Шесть тысяч и еще четыре года

POV Кроули Я наблюдал за расслабившимся спящим Ангелом и в который раз запоминал каждую мельчайшую чёрточку его лица, улавливая любой лёгкий взмах ресниц и движение светлых бровей. Он был расслаблен, и я не мог допустить, чтоб его коснулся очередной кошмар. В этот раз, к счастью, обошлось, и он просто спал, полностью отдавшись и доверившись мне. Так прошли следующие часа два, наступил вечер, Ангел наконец проснулся и улыбнулся, когда увидел моё лицо над собой. — Мммм, Кроули, это ты… — он сладко поцеловал меня и потёрся носом о пробор в моих в волосах. — Мне ничего не снилось на сей раз, и это прекрасно. — Я охранял твои сны, Ангел, как мог, — улыбнулся я. — Я рад, что ты отдохнул. Вечер с Лоренцо — это часто не просто еда, вино и разговоры. Скорее всего, будет ещё пара спонтанных постановок и стихи. — Звучит чудесно… Я люблю искусство не меньше, чем тебя, — улыбнулся мне Ази, обнимая меня крепче. — Что у нас на ужин? — О, я без понятия, Ангел, но будет вкусно. Если хочешь перекусить прямо сейчас, я чудесну что-то с кухни. — Хмм… пару булочек с чаем, пожалуй, исключительно чтобы утолить лёгкий голод перед грядущим пиром… Пир же будет? — он лукаво сверкнул на меня глазами. — Конечно, Ази. Не так шикарно, как у римских императоров, но… Душевней, что ли? — я хмыкнул и щёлкнул пальцами, чудеснув с кухни тарелку маленьких булочек с разной фруктовой начинкой и чайную пару с заварником. Ази радостно похлопал и сел ровно, опершись об изголовье кровати. Он выжидательно посмотрел на меня в ожидании столика, и что я сяду рядом. Столик для завтрака в постели был тут же наколдован, я поставил на него посуду и забрался к Ангелу. Жаль, что сейчас я мог остановить время не больше, чем на пять минут. Я бы с радостью остался в этом моменте навечно. Ази нерешительно поднёс ко мне руку, поджал губы и всё же раскрыл крылья, приобнимая меня одним из них. Он шумно выдохнул. — Прости, мне всё ещё… немного страшно это делать… — он откусил кусок от первой булочки. — Тебе не за что извиняться, душа моя, — я погладил его перья и легонько поцеловал в шею. — Я просто такой нерешительный и… трусливый стал. Не то, что раньше… — Ази отвёл взгляд. — У тебя есть на это причины, родной. — Я просто не хочу, чтобы тебе тоже было неловко… И чтобы ты за меня волновался. — Всё хорошо, Ангел. Он кивнул и продолжил свой тихий перекус, лишь иногда угощая меня булочками. — Спасибо, что так заботишься обо мне, — он наконец-то снова мне улыбнулся. — Я ведь люблю тебя, Азирафель. Как может быть иначе? — я улыбнулся в ответ и поцеловал его в уголок губ. Ангел кивнул и как раз закончил свою трапезу. — Теперь пойдём к Лоренцо? — Идём, — согласился я, с легким сожалением покидая кровать и подавая Ангелу руку. Азирафель принял мою руку и тоже поцеловал меня в уголок губ, когда встал. — Мы ещё вернёмся в кровать, соня, не нужно делать такое лицо, — он хихикнул. — Это не потому, что я соня, — фыркнул я и притянул его к себе, целуя уже далеко не так невинно. Ангел ответил на мой поцелуй, обнимая меня за шею. Когда мы отстранились, он азартно сверкнул глазами. — Ммм, думаю, я управлюсь за пару минут, не могу себя сдержать, ведь я видел твой хвост… — он повалил меня на кровать и облизнулся. — Не сдерживай, — выдохнул я, восхищённо глядя на Ангела, желание вспыхнуло моментально. Ангел едва ли не сорвал с меня одежду и сжал ягодицы до синевы, довольно улыбаясь. — Твоё адское пламя — это сейчас единственное, что согревает меня после холодных Небес… — и оставил