Равновесие: мяч и скрипка

— Простите за вторжение! — после короткого стука Кин зашла в тренерскую, обнаруживая подругу за небольшим столом. — Кхм-кхм… — попыталась привлечь внимание, но внучка тренера Танджи, казалось, была чересчур сосредоточена, не замечая никого. Тогда Сэчико незаметно подкралась к девушке, резко начиная щекотать ничего не подозревавшую Мизуки. — А! Стой! — от контратаки Кин спасла только быстрая реакция, иначе бы на её лице красовался фингал. У Мизуки всегда был хороший удар. За пару секунд, пока Вашиджо восстанавливала дыхание, Сэчико смогла рассмотреть её внимательнее. Тёмные волосы подруги теперь едва доходили до плеч и были распущены, хотя раньше она ходила с длинной косой, которую всегда заплетала очень туго. Зато карие глаза смотрели всё так же воинственно. Только когда менеджер поняла, кто именно помешал ей работать — радостно взвизгнула, прыгая на Кин. — Сэчи-чин! — она никогда не называла Кин по имени, хотя они дружили с Младшей школы. Но это не было обидным, ведь Мизуки всегда добавляла в конце фамилии приставку «чин», которую позволяла себе только в обращении к друзьям и близким. — Почему ты не написала, что приедешь? — Хотела сделать сюрприз. — И у тебя получилось! — Вашиджо чуть отстранилась, оглядывая форму подруги. — Ты теперь у нас? В каком классе? — В «А». — торжественно объявила Сэчико и девушки вновь обнялись, посмеиваясь. Наконец-то они снова одноклассницы. — Что за шум?.. — в кабинет зашёл пожилой тренер и, увидев новоприбывшую, улыбнулся. — Кин-тян! Как здорово! — Сэчико поклонилась старшему. Хоть здесь её встречают радушно. — Ты совсем не изменилась, — продолжал Вашиджо. — Только похорошела. — он похлопал её по плечу, отходя к рабочему столу. — Желаешь присоединиться к нам? — Нет, Танджи-сан, не смогу совмещать со скрипкой. Но буду навещать вас, как время свободное будет. — Да, да, это хорошо. — покивал тренер. — И ребята лучше играть будут. Ох, помню как Вакатоши-кун играл, когда ты на его игры в начале Средней школы приходила. — он запнулся. — Кстати… как Париж? — Хорошо. — Кин улыбнулась. — Ты к нам надолго? — Насовсем.

***

— Кин, ты где остановилась? — Не помню название улицы, но квартира в десяти минутах от школы, а что? — Папа волновался. — Семи зевнул, рукой проводя по пепельным волосам. — Может, зайдёшь к нам? — Сегодня? Пока не могу. — Кин тоже зевнула, прикрывая рот ладонью. — Хочу сначала вещи до конца разобрать, а потом уже навестить всех. — И к бабушке Сё? — Да, только к ней немного позже придётся. — Ясно. — парень посмотрел на Вакатоши, идущего рядом, затем снова на Сэчико. — Вам помощь нужна? Вещи разобрать, я имею ввиду. — Не помешает. — кивнула Кин. — О, тогда давайте и я вам помогу. — предложил Сатори. — У меня дома всё равно куча народу, не хочется туда идти. — У тебя большая семья, Тендо-кун? — Ну-у, в принципе да. Много дальних родственников и они обожают приезжать со своими детьми в гости. — Ты не любишь детей? — удивилась Кин. — Они меня боятся. — Что? — Сечико прыснула, и ребятам даже пришлось остановиться, дожидаясь, пока она просмеётся. — Но ты же такой ми-и-лый… — она погладила Тендо по колючим волосам, едва доставая до его головы. Сатори на это не ответил, но покрасневшие кончики ушей выдали его смущение. Он покосился на друзей, но те никак не отреагировали на слова Кин, лишь улыбнулись, продолжая идти дальше. — Может в магазин зайдём? Думаю, вам стоит сначала поесть после тренировки, прежде чем браться за установку мебели. — Я схожу, ты лучше сразу домой иди. — хмыкнул Ушиджима, кивая на дорогу. — Разведи пока клей, мы потом обои поклеим. — Я с тобой, Вакатоши-кун. — вызвался Эйта. — Мне нужно кое-что купить. — Ладно, тогда мы с Сатори-куном пойдём, да? — обратилась Кин к