–Я буду ждать тебя наверху.

–Я буду ждать тебя наверху. — выкрикивал девятилетний парень, наигранно быстро мчась на детскую горку по ступенькам и оборачиваясь, чтобы увидеть маленького мальчика, который сейчас перебирает ножками по асфальту, пытаясь сделать шаги более быстрыми, на вид ему было года четыре, не больше. Искренняя улыбка, лицо его заливали теплые лучи солнца, благодаря этому оно казалось ещё радостнее, детский блеск в глазах, ямочки на щеках, заливистый смех — не человек, а ходячее счастье. –Ита...ти, я буду первым! — весёлый, полный уверенности голосок, конечно, мальчик не выговаривал некоторые буквы, и привычная твердая «Р» звучала детской «Л», и от этого фразы были ещё более забавнее и светлее. –Не-ет, только не обгоняй, Саске, пощади меня-яя. — Смех двух ребят раздавался по всей детской площадке, лёгкий ветерок спокойно пробегал, сдувая одинокий листочек с дерева, который упал прямо на нос мальчику, которого, как оказалось, зовут Саске.Легким движением он взял его и начал рассматривать. –Братик! Смотри, на меня с неба зеленушка свалилась! — взгляд полный интереса, будто зачарованный смотрел на него, и даже не заметил уже подошедшего брата. –Это листочек, он падает с... — мальчик моментально оживился и выжидающе уставился на старшего брата.А тот будто и не хотел продолжать фразу, смотря на детское заинтересованное выражение лица, утопая в красивых, темных, но таких радостных глазах.Тогда Саске снова переставляя ножки, подошёл ближе к Итачи, и довольно ощутимо потянул за край футболки, да так, что тот чуть не свалился.Мальчик довольно вскинул голову, и схватив брата обеими руками за ткань, начал добиваться своего, параллельно то натягивая, то оттягивая ее, привлекая к себе внимание: –Ну скажи-и, он же с неба упал, да? С неба же? С неба, точно с неба? — Интонация, наполненная надеждой, заставила Итачи положить запястья на плечи Саске, утихомиривая детский штурм, и успокаивающе произвести: –Конечно с неба, глупый. — он взьерошил волосы мальчика, а тот перехватив его руку, сжал довольно сильно для четырехлетнего ребенка и мечтательно улыбаясь начал: –Микото-сан говорила, что вещи, которые падают с неба, посланы нам людьми, ушедшими в мир иной но… — губы, до этого бывшие улыбкой, поджались и он расстерянно спросил, — что такое этот… Иной мир? — от такого вопроса, до этого пытавшийся высвободить руку Итачи, замер.Взгляд застыл на расстерянном и больше не улыбающемся лице, которое смотрело в его глаза, пытаясь найти ответ. –Это… — взгляд бегал по всей площадке, в голове был один вопрос: Соврать или сказать правду? Или сказать правду иначе… — иногда люди исчезают бесследно. — наконец начал он. — их нигде не могут найти, им нельзя прислать письмо, нельзя позвать гулять, они будто испаряются, тогда…считается, что они уходят в Иной мир. — Саске внимательно слушал, улавливая каждое слово, в такие моменты его лицо становилось смешным, от того каким серьезным и вдумчивым, мог быть такой наивно-глупый, на первый взгляд, ребенок.Итачи даже улыбнулся, лишь бросив взгляд на него. –А ты…ты тоже исчезнешь? — на лице его было написано «Скажи нет, скажи нет, скажи нет.», но надо смотреть правде в глаза, и поборов желание соврать, Итачи произнес: –Все когда-то исчезнут, и я не исключение. — В конце концов он забрал свою руку из хватки и невинно пожал плечами. –Ита...ты оставишь меня здесь? Одного? — От таких слов, старший подавился воздухом, и в недоумении уставился на тускнеющего мальчика, опустившего голову. –Нет, конечно нет, Саске, все хорошо, я тут. –Обещай! — младший вскинул голову и нахмурился.Какой бы эмоция не была на его лице, она выглядела забавно, по детски, светло, но есть одна…которая ему ужасно не идёт.Когда она появляется, он становится другим, не весёлым, не радостным, не забавно надутым а…грустным.Когда доля грусти мигает на его лице, сердце старшего сжимается, все что угодно, только бы он не унывал…пусть улыбается, смеётся, радуется жизни, пусть упивается детской наивностью и игривостью, только не грусть. –Обещать…что? — Саске смотрел так, будто убьет сейчас, он помахал рукой в жесте обозначающем: Наклони голову, и смотри в лицо, когда с тобой говорят. — глупый ребенок говорили они… Со вздохом Итачи послушно наклонился к Саске и тот взяв его лицо в свои маленькие ладони начал: –Если ты меня любишь, обещай! Обещай что не исчезнешь без меня, что исчезнешь только вместе со мной, обещай! — недовольные крики разносились по всей улице, и старший залился краской оттого, что кто-то слишком громко говорит о таком. –Тише ты! Обещаю я, обе... — кажется он сказал прежде чем подумал…взгляд глупо уставился куда-то мимо Саске.Он пообещал умереть вместе…только что он пообещал совместную смерть.Это невозможно.Но как это донести до маленького мальчика, уже в радости и забывшего про свое «Послание из мира иного» или, как он назвал изначально «Зеленушку»? — щаю… — потерянно закончил он. –Отлично! — взвизгнул мальчишка и крепко обняв брата, понёсся быстрым шагом на горку, продолжая сильно затянувшуюся гонку. — не догонишь, не догони-ишь, Итатиии, смотри я первый! — Он снова смеялся, будто и не было разговора до этого, а листочек уже одиноко лежал на асфальте.Итачи опомнился и побежал за маленьким проказником, отвлекшим его слишком сильно. –Ах ты… Саске, ты жульничал, так не честно. — тот лишь громче хохотал, и старший подхватил его веселость. –Глупый нии-сан, купился! — показывая язык, он быстро шагал параллельно хихикая. –Ну все, со своими кошмарами ночью можешь не приходить. — он наигранно обиделся и отвернулся. –Братик! Ладно, стой, подожди! — он начал двигать ногами быстрее, чтобы дойти до Итачи и… Споткнулся. –Ай... — тихое, но уловить возможно, старший моментально повернулся и ужаснулся увиденному. Мальчик сидит на асфальте, на ноге кровоточащая рана, но...взгляд его устремлён только на самого Итачи, он не плачет. Он подбежал к мальчику и было хотел спросить где еще болит, а тут… –Итати, Итати, Братик! Прости, я больше не буду играть нечестно, прости пожалуйста! — Старшего будто облили кипятком… –Это…единственное, что тебя сейчас волнует? — Саске уставился так, будто вовсе не понимал, что его ещё должно волновать? — У тебя рана. — как бы напоминая сказал Итачи и ожидал реакции. –Да? И правда… — Резкий вскрик заставил старшего вздрогнуть. — что это красное?! Почему оно течет из меня? –Это кровь, она появляется когда ты повреждаешь кожу.