Призрачная реальность (Сенсей для Нагато)

Глава 3. Дорога в Коноху.

      Дальнейшая дорога до Конохи прошла без особых инцидентов. Порой Нагато снились кошмары, и Орочимару принял решение пропоить его успокоительным сразу, как только они придут в Деревню. О чем именно там ему снится он не интересовался — мало ли что может сниться детям войны? Захочет — сам расскажет.        Яхико был на редкость неусидчив и делал прежде, чем думал, и саннин старался сразу пресекать такую бестолковость и просто неуместную наивность не понятно как возникшую в голове этого ребенка.       Конан была на редкость прямолинейной и, если честно, совершенно не умела пользоваться своей (уже сейчас видно) привлекательностью. Получалось у неё топорно и смешно, и змеелюд тоже принял решение подправить это. Ведь не известно, где и какой навык может пригодиться, так что уметь надо как можно больше и как можно лучше.

--- ---

Некоторое время спустя по дороге в Коноху

      Они не особо следили за временем, идя в свой новый дом. Чем дальше они продвигались к границе своей страны, тем всё более становились заметны изменения мира, что их окружал.       — Дождь не идёт, — часа через два, после того, как они остановились на ночлег, заметил Яхико.       — Ты только сейчас увидел? — Конан удивилась, а потом поняла в чем дело. — Ну да! Орочимару-сенсей не хило тебе поддал за то, что ты сунулся в те заросли заранее не проверив!       Нагато на это ничего не ответил и продолжил мешать еду в котле: сенсей сейчас отсутствовал в их маленьком лагере, как и Цунаде, и потому он предпочитал сидеть тихо и не высовываться. Ведь не известно, кто и где может ходить.       — Да не ори ты! — зашипел на манер Орочимару на Конан Яхико. — Мы тут можем быть не одни!       Девчонка пристыженно замолчала и отошла назад на шаг в небольшую пещерку и теперь потянула за собой ещё и Яхико, и он тоже зашел.       — Долго там ещё? — интересуется Яхико и подходит к котлу, смотря на то, как там слегка побулькивает еда.       — Не очень — скоро будешь проход закрывать, а то темнеет, — ответил Узумаки и чуть устало вздохнул. — Хорошо, что мы к нему в ученики попросились.       — Почему? — интересуется Яхико, но не потому, что не согласен, а потому что ему интересно мнение его друга.       — Потому что почему-то мне идти с ним куда-то в никуда спокойнее, чем было находиться в знакомом месте, пусть и с кем-то сильным, — ответил Нагато и попробовал овощи. — Разварились, можешь закрывать вход, а разгребу костер!       — Ага, — отозвалась Конан, смотря на то, как Яхико ловко заслоняет вход ветками. — Мне тоже спокойнее! И ещё Цунаде-сама нам тоже многое объясняет! Вот, например, про лечение вчера говорила! А ещё про то, как надо чакру контролировать.       — Такими темпами у нас вместо одного сенсея два будет! — Яхико прошел к тлеющим углям и сел неподалёку. — А это лучше, чем один в итоге!       — Согласна! — Конан поставила на угли второй котелок с чаем, чтоб подогревался и был горячим к приходу сенсея и Цунаде. Нагато ничего не сказал, а только чуть загадочно улыбнулся и снова помешал еду в котле, боясь, что она пригорит.

