Шесть тысяч и еще четыре года

POV Вельзевул На дворе уже был шестнадцатый век, точнее, его начало. Как обычно, по традиции, пришло время для нашей столетней попойки, которая, к сожалению или счастью, не длится сто лет, а в такой промежуток лишь повторяется, запирая Ад на ближайшие две недели от любого вторжения или попытки выйти. Другие лорды за моим столом набухивались не хуже мелких чертей, желая как можно быстрее забыться и расслабиться, сами же черти активно таскали закуски и выпивку на золотых подносах прямо на девятый круг в клетку Владыки. Кроули, как обычно, с лёгкостью проник в круг элиты и бухал со мной на равных, делился сплетнями и новостями из верхнего мира. Я кивала, иногда поддакивала и уже не замечала, что пью и в каких дозах, один раз чуть не закусив, кажется, пальцами Бельфегора — уж слишком близко к моим закускам он протянул свои грязные сардельки. А потом меня накрыло, и в обнимку с рыжим змеем мы поползли в тронный зал. — Пошли, покажешь… мне кое-что… рыжий… Пошли-пошли… это ты тоже знаешь… я уверена… — сквозь икание заявила я, с каждым разом создавая новую пьяную муху. — Ид-дём, — в свою очередь икнул Змий, то ли поддерживая, то ли на меня опираясь. В целом, шли мы почти ровно. Почти. Несмотря на то, что от «пировальни» мы уже прилично отдалились, пьяные песни, кажется кого-то из герцогов, были слышны и отсюда. Стихли они, только когда я заперла на ключ дверь тронного зала и медленно сползла по ней на пол, раскинувшись звёздочкой на дорогом, но грязном кафеле. — Каааайф… пол так-кой холодненький… — Мгм, — согласился Кроули, укладываясь рядом. — Так что теб-бе там рассказать-показать? — Как нирас…нарас…нарисовать, во! Сигил архангела, — заявила я, щурясь на трещины в потолочных трубах. — М… Нужен мел! — с умным видом объявил рыжий, подняв вверх указательный палец и прищурившись на него. — Вон там, на стене, штукатурка посыпалась, она белая… Сойдёт? — предложила я, ногой указывая в угол с зелёно-белыми осколками на полу. — Хмммм… давай попробуем? — Давай, — я медленно села и сдула прядь волос с лица, попыталась встать на ноги, но безуспешно, так что пришлось ползти на четвереньках. Это было даже весело. Я принесла осколки штукатурки и села на колени. — И что теперь? Кроули добрался ко мне примерно таким же ракурсом, но садиться не стал. — Давай сюда. В-начале рисуем крууууууг! — А обязательно ровный? А то у меня «мел» немного расплываааается, — и в этом я не соврала, от количества выпитого в глазах всё мелкое немного двоилось и расплывалось. — Давай я сам, а то хрен знает, куда попадём, — предложил Змий. — Давай. Мне нужен Га… — я снова икнула мухой. — Гаврюша! Архангел Гаври-ил… — я отдала рыжему кусок штукатурки. — Мгм, понял, буд-дет, — рыжий всё так же ползком принялся чертить. А я внимательно наблюдала за его движениями и появляющимися символами на полу, щурясь, чтобы они не двоилось. — Готово! Давай свечи, — демон повернулся ко мне. — Кстати, ты же в курсе, что там нужна будет короткая молитва для вызова? — Ну, типа, переживу. Я же не такая долбоёбка, как ты, чтобы каждый день или месяц ему звонить, — хохотнула я, похлопав Кроули по плечу, и стала расставлять по углам адские вечные свечи. — Не хочу прерываться только из-за того, что свечи потухли, — фыркнула я. — Ну что ты, босс, ты мудра и справедлива, — покивал Кроули. — А можно я тоже позвоню? — Без проблем, молиться-то сам будешь, — я пожала плечами, села ровнее и сложила руки для молитвы, закрыв глаза. — Вслух или про себя молиться? — Вслух вызов громче будет, — заметил Кроули. — Это людям похер, как взывать к небесам. А у нас особый случай. Помехи! Оккультные. Я фыркнула. Ну, вслух так вслух… Демоны в молитвах, как известно, не очень