Однажды в Шварцальде: Оливия

Однажды, в государстве Брауншвейг жили-были: племянник короля, что мечтает выступать в театре, близнецы, что когда-то убили злую ведьму, рыцарь из другой страны, что потерял доверие своего короля, и слуга, что хочет стать свободным. Казалось бы их пути никогда бы не пересекутся, пока однажды… Но обо всем по порядку.

***

— Оливер, я объясняла тебе это уже несколько раз, — массируя голову устало проговорила я. Он прислонился к дверному косяку и испепеляюще смотрел на то, как я завязываю шарф. После того инцидента в запретных земля его ненависть увеличилась ко мне в тысячу раз. Опять. — Мне не нужны твои объяснения, Оливия. Ты сваливаешь, а я сижу дома, и все почему? Потому что ты, — он показал не меня пальцем, — Девушка. Вот и все причины. И меня это уже достало. Честно говоря, в этот момент я хотела убить его несмотря на то, что он мой брат-близнец. Даже пятилетние дети ведут себя благоразумнее чем Оливер. — Ты сам прекрасно знаешь, что это не так. Просто тебе удобно сбрасывать вину на кого-то. Если бы ты в тот вечер не орал на всю глотку и не полез бы в драку, нас вообще не поймали бы, — немного резче чем полагается ответила я. Он усмехнулся и скрестил свои руки на груди. Жест обиженного ребёнка, которым Оливер не являлся. — Ну конечно, опять в этом виноват я. Признайся, Оливия, ты была там вместе со мной. Но когда мы оказались дома, я почему-то стал мгновенно наказанным и попал под домашний арест, а ты вышла сухой из воды и теперь бегаешь на свиданки по вечерам. Ты живешь лучшую жизнь, а я всегда нахожусь в твоей тени, потому что я — мужского пола. А тебе совершенно на это плевать. Минуту назад я думала, что мое раздражение достигло наивысшей точки, но нет. Оказывается, это далеко не конец. — Да хватит уже паясничать как маленький ребёнок, — в сердцах крикнула я, — Перестань винить во всех своих бедах меня! Да и… — наконец-то до меня дошло, почему он ведёт себя так, — Подожди-ка … ты ведь не… БЫТЬ НЕ МОЖЕТ. Ты ведь не только из-за этого обижен, да? — я пыталась успокоится и думать, отключив эмоции. Но как можно это сделать, когда твой брат, не видя дальше своего носа, считает твои попытки помочь ему — предательством. Как тонущий человек не хватает за руку того, кто хочет его спасти. — Чего? Ви, я обижен на тебя только по одной причине — ты меня заебала. На этом всё. На миг его лицо исказилось, будто он увидел неприятную сцену. Я даже подумала, что он сейчас начнёт орать на меня как всегда, но это длилось лишь миг. Он снова изобразил безразличие. — Оливер, я лишь пыталась помочь тебе, — начала оправдываться я — Хотела, чтобы отец полюбил тебя не смотря на твой пол. Я знала, что это его больное место и что трогать эту рану не стоит, но как ее вылечить, если не извлечь оттуда гной? — Смешно. Но, к сожалению, ты не можешь этого исправить. Наоборот, тебе нравится твое положение. Вседозволенность, деньги в кармане, идеальная репутация и безграничная любовь нашего дорогого отца. Хочешь сказать, ты готова от этого отказаться? Хочешь сказать, тебе жаль? Может мальчики и ведутся на твои страдальческие глаза, но мне совершенно плевать. Я просто уставилась на него. Во мне не кипела ярость, я не хотела рвать и метать, мне не хотелось кого-то ударить. Нет, мне просто хотелось закрыть глаза и когда я их открою, ко мне вернулся мой Оливер. Брат, который будет добродушным и веселым. Таким, каким я его знаю. — Хватит. Я уже устала от твоих обвинений. Что я должна сделать, чтобы ты поверил мне? Хочешь меня ударить? Ударь. Я не против, лишь бы мой старый брат вернулся. — Оливия, не неси бред. Ты вроде куда-то спешила, разве не так? Давай, иди. Не могу больше видеть твоё покрасневшее лицо, — демонстративно толкнув дверь, продолжил, — Хорошего вечера. — Он проговорил это сквозь зубы и криво улыбнулся. Я посмотрела на него и вышла за дверь даже не попрощавшись, и громко хлопнула дверью. А вот теперь мне хотелось кого-то ударить и желательно чтобы он был беловолосым идиотом, который по совместительству мой брат. Погрузившись в свои мысли, я даже не заметила, как дошла до городской площади. Прислушавшись к глашатаю, я невольно ахнула. «…За голову убийц балерин Его Высочество обещает 100 мешков с золотом…» кричал он. Леденящий ужас покрыл меня с ног до головы и лишь он заставил меня побежать в сторону дворца. Дворцовая стража пропустила меня без проблем, ведь они знали, какой статус у моей семьи. Но дальше не все пошло так гладко. Во-первых, по дороге до тронного зала я встретила кронпринца, и он явно был не в духе. Поэтому я попыталась максимально прошмыгнуть около него незамеченной, что мне практически удалось. Во-вторых, дойдя до тронного зала, я поняла, что и у короля нет настроения. Теперь до меня дошло, почему слуга, объявивший о моем приходе, так поспешно удалился. Поклонившись и спросив о его самочувствии, на что он лишь раздраженно махнул рукой, я перешла к делу. — Ваше величество, я бы хотела присоединится к поисковому отряду, который будет искать убийцу балерин, — быстро затараторила я, боясь, что он мне откажет. Стоило мне закончить, как он тут же выпрямился и посмотрел на меня изучающим взглядом. — Я не ослышался дорогая? Ты правда хочешь присоединится к поиску убийцы? — ошарашено спросил он. Я коротко кивнула. — Дорогая, не посчитай меня грубым, но ты ведь … зачем тебе это вообще? — увидев в моих глазах лед, он поспешно добавил, — Ну если тебе так хочется, то конечно ты можешь присоединится. — Спасибо ваше Величество, — попрощавшись я поспешно покинула его. Но не успела я даже выйти из дворца, как меня вежливо окликнул слуга, который представлял меня его величеству. — Миледи, Его Величество передаёт вам, что завтра рано утром, на опушке леса, состоится первый сбор поискового отряда, — медленно проговорил он. — Спасибо, —искренне поблагодарила я его и покинула дворец. Весь оставшийся день я гуляла по городу, бродила по рынку, рассматривала какие-то вещи, которых я даже не запомнила, и вернулась домой лишь глубокой ночью. Как только моя голова коснулась подушки, я сразу же провалилась в сон.

