Orphan / Сирота

      Драко почти бежал из общежития к парковке, находу накидывая кожаную куртку с эмблемой футбольной команды. Он чуть не сломал мозги, что ему надеть, ведь формат мероприятия был ему неизвестен. В итоге остановился на черных джинсах, белой футболке и черной кожаной куртке.       Уже на парковке он искал глазами машину Забини, но безуспешно. И когда резко крутанулся на месте, то увидел, что друг стоит у его машины, невинно улыбаясь и поднимая руку вверх, чтобы помахать.       — Надеюсь, ты прихватил ключи, — он подмигнул ему, и они пожали друг другу руки, будто не виделись час назад, — на моей уехала Пэнси.       Драко кивнул, не говоря ни слова. Хотя хотелось спросить, с каких пор Пэнси водит.       Они сели в машину, и Блейз по-хозяйски начал нажимать разные кнопки, то двигая свое сидение под нужный угол, то включая музыку. Пока Драко успел только завести машину, Забини уже открыл окно и зажег сигарету. Он еще раз глазами обвел салон, а затем вернулся к Малфою.       — Папаша Люциус скрипя зубами позволяет тебе играть в футбол, но зато позволяет тратить такие деньги на машину? — Мерседес действительно был дорогим, ведь это одна из последних моделей, и никто, кроме Драко, не приезжал на подобном в Академию.        — Я не брал у него деньги на нее, — Драко вспомнил, как только приобрел машину в конце лета: это было незабываемо впервые потратить такую крупную сумму, которую заработал без чьей-либо помощи.       Машина тронулась, и Забини все никак не мог отпустить эту ситуацию: откуда тогда у Драко деньги?       — Нарцисса? — он стряхнул пепел за пределы машины, откидывая голову на спинку.        — Я их заработал, Забини, — Малфой скрипнул зубами, не желая продолжать. Никто не знал, чем он занимался, и почему-то делиться не хотелось даже с лучшим другом. Пока нет.       — Какие-то мутные делишки, — Забини выкинул окурок и закрыл окно, — надо заехать в нашу типографию, где мы обычно делаем командный мерч. За подарком.       Драко согласно кивнул, вспоминая и про свой подарок. Идея у него уже была, и она казалась ему отличной. Главное, чтобы не только ему.       Поездка за рулем была тихой, играла только музыка в салоне. Драко следил за дорогой, а Блейз что-то листал в телефоне.       — Почему вы оба передумали? — Драко нарушил тишину, боковым зрением смотря на Блейза, но контролируя дорогу все еще, — ну, вроде мне было запрещено приближаться к этой малышке.       Забини хмыкнул, изогнув рот в ухмылке. Да, действительно. Было. Пока не нагрянула Пэнси со своей идеей.       — Им надо начать общаться, — громко и твердо оповестила Пэнси, падая на пассажирское сидение рядом с Забини. Он в недоумении уставился на свою девушку, ожидая, что она объяснит то, что только что сказала.       — Ты вообще видел Драко? У него будто спермотоксикоз, записки ей в капюшон подкладывает. А они даже толком не знакомы! — Пэнси размахивала руками, возмущаясь, — и он выглядит со стороны как влюбленный школьник, любовь которого вне досягаемости.       Пэнси скинула обувь и села так, что могла закинуть ножки на Блейза, расположив их между его прессом и рулем автомобиля.       — И что ты предлагаешь? — Забини завел машину, ни капли не смущенный поведением своей девушки. Они выехали с парковки на дорогу, и одна рука Блейза стала массировать ножки Паркинсон, пока вторая покоилась на руле.       — Подружить их! — Пэнси едва не взвизгнула от этой идеи. Забини вопросительно посмотрел на неё, — да знаю я, что мы буквально собирались действовать в обратном направлении. Но, во-первых, так у Малфоя будет лучше концентрация, он будет знать, что у него есть малышка-подружка, которую он сможет видеть… за пределами Академии. Ему явно пойдет на пользу общение с ней, я уверена. Он стал потухать после скандала с той сукой. А во-вторых, Гермиона будет под защитой и наблюдением еще одного человека. Если мы все будем осторожны, то никто не пострадает. Но пока Драко своим поведением нас только подставляет.       — Передумали, — Забини пожал плечами. Машина остановилась, и он вышел, оставляя Драко ненадолго одного. Малфой злился, что ему что-то недоговаривают. Он не любил это больше всего. После измены Астории.       Дверь хлопнула, и Забини снова оказался внутри с большой подарочной коробкой в руках.       — Поехали, — и Драко завел машину, — вот адрес.       Забини повесил свой телефон с включенным навигатором в держатель, и они снова сдвинулись с места.       — Я жду, Забини, — Малфой всё-таки ждал конкретики в ответе на свой вопрос, — я не хочу вот этих загадок и недомолвок.       — Я серьезно, просто передумали, — он вскинул плечи в жесте «ничего такого», — общайтесь, но за территорией Академии, чтоб в никто не видел. И все. В этом нет никакой проблемы. Но я еще раз напоминаю, что она младше тебя. На всякий случай.       И он повернулся и указал на Драко пальцем, показывая серьезность того, что сказал.       Драко кивнул и свернул с выставленного пути в навигаторе, останавливаясь снова. На этот раз у магазина техники. Щелкнул ремень, и он взялся за телефон, выуживая тот из кармана.       На экране после разблокировки начали появляться непонятные для Забини цифры и буквы, которых он никогда раньше не видел. Драко быстро тыкал пальцами, переключая приложения, а затем отобразилось что-то, что было для Забини не ново: банковский счет.       — Что ты сейчас сделал? — Забини чуть не перевесился через подлокотник, заглядывая в телефон.       — Заработал деньги малышке на подарок, — Драко улыбнулся уголком губ, на секунду повернулся на Блейза и вышел из машины.       Сказать, что Блейз охуел, это не сказать ничего, но об этом он поговорит с Малфоем в другой раз.

***

      Гермиона в двадцатый раз говорила одно и тоже, осматривая обстановку вокруг. Все было в огоньках, а к шарикам под потолком, на серебряных лентах, прикреплены не немногочисленные фотографии Гермионы: где-то она была одна, где-то с Пэнси. На небольшом столике стояли вазы с фруктами и сладостями, несколько бутылок газировки и стаканчики. Пол также было усыпан шарами. Небольшой деревянный домик недалеко от города был подготовлен к празднику как нельзя лучше.       — Нам необязательно было ехать сюда, мы могли отпраздновать в комнате, — она опустилась на большой диван, смотря на Пэнси, которая настраивала изображение проектора на стене, — или в конце концов пойти на вечеринку, о которой говорил Драко.       — Нам было обязательно, — Пэнси встала и резко развернулась, а через пару шагов присела на колени перед Гермионой, — это твой праздник, я наконец-то могу устроить для тебя его, когда ты за пределами интерната.       Она положила ладошки на колени Грейнджер, и та накрыла их своими, поджимая губы и все же соглашаясь с Пэнси. Действительно, все её предыдущие дни рождения прошли в четырех стенах, без друзей и чувства праздника. В этом году все иначе, благодаря Паркинсон.       Раздался звонок, и Гермиона дернулась. Она совсем забыла о том, что, возможно, к ним присоединиться еще и Блейз. Может, чисто теоретически, еще и Драко. Пэнси об этом умолчала.       Паркинсон встала и отправилась встречать гостя (или гостей), и Гермиона тоже поднялась, отряхивая от несуществующей пыли свой голубой мягкий кардиган — подарок мамы Пэнси. Точь-в-точь цвета платье подарила сама Пэнси, когда они вернулись в комнату, чтобы переодеться перед тем, как уехать.       И вот сейчас, с подходящим атласным бантом в волосах, Гермиона стояла и переминалась с ноги на ногу, ожидая появления в проеме хоть кого-нибудь уже наконец. 