Пошли домой, там обработаю тебе ее. — тяжело вздохнув, проговорил он, и встал спиной к Саске, приглашая сесть. –Урааа, Итати понесет меня! Он забрался на брата и обхватил руками его шею, а тот встал, и без лишних усилий понес его до дома. –Может ты специально упал, что бы покататься на мне? — в голосе была слышна насмешка. –Вообще, это единственный способ быть ближе к тебе, а ещё ты меня сразу простил, да? — он смеялся, и вновь его улыбка засветилась, а в глазах была чистая вера во все прекрасное. –Глупый младший брат. Детство - время когда и не подозреваешь о таких словах как… Жестокость. Война, вечные бои, беспрерывные смерти, потери близких, слезы, жизнь в страхе.А из-за чего? Из-за одного человека, любимого кем-то, чье имя в точности не известно. Несправедливость. Когда дорогого человека отвергли везде, а ты знаешь, знаешь что он отдал все, через что он прошел… Они, эти люди вырывали из него сердце и душу по кусочкам, в то время как он добросовестно хотел помочь, а они принимали эту помощь, но брали больше дозволенного, убивая его изнутри. Ненависть. Чувство, уже ставшее родным, оно везде, к деревне, к правительству Конохи, к людям проживающим в ней, к каждому человеку который хоть раз упрекнул Итачи в предательстве, к наивному миру, который живёт по принципу: Стадо. Опустошенность. Я хотел убить его, так хотел убить, ненавидел всем сердцем, а он увеличивал эту ненависть с каждым, мать его, днем.Когда, то ли Мадара, то ли Обито, рассказал правду, думая что я убил его, а в самом деле, у меня не хватило духу… После того как я открыл глаза, посмотрев на мир без ненависти, появилась опустошенность, такая серая, спокойная.Она стала мне комфортна, понравилась, как казалось сначала, а потом… Безразличие. Лучшая маска за которой можно прятаться всю жизнь — маска безразличия, я прятался за ней всегда она спасала в самые трудные моменты. Бессилие. Когда сил нет даже на то, что бы сделать шаг, один единственный, который мог бы изменить жизнь, но ты не можешь, ты в бессилии, в таком состоянии я был, узнав правду о тебе, и о твоей болезни, я думал в какую больницу тебя отдать, какое лечение? Неизлечимо.Я бессилен. Озарение. В один день, сидя схватившись за голову, в который раз ненавидя себя, я задумался, если бы в жизни была искренняя любовь, забота и теплота, то кем был бы человек, приносящий мне эти чувства? Совсем забывшиеся мне чувства с той ночи… Тогда я закрыл глаза, и подумал, что перед ними появится именно такой человек. Передо мной явился ты. Полное осознание. В тот же день, меня посещали миллиарды мыслей, и все о тебе… Я думал ты тот человек которого я должен ненавидеть всем сердцем, которого я должен убить, который забрал у меня все, я думал что ты исчастие ада.Но я и подумать не мог что ты именно тот человек, который заслуживает любви и признания.Хотя бы от деревни, от кого-то… Но даже там, тебя не хотели принимать на лечение, пока Наруто не соизволил помочь.В этот момент, я осознал все полностью. Деревня не заслуживает тебя. Клан не заслуживает тебя. Я не заслуживаю тебя. Ты ненавидишь себя, я знаю, мне знакомо это чувство, нам не суждено встретить любовь, нам не суждено любить, мы не способны на это светлое чувство. Душевная боль. Когда-то ты сказал мне: «Однажды ты покинешь этот мир, так проживи жизнь, которую запомнишь» — тогда я был просто ребенком, думавшим что другой мир, это что-то волшебное…когда воспоминания приходят ко мне, это становится настоящей болью, с каждым разом я понимаю тебя все сильнее, это приносит мне душевную боль, боль утраты. Беспокойство.Страх.Ужас. Да, я умею переживать и беспокоится, но только по отношению к одному человеку.Я боюсь за его жизнь, Цунаде прописала ему какие-то травы, но я слышал, черт, я прекрасно слышал, что болезнь неизлечимая и…смертельная, но… Верю, наивно продолжаю верить в сказки с счастливыми финалами, каждый раз когда тебя не вижу, мысли лишь о твоём самочувствии, а когда я начинаю спрашивать, ты лишь улыбаешься уголками губ, будто все хорошо, словно и не болен ничем, ты принимаешь это как должное, но…ты не должен умирать, ты не заслуживаешь, но упрямо стремишься к смерти, будто это твое заветное желание… Мысли Саске продолжали свое угнетение, впиваясь в его мозг своей пастью и стараясь, наконец прокусить насквозь. Он нахмурился, на что моментально отреагировал рядом шедший Итачи, длинные темные волосы, собранные в низкий хвост, обычная ничем непримечательная одежда, немного широкие штаны и темно синяя футболка, с треугольной сеточкой у ключиц. –Все нормально? Что-то болит? — он начал рассматривать лицо Саске, будто пытаясь найти там источник боли, но почувствовав мрачный поток чакры, он вздохнул, и сказал, положив руку на плечо того: –Прекрати об этом думать, не вини себя, в том, к чему даже не причастен, такова жизнь, Саске, она даровала нам такую судьбу, и увы, ее не избежишь. –Я не…виню. — Парень приложил пальцы рук к вискам надавливая на них, будто это поможет уложить штурм в голове, одет он был в  форму, доставшуюся ему от Орочимару, это была белая расстегнутая рубашка, штаны, и фиолетовая «юбка» опоясанная веревкой. –Саске… — Итачи аккуратно подошёл к нему, будто боясь спугнуть, и приложил руку ко лбу, проверяя температуру.Запястье перенеслось на висок, мягко растирая, помогая уложить боль, если таковая есть, потом на щеку, поглаживая ее большим пальцем, призывая смотреть в глаза.Младший Учиха осмелился взглянуть, и как только взоры встретились, Саске раскусили. Старший только обречённо покачал головой, и убрав руку с щеки на затылок, приложил голову брата к груди, зарываясь пальцами в волосы. Младший Учиха всегда успокаивался в его объятиях, они дарили умиротворение и такое желанное тепло. –За что тебе все это? — спрашивал Итачи у пустоты.Он знал, что из-за него все страдания Саске, знал что виноват во всем, ненавидел себя за это, проклинал каждый день и минуту, желая наконец своей справедливой гибели.Ком к горлу подступил совсем неожиданно, он бережно отстранил брата, и отвернулся, что бы откашляться.Кровь хлестнула изо рта, проходя через непрочную преграду руки.Саске спохватился, безумное волнение накрыло его, он подбежал к Итачи, параллельно хватая сумку с лечебными травами. –Итачи! Вот, держи…нужна вода,подожди здесь! — он помчался к ближайшему ручью, и соорудив из листвы стакан, наполнил его водой, и понёсся обратно, в такие моменты все мысли улетучиваются, остаётся только страх, страх… Наконец он добежал до Итачи, с рук которого стекало уже довольно большое количество крови… «–Это кровь, она появляется когда ты повреждаешь кожу.