Идефикс

             Пугающая чернота обволакивала Сюэ Яна со всех сторон, засасывая глубже в свои потаенные пучины, и как бы юноша не пытался, но справится с её давлением не представлялось возможным. Казалось, она могла предугадать каждый его следующий шаг, на корню пресекая последний шанс выбраться. Тьма безжалостна – едва она приметит новую жертву, тут же вгрызается в мягкую плоть, крепко цепляясь когтистыми лапами в обездвиженное от шока тело, и утягивает за собой на самое дно. Сюэ Ян с ранних лет сбегал во тьму, она превратилась для него в некую гавань, где царила успокаивающая тишина, и его душа без устали скиталась изо дня в день, отбрасывая гнетущий людской мир далеко за пределы этой самой гавани.       Сюэ Ян стремительно погружался в пустоту, размахивая руками. Он раскрыл рот в отчаянном крике, однако звуков словно не существовало, и его мольбу о спасении никто не услышит. Тёмные крылья, за которыми, как казалось Сюэ Яну, всегда можно было укрыться, в одночастье обернулись острыми лезвиями, безжалостно режущими собственного соратника. Каждой клеточкой тела он ощущал леденящий душу ужас, если он не мог больше доверять своей верной спутнице, то кто вообще способен завоевать хрупкое доверие?       Чьи-то руки, внезапно обхватившие Сюэ Яна поперек груди, словно окунули в кипящую лаву – настолько горячие были чужие прикосновения, что он почувствовал даже сквозь грубую ткань одежды. Они упорно вырывали его из лап Тьмы, не позволяя упасть и, Сюэ Ян, наконец, мог услышать тихий голос, неумолимо зовущий его по имени. Юноша ловко развернулся, оказываясь лицом к лицу со своим спасителем. Сяо Синчэнь улыбался, будто мог видеть сквозь бинты обескураженное выражение Сюэ Яна. Они сидели на постели последнего и, без единого намека на стеснение даос крепко его обнимал, однако не успел Сюэ Ян насладится теплом, как ладонь Сяо Синчэня уверенно заскользила вниз.       Кончик носа касается разгоряченной юношеской шеи, невесомо скользя вниз до самых ключиц, в то время как ловкие пальцы подцепили подол нижних одеяний, приподнимая его и протираясь к крепким ногам. Время будто остановилось, Сюэ Ян не слышал абсолютно ничего, значение имела чужая ладонь, поглаживающая его по икре, иной раз щекоча под коленом, а потом вновь возвращаясь к своему первоначальному месту. Дыхание уже сбилось, и с губ слетел тихий, рваный выдох. Сяо Синчэнь отстранился на мгновенние, а затем легонько коснулся губами шеи Сюэ Яна, отчего тот непроизвольно закинул голову, чтобы эта часть была полностью во власти даоса.       Сяо Синчэнь целовал нежно, распаляя юношу еще сильнее, буквально заставив потянутся к трепетным ласкам. Мужчина всем корпусом повернулся к Сюэ Яну, его рука бесстыдно блуждала по упругому бедру, сжимая так, что на утро могут остаться следы. Осмелев, Сяо Синчэнь прикусил кожу прямо под подбородком, тут же зализывая небольшую ранку, свободной рукой он легонько толкнул Сюэ Яна вперед. Юноша, недолго думая, повиновался приказу, падая спиной на подушки и позволяя Сяо Синчэню расположится сверху. Нащупав простенькую заколку, одним резким движением Сюэ Ян вынул ее из тугого пучка, отбрасывая куда-то на пол. Он прикотрыл глаза, с упоением наблюдая за профилем Сяо Синчэня в лунном свете. Мужчина заправил распустившиеся волосы за ухо, однако несколько непослушных прядей все же упали на лицо, скрывая румянец и кончиками щекоча щеки юноши. Моргнув, словно отгоняя наваждение, Сюэ Ян дернул Сяо Синчэня на себя, припадая к сухим губам.       