Цветок хамелеона

      Время замерло, отчего каждый вдох и выдох казался настолько громким, что хотелось скорее зажать уши или прикрыть рот рукой. Выпущенная в реальный мир из недр сознания сила Лиары неожиданно встретила сопротивление, а крылья неизвестного защитника широко раскрылись, помогая своему хозяину оказывать сопротивление.       Черный меч Алекса, чужеродно лежащий в руке Динара, с лязгом отрикошетил от белоснежного древка нагинаты, вокруг которого смыкались сильные пальцы. По зале тут и там взрывались все новые и новые вспышки света, мечущиеся из стороны в сторону, прикрывая потерявших веру стражей.       Взгляд зеленых глаз Аарин, прижимающейся к холодной колонне, зацепился за знакомые русые волосы, привычно завязанные в низкие хвост, и парящих вокруг летучих мышей.       Ангел глубоко вздохнула, с большим усилием поднимаясь на дрожащие ноги, глядя на превратившегося в лужу слизи монстра, с жаждой крови нависающего над ней секундами ранее.       Но сейчас она забыла про столь близкое и леденящее дыхание смерти, ее сердце пропустило несколько ударов, начиная с болью колотится о поломанные ребра, когда спасший ее и чертыхающихся неподалеку Алана и Грейса развернулся, и Аарин утонула в таких родных голубых глазах и мягкой улыбке. Саферий.

***

      Кристиан что-то нашептывал одними губам, сжимая пальцами изодранные края виднеющейся из-под брони рубахи, когда яркое свечение, пробивающееся даже сквозь плотно сжатые веки, погасло. Демон отрешенно открыл глаза, будто не понимал, как для него закончилась эта атака. Смертью и путем в Поднебесья или продолжением гнетущей жизни.       По воспаленной от двух глубоких порезов щеке мазнули края невесомых белоснежных крыльев, а синеглазый, глупо открыв рот, сидел на полу и пялился на возвышающегося над ним парня. А он в ответ широко улыбнулся, поправляя вечно покоящееся за ухом перо, и взмахнул рукой, от которой оторвалась светлая магия, принимающая в полете форму отдаленно напоминающую сплетенные воедино буквы и слова. Спешащее навстречу ей чудовище с неприятным хлюпающим звуком отлетело в сторону, превращаясь горстку глины. А Кристиан таки смог выдавить из себя хоть бы одно слово, смакуя его звучание затвердевшим языком.       - Джейс…

***

      Лебединый крик врезался в уши практически потерявшего сознание Матиаса, а перед глазами возник силуэт огромной птицы, прикрывающей его широко раскрытыми крыльями.       От длинных перьев оторвались парящие в воздухе лепестки, формируя вокруг прозрачную стену, не позволяя никому и ничему навредить парню еще больше.       А он, шокированный собственными догадками и предположениями, до крови расчесывал пылающее холодом запястье, на котором висели подаренные ему с десяток лет назад серебряные крылья, теперь ощущающие родного бессмертного.       Матиас, не моргая, чтобы вдруг не утратить эту возможную иллюзию, наблюдал, как лебедь издает последний воинственный, победный крик и превращается в невысокую девушку. Она с присущей легкостью проходится руками по волосам и разворачивается к демону, одаривая его скромной улыбкой и стекающей по щеке слезой. А он не знает, что должен сказать ей? Что должен сказать Анабель?

***

      - Все в порядке? Все хорошо? – Динар отправился куда-то в дальний полет, как и Солис, пропустивший тот момент, когда у противника возникло резкое преимущество. А Алекс, стараясь здраво оценить ситуацию, осматривался непослушными глазами, так и порывающимися закрыться и позволить их носителю отдохнуть.       Юношеский голос кипой вопросов врезался в его сознание, отрезвляя его, а после лед прикосновения разрядом прошелся по всему его телу. Раны не зажили, продолжая кровоточить, но вот токсины Динара стали выходить намного быстрее, вынуждая мужчину отвернуться и закашляться, чувствуя как липкая желчь смешанная с плохо переваренной едой пачкает его губы и пол.       - Ты кто еще такой? – настроенный агрессивно Меллиниол, в миг отыскавший не только силы для новой битвы, но и так удачно валяющийся неподалеку посох, задал волнующий его вопрос, не понимая такого странного спокойствия на лице Алекса, оглядывающего мальчишку.       - Даниэль, - парень дружелюбно протянул демону руку, и тот даже решился ее пожать, но грубая ладонь прошла сквозь дрогнувшие пальцы, а Дани слегка смутился. – Лишь принявшая привычную для чужих глаз форму оболочка, - усмехнулся он, глядя на двух мужчин зелеными глазами. И, постояв так с несколько секунд, рванул куда-то в сторону все еще продолжающегося сражения, спасать тех, кто не может спасти себя сам.