Пошли домой, там обработаю тебе ее…» Воспоминание ударило в голову, Саске чуть не выронил воду и травы, но отогнав его, он убрал руку Итачи, перекрывающую рот, и приподняв его лицо кончиками пальцев, он дал ему все нужное, и помог запить водой. –Прости, я не хотел. — Старший всегда извинялся, за каждое слово, за каждый пустяк, за все. –Не извиняйся просто так, лучше скажи, у тебя ничего не болит? — Саске начал обеспокоенно всматриваться в лицо, в поисках каких-либо признаков, но не найдя таковых, он облегчённо выдохнул, подав руку Итачи, что бы тот выпрямился. –Все в порядке, — он откашлялся, чтобы прогнать неприятную мокроту в горле, — куда держим путь? –Изначально это и была просто прогулка по местности леса, но сейчас я предпочитаю пойти домой. — он пожал плечами и развернулся. –Если ты хочешь. — без лишних возражений ответил Старший, впрочем, как и всегда. Конечно Саске не стал говорить что они идут домой из-за состояния Итачи, нельзя быть в глуши, при такой болезни, если что-то случится то… Он нахмурился моментально отгоняя мрачные мысли. Спустя некоторое время они добрались до частного дома, в дали от всех остальных.Найдя ключи, Саске начал открывать дверь, запуская в  помещение свежий воздух.Они зашли домой, младший из Учих, моментально влетел в кухню, и начал рыться в полке, а старший недоумевая пошел вслед за ним. –Вот! Цунаде говорила принимать их после каждого твоего приступа, я не взял их с собой, прости. — он протянул капсулу, Итачи принял ее, не из-за беспокойства за свое здоровье, потому что Саске так хотел. — Ты голоден? –Нет, но если ты хочешь что-нибудь, я могу приготовить. — спокойно говорил старший, ставя уже опустошенный стакан на стол. –Мне ничего не нужно, я пойду…к себе. — Учиха развернулся и направился к своей комнате, которая находилась на втором этаже дома, пройдя по лестнице он наконец достиг места, где можно остаться наедине со своим подсознанием… Приступы стали слишком частыми, это меня пугает, до безумия пугает…я боюсь того момента когда ты покинешь меня… Нет. Я не дам тебе уйти. Ты будешь жить, я…я что-нибудь придумаю… Ненавижу себя за то, что не могу ничего сделать. В этих раздумьях он сидел до глубокой ночи, лунный свет уже пробирался в комнату, освещая напряжённое лицо подростка, Внезапно дверь скрипнула, из-за нее показался Итачи, уже взволнованно изучающий брата.Теперь на Саске были лишь штаны, от этого открывался прекрасный вид на его оголенную спину. –Можно? Парень отвернулся от окна, на которое пялился несколько часов подряд, смерил взглядом стоящего у двери, и ответил: –Заходи, тебя что-то беспокоит? или теперь тебе кошмары сняться, и ты спать сюда пришел, прям как я в детстве… — в голосе была добрая насмешка, даже можно назвать «шутка». –Опять не спишь по ночам? Нет, кошмаров у меня не было, — фыркнул он, улыбаясь, от воспоминаний детства. — из твоей комнаты исходит темная аура, что произошло? — проходя вглуб комнаты и напрявляясь прямо к Саске, спрашивал старший. –Все нормально, я просто не могу уснуть. — пробормотал он, и снова отвернулся, пряча лицо за прядями, покорно скрывающими глаза, но Итачи стоял рядом, и не было возможности спрятать все.Недолго думая, он наклонился к младшему, чтобы отчётливее увидеть выражение лица, на что тот только отвернул голову дальше. –Ты и не пытался, кровать по прежнему заправлена, и ты сидишь на полу, хмуря брови, что даёт понять точно не о лучшем самочувствии. — наконец выдал он, ободряюще хлопая по плечу Учихи. –Я просто задумался, когда собирался ложится спать, извини, все нормально, можешь идти. — парень перехватил запястье старшего, наконец повернул голову в его сторону и посмотрел умоляющим взглядом, который говорит: «Уходи, мне и так больно, ты это понимаешь, уходи.» Разговоры взглядами были свойственны Учихам, старший понимал младшего, и наоборот, и когда парень пытался скрывать свои эмоции от Итачи, то тот в мгновение ока уже знал все его слабости. На действия подростка, он только покачал головой, обошел брата, сел напротив него, и положив руки по обоим плечам парня, он твердо сказал: –Саске, ты можешь скрыть чувства от друзей, от противников, от напарников, от всех, но тебе не скрыть их от меня, я знаю тебя как никто другой, пожалуйста, не прячься от меня, к тому же, мне и не так долго остало… –Не говори так, не смей так говорить. — теперь уже, Саске смотрел в глаза, это была война взглядами, он вглядывался так, будто хочет прожечь насквозь, угрожающе.Учиха старший тяжело вздохнул, и уже мягче сказал: –Просто выскажи все, что чувствуешь, тебе станет легче, ты это почувствуешь, только выскажись… Ночь — время когда люди становятся другими личностями, словно она опьяняет их своим странным светом, они готовы раскрыть тебе свою душу, как книгу, готовы признаться тебе во всем.Это странно, но так всегда, человек пишет сообщение ночью, а на утро просыпается с мыслью: Зачем? Итачи знал этот психологический факт, поэтому предпочитал начинать подобные разговоры под лунным светом, человеку легче выговориться, хоть он и будет жалеть об этом. –Что ты чувствуешь? О чем хочешь узнать, может тебя беспокоит какой-то вопрос, на который я смогу дать ответ? Не сдерживай себя, не стоит скрывать от меня ничего, не стоит носить при мне маски, выскажи мне все, что держишь в себе. Кажется Саске наконец осознал, что разговора ему не избежать, ну если и говорить то… Подросток сделал глубокий вдох, он бегал глазами по всей комнате, и случайно встретился со сосредоточенным на нем взглядом Итачи, это почему то заставило смутиться… –Иногда я… — он уже пожалел что начал говорить, но если начал значит нужно дойти до конца… — я чувствую себя подавленным, вечное чувство безысходности преследует меня на каждом шагу, часто ловлю себя на презрении к самому себе.Я не должен, но я хочу… — самые искренние желания, говорить сложнее, и опустив голос до грани слышимости, он проговорил. -...я просто хочу…плакать, словно ребенок, хочу научиться любить, невинно, как дитя… — Итачи удивился такой искренности, смягчил взгляд, руки ослабили хватку на плечах, одна из них плавным движением перенеслась на скулу, поддерживая и успокаивая, он часто делал так в детстве, когда мальчику снились кошмары. –Саске ты можешь. –Но все слезы давно иссякли, а любовь...