На одной стороне.

— Я тебя не ждала. По сощуренным в гневе глазам и кривой линии губ женщины Северус понял, что мог бы сюда сегодня и не приходить, всё равно бы ничего не потерял. Лили обижена. Нужно было дать ей время остыть и только потом выходить на связь. Сейчас что бы он ни сказал — предсказуемо останется виноват, да и говорить было нечего, если уж на то пошло. Не сообщать же ей, что вчера он допоздна засиделся в ресторане с девушкой её горячо любимого отпрыска, а после провожал её домой, что тоже отняло прилично времени? А ещё позже — встречался с Малфоем, которого она на дух не переносит? — Так что, мне уйти? Она не выставит его за порог, нет, не теперь. Она даже не попытается выпытать у него честные ответы, потому что не готова их услышать — со знакомым ему по юности безразличием. Лили стала слабой, печётся о благосостоянии своей ненаглядной семейки, от которой осталось лишь одно название и пока непосредственно им ничего не начнёт угрожать, так и будет закрывать глаза на всё. Прятать голову под панцирь. И ему ничего не скажет, не прочитает нотации, потому что боится потерять. Несколько лет назад Северус бы всё отдал за её неравнодушие, но теперь… Теперь оно его лишь умиляло. Приятно было чувствовать свою власть над ней спустя столько времени и стремящихся к бесконечному числу бесплодных попыток. Лили по-прежнему пыталась держать лицо, и не знай он её так хорошо, поверил бы плохой игре. — Почему ты не пришёл вчера? — только и спросила она, посторонившись. — Был занят. — Чем? — Сначала — ужином, после — деловой встречей. — А поставить меня в известность постеснялся? — Лили, ты, конечно, безумно мне дорога, — не слукавил сердцем Снейп, — но отчитываться перед тобой я не обязан. — Я и не прошу отчитываться, просто… Просто написать короткую записку, неужели это было так сложно сделать, чтобы я не ждала тебя напрасно? — Я был в магловской части города, ручная сова там бы многих удивила. Но что самое главное — он был не один. Если бы Гермиона увидела, как он взялся за пергамент, снова бы посмотрела на него тем странным взглядом, сочетающим жалость к юродивым и разочарование. — Что ты там в принципе забыл? — Ужинал. — С кем? — злой прищур глаз не смутил её. Северус не мог сказать ей правду, просто не мог; Лили превратно воспримет его слова, опошлит их ужины, внесёт в них свой смысл, и… Выслушав её доводы, ему придётся согласиться с ними. Потому что да, чёрт возьми, это и правда выглядит странно! Очень странно, несмотря на их с Гермионой кристально чистые помыслы. Если задуматься… Усилием воли он прогнал свернувшие не туда мысли. — С одной своей знакомой, — безэмоционально ответил мужчина, пожалев вдруг о том, что давно не практиковался в построении окклюментных щитов, сейчас бы ему не помешало загнать мысли и чувства под замок. — Ты с кем-то встречаешься? — удивилась женщина так явно, словно он всегда был ярым сторонником целибата. — Нет, я просто… — «просто провожу несколько вечеров в неделю в компании одной и той же девушки.» Это даже звучит нелепо! —… Лили, ты задаёшь слишком много вопросов. — Про свои таинственные деловые ужины ты, конечно, мне тоже ничего не расскажешь, я правильно понимаю? — Отчего же? Я решил монетизировать свою деятельность в лаборатории, чтобы она начала приносить мне не только убытки, но и доходы, — эта тема была безопасной. — Гермиона согласилась в этом участвовать. План, конечно, не идеальный, но попытаться стоит. Может, получится что-то на этом заработать. Потому что в настоящее время я просто так торчу там ночами — как будто бы для своего удовольствия. — А у Гермионы получится совмещать учёбу и работу? Почему бы тебе не поискать кого-то более… компетентного? — До этого же получалось. А насчёт её профессионализма… Она очень даже неплохо справляется, по крайней мере меня всё устраивает. — Ясно, — Лили тяжело вздохнула, но потом поняла, что такую её реакцию Северус может воспринять неправильно. — Я не к тому, что Гермиона будет плохо справляться или что-то вроде того, просто я представляю, сколько времени это будет у неё отнимать. У неё и без того довольно насыщенный график занятий с Флитвиком, а если ещё и вечера будут заняты… — Думаю, Гарри это переживёт, — усмехнулся Северус, разгадав, к чему она клонит. Он совсем не сочувствовал будущему одиночеству юноши. — Сейчас же он как-то находит себе развлечения, вот и в будущем… Блэк найдёт ему занятие по душе. — Не начинай хоть ты, — попросила она. — Лучше скажи, завтракать будешь?