--- ---

      Орочимару вместе с Цунаде появились позже. Они были явно довольны результатом разведки, и теперь даже почти что улыбались, если усталые оскалы на их лицах можно было назвать улыбкой.       — И как? — поинтересовалась Конан, принимая из рук сенсея его мокрую накидку, а следом забирая такую же и у Цунаде.       — Нормально, там никого нет и завтра мы пойдём именно по тому пути. В противном случае пришлось бы огибать по болотам, а там какой только мрази не водится, начиная от непонятных беглых шиноби и заканчивая такими тварями, каких ни в одних легендах не упоминается! — Орочимару устало вздохнул.       — Так, — скомандовала Цунаде. — Все вешать сушить, есть и спать. Вы свою одежду тоже вешайте — половину сегодняшнего пути мы шли под дождем и она у вас у всех сырая! А вообще надо было уже в наше отсутствие просушить!       — Хорошо, — отозвались ученики Орочимару и принялись выполнять распоряжение Сенджу.       Ужин прошел тихо, и дети быстро уснули намаявшись за день и устав от непростой дороги. Цунаде придвинулась к Орочимару чтоб было теплее и обняла его.       — Помнишь, когда-то мы были в их возрасте? — спросила она у лежащего рядом мужчины.       — Кажется, это было где-то в прошлой жизни, — змеелюд натянул одеяло повыше и прикрыл напарницу, которая сейчас после длительного похода и сытного ужина, согревшись, явно планировала уснуть как можно скорее, хотя это не отменяло её желания немного поговорить.       — Ага, — она зевнула. — А теперь ты среди нас всех стал первым сенсеем со своей командой! Я думала, что первой буду я или Джирайя.       — Мы предполагаем, а жизнь располагает, — Орочимару подкинул пару сухих веток в костер. — Он сейчас умотал куда-то вместе с моим деньгами.       — Или в стране Горячих Источников, или ещё куда уволокся, может, к своим жабам, — предположила Цунаде. — Давай спать?       — Давай, — ответил Орочимару и понял, что Сенджу уже спит.        «Последняя из чистокровных Сенджу», — подумал он и стало как-то тоскливо на душе. Но он отогнал эти ощущения, думая лишь о том, что максимум, что он сможет сделать, это защитить её, хорошо выполняя свою работу — быть шиноби.

--- ---

Дальше по дороге в Коноху

      Перед путниками раскинулась небывалой красоты поляна. По всей её площади крупными мазками раскинулись все цвета радуги, какие только было возможно наблюдать!       — Цветы цветут! — воскликнула Конан. — Настоящие, не из бумаги, и их тут так много! Целая поляна!       Девчонка счастливо засмеялась и ринулась вперед, туда, где росло это цветастое великолепие.       — Подожди, — схватил девчонку за плечо Орочимару, не дав ей и шага сделать на поляну. — Ты ведь не проверила местность на ловушки! И уже несешься вперед?       — Но кто будет устраивать там что-то? — возмутилась девчонка.       На это Орочимару усмехнулся, и запустил кунай в сторону поляны. Почти невидимая нить — леска, была перерезана им и теперь пришла в движение целая система ловушек.       — Ах! — застыла в удивлении Конан и, потеряв равновесие, плюхнулась на задницу.       — То-то же! — произнёс сенсей-Орочимару назидательным тоном. — Не всё, что кажется безопасным, таким является! И как вы ещё все трое дожили до своего возраста? Будь бы вы бродяжками в нашей стране, так уже давно кто-нибудь или прирезал вас, или бы продал куда-нибудь в рабство. Вставай, Конан, и вы двое тоже идемте! И чтоб ни шагу вправо или влево! Строго за мной!       — Хм, я последней пойду, — отозвалась Цунаде.       — Тоже будь, пожалуйста, осторожнее — ты всё-таки ирьёнин, — попросил её он и они пошли вперед по долине, на которой росли великолепные цветы, в зарослях которых могло быть множество ловушек.

--- ---

Дальше по пути в Коноху

      Перед путниками раскинулся вечерними огнями город. Он смотрелся так ярко и так необычно, так празднично и заманчиво.       — Это Коноха? — спросил Яхико, уже не забегая вперёд сенсея и не вопя о том, что он что-то там может и сейчас всё сделает, словно обладает какой-то супер силой.       — Нет, это Столица страны Огня — тут мы кое-что сделаем, и пойдём дальше, в Коноху, — Орочимару жестом подозвал их к себе и они пошли дальше.       — А что именно, Сенсей? — поинтересовалась Конан.       — Конкретно вам троим нужно будет просто меня дождаться там, где я вас оставлю, и больше от вас ничего не требуется, — ответил девчонке мужчина и дал знак, чтоб она, да и другие, молчали.

