Память Бессмертного

Глухой металлический шум доносящийся словно бы со дна колодца, слышался ему монотонными ударами кувалды по стальным вратам и отзывался в его сознании нарастающими взрывами. *бум, бум, бум...* -"Доброе утро, Майкл Браун." - Тихо произнес мужчина самому себе, внезапно пробужденный посреди ночи неожиданным звонком. Вид его комнаты был похож на кибернетическую капсулу из фильмов двадцатого века, хотя постойте, это же и была кибернетическая капсула. С большим трудом он спросонья набрал пароль на сенсорном экране, встроенном в потолок капсулы, и крышка гроба отворилась сама по себе с тихим скрипом, словно он был каким-то вампиром из далекого будущего. Вяло взяв телефон с пластиковой тумбочки, он посмотрел, кто ему названивает в данный момент. Когда его щурящиеся глаза привыкли к яркому свету экрана телефона он прочитал. [Сука-Капитан]. *Тск* Это был номер, записанный для Кастилии Торрес, капитана следственного отдела, и его босса. Быстро протирая заспанные глаза, он поднял трубку. -"Доброе утро, Капитан... Почему я так долго не брал трубку? Ммм, я был в душе... Нет... я не спал. 2:00 утра?! Что случилось? самоубийства? Дело, это понятно... ЧТО, КОГО-КОГО ЗАБРАТЬ?!" *БИИИП* Звонок был прерван собеседником, уже проснувшийся Майкл с недоумением смотрел на свой телефон. В его мутной голове всплыло два очевидных вопроса. "Что?" Эта стерва только что сказала ему срочно выезжать в старый город, Сан-Фоли. "Зачем?" Она приказала ему забрать оттуда какой-то мусор... Поднявшись с кровати, он нахмурился и подошел к окну, занавешенному плотными портьерами. Распахнув их, Майкл нахмурился и чуть ли не сразу застучал зубами. "Ебучий холод." – Коротко заключил он. За окном была декабрьская зима, беззвездная ночь. Метель бродила по улицам, и словно любящая мать укрыла Нью-Лондон белым одеялом. Если бы у него было свободное время, Майкл сварил бы себе чашечку кофе, взял бы из своей футуристичной уборной недочитанный им роман и уселся бы в кресле напротив панорамного окна, попеременно любуясь видами спящего города и погружаясь в чтение. "Блять!" – он мысленно выругался, доставая из бельевого ящика пару белых носков, затем хлопчатобумажные трусы. Несколько быстрых, широких шагов, и он вошел в свою гардеробную. Никаких гавайских рубашек и кислотных футболок. Все было либо черным, либо белым, Майкл когда-то давно был влюблен в яркую одежду, но один человек-ураган изменил его предпочтения в этом. Взяв белую футболку, черные брюки, белую рубашку, черное кожаное пальто и дорогие черные туфли, он на удивление быстро переоделся. *Бип* Хмурые морщины на его лице стали еще глубже. На его телефон пришло сообщение, неохотно проверив которое, Майкл увидел координаты человека, за которым его высылали, а так же особые инструкции и примечания. Этот парень находился где-то в глуши, на окраине свалки, которая называлась Сан-Фоли. Неблагоприятный район, гетто, где его могли бы убить местные обитатели, просто из слепой ненависти к тому, кем он был, или же еще хуже похитить и превратить в безвольного донора "бессмертия". "Чертовы смертные", - подумал он, вспоминая происшествия минувших лет. Постоянные бунты, грабежи, мародерство, гражданские войны, бесконечные похищения бессмертных, убийства на почве ненависти и многое другое - все это поганое дерьмо было запечатлено на пленке его памяти, и на этой черно-белой пленке лицо любого смертного было чернее кофейной гущи. Им, бессмертным, и всему Нью-Лондону, тогда было суждено расхлебывать эту бочку меда с ведром говна. Расхлебывать вместе со всеми остальными проблемами, которые создали эти жадные до всего свиньи, годные лишь на убой. *Бах* С громким хлопком закрыв входную дверь, он вышел из квартиры, шагнул в огромный лифт и спустился в гараж жилого комплекса. Через несколько минут двери лифта открылись, и перед ним предстали внутренности космического корабля, стерильные катакомбы подземного паркинга. Достав из кармана ключи от машины, он щелкнул кнопкой, затем убрал ключи и достал мятую пачку