Кровная связь

            Весь следующий день Ария очень плохо и болезненно выглядела. Ближе к вечеру, на индивидуальном занятии с профессором Снейпом, девушка будто наотрез отказывалась впускать его в свой разум. Она сидела перед ним на стуле, пока он стоял и пытался проникнуть в её сознание. Но каждый раз профессора словно выкидывало из её головы с очень неприятными для него ощущениями. Раз на седьмой он наконец понял, что она делает это специально.       — Что ты делаешь? — грозно спросил профессор.       Из-за того, что они проводили так много времени вместе, он всё чаще стал обращаться к Арии на ты, тем самым добровольно сокращая дистанцию между ними.       — Я пытаюсь тебе помочь. Но я не смогу, если ты будешь постоянно сопротивляться и закрывать свой разум от меня. Неужели ты не хочешь прервать порочный круг страданий и освободиться? Вспомнить, как появилась твоя сила?       — Я помню.       — Неужели?       — Да. Я всё вспомнила.       — Это правда? — засомневался Снейп.       — Да.       — Наконец-то. Прекрасный результат.       — Вовсе нет. И я закрываю своё сознание, потому что не хочу, чтобы вы видели меня такой. Вы единственный, кто знает обо мне так много и принимает это. Если я покажу вам ещё больше, это навсегда изменит ваше мнение обо мне. Такое нельзя простить. Я снова останусь одна со своими демонами. А вы мне очень нужны… Я не справлюсь сама…       — Ария, тебе придётся мне показать. Иначе всё, что мы делали, все те мучения, которые остались позади, — всё это было напрасно.       — Я не могу…       — Конечно, можешь. Ты должна. Послушай себя. Ты говоришь, что нуждаешься во мне, но отвергаешь мою помощь. Боишься, что останешься одна, но ставишь точку именно сейчас, обесценивая весь мой вклад.       Выдержав небольшую паузу, Ария вдруг запыхтела, и из её глаз полились слёзы.       — Мне страшно…       — Ария, послушай меня. Что бы ни произошло с тобой, ты не виновата, ты была ребёнком.       — Это не отменяет того зла, что я совершила.       — За свою жизнь я видел… Столько зла, настоящего зла… В сравнении с которым, что бы ты ни открыла мне, будет…       — Я убила тринадцать человек.       В полном ужасе и недоумении Снейп отошёл назад, пристально глядя Арии в глаза и не веря в то, что он только что услышал. Он до последнего надеялся, что это всего лишь речевой оборот, метафора, что угодно, о чём ему всё равно придётся сообщить… Но тут Ария начала говорить:       — Всё своё детство я провела в приюте на отшибе города. В приёмной семье из четырнадцати человек, включая меня. Моими приёмными родителями, если можно так сказать, были Гера и Ричард. Гера была инвалидом. Она не могла ни говорить, ни есть, сомневаюсь, что она вообще осознавала, что происходит вокруг. Живая душа в теле мёртвого. Никто не знал, что с ней произошло, но в одном сомнений не было точно: что бы там ни было, этот ублюдок сделал с ней это. Её муж. Ричард. Мы звали его надзиратель, потому что жили мы словно в тюрьме…       Ария сделала паузу и бросила взгляд на Снейпа. Тот лишь молча стоял, замерев и затаив дыхание. Немного придя в себя, он медленным шагом приблизился к ней.       — Вы всё ещё хотите, чтобы я открыла вам свой разум, профессор? — тихим голосом сказала девушка.       — Расскажи мне всё, — протяжно заговорил Снейп. — И я обещаю, я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя. Но я должен знать, от чего…       — Лучше я покажу.       Ария резко схватила его руки и перевернула ладонями вверх, открыв не только свой разум, но и душу. Словно это был омут памяти, всё вокруг, включая их самих, провалилось в подсознание Арии, где Снейп последовательно увидел все события её жизни, которые привели к этой точке невозврата.       