Серебряный пёс

Никто не мог остановить Уэнсдей в праведном гневе. Даже увещевавший её Ксавье, которого явно напугала её реакция на их фотографию в школьной газете. Наверное, он решил, что Уэнсдей и впрямь удавит виновника, а после попадёт за решётку. Уэнсдей же утверждала, что хотела просто поговорить с этой девчонкой. Для начала. Выяснить, откуда в её тщедушном вечно испуганном тельце взялось столько наглости? Её впечатляла эта неслыханная дерзость — Кумико не просто проигнорировала предупреждение Уэнсдей. Кумико выставила её на посмешище, слив в их школьную газету ту же самую фотографию, которую присылала и Шерил, и самой Уэнсдей. Это была весьма смелая и явно издевательская насмешка! Так пусть же у этой девицы будет смелость столкнуться и с последствиями своих действий! Уэнсдей бы просто поговорила с ней. Правда, она не могла обещать, что этот разговор закончится хорошо для этой наглой выскочки! Для начала Уэнсдей вломилась прямо в девчонкину спальню к её мерзким бумажным журавликам и отвратительным кошечкам. Но там, ожидаемо, никого не оказалось. Ещё во время слежки за Кумико Вещь выяснил, где жила Ребекка. Так что во вторую очередь Уэнсдей немедля отправилась в её комнату, чтобы выковырять оттуда Кумико, если Бекки снова покрывала свою подружку. Она ворвалась в спальню Ребекки безмолвным ледяным вихрем вместе со следующим за ней по пятам Ксавье, взывающим к её благоразумию. Уэнсдей игнорировала его, потому что у неё не было времени на всякие глупости вроде объяснений, в дверях чьих комнат она взламывала очередной замок. Но ни Бекки, ни Кумико в спальне Ребекки не было. Уэнсдей лишь до смерти напугала её соседку, почти начавшую заикаться от неожиданности. — Уэнсдей, постой! — Ксавье всё-таки схватил её за плечи, когда она буквально вылетела из их комнаты. — Что ты вообще собираешься делать? — Я же уже сказала тебе, я просто поговорю с ней! — Уэнсдей старалась сохранить свою обычную бесстрастность, но чувствовала, как её ноздри неуловимо трепещут от гнева. — Может, стоит сначала немного успокоиться? — спросил Ксавье, удерживая её на месте. — Кого именно ты вообще ищешь? И в чью комнату мы только что вломились? — Я ищу Кумико Танэко, — Уэнсдей выплюнула её имя, словно змея свой яд. — Знаешь её? Ксавье нахмурился и отрицательно покачал головой. — Та девчонка с чёрно-белыми волосами. Брови Ксавье взмыли вверх. — С чего ты вообще решила, что это её рук дело? Она вроде бы не работает в редакции Вестника. Уэнсдей бросила на него раздражённый взгляд. — Они просто исполнители! Кто бы удержался от выпуска материала, когда им на блюдечке притащили фотографии? А я знаю, что именно Кумико снимала нас тогда. — Но, может, нам сначала стоит спросить у них, откуда взялся снимок? — задумчиво спросил Ксавье. — У меня есть приятели в Вестнике. Иногда они обращаются ко мне за помощью с иллюстрациями. — Это была она! — Уэнсдей хотелось испепелить эту нелепую притворяющуюся невинной овечкой девчонку. — Я нашла свои фото в её столе! — В её столе? — удивился Ксавье. — Как это вообще получилось? Зачем тебе понадобилось искать что-то в её столе? — Она присылала мне фотографии со скрытого номера с дурацкими угрозами. И отправляла их Шерил. Она почти призналась в этом, когда я прижала её к стенке! Возможно, Кумико даже давала ей комментарии насчёт твоего ареста. Хотя, судя по всему, основным источником Шерил был шериф… Нет, я всё-таки убью её голыми руками! Уэнсдей так злилась, что даже не замечала, как выбалтывала Ксавье одну свою тайну за другой. Когда она наконец выпалила эту гневную тираду, то увидела, что его глаза едва не вываливались из орбит от удивления. — Шериф Галпин был источником Шерил? — поражённо переспросил он. Уэнсдей поджала губы. — Он достаточно непрозрачно намекнул об этом, — нехотя призналась она. — Почему ты не сказала раньше? — Ксавье потряс головой, словно не мог поверить, что у Уэнсдей могли быть от него какие-то секреты. — Мы