Шесть тысяч и еще четыре года

POV Кроули — Краули, погоди минуту, — позвал меня Иисус, когда в пределах видимости появился западный берег Иордана. — Ммм? — я остановился и поднял на него вопросительный взгляд. — Твои глаза. У тебя больше нет накидки, и ты постоянно забываешь накладывать иллюзию, — пояснил он, шагнув ко мне. На секунду прикрыл ладонью мои глаза. — Вот. Они будут выглядеть для смертных как человеческие, пока я тоже человек. На другой стороне реки реки у самой воды, сжимая в руках ту самую накидку, стоял Ангел, сейчас он был едва различимой фигуркой с чёрной тканью в руках. Я улыбнулся. — Спасибо, Звёздочка. Идём быстрее, — и потянул его за руку к воде. Были времена, когда мы с Азирафелем расставались едва не на тысячу лет. Потом - на столетия и десятки лет. Сейчас же мне хватило и сорока дней, чтоб безумно соскучиться. Фигура по ту сторону заметила наше приближение, и уже через секунду Ангел очутился около меня, налетая с обнимашками. — Краули, дорогой, я соскучился! Я рассмеялся, обхватывая его за талию и слегка приподнимая, чтоб покружить. — Я тоже, Ангел. Я тоже. Очень. Ангел страстно поцеловал меня, а когда отстранился, бросился тискать уже Иисуса. — Как всё прошло, мальчик мой? — Все хорошо, Ази, — рассмеялся Сын Божий. — Он показал мне царства земные. — Мы оба справились с искушением, Азирафель, — улыбнулся я. — Ох? И чем же этот полусмертный тебя искушал? — выгнул бровь на меня Ази. — Тем, что невозможно, Ангел. Впрочем, я искушал Его тем же. — Ты о… ох! Неужели Она разрешила Тебе искупить грехи и демонов тоже?! — Ази с надеждой уставился на Иисуса. — Не совсем. Но иногда это всё же возможно, — кивнул Иисус. — Ты иногда слишком догадливый, мой Ангел, — я отвёл взгляд. — Ох, дорогой, я просто неплохо знаю Иисуса, так же как и ты, — хохотнул Ангел и снова обнял меня, целуя уже в лоб. — А ты как здесь? Надеюсь, ты отлучался, а не проторчал на берегу всё это время неотлучно? — спросил я, поглаживая Ази по спине. — А если и проторчал, то что с того? — фыркнул ангел, отводя взгляд. — Ази, но… — я осёкся. Я бы поступил точно также, и прекрасно это осознавал, — Люблю тебя. И каждый раз влюбляюсь всё сильнее. Хотя несколько тысяч лет тому я думал, что любить сильнее уже невозможно. — У меня были сушёные фрукты и вода, которые я купил накануне, если ты об этом волнуешься, — хмыкнул он. — И… я волновался. За вас обоих. — Ну, теперь мы здесь и можем продолжить путь. Иисуса торжественно назначим путеводной звездой, — пошутил я. Сын Божий рассмеялся. И приобнял нас двоих, легонько похлопывая по плечам. — Но для начала мы отпразднуем окончание поста в ближайшем городе! — гордо заявил Ази. — Тем более, мы поспорили о том, кто чудесит вино качественнее, — усмехнулся Иисус. — Ого, какая важная тема! И кто же выиграл в итоге? — Ангел пристально посмотрел на меня. — Мы ещё не выяснили, — отозвался я. — И твоё предложение отпраздновать как нельзя кстати, Ази. — Дайте угадаю, и вы сделаете меня судьёй? — он выгнул бровь. — Это жестоко, парни! Не заставляйте меня выбирать! — Ну… мы можем организовать это с большим размахом в таком случае, — предложил я. — Найдём подопытных среди потенциальных последователей Сына Божьего. Только давайте решим, в какую сторону двинемся? — Идем к морю? — задумчиво выдал Иисус. — К морю, так к морю, — пожал плечами ангел. Сын Божий выбрал не Средиземное море, а внутреннее море, скорее даже огромное озеро близ иудейской пустыни, и уже к вечеру того же дня мы вышли к одному из поселков на его берегу. По иронии, это было «мёртвое море», и находилось оно ровно на месте погибших тысячи лет назад Содома и Гоморры. Местные называли его морем Лота. Ни рыбы, ни водорослей в нём не водилось, а берега моря были каменистыми и столь же безжизненными. Слишком уж солёными были его воды. Именно