что такое любовь? — он и не думал убирать чужую руку с щеки, он просто смотрел в глаза старшего, задавая вопрос то ли ему, то ли самому себе. — Я толком и незнаю об этом чувстве…в детстве я испытывал тягу к жизни, но можно ли назвать подобное любовью? Я не знаю… Итачи внимательно выслушивал брата, и когда тот закончил, сделал вывод: –Ты сильно запутался в себе…я сам когда-то не разбирался в таком сложном понятии, как «Любовь», но когда осознал, кто для меня тот самый, все встало на свои места. — рука, что до этого покоилась на щеке, заправила прядь Саске за ухо, и он продолжил, — Я попробую объяснить тебе, а поймёшь ты или нет, зависит только от тебя… — рука лежавшая на плече, уже проходилась по ключицам, лёгкими джижениями поглаживая их, изучая. — Человек влюбляется так же, как падает с лестницы, это несчастный случай. — взгляд следил со собственной рукой, блуждающей по одному участку тела — Но любить вовсе не плохо, любовь — это движение, следуй за своим сердцем, порой малейшей капли надежды, достаточно для рождения любви, одно слово освобождает нас от тяжестей и болей жизни, это слово — любовь. Саске закусил губу, и тихо пробубнил: –Отец всегда говорил, что любовь уничтожает человека, нельзя допускать к своему сердцу этого чувства, нужно спрятать его в самые темные уголки души… Рука старшего плавно перешла выше, на шею, проходясь по бледной коже и задевая кадык. –Не всегда взрослые говорят правду, часто это чушь, построенная на стереотипах.Не позволяй чужому разуму убить свое сердце и душу. Уничтожь то, что уничтожает тебя, а не невинную любовь, итак подавленную кучей проблем. — рука скользнула ещё выше, придерживая нижнюю часть лица, теперь взгляды не открывались друг от друга. — Когда жизнь даёт тебе сотни причин для слез, покажи ей, что у тебя есть тысячи причин для улыбки, тебе больше не нужно прятаться, тебе не нужно держать все в себе, ты познаешь любовь, как только перестанешь сбегать от самого себя. — рука не двигалась, оставаясь в таком же положении, чтобы их лица были на одном уровне. –Разве можно любить в этой жизни? — Саске говорил на выдохе, он не понимал это чувство, но почему-то дыхание сбивалось… –Ну я как-то полюбил.Тот человек...он наверное даже не представляет, что является любимым в этом мире, во всех смыслах. — Старший был совсем близко, взгляд стал совсем нехарактерный, для вечно сдержанного и холодного Итачи, он был ласковый совершенно спокойный, вторая рука, до этого заправляющая прядь, покоилась в волосах, поглаживая их. –Итачи… — совсем тихо, Саске вновь не понимал это ощущение, но сердце билось как бешенное, а глаза больше не смотрели на противостоящие, они смотрели на… — а честно, кто… — каждый вздох казался тяжелой мукой, что это за чувство. —  этот человек? –Не догадываешься? — расстояние между лицами сократилось, Итачи трепетно прикоснулся к тонким, таким желанным губам, он аккуратно убрал руку, до этого придерживающую лицо Саске, и расположил ее у него на плече, как прежде, только не удерживая.Странно было то, что парень не сопротивлялся, сначала его окутал шок, сердце бешено забилось, глаза расширились, он смотрел куда-то сквозь брата, эти странные ощущения, это, по новому, это странно…но оттолкнуть не давало теплое чувство в левой стороне груди… Что это за чувство? Почему его прикосновения так приятны, что пустота, до этого заполняющая сердце, улетучивается, и в буре этих эмоций, Саске отвечает на вызов бледных, но с оттенком алого, уст, глаза прикрываются, он отдается этим ощущениям полностью, вкладывая странные, незнакомые чувства в движения губ, в один момент по его устам проходится что то мокро-теплое, не раздумывая, сам до конца не понимая по каким причинам, он приоткрыл рот, впуская его… Итачи целовал податливые губы, пробуя их на вкус, запоминая каждое мгновение, прижимая его все ближе к себе.В один момент он почувствовал, что собственная рука сползла с плеча и поместилась на талии, а руки подростка обвили его шею, уже полноценно входя во вкус этих ощущений.Итачи приоткрыл глаза, и беглым взглядом прошёлся по лицу брата, примечая каждую деталь, вторая рука спозла с задней части головы на поясницу, теперь уже двумя руками поглаживая ее. Саске потерялся в ощущениях, мысли покинули подсознание, он мог только буквально таять в руках брата, отдаваясь полностью, Итачи целовал медленно, передавая все чувства этим действием, это было и нежно, и страстно, и скромно, и жадно, и неспешно, и властно — все смешалось…а парню нравилось, нравились эти прикосновения, ему это доставляло…удовольствие? В своих мыслях, он не заметил как прикусил губу старшего, придавая этим другой оттенок чувств, резкий, страстный, он будто бросил вызов, а тот добровольно решил принять в нем участие…несколько минут продолжалась эта борьба. Наконец Итачи отстранился, бегая затуманенным взглядом по Саске. Искусанные губы, пряди волос попадали на лицо, щеки залиты румянцем, он тяжело дышал, грудь то вздымалась то опускалась, взор все ещё был направлен на старшего, так же жадно изучая каждый изъян. –Что это… — он пытался отдышаться, — за чувство… Итачи? — он приложил запястье в левую сторону груди, где появилось греющее биение, и спросил, — почему…оно так бешено бьётся? Именно когда ты рядом…там разрастается какое-то, теплое, приятное…это Счастье? Что это? Мне правда интересно, Нии-сан… — сердце старшего и так билось с бешеной скоростью, но от такого обращения… Нужно это останавливать, он слишком много себе позволил, если так дальше продолжится то… В это время младший Учиха приводил мысли в порядок… Его губы… Саске прикоснулся кончиками пальцев к своим устам, словно проверяя, не иллюзия ли? Они влажные от его ласк… Итачи осторожно отодвинулся, встал и пошел к выходу со словами: –Прости я, потом тебе обьясню…сейчас, пора спать, я пойду, и ты ложись… — но резкий серьезный тон Саске, заставил остановиться у порога. –Знаешь…до этого меня посещали мысли о любви, — задумчиво, бархатно — в те моменты я представлял человека, в котором действительно нуждаюсь, в сознании создавал свои стандарты и идеалы, как это назвают девушки «Типаж», и когда все было доведено до идеала, я подумал, что когда закрою глаза, передо мной появится этот человек, и тогда… — он уставил свой взор на луну, одиноко красовавшуюся в небе, лицо его было спокойным, безмятежным, так выглядел человек, осознавший что-то важное. — Я точно видел тебя, твой отчётливый силуэт, сначала я думал, что ошибся, но закрыв глаза вновь, ничего не поменялось, это был ты, ты подходил точно под описание.