Это было лишь похоже на легилименцию, потому что Ария сама впустила его в свой разум и видение было настолько чётким, будто они находились там по-настоящему. Они были вместе, и Ария сама выбирала ракурс картинки и последовательность воспоминаний, поясняя гостю всё происходящее. Но её губы не шевелились, а голос был как эхо в голове.       Оказавшись внутри, стоя на невысоком холме, профессор первым увидел большую солнечную усадьбу, окружённую цветочными полями и зелёными лесами.       Прекрасный летний день: в небе клубились облака, погода была очень тёплой, но не жаркой. На лугу паслись коровы, а из конюшни доносилось ржание лошадей. Были и куры, и свиньи — всё, как полагается процветающей ферме. Вдалеке стоял трёхэтажный дом голубого цвета, который выглядел слегка обшарпанно, но создавал впечатление просторного и светлого места. Снейп пригляделся и увидел автомобиль, подъезжающий к крыльцу.       Меня привезли в этот дом, когда мне было шесть. До этого меня мотало по разным приютам, пока однажды мне не сообщили эту радостную новость: у тебя будет семья. Нет большего счастья в жизни брошенного ребёнка, чем услышать эти слова. Я была на седьмом небе, думала — началась моя новая жизнь, полноценная жизнь: среди братьев, сестёр, любви родителей и золотистого огня в камине каждое Рождество. Огонь действительно был. Только он и был.       Ричард усыновлял детей пачками, любого, кого дадут, лишь бы этот кто-то смог потом работать на ферме, пока папочка получает пособие за опекунство.       Ария взяла профессора за руку. Мгновенье, яркая белая вспышка — и они оказались в густом лесу. Яркие столбы солнечного света с трудом пробивались сквозь могучие кроны деревьев. Стало прохладнее. Снейп обернулся и увидел маленькую хозяйку этого будто сказочного сновидения, радостно бежавшую по тропинке с букетом полевых ромашек в руках.       Девочка остановилась и с неожиданной печалью посмотрела под ноги. Она присела на корточки, что-то подняла с земли и сомкнула в ладошках, закрыв глаза. Когда наблюдатели подошли ближе, маленькая Ария открыла ладони, и из них вылетела крошечная птичка. Вдруг раздался хруст сухих веток, и девочка обернулась вместе с невидимыми зрителями.       Не успела я приехать, как в первые же недели начали проявляться первые вспышки моей магии. Тогда-то я и узнала, что от обычных детей меня кое-что отличало: я была волшебницей.       К несчастью, это заметила не только я. Мои так называемые братья увидели, как я колдую в лесу. Мне очень нравилось выращивать цветы, залечивать раны деревьев и маленьких животных… Мальчики не разделяли мой альтруизм.       Ария коснулась ладони своего спутника, и они вмиг перенеслись к заброшенному сараю на опушке леса. Смеркалось. Солнечных лучей больше не было, а от холодных дуновений ветра пробежали мурашки по коже. Единственным источником света послужил огонь, что с рьяным энтузиазмом спешили развести мальчишки.       Братья схватили меня, надели мешок на голову и уволокли в сарай. Когда костёр для моей казни был готов, с криками «Сжечь ведьму!» меня бросили в огонь.       К счастью для меня, Ричард пришёл очень быстро, возник словно из неоткуда и спас меня, сурово наказав мальчишек ремнём и тяжёлыми работами. Это был первый и последний раз, когда я была всей душой рада его появлению. Он всегда бил их, это был его единственный инструмент воспитания и проявления близости. Во время расправы его глаза словно горели и наливались кровью. Никогда он не был так счастлив, как в эти минуты его правосудия.       К слову, мы ни разу не видели, как он наказывал девочек. Известно, что он их не бил. Старших он уводил в комнату для серьёзного разговора. Мы не знали, что он с ними там делал и о чём говорил, но, по выражению их лиц, когда они оттуда выходили, было понятно лишь одно: лучше бы он их бил.       