укус на моей шее. — Тогда оно всё для тебя, бери, — я зарылся пальцами в его волосы и выгнулся, подставляя шею под его губы. — А не боишься, что я съем тебя живьём? — улыбнулся Ази и оставил новый укус, входя в меня сразу двумя смазанными пальцами, второй рукой по очереди закидывая мои ноги себе на плечи. Я сорвался на стон, кожу слегка покалывало от желания. — Нет, — выдохнул я, наконец кое-как сложив буквы в слово. Ази оставил новый укус на моей правой ключице и закончил с «ножницами», вводя третий палец. — Ммм, а я бы хотел тебя съесть, мой сладкий Змей… — Какой ты… Аа-х… Хищный, — я выпустил когти и, едва касаясь, провёл ими по затылку Ангела. — Зато ты просто лучший, мой демон… — он нежно провёл руками по моим бокам, погладил ягодицы, прежде чем медленно войти. — И всё же… я не хочу, чтобы тебе было слишком больно, — он стал медленно набирать темп, внимательно вглядываясь в моё лицо. — Мне хорошо, Ази, — заверил его я, обхватывая талию ногами и чуть приподнимаясь, чтобы поцеловать. И Ангел ответил на мой поцелуй жадно и страстно, прикусив нижнюю губу напоследок. Я простонал в его губы, скользнул своими ниже, чуть прикусил шею, сразу же целуя. Становилось жарко, пламя разгоралось всё ярче и дыхания не хватало. Азирафель толкался всё быстрее, и наше тяжёлое дыхание и стоны в какой-то момент слились в унисон. Я сдерживался из последних сил и в момент очередного поцелуя ощутил, как его накрыло удовольствием, и сорвался следом. Ангел снял мои ноги с плеч и упал мне на грудь. — Как же… ты прекрасен, душа… моя, — выдохнул я, касаясь губами его лба и перебирая повлажневшие кудряшки. Ангел выдал что-то неразборчивое, пытаясь отдышаться. — Это потому… что я люблю тебя. Только для тебя… я такой, какой есть… — И я люблю тебя, — я погладил его спину, стирая следы когтей. — Ммм, заметаешь следы на мне? — Ази накрутил прядь моих волос на палец и поцеловал её. — Жаль, их нельзя оставить… — Жаль, — согласился я и провёл кончиками пальцев по его шее. — Мои метки тебе идут. И когда-нибудь можно будет их не стирать. — Я буду ждать этого «когда-нибудь» не меньше, чем ты, мой дорогой мальчик… — Ази поцеловал меня в лоб и медленно сел. Я поднялся следом и положил подбородок ему на плечо. — Приводим себя в порядок и идём покорять мир флорентийского искусства? — Мгм. Хотя я бы тут ещё повалялся… — Если хочешь, можем ещё поваляться. Всё равно вечера тут длятся далеко заполночь. — Ты потворствуешь моей лени, Кроули! — Ази со смехом пихнул меня в бок локтем. — Да, — не стал спорить я. — Но в данном случае это просто отдых. Помнишь, как я объяснял тебе разницу между ним и праздностью на заре времён? — Но если отдыхать слишком долго, становишься ленивым и не хочешь работать… — не унимался Ангел. — Тогда пойдём «работать», — тихо рассмеялся я. — Благословишь парочку художников, они нарисуют очередную Мадонну с младенцем, тайную вечерю или поклонение волхвов. Может, тебе за это даже благодарность объявят. Ну а я в свою очередь буду искушать на менее благочестивые полотна. — Ммм, дорогой мой, а ты рассказывал людям о том, что знаком с Иисусом? Что-то я не припомню среди людских икон его во взрослом возрасте… или я просто больше по пейзажам и портретам… — задумчиво подметил Ази, одеваясь. — Рассказывал. И да, это просто ты не встречал. Загляни в Сикстинскую капеллу в Ватикане, там есть фреска «Искушение Христа» Боттичелли. Я на ней, кстати, тоже есть, — я усмехнулся. — Вот если бы не Ватикан, я бы позвал тебя с собой! Кстати… а ты-то её как увидел? — удивился