Шесть тысяч и еще четыре года

POV Азирафель Мы решили задержаться в том городе подольше, поскольку тут, похоже, нас никто не знал и не искал. Через три дня просиживания штанов на постоялом дворе я и вовсе набрался смелости и решил прогуляться вместе с Кроули по городу, развеяться немного… Держаться за руки или идти под локоть я всё же не решился, ведь Инквизиция объявила однополые пары содомитами, а новые проблемы нам пока были не нужны… Кроули же помимо прочего даже накинул капюшон плаща, скрывая рыжие локоны: мол, хрен её знает, ангельскую службу наблюдений, могут и следить, а Змий — фигура узнаваемая. Я в ответ лишь пожал плечами и решил ему подыграть, тоже надев плащ на всякий случай, чтобы мой демон не волновался. В одну из таких прогулок, когда мы добрались до центра города, я увидел… наш с Кроули портрет с подписью «разыскиваются» и кругленькой суммой серебра внизу, рядом с печатью инквизиции. Я про себя матюкнулся и выпустил из пальца тоненькую святую молнию, тем самым сжигая портрет, но не учёл, что тот висел на стене деревянного дома какого-то купца. Здание загорелось и народ вокруг с криками забегал по площади, вокруг появлялось всё больше людей с вёдрами в руках. — О Господи… — я испуганно прикрыл рот рукой. — А? — мой демон вынырнул из своих размышлений, огляделся, поднял голову к небу и повёл пальцами, одновременно с этим легонько подталкивая меня к харчевне неподалеку. Вскоре над городом собрались тучи и пошёл дождь, успешно затушив несчастный домик. — О чём задумался, дорогой? — поинтересовался я, пропуская его в харчевню перед собой. — О том, что сегодня мне предстоит наведаться в офис. Сюда карающая длань церкви вроде пока не добралась, но мне очень не хочется оставлять тебя одного. — Не волнуйся, дорогой, я буду осторожен и один денёк подожду тебя в нашем номере, если ты так беспокоишься, — я мягко улыбнулся и заказал нам запечённую рыбу с чесноком, помимо целого поросёнка и яблочного пирога с вином. — Может, перекусишь вместе со мной? Заодно отвлечёшься… — Мгм, да. И никаких чудес, хорошо? Нищие и убогие прекрасно переживут день без твоей благодати, — он откинул капюшон и поправил очки. — Что, даже счастливые свинцовые кулоны нельзя в золото превратить? — я расстроенно надул губы, отрезая кусок от поросёнка. — Пока я не рядом — воздержись. Пожалуйста. — Что, и даже камни в хлеб для нищих не превращать? Но ведь так делал Иисус! — тихо возмутился я, отрезая для Кроули кусок рыбы. — Ангел, один день. Просто потерпи один-единственный день. Когда ты увлечён помощью смертным, ты совершенно не следишь за тем, что происходит вокруг. И мне кажется, всё ещё не понимаешь, насколько все серьёзно. — Кроули, ты забываешь про свой обед, это единственное, что я сейчас вижу, — хмыкнул я, кивая на его порцию. — Тебе напомнить, кто из нас почти полтысячелетия в сумме просидел в Аду после развоплощений? — я выразительно выгнул бровь. — Я помню, и я не развоплощался. Был только близок к развоплощению. И именно поэтому Я прошу ТЕБЯ быть осторожней, — Змий все же принялся за рыбу. — Я тоже ещё ни разу не развоплощался, — гордо отмахнулся я, откусывая от яблока, что до этого было во рту поросёнка. — Но неоднократно был близок к этому, просто я успевал тебя вытащить, — заметил он. — Всё будет хорошо и спокойно, это ведь не первый твой отчёт… — я вскоре перешёл к пирогу. — Очень на это надеюсь, — кивнул мой демон, обновляя вино в наших чашах. А уже на следующий день, стоило солнцу взойти, Кроули поцеловал меня на прощание и спустился в Ад, сдавать месячный отчёт. Я предвкушающе потёр руки, сел на Льдинку и самоотверженно и с чудом ускорения вернулся в село, где недавно проходил суд, успел проверить правдивость слов и послушание господина Освальда, после чего меня ожидаемо повязали. Следующая моя встреча с главным инквизитором состоялась в сырой камере на гнилой скамье, подвешенной на цепях. Но даже так я сохранял ровность осанки и мягкость улыбки. Я ведь всё-таки