365 дней

      Сквозь облако дыма и поднявшуюся пыль выходит, прикрываясь рукавом кожаной куртки, высокий мужчина. Он кашляет, задыхается, но уверенно проходит мимо горящего автомобиля. Ричард снова зовёт Свон и когда видит девушку, сидящую на корточках перед кем-то, кого он очень хорошо знает, выпрямляется и замедляет шаг. Его походка стала уверенней, заметив смотрящую на него брюнетку, глаза сузились, устремляясь прямо на неё. Зубы стиснулись, он прикусил внутреннюю сторону щеки и сложил руки на груди. Его недовольство никто не заметил, но Ричард его всячески показывал, начиная от позы и заканчивая выражением лица. — Ричард… — снова шепчет мисс Миллс и поднимается на ноги, чтобы в следующую минуту, шаг за шагом, приблизиться к мужчине, — Ты…       Тот молчал, с высока глядел на ту, что пару лет назад была нежной лилией, мягкой и ласковой женщиной. Теперь же она стала стервой, каких ещё поискать надо. Он все про неё знал и продолжает знать каждый шаг. — Ты не изменился… — уголки пухлых губ слегка приподнимаются, глаза по прежнему блестят. Рука невольно поднимается, тыльной стороной пальчиков она проводит ему по щеке, так аккуратно и воздушно, еле прикасаясь к щетине. — Изменился, — Ричард, отбросив за запятые руку Реджины, обходит, направляясь к блондинке и оставляя женщину стоять на месте, — Эмма, ты как? Что тут случилось? Я получил вызов и сразу приехал.       Конечно, блондинка видела и, более того, слышала их разговор. На удивление только сейчас пришло мимолетное осознание того, насколько тесен мир. Такие разные люди, в разных слоях общества знают друг друга и, видимо, давно, судя по тому, что Реджина заметила какие-то изменения в мужчине. Шок, страх, сопровождающийся учащенным сердцебиением, смешался с любопытством: «Откуда они знакомы и кем Реджина приходится Ричарду?» — Машина мисс Миллс только что взорвалась, если бы она не задержалась, то погибла, — блондинка собрала волю в кулак, чтобы ее голос не дрогнул только об одной такой мысли. — Я вызову наряд, а вы поезжайте домой. Скорее всего, завтра вас вызовут на допрос, расскажите как все было, что слышали, видели, — выражение наигрынового беспокойства несколько смущало, но это не то, чем занята была светлая голова девушки.       Фигура в бордовом платье оставалась на месте и не шевелилась, смотря вдаль парковки. — Да, хорошо.       Свон немедленно приблизилась к женщине и встала напротив, чтобы наконец посмотреть в каком состоянии та находилась. Глаза блестели от слез, но ни одна не скатилась по щекам, чёрные дуги бровей слегка нахмурились, а зубы, судя по движущимся мышцам скул, стиснулись. Не хватало только сжатых кулаков, чтобы точно понять — мисс Миллс закипает. — Реджина… — Эмма попыталась осторожно спросить в чем дело, но, как только карие глаза резко устремились прямо на неё, стало не по себе. — Какого черта? , — повышенный, строгий тон, тот, что зовётся официальным, обрушился на подчиненную. — Ричард работает в участке… следователем… Я не совсем понимаю о чем ты говоришь. — Откуда ты его знаешь и что он делает здесь? , — тонкий палец условно врезался в грудь блондинки. — Он помогает мне с поиском информации, о которой ты просила. Там же работает мой друг, так и познакомились. В чем, собственно, дело? , — уже немного придя в себя, Эмма нахмурилась и перестала выглядеть как ученица в кабинете директора. — Я не хочу, чтобы он имел отношение ко мне. Я ясно выразилась? Выполняйте, мисс Свон.       Женщина заметно сменяет тон, вновь входит в образ строгого начальника и, приподняв подбородок, гордо покидает парковку. Стук каблуков по бетонному полу звонким эхом разносится по периметру и с каждым новым шагом становится все тише, пока не исчезает вовсе.       Душевные раны заживали достаточно долго не для того, чтобы человек из прошлого вот так взял и появился из ниоткуда. Она любила его днями и ночами, раздражённого и ласкового, в плохом настроении: когда он посылал, толкал ее — Реджина все равно его нежно любила. Этот человек помог ей высоко взлететь, как птица, но лишь для того, чтобы в самом конце отрезать крылья. Больше женщина не летает, спрятала свои ссадины за чёрной вуалью от посторонних глаз.       Реджина доверяет только себе, полагается лишь на свой разум и силы, поэтому в ее компании ведется контроль над работой, чтобы все было четко и по плану. Что касаемо чувств, то зачем их показывать всему миру, когда можно, приехав домой и уложив сына, заглушить их парочкой стаканов виски или вина. Высказываться женщина также не любит, опять же вопрос доверия. Забавно, как один несчастный опыт повлиял на всю дальнейшую жизнь. Машина такси премиум класса довезла мисс Миллс до дома без пробок, рассекая пустую трассу, освещаемую фонарями. Из головы не выходило это происшествие с ее авто и этот… субъект, что появился из ниоткуда. Возможно, она изредка вспоминала его, размышляя над тем, нашел ли тот ту самую. Ричард хотел детей, конечно он их хотел и был рад появлению Генри в их семье, но спустя пару месяц охладел к малышу. Все ее просьбы посидеть с ребенком, поиграть, занять его — напрасны, ведь главная проблема заключалась в том, что Генри не его сын, а родить самостоятельно Реджина не в силах. «Либо вы, либо ребенок. Мне очень жаль», — она вспомнила слова врача. Этот день стал началом конца в их любовной истории. С этого момента все пошло по пизде.       В доме был выключен свет, со второго этажа не доносился звук телевизора, а значит сын лег спать. Пальто рухнуло на спинку дивана в зале, туфли слетели с ног еще у порога. Она поправила каштановые волосы, тяжело вздохнула и достала с верхнего шкафчика бутылку виски. Янтарная жидкость расплескалась по бокалу с короткой ножкой, Реджина уселась за стол и засмотрелась на алкоголь, чуть крутя бокал по оси. С приходом Эммы в ее жизни начались проблемы. Сначала взрыв на парковке, после возвращение Ричарда, хотя ни о каком возвращении речи не шло. Она не испытывает прежнего трепета и нежных чувств, как прежде, разве что остатки воспоминаний вспыхивали время от времени. Глоток залпом и виски стал приятно греть горло. Стакан за стаканом, разум мутнел, голова кружилась, взгляд стал размытым, поэтому вставать с места женщина не спешила. — Урод, — вслух пробормотала брюнетка и налила новую порцию алкоголя. — Мам?       Детский голос выдернул из внутреннего монолога и повернуться в сторону. Сонный, потирающий глаз, мальчик стоял с босыми ногами в синей пижаме. Реджина отодвинула бокал подальше от себя, нервно сглотнула и развернула корпус к сыну. — Ты почему еще не спишь? , — у нее был отдельный, мягкий голос специально для Генри. — Воды спустился попить. Ты плачешь? , — подойдя к матери, он не спешил ее обнять, всматривался, поглядывая на виски.       Генри не глупый и понимал, что что-то произошло и это «что-то» очень подкашивает маму. — Нет, — легкий смешок, — Конечно нет. Иди ко мне, — протянув руки, усаживает мальчика к себе на колени и прижимает его голову к себе.       Вот он — ее главный мужчина, которого она никогда не разлюбит, никогда в нем не разочаруется и, несмотря на мелкие ссоры, Генри всегда будет ей предан. Пока рядом есть родной человек, ей есть для кого жить. — Ты пьешь, значит что-то случилось, — а ведь его не обманешь, в кого он такой? Ложь чует издалека.       Мисс Миллс поправляет его челочку, пока тот разглядывает мать, пытаясь копнуть глубже. Зеленый взгляд кажется сейчас особенно серьезным, будто ему не десять, а все двадцать пять. Реджина не хочет втягивать сына во все это от слова совсем. Ему ни к чему переживать, зная его любопытство, побежит расследовать «преступление». — На работе неполадки, не бери в голову, я разберусь с этим, — губы задерживаются на лбу сына, — Попей воды и ложись, завтра в школу.

