Странная сказка..

      Волк еще утром проснулся с нехорошим предчувствием… предчувствиям своим он доверял, иначе ушлые охотники уже давно бы разжились его шкурой… а шкурой своей он дорожил… очень.       Где-то далеко, у самого входа в Черный лес, раздалось фальшивое пение. Волк поморщился — если можно поморщиться будучи в волчьей ипостаси — и поплотнее прикрыл лапами уши…       «Только не это!!! Не сегодня! Пожалуйста!!!» — Волк! Ты где?       Громкой крик пробился в уши даже сквозь плотно прижатые лапы. — Во-о-о-лк!!!       «Не выйду, — подумал с тоской Волк, — сделаю вид, что меня нет… Ушел в соседний лес по делам. В гости… Ну может же меня не быть?»       На самом деле, Волк очень редко уходил из Черного леса. То есть, в человеческом облике он мог выйти за его пределы. И раньше он частенько наведывался в город. Но в последнее время редко это делал. Он не очень любил людей. Да и… иногда его что-то могло спровоцировать и он не мог удержаться в человеческом облике. Его перекидывало независимо от его желания. Если такое произойдет на людях, то ему будет уже не спастись. Трусливые, суеверные людишки перевернут всю чащу, но найдут и убьют ужасное создание. А волк не считал себя таким уж ужасным. Когда-то давно Волк был человеком и жил довольно далеко от Черного леса, на другом конце страны. Угораздило же его обидеть свою любовницу. Та оказалась, мало того, что злопамятной, так еще и зналась с местной ведьмой. И вот результат. Волк тяжело вздохнул. Нет, он не жаловался на жизнь. Особенно, учитывая то, что жил он уже очень долго. Все его родные, их дети, внуки и даже дети внуков давно умерли. Менялись границы и названия городов, менялся ландшафт. Все менялось. Только Черный лес был неизменен. Здесь тоже была своя колдунья. Правда, в нынешние времена, они назывались по-другому — целительницами или ворожеями. Но суть от этого не менялась. С волком они не то, чтобы дружили. Скорее держали нейтралитет — он особо не лез в ее дела, она не мешала ему жить так, как ему хочется. Так что… в принципе, его устраивала текущая жизнь… если бы только не… — Ну выходи уже! Я же знаю, что ты меня слышишь!       «Проклятье! Неужели старуха рассказала внучку, что он практически не покидает заповедник? Да нет, вряд ли.»       Да. Это орущее на входе в лес наказание было внуком колдуньи. А может и не внуком — хрен знает, сколько ей лет? А ссориться со старухой, как Волк уже упоминал, ему было не с руки. Мало ли в кого еще можно превратиться. Лягушкой он становиться не хотел однозначно!       Он поднялся на лапы, отряхнулся от еловых иголок, сосредоточился. Кувырок через голову. Волк вытряхнул последние иголки из длинных черных волос и собрал их в хвост на макушке. Потянулся до хруста в костях, привыкая к новой ипостаси. Майка, кожаные куртка и штаны, а так же высокие сапоги были спрятаны в находившейся рядом пещере. Он не спеша оделся, затянул ремень и пошел в сторону опушки. Даже в человеческом облике он умел двигаться совершенно бесшумно. Поэтому, оказавшись за спиной у сидящего на пне мальчишки, он прислонился плечом к дереву и замер, скрестив руки на груди. Долго игнорировать его пристальный взгляд, направленный в затылок, еще никому не удавалось. Этот тоже не оказался исключением. — Привет! — обернувшись, сказало наказание, — не слышал, как ты подошел. Пирожок хочешь? — Спасибо, нет. Чего тебе надо? — Как чего? Я к бабке иду. Ты же знаешь, у меня плохо с ориентированием. Забыл, как я в прошлый раз чуть в болоте не утонул?       «Лучше бы утонул! — подумал тоскливо Волк, — нахрена я его спасать полез? Вот точно говорят — «Добрые дела наказуемы…» — Прямо по тропинке, никуда не сворачивай. На развилках всегда направо. Если ворон считать не будешь — часа через полтора окажешься на месте, — не меняя позы сказал Волк. — А мать говорит, что в лесу разбойные элементы могут водиться, — наказание откусило от пирога и ехидно посмотрело на Волка. — Вдруг на меня кто-то нападет?       Говорить, что единственным разбойным элементом в этом лесу был как раз он, Волк не стал. Он сильно подозревал, что внучка это только раззадорит. — Напомни, как тебя зовут? — А тебе зачем? Ну, допустим, Ричард. — Рикки, значит… — Спасибо, что не Дик…       Волк усмехнулся. Дурацкие шутки у людей за последние пару столетий не изменились.       Парень встал, отряхнул ладони и взял с пня свернутую куртку, на которой сидел. Снаружи куртка оказалась ярко красная, с большим капюшоном. — А курточки в более спокойных тонах в магазине что, не было? Черной… или зеленой там… — Волк, ты отстал от жизни! Спасатели рекомендуют носить в лес яркую одежду. Чтобы проще было найти, если потеряешься, — он поднял с земли рюкзак и закинул его на плечо. — Ну да… для тебя очень актуально, — хмыкнул Волк. В этом лесу спасателям даже красная куртка не поможет. А он и без яркой одежды найдет кого угодно даже ночью в темноте. — Ну так что, проводишь? — До второй развилки… Чтобы ты опять в болото не угодил. — Договорились! — парень широко улыбнулся.       