ангел! — Так-так-так… Господин Азирафель. Вы вернулись! — едва не радостно улыбнулся инквизитор. — За эти несколько дней мы узнали так много нового о вас и вашей… «мудрости». Значит, смущаете честных христиан? Проповедуете лжеучение? Утверждаете, что ваши предки были знакомы с Сыном Божьим?! — Так точно, ваше Святейшество, — не теряя улыбки кивнул я. — Он был очень умным и проницательным мальчиком, а ещё Марии всегда было сложно его искупать, — я хихикнул. — Ведь он ходил по воде в корыте! — Ересь! — инквизитор возмущённо отшатнулся. — Известно ли вам, куда попадают после смерти души еретиков и лжеучителей?! — Эм… на пятый круг Ада? — осторожно уточнил я, задумавшись. — Хотя нет, кажется, на шестой, надо будет потом уточнить… Извините, не могу знать точно, я в Аду никогда не бывал, — я весело пожал плечами. — На шестой! — инквизитор хлопнул в ладони, в камеру вошли дознаватели. — Однако, ваше Святейшество, позвольте узнать, в чём именно я богохульник и еретик? В том, что посоветовал крестьянам мыться хотя бы два раза в неделю, чтобы вывести блох и быть здоровее? Что велел не есть испорченные продукты, ведь это хуже, чем голодать? Или что посоветовал Освальду, как получать лучшие урожаи в деревне? — я сложил руки на груди и выгнул бровь. — В том, что называл Господа Бога нашего женщиной! — едва не побагровел Инквизитор. — Или станешь отпираться?! — Нет, не стану, — я мотнул головой. — С чего вдруг мне отпираться от правды, если я Её видел? Может, не так много раз, как Серафимы и Престолы… — я отвёл взгляд. — Ой. Кажется, это сейчас было лишним, — я криво заулыбался. — Братья! Вы все свидетели! Он сознаётся, но упорствует в ереси! Мы обязаны спасти заблудшую душу от геенны огненной! — пафосно выдал Инквизитор. Дознаватели обменялись очень нехорошими взглядами. — Позвольте узнать, Ваше Святейшество, сколько лет вашей Библии, в которой вы вычитали сию ересь? Помнится мне, в Святом писании от Матфея всё было более-менее на местах, лишь пару фраз пришлось исправить людям более опытным… Инквизитор не удостоил меня ответом, вместо этого перекрестившись, и вышел вон. — И вы неправильно перекрестились! Нужно начинать со лба, а не с пупка! — я возмущённо фыркнул. — Что за люди пошли? Как можно было столь бездарно исковеркать Слово Божие?! Судя по войнам, вы ещё и десяти заповедям не можете следовать, одна из которых «не убий»! Сколько священников в Аду сидит за грехи да розжиг войн, сколько солдат кипят в тех же котлах за убийства! — я печально покачал головой. Дознаватели на мой выпад пожали плечами. Один из них выставил на столик передо мной деревянный сундук, откинул крышку, извлёк оттуда кусок выделанной кожи и с деловым видом принялся раскладывать инструмент. — Я требую продолжения переговоров с главным инквизитором! Господа, если не хотите гореть в Аду, лучше бы вам прекратить пытки над людьми, они вас чище отнюдь не сделают, — я пригрозил дознавателям пальцем. — Ты ничего не можешь требовать, еретик, — ровным тоном заметил второй дознаватель. — Наша цель спасти твою грешную душу. И в твоих интересах оказать нам всяческое сочувствие. — Может «содействие», гений? — хмыкнул я, вытирая ногу от грязи на полу. — Надо же. Когда-то я спасал Иисуса от жестокости императора Ирода, а в итоге люди вернулись всё к той же жестокости, что он тогда творил… Дознаватель номер два смущённо кашлянул. Дознаватель номер один бросил на него осуждающий взгляд. — Эти инструменты, еретик, призваны отвратить тебя от ереси, — заметил он. — Убийства каждого маленького мальчика в Римской империи тоже должны были избавить её от ереси. Ереси христианства. И что в итоге? Где сейчас все эти языческие боги Римского пантеона? — я выгнул бровь на дознавателя. — Не смей сравнивать лжебогов с Господом Нашим! — рявкнул первый дознаватель. Второй разжёг жаровню и положил на неё стальные пруты. — Так, ладно, мальчики, я уже устал вести с вами бесполезные дискуссии, вы всё равно меня не слушаете… — я с лёгкостью снял с