Шесть тысяч и еще четыре года

POV Иисус Я проводил ангела задумчивым взглядом и положил руку на плечо демона. — С ним всё будет хорошо, Краули. И он вернётся, — я ощущал это так же чётко, как и то, что нам пора выдвигаться в сторону Капернаума. Так много предстояло успеть за три земных года… — Да, я знаю. Мы всегда возвращаемся друг к другу. Я не сразу понял, почему. Я не думал, что он когда-нибудь… — демон резко смолк и прикусил губу. — Сможет полюбить демона? Брось. Ты не всегда был демоном. А он полюбил тебя в первую же секунду. Как и ты его. Вы связаны и предназначены друг другу. Неважно, какого цвета у вас крылья, друг мой. — Да неужели? Почему же тогда ты спрашивал меня, не желаю ли я покаяться и снова вознестись на чистенькие Небеса? — раздражённо поинтересовался демон. — Не потому, что ты нуждаешься в Небесах. Но они нуждаются в тебе, Адоэль, — признал я. — Не называй меня этим именем, Иссса. Я давно не он, кем бы он ни был, — змий сорвался на шипение и чуть обнажил клыки. — Он был тобой, — возразил я. — Только моложе и… Впрочем, ты в чем-то прав, Краули. Ад нуждается в тебе не меньше. Я просто не хотел расставаться с тобой. Так скоро. — О, ну тебе не обязательно. Достаточно просто отказаться от того самого Плана. Ты ведь отчасти человек. Свобода воли - все дела, — он фыркнул. — Не могу. У каждого свой путь. И свой Я выбрал. Не будем об этом. У нас пока есть время. На этом и сосредоточимся. На моменте "сейчас". Демон кивнул, слегка расслабляясь. И мы синхронно сделали шаг под полуденным солнцем по пыльной дороге на Капернаум. Мои первые ученики, которых Я позже изберу моими апостолами, последовали за нами. Жаль, мне было бесконечно жаль, что никому из моих последователей не уготовано лёгкой судьбы. Утешало только то, что они действительно войдут в Царствие Небесное. — Знаешь, Звёздочка… при иных обстоятельствах вот так просто идти по дороге… приятно, — заметил Краули. — Мне всегда нравилось бродить по миру и наблюдать за смертными. Особенно если это было не по работе. Я тихо рассмеялся, прекрасно улавливая тонкий намёк. — Ты изворотливый змий, Краули. И всегда находил лазейки, насколько я помню по твоим рассказам. Если ты мне, конечно, не врал. — Ммм… я — демон, я часто лгу. Но есть исключения. Тебе врать бесполезно. А Азирафелю я не хочу врать, кроме тех случаев, когда моя ложь защитит его. — Да, пожалуй, — кивнул я. Мы уже планировали свернуть с дороги в сторону небольшого посёлка, когда к нам бросился шедший навстречу мужчина. Он упал на колени в нанесенный на дорогу песок, подняв тонкие смерчики пыли и поклонился мне в ноги. Краули хмыкнул, сложил руки на груди и шагнул в сторону. — Встань, добрый человек, — Я наклонился и поднял его с колен. — Господин! Спаси моего сына! — с отчаянием в голосе взмолился мужчина. — Почему ты думаешь, что Я могу помочь? — всё же задал вопрос Я. Хотя уже знал всё об этом об этом царедворце Антипы из города Капернаума. И о его сыне. Мне было достаточно коснуться его, чтобы Небесная Мать открыла для Меня его помыслы. — Я… слышал о Тебе, Господи! Молю, пойдём со мной, пока мой сын не умер. — Ступай домой, добрый человек. Твой сын уже здоров и ждёт тебя, — ответил Я. К утру он узнает, что его сын исцелился в тот момент, когда Я сказал об этом. Он и все его домочадцы после уверуют в Меня. Царедворец закивал, закланялся Мне, чтоб через минуту развернуться и броситься обратно. — Учитель… — неуверенно начал Андрей. — Кажется, это был царедворец сына Ирода, Антипы. Из тех, что обвинял Иоанна в ереси и крамоле против царя… — И что с того? Он попросил Меня. Кто просит — тому дано будет. К тому же, его сын невинен. — А ещё теперь этот мужчина станет твоим верным последователем, Звёздочка, — вполголоса заметил Змий. — И это тоже, — кивнул Я. — Но почему Ты не пошёл за ним, а лишь сказал Слово Своё? — спросил Пётр. — До Капернаума отсюда день пути, парень. Иса мог опоздать, — ответил вместо меня Краули. — А для воскрешений, видимо, ещё не пришло время. Хотя исцеление на расстоянии Словом, а не возложением рук - это сильно. И лишний раз ненавязчиво демонстрирует Его возможности. — Энергия желания и намерения, Краули. Помнишь, вы с Азирафелем объясняли мне общие принципы? В моём случае работает ещё и энергия Веры. Причём, не моей. А тех, кто верит в Меня. По вере вашей да будет вам дано. В этом мире нет ничего могущественнее энергии Веры. Этому тоже научил меня ты. — Ты всегда был очень внимательным и сообразительным, Звёздочка. Но и энергия Веры имеет некоторые ограничения, — заметил демон. — Только те ограничения, что ставят себе сами люди, — пожал плечами я. — О, ты хочешь сказать, что если я ПОВЕРЮ, что святая вода для меня не опасней дождевой, она такой и будет? — он недоверчиво фыркнул. — Да. Но ты должен верить в это всей сутью, Краули. Одна крошечная песчинка сомнения - и всё. — Пхе! Ещё одна очень удобная позиция, прям как с непостижимым планом, — он рассмеялся. Но сомнение в его глазах я заметил. — Как