Тендо. — Ну, видимо… — он потёр шею. — Только я не умею клей разводить… или что там надо делать. — Ничего сложного. — улыбнулась Кин. Условившись о примерном списке продуктов, ребята разошлись. Сатори продолжил наблюдать за Сэчико, подмечая несколько родинок на её правом ушке. Затем посмотрел на небо, пытаясь понять, почему так странно кольнуло в груди, когда девушка поцеловала Вакатоши перед тренировкой. Да, она понравилась ему с самого начала, но это не тянуло пока и на симпатию — Тендо не знал Кин совсем. Но сразу же начал воспроизводить в памяти все упоминания друга о своей девушке, хотя их было не очень-то много. Ушиджима вообще мало что рассказывает о себе. — Хм, Сэчико-тян, ты вроде с Семи про отца разговаривала? — спросил парень, когда они принялись доставать клей из маленькой кладовки. — Верно. — девушка оставила коробку, ожидавшую её до этого под входной дверью. — Но у вас же разные фамилии… вы не кровные родственники? — Формально, мы сейчас вообще не родственники, — поймав вопросительный взгляд Тендо, Кин пояснила. — Моя мама вышла за Митсеру-сана — отца Эйты, когда мы были ещё маленькими. Точнее, мама тогда была беременна, а Эйте исполнился год. В начале Средней школы они развелись. — Мне жаль. — Не надо. — Тендо вновь непонимающе посмотрел на девушку. — Жалеть не надо. Эйта мой брат, и даже то, что наши родители в разводе и Митсеру-сан не мой биологический отец, этого не меняет. — А ты… знакома со своим настоящим отцом? — Сатори не знал, насколько правильно задавать подобный вопрос, но отчего-то ему захотелось узнать побольше о новой знакомой. — Да, я прожила с ним и братом три года в Париже. — она улыбнулась. Тендо не очень понял, имела она ввиду под «братом» Семи или кого-то ещё. Хотя Эйта всё это время был в Японии… Задать следующий вопрос не позволил шум в коридоре, оповещавший о приходе ребят. Кин пошла разбирать продукты, пока парни принялись раскладывать обои для удобства. — Боюсь, дальше я вам не помощник… — смущённо заключил Семи, отвечая кому-то на SMS-сообщение. — Отцу надо помочь в мастерской. — Тогда до завтра. — отозвались Сатори и Вакатоши. После ухода Эйты квартира погрузилась в тишину, нарушаемую лишь шуршанием пакетов на кухне. — Ну, всё готово. Что дальше делать? — Смажем клеем вот эти части, ты на стул встань, я снизу начну приклеивать, потом выше будем подниматься, и ты вверху закрепишь. Так комочков не должно получиться. — Ладно, тогда… — не успел Сатори ответить, как звуки на кухне резко затихли и послышалось громкое: — Вакатоши! — блондинистый вихрь налетел на волейболиста, подпрыгивая и обхватывая его ногами и руками. Широко улыбнувшись, Кин коротко поцеловала парня, продолжая висеть на нём. — Я говорила, какой ты классный? — Говорила. — он усмехнулся, удобнее подхватывая её. — Скажи ещё. — Ты самый-самый лу-учший! — Эм, ребят… — Тендо неловко кашлянул, привлекая внимание парочки. В груди вновь что-то кольнуло. — Что произошло? — Вакатоши купил мне консервированных ананасов и щербет! — сейчас девушка была похожа на ребёнка и оба парня находили это безумно милым. — Это еда Богов! — она обратилась к Ушиджиме. — Ты запомнил… — Это было не сложно. — он поцеловал её в лоб, опуская на пол. — Мы сейчас обои клеить будем, лучше посиди пока на кухне. — Я приготовлю ужин. — она мотнула рукой, уходя в соседнюю комнату. — Занимайтесь… — Кажется, вы очень близки… — начал Сатори, как только они закончили с первым рулоном. — Да. — Ты не рассказывал о ней особо. — Никто и не спрашивал. — Вакатоши покосился на друга, прищурившись. — Да и к чему? Личная жизнь на то и личная. — Ты живёшь с ней? — В скором времени, думаю, съедемся. Это вопрос времени. — теперь он полностью повернулся к Сатори. — Почему так подумал? — Ты живёшь