тогда не разговаривали, — буркнула Уэнсдей. — А потом было как-то не до этого. Ксавье задумчиво закусил губу, уткнувшись взглядом в пол. Наверное, раздумывал о том, стоит ли ему инициировать преследование шерифа в связи с полученной информацией. Уэнсдей вздохнула. Смена темы немного отвлекла и успокоила её, и теперь она могла мыслить чуть более здраво. — А ещё Кумико как-то связана с Тайлером, — решив быть с Ксавье до конца откровенной, сказала она. Ксавье вскинул на неё взгляд. — Связана как? — Не знаю. Но у меня было видение, когда я её коснулась. Он защищал её от кого-то… — Уэнсдей осеклась на полуслове, и её поразило догадкой, словно молнией. — А потом я видела, как на неё напал какой-то монстр. Мысли лихорадочно метались в её голове. Снег в её видении… Такой же осевший, как сейчас. И погода! Такие солнечные деньки, как сегодня и как в её видении, были очень редки в феврале в Вермонте! Небо было безоблачным уже второй день подряд. К тому же в этом году погода была нетипично тёплой, и снежный покров довольно быстро таял. Может, именно сегодня монстр появится и нападёт на девчонку? О, Уэнсдей совсем не будет против, если он всё-таки убьёт её! Если она о чём-то и будет сожалеть, то только о том, что не сделает этого самостоятельно. — Мне нужно прогуляться по лесу, — заявила Уэнсдей.

***

— Уэнсдей, мне кажется, это не очень хорошая идея. Ксавье шёл за ней следом и раздражал до чёртиков. — С чего ты вообще взяла, что этот монстр нападёт именно сегодня? Хоть многие признаки и указывали на это, Уэнсдей не могла знать наверняка. Но чем ближе она подходила к тому самому месту, тем отчётливее ощущала, что она не ошибалась. На земле лежал точно такой же подтаявший февральский снег, чуть скованный настом. Солнце светило также ясно. Кажется, даже угол наклона его лучей был примерно тот же, а значит, она скоро сможет убедиться в верности своего предположения. — А если ты права, то что остановит монстра от того, чтобы напасть и на нас? Уэнсдей притормозила и развернулась лицом к Ксавье так резко, что косички хлестнули её по спине. — Я не просила тебя идти вместе со мной, — заявила она. — Можешь вернуться в замок прямо сейчас. — И оставить тебя одну? — Ксавье сложил руки на груди. — Ну уж нет, Уэнсдей! — Ты попусту тратишь моё время! — Ну извини, что я переживаю за твою жизнь больше, чем ты сама! Уэнсдей фыркнула и снова направилась вглубь леса. Ксавье, конечно же, пошёл за ней, но теперь помалкивал, решив, очевидно, что спорить с ней бесполезно. Когда они дошли до того самого места, Уэнсдей испытала жуткое разочарование. Здесь не было ни монстра, ни Кумико, ни кого-либо ещё. Пусто, словно на кладбище. Ксавье коснулся её плеча, привлекая внимание, а потом указал рукой на юг, в сторону от реки. Уэнсдей повернулась туда и увидела довольно далеко от них небольшую пещеру вроде той, в которой когда-то Лорел пытала Тайлера, превращая его в хайда. Несмотря на расстояние, пещера хорошо просматривалась между деревьями. Когда Уэнсдей повернулась, она разглядела прямо около входа женскую фигурку, с ног до головы закутанную в темно-серый плащ. Это явно была не Кумико. Фигура была гораздо выше этой девчонки. Но Уэнсдей всё равно решила подойти поближе. Пока они с Ксавье осторожничали, прячась за деревьями, чтобы их не заметили, женщина, до этого стоявшая неподвижно, словно замороженная, шевельнулась и махнула кому-то рукой. Но никого рядом с ней Уэнсдей не видела. Женщина развернулась и вошла внутрь пещеры. Может, в этом был секрет Кумико? Она умела становиться невидимой? Уэнсдей никогда не слышала о таких способностях. Они подкрались к пещере и спрятались почти напротив за огромным поваленным деревом. Долгое время ничего не происходило. Уэнсдей теряла терпение. Она хотела подобраться как можно ближе, чтобы подслушать их разговор, но Ксавье схватил её за руку. — Это слишком опасно! — встревоженно прошептал он. — Давай лучше подождём. Наверное, Ксавье был