хороши, но банальное: «О великий архангел Гавриил, я взываю к тебе…» — и что-то там дальше в этом же роде сказать было несложно. Теперь оставалось только ждать, утирая с губ капли крови. — И что, даже жертвы не нужны, как у нас? Ну… не считая моего горла, — хмыкнула я, наблюдая, как рыжий чертит второй сигил. — Не-а, достучаться до небес до банальности просто. А с Земли можно и без сигила, но горло дерёт сильнее, и ответить они не могут, — признался рыжий. — Тогда и нахера собственно? — я выгнула бровь на него. — Для пущей секретности! — заявил он. Сигил тем временем вспыхнул. — Лорд Вельзевул?! Я гордо пригладила волосы и тряхнула головой, кивая. — Йа-йа, майн Херр… — потом захихикала. — Хер. Ну да, небесный хер… — Эм? Ты как меня вызвала? — Я бы сказал, «потом и кровью» — под нос фыркнул Кроули, зажигая свечи на своём сигиле. — Причём, потом моим, а кровью своей. — Как-как? Хуем через косяк! Сигилы небесные создали для кого? Или ты и про них не знал, голубок мой? — я опёрлась на руки за спиной. — Ты же меня видишь? Я тебя — да. Закрой ящичек и дверь, а то ещё увидят… — Так вы же демоны?! — не понял Гаврюша. Сигил Кроули тоже вспыхнул. Изображение над кругом мигнуло, и на нём показался голый Азирафель на фоне позолоченной ванны с пеной. Он испуганно взвизгнул и неожиданно выдал: — Да какого хуя начальство звонит мне именно в такой момент?! Да ебал я в рот вашего Гавриила, помыться спокойно не дают! Только, блядь, воду набрал! Вы хоть знаете, скольким сиротам я сегодня раздал хлеб и игрушки? Скольких бездомных пристроил и вдохновил молиться! У меня, может, ноги болят! Я, может, устал за день! — ругался ангел, заворачиваясь в полотенце. Потом увидел по ту сторону Кроули и завис на пару секунд. — Ох, это ты, Кроули, приветик! — и радушно ему помахал. Повисла неловкая пауза. — Здравствуй, Ангел мой, — расплылся в пьяненькой улыбке Кроули. — А мы с Вельзи соскуууучились. — Азирафель?! — Гавриил старательно тянул шею, пытаясь рассмотреть изображение во втором сигиле. — Гавриил?! — испуганно вскрикнул второй ангел, запнулся и нырнул в ванну вместе с полотенцем. Я не сдержалась и громко расхохоталась на весь зал. Ну и цирк! — Тааааак, что у вас происходит? — возмутился архангел. — Звонок другу? — предположил Кроули — А что происходит у нас, дорогуша? Не делай вид, что не понимаешь. Это вражеский созвон! Обсуждение планов на вечер, чтобы точно не встретиться в одном месте! — попыталась я отмазать бедного ангела. — И вообще, я начинаю завидовать… Почему ты при мне никогда одежду не снимаешь?! — я обиженно надула губу. — Эээ… — завис его блаженство. — Кроули, ты уверен, что рисовать сигил так близко к моему было хорошей идеей? — уточнила я, обернувшись. Азирафель как раз выкинул на пол мокрое полотенце и красный, как рак, опустился в пену по самый подбородок. — Ммм, теперь я в этом сомневаюсь. Зато в твоём кабинете камеры отключены. — Раз уж сказал «гоп» — надо прыгать, рыжий. Придётся всё ему рассказать, — хмыкнула я и хлебнула пива из только что появившегося стакана. — А мы потом Сэмми попросим с ним поговорить, — ухмыльнулся Кроули. — Иначе мне придётся его убить, а ты это не одобришь. — С чего вдруг ты собрался его убивать?! — вспыхнул второй ангел, чуть вынырнув из пены, но потом снова смущённо спрятался. — Я пошутил, Ази, — отозвался рыжий. — Расскажи лучше, стоит ли ещё моё посольство. — Стоит, как и всегда, — ангел притянул к себе жёлтого резинового утёнка. — А ещё я купил вот это. Его зовут Мистер Утя… — смущённо пробормотал он. — В честь твоего босса? — хохотнула я. — Кстати, Габри! Ты почему со мной на свидания больше не ходишь?! Я ведь звала! — возмутилась я, поставив руки на бока. — Ты имеешь в виду наши деловые