Justin Bieber, Ludacris — Baby

      И вдруг, появились сразу трое. Пэнси держащая в руках торт, уставленный свечами, Блейз, зажимающий подмышкой подарочную коробку, и… Драко.       Гермиона хотела иметь возможность запечатлеть этот момент: и свое счастливое лицо, глаза, которые едва не слезились, и лица этих троих, довольных, как мартовские коты.       Музыка, играющая на фоне, вдруг сменилась и заиграла громче, и Гермиона заулыбалась еще шире, хотя, казалось, уже некуда.       Друзья пели для Гермионы «С Днем Рождения», приближаясь все ближе, а Гермиона в смущении даже прикрыла лицо руками, качая головой в стороны.       Нереально. Нереально иметь таких людей возле себя, не родных, но таких близких, внимательных, тех, кому важна её улыбка, её счастливые глаза. Важна она.       — Загадывай еще одно, малышка, — сказала Пэнси, вытягивая в руках торт с семнадцатью свечами, — на этот раз большое, самое заветное.       Гермиона еще раз обвела троих глазами, улыбаясь, а затем прикрыла веки и глубоко вдохнула, обдумывая свое желание.        «Семья».       То, чего никогда не было. То, что казалось чем-то невозможным и далеким. Тем, что никогда не произойдет. То, что, казалось, малышка не заслуживала, оказавшись с первых дней в интернате.       Слезинка скатилась по щеке из-под закрытых вех, и Гермиона открыла глаза, наконец задувая свечи.       Блейз и Драко захлопали в ладоши, радостно гудя, и Гермиона засмеялась, вытирая мокрую щеку.       — А теперь кусай, — Пэнси кивнула на торт, — чтобы точно сбылось.       И Гермиона наклонилась, аккуратно откусывая краешек торта, цепляя носиком крем.       Она проглотила сладость и облизала губы, а затем опять улыбнулась.       — Спасибо, ребята, — она широко расставила руки, и Пэнси в этот момент уже успела опустить торт на столик рядом, — мне так приятно!       Паркинсон подошла ближе и облизала нос Гермионы, отчего так поморщилась и засмеялась, а потом заключила её в крепкие объятия. К ним присоединился Блейз, завлекая в свои объятия. Коробки в его руках уже не было.       — С Днем Рождения, малышка Джи, — он поцеловал девушку в макушку, прикрывая глаза. Она действительно была для него маленькой подружкой, как младшей сестрой. И он с большим удовольствием был рядом с ней сейчас, а не на шумной вечеринке, потому что знал, как важно иметь близких людей, которые выбирают быть с тобой.       — Спасибо, — Гермиона промычала благодарность ему в грудь, показывая, что он слишком сильно стискивает ее. Блейз отпускает её и смеется, пока Гермиона тяжело вздыхает, набирая снова кислород в легкие.        Она поворачивает к оставшемуся без её объятий человеку — Драко — и снова натыкается на этот теплый взгляд ледяных, серых глаз.        Он стоит, засунув руки в карманы, и улыбается, не ожидая, что она обнимет и его. Ему достаточно просто быть рядом сейчас, иметь возможность быть частью её праздника.       Но Гермиона ломает все его мысли, медленно подходя и расставляя руки в стороны, чтобы обнять. Она поворачивает голову так, чтобы ухом упереться в его грудную клетку, и слышит, как ускоряется его сердцебиение.       Драко обнимает её в ответ, прикрывая глаза и вдыхая аромат, исходящий от неё. Она пахнет зеленым чаем и чем-то древесным, вперемешку с чем-то сладким, цветочным.       — С днем рождения, Звоночек, — он чувствует, как она улыбается. Знает, что на щеке появилась ямочка. Как ему нравится.       Пэнси и Блейз наблюдают за ними и чуть ли не искрятся от радости. Они видят двоих довольных друзей и понимают, что оказались правы: Драко и Гермиона хорошо влияют друг на друга, и их дружба обязательно будет крепкой.       — Спасибо, что пришел, — Гермиона открывает голову и поднимает взгляд на Драко, демонстрируя ему свою улыбку.       — Спасибо, что пригласила, — он отпускает одну руку от объятий и аккуратно щелкает её по носу, а затем немного наклоняется, чтобы быть ближе, — у меня есть для тебя подарок.       Он подмигивает ей, и Гермиона качает головой, хихикая.       Они разнимают свои объятия и оба возвращаются вниманием к Блейзу и Пэнси.        — Чур я первый, — Блейз поднимает в руках коробку, которую уже видела Гермиона, и машет её в воздухе, призывая девушку подойти к нему и распаковать свой подарок.       Гермиона берет из его рук коробку и садится на диван. Ставит подарок себе на колени и начинает развязывать ленту. Пэнси и Блейз садятся рядом, ожидая реакцию. И когда Гермиона открывает коробку и ахает, они улыбаются, довольные собой.       — Это… вау! — она водит пальчиками по эмблеме футбольной команды, вышитой очень плотной нитью. Сверху, над рисунком, была надпись.       «Малышка Джи»       И снизу название футбольной команды.       Гермиона маленькими пальчиками подняла то, что было в коробке — бомбер в цветах Академии.       — Примеришь? — спросила Пэнси, забирая коробку. Гермиона не заметила, что она что-то прячет за спиной.       И Гермиона встала, держа в одной руке бомбер, а вторая стала снимать с плеч кардиган.       Вещь окутала её плечи, закрывая руки. Бомбер был длинным и теплым, и Гермиона казалась в нем еще меньше, чем была.       Она покрутилась, позволяя присутствующим оценить её внешний вид. Так обычно делали девочки, красуясь перед родителями. Но в этой истории было иначе.        Драко залюбовался. Это малышка действительно была невыносимо красивой в цветах Академии, а эмблема футбольной команды на её спине смотрелась иначе, не так, как на других.       Пэнси встала, выводя руки из-за спины, и подошла к Гермионе.       — Небольшок дополнение, — в её руках показался бант, зеленый, такой же, как цвет на бомбере, а посередине змейка, в глазах которой — зеленые камешки, — повернись.       И Гермиона позволила Пэнси повозиться со своими волосами, убирая голубую ленту, меняя на зеленый бант. Паркинсон отошла, оценивая проделанную работу.       — Теперь ты часть команды, — подмигнул Блейз, довольный подарком и тем, как он смотрелся, — совсем как взрослая девочка.       Все рассмеялись, ведь взрослой она не была. Ей было теперь восемнадцать, в то время как остальным присутствующим — по двадцать одному. Она все еще была малышкой по сравнению с ними.       — Теперь мой подарок, я полагаю, — Драко подал голос, привлекая к себе внимание.       Он подошел ближе к Гермионе и засунул руку в карман куртки, чтобы достать оттуда коробочку. Он протянул её Гермионе, сразу же отмечая, как увеличились в размере её глаза. Пэнси, стоя у неё за спиной, удивилась не меньше, глядя на Драко и переводя глаза на Блейза, а тот лишь невинно пожал плечами.       — Драко, — Гермиона даже не могла прикоснуться к коробке в руках Драко, — это же… очень дорого.       Он знал, что это перебор, но для неё. Не для него. Это было что-то обычное, что было у любого подростка, у которого были родители. У любого студента.       Он смотрел на неё своими серыми глазами, будто гипнотизируя, ожидая, что она согласится принять подарок.       Гермионе было неловко. Хотя Пэнси делала ей дорогие подарки, да даже поступление в Академию, новый планшет и все остальное. Но это была Пэнси, а это… Драко.       — Считай, что это в обмен на твой номер телефона, — Драко широко улыбнулся, — так пойдет?       Гермиона улыбнулась в ответ, вспоминая тот вечер, когда он застал её за рисованием, а потом провел до общежития. Боже.       — Так пойдет, — она все-таки взяла коробку с телефоном, — спасибо большое.        И момент был прерван стуком в дверь, резко стирающим улыбку с лица Драко. Он напрягся, сам не зная почему, от мысли, что будет кто-то еще. Но Пэнси радостно взвизгнула, развивая все его переживания.       — Пицца приехала, — оповестила она и утянула Блейза с собой, чтобы встретить курьера, оставляя Драко и Гермиону наедине.        Гермиона обернулась к нему снова, поднимая коробку с телефоном чуть выше, ехидничая.       — Мой номер телефона не стоит столько, — она сделала акцент на последнем слове.       Драко покривлялся в ответ, сморщивая нос и наклоняясь ближе к лицу Гермионы, снова держа руки в карманах.       — Пожалуй, ты права, — он замолчал на секунду, — он стоит еще дороже.       И у Гермионы подкосились ноги от его слов. От его близости. От него и его с ума сводящих серых глаз.        Парни, не считая Блейза, были для неё чем-то новым. В интернате были мальчики, но это было не то. А в Академии противоположный пол ощущался иначе. На неё обращали внимание по-другому теперь. Она замечала, да и Пэнси часто говорила ей об этом.        Но Драко… ощущался даже не так. Не так, как Блейз, хотя она чувствовала к себе отношение, подобное тому, что было у Забини. Не так, как её одногруппники.        Она чувствовала себя спокойно рядом с ним, хотя вряд ли могла полноценно оценить это за три встречи, что у них были. Но он нравился ей. Он был добр к ней, внимателен и точно не собирался обижать.       