хён с сюрпризом

чонгук просто здоровается с ним, а у тэхёна уже неприятно скребёт в глотке. к горлу подкатывает, но омега с усилием проглатывает это. дёргает углом рта и криво усмехается, выдавливая с хрипом: — привет, хён. альфа поднимает перебитую надвое тёмную бровь, а тэхён буквально чувствует, как от этого обычного действия от корня языка и носоглотки жидкое и горячее растекается до самых кончиков длинных пальцев. как ладони начинают предательски потеть. чонгук что-то спрашивает, а омега сглатывает вязкую слюну, давясь вдохом, потому что «fick mich, arschloch!» и «stärker, verdammt!» до сих пор звонким голосом этого хёна эхом раздаётся в голове. знал бы он, что так будет, то удалил бы твиттер вместе со всеми своими соцсетями к чёртовой матери ещё вчера, а не бездумно продолжал открывать один аккаунт за другим в надежде на нормальную дрочку, потому что когда он натыкается на очередное видео с трахающимися парнями, то эти татуировки и пирсинг узнаёт сразу. в первые секунды тэхёна натурально клинит и он пришиблено подвисает. пялится тупым взглядом на вскрикивающего от резких толчков чонгука, чей рот грубо зажимают ладонью, кончиками пальцев впиваясь в мягкие щёки, а волосы наматывают на кулак. на его лоснящуюся от пота выгнутую спину и узкую талию с красными лунками от ногтей и вспухшими розовыми бороздами в районе рёбер. на его мокрые дрожащие бёдра и натянутые мышцы крепких татуированных рук, судорожно цепляющихся за спинку кресла. тэхён хочет пошевелиться, хочет хотя бы отвести взгляд от экрана. но он не может, потому что альфа насаживается на член всё сильнее и отрывистее. потому что со сведёнными заломленными к переносице бровями и влажными слипшимися ресницами он выглядит беспомощным и нежным, а от вида засохшей спермы на его загорелом животе на омегу впервые за вечер накатывает возбуждение и он со стыдом, с тихим надрывным стоном просовывает руку под бельё, касаясь собственной эрекции. у него дыхание сбивается, когда он листает страницу вниз и следующее видео начинает воспроизводиться автоматически. тэхён аж выпрямляется на стуле, увидев чонгука с перехваченной жёстким кожаным ремнём шеей. — ну, охуеть, блять. просто охуеть. это сюр. ёбаный сюр, он просто спит, и сейчас проснётся. сейчас. вот прям сейчас. но альфа будто назло громко и чувственно вскрикивает, хватаясь за горло, а его покрасневшие от шлепков ягодицы оттягивают в стороны, открывая вид на влажную и растянутую дырку с припухшими краями, которая судорожно сокращается и выталкивает из себя густые капли смазки. блядство. какое же, сука, блядство. омега надрывно выдыхает и сжимает повлажневший кулак на члене в то время как гланды сжимаются внутри горла. у него уже со лба течёт ручьём, а в уголках глаз щиплет от солёного пота. он почти болезненно выкручивает ладонь по кругу, так что дыхание застревает в глотке и там же остаётся. хён на видео тяжело дышит и запрокидывает назад голову. жадно слизывает испарину над верхней губой и тихо мычит на одной ноте, когда крупная багровая головка с хлюпаньем проскальзывает внутрь. его бёдра напрягаются, а чёрные прядки липнут к вспотевшему лбу и вискам. тэхёну хочется заорать. как и каждый раз, как альфа появляется в поле зрения. но он только выключает видео после хуесотого просмотра и достаёт салфетки, чтобы вытереть с рук и немного с кожаного кресла капли спермы. омега правда не знает, зачем всё это вспоминает и на что рассчитывает, когда спрашивает севшим низким голосом: — хён, а ты любишь ругаться по-немецки в постели? но всё стремительно скатывается в пизду, когда чонгук начинает смеяться.