Шесть тысяч и еще четыре года

POV Азирафель В разлуке с Кроули мне было ужасно тоскливо… И скучно. Мне так хотелось его увидеть, поесть блинчиков с какао на завтрак, как раньше… И тут меня осенило. Я выбрал свой лучший парадный костюм, весь в жемчугах и рюшах, сам белоснежный, и лишь сюртук с ботинками были кремовыми, поправил жабо на шее и кружева на рукавах. Я знаю, как совместить две моих тоски одним делом! Я не постеснялся применить чудо, чтобы переместиться прямо во Францию. Париж — столица моды, роскоши и… Выпечки. Где сейчас во всю бушевала Великая революция. Любого, кто выглядел приличнее буржуа должны были казнить на главной площади и я как раз подходил под описание. Хотя и был больше англичанином… — Ох, кажется, я совсем забыл французский, как же мне объяснить страже, что я не местный? — довольно улыбнулся я и осмотрелся. Стража не заставила себя ждать, пятеро мужиков окружила меня в течение минуты. — Monsieur, vous avez tout intérêt à ne pas résister, — произнёс один из них. Я сделал обескураженный вид и изобразил невинность. — Г-господа, прошу вас, я не тот за кого вы меня приняли! — и замахал руками перед собой. On dirait qu'il est anglais, — заметил второй. — Il soutient probablement la monarchie, — пожал плечами первый. — Я не понимаю, о чем вы говорите! Эм… Моншер? Уи уи? — выдал я первое, что пришло в голову. Первый фыркнул, закатил глаза и кивнул своим приятелям, те скоренько подхватили меня под руки. Дальше я не сопротивлялся и позволил успешно меня связать и увести к ближайшей темнице. На улицах Парижа сейчас творился полный беспредел, кровавые расправы и… Вонь. Но она тут была обычным явлением, я просто рефлекторно отключил дыхание и изображал покорного пленника. Приволокли меня в какое-то подземелье, руки с сковали, цепь прицепили к кольцу на стене. Жестом указали на табуреточку в уголке. Я все ещё послушно выполнял указания, изящно приземлил свою попу на табуреточку, криво улыбаясь за шикарный сервис и мысленно направил свет так, чтобы он идеально попадал в окошко моей темницы, отлично освещая одинокую фигурку среди камеры. Осталось только ждать Кроули. Он так любит меня спасать! Однако, первым в камеру является вовсе не Кроули, а довольно упитанный француз с характерной «революционной» розеткой на груди. Я выразительно выгнул бровь. Что-то толстоват он для нищего крестьянина, недовольного режимом… Я снова попытался выдать пару слов на французском, но неудачно. — Ох, что-то совсем подзабыл я французский… — А, англичанин, — понимающе кивнул мужик. За окном свистит лезвие гильотины, за ним следует глухой стук и возгласы толпы. — Слышите? Ужасно! — Да, ужасно! Я согласен! Здесь творится просто кошмар! Я только прибыл и сразу попал в такую неловкую ситуацию… Это просто ошибка! — Это все Джеймс, любитель, он слишком рано отпускает верёвку… Но вам повезло! Я обнадеженно улыбнулся и состроил милые глазки. — С вами буду работать я! А ещё, вы — моя девятьсот девяносто девятая жертва, но первый англичанин! Я разочарованно выдохнул и расслабился. Нет, смертные меня сегодня явно не отпустят. Мужик начал было говорить что-то ещё, но внезапно замер с раскрытым ртом. Я снова выгнул было бровь, не понимая, что происходит, а потом до меня дошло, буквально за спиной я ощутил оккультное присутствие. — Кроули! — искренне обрадовался я, широко улыбаясь и сияя от радости встречи. — Здравствуй, Ангел, — он сидел на каменном подоконнике ниши, изображающей псевдо окно. — Ты ведь собирался открывать книжную лавку. Позволь спросить, что