--- ---

      В помещении было тихо и уютно. Деревянный полы были чистыми и какими-то приятными на ощупь. Конан подошла к стене и внимательно посмотрела на картину, что на ней висела.       — Как он это место назвал? — поинтересовалась Конан.       — Забегаловка, — ответил ей Яхико и приоткрыв маленькую щёлочку, отодвинув занавеску, выглянул в окно на улицу аккуратно, чтоб никто не заметил его. — Звезд не видно.       — Это потому что на небе облака, — заявил со знанием дела Нагато и принялся стелиться на ночлег. — Сенсей велел ложиться спать — давайте, не стоит делать как-то не так, как он говорит.       — Да подожди ты хоть немного! — Конан тоже подошла к окну и заглянула в щелку. — Так красиво! Столько огней и она такая большая! Эта столица!       — Идите спать ложиться, — минут через пять позвал Нагато во второй раз, уже расстелив футоны на полу. — Эта комната, что он снял наверху забегаловки, очень хороша! Здесь все такое сухое!       Конан обернулась к Нагато и подошла к лежащим на полу футонам и потрогала их рукой. Узумаки позволил себе легкую улыбу: пол дела сделано, и Конан скоро ляжет в постель.       — В самом деле! Постель не сырая! И, наверное, теплая! Яхико, иди, ложись с нами, её не надо греть перед сном! — позвала она друга. Мальчишка нехотя отошел от окна и тоже потрогал кровать, а потом нагнулся и понюхал.       — Пахнет так вкусно! — он понюхал ещё раз и потерся лицом о белую ткань. — И сухая абсолютно!       — Ага, — Нагато юркнул под одеяло, понимая, что сейчас и его друг тоже ляжет и угомонится. — И теплая очень и мягкая!       — Угу, — Конан последовала его примеру. — А сенсей говорил, что в Конохе хорошо! Наверное, даже лучше, чем здесь!       — Конечно, лучше! — сознанием дела заявил Яхико, будто бы там когда-то бывал, и тоже залез под одеяло. — Ой! Какое теплое! И люди говорили на улице, когда мы шли сюда, что Коноха — лучшая деревня из всех скрытых деревень!       Наступила уютная тишина. Все молчали.       — Однажды, у всех жителей нашей страны будут такие же сухие одеяла, как и у нас сейчас, — тихо пообещал Нагато.       — Да! — Конан мечтательно заулыбалась. — И таких же вкусно пахнущие, и тогда все будут счастливы, как и мы сейчас!       — Ага, — Яхико улыбался во все зубы. — Хорошо, что теперь наш сенсей Орочимару! А то мы бы всего этого и не увидели! А потом вернемся и начнём, наверное, вот с чего…       Они стали думать над тем, как улучшить их страну и начать надо, разумеется, со столицы. Напрочь забыв о наказе Орочимару, они говорили и говорили. Но вот всех троих стало клонить в сон и они задремали.       Дверь резко отворилась — ключом она была открыта снаружи и в комнате появился Орочимару, которые нёс с сбой что-то.       — Быстро! Подъем! — негромко прошипел он, но реакции не последовало — все спали. Он внимательно оглядел спящих слегка светящимися желто-зелёными глазами и потолкал их ногой, но они продолжали спать. — Вот гаденыши! Трепались всю ночь! А ну вставать!       И с этими словами змеелюд вылил на голову каждому из них воды из кувшина, что стоял на столе.       Все трое встрепенулись и подскочили на ноги. Конан от неожиданности и испуга терла глаза на которых выступили слезы, Яхико сжал кулаки и злобно сверлил Орочимару взглядом, за что тут же получил затрещину с трудом удержавшись на ногах, Нагато же просто молчал и старался не потерять равновесия, ведь Орочимару после первой его неудачной попытки встать, за шкирку поднял его с полу, поддав пинка под задницу.       — Я что сказал делать, когда ушел? — зашипел змеелюд на непослушных учеников.       — Спать ложиться, — тихо ответил Нагато, понимая, что злить молчанием Сенсея точно не стоит.       — И на то была причина! — Орочимару выглянул в щелку окна. — Нам надо быстро уходить из столицы — миссия пошла не так, как должна была, и меня «пасут», поэтому уходим сейчас же! И шевелите своим корявками! Спать надо было вовремя ложиться!