***

Рано утром, когда еще была видна луна, я надела своё самое удобное платье и зашла в комнату брата. Медленно подойдя к его кровати, я мысленно молилась, чтобы он не проснулся. Он спал как маленький ребёнок. Ноги и руки раскинуты по бокам, рот приоткрыт, а одеяло укрывает лишь его ноги. Я подошла к нему и поцеловала в лоб. «Когда-нибудь ты поймёшь меня и забудешь все свои обиды» пронеслось у меня в голове. Укрыв его одеялом, я вышла и тихо закрыла за собой входную дверь. В такую рань улицы практически пустели и везде было тихо. Мы должны были встретится с поисковым отрядом на опушке леса, чтобы расследовать убийство, и я была вся на иголках. Я сразу нашла их. Принц и ещё какой-то незнакомец. Медленно подходя к ним, я мысленно молилась на всех известных мне языках. — Милая девушка, что вы здесь делаете? Это зрелище не для ваших глаз, лучше уходите, — обернувшись ко мне сказал принц. — Я…я пришла помочь в-вам найти убийцу, — при виде принца, меня начало бить крупной дрожью. «Остановись» — кричало мое сознание, — «Сейчас он обо всем догадается». — Ваша храбрость похвальна, но вы явно не привыкли к виду крови. Да и зачем вам это видеть? Ни к чему мучить себя, лучше идите домой, к семье. Мужчина рядом с принцем что-то сказал, но я его не расслышала. Я уже никого не слушала. — НЕТ! — неожиданно для себя крикнула я, — Точнее, я буду расследовать это дело, и вы не запретит мне этого, — хамить принцу могло стоить мне головы, но если я сейчас уйду, то сойду с ума от негодования, — Не поймите неправильно, но я должна это сделать. Я очень люблю балет, а без балерин и балета нет, — «Господи, пусть он мне поверит» пронеслось у меня в голове. — Хмм, любительница балета значит. Ладно, можешь пойти с нами, помощь так или иначе лишней не будет, — снова подал голос тот мужчина и я мысленно поблагодарила его. — Хорошо. Если ты так думаешь, пусть остаётся, — сказал принц. Хоть что-то хорошее. — Эулалия! Только не ты! Как такое могло произойти? — принц обернулся к мужчине, который стоял чуть ближе к трупу, — Я её знаю, это Эулалия, мы с ней вместе выступали. «Что? Они знакомы?» подумала я. «Что за хрень? Господи, почему именно он?!». В голове возникла страшная картина собственной кончины. Вот я иду к эшафоту, и палач достаёт свой меч. Вот моя голова катится вниз к ногам моего брата. Оливер, конечно, стоит ко мне ближе всех. Но что я не могу представить, так это то, какое выражение будет у моего брата. Печаль? Непонимание? Презрение? Или все же равнодушие? При этой мысли я вздрогнула. Больно знать, что человек которого ты любишь не испытывает к тебе и половины того, что ты испытываешь к нему. Я встряхнула головой и приблизилась к принцу. — Вы были знакомы с этой девушкой? — осторожно спросила я и посмотрела на гниющее тело. — Да, нас довольно часто ставили в главные роли, мы много танцевали, — он обернулся к мужчине рядом с собой, — Джером, нужно отнести ее домой, помоги. — Я…соболезную вашей утрате, — медленно сказала я. Как это смешно выглядит. Убийца пытается утешить друга жертвы. Ещё и этот друг принц, из-за которого убийца может лишится головы. Ирония судьбы, никак иначе. Меня все таки вырвало. Даже не верится, что это сделала я. Причём собственными руками. Меня тошнило от самой себя. Тот странный мужчина и принц унесли тело девушки. Как принц ее назвал? Элула? Элвуда? Эула? Впрочем, какая разница, ведь девушка уже мертва. Каждый раз, узнав подробности об убийствах, совершенных мной или видя горя на лице их родных, я успокаивала себя тем, что это не я виновата, а мое проклятье. Проклятье, наложенное на меня чтобы спасти Оливера. Ведь если бы я не убила ту ведьму, она бы убила моего брата. Оливер или незнакомые мне люди? Выбор очевиден. — Прошу прошения, но… м-мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя, — затараторила я и быстрыми шагами удалилась оттуда. Кажется, принц мне что-то сказал, но я не разобрала его слов. Погуляв немного на площади, я пошла в городскую библиотеку. Достав из шестой полки книгу «Благословения и проклятья», которую я зачитала до дыр, заняла свой любимый стол. Через пару часов я вышла из библиотеки, но домой мне возвращаться не хотелось. И что угнетала меня больше всего, так это то, что я никак не могла забыть лицо той девушки, которую мы нашли утром. Я зашла в таверну чтобы заказать себе медовуху и забыть об утреннем кошмаре. Подходя к столику рядом с кухней, мой взгляд зацепился за принца и того парня, который входил в поисковую группу. Правда, рядом с ними был ещё какой-то тип. Судя по одежде, он рыцарь, но точно не здешний. У наших рыцарей не такая яркая униформа. Я подошла к ним и спросила об утреннем инциденте: — Привет. Вы отвезли труп той девушки их семье? — наверное мой вопрос звучал глупо и возможно они меня даже не вспомнили, но я должна была спросить об этом. — Здравствуй, нет, решили сразу могильнику отнести. У Эулалия маленькие сестры дома, я решил им лучше не видеть, что стало с их сестрой, — ответил мне принц. — Понятно, — еле слышно пробормотала я. Мне вдруг стало очень грустно. Как будто это я получила известие