***

Взращённые волей случая мысли расцвели всеми цветами мироздания, вслед за ними корни пустило и подозрение. Северус был уверен в своём отношении к Грейнджер и их ужинам: её близость не натягивала до изнеможения струны души и тела, кровь не горела в венах, он не терял ход мыслей в их искромётных разговорах или уютном молчании… Он просто был самим собой и полностью контролировал свои действия. Какой-никакой опыт в любовных делах подтверждал, что он не был подвержен горячечной страсти, ему не хотелось обладать ею, клеймить, как это всегда случалось на начальных этапах его прошлых отношений. Отрицать периодически давящие на грудную клетку всполохи неясных желаний Снейп, конечно, не собирался, но находил им убедительные объяснения: частую физическую близость, питающие их обоих беседы и… Комфорт, что бы это слово ни значило. Гермиона была умной привлекательной девушкой, а он всё ещё оставался мужчиной, конечно же такие моменты не могли не случаться, уж точно не после того, как он увидел её полуголой (а на память Северус пока что не жаловался). Найти точное определение их отношениям не получалось, они не походили ни под одно из известных ему, но это однозначно не было тем, в чём посмела бы упрекнуть его Лили, расскажи он ей правду. Осталось убедиться в том, что их мысли с Гермионой сходятся. Девочка же не напридумывала себе невесть чего? Потому что если да, то им придётся распроститься ― работать в таких условиях станет невозможно; или же… ему придётся осадить её, что будет ещё хуже. Частые беглые взгляды на Гермиону не предоставили ему ни одного ответа. Она смотрела на него так же, как смотрела сотни раз до того: с привычным тёплым принятием и ласковой смешливой улыбкой на устах. Эмоции эти в своих водах могли таить что угодно, так что Северус ни на йоту не приблизился к разгадке. Он устроил для своей компаньонки несколько проверок ― и она их все провалила. Или выдержала, это с какой стороны посмотреть. Не стала роптать против того, чтобы задержаться, приняла приглашение поужинать и улыбалась, улыбалась, улыбалась. Мешкала, если он подходил слишком близко, робела, когда случайно (неслучайно) сталкивались их руки, и задержала дыхание, когда Снейп, перегнув палку, заглянул ей через плечо в котёл, соприкасаясь подбородком с пышными волосами. Она быстро взяла себя в руки. Гермиона не выдержала только в пабе, в который они зашли поужинать, когда, оторвав взгляд от тарелки, снова столкнулась с его чёрным, пробирающим до дрожи, изучающим взглядом. ― Северус, что-то не так? ― Нет, с чего ты взяла? ― в мнимом удивлении он приподнял бровь. ― С того, что ты вот уже как несколько часов кряду не отводишь от меня глаз! Если бы еду принесли не при мне, то я бы побоялась её есть! Что происходит? ― То есть, отравление ― это первое, что приходит к тебе в голову? ― тембр сквозил фальшивой горечью. ― Второе, но не думаю, что ты снова бы завёл разговор про диадему, которую я должна выкрасть и при этом воздержаться от любых вопросов, потому что в прошлый раз я ответила тебе вполне доходчиво. ― Грейнджер, во-первых, тише, ― прошипел он, оглядевшись по сторонам. ― Во-вторых, это не воровство, так как диадема никому не принадлежит. Её там оставил выпускник прошлых лет, один мой… знакомый. На вечную память. Гермиона недоверчиво усмехнулась в ответ. ― Но смотрю я на тебя не поэтому. ― А почему? ― Догадайся, ― рискнув, он накрыл её ладонь, показавшуюся невероятно хрупкой и маленькой ― на контрасте с его. Кожа оказалась шелковистой на ощупь ― ровно такой, какой ему и представлялась. Грейнджер выдернула руку. ― А если серьёзно? ― А если серьёзно, то… ― он замолчал, не отводя взгляда от напряжённого лица девушки. Отговорка на ум пришла не сразу, ― я смотрю и никак не пойму, ты что-то сделала со своими волосами? Это должно было сработать. ― Разве