ты тут делаешь? — Господь милостивый… — скривился я при виде демона. Эти завитки на висках ему совершенно не шли! Я изобразил растерянность и вину. — Я проголодался и захотел блинчиков… А нигде кроме Парижа не найти нормальных блинчиков! И бриошей… — Ага. — он обвел взглядом из-под приспущеных очков мою фигуру. Остановил его на скованных руках. — А почему тогда сам не освободился? — Недавно мне сделали выговор за ряд фривольных чудес… Гавриил прислал очень строгую записку! — оправдался я, взволнованно. — И ты в таком виде пересёк Ла Манш ради блинчиков в это время… — У меня есть привычки! И стандарты… — искренне возмутился я. — Я не думал, что они повяжут даже иностранцев! — Ангел мой, они сейчас нашли «виновных» в их неприятностях. И искренне верят, что если виновных казнить, а их имущество отобрать и поделить — наступит счастье. — Ты думаешь я просто попал под горячую руку? — я показательно поднял руки перед лицом и состроил щенячьи глазки. — Ну ты ведь не замышлял реставрацию монархии или спасение королевских отпрысков, не так ли? — Я? Ну… Как бы… — я растерянно отвёл взгляд. Это звучало как неплохая идея. — Правильно, потому что детей уже вывез я, — мой демон щёлкнул пальцами и цепи с моих рук упали. — Но вмешиваться в политический строй я не собираюсь. — Тогда что ты здесь делаешь? — я потёр наконец свободные запястья. — Но спасибо… За спасение, дорогой мой. — и мягко улыбнулся ему. — Я? Приехал посмотреть, за что меня наградили, — он пожал плечами. Я возмущённо надулся и даже покраснел от гнева. — Так это твоих дьявольских рук дело?! — Серьёзно, Ази? — Кроули вздохнул. — Нет, до революции и головотяпной машины они додумались вполне самостоятельно. — Животные… — я брезгливо фыркнул и отряхнулся. — Животные таким образом друг друга не убивают. — В любом случае за мое спасение… Позволь мне искусить тебя обедом… Как насчёт блинчиков? — гордо выпрямился я, соблазнительно улыбаясь. — В таком виде? — он скептически выгнул бровь. — Мы отойдем от этой темнице не более, чем на три метра. Я закатил глаза и щёлкнул пальцами, обменявшись с моим же палачом одеждой. — Думаю, это даже за чудо не засчитают… Теперь идём? — я кивнул на мужчину, чтобы он наконец отмер. — Идём, — кивнул мой демон, смещаясь за моё левое плечо. — Я очень рад видеть тебя… — тихонько шепнул я, улыбаясь и коснулся его бока, заведя руку за спину. — Я тебя тоже, Ангел мой, — отозвался он, обнял меня и вынес на тихую Парижскую улочку, сразу отступая на шаг. — Но ты же понимаешь, насколько это сейчас опасно? И я не про французов. — Я знаю, поэтому я такой тихий. Мы просто… Пройдемся? В этом ведь нет ничего такого… — Да. Покажешь мне, где там подают те твои блинчики, ради которых ты решил бросить проект с книжным и принестись во Францию? — в его голосе слышится улыбка. Кажется, мой финт со свиданием он прекрасно понял. Я улыбаюсь шире. — Конечно, милый, я даже подумывал благословить это место, поэтому оно должно устоять и после революции… — и я повел его по узким улочкам Парижа, едва сдерживаясь, чтобы не взять за руку. — Знаешь… в цепях ты смотрелся очень соблазнительно. Ещё и этот луч света… — он вздохнул. — Ох, спасибо, дорогой, я старался над нашим маленьким свиданием. Будь у нас возможность, я был бы твоим личным пленником… — я облизнул пересохшие губы. — Однажды, Ангел. Однажды. Слежка со стороны Небес не будет вечной. — И со стороны Ада тоже… Правда? — Да, душа моя. И со стороны Ада тоже. — Однажды мы дождемся этого момента. Осталось уже не так и много. — выдохнул я и