о смерти своей сестры. Хотя у меня нет сестры, но зато есть брат. Милый, маленький и вредный братик. Я и представить не могу, что бы я сделала, если бы узнала о смерти Оливера. — Бедная девушка, какая жестокая смерть, — подал голос парень из поискового отряда. Мне кажется, или от него исходит магическая аура. Ну или у меня едет крыша. — Могу ли я присоединится к вам? — глубже спрятав грусть спросила я. Чтобы не случилось, я должна помешать им напасть на мой след. На миг лицо принца исказилось, но он все-таки ответил. — Да, конечно, присаживайся. — Спасибо, — поблагодарив принца я села, —Что вы решили на счёт поисков, — осторожно спросила я. — Альберт идет у нас как приманка, это главное, что тебе нужно знать. А если говорить о деталях, то убийца должен показать себя к полуночи, так как все убийства балерин были совершенны примерно в это время суток. Один знакомый сказал мне, что видел трупы молодых девушек в Шварцвальде. Я думаю, туда нам и нужно идти, — ответил мне вроде-как-маг. — Я приманка? — удивленно спросил принц, — Хорошо, я не против. Поразмышляв над этим, я пришла к выводу, что так ничего не выйдет. Убийца не клюнет на приманку, и мы зря потеряем время, и, возможно, они догадаются, что убийца среди нас. — Мне это совсем не нравится, — вставила свой голос я. — У тебя есть иные предложения? Как по мне идея Джерома имеет смысл, — ответил мне принц. — А что, если убийца не клюнет на это? Тогда мы потерям день и, возможно, ещё одну балерину, — ответила я. — Мы не имеем права рисковать жизнями, но разве есть план получше? — впервые подал голос рыцарь. — Вот мы и посмотрим, клюнет или нет, а запасной план у нас пока отсутствует, — поддержал его маг, — Но если у тебя будут какие-то мысли, то, пожалуйста, мы с удовольствием выслушаем, — нет, все-таки мне кажется, что он маг. Я не придумала что ответить поэтому просто уставилась на свои конечности. — Они правы, Оливия. Если у тебя нет другого плана, то не мешай нам, пожалуйста, реализовывать этот, — отчеканил принц, — Так значит встречаемся в одиннадцать у мельницы? Как же мне в этот момент хотелось ударить его, но напомнив себе, что он принц, и что за причинение вреда его высочайшему высочеству меня могут лишить головы, я промолчала. Выйдя из таверны, я сразу же отправилась на кладбище. Мои ноги сами вели меня к одной единственной могиле. «Блу Сарджент. Дата рождения xxx. Дата смерти xxx+17». Перед глазами встал образ, который открылся мне в ту ночь. Девушка, чьё лицо уже не узнать, лежала как кукла. Единственное ее отличие от куклы было в том, что он дышала. Тихо, отрывисто, иногда замирая, но она дышала. Конечности согнуты под таким углом, будто они были из мягкой ваты. Я быстро отогнала от себя эти мысли. «Это не ты сделала» в сотый раз повторяла себе я. «Это не твоя вина». Но легче все равно не становилось. Я просидела у ее могилы некоторое время, будто если останусь с ней, она поднимется с могилы живая и здоровая. Будто она встанет и уверит меня, что в ее смерти моей вины нет. Я просидела так некоторое время и отправилась в лес, где мы и договорились встретится. Все были в сборе. Все, кроме принца. И это меня дико злило. Я даже хотела все высказать ему в лицо, пока он не появился. Причём появился весьма эффектно: он притащил с собой коня. Подумать только — коня! Он подошёл к нам, и я поздоровалась первой. — Привет. — Здоровались уже, — буркнул он в ответ. «Хам» пронеслось у меня в голове. Дальше было хуже — «высокомерная заноза». — Насчёт коня. Это для маскировки, если я буду просто так гулять по лесу, убийца явно что-то заподозрила, так что сделаем вид, что я провожаю Оливию до дома. О том, что я выступаю в театре известно многим, так что Оливию примут за балерину. Если убийца нападёт, конь унесёт её куда подальше. Девушке не стоит находиться рядом с убийцей, — я хотела возмутиться, но он опередил меня, — Я знаю, ты убила пряничную ведьму, но я бы не хотел рисковать тобой, судя по ранам убийца не будет церемониться с жертвой. — План действительно неплох, — подал свой голос рыцарь. — Спасибо, рыцарь, — он склонил голову толи в знак уважения, толи потому что не поверил, что кто-то признал его план. Принц протянул мне руку, чтобы помочь сесть на коня. Я молча оседлала ее. Глубоко вздохнув, он взял коня за поводья и повёл нас по границе леса. — Ты когда-нибудь гуляла вот так по лесу? — я сдерживала себя, чтобы не плеваться ядом. Он ещё раз глубоко вздохнул и продолжил, — Извини, я не хотел так резко высказываться. Просто так много девушек погибло в пустую, не хочу чтобы и ты умерла не за что. Ты молода, тебе ещё жить и жить. Может где-то есть тот, для кого твоя смерть худшее, что может произойти, — последнее предложение он выговорил тихо. Я продолжала угрюмо молчать. «Может где-то есть тот, для кого твоя смерть худшее, что может произойти» . Хах. И что ты эти хочешь сказать? Что я тебе якобы небезразлична? Единственный человек, который испытывает ко мне хоть крупицы каких-то чувств это Оливер. И то, это ненависть. При этой мысли я почему-то ухмыльнулась. Так в молчании, с тихим шепотом за