он. — Видел на набросках. Я пока не настолько сумасшедший, чтоб соваться в Ватикан. — А… хотел бы однажды? Увидеть настоящую фреску? Или что-то похожее? — Ази смотрел на меня с интересом. — Хотел бы. Ну, возможно, однажды люди додумаются до записывающих устройств, и я увижу всё это без риска отходить месяц от ожогов, — я щёлкнул пальцами, приведя себя в порядок. — Помочь тебе? — Не стоит, дорогой, я уже почти всё, — Ангел прошёлся по кудряшкам гребнем пару раз. — Но я обещаю, что однажды ты точно увидишь христианские шедевры искусства без риска обжечься… — и подмигнул мне. — Я тебе верю, — я улыбнулся и протянул ему руку. Азирафель принял мою руку, и мы вместе вышли из спальни. Я вёл его по галереям к главному залу, примерно прикидывая, кто из знакомых, кроме Лео и юного Мико, мог здесь быть. Было бы неплохо, чтоб присутствовал Макиавелли. Ази любовался фресками, картинами и лепниной вокруг уже гораздо спокойней и расслабленней, прижимаясь к моей руке как можно ближе. — А после вечеринки мы повторим, но только сверху будешь ты… — С радостью, Ангел, — я чуть склонился и коснулся губами его щеки, прежде чем распахнуть двери в главный зал. Ужин уже был в разгаре, компания мужчин вела застольную беседу под вино и закуски. Ага. Повезло, Макиавелли был на месте, как и Леонардо, и многие близкие друзья Лоренцо. — Антонио, ты всё же почтил нас своим присутствием, — улыбнулся правитель Флоренции. Леонардо тоже заулыбался, что-то шепнув своему спутнику. Выглядел он куда старше, чем я его помнил. Ази нехотя отлип от моей руки и тоже приветственно заулыбался. — Ну, не могли же мы пропустить ваш практически приветственный пир? — заявил он, таки подтягивая меня за собой. — И после стольких лет синьор Кроули наконец соизволил привести к нам своего возлюбленного, — усмехнулся Пико. Ангел кокетливо хлопнул ресницами. — Так значит, я здесь у всех на слуху, дорогой? Какой ты иногда болтливый, — он хохотнул, усаживаясь за стол рядом с тем самым Макиавелли. — Совсем немного болтливый, — фыркнул я. — По крайней мере, дорогой, про тебя не знает весь Лондон. А тут я уже у всей Флоренции на слуху! — Ази фыркнул, но мгновенно отвлёкся на еду, сверкая голодными глазами. — Но за этот банкет я тебя прощаю… — где-то далеко, в центре стола я заметил тарелку с бараньими рёбрышками, и она моментально привлекла всё внимание моего ангела. Я усмехнулся и подвинул блюдо ближе к нему. — Кроули, у меня есть новые чертежи, я хотел бы показать тебе позже, нужен твой взгляд, насколько это реально воплотить, — чуть склонившись ко мне, проговорил Лео, сверкая глазами. Ази радостно заулыбался, едва ли не хлопая в ладоши, и приступил к трапезе, но на меня иногда поглядывал. Сейчас этикет предписывал быть аккуратнее, поэтому Ангел не мог отдаться еде полностью. — Конечно, Лео, — кивнул я. — Когда ты успел так возмужать? — Так с прошлой встречи десять лет прошло, птичка перелётная, — хохотнул он. — Антонио заходил в прошлом году, но не задержался даже на день, — вставил Микеланджело. — Зато привёл своего друга, Асмодея. Сказал, что тот вместо него поработает натурщиком. Ази удивленно уставился на меня. — Ты его привёл или он сам напросился? — заинтересовался он, улыбаясь. — Сам, он тут уже бывал лет тридцать назад, — отозвался я. — Высказал, что я как обычно заграбастал себе самое интересное. Я возразил тем, что Венеция полностью под его контролем и нехрен трогать мою Флоренцию. А в прошлом году милостиво разрешил ему тут побыть недельку. — А что насчёт Велиара? Неужели он