--- ---

      Прохлада предрассветной столицы пробирала до костей. Орочимару уводил своих учеников прочь от преследования, озираясь по сторонам и стараясь следовать максимально безопасной дорогой.       — Там кто-то есть! — произнесла Конан, когда они завернули в переулки.       — Молчи и иди за мной, не отставая, — велел змеелюд и потянул девчонку за собой. — Вы тоже!       — А где Цунаде (называет другим именем)? — спрашивает Яхико у Сенсея и ускоряет шаг, тоже озираясь по сторонам.       — Позже скажу, — отзывается саннин и они спешат дальше. Но вот впереди кто-то маячит и сзади уже человек десять, а ещё по крышам скачут, тиха стукая ногами по черепицам. — Сейчас вы прижимаетесь к стенам и не путаетесь у меня под ногами.       — Но сенсей мы тоже можем помочь! — возражает Яхико, но под недовольным взглядом Орочимару понимает, что сморозил тупость.       — Ваша лучшая помощь — это не мешать мне и не отвлекать! — строго произносит он и запускает кунай в первого впереди себя, толкая детей к стенке. Начинается бой и Орочимару машет катаной так быстро, что дети не успевают уследить за его руками и оружием. Это так красиво со стороны! Такие выверенные движения! Такая смертоносная плавность и грация! Это завораживает и заставляет забыть обол всем!       Но вот сзади раздается какой-то неясный шорох и Конан оборачивается, взвизгивая. Орочимару поворачивается на шум и видит, что вот-вот в девчонку воткнется вражеское оружие. Мгновение и нападающий падает замертво, а у Нагато от переизбытка чакры во все стороны развиваются волосы и сам он ладони на две парит над землей, воздух трещит от напряжения и, кажется, что-то слегка светится лиловым светом. Он опускается и все затихает. Змеелюд смотрит по сторонам и видит, что он (Орочимару) перерезал всех, только один, подкрался как-то хитро (скорее всего какая-то техника) и решил убить детей, которые здесь вообще не при делах.       Он медленно обходит Нагато, и тот поднимает на него своё лицо и смотрит странными глазами фиолетового цвета с кругами на них.        «Да быть не может! Риннеган у мальчишки? Но что он там делает и как оказался у него?» — в ошеломлении змеелюд протягивает руку к лицу ребенка и откидывает челку с лица и держит его за подбородок. — «Так вот почему эти идиоты до сих пор живы! Порой у мальчишки в критической ситуации пробуждается эта способность!»       — Сенсей? — тихо шепчет Конан, и Орочимару оставляет размышления о глазах мальчишки «на потом».       — Об этом никому ни слова! Вы меня поняли? — они на слова Сенсея покивали головами. — Никому, это значит, даже самим себе нельзя наедине! Это ясно?       — Да, Сенсей — произносит Конан, вытирая кровь с шеи — её всё-таки задело. Двое остальных кивают головой в знак согласия.       — И я надеюсь на ваше благоразумие! Мы идём в Коноху, а там, как и в любой деревне, правит сила! И никто не побрезгует вырвать твои глазенки и пришить себе во имя призрачного козыря в рукаве! Ты меня понял? — обращается к Узумаки Орочимару.       — Да, Сенсей! — кивает головой он.       — И они, кстати, не всесильны, эти твои гляделки, — произносит змеелюд. — Они должны жрать чакры, как не в себя, так что больше, чем на одну атаку, да и то в сверх экстремальных условиях, тебя не хватит! Понял?       — Да, Сенсей! — Нагато кивает головой чуть покачивается — сказывается чакроистощение.       — Вот тварство! — ругается Орочимару и закидывает мальчишку себе за спину. — Вы оба шевелитесь! И даже не думайте ныть, слышишь меня, Конан (называет другим именем)?       — Да, Сенсей, — отзывается она и спешит за саннином, поспешно вытирая слезы с лица.       — Яхихо (называет другим именем), а ты не лезь вперед батьки в пекло! А то так и до двадцати можно не дожить! Понял меня? — Орочимару выводит их на широкую улицу из переулка.       — Да, Сенсей, — и самый непоседливый спешит за змеелюдом дальше, на границу столицы.

--- ---

      Цунаде ожидает их рядом с караваном из повозок.       — Чего так долго? Они уже хотели без нас выезжать! — отчитывает она Орочимару. — А с этим что? — указывает она пальцем на Нагато.       — Немного испугался, когда на нас напали и пыхнул чакрой во все стороны, — отмахивается от неё Орочимару и закидывает Нагато на повозку, а следом закидывает туда же Конан. Яхико все уже понял и сам залез куда надо.       — Много их было? — Сенджу смотрит в сторону столицы.       — Не особо, — уклончиво отвечает Орочимару. — Вот, пусть это побудет лучше у тебя, — и он протягивает ей то, что было целью их миссии здесь.       — Мы можем отправляться? — недовольно спрашивает начальник извозчиков. — В Конохе не любят задержек продовольствия!       — А ещё больше не любят говнюков, которые не в состоянии подождать немного и забрать её жителей, за счет которых тебе платят! — шипит Орочимару.       — Да мы же подождали! — оправдывается мужик.       — Да я чуть ли не грудью два раза вам дорогу преграждала! — шипит Цунаде.       — Трогай уже! — распоряжается Орочимару, секунды две для приличия посверлив взглядом мужика, и запрыгивает на одну из повозок, а Цунаде прыгает в другую и караван трогается.