спиной, прошло полчаса. — Ты ещё не уснула? — обратился он ко мне. Он выглядел усталым. — Нет, — ответила я, — А вы сами ещё не устали? — Нет, но в сон клонит. Может поговорим о чем-нибудь? — улыбнулся он мне. — Давайте, — немного отсудившись сказала я, — Можно я задам вопрос? Как давно вы занимаетесь балетом, — выпрямившись спросила я. — С раннего детства, кажется, — он задумался, — Лет с пяти, может с четырёх, — после не долгой паузы он продолжил, — Родители очень любили балет, — немного грустно добавил он, —А что? — Мне о-очень нравится балет, —протянув слова ответила я, — Хотя я и не умею танцевать. Мой брат говорит, что я слишком неуклюжая, — сморщив нос ответила я. — Всё приходит с опытом, —он улыбнулся, — Я, например, плохо ритм слышал, но вот прошло одиннадцать лет, и я танцую под сложную музыку. Так что главное не унывать и работать над ошибками. Я смущенно улыбнулась и спросила: — А меня научите? Немного подумав, продолжил он: — Почему бы и нет. Можно попробовать, может быть в тебе есть потенциал. — Спасибо, — немного смущено пробормотала я. Думаю, мы немного подружились. Я криво улыбнулась. Мне конечно не хотелось использовать принца, ведь он оказался не таким уж и подонком, но чтобы отвести от себя подозрение — это лучший вариант. Через пару минут на удивление уютного молчания, он поинтересовался: — Чем ты увлекаешься? Кроме балета и поимок убийц. «Хмм… да так, ничего особенного. По утрам ссорюсь со своим братом, днём хожу в библиотеку и пытаюсь избавится от своего проклятья, по вечерам иду в таверну и допиваюсь до беспамятства, а вот ночью охочусь на балерин и жестко убиваю их, хотя сама об этом периоде своей жизни не помню» конечно я не озвучила свои мысли. — Люблю читать. Мои любимые авторы это Сёстры Бронте, Достоевский, Алексей Толстой, Арчибальд Кронин и Фредерик Стендаль, — хоть в чём-то я была с ним честна, — А вы? — Мне нравится изучать языки и я тоже люблю читать. Собственно, ради того, чтобы читать в оригинале, я и начал учить языки. Это оказалось намного интереснее, чем я думал. Из авторов, — он немного задумался и продолжил, — Виктор Гюго, Ги де Мопассан, Гоголь и Стендаль, а из нынешних авторов мне очень запала в душу Фрэнсис Кель, она из страны русов. Вообще, я редко читаю современную литературу, но слава о Фрэнсис облетела все леса, о её книгах говорят все, так что меня одолело любопытство, и я не сдержался. Впрочем, я не жалею. — Вы знакомы с ее творчеством? — я удивилась, — Я читала у неё пока что дилогию. Она называется «Песнь Сорокопута». Мой любимый персонаж это Джер. А ваш? — и, опомнившись, добавила, — Вы читали ее эту дилогию? — Да, но мне больше понравился её цикл о Персии, который про Александра, у Фрэнсис получился такой интересный мир. Она все так продумала, я просто в восторге, и богов и родословную персонажей и у каждого из героев свой характер, образ мыслей, свои страхи, желания, даже у самого проходного. Это невероятно. — О! — воскликнула я, — Не знала, что у неё есть такое произведение. Вы меня заинтриговали, теперь мне срочно нужно прочитать этот цикл! — Фрэнсис много интересных циклов о своем мире, кажется, она назвала его Землёй, и прописала так, что кажется, её мир реально существует. Но, конечно, это не так, Шварцвальд единственный настоящий мир. — Интересно, а существуют ли другие миры? Многие отрицают это, но я считаю, что это не так, — надеюсь, я не испугаю принца своими рассуждениями, — Некоторые ученные согласны со мной, — добавила я. — Возможно и так, но мне все же кажется, что нет. Существуй они, то бы рано пересеклись бы, — у нас начал завязываться интересный разговор. — Возможно они столкнулись, только мы об этом не знаем. Я не теряю надежды, что в будущем мы получим точный ответ на этот вопрос, — ответила я. — Может быть, —улыбнулся он, — Ты была знакома с кем-нибудь из погибших? Если у меня и было хорошее настроение, то оно резко пропало. — Скорее нет, чем да. Некоторые из них были моими кумирами, но не более, — едва слышно ответила я. — Ясно, а я все никак не могу принять смерть Эулалии, все кажется, что она жива, — почему-то начал он, — Мы лет с пяти вместе выступали, нас почти всегда ставили в пару. Не представляю, как теперь мне с другой выступать. — Я...соболезную вашей утрате, — тупо, как заводная ответила я. Мне нечего было добавить. — Извини, мне не надо было портить тебе настроение. Лучше забудь, расскажи о себе, — попросил он. — Все нормально, — ответила я, — О себе? Хмм…мне семнадцать. Живу на главной улице со своим братом-близнецом. Люблю балет и чтение. Любимых балерин и авторов вы уже знаете. Вот и все. Теперь ваша очередь. — Мне восемнадцать, я около одиннадцати лет профессионально занимаюсь балетом. Живу, как ты знаешь, с дядей. Мои родители погибли восемь лет назад, балет и семья Фавмантов помогли мне пережить это. Они стали мне второй семьёй. — Фавманты? Кто они? — прищуриваясь спросила я. — Фавманты — это семья Эулалии, у неё десять сестер. Мы с ней ровесники, — тут он осекся, — вернее были ровесниками, и с её старшими сёстрами, Аврелией и Элизабет, у нас маленькая разница в