Кошки-мышки

      Через несколько минут из комнаты наверху выплыл с блаженной улыбкой парень, которого Мэри увела за собой, а следом за ним вышла и сама девушка, чтобы поманить Кэтрин к себе.              Комната оказалась одним из тех помещений, где гости «ДюФран» предпочитали уединяться с местными девушками. Здесь было очень тесно: почти все пространство занимала большая кровать с тяжелыми, местами протертыми до дыр балдахинами и разбросанные по полу пыльные подушки; стены, завешанные массивными лесными пейзажами, будто давили со всех сторон. Из-за плохого освещения и духоты Кэтрин стала чувствовать подступающую панику. Ситуацию усугублял резкий и сладкий запах – как будто кто-то попытался растопить в комнате целый чан ирисок и карамели.              Мэри была крайне спокойна. Она сидела за небольшим туалетным столиком у окна и расчесывала волосы изумрудным гребнем. Заметив, что Кэтрин начала растирать грудь и тяжело дышать, она на секунду остановилась, а затем внимательно посмотрела на девушку через зеркало.              – Я понимаю, место не самое приятное, – Мэри достала какую-то небольшую баночку и начала откупоривать крышку, – но у меня нет другого выбора…              – Нет, – остановила ее быстро Кэтрин одним взмахом руки. – Даже не думай оправдываться передо мной. Я… Кто я, чтобы судить, что тебе лучше и как жить?!              – Тогда в чем дело? Тебе явно некомфортно здесь, – Мэри зачерпнула содержимое баночки и начала растирать этим руки от запястей до локтей.              Кэтрин попятилась назад и вышла обратно в коридор. Сердце стучало, словно бешенное. От стойкого запаха сладостей было не отделаться. Комнаты начали плыть перед глазами, а стены приближались со всех сторон. Девушка расстегнула пуговицу на рубашке, когда к ней подошла Мэри.              – Так, киса, что происходит? Ты меня пугаешь, – Мэри нервничала. – А еще твое состояние может начать напрягать других девочек… и их гостей. Давай-ка, пойдем обратно в комнату, и я дам тебе прилечь.              – Нет! – Кэтрин сбросила резким движением руки Мэри со своих плеч. – Там слишком тесно и душно. Прости. Но давай лучше внизу.              Мэри понимающе кивнула и помогла Кэтрин спуститься. Она попросила Анжелу принести им по стакану воды, когда они устроились за единственный свободный столик в дальнем углу зала, куда почти не падал свет.              – Я попросила правую руку Хэнка собрать парней и завтра с утра начать отстраивать твою чайную, – начала Мэри, когда Кэтрин пришла в себя, – и еще днем закинула Рудольфу идею, выделить тебе всякую мелочь для антуража из изъятого имущества города: шкафчики, лавки, посуду.              – Я тебе так благодарна. Не представляю, чего тебе стоило уговорить его, – Кэтрин взяла Мэри за руку.              – Самую малость моего обаяния, – девушка опустила глаза вниз. – Говорила же: у меня хорошие с ним отношения. Я правда хочу тебе помочь. С виду ты хорошая. Будет паршиво, если это место и тебя сотрет.              Кэтрин начала подозревать, какие отношения ее могут связывать с мэром, но она и до этого никогда не позволяла себе думать плохо о девушках, вроде Мэри, и сейчас не станет. У них у всех на это свои истории. А быть воровкой не почетнее, чем быть девушкой для развлечений. Но когда-то этот вопрос донимал Кэтрин каждое утро.              Было время – она просыпалась в новом месте после удачной ночной вылазки и спрашивала себя: может ли она назвать себя хорошим человеком? Что вообще это слово значит? Не навредить другим? Пожертвовать своей жизнью и комфортом ради спокойствия другого? Или же держаться достойно и с честью принимать все, что уготавливает судьба. Первое время своей самостоятельной и одинокой жизни в бесконечном путешествии от одной деревни к другой она искренне верила в свою добродетель, которую, как ей казалось, она переняла у Эрвина. Никогда не крала у бедных или у больших семей, где есть старики и дети; за еду платила, и, самое главное, никого никогда не убивала ради наживы. Только обслуживала личные потребности – чтобы выжить. Бордели и знаменитые своей распущенной атмосферой таверны она старалась обходить стороной либо быстро выполнять там свою работу и скрываться в ночи, пока богачи нежатся в объятиях девушек. Она не осуждала тех, кто выбрал угождать чужим низким прихотям, хотя каждый раз чувствовала, как в животе и в груди клокочет злоба и отвращение.              