переговоры касательно межведомственной политики в период перемирия? — уточнил он, явно смутившись. — Прости, у нас тут небольшой скандал вышел с одним земным агентом, был занят. — Мистер Утя должен хорошо выполнять свою работу, он же в курсе? — тем временем едва не промурлыкал Кроули. — Он отлично охраняет меня в ванной, не беспокойся, дорогой, — хихикнул в ответ Азирафель. — Это хорошо, мой Ангел, иначе у меня был бы с ним серьёзный разговор, — притворно грозно нахмурился Кроули. — Кстати, хотел пригласить тебя во Флоренцию, наведаться к Микеланджело, ты его вдохновишь на что-нибудь благое, а я искушу на забавные скульптуры. — Перед Кроули можешь не маскироваться, Голубок, он такой же бесконечно влюблённый идиот, как ты, — фыркнула я. — И про ваш скандал… мы наслышаны. Некогда первую суккубиху круга Похоти пришлось запереть в Аду на ближайшую вечность. Это большая потеря для нас в области искушений! — я тяжело вздохнула, выгнула колено и поставила на него локоть. — Ну а у тебя как там дела? Помимо казней и скандалов… — Я был против казни, кстати, — буркнул он. — В остальном — куча бумажной работы. Мы Ариэля тоже заперли. — Казни, что своих, что чужих подчинённых — это противозаконно даже для Ада, — кивнула я. — Не хочешь снова погулять по Аду? Недельки через две… — продолжила я намекать. — Я соскучилась, — и похлопала ресницами. Потом испуганно икнула и вспомнила, что сегодня ещё совсем не красилась, и попыталась отползти от сигила, чтобы это исправить, но в итоге плюхнулась лицом в пол с усталым стоном. — Кроооули, мне нужна бочка. А лучше две. Надо алкашку выпускаааать… Азирафель вздрогнул от резкого звука и замер. — И сколько же вы там выпили в этот раз?! — Ага, сейчас, — он щёлкнул пальцами, перемещая пустые бочки из зала. — Без понятия, Ази, мы уже неделю пьем. Я хохотнула. — Бельфегор небось до сих пор охает, что я ему чуть пальцы не откусила… Кстати, о поставках! Габри, тебе обязательно нужно попробовать наш вискарь! Ну, точнее, мой… Настоянный на иголках с круга Гордыни, подогретый некогда на адском пламени, может, даже пару слёз суккубов и инкубов туда капнули, я не уверена. Но по земным слухам пьянят и возбуждают даже они! Ты знаешь, как сложно заставить инкубов плакать? Нам пришлось их в карцерах запирать! Одну бочку этого пойла я поставила на большой попойке, вроде никто даже не сдох, — я хихикнула и наконец слила в первую бочку всё выпитое, трезвея, недовольно причмокнула. — Во рту будто Велиар насрал… — Жизнь-боль, — философски заметил Кроули. — Ази, так что, сгоняем во Флоренцию? — Почему бы и нет? Мы давно там не были, мне понравилось общаться с умными и творческими людьми, — улыбнулся Азирафель, намывая мочалкой пухлую ножку, «на камеру» выставив ее из воды. — Мммм, и вот сейчас я реально завидую Мистеру Уте, — протянул Кроули. — Кхм. Я не уверен, что ангелы выживут после вашего виски. Но я не против встретиться в Аду, — заметил Гавриил. — Я подмешала его тебе в последнюю халву, и ты что-то не жаловался… — хмыкнула я, подкрашивая губы прямо перед Гавриилом, характерно причмокнув в конце. Архангел порозовел. — Коварство демонов не знает границ. — Там была всего капля, от такого не опьянеешь даже ты! — отмахнулась я, уже перед зеркалом вырисовывая «мушиные лапки» под глазами сурьмой. — Ну так что? Высылать тебе всю бутылку или вместе через недели две выпьем? Кстати, а вы там, наверху, разве не праздновать победу сейчас должны, м? — я удивлённо застыла и со щелчком захлопнула зеркальце. Азирафель удивлённо повернулся к «экрану». — Праздник в Раю? — и прикрыл рот, чтобы не рассмеяться, пряча под водой уже вторую ногу. — Эм, нет. Мы не празднуем. — А мы поём траааурные песни о проигрыше! — я приоткрыла