***

— Тот случай с вашим автомобилем, вы помните его? Что вы чувствовали?       Она смотрит интервьюеру за спину, в одну точку, не замечает, кажется, ничего вокруг. В голове вспыхивают кадры того дня, когда она слышит мощный взрыв, видит свою машину, охваченную ярким пламенем, а после понимает, что должна была оказаться в ней и умереть. Все будто в тумане. Весь этот дым, учащенное сердцебиение, трясущиеся руки… Эмма, ее голос. Карие глаза заполняли слезы. — Ужас, — выдержав паузу, произносит мисс Миллс, — Я… Я понятия не имела, кто это сделал и кому это нужно. Началось расследование, за него взялся мой бывший муж — Ричард, и мисс Свон. Я не хотела в этом участвовать, но слишком переживала за Эмму, чтобы не интересоваться ходом дела. — Ей угрожали? , — после уточнения женщина сделала глубокий вдох. — Думаю, что могли, на то были основания. Мисс Свон для меня не просто работник или подруга, тогда мы только начинали узнавать друг друга, но тот, кому я понадобилась, уже знал, чем мной манипулировать, — она сдержала душащую боль внутри горла и не пустила сырость по щекам. — Вы ведь знаете преступника, почему не называете его имени? , — мужчина нахмурил брови. — Вы тоже его знаете, так зачем эти подробности? , — горькая усмешка задевает губы и Реджина поднимает хитрый взгляд из-под лба, — Он получил по заслугам. — Вы жалеете о содеянном? — Содеянном? , — Миллс продолжает усмехаться, — Я не сделала ничего такого, чтобы пожалеть.       И правда… Реджина не думала в ту ночь, когда вошла в его квартиру с пистолетом, о последствиях. Она все потеряла.