Он целовал неуверенно, еще не было того смельчака, что научил бы юношу необходимому, да и сам Сюэ Ян никогда не интересовался плотскими утехами, поэтому сейчас следовал своей интуиции. Он жадно сминал губы Сяо Синчэня, вцепившись пальцами в плечи мужчины, будто бы боясь, что тот вдруг исчезнет, оставляя после себя лишь пустоту. Обе ладони даоса легли на грудь юноши, плавно поднимаясь выше. Он позволял Сюэ Яну вести в поцелуе, крепко держать его худое тело в своих руках, пьяный от ощущений, которые ему дарили. С трудом оторвавшись, Сюэ Ян жадно глотал ртом порцию свежего воздуха, но Сяо Синчэню этого оказалось мало, и он насклонился ниже, выдыхая прямо в губы напротив:       — Почему ты так любишь лгать, А-Ян?       Руки мужчины вдруг сомкнулись вокруг шеи Сюэ Яна, давя на горло.       Широко распахнув глаза, Сюэ Ян принял сидячее положение, на лбу блестели бисеренки пота, а по спине пробежал неприятный холодок. Он неосознанно провел ладонью по собственной шее, чуть растирая кожу. Свет луны проникал сквозь открытые настежь окна, мягко освещая комнату, в которую вчера позорно сбежал Сюэ Ян, оставляя Сяо Синчэня без ответа. Юноша хотел переварить сложившуюся ситуацию в одиночестве, но сам не заметил, как уснул.       Кошмары не были для него в новинку, скорее неотъемлемая часть жизни с тех пор, как он стал бродяжничать по улицам, и со временем к ним привык. Когда Сюэ Ян поселился в городе И, они тревожили гораздо реже, возможно, всему виной необъяснимое чувство спокойствия, возникшее в груди юноши. Впервые за много лет кошмар заставил его проснуться в холодном поту и боязливо озаряться по сторонам в поисках источника опасности. Чужие прикосновения ощушались так ярко, усиливая нарастающую пульсацию в висках. Назвать его жизнь счастливой кажется невозможным, да и целей как таковых у него никогда не было, но почему-то Сюэ Ян вдруг по-настоящему испугался встретить свою скорую кончину. Лучше сгинуть где-нибудь в канаве, чувствуя боевые увечья, чем быть погубленным Сяо Синчэнем.       Странное поведение мужчины заметил не только Сюэ Ян. Все же Сун Лань провел с ним бок о бок не мало времени, неудивительно, что он так быстро почуял разницу еще во время битвы. Сюэ Ян запустил руку в волосы, взлохматив их ещё больше. Страх постепенно рассеивался, оставляя после себя неприятный осадок в груди и ощущение полной беззащитности, словно он внезапно очутился абсолютно нагим перед огромной толпой зевак, а прикрыться было нечем. Эйфория от удачно исполненного ритуала, наконец, сошла на нет, представляя пред собой всю ту грязь, от которой Сюэ Яну предстояло еще долго отмываться, до кровавых отметин втирая щетку в кожу. За окном гудел ветер, и ЧэнМэй подумывал отправиться на днях на рынок. Необходимо заранее купить тёплых вещей, пока непогода не разбушевалась в полную силу. Может он сделает это даже завтра днем, когда разберется с крышей, в некоторых местах та снова начала протекать. Сюэ Ян никогда не любил сырость.       Поёжившись, юноша потянулся к изголовью кровати, где обычно висела его одежда. Накинув ханьфу на плечи, Сюэ Ян, прикрывая зевок ладонью, поднялся с постели. Едва босые ноги коснулись холодного пола, Сюэ Ян встрепенулся и поспешил найти сапоги. На дворе стояла тишина, лишь ветер осмеливался её нарушать, гуляя по пустым улицам и играя с колокольчиками, висящими на дверях некоторых домов. Сун Ланя нигде не было видно: Сюэ Ян махнул на него рукой, мол ходи где угодно, только не маячь перед глазами.       