в противоположной стороне, а вчера после тренировки пошёл, видимо, сюда. — Тендо неопределённо пожал плечами. — Ревнуешь? — Нет. — обои ребята уже не клеили, и просто сидели, опираясь спинами на одну из незаконченных стен. — Просто прошло только полдня, как я встретил Кин, а ты уже ведёшь себя совершенно иначе. Как-то… с ней ты не так замкнут: улыбаешься, обнимаешься… Это необычно, но точно не плохо. — он поднялся, потягиваясь. — Ладно, давай закончим уже с этими обоями. А то у меня плечи болят. — Ребят, потом идите ужинать! — донеслось из кухни. Доклеили они на удивление быстро, правда, когда посмотрели на телефонные часы — оказалось, что провозились парни с обоями больше трёх часов. — Рис Хаяси!* Вакатоши-кун, кажется, готовилось специально для тебя. — Конечно, я для этого грибы и принёс. — улыбнулся Ушиджима, смотря, как Кин накладывает ему двойную порцию. Рассевшись, все пожелали друг другу приятного аппетита, и только потом Сэчико отошла к той самой коробке, которую нашла под дверью. — Ты не будешь есть? — обратился к ней Сатори. — Я в процессе готовки наелась уже. К тому же, — девушка со второй попытки разрезала скотч. — Бабушка Сё прислала мороженое. — она улыбнулась. — Так что десерт у нас тоже есть. — Ой, а какое? — Тут шоколадное, клубничное и ванильное. — Кин покосилась на Вакатоши. — Про тебя тоже не забыли. — парень в ответ улыбнулся, не отвлекаясь от ужина. — А ты какое любишь, Сэчико-тян? — Шоколадное. Хотя если захочу, могу любое съесть. — она проследила за тем, как Ушиджима собрал тарелки, отправляя их в раковину. — Ты останешься сегодня? — Останусь. — ответил парень, не отвлекаясь от посуды. Тендо на это хмыкнул. — Я, пожалуй, пойду… — он встал из-за стола, направляясь к выходу. — Ты уверен? А… ужин? — нахмурилась Кин, не понимая причину резкой смены настроения парня. — Да… Вакатоши-кун за мной закроет. Пока, Сэчико-тян. — Сатори улыбнулся, помахав рукой, но общий вид его стал каким-то… грустным. Но девушка решила не лезть к малознакомому человеку. — Спасибо за помощь, Сатори. — Ушиджима взъерошил волосы, опираясь плечом на дверную арку. — Но это было не красиво. — Что именно? — То, как ты уходишь. — Не хочу вам мешать. — Мешал бы… — Вакатоши качнул головой. — Я бы не пустил тебя сюда. — он мельком оглянулся в сторону кухни. — Кин нужны друзья, поэтому в следующий раз будь более… — Я понял. — перебил Сатори. — До завтра, капитан. — До встречи. Зайдя в спальню, которая благодаря новым обоям приобрела более уютный вид, Ушиджима обнаружил Сэчико, медленно поедающую свою порцию холодного десерта. По ноутбуку, находящемуся напротив неё, шло какое-то аниме, но девушка, кажется, почти не смотрела его. Парень спокойно уместился рядом, беря своё мороженое, и положил тонкие женские ножки на свои, накрывая одеялом. Кин прижалась к нему. — Я не нравлюсь Тендо-куну. — она посмотрела на Вакатоши своими зелёными глазами, как всегда делала, разговаривая с кем бы то ни было, но ему вдруг сделалось совестно. Непонятно почему, просто… возможно, общайся они с Сатори меньше, тот не реагировал бы так на приезд Кин. — С чего ты так решила? — Он быстро ушёл. — У Сатори есть ещё дела. — И выглядел грустно, когда уходил. — она вздохнула. — У вас… было что-то? — Ушиджима даже глаза на мгновение округлил, вовсе не ожидав подобного вопроса. Так вот какова причина её грусти. — Я пойму… мы ведь два года не виделись и… — Нет, Кин. — он рассмеялся, обнимая её свободной рукой. — Ничего не было. — поцеловал, слизывая с нижней губы остатки шоколада. — Да и парни не в моём вкусе. — А вдруг! — ухмыльнулась Сэчико, подмигивая. Её настроение вновь резко изменилось. — Ты говори, вместе обсудим кандидатов. Буду подружкой жениха. — Так не бывает. — Устроим! Любой каприз.