прав. И уж точно это было бы гораздо благоразумнее. Но Уэнсдей выдернула ладонь из его цепких пальцев и поднялась на ноги. Именно в этот момент внутри пещеры раздался громкий рык, а потом оттуда выскочила до смерти перепуганная Кумико. Она ошарашено посмотрела на Уэнсдей, а потом подцепила пальцами цепочку, болтавшуюся на её шее, сжала что-то висящее на ней в ладони и в изящном прыжке превратилась в небольшую чёрно-белую кошку. Кошка бросилась бежать прочь в сторону школы. К тому самому месту, где Уэнсдей видела нападение. Ксавье дёрнул её за руку как раз вовремя. Уэнсдей практически упала на него сверху, и Ксавье бережно подхватил её, прижимая к себе. Едва Уэнсдей скрылась за поваленным деревом, из пещеры выскочил кто-то рычащий и явно огромный. Чудовище широкими прыжками отправилось в погоню за Кумико. Уэнсдей, игнорируя предостерегающее шипение Ксавье, снова выглянула из их укрытия и увидела, что за девчонкой, превратившейся в кошку, гонится хайд. Это был не Тайлер. Волосы на голове этого монстра были прямыми и жёсткими с ярко-рыжим отблеском, а его тело — более узкоплечим и женоподобным. Хайды были такой редкостью! Почему этому маленькому городку так повезло второй раз подряд? Ксавье выглянул из их укрытия вслед за ней, и его глаза расширились от удивления и ужаса. — Уэнсдей, нам надо убираться отсюда как можно скорее! Но Уэнсдей, замерев, смотрела, как повторяется картинка из её видения. Кумико в своём кошачьем обличии добежала до места нападения и попыталась залезть на дерево. Монстр нагнал её и подхватил когтистой лапой, а потом с силой отбросил девчонку-кошку прочь. Кумико в полёте превратилась назад в человека, с громким визгом врезалась в дерево и, упав, затихла. Монстр дёрнулся к её безжизненно обмякшему тельцу, но потом развернул голову в сторону Невермора, будто что-то услышал, почти обиженно заскулил и побежал прочь. Уэнсдей бросилась в пещеру. Там должны были остаться улики! Например, тот самый плащ, в который куталась женщина, превратившаяся в хайда. Может, в этот раз у неё получится вызвать видение? — Куда ты? — обескураженно окликнул Уэнсдей Ксавье. — Нужно помочь ей. Он махнул в сторону Кумико, которая всё ещё неподвижно лежала возле дерева. Всегда такой сердобольный! — Ты ничем не поможешь мёртвому, если только у тебя нет ещё и способности оживлять людей, словно свои картинки, — ядовито сказала Уэнсдей и направилась в пещеру. Ксавье со вздохом последовал за ней. Но убедившись, что в пещере не было ничего опасного, оставил её одну. Очевидно, отправился проверять, как там Кумико. Тем лучше. Меньше будет путаться под ногами. Внутри на самом деле валялись клочки разодранной одежды вместе с разошедшимся от натяжения прямо посередине спины плащом. Больше ничего не указывало на то, что в этом месте происходило что-то необычное. Уэнсдей бросилась к куче обрывков одежды и принялась перебирать их, дотрагиваться голыми пальцами, ладонями. Сжимать ткань и поглаживать. Она вспомнила рекомендации из книги, по которой они с Ксавье занимались лишь несколько часов назад, и попыталась сосредоточить внимание на ладонях. Но ничего не происходило. Она попробовала успокоить своё дыхание и расслабиться, но её одержимая жажда докопаться до истины и нетерпение никак не позволяли ей сделать это. Все её попытки были абсолютно не состоятельны. Тогда Уэнсдей попробовала пошарить по карманам, повнимательнее рассмотреть изнанку плаща в поисках более осязаемых улик. Но кроме нескольких длинных рыжих волосков, прилипших к капюшону, она не нашла ничего, что могло бы быть полезным. Она не собиралась сдаваться так просто! Уэнсдей не знала, сколько прошло времени, проведённого в безуспешных попытках вызова хоть самого небольшого и смутного видения. Она очнулась только тогда, когда ей в глаза ударил яркий свет от фонаря, немедленно ослепивший её. — Ну что, Аддамс? — с усмешкой спросил знакомый скрипучий голос. — Снова лезешь туда, куда не следует?