возрасте, Элизабет была на год нас старше, а Ава на два. Тётя Тулия, их покойная матушка, часто отправляла за Эулалией Аву или Эли, так что со временем мы сдружились. Мы с Принцем разговорились. Рассказывали друг другу интересные истории из жизни, обсуждали книги, авторов, высказывания разных людей, теории, гипотезы учёных, мы много смеялись. С ним я чувствовала себя комфортно и уверенно. Такой счастливой я ощущала себя только в библиотеке, рядом с книгами. За разговором мы и не заметили, как наступило утро и начало светлеть. Мы поочередно посмотрели друг на друга с немым вопросом «где убийца?» —Уже утро. Что будем делать? — Нужно узнать убили ли сегодня кого-нибудь. Хотя вряд ли, все трупы находили в лесу, недалеко от города, мы бы заметили, — сказал принц. — Судя по тому, что мы уже нашли тут утром мертвую танцовщицу, убийца должен был прийти сюда снова. Похоже, что это его логово или место куда он складывает трупы-подал свой голос маг. Я ничего не ответила, но весь мой вид вопил «А я вам говорила». — Встретимся вечером в таверне. Сейчас нам всем нужно отдохнуть. Пока. Попрощавшись со всеми, я было зашагала к себе, как вдруг кто-то обратился ко мне. — Оливия, погоди! Я бы хотел с тобой поговорить, если ты не против, конечно. Я обернулась на голос и мое сердце упало в пятки. Окликнувшим меня человеком оказался сам принц. «Соберись Оливия, он не должен узнать, что ты его избегаешь. Он не должен понять, что ты его боишься.» повторяла я себе. — Конечно. О чем ты бы хотел поговорить? — Я понимаю, мы знакомы всего пару дней, и ещё плохо знаем друг друга, но ты мне очень нравишься. Я влюблён в твою смелость, в твой голос, смех, в твою манеры разговора, и мне бы хотелось узнать чем ты живёшь, какие у тебя мечты, в чем заключается твоё счастье... Знаю, мои речи дерзки, но лелею надежду, что ты согласишься подарить мне несколько часов твоего времени. Сказать, что я опешила это ничего не сказать. Это совсем не то, что я ожидала услышать и это не то, чего я так сильно боялась. Я облегченно вздохнула. И как только открыла рот, чтобы ответить, как до меня дошёл смысл сказанных им слов. «Это ведь признание, верно? И он зовёт меня на свидание?» Я чуть было не закатила глаза. «Не ты ли всячески грубил мне и раздражался от каждого моего слова, а?» — Д-да, я согласна, — затараторила я, хотя совершенно не желала этого. Мне нужно было сблизиться с ним, чтобы отвести от себя подозрения. И если для этого мне придётся вести себя как влюблённая дурочка, я подыграю. — Прекрасно! Ты свободна завтра днем, примерно в два? — спросил принц, — Или можешь сама назначить время, — улыбка так и сияла на его лице. На минуту я все же задумалась, правильно ли я поступаю? Продолжат ли так сверкать его глаза, когда он узнает мою чудовищную сущность? Продолжит ли его сердце меня любить? Мое сердце твердило мне, что мне этого делать не следует. Что количество причинённых людям боли и так достигло пика. Но, к сожалению, или к счастью, я всегда слушала свой разум, а он считал, что это лучший способ подружится с ним и что его чувства никаким боком меня не касаются. — Давай в два. И если ты не против, встретимся у городского фонтана. — Да, хорошо. Тогда до завтра? — До завтра, — нацепив на лицо дружелюбную маску, я побрела домой. Я пошла домой и подарила себе долгожданный сон. Как оказалось, зря я это сделала, ведь проснувшись на завтрашний день около 12 часов дня, я обнаружила, что мои руки и моя одежда в крови. Приняв душ и спрятав своё окровавленное платье, я побежала на встречу с принцем. Когда я пришла, принц уже был там. На руке у него была корзина, содержание которого было прикрыто полотенцами. — Привет! — сказала я, привлекая его внимание. — Привет! — у него засветились глаза, — Что ты думаешь насчёт небольшой прогулки? — О, я не против, — ответила я. Мы отправились в сторону старой заброшенной церкви, обсуждая творчество Шекспира. — Самое ужасное в творчестве Шекспира это то, что он считал, будто трагичный конец персонажей заставит читателей полюбить их. Бред. Например, я не считаю, что Ромео и Джульетта остались бы вместе, если бы не умерли. Возможно дело бы и дошло до свадьбы, но я уверенна, что Ромео изменял бы Джульетте. А знаете почему? Потому что он такой человек. На бал, в котором он встретил Джульетту, он пришёл со своей спутницей-возлюбленной. Но забыл о ней, как только увидел ее. Через пару лет красота Джульетты увяла бы, и я уверенна, что он нашёл бы более красивую даму и замутил с ней. А бедная Джульетта осталась бы у дырявого корыта. — Да, я с тобой полностью согласен. Мы дошли до старой церкви, и он стал стелить плед и раскладывать вещи из корзинки: чай, пирог и кое-что по мелочи. Принц налил нам обоим чай, и мы расселись. Я откусила пирог, он оказался с мясом. Принц был большим сладкоежкой, но к моему удивлению, из сладкого он ничего не взял. Возможно, он помнил, что я не люблю сладкое. Это меня растрогало, и я нежно улыбнулась ему. Я отхлебнула из своей чашки. — Кто вам больше нравится, Толстой или Достоевский? — спросила я, но он ничего не ответил. Я спросила ещё