***

— Сегодня у Старших школ Карасуно и Таимани тренировочный матч. Не хочешь сходить, Вакатоши-кун? — Реон, разговаривая с другом в пол-оборота, листал учебник, пытаясь найти формулы для предстоящей лабораторной работы. — У нас сегодня тренировка. — Ушиджима снял белый пиджак, вешая его на спинку стула. — Так мы как раз заканчиваем её пробежкой. Думаю, можно будет потом добраться до Таимани. — Нет, у нас самих завтра тренировочный матч с колледжем. Настраивайся на него. — парни замолчали, наблюдая за подходящим к ним Сатори. — Пошли за приборами, чего вы сидите? Длительная пробежка была привычным завершением вторничных тренировок. За два года Вакатоши запомнил это наверняка. Для парня подобные испытания на выносливость не вызывали проблем, напротив, он любил их намного больше, чем ту же растяжку, хоть и понимал — для развития техник требуется всё в совокупности. Остальная команда отстала от него в самом начале, поэтому до школы Ушиджима добегал в гордом одиночестве. До здания оставалась всего пара минут, как волейболист услышал своё имя. — По-моему, Вакано — это… недалеко от Старшей Шираторизавы. — Шираторизавы? Это где Ушивака? — Вам что-то от меня нужно? — остановившись, спросил он. У светофора стояли два парня в форме Старшей Карасуно. Кажется, они удивились тому, что встретили Вакатоши. — Японец! — воскликнул один из них, чуть ли не подпрыгивая. Растрёпанные рыжие волосы налипли на лоб, но он быстро рукой зачесал их назад. — Если нет, я пойду. — как раз загорелся зелёный. — Мы из Карасуно. — вдогонку крикнул второй. — Вы можете показать нам Шираторизаву? — Карасуно… — он остановился посреди пешеходного перехода, но машин сейчас видно не было. — Команда со странной быстрой атакой… — спортсмен снова посмотрел в направлении своей школы. — Как хотите. Какими бы ни были ваши навыки, мы не проиграем тому, что видели. — парни позади молчали, ожидая продолжения. — Я возвращаюсь в школу. Хотите посмотреть — следуйте за мной. — тише добавил. — Если сможете. — ребята вздрогнули, принимаясь разминаться. — Конечно сможем. — Чтобы победить на национальных — не помешает осмотреться. — Ага. — Вакатоши слегка обернулся на них, пытаясь понять, шутят ли. — Вы один бегаете? — спросил рыжий. — Остальные отстают. Они где-то сзади. — дыхание достаточно восстановилось, и теперь волейболист спокойно тронулся в путь. Конечно, он мог бы ещё больше увеличить темп, но не делал этого, съедаемый любопытством. Что же ещё выкинут эти Карасуно? Парни не отставали, к тому же, сильно шумели, сбивая себе тем самым дыхание. Ушиджима подумал, что в итоге они всё равно отстанут, ведь заданный им темп требует полной концентрации на дыхании. Как и ожидалось, ребята остановились у входа на территорию Шираторизавы, но скорее из-за восхищения местом, нежели усталости. Тем лучше. Их болтовня раздражала. Сделав круг по стадиону, волейболист подошёл к закрытому спортзалу, стоящему отдельным зданием. Карасуно уже были здесь, через небольшое окошко у пола пытаясь разглядеть тренировку чужой команды. — Долго вы. — бросил Вакатоши, проходя мимо них. — Я Кагеяма из Старшей Карасуно. Нам можно посмотреть? — Кагеяма… из Китагавы Даичи? — Да. Когда переезжали — хотел поступать сюда, но не прошёл. — Неудивительно. — Ушиджима позволил себе пропустить смешок. — Я помню одну твою игру в Средней школе. — он посмотрел на Тобио. — Нам не нужен связующий, который не подаёт лучшему игроку. — Да уж, ты точно не из тех, кто всем подаёт. — засмеялся рыжий парень, молчавший до этого. — Как и Великий Король — лучший связующий префектуры Мияги. — Ойкава-сан здесь ни при чём! — Ойкава… — Вакатоши полностью повернулся к собеседникам. — Он способный игрок. Ему стоит перейти к нам. — То есть, Ойкава-сан будет вам подавать? — спросил Кагеяма. — Ойкава — такой связующий, который приносит только лучшее