остановился около небольшой кофейни-кондитерской. Запах выпечки, блинчиков и прочих сладостей отсюда шел не так буйно, как раньше, но похоже, что здание все ещё работало. — Кстати, мы пришли. Тут делают лучшие блинчики, бриоши и эклеры во всем, не побоюсь этого слова, мире! — гордо заявил я. — О, ты привёл меня в святая святых! — тихо рассмеялся Кроули. — Именно. Это моя любимая кондитерская и ты обязан попробовать пару десертов отсюда! — я со смешком потащил демона внутрь. — Оу! — он замер на пороге, осматриваясь. Внутри здание было не слишком большим: пара столиков со стульями для гостей, свечи или их огарки кругом, в воздухе витали сладкие запахи ванили, корицы, цитрусовых и кофе, а за витриной, она же касса со стеклом стоял старый, но вполне улыбчивый продавец, он же хозяин заведения. — Шарль, добрый день! — радостно поприветствовал я его и подтянул Кроули прямо к кассе. Старичок удивленно вздрогнул и натянул на глаза очки, которые не любил носить постоянно. — Месье Азирафель? Как поживает ваш отец? Он давно здесь не появлялся… А кто это с вами? Дочка хозяина, молоденькая подавальщица, отправила мне воздушный поцелуй и легонько пихнула бедром, на что я незаметно подсыпал в карман ее передника горстку мелочи. — Это мой добрый друг — месье Энтони Кроули. — мягко улыбнулся я. — Папенька доживает свои последние дни, увы… Но передает вам привет. Он спрашивал, как вы тут в нынешние суровые времена, не попали ли на гильотину… — я показательно вздохнул и перекрестился. Кроули хмыкнул и улыбнулся. — Bonjour, Charles. J'ai entendu parler de vos crêpes incomparables. Mon ami Aziraphale est prêt à traverser la Manche à la rame pour eux. — Oh, est-ce que monsieur connaît le français? C'est agréable d'entendre votre langue maternelle. Et oui, Monsieur Aziraphale et sa famille adorent nos desserts! C’est vrai qu’ils ne savent toujours pas apprendre le français; j’ai dû apprendre l’anglais moi-même pour arrêter de communiquer par gestes! Il a beaucoup parlé de vous… Quel genre de boissons veut Monsieur Anthony? — ответил Шарль. Я мог лишь хлопать глазами на подобный разговор, ведь действительно не понимал французский. Кроули, хитрец… Хотя, возможно, он просто хочет быть вежливым. — Café, Monsieur Charles, noir, sans sucre. Ah, chacun a ses faiblesses, mais le fait que pour le bien de mon ami vous ayez appris l'anglais est digne de respect. — Monsieur Aziraphale et ses fils étaient trop mignons pour ne pas lui apprendre. Ils sont allés ici chercher des crêpes à mon grand-père… Et chacun d'eux était Aziraphale. Une drôle de tradition familiale… et un manque d'imagination. — ответил ему торговец с улыбкой и посмотрел на меня. — Вам как обычно? Чай и блины? Я кивнул. — Вы слишком хорошо меня знаете, Шарль. — Ох, месье, моя семья уже может сделать ваши заказы с закрытыми глазами… — хохотнул Шарль. Я положил перед ним уже давно заученный мешочек монет, но за два заказа, ведь я прекрасно знал сколько стоит здесь любая позиция из меню. Другая из дочерей Шарля юркнула к кассе, пересчитала монеты молодым взглядом, кивнула отцу и снова унеслась на кухню, готовить наши заказы. Кроули мягко рассмеялся и кивнул хозяину кофейни. — Oh, mon père connaissait son père, et vous allez rire, mais mon père s'appelle aussi Anthony. Прозвучало знакомое имя и я насторожился. — О чем вы с ним болтаете? О тебе? Я рад, что вы подружились… — О том, что наши отцы были знакомы, Ангел мой. — О, это не то слово! — хохотнул уже я. Шарль посмотрел сначала на меня, потом на Кроули, хитро