добыча соли и стала основным источником дохода поселян. Ну и козы с ягнятами, куда уж без них. Азирафель, как только увидел это море, испуганно шарахнулся в сторону, словно это его чуть не покарали в тот день, меня он утащил за собой, естественно. — Я думал… что мы больше не вернёмся сюда… — Здесь больше нечего боятся, Ангел, — я чуть крепче сжал его руку. — Похоже, Иисус выбрал место специально, здесь явные проблемы с почвой и, соответственно, с виноградниками. — Но я тоже если что… попробую ваши художества, — тихо заметил Ангел, осторожно продвигаясь дальше. — Это место, Азирафель, нужно… исцелить, — заметил Иисус. — Оно всегда ассоциировалось с Гневом Господним. Пусть в будущем будет ассоциироваться с милостью, — Сын божий медленно шёл к берегу, и из земли вслед за Его шагами пробивались робкие цветы: левкой, радужник, персимон, из которого готовили особый целебный бальзам, и другие. Он ступил на воду и развёл руки в стороны. — Воды этого моря и грязь с его дна будут служить для исцеления многих хворей. А теперь войдём в посёлок и найдём ночлег. Ангел робко улыбнулся Ему в ответ, кивнул и пошёл следом. — Главное целительное место… звучит отлично, — тихо заметил он. — Где была смерть — будет жизнь. Где было горе — наступит радость. В этом смысл искупления, — кивнул Сын Божий, входя в пределы безымянного посёлка близ города Сигор. Единственного, что остался целым из пяти городов, подвергшихся Каре Божьей одновременно с Содомом. — Если бы верил в это не только ты, Звёздочка… Впрочем, не мне судить, — фыркнул я, уже заметив нечто, напоминающее постоялый двор, и потащил в ту сторону своих спутников. — Про смерть это ты, конечно, интересно загнул… — хмыкнул Азирафель, отводя взгляд. — Смерть и Жизнь всегда суть две стороны, и одна без другой не существует, — беззаботно пожал плечами Иисус. Я хмыкнул. Пожалуй, Сэмми Он бы тоже понравился. — Обязательно скажи это Самаэлю, когда встретишь лично, Звездочка, он оценит, — тихо предложил Ангел. — Скажу, — кивнул Иисус. И мы вошли на постоялый двор. Помимо нас народу внутри было немного: хозяин и парочка паломников в покрытых пылью одеждах. — Денежка у тебя есть, бери себе номер сам, Звездочка, — улыбнулся Ази. Тот в ответ улыбнулся и кивнул. Я же помимо номера для нас с Ангелом заказал молодого жареного барашка, лепёшки и несколько кувшинов с водой. Азирафель в предвкушении уже протирал руки и едва ли не мурлыкал рядом со мной, глядя на долгожданную вкусную еду. Не успела помощница хозяина выставить на стол наш заказ, как словно по зову подошли те двое паломников, которых мы заметили ранее, и мило нам заулыбались. — Добрый день, добрые люди. Нас отправил к вам мой учитель Иоанн, — поведал один из них. — А я с ним просто за компанию, — вторил второй. — Добрый день добрым людям. И зачем же Иоанн отправил вас к нам? — спросил Иисус, подхватывая в руки один кувшин с водой и кивая мне на второй. — Чтобы стать первыми учениками Мессии, конечно же! — улыбнулся шире второй из незнакомцев. — Хм… а вы в курсе, кто из нас троих Мессия? — ухмыльнулся я, подхватывая второй кувшин. На стол мы с Иисусом кувшины опустили одновременно, и в обоих уже плескалось молодое красное вино. Как раз под ягнятину. Оба юноши синхронно посмотрели на Иисуса. — Мы видели твоё крещение, Иисус… Ази весело захихикал. — Стало быть, один из вас не человек, чтобы творить такое, — заявил первый. — Кстати, меня зовут Андрей. — Меня зовут Пётр, — чуть склонил голову второй паломник. — Мы братья. — Очень приятно, я Азирафель, — милейше улыбнулся им Ангел. — Среди нас троих только один человек, парни, — подмигнул я. — Или не совсем человек… что ж, это не столь важно, — парни с интересом заглянули внутрь кувшинов. — Вы празднуете окончание сорокадневного поста? Ази придвинулся ближе ко мне, не спуская с них глаз. — Да. Хотя