Какое-то время они шли молча. Волка тишина не напрягала. Рикки периодически на него косился, как будто хотел что-то спросить. Но, видимо, не решался. Вместо этого он начал насвистывать какой-то популярный мотивчик… опять нещадно фальшивя. Волк скрипнул зубами. Слух у него был абсолютный в обеих ипостасях. Звериный. — Рикки, ты не мог бы заткнуться? Иначе я тебя сам в болоте утоплю! Ну нельзя же так фальшивить! — Тогда расскажи что-нибудь, — парень покладисто замолчал. — О чем? — Ну, не знаю. О себе. Как тебя зовут на самом деле? — Волк. Ты же знаешь, — он не собирался откровенничать с настырным мальчишкой. — Я думал, это прозвище… Тогда о лесе. Ты же лесник, да?       Волк неопределенно пожал плечами. Лесник, так лесник. — Волк, а почему в лесу радио не работает? И мобильник сеть теряет. Я хотел бабушке телефон подарить, но они тут нифига не ловят. Просто ей лет уже много — вдруг что-то случится… Даже скорую не вызвать.       Лет бабке и правда было много. Но она была бодра и, по мнению Волка, вполне могла прожить еще лет сто… Видимо, в некоторые семейные тайны пацана пока не посвящали. — Просто аномальная зона. Связи нет… никакой.       Волк замолчал. Парень опять начал что-то насвистывать, в этот раз, для разнообразия, попадая в ноты. Но, бросив быстрый взгляд на Волка, заткнулся. Забавный. — Кстати, сейчас ты не сфальшивил. Попробуй еще что-нибудь спеть.       Рик начал петь, сбился, смущенно покосился на идущего рядом Волка, начал сначала, уже более уверенно. Голос был приятный. — Тебе надо больше упражняться. — Ага… больше, — Рикки обиженно на него покосился, — дома все тоже грозятся…. утопить. Прямо как ты. — Могу их понять… — Волк хмыкнул и посмотрел на него с интересом.       До этого он видел парня всего пару раз — первый раз мельком, когда забегал к колдунье, поймав в лапу осколок стекла. А второй — когда сдуру вытащил его, испуганного, из болота и довел до бабкиной сторожки. Бабка тогда, видимо, от счастья, что внук жив остался, проговорилась, что у Волка отличный слух. Он и в самом деле слышал на довольно большом расстоянии. Особенно, в своем лесу. А парнишка, чтоб его! запомнил — и прозвище, и про слух.       Оба раза он его не особо разглядывал — не до того было. Худощавая фигурка и невысокий рост делали его похожим на подростка. Но сейчас, приглядевшись более внимательно, он понял, что Рику около двадцати… То есть, они почти ровесники. Ну, если считать человеческий возраст Волка, в котором он в первый раз обернулся. Стройный, темноволосый, с внимательными серыми глазами и красивой линией губ, которые постоянно норовили разъехаться в широкую улыбку — определенно, бабкина порода. Разве что, она давно уже не была такой улыбчивой и доверчивой. Этот же, несмотря на свой возраст, был похож на добродушного щенка лабрадора. Волк привык всех сравнивать с животными — так ему было проще.       Он так глубоко ушел в свои мысли, что не сразу понял, что Рикки его о чем-то спрашивает. — Что?! — он попытался поймать конец вопроса, очень надеясь, что ему послышалось. — Ну, можно я к тебе в гости как-нибудь приду?       «Черт! Надо было его слопать тогда, а не спасать!» Волк не был оголтелым вегетарианцем и в прошлом людьми тоже не брезговал. Но в последнее время перешел на здоровую пищу — в лесу в изобилии водились зайцы и куропатки. Видел он, что люди сейчас едят. Да чего далеко ходить — этот, тогда, у бабки, лопал острую пиццу… с халапеньей. Волк непроизвольно поморщился. Съешь такого, а потом несварением будешь мучиться. Да и с колдуньей хлопот не оберешься, чтоб ее. — Нет! — не мог же он сказать, что некоторую часть времени проводит в обличье волка. И домом ему служит огромная раскидистая ель, образующая своими нижними ветвями что-то типа шалаша. Ну, или соседняя пещера — когда уж совсем сыро и холодно. — Почему? — вот настырный. — Потому! — резко ответил Волк. — Развилка. Тебе направо, мне налево! Бывай! Бабке привет!       Они остановились. Рикки скинул рюкзак на землю и поводил плечами. Видимо, тот был тяжелым. — Не злись! Я ж просто спросил. Спасибо, что проводил. Кстати, ты тогда так быстро исчез, что я тебя даже поблагодарить не успел за спасение. Если б не ты… — Рик встал на цыпочки, притянул Волка за шею и поцеловал его в щеку. Точнее, поцеловал бы, если бы Волк не попытался вывернуться. Из-за этого поцелуй пришелся в уголок губ.       Перед глазами у Волка замелькали яркие всполохи. Только не это! Трансформация! Он быстро развернулся, одним прыжком перемахнул придорожную канаву и, ни слова не говоря, исчез в чаще. Рик с удивлением посмотрел ему вслед, пожал плечами, закинул рюкзак на спину и, насвистывая, пошел в сторону лесного домика.