улыбнулся и скрылся на кухне. Я тяжело вздохнул. — Ох и не нравится мне его такой взгляд, Шарль хоть и пожилой, но человек изобретательный… — М? Однако, ты ему определённо нравишься, — пожал плечами мой Змий. — Именно потому, что я ему нравлюсь я и боюсь. Судя по ухмылке он ушел за сюрпризом… Хорошо, что мы под крышей. Я снова улыбнулся и подал жест подавальщице. — Marie, ma table était-elle occupée? — Non, mon ange! — хихикнула та в ответ и показательно зажгла свечку на столике в темном углу кондитерской. — Я всегда мечтал однажды привести тебя сюда, а ещё хотел прикрыть парочку моих чудес… — пояснил я свой выбор демону и потащил его за столик. — О, смотри-ка, тут тоже заметили, что ты просто ангел, — улыбнулся он, позволяя утащить себя в тёмный уголок. — О, да, они говорят это из-за моей мягкости и «пушистости»… — я глупо улыбнулся, пригладил волосы и выдвинул стул для Кроули. — А ещё ты очень галантен, мой Ангел. — И это тоже. Мари заметила, как легко я даю на чай и, как видишь, во всю этим пользуется. — хихикнул я. — Я мог бы приревновать, если бы не знал тебя так хорошо, сладкий. — У нее есть жених, дорогой, он сейчас наверняка на складе что-то перетаскивает. — хмыкнул я и проследил, как Мари тоже исчезла на кухне. Вскоре она вышла оттуда с подносом и отправилась к нам. Помимо заказанных нами блинчиков, чая и кофе на одной из тарелочек красовалось новое пирожное. Ну, точнее, для этого заведения необычное. Я вскинул брови и при этом смутился: английское пирожное Замок, политое клубничным джемом, в форме сердца, красовалось по центру подноса, Мари поставила тарелочку аккурат между нами. — Papa a dit que c'était aux dépens de l'établissement. — улыбнулась нам подавальщица и спешно удалилась к другому столику прежде чем я смог что-либо ответить. — О, кажется для твох смертных друзей наши взаимные переглядки более чем очевидны, — сверкнул глазами Кроули. — Я же говорил, Шарль слишком хорошо меня знает и очень коварен… — выдохнул я, тихо смеясь, прикрыв рот рукой. — Это ведь даже не французский рецепт! Он английский! И я его ему диктовал когда-то! — О, я заметил, — рассмеялся мой демон. — Теперь мы обязаны разделить этот десерт вместе! Он ведь за счёт заведения. — хмыкнул я и подмигнул Кроули. — Определённо обязаны, — он облизнулся, глядя мне в глаза. — Но сначала блинчики? Они ведь остывают… — я показательно отрезал кусочек от своей порции и положил в рот. — Ну конечно, ты ведь ради воссоединения с ними пересёк Ла Манш. — А я говорил, что стоит передавать ему блины дистанционно. — раздался голос у меня за спиной и я вздрогнул от холода и неожиданности. — Вон тот бедолага сейчас подавится круасаном, я не по ваши души. — продолжил Самаэль. — Сэмми, ты как всегда внезапен, — ухмыльнулся Кроули. — Сам знаешь, работа такая. — хмыкнул Смерть и подрезал нить жизни у только что грохнувшегося лицом в стол мужчины. — Повезло тебе, смертный, что грехи успел отмолить, а то залетел бы за Чревоугодие! Тут уж такие угодия. — покачал головой жнец и хохотнул. — На Чревоугодии не так уж плохо, — хмыкнул Кроули. — Правда, пища, которая отдает пеплом и болотной тиной вряд ли приносит хоть какую-то радость. — И ты ее ел?! — ужаснулся я. — Проверял качество. Это только для грешных душ, наказание за прижизненные «преступления». Но в целом условия у них получше, чем у тех, кто влетел на Гордыню. — Оу, правда? А расскажешь мне подробнее? — я положил руку поверх руки Кроули под столом и мягко улыбнулся. — Я весь во внимании, у нас есть целый обед на это…