команде. Если команда плохая, то и стараться бесполезно. Если хорошая — у неё высокие шансы. В этом его способность. — волейболист развёл руки в стороны. — У эффективного потомства должно быть достойное начало. Неплодородная почва не принесёт хороших плодов. — Неплодородная почва? — уточнил рыжий. — Что это значит? — Аободжосай без Ойкавы — слабая команда. Вот что. — Слабая… — лицо парня приобрело несколько зверское выражение. — Если у они неплодородная почва, то мы, выходит… цемент, верно? — Извини, если я задел твои чувства, — качнул головой Вакатоши. — Но ваша команда уже несколько лет не выходила на уровень национальных. Вы ничего не добились за такое длительное время. Поэтому ваши слова ничего для меня не значат. Внезапно вылетевший из зала мяч высоко отскочил от порога и Ушиджима прыгнул за ним, доставая. Рыжий взлетел следом, почти касаясь мяча, но Вакатоши в последний момент успел поймать его. И хоть игрок Карасуно не смог забрать мяч, его прыжок поразил волейболиста. — Я представитель цемента. — он положил руку на мяч, удерживаемый Ушиджимой. — Хината Шоё. Я одолею вас и выиграю национальные. — на брошенный вызов Вакатоши чуть прищурил глаза. — Тут что, другая школа? Без разрешения входить нельзя. — парни бы так и стояли, сверля взглядами друг друга, если бы не появившийся рядом охранник. — И всё же спасибо, что привели нас сюда. — поклонился Хината. — Это… — пробурчал Кагеяма, затем прямо взглянув на Ушиджиму. — Если Ойкава-сан — лучший связующий префектуры Мияги, то я его превзойду. — он коротко поклонился, уходя вслед за сокомандником. — Простите за вторжение. Сила. Скорость. Мгновенная реакция. Гибкость. Боевой дух. Хината Шоё. Кагеяма Тобио. Вакатоши улыбнулся. Во всём его виде читалось предвкушение от предстоящих игр. Отборочные на национальные длятся три недели, где Шираторизаве предстоит отыграть четыре матча, чтобы попасть на национальные. — Кажется, будет интересно… — прошептала Кин, всё это время наблюдавшая за диалогом будущих соперников. Сначала она хотела выйти к волейболистам, как только их разговор стал перетекать не в то русло. Но сейчас решила вообще не подходить к Ушиджиме. Желание победить в последнее время стало его покидать, как часто бывает со спортсменами такого высокого уровня, когда те долгое время не могут найти достойных противников. Нет, они, конечно, есть, но постоянно ездить из одной префектуры в другую нет возможности. Сейчас же Вакатоши был преисполнен решимости. Вероятно, он останется после тренировки отработать несколько недавно выученных атак, поэтому Сэчико вновь направилась в музыкальный класс. Одноклубники уже должны были уйти, а значит теперь ей никто не помешает. — Ой, Кин! Ты ещё здесь? — удивился Изаму, когда девушка зашла в комнату, оставляя рюкзак. — Думаю, Вакатоши ещё не скоро закончит, хочу его подождать. — она подошла к футляру со своей скрипкой, поджимая губы от недавних воспоминаний. Потом потёрла лицо руками. Профессор, исподтишка наблюдавший за ней, этот жест узнал. — Дорогая, мне жаль, что снова не получилось поладить с коллективом. Потерпи немного, они остынут. К тому же, мы всё равно почти не будем с ними пересекаться. — Разве мне не надо будет соревноваться с ними за место в конкурсе? — Не смеши старика. — учитель улыбнулся, через миг становясь серьёзным. — Они — не твой уровень. — поймав вопросительный взгляд, продолжил. — Когда ты ушла, я слушал их. Есть только один парнишка, который мог бы составить тебе конкуренцию, но он поёт только. На инструменте почти не играет. Сэчико, не ответив, начала разминать руки: сцепила ладони, делая волнообразные движения. Затем растёрла каждый палец, помяла шею, которая за сегодня особенно сильно затекла и надела мостик* на скрипку. Изаму окончательно отвлёкся от бумажной работы, мысленно угадывая, что именно будет играть ученица.