себя цепи, которыми был прикован к стене около скамьи. — Вы знаете ангела Восточных Врат Эдема Азирафеля? — Колдун! — не своим голосом завопили дознаватели отшатнувшись от меня. — Чернокнижник!!! — Или просто ангел Божий, — я распахнул белоснежные крылья и с усилием снял с головы свой нимб, облегчённо выдохнул. — Уф… с самого создания я принимал этот облик всего пару раз, уже и забыл, что он так давит на виски. Позвольте представиться, господа, я — ангел Начала Азирафель, некогда Страж Восточных Врат Эдемского сада, ныне хранитель человечества и помощник многих святых, которые сейчас в Раю. Я воспитывал Моисея, самого Иисуса, а также сопровождал Иоанна крестителя и наблюдал, как он крестил Сына Божьего. Помогал в священной войне Шотландии, участвовал в первом Крестовом походе и лично видел, как постепенно крестили Византию и Киевскую Русь, — я мягко улыбнулся, освещая камеру своей благодатью. Дознаватели дружно рухнули в обморок. — Хмм, где-то тут была вода для пыток от переполнения желудка… — я тщательно осмотрел столик дознавателей и действительно нашёл под ним целый десятилитровый кувшин с водой. После чего, не без усилия истинной формы, освятил все его содержимое, брызнул на дознавателей, помогая им проснуться, и заодно смочил горло после жажды с самого утра. — А теперь вы отведёте меня к своему главному, или вам нужно личное согласие от первого умершего папы Римского? — я отряхнул края белоснежной робы от чьей-то рвоты и сложил руки на груди. Дознаватели мелко затряслись. В этот момент в центре камеры ударила молния. — Матерь Божья! — я испуганно отскочил в сторону. — Похоже, у меня очень мало времени… — я рванул прочь из камеры прямо за инквизитором. Вслед за мной по пятам ударяли всё новые молнии. — Ваше Святейшество, ради всего святого, дайте я хоть вашу неправильную Библию почитаю! Я ведь рисовал картинки для писания Матфея, не последний писарь в конце-то концов! Инквизитор развернулся ко мне и замер с широко открытыми глазами, уже было открывая рот для ответа. — Азирафель… — голос Гавриила я узнал в ту же секунду. — Да что ж ты… Я сам возьму! — где в подобных зданиях суда лежит Библия, я знал — на красивом постаменте под стеклянным колпаком, чтобы иногда зачитывать её еретикам. — Если что, я — ангел Восточных врат Эдема Азирафель, если не прекратите нарушать десять заповедей и мучить людей, то попадёте в Ад, как крестоносцы, — передо мной из святого света уже начал возникать размытый образ Гавриила. Но я знал, как с этим бороться, достаточно не дать ему полностью воплотиться здесь, чтобы процесс начался сначала. Для этого пришлось кинуть в свет хотя бы пару камней, упавших с потолка и стен от времени. — Я ещё не закончил, именем Богини! И это Она! Она, слышите вы меня?! Все ангелы видели Её, когда родились, и видел, конечно, Иисус! Помните, что он следит за вашими грехами и соблюдением заповедей! — я разбил стеклянный колпак на Библии, откинув в сторону, спрятал книгу в подпространстве, и уже через секунду из света чуть подальше спустились два крепких ангела низкого ранга, схватили меня под локти и утащили по тому же свету наверх, словно это лестница. Явно с применением макета Земли баловались… Всего пара секунд — и я очутился в зале портала. И напротив меня стоял Гавриил с совершенно дикой улыбкой и сияющими фиолетовым глазами. За его спиной обнаружился Сандальфон, и чуть в стороне, за прозрачным столом, мрачно усмехалась Михаил. — Вы трое — грёбаные садисты и очень плохие ангелы! — с ходу начал я, как только меня отпустили. Михаил на это лишь фыркнула. — И снова крайне неподобающее поведение, Азирафель, а ведь ты получал медали за воспитание Иисуса, Моисея и победу над демоном… — Ты нас разочаровал! — пафосно выдал Гавриил. — Явление нимба, бесконтрольные чудеса… — Там люди других людей пачками мучают и убивают, а потом они даже как мученики в Рай не попадают! Куда вы смотрите, архангелы?! Да ваши же инквизиторы с дознавателями скоро переполнят все круги