дверь, чтобы было слышно, как лорды орут: «Ой мороз, мороооз, не морозь меняяяя!» — вместе с Владыкой по экрану планшета, он-то уж точно знал, что такое мороз. — Очень грустно кидаем золотые кольца на адские вилы и ими же грустно едим изысканные блюда… — наигранно трагично призналась я, едва ли не роняя слезу. — Ага, именно поэтому на третий день пьянка переходит в мордобой, а потом мордобой — снова в пьянку, — хохотнул Кроули. — Инкубы и суккубы прямо ебутся и плачут, знаешь! О том, как доля наша тяжёлая и в каком раздолбанном офисе мы работаем, Хастур им даже подпевает, — продолжила я описывать весь траур происходящего. — Подвывает, ты хотела сказать, — встрял Кроули. — Ну, я уверен, что он хотя бы старается! — возмущённо вставил реплику уже Азирафель. — Лягушоночек? Ну, разве что в этом, да, — фыркнул Кроули. Я задумчиво поковыряла в ухе. — Он до Падения вроде херувимом был, но орал при этом так, что голос сорвал. С тех пор не поет, хрипит только, — хмыкнула я. — Габри, кстати, а что насчёт тебя? Ты случайно не музицируешь? — Раньше я руководил военным оркестром и временами играю на трубе в кабинете, — признался архангел. — Это на той, которая города с землей ровняет, и той самой, в которую нужно вострубить, когда всадники устроят гастроли по всему миру? — поинтересовался Кроули невинным тоном. — Ага, на ней, — кивнул Гавриил. — Так вот почему ангелы на вторых небесах обсираются иногда… — тихо заметил Азирафель, опустив взгляд. — Ты этого не слышал, Азирафель, — моментально среагировал Гавриил. — Не беспокойтесь, босс, я никому не скажу… Просто не забывайте иногда, что это труба судного дня и мелкие ангелы пугаются, — хмыкнул Азирафель. — Кхм… вероятно, — кашлянул Гавриил. — Глушилку на кабинет поставь и дуди хоть до посинения, — посоветовал Кроули. — Ага. Я потом покажу, как начертить руну заглушения внутренних звуков. Ну, и раз уж мы всё равно друг друга слышим… У вас с лордом Вельзевул любовь? — осторожно спросил Азирафель, косясь на другой сигил. Я ответила незамедлительно. — Да. По мне не видно? — и похлопала подкрашенными ресницами. Гавриил кашлянул. — Полагаю, я попался в ту же ловушку, что и ты, Азирафель. — Тогда какой смысл друг от друга это скрывать? Вы же видите, что мы с Кроули отнюдь не враги, и мы неоднократно спасали жизнь друг другу… Как воплощение, так и вечную. Вспомнить тот же Содом… Кроули был в городе в тот день. По крайней мере, утром, — хмыкнул ангел. Я с интересом следила за реакцией Габри. Живость эмоций на его гордом лице… смотрелась необычно. — Я догадался, Азирафель. Но некоторые вещи лучше не произносить вслух. — Нас сейчас никто не слышит и я пользуюсь моментом… Между прочим, это Кроули подсказал мне, что госпожа Вельзевул любит орхидеи… — Угу. Я посадила их в горшок и спрятала, для магии моего уровня это проще некуда, — я довольно оскалилась. — Видите ли, в Аду не принято украшать кабинеты чем-то маленьким и цветущим… Но мне нравится, — кивнула я. — В Аду много чего не принято, но главное, соблюдать правило: не спались! — хохотнул Кроули. — Впрочем, похоже в Раю тоже действует это правило. — Оно общепринятое… Кроули, дорогой, ты тоже уже выпил целую бочку? Ты точно хорошо себя чувствуешь? — закудахтал Азирафель, и я закатила глаза. Я чиркнула на бумажке координаты, время и дату: «Приходи через две недели, оденься по французской моде, тебе там точно понравится». И показала бумажку Гавриилу, чтобы Кроули и Азирафель не узнали подробностей нашего свидания. Архангел понятливо закивал. — Ази, я прекрасно себя чувствую, трезвым в Аду находиться опасно для моей хрупкой психики. А соответственно и для всех окружающих. Скажи, Вельз? — Ага, да… — я уже мысленно подбирала подходящий образ для свидания, да