***

Всё это было абсолютнейшим абсурдным бредом! Шериф Галпин наверняка тоже знал это, но, очевидно, его ослепила то ли жажда мести, то ли призрачная возможность добиться от Уэнсдей помощи Тайлеру. Когда шериф выволок её из пещеры, Уэнсдей сначала увидела, что возле Кумико суетится целая бригада скорой помощи. А потом она заметила Ксавье, лежащего неподалёку на земле. Его руки были скованы наручниками за спиной. Уэнсдей было дёрнулась к нему, но шериф крепко схватил её за плечо. И тогда её просто ослепило яростью. Она рванулась из его хватки, одновременно лягнув шерифа в болезненное место под коленом, а потом с разворота добавила удар локтем прямо по шее. Галпин-старший мог бы ожидать этого, ведь при их первой встрече он узнал, что Уэнсдей способна справиться с тремя пилигримами сразу. Но, очевидно, шериф не принял во внимание этот факт и, пропустив все её удары, согнулся от боли. Уэнсдей же бросилась к Ксавье и упала перед ним на колени. Его руки были перепачканы в крови, а лицо было бледным, как полотна, на которых он рисовал. Ричи Сантьяго, помощница шерифа, что держала Ксавье на мушке, крикнула, чтобы она не приближалась к подозреваемому, но Уэнсдей её проигнорировала. — Что случилось? — прошептала она, мягко дотрагиваясь до лица Ксавье. — Мисс Аддамс, отойдите от него! — повторила Сантьяго, но Уэнсдей видела, что помощница шерифа не собиралась ничего предпринимать, чтобы заставить её исполнить свой приказ. — Они думают, что это я напал на неё, — хриплым голосом ответил ей Ксавье. — Но я просто пытался остановить кровотечение. В ушах Уэнсдей зазвенело, а перед глазами появилась белая пелена. Она не помнила, что происходило после. Кажется, она пыталась снять с Ксавье наручники, орала на полицейских, срывая голос, и сопротивлялась, когда её попытались оттащить подальше. В итоге на неё тоже надели наручники, а потом их с Ксавье рассадили по разным полицейским машинам и увезли в участок. И вот теперь она сидела в комнате для дознания, словно в каком-то идиотском низкобюджетном детективном сериале, а шериф Галпин напротив неё довольно ухмылялся. — Ох, Аддамс, — его лицо прямо-таки лоснилось от лицемерной улыбки и притворного сочувствия. — Сопротивление полиции, нападение на шерифа, попытка освободить задержанного подозреваемого… И что же мне теперь с тобой делать? — Вы прекрасно знаете, что Ксавье не убийца! — выплюнула она. — Отпустите его немедленно! Шериф откинулся на своём стуле, самодовольно складывая руки на груди. — Его обнаружили на месте преступления в крови жертвы. И ранее он подозревался в похожих нападениях. Кроме того, мистер Торп заявляет, что нападавший был хайдом. Иронично, не правда ли? Учитывая, что многие до сих пор считают, что хайдом был именно он. Голос Галпина-старшего сочился высокомерием и чувством собственного превосходства. Уэнсдей хотелось задушить его прямо здесь, в полицейском участке, на этом самом месте. Но это ничем бы не помогло ни ей, ни Ксавье. — Знаешь, я мог бы закрыть глаза на твои правонарушения, если бы ты согласилась навестить Тайлера. — Отпустите Ксавье! — Ты