скажешь, друг мой, — кивнул я. За разговором мы дошли до посёлка. Постоялого двора здесь не было, зато жили родственники Петра и Андрея, которые и приняли нас на ночлег. Сами же парни отправились помочь родне в ловле рыбы. В старом доме, сложенном из ракушняка, пахло оливковым маслом, дымом, сухим деревом и смолой. Вместо дорогих благовоний хозяева жгли веточки кипариса. Демон разлегся на набитом овечьей шерстью матрасе и чудеснул себе кувшин вина. Сделал глоток и предложил мне: — Будешь? Пока ученички не видят? — Давай, — я принял кувшин и тоже глотнул. — Впрочем, скрывать от них распитие вина в твоей компании я не планирую. Вино насыщает тело и веселит душу, не вижу ничего плохого в этом напитке. — А в том факте, что это вино даёт тебе демон? — Этот факт меня тоже волнует мало. Потому что этот демон — ты. Моим ученикам следует научиться видеть не внешнюю сторону, а суть вещей. — Хочешь сказать, что я достаточно праведный демон? — он рассмеялся и принял кувшин из моих рук, чтоб сделать новый глоток и вернуть его мне. — Нет. Но ты достаточно справедлив. Ты не творишь беспричинного зла, не трогаешь невинных, и ты верен своим принципам. — Не нужно меня идеализировать, Иса. — Я не идеализирую. Я знаю, что ты бываешь мстительным и жестоким. Знаю, что ты виртуозный лжец и интриган. И что мой принцип «возлюби врага своего» несколько не о тебе, ты вряд ли сможешь его принять. Разве что иносказательно, — я фыркнул и рассмеялся. — Намекаешь на Азирафеля? — он выгнул бровь. Кувшин вновь перешёл из рук в руки. — Ага. Отчасти. Формально вы принадлежите к разным сторонам противостояния. Но это не вполне так. Вы оба скорее на стороне человечества. — Ты несколько преувеличиваешь, но предположим. Уже решил, о чём завтра будет твоя проповедь? — Нет, Краули. Я придумаю на ходу. По обстоятельствам. И этому меня тоже научил ты. — Что ж, я тоже приду послушать, — демон щелчком пальцев испарил пустой кувшин. — Давай спать, Иса. Будет день, и будет пища. Я кивнул, прикрыл глаза и распахнул их на рассвете, уже зная, что рыбацкие лодки пришли пустыми. И мне нужно на берег озера для того, чтоб явить людям ещё одно знамение. Ну и помочь деревне. Как сказал вчера Краули: будет день, и будет пища. Я легонько тронул его за плечо. Он моментально широко раскрыл глаза и сел, тряхнув волосами: — Пора? — Да. Я бы тебя не будил, но ты вроде хотел послушать… — Ааааага, — широко зевнул он, поднимаясь и щелчком пальцев приводя в порядок одежду и волосы. Солнце едва поднялось, и над озером стелилась низкая туманная дымка. Хмурые рыбаки вытаскивали лодки на берег и раскладывали пустые сети. Отсутствие улова, несмотря на все их старания, породило тревогу в их сердцах. Сейчас они думали только о том, чем им кормить детей завтра, если сети все так же будут пусты. Я нашёл взглядом Петра и подошел к нему. — Не тревожься о дне завтрашнем Пётр. Завтрашний день сам позаботиться о себе. Не думай о том, что станешь есть и во что станешь одеваться. Небесная Мать знает о нуждах детей своих. Возьми эту лодку и спусти её на воду, Я взойду на борт с тобой и помогу в нужде твоей. Пётр, не без сомнений, но подчинился, и вскоре мы достигли середины озера. — И что теперь, Учитель? — спросил он. — Брось сети в воду. — Мы трудились всю ночь, Учитель, но не достали ни одной рыбёшки. Но я послушаю Тебя. Сети были заброшены, и когда он стал тянуть их обратно, не справился в одиночку. Потребовалась наша с Краули помощь. И рыбы в сетях оказалось так много, что Петру пришлось звать на помощь Андрея на второй лодке. Ещё полчаса - и обе лодки оказались заполнены настолько, что едва не черпали воду бортами. Я ясно ощущал страх моих учеников. Пётр упал на колени и взмолился: — Оставь меня, Господи, ибо человек я грешный! Я улыбнулся и поднял его, придерживая за локти. — Не бойся, Пётр. Пойдём со Мной, и Я научу тебя ловить человеков. Он ошарашенно кивнул. Лодки, несмотря на опасения рыбаков, благополучно пристали к берегу. Мои первые ученики, первые из избранных двенадцати апостолов, окончательно оставили всё и приняли решение следовать за мной, разделив Мой крест. Демон, стоящий у моего левого плеча, наблюдал за тем, как они прощаются с родней. — А ещё народная мудрость гласит, что поклёвка на утренней зорьке лучше, чем всю ночь, — едва слышно заметил он. — Хотя читерство с привлечением рыбы чудом тоже имеет место быть. — Мгм. Я с детства помню, как твой муж, совершенно не разбирающийся в рыбалке, ловил для тебя рыбу. Это наблюдение оказалось очень полезным, знаешь ли, — серьёзно отозвался я. Демон тихо рассмеялся и толкнул меня плечом. — И это Ты будешь называть меня хитрым и изворотливым?! — Буду. Потому что ты такой и есть. Не Моя вина, что Я перенял у тебя кое-какой опыт. Только не возгордись слишком уж сильно, Краули. Гордыня — грех. — Мне ли боятся грехов, Звёздочка? — снова хохотнул он. — Но ты прав. Гордыня — не мой круг. А вот чревоугодие… — он задумчиво покосился на количество рыбы в лодках и расхохотался.