не абы где, а в Провансе! Который был известен во Франции как область шикарных зданий и духов из… лаванды. Как глаза моего Гавриила. — Вот, мало ли что я по-трезвому придумаю? Кстааааати! Вельз, а давай телефонную линию межведомственную протянем, м? Сигилы чертить не нужно будет… — отвлёк меня рыжий. — Тяните что угодно, печать от Владыки я получу за бутылку вискаря, а уж если к нему ещё и заглянет Сээээмми… — я довольно хихикнула. — Тогда он штампанёт и прогонит меня прочь. — Понял, организуем Самаэля, — кивнул Кроули. Через две недели я вовсю проклинала свою идею одеться под стать женщинам этой эпохи и их неудобную моду. Кто вообще придумывает такие наряды?! Дагон?! Нижняя хлопковая рубашка, вышитая золотом — ещё куда ни шло, да и бархатное платье цвета вина с чёрными акцентами на корсете со шнуровкой тоже, хотя тот и был достаточно узким и не позволял свободно дышать, стягивая грудь. Но, блин, железные обручи в юбке из жёсткой ткани, надетой поверх трёх нижних юбок вместо белья, плюс ещё нижнее платье с рукавами сверху и на него уже — нарядное платье из того самого бархата, вышитое золотом и камнями?! Да, дорого, богато, может быть даже и красиво, но ужасно жарко и туго, на дворе ведь, блядь, лето! Спасибо, хоть обувь мягкая и удобная, с прорезями, но какая же это мелочь в сравнении с причёской в виде двух валиков, сходящихся надо лбом. Ещё и с чёрной вуалью сверху! Мне хотелось сдохнуть уже на этапе одевания, но чего только не сделаешь ради любви… И вот так, еле двигаясь, я поднялась на Землю. Осмотрела пустующие пока лавандовые поля и тяжело вздохнула, доставая веер из ч      ёрных страусиных перьев. Он, конечно, не спасёт от жары, но давал иллюзию надежды… — Лорд Вельзевул, — донёсся до меня со спины голос Гавриила. — Необычное место ты выбрала. Я обернулась и протянула ангелу руку тыльной стороной вперёд. — И тебе добрый день, архангел Гавриил. Я думала, у ангелов этикет превыше всего, — и довольно ухмыльнулась. Он склонился и поцеловал кончики моих пальцев. — Ты прекрасно знаешь, что ангельский этикет не включает в себя человеческие обычаи, — заметил архангел. На нём была белая рубашка с кружевами, светло-серый с лавандовым подтоном жакет и короткие широкие штаны того же оттенка. Ну и серые чулки с мягкими туфлями. И всё это богато украшено жемчугом и серебряной вышивкой. Я про себя подметила, что ему было бы гораздо лучше без одежды. Если мои фантазии о спортивном телосложении архангелов, конечно, верны… Как минимум, Габри похож на того, кто следит за своим физическим воплощением. — Огромная ошибка. Люди терпеть не могут нахалов и грубиянов, ты знал? Стал бы кто-нибудь слушать посланников божьих, если бы они не соблюдали банальные нормы вежливости в том месте, где живут? Стал бы кто слушать вашего лучшего работника Азирафеля, не распевай он соловьём о том, какой сегодня хороший день и что нужно обращаться с ближним своим так, как хочешь, чтобы обращались с тобой? — я выгнула бровь и взяла его за руку. — Учи этикет смертных, Голубок мой, иначе я тоже буду всячески тебе грубить…и дальше, — и опустила ресницы. — Вероятно, ты права. Кстати, моя почти коллега, ту демоницу не слишком наказали? — Её-то? Да не особо… За что её наказывать, если она наоборот очаровала целого ангела! У нас за такое обычно награды дают и отпуска выписывают! Ну и… ей и выписали бессрочный отпуск в Аду… После того случая девочка стала достаточно пугливой и не выдерживала давления других суккубов, которые спали со всеми подряд и могли колдовать, а она нет. Князь Похоти Велиар взял её под своё крыло и Лайла теперь живёт в шоколаде, — я улыбнулась. — А что там с вашим рыжиком? — Стёрли память и понизили до уборщика, — мрачно отозвался