Могло создаваться ощущение, что я описывал именно тебя, как свой идеал, а не просто анонимную картинку подходящую под слово «Идеальный»…Я отказывался это принимать, ведь… — он вытянул руку перед собой, будто ограждая себя от лунного света, а на самом деле рассматривая запястье, которое прикасалось к Итачи… — думал что ты человек которого я должен ненавидеть всем сердцем, мне приходилось скрывать все свои чувства под маской безразличия, думая что поступаю правильно, но сейчас… — рука опустилась, и сжалась в кулак, — Все кажется таким правильным, я не могу это объяснить, возможно это и правда любовь? — он повернулся туловищем к двери, что бы видеть брата, замершего, и внимательно слушающего, не смея пошевельнуться. — Может ты и есть моя истинная и самая искренняя любовь? Я правда переживаю за тебя, каждая минута с тобой отзывается каким-то непонятным мне, сладким чувством, я ощущаю себя хорошо, когда ты есть, когда ты рядом, но стоит тебе отдалиться, как мрачные домыслы съедают меня. — он поднялся на ноги, приближаясь к Итачи. — А с тобой так легко, будто это… Счастье? — шаг. — Нет, я не знаю, что это такое, но почему-то сердце подсказывало мне это слово, — второй, третий. — будто оно создано для нас двоих… — ещё один. — словно я правда знаю это чувство… — последний. Бледная рука Саске, падает на плечо Итачи лёгким движением, призывая посмотреть на него своими темным взором. Старший Учиха поднял взгляд на брата, развернулся к нему полностью, и как-то глухо начал… –Ты всегда был для меня счастьем, с самого рождения, я узнал это чувство благодаря тебе, как и любовь. — в голосе была слышна нескрываемая вина. — Когда жизнь играла серыми красками, и на свет появился ты, смысл моей жизни, и единственный луч света, — грустная улыбка появилась на его лице — я тогда думал, что нет силы, которая могла бы испортить эту спокойную жизнь, наполненную тобой, моей любовью к тебе, но… — глаза покрыла пелена грусти. –Давай не будем об этом, ты ни в чем не виноват, это Данзо, Коноха, они не заслуживают тебя, прекрати. — младший из братьев слегка нахмурился, ему не нравилось говорить на подобные темы. –Я испортил тебе детство, Саске, это факт.Из-за меня ты пустил слезу в ту ночь, из-за меня в твоём сердце зародилась ненависть, не обесценивай свои страдания. — теперь уже он сверлил взглядом Саске, а тот смотрел мягко, без намерений на разборки. –Итачи, я не виню тебя, я не имею на это права, как и все, и ты не вини себя, пожалуйста, ради меня. — рука спозла вниз по плечу, и достигнув до запястья другой, он переплел пальцы, а на вопросительный взгляд он лишь пожал плечами.Итачи бросил взгляд на настенные часы, которые показывали пол третьего ночи. –Ты спать ложиться-то собираешься? — На эту фразу Саске ничего не ответил, он только затащил брата в комнату, закрыл дверь, и встал у нее, скрестив руки на груди. –Завтра идём к Цунаде. — звучало как приказ, не принимающий отказов.Итачи недоумевающие посмотрел на позу младшего брата, и задал характерный вопрос: –Зачем? У меня все хорошо. — Саске уставился на него, как на что-то инопланетное, и закатил глаза. –Ага, вижу, сколько бы ты не сопротивлялся, но завтра придется пойти. — он все так же стоял, перегораживая какой либо доступ к двери. –Ладно… — Вот что-что, а спорить с младшим Учихой бесполезно, Итачи тяжело вздохнул, сделал шаг вперёд, и уже хотел попросить Саске отойти от прохода, как. –Не уходи.Останься. — это не было похоже на просьбу, как и всегда. –Но моя кровать в той комнате… — попробовал отказаться Итачи, но как и стоило ожидать, лицо младшего исказила наглая усмешка, и он как ни в чем не было сказал: –У меня много места, ляжешь рядом. –Как скажешь. — на выдохе произнес старший Учиха и направился к кровати. Он опустил одеяло, сначала лег сам, а потом похлопал по месту рядом, приглашая Саске лечь.А тот, не смущаясь, буквально запрыгнул туда, и не долго думая, обхватил Итачи руками, прижимая к себе, с довольной улыбкой произнося: –Спокойной ночи, нии-сан. — вот чертёнок, пронеслось в голове у старшего, знает ведь… –Добрых снов, отото. — Все таки сказал он вслух, зарывшись носом в волосы брата, и вдыхая родной запах. Ночь была спокойной,лишь сопение двоих братьев раздавалось по дому. Проснувшись на утро, Саске не обнаружил никого рядом, сначала он недовольно поморщился, но когда начали слышаться, доносящиеся с кухни, звуки, появилось чувство уюта.Вставать желания не было, в кровати так тепло… Быстро отогнав ленивые мысли, парень все же поднялся, и немного подумав натянул на себя футболку, которая почему-то лежала на тумбочке у кровати.Видимо Итачи позаботился. Саске вышел из комнаты, и спускаясь вниз по лестнице, увидел брата готовящего что-то у плиты, судя по количеству скорлупы, лежащей на столе, он опять пытался сделать идеальную яичницу, именно для Саске. –Ты уже проснулся? Я как раз завтрак сделал, только не могу понять, какая из них лучше? — он указал на две яичницы из кучи, младший Учиха чуть не подавился. –Итачи! — Саске не сдержался, смех пронесся по всему дому, — ты опять за свое! — он попытался выровнять голос — мне снова что ли куриц от тебя… спасать. — все не мог угомонится младший, уже держась за живот от истерики. –Я не...Саске прекрати! Не нужно никого спасать, я их не трогал. — он отвернулся, хотя на лице тоже скользнула улыбка, это было действительно забавно. –Вижу вижу, — он взял первую попавшуюся тарелку с завтраком, и понес за стол, где его уже ждал Итачи, размышляя какую все-таки тот выбрал яичницу. –Саске, она даже не входила в список тех, которые можно было назвать идеальными. — недовольно пробурчал он. –Приятного аппетита! — произнес парень и приступил к принятию пищи, а потом продолжил с набитым ртом, — она пфиготофлена тобоф — уфе хофосо! — Итачи только кинул вопросительный взгляд, но решил что особой информации эта фраза не несёт. Когда с завтраком было закончено, старший принялся мыть посуду, под недовольное фырканье о том, что тот сам бы помыл. Наконец утренние дела были окончены, и тогда Саске будто вспомнил что-то важное, и буквально подлетая к Итачи, схватил его за запястье, быстро тараторя: –Нам сегодня к Цунаде нужно! Быстрее, нужно поторопиться, бери таблетки, я возьму травы, не забудь надеть что-то потеплее своих тряпок, сегодня на улице холоднее чем было до этого. — он буквально тащил Учиху, а тот испуганно смотрел на брата, сначал чуть не сбившего его с ног, а теперь тянет куда-то.Наконец разобравшись в болтовне младшего, он обречённо выдохнул: –Саске, успокойся, целый день впереди, куда ты торопишься? — в ответ тишина. –Подожди тут! — он наконец отпустил руку Итачи, и со скоростью света пролетел по лестнице, а уже спустя несколько минут, показался в проходе с утеплённый кофтой в руках. –Саске, не нужно было… — тот лишь молча натянул на голову старшего кофту, давая понять, что лишние отговорки не помогут.Ничего не осталось делать, кроме того как послушно надеть кофту. Выходя уже из дома, Саске внезапно забежал в дом бросая фразу: –Стой, сейчас! — он вышел на крыльцо со стаканом воды и таблетками. — держи, выпей, чтобы в дороге не случилось…ничего. Итачи принял таблетки, опять-таки, из-за прихоти Саске, будь его воля, он бы вообще их не пил.Младший Учиха занёс стакан обратно, и они наконец отправились в путь.