сигарет. Это была красная пачка с изображением карикатурного ковбоя, соблазнительно курящего сигарету. Таких сигарет теперь не делают... *Сшшш* Ничего лучше нет чем выкурить сигарету если давно не курил... Его первая затяжка за долгие годы воздержания. Самое странное, что сигареты всегда были при нем, несмотря на то, что он давно бросил курить... словно он знал, что однажды в его дверь постучится липкий ебучий день... и он будет чувствовать себя настолько погано, что единственно возможным спасательным кругом в этот момент будут его любимые сигареты... *Шшшшш*. Первая сигарета... как первый секс. Она - всегда самая лучшая, особенно для курильщика, за плечами которого десять лет курения и еще пять лет воздержания... Словно старый монах, спустившийся с гор в деревню, он пускал дымчатые кольца в потолок, а на лице его отображалось умиротворение. Внезапно из-за горизонта подземной парковки послышался рев двигателя, и Майкл Браун улыбнулся. Его глазам предстал громоздкий внедорожник, его малышка, что была больше похожа на электробритву чем на автомобиль. Она подала голос ревом мотора, словно преданный пес, приветствующий своего хозяина. Быстро приблизившись к нему, она мигнула фарами, Майкл улыбнулся этому и погладил ее по капоту. «Бетси... Моя крошка». Эта девочка в цельнометаллическом платье была с ним всю его долгую жизнь. Ее когда-то подарил ему отец... Вместе они прошли через множество безумных погонь, перестрелок, множество наездов, и... в конце-концов он любил ее. Потушив сигарету о тротуар, он отбросил окурок в сторону, двери машины поднялись как крылья у морской птицы. Открылся вид на перетянутый кожей салон, Майкл сел на водительское сиденье и начал вводить данные в сенсорную панель на руле. [Автопилот, координаты – 10-SO-01...] Закончив ввод координат, он откинулся на спинку сиденья и задремал. –Бетси, разбуди меня, когда мы прибудем к месту... Машина одобрительно заурчала прежде чем тронулась с места. Поездка до пункта назначения займёт у них несколько часов. В салоне послышался тихий, стариковский храп а освещение медленно сделалось приглушенным. ........... Темный небосвод застланный тяжелыми снежными тучами дробью стрелял по улицам города комьями снега. Холодное декабрьское утро на окраине Сан-Фоли, было еще холоднее на крыше жилого комплекса. Облезлые, серые небоскребы, эти монстры прошлого имели в себе по сотне этажей, а сами были похожи на башни дженга. Они были россыпью раскинуты по всей округе, это было своеобразное гетто в котором проживали граждане старого города. По их форме было понятно что настройки сверху могли образовываться вечно, покуда не их верхушки не упрутся в небеса. Людям бродящим по улицам Сан-Фоли чтобы взглянуть на темное, утреннее небо нужно было запрокинуть голову до боли в шее, лишь бы увидеть клочок бездонного неба. Что уже говорить про крыши этих гудящих колоссов. Обнаженный мужчина лет двадцати пяти с кулоном на шее, по колено стоял в снегу. Его жилистое тело было покрыто многочисленными шрамами, а истощенное выражение лица и неплотно сомкнутые веки глаз говорили о том что он был чем-то сильно изможден. Его сосредоточенная тренировка на заснеженной крыше продолжалась уже несколько часов. Противостоя усталости он практиковался, спотыкаясь, падая и снова вставая, чтобы еще раз упереться в стены своего разума, пока у него наконец не получилось сделать то что он хотел. Он не помнил когда в последний раз ел, или пил, или кто он вообще такой в этом мире, что вообще есть окружающий мир? Пустота. Он был поглощен шумом ледяного ветра что окружал его. Он, обдуваемый ледяным ветром, с рассеянным взглядом совершал плавные движения своим телом, нанося многочисленные удары по воздуху, словно бы сражаясь с незримым противником. Он не выглядел глупо, например как умалишенный, наоборот, его сосредоточенный вид и плавность в движениях создавали вокруг него атмосферу хищника, точащего свои когти для предстоящей охоте. Он выглядел как заостренный до предела меч не вложенный в ножны. Свист ветра