Он никогда не следил за нами, поэтому в его появлении не было особой заслуги. Моя соседка по комнате, Руби, заметила, как мальчики схватили меня, и побежала звать на помощь. Она следила за мной несколько дней и видела всё, что со мной происходит. Но она не боялась меня, ей было интересно. Она восхищалась и хотела, чтобы я с ней всем поделилась. Она единственная, кого я могла считать сестрой. По-настоящему родным человеком. После этого случая нападки мальчишек в мою сторону не прекращались, но убить меня больше не пытались. Я всеми силами старалась подавлять свои способности, чтобы больше не попадаться.       Ария дотронулась до руки Снейпа, и их снова переместило дальше, в следующий закоулок её воспоминаний. Профессор увидел маленькую уютную комнату на втором этаже. За окном стояла тёплая летняя ночь. В центре располагался самодельный шатёр из подушек, стульев и покрывал. Внутри горела свеча, вокруг которой сидели две маленькие смеющиеся девочки: Руби и Ария. Вокруг них были разбросаны вырезанные из картона куклы с крыльями и книги со сказками о феях.       Руби всегда была рядом со мной и была готова позвать на помощь, даже отдать жизнь за меня, если понадобится. Я была готова ради неё на то же. Мы росли вместе, рука об руку и, казалось, знали друг о друге всё. Не было ни одной тайны, которой бы мы не поделились, ни одного секрета. Она была очень доброй, преданной, невероятно красивой девочкой: со смуглой кожей, словно самый сладкий шоколад, большими яркими каре-зелёными глазами, с ресницами до бровей и пышными кудрявыми волосами. Я любила её всем сердцем. Каждую ночь перед сном мы мечтали, как будем жить, когда сбежим отсюда, и строили планы.       И вот однажды, на день рождения Руби, когда ей исполнилось одиннадцать, она совершила нечто, что изменило всё.       Ричард прилично выпил в тот день и решил устроить Руби праздничный ужин.       Девушка снова взяла гостя за руку и перенесла в новое воспоминание, на несколько лет вперёд. Они оказались в гостиной на первом этаже. Девочки выглядели старше. Посередине комнаты стоял большой стол, в центре которого был запечённый гусь, свежий хлеб и яблоки. Во главе стола сидел Ричард с бутылкой бренди. Напротив него сидела Руби со смешными колпаком на голове, а по бокам стола располагались все остальные дети. Геры не было.       В комнате стояла тишина. Нарушал её лишь громкий звук проливного дождя за окном и ржание взволнованных лошадей. В тот вечер была гроза. В гостиной горел камин, но он не придавал ни тепла, ни уюта. Огонь с холодными белыми языками пламени был словно изо льда. Всё помещение было серым и мрачным, а лица детей — бледными и хмурыми, в то время как лицо опекуна наливалось багрянцем от количества выпитого алкоголя.       Всё было как-то не так в этой картине.       Не расставаясь с бутылками весь день, этот пьяница всё говорил, как она выросла и какая она хорошенькая.       Когда ужин закончился, он сказал, что она достаточно взрослая, чтобы подарить ей один особый подарок, который он дарит всем взрослым девочкам, за которым ей надо было пойти с ним в комнату для серьёзных разговоров.       Все знали, что ничем хорошим это не закончится, и Руби в том числе. Она отказалась, сказав, что ей ничего от него не нужно. Тогда он схватил её за руки и хотел потащить вон из гостиной, как вдруг она зацепилась рукой за полку камина и случайно задела урну с прахом матери Ричарда. Урна пошатнулась и, упав на пол, разбилась в дребезги.       Надзиратель был в такой ярости, что в ту же секунду достал ремень и замахнулся пряжкой на Руби. Я была в другом конце комнаты. Я так сильно испугалась и хотела защитить сестру, что, сама не зная как, за секунду переместилась к камину и закрыла Руби собой. Удар пришёлся по мне. Я накинулась на Ричарда и велела Руби убегать.       