Со временем ее взгляды стали меняться. Она все еще не трогала тех, кому в жизни пришлось несладко, но видела, как даже самых честных и добрых людей развращали и меняли деньги. Как солдаты покупали себе место поближе к королевскому двору и мягким перинам. Как семьи продавали своих родных за мешок монет или драгоценности. Каждый раз это возвращало ее на несколько лет назад – к пустой комнате Эрвина…              «Почему он ушел? Чего ему это стоило? Сколько стоила я?»       – А ты считаешь, это место тебя стерло? – спросила Кэтрин, отгоняя мысли о Смите.              – Эх, не знаю. Но думаю, что была бы совсем другим человеком там, – Мэри посмотрела наверх. – Но мне повезло. Были люди, которые меня поддержали, дали работу и кров. Так что сейчас я всем довольна, – ее тоска в миг рассеялась, и на лице заиграла прежняя кокетливая улыбка. Она сделала глоток воды.              – А накопить на жизнь там? – не унималась Кэтрин.              – Местные чиновники и полиция очень внимательно следят за кошельками горожан, – подмигнула Мэри. – Стоит появиться лишней копейке, за которую ты не отчитаешься перед ними, – жди гостей от самого мэра. Они не допустят, чтобы кто-то покинул город и лишил их дохода.              Чем ближе становилась полночь, тем громче был шум мужских пьяных голосов, звонкого женского смеха и музыки, которая теперь играла быстрее и фальшивее. Лишь в воздухе – медленно и лениво – проплывал дым сигарет. Со временем Кэтрин стала замечать новые лица. Некоторых она вспомнила по площади, других встречала по дороге в «ДюФран».              «Все-таки на увеселения им хватает денег. Но не на выход отсюда. Если этой выгребной яме суждено стать их последним домом, тогда и удивляться не стоит: если уж загибаться, то хотя бы в удовольствие»              Поток размышлений прервала резко распахнувшаяся входная дверь. Она откинула несколько пьянчуг в сторону, повалив их на пол, и со скрипом закрылась обратно. Потом она снова открылась (уже спокойно), и за ней показалась группа из трех высоких мужчин в аккуратных костюмах, рядом с которыми тут же очутился Хэнк, только что лежавший на коленях у Анжелы.              – Ну вы представьте, эти обалдуи не хотели меня пускать! Меня! – громко повторил тот, что стоял в центре. Рядом с ним вился Хэнк. – Разберись, какая муха их укусила. Если надо – пожестче с ними.              Хэнк покорно кивнул и скрылся на улице. Троица прошла до бара в звонкой тишине.              – Я разве на похороны попал? – мужчина залился раскатистым смехом, который поддержали двое других, и подозвал к себе девушек.              После этого снова заиграла музыка.              В главаре Кэтрин не сразу, но узнала мэра города. Днем он был в черном костюме и стоял вдали, на ратуше. Сейчас на нем был коричневый пиджак и светлые брюки. Для местного выглядел он неплохо, но не дотягивал даже до среднячкового торгаша Митры или Стохеса. Вблизи он был еще более упитанный и красный на лицо.              – Мэри! – крикнул он через плечо. – Приведи ее ко мне.              Кэтрин не сомневалась, что речь шла о ней. Она, не дожидаясь приглашения девушки, встала из-за столика и направилась в сторону шумной троицы, держа в руках бокал с водой.              Рудольф, причмокивая, оценил ее с головы до ног и, явно оставшись довольным, пригласил выпить с ними.              – Кто смеет отказывать мэру, так? – заигрывая, ответила Кэтрин. Она выплеснула оставшуюся воду через плечо и налила себе вина из кувшина, стоящего на барной стойке.              – Мэри говорит, тебе помощь нужна. Я так-то заинтересован в твоей чайной. Проводить официальные встречи здесь, у Доры, оказывается, не всем по вкусу. Торговцы и политики с поверхности, видите ли, нас не понимают, – ухмыльнулся он. – У вас там все пренебрегают хорошей компанией и весельем?              – Когда живешь относительно хорошо, дополнительное увеселение не требуется, – ответила Кэтрин и отхлебнула из бокала. Она едва могла дышать, сидя рядом с Рудольфом, – так сильно от него несло спиртом дешевого парфюма и табаком.              – Мебель тебе завтра занесут мои парни, – ответ девушки ему на удивление пришелся по нраву. – Что-то еще нужно? Я хочу, чтобы вы управились за сутки. Со дня на день у меня важные гости.              – Нет, благодарю. Мэри уже уговорила некоторых помочь с обустройством. Нужно ли мне подготовить что-то особенное для вас и ваших гостей?              Мэр отрицательно повертел головой, но с удовольствием подлил вина Кэтрин.              – Тогда за твою чайную, лапушка, – он поднял бокал, а за ним это повторили и остальные посетители Доры ДюФран.              