не в том положении, чтобы торговаться, Аддамс. Уэнсдей мстительно улыбнулась. — И в чём же состоит ваш гениальный план? Вы же знаете, что Ксавье невиновен. И что его отец на этот раз не будет слушать сына, если он снова вздумает жалеть вас. Вас отстранят от должности и начнут внутреннее расследование по поводу всех ваших махинаций. Шериф сжал челюсти. — Ты должна помочь Тайлеру! — Я ничего ему не должна! — отрезала Уэнсдей. — Ты сделаешь это, если не хочешь, чтобы твой дружок провёл ночь в кутузке. — И вы снимите с него свои нелепые обвинения? — спросила она, прищурившись. — По крайней мере, я могу рассмотреть вариант отпустить его под подписку о невыезде. Уэнсдей подобралась. Конечно, ей не хотелось, чтобы Ксавье снова сидел в одиночной камере. Но Галпин явно вёл какую-то свою игру. Надеялся на возникновение в Джерико новых слухов о пойманном хайде? Хотел указать на своего прежнего подозреваемого, чтобы посеять ещё больше сомнений в том, что его собственный сын был убийцей в прошлом году? Желал подготовить благодатную почву к тому времени, как его выпустят из клетки? Пагсли же говорил, что в той колонии, где содержался Тайлер и где работала мать его Мэгги, изучали, как сделать хайдов безопаснее. Уэнсдей не желала становиться пешкой в чужих играх, правил которых ей даже не собирались объяснять. — Вы сильно рискуете, шериф, — протянула она. — Я готов на всё ради своего сына. Уэнсдей усмехнулась. — Наверное, тогда вам стоило уделять ему чуть больше внимания прежде. Я не буду помогать убийце.

***

Её тоже бросили за решётку. Уэнсдей мерила чёткими шагами свою камеру, словно дикий зверь в зоопарке, прохаживающийся вдоль прутьев клетки. Ей хотелось выбраться отсюда и отправится на поиски Ксавье, и у неё даже был припасён в ботинке небольшой ножичек, которым Уэнсдей легко могла вскрыть до смешного ненадёжный замок. Но прямо на неё из угла смотрел блестящий глазок камеры наблюдения. Если она начнёт ковыряться в замке, сюда тут же явятся охранники, и ничем хорошим её попытка сбежать не закончится. Ксавье явно держали где-то неподалёку. Возможно, в той же самой клетке, в которой он сидел в прошлый раз. Уэнсдей надеялась, что его хотя бы не приковали цепями к полу. И зачем он только трогал эту Кумико? Пусть лучше бы она истекла кровью, а он был бы на свободе! Зачем он вообще увязался за ней в лес? Тоненький голосок внутри Уэнсдей вкрадчиво шептал, что он сделал именно так, потому что Ксавье не мог поступить по-другому. Не мог бросить Уэнсдей в одиночестве. Не мог оставить кого-то умирать в луже крови. И что она, начав впутывать Ксавье в свои дела, подвергала его жизнь и свободу опасности. Уэнсдей села на пол и попыталась успокоиться. Она ничем не поможет ему, если будет и дальше себя накручивать. Всё будет нормально. Возможно, если шериф пойдёт на принцип и предъявит обвинения, ей снова придётся предстать перед судом, и, скорее всего, в этот раз Уэнсдей не отделается походами к психологу. Но вряд ли Галпин-старший захочет доводить до такого. Он всё ещё надеялся убедить её проведать Тайлера, а если Уэнсдей