Драко показывал ей ее ценность прямо сейчас. Она чувствовала, а ему хотелось. То, как вела себя Пэнси, показало ему, что он иначе вести себя и не должен. Ему было неважно, откуда она и какая у неё судьба. Она была абсолютной ровней ему или Блейзу, или Пэнси. Нет, она была лучше. Она не была испорчена лицемерным и меркантильным миром, который царил вокруг. И хотелось показать ей, что неважно, как она росла, важно то, какой она выросла. И ее ценность заключалась в этом. А дорогие подарки — этого всего будет недостаточно, чтобы показать Гермионе, как важна она была для этого мира.       Интимный момент, повисший между Драко и Гермионой, нарушили Пэнси и Блейз, вернувшиеся в гостиную со стопкой коробок с пиццей.       И никого в этот вечер и ночь не напрягало то, что взрослые старшекурсники ели пиццу и смотрели фильмы, шутили не смешные иногда шутки, перебрасывались попкорном и играли в настольные игры в компании восемнадцатилетней Гермионы вместо шумной вечеринки.        Пэнси, рассказывающая истории из их с Гермионой детства, была переполнена восторгом от того, что их маленький круг увеличился на одного человека — Драко.       Он с удовольствием и радостью слушал детали из детства и жизни обеих, хоть и знал Пэнси почти всю свою жизнь. Удивительно, как она смогла хранить секрет по имени Гермиона Грейнджер так долго.       Блейз рассказывал про их дружбу с Драко, вспоминал всех их передряги и то, как они из них выбирались. Эти двое вообще не должны были дожить до сегодняшний дней. Оказывается, какое-то время родители обоих пытались даже отдалить этих двоих друг от друга, но это было просто бесполезно. И в итоге, они оказались все втроем в одной Академии.       Гермиона с некой грустью слушала все это, хоть и была рада. Ей хотелось бы тоже иметь возможности расти с кем-то, ходить в гости, чтобы ей позволяли оставаться на ночевки и готовили завтрак следующим утром. Ей хотелось бывать на масштабных днях рождениях и иметь таковые самой.       Но этого не было, и прошлое, её детство, уже не изменится. В её жизни была уже столько лет Пэнси, которая позволила Гермионе хоть на толику ощутить все то, о чем она мечтала. И все то, что окружало её сейчас, было даже больше, чем она могла когда-то хотеть.       Очередной фильм, идущий на фоне во время их игр и разговоров, закончился, и стало темнее из-за появившихся титров.       Пэнси уже почти спала на плече у Блейза, и пускай на утро никому и никуда не нужно, отправиться спать было хорошей идеей сейчас.       Наводить порядок никто не стал, оставляя это на утро, все лишь разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи: Блейз с Драко и Пэнси с Гермионой.       Гермиона, расправившись с макияжем и снимая с себя одежду и бант с волос, улеглась в постель к сопящей Пэнси. Она держала в руках телефон, до этого включенный и настроенный не без помощи Драко, между делом, пока они общались. Он даже купил ей сим-карту!       С экрана блокировки на неё смотрела их совместная фотография — всех четверых — первая сделанная на новый телефон. Гермиона улыбалась, прокручивая снова и снова свой праздник, начиная с ночного первого тортика от Пэнси. Даже игра и её дебют на поле разливались каким-то особенным теплом внутри.       Раздался звук уведомления, слишком громкий в ночной тишине, и Гермиона быстро выключила звук, надеясь, что Пэнси не проснулась.       Гермиона разблокировала телефон и открыла мессенджер. Видимо, улыбаться, как маленькая дурочка, она теперь будет постоянно, глядя в телефон.       Драко: «Спасибо за сегодняшний праздник, малышка».       Короткое сообщение, заполняющее искрами все нутро за секунду. Так сильно хотелось запищать от радости, что Гермиона даже прикрыла рот рукой, а затем этой же рукой стала набирать сообщение.       Гермиона: «Спасибо, что пришел, Драко».       И убрала телефон, позволяя моменту истинного счастья разлиться сладостью во рту и иголочками по всему телу. Позволяя себе расслабиться и сладко уснуть.       Пэнси, которая, по мнению Гермионы, спала, наблюдала со стороны за подругой и готова была расплакаться от счастья: так она любила видеть её счастливой. Любила её и была рада, что могла делать для неё то, что заставляло её пищать от восторга и широко улыбаться.       Драко, отложивший телефон на тумбу, повернулся и лег на спину, закрывая блаженно глаза.       Эта малышка точно вдохнула в него новую жизнь. Сделала это так быстро, что ему прямо было страшно, что это нереально. Но это было очень даже реально. Она реальна, со своими разноцветными лентами в волосах, ямочками и звонким смехом, заполнившая все пространство собой и вытесняя все плохое, чему Драко не мог не радоваться, как подросток, которому только-только купили что-то, о чем он давно мечтал.