разом! Я видел, как всё происходит! После каждого приёма у них банкет — плюс к Чревоугодию, — я начал загибать пальцы. — Проводится он за счёт обвиняемого и часть его имущества идёт к обвинителю и самому инквизитору, так ещё и деньгами можно смягчить себе приговор, это откровенная Алчность! Обвинители нередко подают на своих же соседей из Зависти и чтобы получить часть их имущества, а когда судят женщин, их могут помиловать, если они переспят с инквизитором и прочими участниками суда! Это же Похоть! Мне продолжать, или вам перечислить все грехи, которые только множатся после появления этой ужасной практики?! — гневно воскликнул я. — Азирафель! Твоё дело наставлять людей на путь истинный, а не вмешиваться в политику церкви! — маленькие глазки Сандальфона полыхнули гневом. — И уж отдельно было запрещено являть свою суть людям! — Ну а что мне ещё оставалось делать, если они несли полную ересь из неправильной книги и собирались меня развоплотить?! Молча смотреть на это и не отсвечивать?! — Не вмешиваться в политику церкви! — рявкнул Гавриил. — В политику еретической церкви! Вы совсем тут с ума выжили на своих Небесах и ничего не видите?! — я сорвал с груди медаль и бросил её под ноги Гавриилу. — Вы мне даже медаль за это выдали! Медаль за Ад на земле, окститесь! Они скоро Сатану за бога принимать начнут и его бунт одобрят, если уже каким-то чудом приняли Богиню за мужчину! — Это было одобрено руководством, — механически возразил Гавриил. — Женщина есть греховный сосуд. Было принято решение, что для нашего имиджа лучше, если смертные будут считать Бога мужчиной. — То есть вы ещё и сами это правило приняли?! Может, вы ещё и Метатрона в книге вместо Неё нарисовали, а? А ничего, что женщины рожают детей и несут жизнь, как Богиня, в то время как мужчины воюют, неся смерть, насилуют, и грабят? Кто из них гребаный греховный сосуд, а?! Да у вас даже гениталий нет, чтобы сравнивать! — не унимался я. — Заткни его, — бросил Гавриил Сандальфону. — Михаил, заблокируй чудеса. — Да я вам сам чудеса заблокирую, вы, подкаблучники Метатрона! — мой гнев на Небеса, копившийся несколько веков, даже скорее тысячелетий, достиг своей критической точки. Я больше не мог сдерживаться, поэтому взлетел и от всей души вмазал Гавриилу в челюсть кулаком. Когда на меня с испуганным вздохом кинулись те самые крепкие ангелы, я легко откинул одного, а второго так бросил на пол через прогиб, что он даже отключился от удара. — ВЫ САМЫЕ НАСТОЯЩИЕ ЕРЕТИКИ И НЕХРИСТИ! БОГИНЯ НАДЕЯЛАСЬ НА ВАС, А ВЫ СМЕЕТЕ ПЕРЕИНАЧИВАТЬ ЕЕ СЛОВА И ПРИКАЗЫ?! СМЕЕТЕ НАПАДАТЬ НА АНГЕЛА ВЫШЕ ВАС ПО СТАТУСУ?! Я — ангел Начала Азирафель, бывший Страж Восточных врат Эдема, глава первого лика и защитник душ человеческих заявляю, что отказываюсь участвовать в этом сатанинском задании и именем Иисуса Христа даже Метатрон не в силах меня заставить! Михаил испуганно взвизгнула, а вот второй ангелок и Сандальфон сдаваться не собирались. Впервые за эти тысячи лет я совершенно не сдерживал свою силу, даже на войне я не позволял себе настолько гневаться, тем более драться с другими ангелами. В итоге, после драки сразу с тремя архангелами и прибывшим на подмогу десятком ангелов, меня заковали в антимагические цепи и заперли в собственном кабинете, как в камере, поставив на нём печать, чтобы я точно не смог выйти. — Вы все не лучше лжеучителей на Земле, вы слышите меня?! Метатрон здесь главный еретик! Даже Люцифер не позволял себе такого! — я плюнул в запертую дверь. — Посиди и подумай над своим поведением пару десятков лет, Азирафель! Может, это научит тебя покорности! — отозвалась Михаил, наверняка потирая щёку напротив выбитого зуба. — Мы зайдём к тебе через пару дней, — донёсся до меня голос Гавриила. — И лучше бы тебе провести это время, раздумывая о своих ошибках! — вторил ему Сандальфон. — Да катитесь вы в Ад вместе с Метатроном! Шестой круг по вам плачет, а Богиня не станет скучать! — я стукнул ногой по двери им на прощание. Воцарилась тишина.