окажется в каком-нибудь исправительном лагере, то шансы шерифа добиться своего станут совсем призрачными. Что же касалось Ксавье, то все доказательства его вины были просто смешны. Скорее всего, Винсент Торп снова пришлёт в Джерико адвокатов, и Ксавье выпустят на свободу. А заодно наконец-то вышибут зарвавшегося шерифа с его должности! Именно так всё и будет. Только сердце в её груди всё равно болезненно сжималось от тревоги за Ксавье. Уэнсдей не могла представить, что он сейчас чувствует. Хотя бы просто потому, что они с ним были слишком разными, и его эмоциональный диапазон был гораздо шире и мудрёнее её собственного. Уэнсдей могла лишь надеяться, что он не слишком-то страдает. Может, ей всё-таки стоило согласиться с шерифом и отправиться на встречу с Тайлером? Но она не могла доверять никому из семейки Галпинов — ни отцу, ни сыну. С её стороны было бы опрометчиво так просто соглашаться на условия шерифа, поддавшись шантажу. Слишком острое оружие и против самой себя, и против Ксавье она бы ему вручила. Чтобы хоть как-то отвлечь себя, она попыталась занять свой мозг чем-нибудь другим. Например, открывшейся сегодня сущностью Кумико. Японский оборотень-кошка. Бакэнэко. Это было довольно логично, учитывая её фамилию, происхождение и все эти картинки котиков, развешенные по стенам её комнаты. Жаль, Уэнсдей не догадалась прежде. Кажется, предания утверждали, что Бакэнэко, помимо, собственно, превращения в кошек, были способны оживлять свежие трупы и создавать призрачные огненные шары. Любопытные умения. Интересно, насколько это являлось правдой? Видимо, весьма ловко используя своё кошачье обличье, Кумико и уходила от её слежки. Забивалась в незаметный коридорчик, где могла без свидетелей обратиться, а потом сбегала через узкие проходы, через которые не мог бы пролезть человек, или пряталась, или забиралась куда-нибудь повыше от ищущих её глаз. Именно так Кумико, очевидно, ушла от погони, когда Уэнсдей загнала её в тот коридор без выхода — через вентиляционное отверстие под потолком. Ещё одна загадка была раскрыта. Но для чего девчонке понадобилось, чтобы их с Ксавье фотографию опубликовали в школьной газете? Ради мести за Тайлера? И зачем она встречалась с этой женщиной-хайдом? Пыталась найти способ привести в стабильное состояние разум своего возлюбленного? Спасти Тайлера. Вылечить его. Изгнать из его головы кровожадное чудовище, желающее крови. Кумико же сама говорила, что никто не пытался ему помочь. Может, они даже встречались раньше? Хотя, когда Уэнсдей говорила с Ребеккой, у неё сложилось впечатление, что это были скорее безответные чувства со стороны Кумико. Был и ещё один вопрос, на который у Уэнсдей не было ответа. Почему монстр не довёл дело до конца? Почему сбежал прочь, не добив свидетеля своего превращения? Теперь Уэнсдей даже жалела, что не расспросила тогда девчонку поподробнее. Может, ей удалось бы выпытать, где Кумико нашла ещё одного хайда и как связалась с ним. Возможно, Уэнсдей не так уж и расстроится, если девчонка всё-таки выживет. Тогда она сможет узнать ответы на свои вопросы.