раз. — Ой, извини, я задумался. Ты что-то спросила? Я терпелива повторила свой вопрос. — Они оба интересные авторы, но Толстой мне, наверное, ближе. Мне нравятся его дотошные описания, он не упускает ни одной детали. — Понятно. А мне больше нравится Достоевский. Он дотошности точно описывает психологию людей. Как потерянного человека, так и алчных людей. — Да это мне у него очень нравится, — он случайно задел мою ладонь своей, — Ой, извини. — Ничего, — смущено ответила я. Так за приятным разговором прошёл час. Изучающе посмотрев на меня, он протянул руку, наклоняясь ко мне. Смахнув крошки, он не спешил убирать руку и наклонился ещё ближе и застыл у моих губ. —Ты не против? — спросил он меня. —Нет, — прошептала я ему в губы. Он поцеловал меня. Робко, неуверенно, нежно. После долго поцелуя, казалось который длился вечность, я нехотя отстранилась от него. Все мое тело требовало продолжения поцелуя, мое сердце буквально вопило о нем, но мой разум требовал рассказать ему правду. — Я не тот человек, которым вы меня знаете, — тихо призналась я. Чтобы не случилось, я всегда слушала свой разум. — О чем ты? Ты та кого я полюбил, и никто другой, — ответил он мне. — Нет, не совсем, — я отстранилась от него, — Я… Лучше я расскажу вам сказку. Жила была девочка. У неё был брат близнец. Жили они прекрасно, пока их не похитила пряничная ведьма. Она хотела съесть мальчика, а девочку оставить как служанку. Сожгла пряничная ведьма печь да не подумала о том, что в эту печь ее могут спихнуть. Так и поступила девочка. Близнецы вернулись домой и казалось бы все должно вернутся на круги своя. Но нет, в ту же ночь начали пропадать балерины. А через несколько дней девочка очнулась в лесу. Руки ее были покрыты кровью а у ног ее лежала балерина. Девочка убежала домой и долго уверяла себя, будто ей приснился дурной сон, пока не увидела фотографию той девушки и лицо ее плачущей матери. А теперь я задам вам вопрос :кто эта девочка? — Это какое-то проклятье или ты сознательно... — он не договорил. — Проклятье, — еле слышно ответила я и грустно улыбнулась. — Проклятье можно разрушить, осталось лишь найти способ, — он ласково погладил мою руку. — Я уже все перепробовала, — тихо сказала я, — Прости меня, прости. — За что? —удивился он. —За то, что дала тебе ложные надежды — я быстро встала и развернувшись на сто восемьдесят градусов ушла от туда быстрыми шагами. «Я вернусь к тебе, когда снова стану нормальной» мысленно дала себе обещание я. Если кто и знал как разрушить мое проклятье-то им был Румпель. Вот к нему я и отправилась. Краем глаза я уловила силуэт Румпеля и уверенными шагами пошла к нему на встречу. Сегодня. Сегодня весь этот кошмар закончится и я смогу жить как раньше. — М-могу ли я спросить у тебя кое-что, — немного дрогнувшим голосом произнесла я. — Конечно, дорогуша, что тебе угодно? — ответил он. — Как … — я немного замялась, но собравшись все же продолжила, — Как уничтожить проклятье, доставшееся от ведьмы? — Проклятье говоришь...а в чем оно заключается? Пойми, мне нужны детали, чтобы помочь тебе. — Я сама не очень уверена, но оно появилось примерно два месяца назад. После того… После того, как я убила пряничную ведьму, — я выпрямилась и продолжала, — И теперь против моей воли я убиваю балерин и даже не помню как я это делаю. Лишь один раз, — я не хотела вспоминать об этом случае, но раз ему нужны детали, то пусть он их получает, — Лишь один раз я проснулась до того как довела дело до конца. Она ещё дышала, но, — мне хотелось убежать отсюда. Убежать и никогда больше не встречаться с ним, но я продолжила, — Долго я пыталась убедить себя, что это сон, что все это лишь злая шутка моего воображения, но увидев фотографию той девушки я…Я больше не могла убегать, как тогда. — Я тебя понял, милая, — он сделал лишь маленькую паузу и продолжил, — Итак, чтобы снять подобного рода проклятье тебе, моя ненаглядная, нужно убить самого дорогого для себя человека. Смотри, не промахнись, — он протянул мне острый клинок и продолжил, — Этот клинок сам по себе пустышка, поэтому, конечно, я должен его заколдовать, чтобы магия подействовала и чары были сняты. Надеюсь, ты понимаешь, что ничего бесплатного у меня не бывает, — он улыбнулся мне очаровательной улыбкой, — А за магию тем более нужно платить. Так что ты принесла мне для оплаты? — Мешок с золотом, — тихо сказала я. Убить любимого человека? Чтобы больше никого не убивать, сначала мне нужно убить кого-то. И этот кто-то мой любимый человек? Я истерически рассмеялась. — Нет уж, дорогуша, так не пойдёт. Мне твое золото не нужно, я могу создать его буквально из воздуха. Но вот магия...