Тогда-то всё и случилось. Ричард так сильно испугался и разгневался, что с криками и воплями схватил меня за горло, затащил вместо Руби в комнату для разговора и запер там.       Я пыталась кричать, пыталась выломать дверь, сделать хоть что-то, но в комнате не было даже окон. Только пыльная лампа на тумбочке и кушетка. Было темно и сыро, не хватало воздуха. Сердце сжалось, и я замерла.       И тут послышались крики Руби. Звуки стали нарастать, и меня словно оглушило, а глаза застелила пелена. Я испытала такой страх и гнев, что, сама не знаю, как, будто волной мощного взрыва снесла стену вместе с дверью.       Ария крепко взяла Снейпа за руку, и тот почувствовал её дрожь. Они перенеслись в жуткий мрачный подвал. Он был пыльным и грязным. Не было ни одного окна. Стены были серыми и обшарпанными, пол — деревянным и скрипучим. В углах висела паутина. В центре стоял большой металлический стол, а вокруг были разбросаны инструменты и разного рода барахло: коробки, книги, телефонные справочники, мусор, куриные перья, всё подряд. Было сыро и очень холодно. Освещала помещение одинокая тусклая лампочка, подвешенная в центре к потолку.       Прибежав в подвал на крики Руби, я увидела, как этот ублюдок, зажав ей рот и крепко схватив за шею, пытался сделать нечто ужасное. Тогда я накинулась на него со спины, хватая за предплечья в попытке отцепить от сестры. Всё происходило очень быстро. Я хотела её защитить, и я не знаю, как, лишь одно неловкое движение, всего секунда… И шея Руби была вывихнута.       Она была мертва. Единственный родной и близкий мне человек во всём этом чёртовом мире был мёртв по моей вине.       Ричард именно так и сказал. Он начал кричать, что это моя вина. Что если бы я на него не набросилась, когда он держал её за шею, так бы не получилось. Он был в ужасе, он проклинал меня… Но мне было уже всё равно. Я держала холодное тело сестры на руках и, упав на колени… На минуту… Я окоченела…       Земля ушла из-под ног, и всё тело онемело. Живот скрутило словно дьявольскими силками. Я испытала такой первобытный ужас… И горе…       Всё это комом начало собираться в моей душе. Будто прямо между рёбер, в солнечном сплетении, с каждой секундой множились лезвия бритвы, плавно подбираясь к горлу… Пока в один миг из меня наконец не вырвался крик. Такой истошный отчаянный крик, который оглушил всё в радиусе километра. Крик, подобный взрыву: волна чёрного дыма, которая снесла всё на своём пути и поразила адским пламенем каждый метр вокруг, обрушив здание.       Погибли все. Все, кроме меня. Я сидела в центре пустоши из руин и огня среди обугленных трупов с изуродованными, вздувшимися лицами. Держа тело мёртвой сестры на руках, я мечтала разделить смерть вместе с ней. Я не знала, что со мной и как дальше жить, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Что я наделала?»       Девушка вновь коснулась руки профессора, и после яркой белой вспышки их перенесло всего на час вперёд. Они увидели маленькую Арию, которая безжизненно сидела среди руин. Вокруг горели обломки и изуродованные тела. Было так темно, словно глубокая ночь. Лишь холодный белый огонь издавал тусклый свет. Дул ледяной порывистый ветер, стало ужасно холодно. В воздухе кружил серый пепел. Лошади больше не ржали, взрыв охватил всю ферму целиком.       Прошёл час. Хотя, как мне казалось, вечность. Огонь поразил всё живое. Из-за моей магии Руби быстро сгорела у меня на руках, а её прах развеяло ветром, оставив ожоги на моих предплечьях.       Тогда я схватила осколок, лежавший неподалёку, и приготовилась расстаться с жизнью. Я собиралась покончить с собой.       Но тут… Появился он.       