резонирующий с его плотью как ни стараясь, не мог сковать его движения. Мужчина словно слился с жестокой стихией, не то что с природой, сколько со всем целым, всеобъемлющим. Наблюдая его облик со стороны можно было-бы подумать что он такое же древнее проявление бытия как холод и ветер. Наконец, когда он нанес свой последний удар, его тело замерло и стало неподвижным, а взгляд приобрел холодный отблеск в глубине. Он уставился на дверь, ведущую на крышу, где он сейчас тренировался. Сквозь оглушительный вихрь ветра ему показалось, что он слышит чьи-то нарастающие шаги по лестнице. Это были знакомые ему шаги. *Бах* Дверь распахнулась и в проеме показался мужчина лет тридцати, раздраженный, с дрожащими щеками, губами и глазами. –"Грис Мун? Что ты блять делаешь на этой крыше?!" – мужчина в дорогом пальто громко кричал стараясь преодолеть шум ветра. –"...Майкл?" – Грис, был озадачен появлением старого знакомого, здесь, в Сан-Фоли, но он не был рад этому. – "Да-да, Майкл Браун, давно не виделись, может поговорим где-нибудь не здесь?" – Майки хотел как можно скорее покинуть это чертово место, его машина стояла там внизу, без присмотра, сейчас он испытывал чувства родителя оставившего своего ребенка посреди трущоб. – "Что ты тут потерял?" – Грис подняв из под снега свою одежду, спросил его спокойно одеваясь. Услышав это Майки стал сильнее раздражаться. – "Может быть хотяб зайдем внутрь?! Или хочешь чтобы я свои яйца здесь отморозил? А?! Гриси! Пошли давай!" – кричал он подгоняя его. Но Грису было насрать на его крики, надев брюки и накинув на плечи пальто он все еще стоял на своем месте словно не замечая окружающего холода. *ТСк* Майкл щелкнул языком, наблюдая как этот уебок просто смотрит на него. – "Я задал вопрос" – спросил Грис, буравя его хмурым взглядом. – "Появилось дело, ты обязан вернуться в следственный отдел и принять участие в расследовании. Таков приказ руководства," – Майки сдался и перестал делать вид замерзшего суслика, этот древний уебок знал что у Майкла была такая же стойкость к холоду как и у него. выпрямив спину он вышел из дверного проема на покрытую снегом крышу, и пошел к Грису. – "Видно, что-то масштабное" – сказал Грис, хлопая по карманам своей куртки, в поисках чего-то. – "Да, произошло кое-что серьезное..." – заметив это Майкл достал свою мятую пачку, и дал ему одну из своих винтажных сигарет. – "И что же?" – закуривая, спросил Грис. – "Серия самоубийств". – "Что?! Серия?! Самоубийств?! В Нью-Лондоне?! Да ты ебанулся!" Грис издевался, показывая какое отвращение он испытывает к Нью-Лондону. – Хватит строить из себя ебучего комика, не смешно. Ты и так понял о чем я. У этих самоубийц было кое-что общее, из-за чего верхушка собирает неудачников вроде тебя. – сказал Майки отойдя в сторону от сигаретного дыма. - "Да, и что же, хотя насрать... О главном, ты все еще девственник ? Кастилия наконец-то нашла себе мужика?!" - спросил Грис с удивленным выражением лица. -"... В любом случае, нам пора идти. Ты вернешься в Нью-Лондон, а если не вернешься, тебя приговорят к смерти, и тогда ты знаешь, что будет дальше," - сказал Майкл, проведя большим пальцем поперек шеи. - "А если я не хочу?" - промолвил Грис, когда на его лице появилась ухмылка. - "Тогда иди на хуй! Оставайся здесь, и делай все, что тебе вздумается, и продолжай делать то что делал. Но помни, что однажды за тобой придут, и это будет не твоя беззубая полиция старого города, а "Каратели"," - он прервал свою браваду, чтобы закурить, а затем многозначительно продолжил. – "А потом, тебя посадят на деревянный стул, затем мокрая губка, толпа зевак сосущих пиво и два миллиона вольт, вбитых в подкорку твоего черепа". Грис на это выпустил облачко сигаретного дыма в воздух, затем посмотрел на Майкла с холодным блеском и внезапно ударил его головой в нос. *Бах* От внезапности Майкл не успел среагировать на этот удар, и попятившись назад он быстро схватился за разбитый нос. Резкая боль с утра пораньше, и теплая кровь на его руках, что брызнула с носа, наконец заставили