Gavot — Lyulli (версия для скрипки)

Кин сама не понимала до конца, расстроена ли она из-за произошедшего в клубе. Но руки сами начали играть мелодию, ещё до того, как девушка осознала это. Данная музыка ассоциировалась у неё с зимним вечером, когда она приходила в почти пустую консерваторию упражняться в игре на скрипке. Музыканты, с которыми Сэчико попала в одну группу сначала и вовсе не обращали на неё внимания, но потом вдруг стали оскорблять, ставить подножки, даже как-то струны на скрипке порвали, когда Кин оставила инструмент без присмотра на несколько часов. Причина установилась не сразу: оказывается, всем было не по душе, что неизвестная доселе девчонка, даже не получив толком среднее образование, выступала лучше других. Сэчико вообще редко обращала на это внимание — тренировалась в своё удовольствие, а из-за домашнего обучения могла позволить себе посвящать скрипке больше времени. Природная гибкость позволила довольно быстро сесть на шпагат для танцев, а идеальный слух был верным союзником на сцене. Руководство тогда никак не отреагировало на нападки — доказательств не было, а словам «японской выскочки», которой Кин все и считали, не поверили. К тому же, струны порвали не кто-то, а выпускники — портить им репутацию никто не хотел. Тогда же ребята вполне понятным способом дали понять Сэчико, что в принципе не хотят её видеть в консерватории — избили и окунули головой пару раз в унитаз. Скандал, правда, всё-таки состоялся: разбираться пошли и отец, и Изаму, и брат. В итоге, одного из зачинщиков выгнали без возможности восстановления. К девушке больше не лезли, но приходить на занятия она какое-то время после произошедшего боялась. Поэтому начала ходить в консерваторию по вечерам, обычно после формального закрытия. Договориться с добрым охранником не составило труда, а руководство, в последствии узнавшее о нарушении правил заведения, отнеслось с пониманием. С тех пор Кин каждый вечер приходила в консерваторию и играла в малом актовом зале, который почти не отапливался, а Изаму-сан — единственный её слушатель — стойко выдерживал головную боль из-за холода и занимался вместе с ней. Сегодняшняя ситуация не сильно отличалась, правда, до туалетов пока не дошло. Новые одноклубники обвинили скрипачку в измене своей стране (хотя было это, конечно, просто абсурдно) и пожелали «катиться обратно к жабоедам». Забавно, что за всё своё пребывание во Франции Кин так и не попробовала лягушачьи лапки. Воспоминания невольно захватили сознание, в горле образовался неприятный ком, глаза защипало, однако произведение было доиграно. — В…вау… — послышалось со стороны входа и Сэчико повернулась в направлении звука. У дверей стояла высокая девушка, сжимавшая в руках пакет с онигири. Тушь её слегка размазалась, но относительно яркая помада на губах оставалась нанесена идеально ровно. Скрипачка сразу узнала её — это Кенра Рика — одноклассница и одноклубница. — Ты очень красиво играешь… — Спасибо. — после исполненной композиции эмоций не осталось и Кин выглядела равнодушной. Впрочем, ей действительно не очень хотелось с кем-то разговаривать, может, только погулять немного на свежем воздухе. — Я хотела извиниться за наших ребят. — она говорила про их клубную «элиту», которая и назвала французов жабоедами. — Думаю, они просто испугались конкуренции. — Мне всё равно. — Сэчико уже привыкла к подобному. — К тому же, французы жаб уж точно не едят. — Я твоя фанатка… — Кенра подошла чуть ближе, пропустив колкость. — И очень хотела с тобой познакомиться. — она обернулась к двери. — Кстати, не я одна. — в класс зашла Кимику Ако — одна из «элиты», поэтому Кин моментально нахмурилась. — Не злись, Сэчико-тян, — Кимику выставила руки вперёд, робко улыбнувшись. — Ребята правда не умеют себя вести, не воспринимай близко