Снейп пригляделся и увидел вдалеке тёмную фигуру в длинном чёрном плаще с капюшоном. Незнакомец стремительно направлялся к Арии. Подойдя к ней почти вплотную, он сел перед ней на колени и снял капюшон. Его лицо было бледным и размытым, будто затуманенным. Словно память девушки по каким-то причинам стёрла его из разума.       Этот человек… Я не помню его имени, не помню даже лица. Помню только глаза. Его красивые, бездонные, словно море после шторма, глаза. И взгляд, такой глубокий и холодный, пробирающий до мурашек.       Помню, как он подошёл, сел передо мной и, глядя прямо на меня, забрал осколок из рук и стал гладить по голове. От него веяло таким леденящим душу покоем… Я не знаю, как передать это чувство. Но рядом с ним мне стало так спокойно… И хорошо…       Немного придя в себя, я стала сокрушаться из-за того, что же я наделала… А Он… Он обхватил ладонями моё лицо и, глядя прямо в глаза, нежно ответил, что я освободилась.       Он сказал, что гордится мной и что я спасла всех этих людей. Что весь мой путь, наполненный болью и страхом, подарил мне особые способности, очень могущественные и опасные, настолько опасные, что, если не провести один особый ритуал, они могут меня убить. Он сказал, что ритуал нужен, чтобы успокоить души усопших и укрепить мою. Только так я смогу найти внутренний баланс и подчинить эту силу. Только так я смогу выжить и достойно проводить сестру в новый мир. Он сказал, что это особая древняя магия и только я могу с ней справиться.       Дальше всё прошло как в тумане… После того, как мы провели обряд, всё вокруг превратилось в прах и развеялось по ветру. Словно никогда и не было там ни дома, ни людей, ничего и никого. А я ощутила такой неистовый прилив сил, что с криком взорвалась мощной волной энергии. И моё сердце забилось так, как не билось прежде никогда. Словно сила всей Вселенной была у меня в руках.       Снейп увидел яркий фиолетовый взрыв, который словно кольцами разошёлся от Арии, и его свет был ослепляющим.       Этот человек… Он был безумно рад… Он смеялся и ликовал, пока наконец не обнял меня и сказал, что отныне мы всегда будем вместе. Освободим весь мир от боли и ошибок. Что всё человечество заражено чистым злом. Что все беды, войны, насилие, боль и слёзы от того, что в их жилах течёт заражённая кровь. Что в нашем с ним мире их зовут маглами. И что они страдают, и только мы сможем их спасти. Только истинные волшебники, такие, как я и он, смогут освободить весь мир от этого зла и спасти маглов от самих себя. Спасти волшебников от заражения, которое маглы пытаются внедрить в наш мир. Он взял меня за руку и продолжил говорить, ведя за собой.       Он был так добр ко мне, так убедителен, так воодушевлен, что я тотчас ему поверила. И ушла вместе с ним.       История закончилась, и видение развеялось, они снова были в кабинете Снейпа.       Профессор Снейп еле дышал. Несколько минут они провели в кромешной тишине, глядя друг другу в глаза, пока профессор наконец не спросил:       — Сколько, говоришь, было жертв?       — Жертв? — Ария испугалась, услышав это слово.       — Сколько людей погибло?!       — Тринадцать…       — Мне срочно нужно поговорить с профессором Дамблдором.       Ария заплакала, услышав слово «жертвы». Ей стало тяжело дышать. Профессор сел рядом с ней, взял за руку и сказал:       — Ария, я должен показать это директору. Ты ни в чём не виновата. Но если это то, что я думаю…       — Что это, что я сделала?       — Я не уверен, я должен сначала обсудить это с Дамблдором.       — Да, конечно, как скажете. Я лишь хочу, чтобы вы знали, что сейчас я не разделяю взгляды того человека, кем бы он ни был… И жалею о том, что встретила его… Лучше бы я умерла… — отчаянно заключила девушка.       — Не смей так говорить. Мы со всем разберёмся. Слышишь?       Но Ария уже его не слышала.

