***
Любовь.
Сказочки от Дамблдора, в которые верят лишь идиоты. На самом деле, любви не существует, ибо есть только зависимость, желание завладеть, привязанность или просто иллюзия.
Но
ты так не считаешь.
Ты считаешь, что любовь может спасти мир, что она может спасти
меня. Наивная. Повелась на
до тошноты идеального и правильного старосту. Повелась на идеальную обложку, даже не предполагая
что внутри.
Каждый раз, когда ты выгибаешься и стонешь мое имя,
доставшееся от поганого отца, в очередной раз доказывая то, что ты такая же как и все — жалкая и наивная, — я убеждаюсь, что ты просто фарфоровая кукла в моих руках, которую я ломаю медленно, но верно, причиняя как можно больше боли. Мне доставляет удовольствие смотреть, как ты ломаешься, боишься меня до дрожи в коленках, но при этом
ничего не можешь с этим поделать.
Не можешь избавиться от меня.
Мне забавно находить тебя в туалете, в котором обитает только призрак грязнокровки Миртл, заплаканную и несчастную, а после целовать тебя и просить прощения, уверяя, что мне очень стыдно и я больше никогда так не поступлю, что всегда буду рядом, чтобы тебя поддержать. Очередная
сладкая ложь.
Если ты встречаешься со мной, то к тебе не имеет права подходить практически ни один представитель мужского пола (учителя, отец и брат не в счёт). Ты словно в золотой клетке, ведь, с одной стороны, тот, кто обидит тебя — покойник, а с другой — я издеваюсь над тобой, как хочу. Когда до тебя всё же дошло, что я блядский садист, абьюзер и самый большой собственник, то было уже поздно. К тому моменту ты была уже помечена мной, обречена, и, не стану скрывать, я стал зависим от
тебя. Зависим от твоего запаха, повадок, которые, казалось бы, меня так бесят…
Мне достаточно посмотреть на тебя, чтобы ты начала течь, как грязная
шлюха. Достаточно приказать, и ты не посмеешь пошевелиться, даже если я буду тебя пытать, если возьму нож, как какой-то маггл-садист, и начну наносить тебе раны; я могу даже не применять «Империус» на тебе.
И вот сейчас я смотрю на тебя, пока ты весело улыбаешься, делая вид, что у тебя
охереть как всё прекрасно, и вспоминаю то, как ты согласилась пойти со мной на бал, протянула мне руку и сделала первый шаг, что стал последним в той жизни, где ты была вольна делать всё, что тебе захочется. Но
ты сама виновата. Ты сама выбрала себе такую судьбу, и ответственность будешь нести, пока мне не надоешь.