***

      

      – Мне доложили, что видели Кенни пару дней назад на востоке от района Орвуд, – Леви пил вечерний чай в компании Эрвина. – Не знаю, что ему понадобилось в этой глуши. Может, решил в фермеры податься.              – То, что он находится на поверхности, – уже хорошо, – мягко ответил Эрвин. Он играл монетой в руках – ловко гонял ее между пальцами. – Будем беспокоиться, если вдруг его заметят в Стохесе.              – Ты специально игнорируешь наше положение? Или ты безнадежно наивный. От восточных стен Орвуда до Стохеса всего пара часов на лошади. Пока мы получим новые данные, он уже будет там.              – Что тебя так беспокоит? – Эрвин был невозмутим и наблюдал за блеском монеты в своих пальцах. – Допустим, он объявится в городе. И? Он не знаком с Кэтрин. Да и она только начала свою работу. До конца недели мы можем быть спокойны. Как получим от нее первую записку – будем пересматривать ситуацию. Если это, конечно, потребуется.              – Она избалована жизнью в Стохесе. Уверен, что заказ на черный чай придет с первым же письмом. Если ее до этого не поймают и не выпытают всю информацию, – хоть Леви и был раздражен (Эрвин научился это подмечать за пару лет совместной работы), но голос его не дрожал и не повышался.              – Ты будешь приятно удивлен, – сказал Смит и провел в воздухе руками так, что монета, лежавшая на его ладони, в миг «испарилась». – Она умеет вовремя скрыться.              

***

             После пятого бокала вина Кэтрин начала собираться домой. Мэри умоляла ее остаться с ними до утра, но девушка была непреклонна. Свою меру она знала, но уже давно переступила через нее.              «На утро будет плохо, если не прогуляться на свежем воздухе… Эх. Как ирония»              Но выйдя из борделя, она действительно почувствовала легкость: дым от дешевых сигар, которыми всех гордо угощал мэр, приторные ароматы женских духов и масел вмиг улетучились.              «Может, стоит пройтись до окраин?»              В голове была четкая картинка плана Подземья, нарисованная рукой Леви. Кэтрин примерно представляла, где находилась, а по центральной ратуше и колокольням могла спокойно ориентироваться в направлении.              «Это место должно быть в паре улиц отсюда, через мост»              Дом, который хотела отыскать Кэтрин, находился недалеко от канала, в районе менее престижном из-за близости к сточным водам и стенам города. Когда она перешла через мост, то сразу же достала небольшой нож (для писем), который до этого все время провисел у нее на бедре под юбкой. Несмотря на то, что время было за полночь, она сразу отметила несколько прохожих странного вида у переправы через канал, которые были в нетрезвом состоянии и жарко спорили друг с другом. Проходя мимо невысоких песчаных построек с разбитыми окнами, она увидела еще несколько фигур в тени, но так как никто из них ее не окликнул и преследователей не было, девушка немного успокоилась.              «Не стоит терять бдительность», – повторяла она себе.              В какой-то момент ее решение – отправиться на эту часть города в одиночку – показалось ей безрассудным. Леви настойчиво повторял, что она должна быть уверена в своих передвижениях, что слежки нет и цель вылазки четко ей ясна.              «С другой стороны, я точно знаю, что вся свита мэра сейчас у Доры Дюфран – пьяная и в окружении девочек. Пока мне и этого достаточно»              Задание, которое ей поручили Эрвин и Леви, Кэтрин планировала завершить в течение недели. По ее расчетам (и если капитан не ошибся в своих предположениях о местонахождении дневников и их владельца), это дело – сущий пустяк. Не за чем находиться здесь дольше. Но было слишком много этих «если».              «Интересно, что мне скажет Эрвин, когда я выполню задание?»              Когда Кэтрин добралась до нужного места, она достала из кармана две шпильки, которые незаметно вытащила из волос Анжелы.              «Все равно к утру от ее прически ничего не осталось бы»              Прежде, чем отправить Кэтрин в Подземье, Леви предупредил, что, если ей понадобятся оружие или карты города с отмеченными на них особыми местами (тайниками, короткими путями, секретными ходами) – все это она найдет в Убежище. Когда Кэтрин попыталась уточнить, что конкретно он имел в виду – было ли это место его домом или просто тайником, – он ушел от ответа. Но затем, в разговоре между делом он (как бы случайно) бросил, что здесь, в Подземном городе, ни у кого дома нет.              «Надо же оказаться таким занудой! Ладно, сейчас все сама и выясню»              Нужное ей место находилось на втором этаже полуразрушенного дома. В округе было очень тихо. Света фонарей едва хватало, чтобы осветить хотя бы часть улицы, поэтому Кэтрин передвигалась медленно, почти на ощупь. Но когда она оказалась перед дверью, то обнаружила, что ее уже вскрыли до нее. Замок висел разбитым на засове, а подле двери валялся камень, которым, видимо, его и открыли.              «Так. Спокойно. Он предупреждал, что такое возможно. Все, что оставалось после него на виду, уже давно вытащили. Ворам ловить тут уже нечего. И никого там нет. А даже если и есть…»              Все же Кэтрин решила, что входить с парадного входа опасно, и решила спуститься через щель, обнаруженную на крыше. В действительности, такой способ был в разы безопаснее для нее самой. Ловко забравшись по стене на самый верх, она заглянула в дырку в стене, чтобы оценить ситуацию внутри дома. В таком мраке было сложно что-то разглядеть, но ей уже приходилось работать в таких условиях, поэтому сосредоточившись на звуках и движении теней, она прикинула, что внутри должно быть пусто. Осторожно просочившись через щель, она тихо опустилась на пол, не издав ни единого звука.              Внутри было очень темно, душно и пахло чем-то гнилым. Кэтрин достала платок Мэри и зажала им нос. Из-за запаха душистой воды стало легче.              «Странно. Столько времени прошло…Надо бы попросить у нее флакончик для себя»              «Под половицей около окна должна быть моя карта и пистолет», – звучал голос капитана в ее голове.              Обнаружить нужное место не составило труда. Доски насквозь прогнили и легко поддавались даже легкой руке Кэтрин. Помимо пистолета и карты (которые Кэтрин даже не надеялась найти), под половицей лежал коробок спичек и небольшой нож.              «Лишним точно не будет. Надеюсь, что спички не отсырели»              В потемках было сложно разглядеть, на что было похоже Убежище. Кэтрин лишь предположила по общим очертаниям, что у дальней стены стояло две кровати – одна явно шире, чем вторая; чуть ближе – деревянный стол с тремя стульями, а рядом с ними – стеллаж, вокруг которого были разбросаны книги. Кэтрин подняла одну с пола и двинулась на улицу через главный вход. Но стоило ей сделать пару шагов, как она споткнулась обо что-то мягкое и, не удержавшись, впечаталась в дверь.              «Да чтоб вас! Это что за дьявольщина?!»              Девушка достала спички и зажгла одну из них. Появился маленький огонек света. Кэтрин направила его на то место, где оступилась.              На полу лежало тело. Его глаза были широко раскрыты и смотрели в потолок.              От испуга Кэтрин обронила все вещи, которые с грохотом разлетелись в разные стороны. Дрожащими руками, Кэтрин нащупала спичечный коробок. Новый огонек она подняла над головой, чтобы осветить чуть больше пространства вокруг себя.              Тело принадлежало пожилому мужчине. Мертвому мужчине. Ровно по центру лба у него зияла дыра от пули.              Не поддаваясь истерике, Кэтрин стала быстро собирать упавшие вещи. Желание кричать и рвота подступили к горлу. Ей и раньше приходилось видеть трупы. Она и раньше видела, как люди убивают друг друга. Но сейчас она чувствовала себя в опасности. Будто загнанная в угол и неспособная себя защитить мышка. Она не знала, где сейчас может находиться убийца. Что если он сидит где-то в углу и смотрит за ее жалкими попытками взять себя в руки?              «Надо убираться отсюда. Быстро»