не стал позировать? Помнится, этот хитрый кот тоже весьма самовлюблён… или его просто не пустили? — Ази хихикнул и любезно придвинул ко мне часть рёбрышек. — Не знаю, — я пожал плечами. — Лоренцо, Асмодей в прошлом году был один или с парой? — Он был с весьма очаровательным юношей, — ответил Лоренцо. — Как и в прошлый раз. — Я так и знал. В следующий раз меня тоже зови гулять вместе с тобой, — Ангел не особо соблюдал очерёдность и вернулся к закускам. — Хорошо, Ази, давно следовало привести тебя сюда. — Смотри-ка, я слышу от тебя здравую мысль! — рассмеялся Лоренцо. Я в ответ фыркнул. Помнится, когда ему было около двадцати, его точно нельзя было обвинить в чрезмерном здравомыслии. — Кто бы говорил, Лоренцо! Я прекрасно помню поездку в Милан в разгар Великого поста, песни и дегустацию вина. Ангел возмущённо уставился на Лоренцо, едва ли не побагровев от возмущения. — Господин Лоренцо! Я от вас такого не ожидал! — и нарочито тяжело вздохнул. — Нам было по двадцать лет, Азирафель. Но на утренней мессе я присутствовал. — Несмотря на похмелье, — поддел его Пико. Лоренцо пожал плечами и усмехнулся. — Впрочем, чего греха таить, от вина, которым обычно угощает меня Антонио, невозможно отказаться, — Ангел опустил ресницы и едва слышно шепнул, — особенно с твоих губ. — Это справедливо и для тебя, мой Ангел. Кстати, замечу, что в ту поездку с друзьями Лоренцо всё же часть времени провёл за обсуждением вещей духовных и возвышенных. Видимо, для равновесия с теми песнями, что мы дружно исполняли. Тогда же он зачитывал нам свою поэму о некой пастушке. — Ох, Ненча! Я о ней наслышан! — радостно заявил мой Ангел и сразу же смущённо стушевался под моим взглядом. — От одного моего знакомого, а он от своего друга, а тот от брата, свата и так далее… — Ага. А что ещё ты слышал? — я склонил голову к плечу. Компания ненавязчиво прислушивалась к нашему разговору. — Про «Парад пьяниц» или как там называлась та поэма. Тоже исключительно срамное произведение, недостойное глаз настоящего христианина! — гордо заявил Ангел, подняв палец и ненавязчиво посмотрел на потолок. Облегчённо выдохнул. — Но я читал. Было забавно… им бы понравилось. Из тринадцати человек уже вышла бы небольшая толпа, — он подмигнул мне. — О да, им бы понравилось. Одна из тех высокодуховных вещей, что мы обсуждали в другую поездку — житие святых апостолов, — ухмыльнулся я. — И Антонио поведал нам несколько забавных историй, увы, не вошедших в святое писание, — кивнул Лоренцо. — А я бы мог рассказать вам о Небесном море, одиноком Боге и испепеляющем свете, что погубил не только Содом и Гоморру, — хмыкнул Азирафель и подпёр голову рукой. — А ещё о прекрасной деве Иштар, что спасла семью Лота… — он уже откровенно пялился на меня влюблёнными глазами. — Которая в том самом Содоме была танцовщицей, но не целовала мужчин, — улыбнулся я. — Она ждала своего Ангела. Ази взял меня за руку под столом и улыбнулся шире. — А ещё была Астарта, подруга девы Марии… — И она тоже была влюблена в Ангела, — шепнул я. — Я понял! — внезапно воскликнул Леонардо. — Я понял, что не так в том наброске Джоконды! Ангел вздрогнул от неожиданности и перевёл взгляд на Лео с привычной мягкой улыбкой. — И что же, мой милый друг? Поделишься с нами? — Улыбка! Я покажу вам завтра. Лоренцо, прости, мне срочно нужно в мастерскую! Лоренцо тихо рассмеялся и кивнул. — Конечно, Лео, мы знаем, что такое момент озарения. Ази тихо рассмеялся. — О да, я тоже знаю, что это. К счастью, моя муза сейчас сидит рядом со мной. Удачи тебе, Лео!