло на колени. И Тэхену повторять не нужно.

***

Чимин громко стонет, выгибается дугой над кроватью, когда Тэхен прикусывает его правый сосок. У омеги все тело горит, здравый смысл давно покинул его разум, оставляя место дикому желанию. Тело приятно зудит и дрожит от каждого прикосновения альфы. — Тэхен-а… — протяжный стон разрезает тишину в доме, когда большая ладонь обхватывает ягодицу, сжимая. — П-пожалуйста, потрогай меня. Тэхен скрипит зубами. Его самообладание с каждой секундой катится в гребаный ад, член давно стоит и блядски неприятно трется о ткань боксеров и джинс. Он хочет Чимина всем своим естеством, хочет пометить его, залить спермой и дать понять всем, что он — его. Его омега. — Давай, детка, ты будешь хорошей омегой для альфы? — Тэхен оставляет невесомый поцелуй на оголенной части живота, стараясь полностью игнорировать нижнюю часть омежьего тела. Он был ебанным мудаком. — Да, все, что захочешь, альфа, — Чимин хнычет, тянется пальцами к подолу своей футболки и тянет вверх. Тэхен же слишком несдержанно стягивает ее через голову, откидывая куда подальше. — Полностью твое. Омега вновь издает жалобный всхлип, разводит ноги немного шире, останавливаясь на ширине бедер альфы. Его киска полностью под взором старшего: открытая, мокрая и прекрасно розовая. Тэхен в отчаянии. Он должен сделать все правильно, даже если волк внутри воет, чтобы он сделал все быстро, пометил каждый участок тела, посадил на узел и не давал слезть. — Заставь меня кончить с твоим именем, альфа, — пальчики ловко справляются с пуговицами рубашки, быстро переключаются на джинсы с боксерами, которые летят за кровать. Тэхен почти кончает. Клянется, что больше не будет грешить, разве что сейчас, потому что Чимин перед ним — чертово совершенство, чистый грех, от которого не сбежать. В полумраке комнаты он кажется еще красивее, чем есть в реальности. Чимин касается пальцем головки члена слишком неожиданно, выбивая альфу из мыслей. Пробегается по стволу, обводит пальцем выпирающие венки, царапает ноготком плоть. Тэхен пропадает. Наклоняется ниже, прижимаясь всем телом к Чимину, захватывает губы омеги своими. Тело омеги под ним кажется совсем крохотным. Ноги обхватывают талию, прижимая альфу еще ближе и Тэхен клянется, что чувствует, насколько Чимин возбуждён. — Я собираюсь сделать тебя своим, Чимин. Ты и я. Я буду трахать тебя до утра, заполню спермой и заставлю выносить щенят, — Тэхен упирается головкой члена к киске, проезжаясь между мокрых складок. Соки Чимина приятно липнут к плоти, оставляя еле заметную нить. Омега лишь стонет. Громко и показательно. Дергается бёдрами вперед, давая члену возможность проскользнуть вперед. Внутри Чимина горячо и мокро, Тэхен гортанно стонет, опрокидывая голову назад. На секунду альфа замирает, всматривается в глаза под ним и двигается. Сначала медленно, смакуя губами каждый стон изо рта омеги, переходит на более быстрые движения и не сдерживается. Бедра громко бьются о молочную кожу, киска хлюпает, каждый раз выпуская новую порцию смазки. Тэхен трахает быстро, почти безжалостно. Подхватывает под бедра, закидывая ноги на плечи, входит до упора, насаживая омегу на свой член, что очертание виднеется во впалом животе. — Альфа! — Чимин чуть ли не плачет, скребется ногтями о пресс альфы, сильнее жмется к нему. Вагина с каждым новым толчком чавкает все громче, приводя омегу в экстаз. У Чимина звезды перед глазами, он выгибается дугой до хруста, молит о большем и Тэхен подчиняется. Опускает ноги, прижимается телом и переворачивает на бок. Нога омеги взлетает вверх, открывая вид на член в его киске. — Посмотри, Мини, — Тэхен оставляет сильный укус на плече, не сбавляя темпа. Его член начинает пульсировать, но альфа не готов. Он заставит Чимина кончить так сильно, а после заткнет его своим узлом на всю ночь. — Ты специально повесил это зеркало прямо здесь? Представлял, как я буду трахать твою жадную киску? В отражении совсем не ясно. Чимин пытается разглядеть себя, Тэхена, их сплетенные вместе тела, но все тщетно. Перед глазами ничего, кроме кромешного удовольствия. — Альфа, — хрипит Чимин. Его вагина не готова, он чувствует странную тяжесть в районе живота, словно описается. — Альфа, стой… — Кончай, Мини. Позволь мне увидеть тебя разрушенным, — Тэхен обхватывает омегу поперек живота, вжимая спиной в себя, трахает еще сильнее, бьется яйцами о гладковыбритую киску. — Позволь мне доставить тебе удовольствие. Чимин плачет. Он задыхается, громко стонет и почти визжит. Пальцы на ногах поджимаются, киска пульсирует вокруг члена. Из горла вырывается громкий писк и протяжный стон, когда Чимин кончает. Поток жидкости льется из вагины, пока Тэхен продолжает трахать его почти обмякшее тело. Омега кряхтит, содрогается и сжимается сильнее вокруг альфьего члена. Тэхен смотрит в отражение напротив, делая еще пару резких движений. Чувствует, как узел набухает и Чимину, такому разнеженному и только что кончившему, будет слишком сильной стимуляцией получить узел, но Тэхен упрям. Он проталкивает набухший узел сильнее, обхватывает горло омеги, впиваясь зубами в шею, оставляя метку. Его. Чимин громко скулит, подергиваясь в крепких объятиях. Оргазм совсем не отошел, его киска и клитор слишком чувствительны, но даже так, практически без сознания, он чувствует горячую сперму внутри и разбухающий узел. — Мой прекрасный мальчик, — Тэхен опускает омежью ногу, удобнее устраивая безвольное тело Чимина на боку рядом. Ему должно быть удобно в течение следующих нескольких часов, пока узел не спадет. — Моя прекрасная омега, такой красивый и разбитый, полностью мой. Ты, твое сердце, твоя душа и киска. Я буду наполнять тебя спермой каждый день, заставлять сквиртить и уносить тебя на седьмое небо. У Тэхена в голове ничего. Только приятное чувство и спокойствие. Волк внутри благодарно виляет хвостом и скулит. Чимин только мычит, тянет руку к своей промежности и находя место их соединения. Член Тэхена совсем немного дрожит. Чимин дрожит весь. Он чувствует лёгкий поцелуй в плечо и падает куда-то в темноту.