***

      Ария проплакала всю ночь. Ей едва удалось уснуть под утро на пару часов. Бессонница душила её с каждым разом всё сильнее, не давая хоть немного восстановиться. Девушка никуда не пошла и весь день провела в кровати, периодически дремав поверхностным сном. Благо, были выходные, и идти никуда и не надо было.       Вечером к ней пришёл профессор Снейп и проводил её до кабинета Дамблдора. Ария вошла внутрь, ожидая, что там её тут же повяжут и упекут в Азкабан.       Но вместо этого она увидела директора, спокойно сидевшего в своём кресле перед большим столом и попивавшего чай. Напротив него стоял стул с другого края стола, перед которым была вторая чашка.       Дамблдор взглянул на девушку и спокойно сказал, указывая на стул:       — Прошу, Ария, садись.       Ария, едва волоча ногами, подошла и села напротив него.       — Хочешь чаю?       — Давайте.       — Конфет?       — Это тело не употребляет сладкое, — показывая пальцем на фигуру, саркастично, но тихо ответила девушка.       — Рад, что ты сохраняешь своё чувство юмора. — Усмехнулся директор.       — Что вы, какие уж тут шутки. Вы просто никогда не жили с толпой девочек-подростков.       — Ну и слава Мерлину.       — Аминь.       Дамблдор был на удивление спокоен и улыбчив. Но Арии это не понравилось, потому что его милосердный и жалостливый взгляд будто говорил о том, что он вот-вот сообщит ей, что она смертельно больна.       — Ария, ты же понимаешь, что я позвал тебя сюда не только для того, чтобы попить вместе чай.       — Не может быть, я думала, вам просто нравится моё общество.       Дамблдор тихо посмеялся.       — Простите, сэр, я плохо спала, немного не в себе, — исправилась Ария.       — Ничего, мне даже нравится твоя непосредственность. Это говорит о честности.       Ария улыбнулась и затем серьёзно спросила:       — Профессор Снейп показал вам?       — Да. Об этом я и хочу поговорить. Дело в том, что мне известен ритуал, который я увидел. Он называется «Симбиоз».       — Симбиоз?       — Да. Это очень тёмная магия, Ария. Очень.       — Это поэтому у меня чёрные глаза и всё остальное?       — Отчасти. Для этого обряда требуется двое волшебников, а также тринадцать жертв. Он позволяет реципиенту физически слиться воедино с донором, завладев его силой, сознанием и годами жизни, а так же годами жизни всех тринадцати жертв. Донор при этом полностью перестаёт существовать как отдельный субъект. Но он не умирает. Важным моментом является то, что донор должен быть предварительно подавлен реципиентом и полностью зависеть от него морально или физически. Осуществить его можно лишь один раз, и результат необратим.       — Я была реципиентом?       — Всё верно.       — Но кто же стал донором?       — Это самое интересное. Боюсь, мы имеем дело с исключительным случаем. Обряд рассчитан на людей, но то, с чем слилась ты, было отнюдь не человеком.       — А чем же? — испуганно прошептала девушка. В горле у неё встал ком.       — Дело в том, Ария… — Дамблдор замялся. — Дело в том, что, как я думаю… Ты слилась с Обскуром.       — Что? Обскуром?       — Со своим Обскуром. Это сгусток магической энергии. Очень тёмной энергии. Своего рода паразит, который формируется, когда ребёнок, вроде тебя, отчаянно подавляет свои магические способности. — Дамблдор сделал паузу. — Такие дети едва ли доживают до десяти лет. То, что на тот момент тебе было одиннадцать, уже большая редкость.       — Но… — У Арии перехватило дыхание. — Обряд… Симбиоз… Он же рассчитан на людей, как это возможно?       — Я и сам задаюсь этим вопросом. Дело в том, что Обскур обладает своего рода отдельным разумом. Это паразит, который живет внутри хозяина, медленно разрушая его изнутри, но является отдельным от него субъектом. При этом он полностью зависит от него физически, вне тела он недееспособен. Что технически делает его подходящим по описанию для ритуала.       — То есть, этот человек решил поставить на мне эксперимент…       — И весьма удачный. По факту он спас тебе жизнь.       — Да, но какой ценой…       — Я не думаю, что он сделал это по доброте душевной, если уместно будет так сказать. Думаю, ему нужна была…       — Я. Моя сила… — перебила его Ария. Дамблдор кивнул. — От этого можно как-то избавиться?       — Как я говорил: результат необратим. Теперь вы с ним — единое целое. И ты управляешь им.       — Не очень-то я им управляю…       — Но это так. Осознанно и бессознательно. Тебе страшно — происходит взрыв. Ты злишься — человек лысеет. Ты задумала сделать что-то конкретное — оно происходит. Вместо того, чтобы питаться твоей силой и убивать тебя изнутри, он стал неотъемлемой частью тебя, и теперь ты питаешь свою силу от него.       — То есть… Я какой-то монстр?       — Я бы так не сказал. Главное, что находится здесь. — Директор дотронулся до своей головы. — Это чёрная магия, и ты действительно слилась с паразитом, сама того не ведая. Из-за этого тебе сложнее управлять собой и контролировать свои порывы. Но теперь ты управляешь им, а не он тобой. Поэтому при правильной работе мы сможем обучить тебя контролю.       — Думаете, это возможно?       — Ещё недавно я думал, что невозможно существование такой, как ты. Но вот ты здесь, пьёшь со мной чай и не ешь конфеты, потому что следишь за фигурой. К слову, твоё умение ограничивать себя — очень кстати в нашем деле. Думаю, у тебя есть все шансы на успех.       Ария отвела глаза, и в комнате повисло недолгое молчание.       — Вы расскажете обо мне Министерству? — шёпотом задала Ария самый главный и пугающий её вопрос.       — Нет.       — Почему?       — Мы с тобой знаем: они не поймут. К тому же, нам предстоит выяснить, кем являлся тот человек, что сделал с тобой это. Думаю, это очень важно. Впрочем, мне и вправду придётся обратиться в Министерство в ближайшее время.       Ария вопросительно на него посмотрела.       — Дело в том, — продолжил Дамблдор, — что я уже слышал эту историю. Про пропавшую ферму с целой толпой маглов, что бесследно исчезли. Правда, уже не помню, как давно. Надо освежить свою память. Я подниму это дело, и, может, мы наконец выясним обо всём этом больше.       В глазах девушки читался страх.       — Не волнуйся, милая. Никто не узнает о тебе, кроме меня и профессора Снейпа. И тебе так же не стоит распространяться об этом.       — Я и не думала… В смысле, конечно.       В комнате снова воцарилось молчание. Чай Арии, к которому она так и не притронулась, остыл.       — Я могу идти? Я неважно себя чувствую.       — Если у тебя больше нет вопросов, то да, конечно, ты можешь идти.       — Спасибо.       — Иди, отдохни. А, вот ещё. — Дамблдор достал пару склянок из ящика стола. — Возьми. Это укрепляющее и восстанавливающее зелья. Прими их.       — Спасибо. Правда, спасибо, профессор. Вы не представляете, как я благодарна вам за всё…       — Не стоит, всё в порядке. Я предлагаю сделать перерыв в ваших занятиях с профессором Снейпом.       — Перерыв? — с негодованием уточнила девушка.       — Информация получена, кошмары прекратились. Думаю, тебе стоит отдохнуть и заняться здоровьем.       — Профессор, но что же мне теперь со всем этим делать? — отчаянно спросила Ария сквозь проступающие слёзы.       — Ничего. Пока ничего. Жить дальше, восстанавливать силы и отдыхать, пока я узнаю о том доме. Впереди каникулы. Вспомни о том, что ты юная девушка и наслаждайся жизнью, выбирая наряд на Святочный бал.       — На какой бал?       — Я ничего не говорил, это, вроде как, для многих сюрприз. — Подмигнул директор.       Ария немного растерялась, но в итоге, почувствовав невыносимую головную боль, просто молча улыбнулась и наконец ушла.       Она вернулась в свою комнату и оцепенела, пытаясь осознать всё то, что узнала о себе. Уж о чём о чём, но ни о каких нарядах девушка точно думать сейчас не могла. Она вдруг по-иному стала ощущать свою силу. Словно что-то постороннее и вправду присутствует в её организме. Что-то не её, но с чем она нераздельно сплелась навсегда. Ей вдруг стало дико и неприятно.       Не в силах больше плакать, она выпила зелья, что дал директор, а также зелье для снов без сновидений и провалилась в сон почти на все оставшиеся выходные.