Сюэ Ян замер в проходе, неуверенно топчась на одном месте, на самой нижней ступеньке небольшого крыльца расположился Сяо Синчэнь, задрав голову так, чтобы ветер ласкал его умиротворенное лицо. Он стянул ножны с Шуанхуа со спины, и теперь тот покоился рядом на земле. Кивнув самому себе, Сюэ Ян сжал руки в кулаки и решительно шагнул, выравнивась с даосом. Юноша уселся на ступень выше, не сводя глаз с Сяо Синчэня. Мужчина не шелохнулся, однако его ноздри затрепетали, он почуял Сюэ Яна, едва тот ступил за порог. Чуткий слух уловил чужое учащенное сердцебиение, и Сяо Синчэнь на долю секунды растерялся: завидовал ли он Сюэ Яну, что тот был живым? Он нуждался в элементарных вещах, которые способны поддерживать жизнь деятельность организма, ему необходим постоянный сон и отдых, он беспокоился даже о незначительных ссадинах и ранах, дабы те ненароком не загноились ухудшаяя состояние юноши, но вместе с тем, Сюэ Ян мог не задумываться о том, сколько времени он потратил, чтобы перешагнуть высокий порог или подняться по ступеням, об этом мерзком зловонии разлагающегося тела, что заставлял Сяо Синчэня ощущать отвращение к самому себе. Да, он теперь намного сильнее и его невозможно погубить, однако Сяо Синчэнь умер и место ему в могиле.       — Хорошо ночью на улице, верно? — шёпот мужчины вдруг показалася громче крика. — Прекрасное время суток для пробуждения потаенных страстей и внутренней жажды, время для наших мечтаний и возможностей, которые мы скрываем при свете дня. Мне не так часто удавалось вот так вот посидеть ночью подумать обо всём сразу и одновременно ни о чём. На обучении в горах я был настолько вымотан тренировками, что едва ли не полз в комнату, иной раз засыпая прямо в одежде, где уж там баловать себя излишними посиделками до поздна.       Сяо Синчэнь замолк, казалось он обдумывает следущие слова, либо корит себя за внезапный порыв. С чего бы ему вообще что-то рассказывать Сюэ Яну? Юноша утвердительно кивнул, вероятно отвечая на какой-то собственный вопрос, а затем облегченно выдохнул. Рядом с ним вновь сидел тот прежний даочжан, без умолку болтающий обо всём подряд, которого Сюэ Ян так.. Так что..?       — У тебя появилась такая возможность здесь, в этом богом забытом месте. Разве нет? — спросил юноша, отвесив себе мысленную пощечину. — Хоть работы и бывало много, но она не так сильно заставляла тебя устать, к тому же всегда находилась помощь.       — В твоих словах есть правда, только вот я сумел найти уединенное место, где мог отдохнуть днем, но в общем-то тебе это хорошо известно.       Сюэ Ян недовольно цыкнул:       — Значит слышал меня тогда. Но даочжан, как ты понял, что это был именно я? Дам руку на отсечение, что деревенщины не раз блуждали в той стороне. Кто-то из них мог ненароком забрести на поляну.       — Мой глупый, глупый А-Ян, — прыснул Сяо Синчэнь, прикрывая ладошкой рот. — По-твоему стали бы они молча следить за мной? Здешние жители никогда не упустят свою возможность поприветствовать нас.       В груди Сюэ Яна зашевелилось нечто очень мягкое, до одури пушистое и теплое, защекотало под рёбрами, мазнуло влажным языком несчастное сердце, а затем резко рухнуло вниз, задевая всё на своём пути разрастающимся пожаром. Незнакомое ему чувство пробудилось, стоило только Сяо Синчэню ласковым тоном обратится к Сюэ Яну, такое уже случалось ранее, однако в прошлый раз мужчина взял юношу за руку, крепко сжимая в своей. В тот вечер они напоролись на весьма сильную тварь, которая порядком напугала их обоих, и Сяо Синчэнь переволновался, хватая Сюэ Яна, чтобы удостовериться, что он не один и рядом есть кто-то, на кого можно положиться.       — Пусть я и слеп, но все же не болван, и не заметить очевидное не мог, — продолжал Сяо Синчэнь. — Только ты один следуешь за мной по пятам, лишь на мне ты готов задержать свой взгляд и ловить каждый мой вздох, — мужчина слегка наклонил голову в сторону Сюэ Яна, уголки губ были приподняты. — Мы похожи с тобой, А-Ян, гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.       Завороженный обликом заклинателя, Сюэ Ян пораженно моргнул, смахивая наваждение. Настроение Сяо Синчэня изменялось с сумасшедшей скоростью, уловить закономерность которой ЧэнМэю не было подвластно. Необычно спокойный и ласковый даос сейчас в любой момент мог внезапно взорваться, выплескивая на юношу весь свой гнев. Рот наполнился вязкой слюной с металлическим привкусом соли, и Сюэ Ян с удивлением отметил, что до крови впился зубами в нижнюю губу, яростно терзая её. Облизнувшись, он вновь посмотрел на Сяо Синчэнь который, судя по возникшей тишине, терпеливо ожидал его ответа.       — Скажи, даочжан, — хрипло отозвался Сюэ Ян. — Ты ведь тоже это чувствуешь рядом со мной? Когда дышать становится труднее, а нутро словно горит ярким пламенем и кожа накаляется в том месте, где мы случайно касаемся друг друга, — он совсем затих под конец, однако знал, что Сяо Синчэнь услышит. Сюэ Ян сам не понимал, почему вдруг решил пооткровеничать с мужчной, но отдаленный голосок из глубин сознания подсказывал, что Сяо Синчэнь найдет ответ и на этот вопрос. Одним махом он способен сломить каменную стену, вокруг которой Сюэ Ян бродил последние годы, разрываясь в постоянных сомнениях. — Просвяти этого глупого босяка, даочжан.       — Понимаю к чему ты клонишь. Однако, — Сяо Синчэнь легонько постукивал указательным пальцем по своему колену. — Именно это будто густой туман и для меня. Наши души наполнены множеством различных чувст и эмоций, и какая тропа в конечном итоге окажется верной, для многих остается загадкой, мы сами прокладываем себе путь, и лишь нам решать, насколько он будет правильным. Но всё же... Я могу немного подтолкнуть тебя: людям привычно вешать друг на друга определенное клеймо, что мне всегда казалось противным, однако без этого трудно глубже понять суть вещей. Спроси у себя, кто я для тебя? Друг. Враг. Или может, — даос нахмурился, а палец застыл в воздухе. — Нечто большее.       Людям свойственны импульсивные поступки, в какой-то момент они ощущают невероятный прилив сил, позволяющий сделать то, что раньше казалось недостижимым или крайней степенью безрассудным, и никто не потребует оправданий действий, принимая их как должное. Если человек так поступил, то значит этому суждено было случится, и он всё сделал правильно, главное почувствовать эту возможность и как можно сильнее ухватиться за неё. Поставь Сюэ Яна под прицелом сотни горящих ненавистью взглядов, и он готов будет поведать каждый секрет, каждый грех, который он совершил когда-либо, но лишь одно исключение обернется тяжелым комом в горле, лишая юношу дара речи. Что явилось причиной, из-за которой он посмел настолько обнажить этого беззащитного ребёнка, долгие годы успешно скрывавшегося за стенами его жестокой натуры?       Краем уха Сяо Синчэнь уловил шорох одежды: Сюэ Ян переместился на одну ступень к нему, оказываясь непозволительно близко, сладкий запах карамели и мыльного корня заполнили ноздри даоса, отчего тот неприязненно поморщил нос, но отодвигаться не стал. Сюэ Ян с удобством расположился на чужом плече, упираясь о него подбородком, и устало прикрыл глаза. По телу медленно растекалась волна удовольствия, а на душе стало необычайно спокойно, Сюэ Ян и не вспомнит, когда ему было столь хорошо, как сейчас. Он даже не вздрогнул, когда холодные пальцы Сяо Синчэнь коснулись его собственной ладони, с осторожностью поглаживая кисть.