магия бесценна, и я чувствую, что ты принесла с собой что-то магическое, но похоже не хочешь с этим расставаться… Ну что же не хочешь, так и не надо, скатертью дорога, — как же мне хотелось стереть с его лица эту идиотскую ухмылку. — Подожди, — быстро остановила его я, — Что на счёт плаща из крапивы. Не подумай, что я сошла сума, но она волшебная. — Доставай, посмотрим на твой плащ, — невозмутимо ответил он. Я достала плащ и протянула ему. — Вот, посмотри, — еле слышно пробормотала я. Если честно, мне не очень то и хотелось отдавать его кому-то. Но что поделать, за магию всегда нужно платить и цена его всегда велика. Он взял плащ в руки и начал его нюхать, что слегка меня смутило. — Мм, да, вот от чего шла такая магическая аура, — он сново улыбнулся своей ослепительной улыбкой, — Что же, плащ это хорошая плата за мою услугу. Однако, какие у него свойства? — Если честно, то я и сама не знаю. По легенде, она помогла проклятым лебедям снова стать людьми, но на мне она, как видишь, не сработала, — Честно призналась я. — Вещь так или иначе магическая, — сказал он, — Понадобится в следующих сделках. Итак, да, плащ сгодится как плата. А теперь, заколдуем наш кинжал. Он ушёл куда-то и вернулся с каким-то пузырем. — Ты должна облить этим зельем кинжал и произнести три раза заклинание "Проклятье уйди — волю обрети". Сделать это нужно будет вечером, перед тем, как наступит проклятье. И да, любимого тебе человека ты должна будешь убить этим же вечером, пока зелье действует и не пробило полночь. Иначе… Всё будет бессмысленно. Я медленно кивнула и вышла из таверны. Мне было чертовски больно в области груди. Как будто кто-то вырвал мое сердце. «Родственники убитых мной балерин тоже это чувствовали? А что на счёт самих балерин?» задала я себе вопрос. Это все больше не имело смысла. Больше этого не повторится. «Сегодня. Сегодня всему этому придёт конец» убеждала себя я. Кое-как добравшись до дома, я закрылась в своей комнате. Мои ноги стали ватными и я рухнула на пол. Позволив эмоциям взять верх я начала рыдать. Слёзы большими каплями падали на мои запястья, а потом на пол. Я оплакивала балерин, убитых мной. Оплакивала их родных. Оплакивала принца, влюбившегося в такое чудовище, как я. Но больше всех я оплакивала себя. «Почему именно я?!» снова и снова спрашивала я саму себя. «Почему это должно было случится именно со мной?!». Я плакала пока слёзы не кончились и пока мое тело перестало дрожать. И лишь тогда мой мозг начал соображать и выбрал себе новую жертву. Я медленно встала, собрала свои волосы в пучок и убедившись, что кинжал Румпеля при мне, вышла из дома. Прости меня, мой принц. Прости. Мы столкнулись с принцем у главной часовни и он заключил меня в кольцо из рук. — Я знаю способ, как избавить тебя от проклятья, — радостно сообщил он мне. Его беззаботный тон и улыбка на губах пронзили мое сердце больнее кинжала. Слёзы наполняли мои глаза, но я быстро смахнула их и приказала себе не показывать свою слабость. — Да и… Я пришла за вами-почти прохрипела я. — Что с тобой? — ласково спросил он меня. Я решила что лучше на этот вопрос не отвечать и поэтому промолчала. Вместо этого я взяла его за руки. Так, в полной тишине и держась за руки мы пришли к мести назначения. То есть в лес, где все начиналось и где все закончится. Я отпустила его руку и взглянула в его бездонные, до боли красивые глаза. — Не медли, уже почти двенадцать, а тебе ещё пентаграмму рисовать, — сказал он, — У меня есть рисунок. — Какая пентаграмма? — удивленно спросила я его. — Вот эта, — он достал из-за пазухи рисунок, — Разве ты не знала? — Нет, мне Румпель не говорил о пентаграмме. Для чего она? — Ты была у Румпельштильцхена? — Да, иначе как мне я могла знать о способе снятия проклятья, —ответила я. — Я нашёл этот способ в королевской библиотеке, книга на другом языке, может Румпель знает не весь текст, — предположил он, — В любом случае не думаю, что будет хуже. — Хорошо, — быстро согласилась я, — А чем рисовать? — Моей кровью, — спокойно ответил он на вопрос, и достал кинжал и чашу из сумки. — Лучше моей, — сказала я. — Нет, милая, нужна именно моя, к тому же я и так умру, не зачем оставлять шрамы на твоей белой коже, — он поцеловал мою руку, глядя мне в глаза. Я покрылась мурашками. Мне было приятно, но осознание того, что скоро я его потеряю отравляла меня изнутри. Подождав, пока он сделает аккуратный разрез на запястье и наполнит чашу своей кровью, я начала рисовать пентаграмму как на рисунке Леона. Он встал на середину пентаграммы и ждал пока я соберусь силами. Взяв себя в руки я подошла к нему и достала кинжал. Он отражал свет Луны и был чертовски красивым. И острым. — Чем быстрее, тем менее страшны последние минуты, — философский заметил он, — Помни, я люблю тебя, — добавил он, когда я занесла кинжал. Все закончилось быстро. Я вонзила кинжал ему в сердце, повернула его и достала. Дальше было хуже. Его безжизненное тело упало, а вместе с ней и я. Обхватив его голову руками, я положила их к себе на колени. У него было красивое лицо. Улыбка, которую увидев однажды никогда не забудешь.