***

несколько недель спустя

Тэхен просыпается слишком рано. За окном только-только начинает светать и первые лучи весеннего солнца пробираются сквозь небольшие промежутки между шторами. Чимин жмется к нему всем телом: одна нога закинута на альфу, а голова покоится на груди, а рука крепко обнимает за талию. Тэхен впервые за долгое время чувствует себя спокойно. Омега тихо сопит, чмокает во сне губами и сильнее вжимается в альфу. Ким впервые за долгое время чувствует себя собой. В голове целая вереница разных мыслей, но все они перебиваются одним жирным словом — счастлив. Чимин в его объятиях, рядом с ним. И Тэхен искренне благодарен, что омега дал шанс, позволил показать все то, что Тэхен планировал. В кровати становится слишком жарко, места соприкосновения тел горят и альфы двигается на пробу, аккуратно снимает с себя руку, потом ногу и перекладывает омегу рядом. Чимин в его спальне, в его футболке, с его меткой на шее и полностью в его запахе, что так приятно гармонирует с гранатом. У него в голове дурацкая мысль, абсолютно бесстыдная, но сладкая как мед. Альфа вновь глядит на омегу, на слегка задранную футболку и облизывает губы. Его, вероятно, нужно кастрировать и сослать подальше от цивилизованного общества, но устоять перед искушением испробовать давнюю затею практически невозможно. Он откидывает одеяло немного в сторону, открывая тело омеги. Чимин не любит спать в белье. Тэхен же благодарит какого-то из богов за это, потому что, ну, альфа может наслаждаться видом киски каждый божий момент. Омега во сне елозит, немного отводит правую ногу в сторону, открывая вид на гладковыбритый лобок. Тэхен задыхается. Усаживается на коленях напротив омеги, руками тянется к подолу футболки, совсем немного задирая ее кверху. Чимин пахнет просто изумительно прекрасно — сладко-кислый запах граната наполняет комнату еще сильнее, когда альфа проводит большим пальцем по розовым складкам. Теплая влага собирается на кончике и Чимин рвано вздыхает во сне. Тэхену нужно, чтобы омега не проснулся. Не сейчас. Он хочет довести его до оргазма во сне, увидеть его заспанный взгляд, ощутить то самое покалывание в животе, когда будет вылизывать киску своего парня с тем же усердием, что и поглощение лучшего десерта в мире. Тэхен наклоняется ниже, устраивается в ногах. Оставляет парочку небольших поцелуев на бёдрах, под пупком, проезжаясь языком до самого важного. Обводит кончиком языка клитор, смакуя терпкий вкус. Чимин выше что-то мычит во сне, но не просыпается, лишь двигает бёдрами куда-то навстречу. Ким опускает руки под бёдра, полностью зарываясь ртом к промежности. Пару раз на пробу мажет языком по складкам, немного прикусывает кожу. Чимин внутри горячий. И чертовски сладкий для него. Толкается языком, лижет сильнее, заставляя Чимина мокнуть даже во сне. Омега наверху кряхтит, пытается свести ноги, но безуспешно. Тэхен держит крепко, не сильно, чтобы не сделать больно. Только удовольствие. Язык умело играется с клитором, Тэхен сосет, толкается во вход языком. Чимин сверху издает протяжный стон, разносящийся по комнате приятной мелодией. Альфа внизу утробно рычит, сильнее впивается ртом в вагину, пока не ощущает пятерню в своих волосах. Чимин тянет сильно, заставляет прижаться к киске максимально. Омега стонет громко, разводит ноги шире, подсаживая бёдрами вперед. Сон все еще пытается завладеть им, но язык Тэхена слишком прекрасен, чтобы отключиться. — Альфа! — Чимин дергается сильно, до хруста костяшек сжимает копну альфьих волос в кулаке, дрожа. Оргазм накрывает с головой, приятной тяжестью разносясь по всему телу. Тэхен отрывается от промежности, облизывает мокрые губы и пододвигается ближе. Ему интересно. Чимин громко и тяжело дышит, глаза слегка прикрыты, руки покоятся все еще в его волосах. — С добрым утром, Мини, — Тэхен кусает подбородок омеги, совсем несильно, скорее игриво. Чимин не реагирует, только мычит что-то непонятное. У альфы приятное ощущение внутри, на губах вкус любимого человека, а в голове все также одно: мое. У него так много пропущенного времени, глупых вещей и поступков. Слишком много недосказанных слов и того, что он хотел сделать. Но теперь, крепко обнимая Чимина, прислушиваясь к тяжелому дыханию после оргазма, Тэхен уверен, что у него впереди много времени. Столько шансов, чтобы из раза в раз показывать и доказывать всю чистоту своих намерений. Даже если это будет не так ванильно, как в любовных романах.