к сердцу. — Мне всё ещё всё равно. — Кин, решив, что в этой комнате собралось слишком много людей, кивнула на прощание Изаму и стремительно вышла из кабинета, не обращая внимания на девушек. — Сэчико-тян! Ну подожди, пожалуйста! — скрипачка, тяжело вздохнув, резко остановилась, поворачиваясь. — Что ещё? — Мы хотели загладить вину перед тобой… — Кенра протянула ей онигири. — Я не видела тебя в столовой, поэтому решила угостить. Пошли на стадион, там классно. — Заодно зайдём к волейбольному клубу. — добавила Кимику, поправляя длинные тёмные волосы. — Вакатоши-кун сегодня решил остаться после тренировки и многие парни последовали его примеру. — Кин слегка навострила уши, стараясь не показывать своей заинтересованности. В Японии по имени называют друг друга только близкие люди. Однако Ушиджима не рассказывал ей про своих подруг. — Вы общаетесь? — С Вакатоши-куном? Ну да. — Кимику самодовольно улыбнулась. — Он от меня без ума. И хочет предложить встречаться. — Это он тебе сказал? — Сэчико всеми силами пыталась не рассмеяться. Понятно, очередная фанатка. — Ну… почти. — Хотя как мне кажется, Тендо-кун круче! — вклинилась в разговор Кенра. — У него такие руки классные. И волосы… — Просто Рике-тян он нравится. — пояснила очевидное Кимику. Кин на это только покивала, мысленно уже помирая со смеху. — Кими-тян! — Что? Это и так понятно. В дальнейший диалог Сэчико не вслушивалась — вспоминала, сколько банок консервированных ананасов осталось дома. Зашли в спортзал девушки беспрепятственно. Несколько волейболистов отрабатывали техники у сетки, кто-то просто сидел, разговаривая. В дальнем конце помещения разминались. Запах пота и резины был не столь силён, но Кимику всё равно сморщила нос, пробурчав что-то про дезодоранты. Внезапно, один из мячей полетел в сторону новоприбывших. Рика и Ако испуганно отскочили, визгом приковывая к себе внимание. Кин же просто поймала мяч, внешне оставаясь такой же равнодушной. — Простите! — воскликнул приближавшийся к ним парень, но, встретившись взглядом с Сэчико, он завис, восхищённо округлив глаза и падая на ровном месте в следующий момент. Повисшая тишина насторожила переодевшихся Вакатоши и Сатори, которые зашли забрать сушившиеся спортивные футболки. — Ой, всё в порядке? — Кин протянула юноше руку, улыбнувшись и про себя отмечая, какая милая у него чёлка. Но внезапно он подскочил с пола, хватаясь за неё и целуя ладонь. — Выходи за меня! — опешили все. А Ушиджима вспомнил слова Гошики о том, что первогодка хочет во всём превзойти его. Почему-то тогда он не подумал, что личную жизнь Цутому тоже мог иметь ввиду. — Эм… — Сэчико смущённо отступила, высвобождая руку из цепкой хватки парня. — У меня есть парень. — Это ненадолго! — Надолго. — подошедший Ушиджима взял рюкзак Кин, кивая на прощание Сатори. — Идём. — Угу. — скрипачка подавила смешок, оставляя шокированного Гошики позади. — Вакатоши-кун, может и мою сумку возьмёшь? — спросила Кимику, когда вместе с Кенрой догнала пару у ворот школы. Сэчико от подобной наглости стало ещё смешнее. Волейболист нахмурился. — Мы знакомы? — глаза брюнетки полезли на лоб, в то время как Кин закрыла лицо руками. Не смеяться становилось всё труднее. — Я председатель твоего фан-клуба… — Тогда будь добра, не приходи с остальными музыкантами к нам на тренировки. Вы отвлекаете. И не называй меня по имени. — он, не дожидаясь ответа, взял Сэчико за руку, направляясь в сторону дома. Ако проследила за этим жестом, не понимая, с чего самый популярный парень школы так ведёт себя с новенькой. — Ушиджима-кун, почему вы идёте вместе? Ты ведь живёшь в другой стороне… — спортсмен повернулся, посмотрев на неё с снисходительной усмешкой. — Я всего лишь провожаю свою девушку. — Кимику перевела ненавидящий взгляд на Кин, на что та коротко улыбнулась.