***

–Цунаде-сама! — дверь резко открылась, и из-за нее показался Наруто, держащий что-то в руках. –Что-то серьезное произошло? — женщина нахмурились. –Саске...он.. — парень наконец зашёл, и прикрыл дверь. –Что с ним? –Он написал мне…письмо, и… судя по дате отправления…сегодня придёт со своим братом, на повторное обследование…попросил передать. — через каждые несколько слов он запыхался, словно утром резко вспомнил о просьбе и понесся со всех ног в больницу. Женщина прищурилась, открывая свой журнал обследований. –Итачи Учиха… — глаза пробежались по прошлым данным, — Да, помню его, назначала лечение, однако, — она поджала губы, сочувственно разглядывая документ — им я не говорила, но через два дня…

***

–Прибыли. — спокойно произнес Саске, спрыгивая с крыши какого-то дома, и подходя к больнице, а Итачи молча шел следом, удивляясь, как меняется его брат на людях. Наконец они зашли в здание, слишком много внимания снаружи.Люди проживающие в деревне недобро смотрели на братьев, перешептываясь, иногда даже в открытую показывая пальцем, но кому есть дело до них? В один момент Саске в открытую взял Итачи за руку, и все равно было на ещё большее осуждение в глазах. –Цунаде-сама? К вам можно? — по холодному тону женщина легко поняла кто это. –Заходите, Итачи Учиха на повторное обследование, верно? — она снова открыла свой журнал, делая вид что не делала этого ранее. –Да, извините, мне нужно сказать пару слов своему товарищу. — Итачи потянул Саске за дверь, толкнул его, разрывая хватку рук, и виновато проговорил — прости, но так нужно, я потом все расскажу. –Итачи! Только посмей от меня что-то скрыть! — дверь захлопнулась, послышался щелчок замка. — Итачи! Открывай сейчас же! — он стучал в дверь, но безрезультатно, а выламывать ее не вариант, не хватало ещё проблем от Цунаде… Пусть только попробует что-то не сказать. –Извините за это, просто…ему не нужно знать. — он виновато улыбнулся. –Да, я вас понимаю… — женщина пригласила Итачи сесть на стул, находящийся рядом с ней. — В общем, я не буду тянуть, ситуация такова: На данный момент, обследование не имеет смысла, потому что по результатам предыдущего, примерно через два дня вы…скончаетесь… — она виновато опустила взгляд. — к сожалению болезнь очень тяжёлая, и излечения от нее не нашли, поэтому она…одержала верх. — женщина встала со своего кресла, подошла к Учихе, и похлопав рукой по его плечу сказала: –И…думаю стоит ему рассказать…даже если не сейчас, то у вас есть день, чтобы объяснить ему все, это будет очень тяжелой потерей для него... –Я постараюсь ему рассказать сам, только вы — ни слова обо всем. — в голосе была слышна угроза.Цунаде лишь вскинула, руки вверх, в жесте —  «Сдаюсь». –В любом случае, спасибо за информацию, удачного дня. — он поклонился, и направился к выходу из кабинета.Как только он открыл дверь, на него налетел Саске, повалив на пол, прямо в кабинет медика. –Ты! — он обставил Итачи рукой с одной стороны, а другой схватил за ткань кофты, не давая тому шансов сбежать. — Сейчас же говори, что она тебе сказала. — холодно, твердо, яростно, проговаривая каждое слово, как отдельное предложение. –Успокойся, мне просто прописали новые лекарства. — Конечно, врать Итачи умел виртуозно, он спокойно смотрел в глаза Саске, без волнения, и тот ещё немного прищурившись, спросил: –Дай мне список, этих…лекарств. — в глазах было чистое недоверие. Тут вмешалась Цунаде. –Список у меня, держи. — она подошла и протянула ему листочек с разными названиями. Саске ещё раз окинул взглядом брата, и хмурясь, встал, сразу принимая из рук женщины лист, впиваясь взглядом в текст. Итачи лишь благодарно кивнул женщине, на что та добродушно улыбнулась. –Ладно… Итачи, пошли. — наконец произнес он, засунув листок в карманы штанов, помогая брату встать, и не отпуская руку даже после того, как тот поднялся. Они вышли из здания, и как только дверь захлопнулась, Саске прижал Итачи к стене. –Зачем было меня выгонять? Для каких целей? Говори сейчас. — процедил он сквозь зубы,лица братьев были в опасной близости, поэтому Итачи решил что лучшим способом избежать разборок сейчас будет… Он подался вперёд, невинно касаясь губ младшего.Тот ошарашенно стоял несколько секунд, пялясь в спокойные глаза брата, и как только он хотел ответить, Итачи отстранился, напоследок лизнув верхнюю губу.Не воспользоваться замешательством Саске было крайне глупо, поэтому не теряя и секунды, он осторожно перехватил запястье, находящееся по одному сторону от его головы, и как только с рукой было покончено, он рванул с места, к ближайшей крыше дома. –И...Итачи! Это нечестно! А ну вернись! Стой, ну я тебе… — он пулей побежал за ним, в то время как тот уже пробегал по крышам, в направлении их дома.Всю дорогу Саске пытался догнать старшего Учиху, но бесполезно, поэтому, все так же не сбавляя темпа, он решил, что дома точно его достанет.Итачи уже ворвался в дом, вбегая в свою комнату, а Саске и не думал отставать, уже через несколько секунд, он оказался на пороге,и несясь по лестнице,сначала решил проверить свою комнату, но не найдя там брата, он не задумываясь побежал в соседнюю, принадлежащую Итачи.Она оказалась закрыта. –Открывай, — в голосе была слышна улыбка, — боишься меня? — детская игра накрыла его сознание пеленой. За дверью послышался тихий смешок, она открылась, Саске влетел в комнату, тем самым уронил и себя, и Итачи на кровать.Старший из братьев, перевернулся так, что оказался сверху, приподнял футболку Саске и… –Ита-ачи! Хватит, хвати-ит, остановись, прекрати! — руками он пытался убрать чужие со своего живота, и наконец перехватив их, он переплел пальцы в замок, не давай возможности снова освободиться.