Улыбка, которая застряла на его губах. Я прошептала ему на ухо последние сказанные им слова. — Я люблю тебя Леон. Я люблю тебя больше чем балет, больше чем запах книг. Я люблю тебя больше всего на свете. Я Люблю тебя, мой принц. Больше он меня не услышит. Все стало как в тумане. Я не помню как я добралась домой, что я сделала с трупом и что случилось дальше. Но я отчетливо помню кровь на своих руках, когда проснулась. Нет. Нет нет нет. Этого не могло случится. Я ведь убила Леона, так почему… Быстро приняв душ я отправилась к Румпелю. Он должен объяснить мне, что происходит или он хотя бы поймёт что к чему. Я зашла в его хижину и обвела взглядом комнату. Стоило мне его заметить, как злость и обида, которых я похоронила глубоко в душе нахлынули с новой силой. Мне хотелось рвать и метать. Мне хотелось избить его до смерти. Мне хотелось…мне хотелось вернуть Леона и избавиться от проклятья. Мне хотелось закрыться где-нибудь в углу и чтобы никто не нашёл меня. Но сначала мне хотелось разобраться с этим человеком. — Ах ты паскуда! — начала орать я на него, — Почему я не избавилась от проклятья?! Почему, если я сделала так, как ты говорил?! Почему?! Почему я спрашиваю, почему?! — Так, милочка, по спокойнее, по спокойнее. Моей вины в твоей оплошности нет, а знаешь почему? Потому что я свою часть сделки выполнил, я дал тебе клинок и зелье. А как ты всем этим распорядилась, уже не мои проблемы. Но, хорошо, давай разберёмся. Я сказал тебе убить самого дорогого тебе человека. И покажи свой клинок, по крови на нём я смогу понять в чем проблема -как ни в чем не бывало ответил он. — Я СДЕЛАЛА ТАК, КАК ТЫ МНЕ И ГОВОРИЛ! — незаметно для себя перешла на крик я, — Я ОБЛИЛА ТЕМ ЗЕЛЬЕМ НОЖ И, — глубоко вздохнув продолжила, — И… Я убила дорогого мне человека. Обессилев, я рухнула на пол. — Таак, так, не умираем тут, а то мне ещё твой труп нужно будет убирать. Мороки-то сколько будет. Покажи мне лучше клинок, чтобы я понял, что пошло не так, — он подошёл ко мне и помог встать. Практически вышвырнув на стол окровавленный клинок я даже почувствовала облегчение. — Дай мне свою ладонь. Я должен сделать небольшой порез и взять твою и кровь этого человека, чтобы проверить с помощью заклинания, насколько вы были близки, — как маленькому ребёнку объяснил он. Протянув ему свое запястье, я хотела съязвить, но слишком устала для всего этого. Он сделал надрез и надавил на рану. — Боже, всё же придется убираться, — проворчал он, — Я схожу в чулан за зельем, никуда не уходи. Я уставилась на пол. «Это нормально» успокаивала себя я. «Недели две и ты все это забудешь. Все будет хорошо» вновь и вновь повторяла я. Спустя пару минут он вернулся с каким-то флаконом. — Итак, сейчас узнаем, в чем была ошибка. Он капнул кровь с кинжала рядом с моей кровью, а потом добавил зелье. При соприкосновении с кровью, зелье начала шипеть. — Что ты надела дорогая? — он ошарашено посмотрел на меня. Я слишком устала, чтобы ответить, поэтому молча посмотрела в его сторону, как бы говоря «и что же?» — Ты убила не того человека, понимаешь?! — прокричал, нет, практически выплюнул он, — Как можно так не знать собственные чувства и кровную связь с братом, которая у тебя действительна сильна? Или ты думала, что таким образом сможешь уберечь Оливера от беды? — после не большой паузы продолжил он, — Хах, наивная, чтобы снять проклятье, тебе необходимо убить своего брата, как единственно родного тебе человека. Иначе никак, дорогуша. И скажи мне, кого же ты всё-таки убила? — спросил он. — Что? — недоуменно спросила я, — О чем ты говоришь? И откуда ты знаешь о… — не закончив фразу я резко замолчала. Потому что до меня дошло. О Боже. Что же я натворила. После не долгой паузы я продолжила — Человек…Человек которого я убила это Леон. Наследный принц Леон — не знаю зачем я это ему сказала, но сказанное слово не вернуть. — Что? Кого ты убила?!!!! — начал орать он, — И подожди, что между вами было? — А не все равно ли, что было между нами -абсолютно без эмоционально сказала я, — Я убила его. Понимаешь? Я УБИЛА ЕГО. И ТЫ ТОЖЕ ВИНОВАТ В ЭТОМ, — начала вопить как безумная я, хотя секунду назад была более менее спокойна. — Леон, Леон… — как безумный, начал бормотать он. «Скотина, ты что, плачешь?» немного удивилась я. Хотя подождите, почему он… — Почему ты горюешь, будто убили близкого тебе человека? — раздраженно спросила я. Он посмотрел на меня с безумной улыбкой. — Кем для меня был Леон? Так интересно, да? — он сверкнул глазами, — Сейчас ты всё узнаешь. За один щелчок с него спала иллюзия и он «превратился» в Джерома. В того самого Джерома, который помогал Леону найти убийцу. Я невольно ахнула. Ещё в таверне, когда мы обсуждали как поймать убийцу, в моей голове мелькнула безумная мысль, что возможно Джером маг. Но кто бы мог подумать, что это сам Румпель. Я истерически засмеялась. В последнее время в моей жизни все оказывается не тем, чем кажется. На долю секунды мне показалось, что он заплачет. Но вместо этого он схватил клинок, тот самый клинок, которым я убила Леона, и вонзил его мне в грудь. Странно, но я ничего не чувствовала. Ни боли, ни гнева, ни сожаления не было. Было лишь… облегчение? Да, по-моему это чувство называется облегчение. За столько лет жизни я ни разу не чувствовала хоть отдаленно похожих чувств. Я была благодарна. Хотя и не знала, почему он так поступил, но была ему благодарна. Я хотела сказать ему об этом. Я хотела, чтобы он узнал о том, что убив меня, он сделал доброе дело. И поэтому со слабой улыбкой на лице я еле слышно пробормотала: — Спасибо. Дальше была только тьма.