Гавриил. — А ты мне не говорила, что наши лучшие агенты… сотрудничают, скажем так. — Иначе они бы не были лучшими агентами, — глубокомысленно заметила я. — Да и к тому же… Скажи честно, ты бы им помешал, верно? Если бы узнал до того, как между нами что-то началось… — я опустила взгляд на наши руки и попробовала переплести пальцы. — Да, я бы посчитал это предательством Небес, — честно ответил он. — Но на деле разве есть что-то греховное…в любви? Ангелы созданы из любви. И даже я когда-то была ангелом… Видимо, Богиня не смогла на самом деле выжечь из нас все эмоции и всё… «светлое и пушистое», — я наигранно скривилась. — Хотя сама убеждала нас в обратном. И мы, как зомби, избитые, брошенные и отверженные ей поверили. Когда ты в отчаянии, незнакомый голос с небес кажется не таким уж бредом, знаешь… — я невесело хмыкнула и отвела взгляд. — Знаю. У нас тоже слишком слушают Голос… — он кивнул. — Но это ведь опасно, Вельз. Если кто-то узнает. — Ты собираешься им сказать? — я заглянула Гавриилу в глаза. — Нет, я же не сумасшедший. Просто Михаил следит за порталом, оттуда можно увидеть любую точку планеты. — Тогда они не узнают. Уж Михаил-то точно невыгодно сдавать тебя, — я фыркнула. — Она ведь тоже одна из нас… Иначе сама окажется в опасности, ты тоже можешь её сдать. Теперь-то ты знаешь, — я снова перевела взгляд на цветы. — Тут красиво… Знаешь, почему я позвала тебя именно сюда? — Думаешь? С каких пор Михаил одна из нас? — С тех самых, как она шпионит для Ада… А наш Лигур шпионит для Рая. Тебя что, вообще ни во что не посвящают? — я удивлённо вскинула брови на архангела, поджав губы. — Нет, — он мотнул головой, — я не знал. Я об Ариэле и той девице Лайле-то узнал, когда он её в оковах в Рай приволок. Я деловито зацокала. — Это плохо, Гаврюша, очень-очень плохо… А знаешь, почему? Потому что это значит, что пока твои коллеги мутят свои попытки убивать демонов окончательно, без какой-либо причины разрушают резиденции наших лордов и творят прочие непотребства, тебя они в свои «игры» брать не хотят. Значит, тебе не доверяют. Значит, ты всего лишь пешка на их доске и рано или поздно тебя…свергнут, — я снова заглянула ему в глаза. — Ты помеха на их пути, понимаешь? В Аду есть поговорка: «Если ты не с нами, то ты против нас…» Намёк понятен? — Михаил желает занять моё место. Давно, — кивнул он. — Тебе нужно быть очень осторожным и достаточно незаметным. Не гнушайся отправлять её и остальных на задания на Земле, в конце концов, ты ведь власть на Небесах! — Я так и делаю. С прошлого они вернулись подозрительно задумчивыми, хотя город золотой разрушили. — Хотя на это не было никаких причин… Маммон рвёт и мечет, это была его резиденция. Если захочешь незаметно избавиться от своих коллег, отправляй их туда, где заметишь много демонов с кругов Зависти и Жадности, они ведь сотрудничают… И с тех пор они точат на ваших девочек зуб. Маммон и Левиафан играют слишком грязно даже для Ада, и наш Владыка тоже не рискует их злить. Слишком опасно. Они готовят переворот. — То есть, у вас тоже не всё гладко. Я тебя понял. На самом деле я ведь им тоже не давал санкции на Небесную Кару для местных язычников. Но Михаил сейчас всеми правдами и неправдами стремится не покидать офис, насколько я понял, на неё обижены не только эти круги. У твоего посла много союзников? — Хмм… Ты имеешь в виду Ад или Рай? — я задумалась. — Ад, конечно. — В Аду — достаточно, и все поголовно влиятельные демоны, которые должны ему услуги. Для демонов эта штука священна и даже опасна… За нарушение или невыполнение кровной сделки можно и умереть. Навсегда. Ты просто исчезнешь из Книги жизни, — я произнесла это совершенно ровным тоном, следя за реакцией Гавриила. Архангел присвистнул. — Я