Победная улыбка появилась на лице, а старший лишь закатил глаза, вставая с брата, а тот и не думал отпускать руки, и потянув Итачи на себя, Саске накрыл его губы своими, после сразу отстранился: –1:1,Братишка. — он блаженно ухмыльнулся, — кстати, ты убежал нечестно! — ухмылка превратилась в надутые губы. –Ну, а кто меня в детстве научил? — у обоих в голове всплыли воспоминания… — не догонишь, не догони-ишь, Итатиии, смотри я первый! — Он звонко смеялся, наконец Итачи опомнился и побежал за маленьким проказником, отвлекшим его сликшом сильно. –Ах ты… Саске, ты жульничал, так не честно. — тот лишь громче хохотал и старший подхватил его веселость. –Глупый нии-сан, купился! — показывая язык, он быстро шагал параллельно хихикая. –Повторюшка. — Саске недовольно отвернул голову, отпуская запястья, но даже слепой бы заметил, так и лезущую на лицо улыбку.Итачи встал с него, и плюхнулся рядом так, что бы лицо младшего смотрело на него.Саске чуть не прыснул от смеха, и отвернулся в другую сторону, как вдруг…удар подушкой он точно не ожидал. — ты…ты сам напросился! — он схватил другую подушку, и началась битва, смех разносился по всему дому и до позднего вечера они дурачились.В итоге Итачи был завернут в одеяло сосиской, а Саске довольно лежал рядом, наблюдая за своей работой. –Сегодня я сплю с тобой. — так же непринужденно заявил он, устраиваясь поудобнее. –Ты меня развяжи сначала, а потом спи где хочешь. — Итачи хмуро смотрел на улыбчивого брата, и барахтался пытаясь вылезти. –Хорошо… — Саске принялся развязывать Учиху, и такое лёгкое согласие заставило Итачи засомневаться в том, что сказал. — мне просто холодно без одеяла, не смотри на меня так, будто я какой-то злодей. — наконец он высвободил Итачи, и лег под одеяло, радуясь теплу. –Ну-ну. — сказал он перед тем, как сон забрал его в свое мирное царство Казалось, что все было хорошо, вроде он смеётся, вроде улыбается, но странное чувство поселилось в груди, Саске чувствовал, что Итачи что-то скрывает, и от этого, на душе становилось не легче. Следующий день проходил в домашней атмосфере, они никуда не выходили, и планов не было, но…в этот раз случилось пять приступов…пять раз он захлебывался кровью…пять раз сердце Саске чуть не ушло в пятки.Это число ужаснуло сознание, если раньше приступов было максимум три, то сейчас… Но несмотря ни на что, Итачи продолжал уверять, что все нормально, что так бывает… Нет. Так не бывает. Но что же случилось… Беспокойные мысли преследовали Саске всю ночь, даже объятия Итачи не казались такими успокаивающими, когда дело касалось его болезни… Проснулся Саске не выспавшийся, но не один, как обычно, в этот раз Итачи ещё не проснулся, соответственно подросток был заключён в преграду из рук, и придется постараться чтобы вылезти, не разбудив брата. Поскольку он встал первый, то вся ответственность завтрака была на нем.Парень остановил свой выбор на панкейках, и кое-как приготовив нужное тесто, он принялся их жарить.Как раз, когда все было готово, из комнаты послышались звуки, а потом скрип лестницы. –Доброе ут... — Итачи удивлённо смотрел на подростка, выключающего газ и убирающего сковородку. — ро… — Он подошёл к Саске, и начал рассматривать, ища признаки болезни, но не найдя таковых, Итачи выдал: –Обычно я готовлю по утрам, — он прищурился, — но в любом случае, спасибо. — сразу сменил свой тон Учиха, и шуточно поцеловал младшего в носик.Тот поморщился, залившись краской и ответил: –Хватит так делать. — парень надулся, и прошел на кухню, положив себе в тарелку два панкейка. –Делать как? — на лице скользнула ухмылка, и он тоже взял себе пару «творений от Саске». –Смущать ме… Да сам знаешь ведь, зачем спрашивать?! — улыбка Итачи стала ещё шире, и он, подойдя к брату, уже уплетающему свой завтрак, сказал: –Вот так? — большим пальцем на своей руке, он провел по вишневым устам младшего, собрал крошку в уголке, пока тот сидел неподвижно, и поднеся к своим губам, облизнул кончиком языка. — сладко. — сделал он вывод, проходя за стол, и как ни в чем не бывало начиная есть. –Ты! — Саске ещё больше залился краской, и не успел он что-то сказать, как его перебили: –Почему-то я вспомнил, что ты в детстве обожал помидоры. — у подростка будто дар речи отобрали, но через секунду резко его глаза расширились, будто он что-то осознал… –Итачи! Это ты сейчас на то, что я весь красный намекаешь?! — Саске сейчас его только взглядом убьет.Старший из братьев, попытался побороть желание засмеяться, и все же собравшись, он, как можно спокойнее произнес: –Ешь молча, Саске, иначе подавишься. — тот лишь бросил недовольный взгляд, и наконец закончил с едой, съев последний кусочек. –Кстати, не желаешь сегодня куда-нибудь сходить? — позже добавил старший, уже убирая посуду. –Это свидание? — Теперь очередь Саске шутить, но конечно старший Учиха не растерялся. –Считай как хочешь, я предлагаю сначала продолжить изучение местности, а потом…куда захочешь. — он задумчиво домывал посуду, и закончив, вопросительно уставился на брата. — так ты идёшь? –Что за вопросы? Конечно. — фыркнул Саске, и направился в свою комнату, чтобы переодеться из домашней одежды. Внезапно с кухни послышался кашель, сердце младшего Учихи пропустило удар, он уже не помнил, как спускался с лестницы на бешеной скорости, как искал таблетки и наливал воду, что бы остановить это… –Итачи, ты меня слышишь? Я здесь! — он взволнованно тряс брата, и тот наконец перевел на него взгляд. –Все в порядке. — по голосу было слышно, что слова давались ему с трудом. –Почему приступы начали появляться все чаще… — Саске смотрел на него, волнение не утихало, сердце бешено билось в груди, ужасное чувство, будто скоро что-то случиться. — тебе дать ещё воды? — подросток взял тряпку, что бы протереть кровь, плеснувшую на пол, и салфетку, чтобы убрать ее же и с лица. –Прости, я сам не ожидал, — он виновато покачал головой, отстраняя Саске от лица, давая понять, что сам может утереть кровь. –Не извиняйся, я по моему уже говорил. — парень задумался, посмотрел на свою одежду, в которую переодевался, и сказал, — может, не пойдем сегодня? Мы можем завтра сходить, а сегодня у тебя с самого утра началось…это небезопасно. — Итачи странно дернулся, он посмотрел на Саске, и твердо сказал: –Мы не будем ничего отменять, из-за какого-то кашля. Пошли, мне собираться