Майкла проснуться окончательно. Он посмотрел на стоявшего над ним Гриса с вопросом во взгляде. - "Ну, если ты закончил громко лаять то можешь возвращаться к своей хозяйке, псина"– все с той же ухмылкой сказал Грис, проходя мимо усевшегося на снегу Майкла, направляясь к лестнице, ведущей вниз. Майкл быстро преодолев свою растерянность вспомнил о том сообщении что прислала ему Кастилия. – "Подожди! Я еще не сказал что Кастилия предложила тебе сделку! Она написала что пересмотрит какое-то дело! Написала что ты сразу поймешь! – громко промямлил Майкл с разбитым носом." Резкие слова, после которых Грис остановился, развернулся и быстро подошел к нему. Его жестокое выражение, и опущенные кулаки застывшие возле лица Майкла заставили его насторожиться. – "... С этого и нужно было начать. Бетси внизу да?" Грис молча вышел с крыши, воображая лицо человека, который не хотел его отпускать, таща обратно в ад, из которого он когда-то был изгнан. Да, он не любил Нью-Лондон, и не без причины, этот ослепительно серый город оставил на его теле гораздо больше шрамов чем могло показаться. Майкл вышел за ним и начал спускаться вниз по лестнице небоскреба, пока они вдвоем спускались к Грису подбегали различные люди. "Кто это?" Майкл был озадачен. Громилы что подходили к Грису выглядели как типичные преступники: татуировки, статность, суровый взгляд и конечно же невероятное уродство. Грис не останавливаясь сыпал словно случайные реплики на которые они нервно кивали и удалялись. Пройдя сотню этажей из-за нерабочего лифта они наконец вышли на улицу. - Садись в машину, я расскажу тебе о деле, - сказал Майкл, наблюдая за вдумчивым выражением лица Гриса. Подойдя Грис похлопал старую Бетси по капоту, и ее двигатель заурчал, как котенок. Майкл обратил на это внимание, он в раздражении прищелкнул языком, но ничего не сказал. Бетси доверяла Грису так же, как и Майклу. Вместе они сели в машину и поехали в сторону восходящего солнца, горизонт, за которым виднелись высокие черные стены, нагонял на Гриса тоску. Эти стены были жирной чертой, проведенной мэром Нью-Лондона между бедными и богатыми, смертными и бессмертными. Он охотно перевел взгляд со стен на мерцающие виды небоскребов Лас-Фоли, за то время что он провел здесь в изгнании он изменился, сильно изменился. Грису вспомнились отголоски далекого прошлого. Время, когда еще не было этих бетонных ульев, из-за которых не было видно даже неба, время, когда не было разделения на смертных и бессмертных, время, когда машины были машинами, а не электробритвами... 500 лет назад ничего этого не было, и жизнь казалась ему намного проще, чем сейчас. - Все люди из нашего списка самоубийц, а их около тысячи, получили сообщение за несколько минут до своей смерти - Майкл начал вводить его в курс дела. Грис неохотно повернулся к нему, пусть он и ненавидел Майкла до боли в зубах, но вспоминать свое прошлое он ненавидел еще больше. - Что это было за сообщение. - "Врата открыты", ты слышал об этом? Но кто я такой, чтобы спрашивать, ты уже много лет разлагаешься на этой свалке. - Свалка - это Новый Лондон. – утвердительно произнес Грис холодно посмотрев в глаза Майклу, словно говоря что прямых оскорблений в свою сторону он не потерпит. - Что?! Ты только что назвал столицу мира помойкой, ты??! Нью-Лондон - не помойка, а ты - не его часть, помни об этом, Грис, и не говори такого дерьма, когда мы приедем в город, ты знаешь, что они сделают с тобой за такие слова. – Майкл сосредоточенный на дороге даже не заметил этого взгляда. - Ты еще такой сопляк, Майки... твой папа не так тебя воспитывал, – усмехнувшись сказал Грис удобно усевшись в своем сиденье и развернувшись к окну. - Грис Мун, завязывай. "Все еще больная тема", - отметил у себя в голове Грис, наблюдая за потемневшим лицом Майкла в отражении. - ... - ... В машине стало тихо, но это не было неловкое молчание; им обоим нужно было подумать. Майкл думал о том, как закрыть дело и поспать, а Грис размышлял о днях, когда еще работал лейтенантом полиции Нью-Лондона.