***

Уэнсдей сидела на холодном полу камеры около часа, когда к ней, наконец, заглянул один из сотрудников полиции и выпустил её. Судя по тому, что Уэнсдей вели к выходу, шериф Галпин всё же решил не доводить дело с её арестом до конца. Когда её вывели в коридор, ведущий к выходу из участка — тому самому, где Тайлер признался ей в своих садистских наклонностях — Уэнсдей увидела директрису Невермора. Ксавье рядом с ней не было. Барлоу выглядела гораздо более эмоциональной, чем всегда. Кожа на её обычно безучастном лице натянулась, словно директриса изо всех сил старалась не кривить губы и не сдвигать брови, выражая гнев, что она испытывала. — Где Ксавье? — спросила Уэнсдей, когда приблизилась к ней. — Вы совершенно не в том положении, чтобы о чём-то спрашивать, мисс Аддамс, — ледяным тоном проговорила Барлоу. — Его должны немедленно отпустить! Он ни в чём не виноват! Глаза Барлоу гневно сверкнули. — И тем более не в том положении, чтобы что-то требовать. Нам пора. Она указала Уэнсдей на выход рукой, как и прежде обтянутой перчаткой. Уэнсдей упрямо вздёрнула голову. — Я никуда не уйду отсюда без Ксавье! — категорично заявила она. — Глупая девчонка! — кажется, Уэнсдей всё же удалось вывести Барлоу из привычного равновесия. — Я предупреждала, чтобы вы не влипали в неприятности! Я знала, что от вас могут быть проблемы. — Во время вашей приветственной речи? — Уэнсдей хмыкнула. — Я думала, что вы обращались ко всем студентам. — Не стройте из себя идиотку, мисс Аддамс, — тон голоса Барлоу еле заметно повысился. — Вы прекрасно поняли, что это относилось к вам в гораздо большей степени, чем ко всем прочим. — Я не уйду отсюда без Ксавье, — повторила Уэнсдей. Жилы на шее Барлоу натянулись, и она прикрыла глаза, явно пытаясь справиться со злостью. — Я не могу забрать отсюда мистера Торпа, — отчеканила директриса. — Его отца уже оповестили о случившемся. Он едет в Джерико. Это всё, что я сейчас могу для него сделать. — Я хочу его видеть! — Прекратите устраивать сцены! Я бы тоже хотела, чтобы шериф был более сговорчив, — Барлоу бросила на неё раздражённый взгляд. — Но, кажется, вы, мисс Аддамс, чем-то очень разозлили его. И если вы немедленно не прекратите пререкаться, то испытаете на себе силу моего гнева тоже. Уэнсдей поджала губы. Пожалуй, ей всё-таки придётся подчиниться, если она не хочет, чтобы ей запретили, например, выходить за территорию школы, как в прошлом году. Лучше уж она уедет сейчас в Невермор, а потом попытается незаметно проникнуть в участок, если Ксавье не выпустят на следующий же день. — Мисс Танэко, к слову, в реанимации в стабильно тяжёлом состоянии, — уголок губ Барлоу неуловимо дёрнулся в усмешке. — Это волнует меня в последнюю очередь. Уэнсдей отвернулась в сторону, и её взгляд упал на доску, где висели фотографии разыскиваемых преступников и пропавших без вести. Среди уже знакомых ей пятерых лиц было ещё одно новое: «заблудившаяся в лесу» молодая женщина с короткой стрижкой и весёлой улыбкой. Уэнсдей не верила в совпадения. Если по лесу бродит хайд, а за два с половиной месяца в городе пропали шестеро человек, то почти наверняка они были убиты именно этим монстром. Шериф Галпин с чуть менее надменной улыбкой, чем прежде, выглянул из своего кабинета. Уэнсдей почувствовала на себе его взгляд и повернулась к нему. — Всё ещё считаете, что все они просто заблудились? — усмехнулась она. Лицо шерифа пошло пятнами от бешенства.