не нужно. — младший Учиха внимательно посмотрел на брата, и когда тот начал идти к выходу, он взял всю пачку таблеток, и все травы, потому что идти без них — недопустимо. Пока они шли, у Итачи случился ещё один приступ кашля, и с этого момента Саске начал считать минуты, каждую, считать шаги,считать каждую веточку на дороге, почему-то казалось что это время очень важное, и в самом деле, драгоценное. Изучая местность, они протянули время до вечера, когда солнце уже начало уходить за горизонт, после чего младший из братьев предложил передохнуть у побережья, там где никого нет, конечно Итачи согласился, и уже сидя на берегу моря, в полной тишине, он решился произнести то, о чем думал весь день: –Слушай... — слово прервавшее тишину, заставило Учиху повернутся в сторону собеседника. — Саске, можешь мне кое-что пообещать? — он все так же не отводил взгляда от морской глади. –Смотря что... — зачарованно произнес подросток, разглядывая профиль брата, такого безмятежного и спокойного, волосы были по прежнему собраны в хвост, но несколько прядей выбились из него, поэтому они слегка развивались по ветру, делая вид ещё более завораживающим. –Просто завтра… — он слегка приподнял голову, переводя взор на многоцветное, но больше с оттенком красного, небо. — что бы ни случилось завтра, обещай, что не проронишь и слезы. — он повернулся в сторону Саске, взгляд его был глубоким, одну сторону лица освещало закатное солнце, смотрел с надеждой, с надеждой на одно короткое слово… –Обе...щаю — тихо, но внятно, внезапно Саске будто вывели из транса, — Что может произойти завтра? — он нахмурился, страшные предположения лезли в его голову, но он упрямо отгонял их. –Это уже не важно. — он довольно улыбнулся уголками губ, и вновь отвернулся, стало спокойнее, но чувство вины, за то что он снова, снова лжет, оно продолжало его съедать. — думаю, пора возвращаться, идти домой в темноте — такая себе перспектива. Саске только согласно кивнул, и встал на ноги подавая руку Итачи. Как ни странно, за этот день у него случилось всего два приступа, но подряд, когда они пришли домой, часы показывали одиннадцать вечера.Тогда Саске ушел в свою комнату, и переодевшись в спальную одежду, стал выжидать брата, спать с которым уже стало привычным, хоть и было так всего четыре дня.Когла дверь скрипнула, Итачи показался из-за нее, и коротко кивнул, сказав: –Добрых снов. — Саске непонимающе уставился, а тот уже скрылся за дверью. Подросток ещё несколько минут глупо пялился на дверь, и скинув все на переменчивость настроения брата, он лег в постель.Лежал час, два, время уже перевалило за полночь, но глаза так и не закрывались, а в груди бешено бился орган, по непонятной причине.Странное чувство, что-то случится, очень скоро, слишком скоро, на душе становилось все тяжелее, атмосфера накалялась, и неожиданно… Из соседней комнаты послышался кашель. Саске вскочил с кровати, больше не задумываясь, таблетки лежали на тумбочке, он схватил их и понесся снося все вокруг, странное чувство, ужасное чувство! –Итачи! — крикнул сликшом громко для обычного. –Саске…прости я. — тот скоростно влетел в комнату, приподнимая старшего с кровати. –Не говори, сначала выпей! — В такие моменты, всегда накатывало бешеное волнение, но в этот раз…оно превзошло все возможное.Старший Учиха послушно выпил таблетки, но кровь продолжала выходить вместе с кашлем. — Что происходит? Почему она не останавливается?! Итачи! –Прости, что не сказал… — голос охрипший, почти на каждом слове в горлу подступал ком. — В тот день, Цунаде…она сказала мне примерную дату смерти, это должно было произойти сегодня… — он снова откашлялся, кровь не останавливалась. –Ты мне не сказал! — Саске шокированно наблюдал за кровью, покидавшую тело, казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди, этого не может быть, не может! — Я не верю! Ты все врешь, так не может быть! Итачи, пожалуйста… — он бегал взглядом по лицу брата, ища все признаки розыгрыша, но… –Я должен был… сказать раньше, думал, ещё есть время, я не знал что она придет так скоро...так что считай,то..что я говорил там..на берегу...относится к этой ночи. — каждое слово давалось с трудом, это было видно и слышно. –Нет...нет, нет, нет…ты не можешь! Как так?.. — он опустил взгляд, к глазам подступала предательская влага, но он обещал что не будет… Обещание… Обещание! — Ты же обещал! — Итачи перевел вопросительный взгляд на Саске. — Ты обещал что не уйдешь без меня! Обещал покинуть мир вместе! И где это все?! Где? — с глаз все-таки скатилось что-то влажное, но…стерев мокрую дорожку рукой с лица, он увидел…кровь.Мангеке.Он пробудил Мангеке шаринган. Лунный свет упал на лицо старшего, где была видна гордость. –Ты пробудил его…теперь, мне не о чем волноваться, ты сможешь выжить…в этом мире, мире войны и жестокости… Прости, Саске, но кажется, для меня, это конец, и… — голос совсем охрип, по щекам подростка уже во всю текла кровь смешанная со слезами, сердце сжалось, больно было выдавить даже слово, но нельзя просто молчать. –Аники, прошу…пожалуйста, не надо… Я же не смогу…если ты меня действительно любишь, не умирай, пожалуйста… — истерика накрывала с головой, голос дрожащий, утихающий. Итачи было тяжело двигаться, довольно большое количество крови покинуло его тело, но собрав все силы, он поднял руку, и дотянулся ей до щеки брата, стирая кровавые слезы большим пальцем, этой же рукой заправил прядь волос, и перебрался на заднюю часть головы.Саске наблюдал за всем, не в силах двинуться, или что-то сказать, дышать стало невозможно, красными глазами, он улавливал каждое действие и прикосновение.Когда его голову потянули вниз, он почувствовал сначал губы у себя на лбу, а позже, взгляды встретились.Рука старшего Учихи по прежнему была в волосах Саске, слезы беспрерывно лились из глаз того. Итачи приподнялся, лбы соприкоснулись, и из последних сил, тихо, на грани слышимости, он хрипло прошептал: –Я буду ждать тебя наверху. — глаза закрылись, погружая его в вечный сон.