что подравняла кончики. ― Вот я и… ― Две недели назад, ― закончила девушка. Снейп хмыкнул. ― Так что? «Навряд ли она видит во мне мужчину», ― определился он. Если бы Гермиона питала к нему нежные и светлые чувства, то наверняка достала бы эту чёртову диадему и не отдёргивала руку так быстро. ― Я расскажу тебе в следующий раз, ― ответил Северус, точно зная, что не допустит этого. ― Сегодня уже поздно, давай я тебя лучше провожу. ― Хорошо, спасибо. Привыкнув к нему, она перестала возражать против сопровождения. Иногда они трангрессировали, но чаще всего добирались пешком. В последнее время на улице стояла хорошая погода, дождя… почти не было. Северус с удовольствием бы прогулялся и сегодня, но час и правда был поздним. Гермиона явно устала и не была расположена к прогулке. ― Можно я попрактикуюсь? ― спросила она, когда они подошли к точке трангрессии. Как будто в этом был какой-то смысл. Грейнджер неоднократно перемещала их, и в результате её манипуляций они оба оставались живы и невредимы. Но сегодня он даже не попытался отвоевать бразды правления ― оставалась последняя, ключевая проверка, которая и определит всё, и близкое соседство пойдёт его задумке только на пользу. Когда Гермиона трангрессировала их, Северус, не отнимая её руку, отступил за спину девушки и наклонился вперёд. Обняв её со спины, свёл ладони на животе. Решив не наглеть, он едва касался её, но Гермионе и этого хватило, она ощутимо вздрогнула, но после вдруг замерла, будто давая ему время. Как действовать теперь, когда его не оттолкнули, Северус не знал, поэтому просто доверился инстинктам, пусть они и твердили, что-то не то. Выдохнув, он повёл кончиком носа по её шее, поднимаясь выше. Грейнджер нервно сглотнула ком. Он мог слышать её учащённое дыхание и это… Это заставило его самого едва заметно вздрогнуть. Мужские пальцы легли на подбородок, разворачивая её лицо к себе, попутно смахивая мешающие волосы назад. Северус посмотрел ей в глаза, чтобы понять хоть-что, но они словно застыли в трансе. Кончик её языка смочил нижнюю губу. Что же, он и сам сейчас не отличался здравомыслием. Он медленно, невыносимо медленно, склонил голову. Их носы соприкоснулись, и Северус… ― Не нужно. Пожалуйста, ― ожила Гермиона и отступила на шаг, размыкая его объятие. Она казалась растерянной, испуганной и смущённой, очень смущённой. Что же, теперь она определённо прошла все его тесты. Снейп прочистил горло. Теперь ему просто захотелось поиграться с ней, подразнить. ― Почему? ― нахально улыбнулся он, почувствовав себя гораздо увереннее, чем минуту назад. ― Мне назвать все причины? ― дрожащий первоначально голос окреп. ― Только основные. ― Северус, скажи, пожалуйста, что и зачем ты собирался сделать? ― А на что это было похоже? ― На попытку зайти с другой стороны, раз обычные уговоры не сработали. ― Нет, Гермиона, к моей просьбе эти действия не имеют никакого отношения. ― Значит… ты решил развлечься? ― И снова мимо. ― Тогда… Сколько ещё безумных теорий она выдвинет, отвергая самую очевидную? Почему во вселенной в её голове поцелуй не может быть просто поцелуем? Возможно, потому что он сейчас обманывает даже себя самого? ― Расслабься. Я хотел убедиться в том, что мы и дальше сможем работать вместе, что ты понимаешь, что наши ужины и разговоры ― это просто ужины и разговоры, без всякого двойного дна. ― А чем ещё они могут быть? ― голос был переполнен неподдельным негодованием. ― Скажи, твой… парень, ― покривился Снейп, ― в курсе в чьей компании ты коротаешь вечера? И я сейчас спрашиваю не о лаборатории. ― Нет, ― Гермиона густо покраснела. ― Почему? ― он понятливо хмыкнул, когда заметил, в каком направлении двинулись её мысли. Девушка потупила взгляд. ― Вот поэтому я и счёл нужным убедиться в том, что наши с тобой желания относительно друг друга совпадают, что ты не