***

— Я запрещаю вам ввязываться в это. Уэнсдей сидела в кабинете директрисы. Барлоу расположилась за своим столом с идеально прямой спиной, сложив перед собой расслабленные руки. — Ввязываться во что? — спросила Уэнсдей. Ей хотелось уйти в свою комнату и заняться более полезными вещами, чем выслушивание чьих-либо наставлений. Но сразу после приезда в Невермор Барлоу притащила её в свой кабинет. — Мы, кажется, договорились, что вы не будете строить из себя идиотку, мисс Аддамс. Недюжинное самообладание Барлоу снова вернулось, и все её эмоции, которые Уэнсдей могла наблюдать в участке, будто бы захлопнулись где-то внутри неё. Директриса сидела в своём кресле с абсолютно непроницаемым лицом, словно снежная королева на троне с иллюстрации в детской книжке. Уэнсдей молчала. Она злилась из-за того, что Ксавье остался в участке. — Скажу прямо, мисс Аддамс, я не желаю, чтобы вы снова занимались своими расследованиями, — сказала Барлоу, не дождавшись ответа. — Ситуация с пропажей людей в Джерико и так тяжёлая, вы можете её лишь усугубить. Оставьте это дело полиции. Как будто шериф собирался что-то расследовать! Всё, что можно, в этом маленьком городке и так шло не самым лучшим образом. Вряд ли бы Уэнсдей действительно что-то испортила. — Невермор и его студентов не обвинили лишь потому, что школа была закрыта во время первых исчезновений. Нельзя давать повода для лишних подозрений. — Я не собираюсь усугублять ситуацию, — ответила Уэнсдей. Брови директрисы едва заметно вздрогнули. — Значит, вы считаете, что в прошлом году провели своё расследование идеально? — спросила Барлоу ровным голосом. — По крайней мере, гораздо лучше, чем это сделали компетентные органы, — заявила Уэнсдей. Барлоу поднялась на ноги и упёрла кулаки в стол. Её хрупкая фигурка сейчас казалась довольно внушительной. — Хотелось бы вам напомнить, что именно тогда случилось. Вы незаслуженно обвинили мистера Торпа. Директор Уимс погибла. Вас чуть не убили в том самом склепе. И вы называете это словом «лучше»? Уэнсдей выпрямилась, стараясь справиться с удивлением. — Откуда вы знаете, что меня чуть не убили? Барлоу усмехнулась. Её лицо при этом так и осталось безэмоциональной маской — искривились лишь её губы. — Я знаю многое, мисс Аддамс. — Потому что вы ясновидящая, — Уэнсдей не спрашивала, а утверждала. — Как и вы, — лицо Барлоу чуть дрогнуло, но её голос звучал так же бесстрастно, как и прежде. Уэнсдей на мгновение задумалась. Ответит ли Барлоу на её вопросы, когда они вскрыли друг перед другом карты? Стоит попробовать. В конце концов, что она теряет? — Почему вы отгораживаетесь от видений? — спросила она. — Вы же носите перчатки именно для этого. Барлоу глубоко вздохнула и снова опустилась в своё кресло. Она невесомо погладила столешницу пальцами, а потом подняла взгляд на Уэнсдей. — Слишком мало действительно сильных провидцев способны справиться со всей мощью собственных видений, — сказала она. — Вы слышали когда-нибудь о Кассандре Диксон? Уэнсдей кивнула. Это была одна из самых известных медиумов прошлого столетия. Кажется, последние годы своей жизни она провела в психиатрической лечебнице. — Кассандра была самой яркой звездой на этом поприще, — пояснила Барлоу. — Но её конец был также печален, как и у всех воронов. Она была моей бабушкой. Видения свели её с ума. — Моя мать говорит, что их необходимо контролировать, — протянула Уэнсдей. Барлоу издала странный звук, словно изо всех сил пыталась сдержать фырканье. — Самонадеянные голуби! — директриса слегка поджала губы. — Им гораздо проще совладать со своим даром, чем вóронам. Они видят счастливое будущее и летят в него, словно мотыльки на свет лампы. Воронов же окружают лишь ужас и смерть. Они либо погружаются во мрак и сливаются с ним, либо сходят с ума в попытках остановить грядущее. Барлоу встала со своего места и подошла к шкафу, стоящему у окна. Она открыла один из ящиков и достала оттуда прямоугольный предмет, завёрнутый в плотную бумагу. А потом вернулась к своему столу и протянула свёрток Уэнсдей. — Один из самых наглядных примеров такой судьбы. Ваш предок — Гуди Аддамс. Глаза Уэнсдей удивлённо распахнулись. Она развернула бумагу. Внутри была Книга Теней Гуди. — Откуда она у вас? — поражённо прошептала Уэнсдей. — Полиция забрала её в качестве улики из склепа Крэкстоуна. Недавно её передали школе. Я же считаю, что стоит вернуть её вам как прямому потомку. Уэнсдей сжала пальцы, прижимая книгу к своей груди. — Прочитайте её, мисс Аддамс, и сделайте собственные выводы.