я бы сказал, что скорее начало интересного пути. Садитесь, раз уж хотите стать моими учениками, — улыбнулся Иисус. Оба кивнули и сели рядом с нами, ближе к Звёздочке. — Вот и дегустаторы нашлись… — тихо заметил Ази. — Что очень удачно, — так же тихо отозвался я, склонившись ближе к Ангелу, и чудеснул под столом ещё две глиняные чаши. Выставил их на потёртую столешницу и продолжил громче: — Разделите с нами хлеб и вино, юноши. И не забудьте отведать из обоих кувшинов. У нас здесь небольшой спор о… виноградниках. — Какое вино окажется лучше. Во избежание нечестного решения, мы не будем говорить, вам, какое из вин предпочёл бы мессия, так как вы должны попробовать оба… вы согласны? — Ангел сложил руки под подбородком, с интересом глядя на наших новых друзей. Оба несмело кивнули. — Впрочем, я уверен, что плохого вина в этих кувшинах нет. Но какое лучше, нам всё же интересно. А, ну и я побуду вашим виночерпием в этот вечер, — я подмигнул и наполнил чаши из своего кувшина. — Претендент номер один… — объявил Ази с улыбкой. — Хмм, а неплохо. — Очень даже неплохо, — заявили они после пары глотков. Иисус разломил одну из лепешек пополам и подал потенциальным ученикам. — Ты очень щедр… новый учитель, — смущенно улыбнулся ему Андрей. — О, это пока лишь малая часть его щедрости, друзья мои… — опустил ресницы Ангел. И он был как никогда прав. Поступок, щедрее чем тот, что собирался совершить Иисус, сложно было представить. Я дождался, пока все присутствующие допьют вино, и вновь наполнил чаши уже из второго кувшина. — И это вино весьма приятное на вкус… — начал Пётр растерянно. — Оно даже слишком… похоже на первое… — добавил Андрей. Ази начал хихикать мне в плечо. — Походу, Иса, оно получилось одинаковым… — с ухмылкой констатировал я. — Вероятно, друг мой, — кивнул Иисус. Ангел уже конкретно ржал над нами обоими, крепко сжимая одной рукой мою руку, а второй плечо. — Что, Ази? — я выгнул бровь. — Ничего, просто ваш общий косяк меня позабавил. Видимо, пустыня так сближает… — шепнул он мне. — Какой косяк? — выгнул бровь Иисус. — Ну, точнее… то, что вино вышло одинаковым. Не косяк, а совпадение… — А, ну, в этом смысле… Ну да. Оно действительно одинаковое, — кивнул Сын Божий, поймал мой взгляд и подмигнул. — А ты говорил, что ученик превзошёл учителя. — Кто знает, может это действительно случится уже скоро… — заметил мой Ангел, утирая рот салфеткой после баранины с тем самым вином. Потом заглянул мне в глаза - его собственные слегка светились. — А теперь пошли в наш номер? Покажешь мне… кое-что, что у тебя появилось и пропало, — он довольно улыбнулся, сжимая моё бедро. — Пойдём. Нам… определённо есть что обсудить, — кивнул я. — А вы, парни, развлекайтесь. Вам тоже есть что обсудить, — я легонько похлопал Иисуса по плечу на прощание. Ангел же радостно потащил меня наверх. — Я хочу вновь потрогать тебя всего… — Я тоже, — выдохнул я, захлопывая за нами дверь номера, чудом накладывая на неё непроницаемый барьер и прижимая Азирафеля к ближайшей стене. Ангел улыбнулся мне в ответ, облизнулся и жадно поцеловал, обнимая за шею и резко обхватывая мою талию ногами, надеясь, что я поймаю. И я поймал, подхватив его под бёдра, тихо рыкнул в поцелуй, слегка царапнув его губы клыками. Ощущение близости его тела сквозь одежду и его сути, стремящейся навстречу моей, ставший родным дразнящий запах и привкус соли мёртвого моря, осевшей на его коже, окончательно срывали тормоза. Оставалось только благодарить неизвестно кого, что барьер поставить я успел. — Кажется, мы ещё не делали этого у стены… — тихо заметил Ангел, щелчком пальцев избавляя меня от одежды и оставляя засос на шее. — Оттого ещё интереснее… — Кажется… — выдохнул я, приникая губами к его шее, лаская её языком и едва не впиваясь клыками. Привычно прятать их сейчас не получалось.