питаешь ко мне трепетных чувств. ― А спросить прямо не мог? ― скоро она совладала со своим смущением. ― Ох, да ты совсем не знаешь правил этой игры, да? ― сочувственно поморщился Северус. Сказать по правде ― о таком варианте он даже не подумал, а подумай и осуществи ― это было бы невероятно скучно. ― И как долго ты собирался играть? Ты ведь почти меня поцеловал, ― упрекнула она, ― и поцеловал бы, если бы я тебя не остановила! ― Я не планировал так далеко заходить, но ты меня вынудила… ― Что? ― Что? ― он оставался невозмутимым. ― Так смотрела на меня, словно если я тебя не поцелую ― твоя жизнь остановится. Вот я и хотел как-то… утешить. ― Если тебе и правда так показалось, то настоятельно рекомендую проверить зрение! ― К колдомедику, как я понимаю, отправимся вместе? А что? За последние минуты я стал явным свидетелем того, что сердечный ритм у тебя нарушен: сердце то замирает, то скачет как безумное, ну а о работе органов дыхания и говорить нечего! Я думал, ты попросту задохнешься. Ещё добавим заторможенную реакцию: ты вроде, как выяснилось, была против поцелуя, но при этом стояла как вкопанная и не отводила взгляда от моих губ. ― Я просто растерялась. ― Давай тогда условимся, что я тоже?

***

Лили и позабыть успела, когда Снейп в последний раз сам искал их встреч. Её приглашений он не отвергал, но относился к ним как к чему-то обязательному, тому, что не очень-то и хочется делать, но нужно. Угольки их дружбы давно тлели, и только её заслугами до сих пор не обратились в ничто. Осознавать это было прискорбно ― в первую очередь для самооценки. Они словно поменялись ролями, и новая, отведённая ей, женщине совсем не пришлась по душе. Она точно знала, когда между ними пошла первая трещина и, если бы могла вернуться на несколько лет назад, то никогда бы не допустила того, что случилось. Северус тогда выглядел так словно разочаровался в собственных чувствах и в ней ― как в женщине и подруге. И хоть не разлепил губ, не проронил ни слова, выражение глаз, тогда кричало о многом. И зябко стало с этим новым, незнакомым ей Северусом, она не знала, чего от него такого ждать, на что он, оторванный от эмоциональной привязки, будет способен. Хвала Мерлину, та их встреча была завершающей, подводящей закономерную черту; им больше не было нужды встречаться еженедельно, а после за ним и вовсе пожаловали авроры. Она осталась уязвлённой, но тем не менее не преданной, тогда Лили и догадалась, что Северус не намерен рвать с ней окончательно все связи, что так или иначе он всегда будет принадлежать ей, пусть и в гораздо меньшей степени, чем прежде. Но то, что и эти нити с течением времени начнут разлагаться, стало очередным неприятным открытием. Снейп и в Азкабане едва терпел её визиты, но тогда ей легко было это списать на уязвлённую гордость, на то, что он не хотел представать в её глазах слабым, нуждающимся в помощи, эти чувства она могла понять. Вот только и после освобождения, он не изменил своего к ней отношения, несмотря на то что благодаря её усилиям условно-досрочное освобождение и стало возможным, она пустила на эту деятельность все силы, пока её имя что-то значило в волшебном мире, пока Джеймс, наплевав на собственную неприязнь к школьному недругу, был согласен оказывать ей всестороннюю поддержку. Она пустила Снейпа в дом, познакомила его со своими детьми, ещё не зная, каким он к ней вернётся, чтобы… Чтобы после он начал игнорировать её, ежевечерне ссылаясь на срочные деловые свидания, работу и ещё невесть что? Он мог бы проявить хоть какую-то благодарность, поддержать на трудном этапе жизни, как поступала ранее она? О, Лили знала, насколько недостойны и мелочны её мысли, что её неоправданные ожидания ― в укор ей, но не ему, но ничего не могла с собой поделать. Могла ли она раньше подумать, что станет скучать по своему Северусу?