же говорила, Кроули не просто так самый лучший наш агент… Асмодей давно глотает на него слюни и даже предлагал грешные души и вкусности в качестве выкупа. Я его не продала… В конце концов, Кроули мой лучший друг и слишком ценный работник, который давно выслужился до Князя, но не желает вечно торчать в Аду и отказывается. Иначе он не сможет видеть своего Ангела так часто, как хотелось бы, — я пожала плечами. — Нередко он заключает сделки только ради его безопасности, вредя себе. Ведь не всегда условия поставлены в его пользу… — Хм, как интересно. — Мой коллега Асмодей поступает так же и вот уже который век спорит с Верье и Розье за возможность защитить свой круг во время второй войны… И больше всего — своего Котика. Сейчас он вроде притих, но только потому, что Велиар его больше в Дит не пускает, — я хохотнула. — У нас такого нет, конечно. — У вас для этого слишком мирно и безопасно, если закрыть глаза на архангелов… Ад же сам по себе похож на кипящий котёл со змеями, где нужно укусить другого первым, чтобы не укусили тебя, или успеть приобрести противоядие, чтобы выжить. Но и ваш Азирафель не промах! Я слышала… он на что-то уломал Верье и Розье, но точных данных я не знаю. А их ведь так сложно обыграть в их интригах! — восхитились я. — Даже мне такое удалось с огромным трудом. Эти лесбиянки меня любят только потому, что я тоже девушка, наверное… Гавриил хмыкнул. — И ты этим котлом руководишь… — Скорее, регулярно помешиваю, чтобы поменять расклад, Владыка добавляет соли… но змей не тревожит. Блюдо ещё не готово, — хмыкнула уже я. — А когда будет готово? — В Конце Света… Тогда нас всех съедят. Или змеи выпрыгнут и съедят ваш птичник, — я пожала плечами. — Хм. Не могу сказать, что эта перспектива меня радует. — А знаешь… меня теперь тоже. Но ты так и не спросил, почему мы именно здесь, — я перевела задумчивый взгляд на горизонт и чудеснула сюда скамейку между рядов, поскольку устала стоять. Мы так заболтались, что солнце уже стало садиться. Закат на фоне цветов был восхитителен. — Почему мы именно здесь? — он сел рядом. Я сорвала одну веточку лаванды и вставила ему за ухо, довольно улыбаясь. — Потому что лаванда того же цвета, что и твои глаза… А ещё потому, что она — метафора. Сейчас цветы прекрасны и изумительно пахнут. Их опыляют пчёлы и из прихваченной пыльцы и нектара делают мёд… Помнишь, что я говорила тебе про пчёл? Так вот, в августе, когда всё это поле отцветёт и начнёт засыхать… Придут сотни людей с косами или серпами и срежут эти цветы, потом соберут бутоны, хорошенько порвут и помнут их под огромным прессом, делая лавандовое масло… Оно снова будет приятно пахнуть, и очень хорошо для кожи… Так вот, лаванда — это Ад. Нас тоже срезали, мяли, разрывали… Нас убедили, что мы больше не прекрасны, что мы недостойны любви и восхищения… Но при этом после всех мучений демоны всё ещё… «пахнут». Они всё ещё могут нести пользу. Да, не так, как раньше, но следы прошлого остались, — я положила руку поверх руки Гавриила. — А ещё тут красиво, особенно на закате. Я же говорила, что тебе понравится… — и слегка порозовела от вида моего собеседника под алыми закатными лучами. — Знаешь… при всех ваших сложных взаимоотношениях в Аду, вы кажетесь более сплочёнными. И более… хм… милосердными к своим же? — Именно. Ведь общая беда нас сплотила. Вы там, наверху, излишне гордитесь своим статусом… поэтому не считаете нужным полагаться на других. Но если задуматься… Цветы не могут жить без пчёл, а пчёлы без цветов. Иронично, правда? Он кивнул. — Рай без Ада и Ад без Рая — тоже. Я кивнула в ответ. — Поцелуй меня первым в этот раз… — и закрыла глаза в ожидании. И через пару мгновений ощутила тёплое дыхание и мягкое касание губ к губам.