***

      Аксинья слышала собственное нервное дыхание и текущую по венам вязкую кровь. Сердцебиение пульсирующими ударами отдавалось в ушах, пока она, так и продолжая зажимать рукой рану Винса, смотрела на стоящего к ней спиной парня и его фиолетовые крылья.       Но желудок предательски сжался в узел, сдавливая и остальные внутренние органы, а зрачки в болотных глазах расширились до невозможности, когда спаситель наконец соизволил показать свое лицо. Люцифер.       Демон смотрел на девушку, даря ей взгляд полный сожаления, видел ее истерзанное лицо, покалеченные тело и душу. Сделал шаг в ее сторону, второй и третий, медленно подходя ближе, замечая, как она невольно вжимается в стену, теряя взгляд в трещинах на полу, лишь бы не смотреть на него.       - Вечно ты спасаешь этого ангела, - голос парня колоколом прозвенел в рыжеволосой голове, когда он волей своей магии поставил Аксинью и Винса на ноги, а на его красивом лице расцвела давно знакомая девушке ухмылка.       Она поддерживала опирающегося на нее Винченцо, следя за тем, как образ Люцифера теряет свои очертания, распадаясь на сгусток черно-белой ауры, такой же, как и его силы.              Он встречается с другими, светлыми и темными, аурами, образуя единое целое, в одно мгновение ринувшееся к замешкавшейся на жалкие секунды Лиаре.       Созданное Динаром существо ревет и воет в панике, издавая звуки, никак не схожие с воплями стражей или людей. Неостановимая до этого магия теперь беспомощно путается в сгустках сил противника, теряя былое могущество. Как же сильны ауры, когда их не сдерживает телесная оболочка…       Кокон становится все плотнее, а крики все яростнее и беспомощнее, девушка так и продолжает вопить, пока ее пластилиновое тело распадается на части, а сотворенное из магии Матиаса и крови Аксиньи сердце не перестает биться.       На миг разноцветный дым приобретает очертание умерших давно и недавно стражей. Они быстро переглядываются, Саферий о чем-то безмолвно говорит Джейсу, кивая вправо от себя, вновь превращаясь в облако дыма вслед за остальными.       И ауры, разделяясь на два отряда, бросились на единственных оставшихся противников. Динара и Солиса.       Дед Винса сделал несколько маленьких шагов назад, упираясь спиной в выступ в стене, с обреченным спокойствием закрывая глаза. Лиара пала, как пали его хранители, которых он привел на бойню, ожидая при этом моментальной победы. И ему не осталось ничего большего, как принять кончину от рук тех, в чьей смерти он отчасти повинен. Сол понимал, его не примут в замке хранителей, а он сам не сможет смотреть в глаза тем, кому обещал вернуть сынов и отцов живыми.       Его напряженное тело наконец расслабилось, ноги подгнулись, вынуждая верховного хранителя завалиться на бок. А он так и продолжал смотреть на мир широко распахнутыми глазами, не реагирующими на свет.       Динар зло оскалился, жадно обхватывая пальцами горящий Цветок, когда заметил мертво раскинувшегося на полу Солиса, в момент теряя преимущество в сражении.              Артефакт в его хватке пылал, стараясь угодить прихотям своего хозяин, который сейчас с гневно горящими глазами желал лишь одного – могущества всего мира.       Но даже всем известный Цветок Хамелеона не мог дать той силы, которая сможет хотя бы сравняться с атакующими Динара аурами. И теперь он прижат к стене, а золотая брошь отброшена куда-то в сторону сильной рукой с татуировкой крылатого дракона.       Битва окончена, а Динар из самого могущественного стража двух миров вновь стал средним ангелом, который теперь даже на перебирание засаленных бумажек не годен.

***

      Битва окончена, окоченевшие от собственных эмоций стражи, сами того не замечая, сбивались в одну группу. Жались друг к другу, переглядывались, разрезая воздух своим тяжелым дыханием.       А перед ними в ряд выстроились их спасители, их образы слегка покачивались от легкого сквозняка, гуляющего по опустевшей зале, а глаза без устали всматривались в родные лица.       - Успели мы, слава Серафаэлю! – Даниэль широко улыбнулся в уставшие, измазанные в крови и грязи лица, будто и правда думал получить ответную улыбку, но просчитался.       - Могли бы и раньше, если бы кое-кто не торговался за лишние мгновения в этом мире, - Джейс скосил глаза на замершего Саферия, глядящего на обнимающую себя Аарин.       - Хотелось бы узнать, с кем шли торги? – поинтересовался Алекс, продолжая вытирать черный кинжал о выглядывающую из-под кожаного жилета рубаху.       Вопрос заставил спустившихся из Поднебесья стражей замереть, сухо переглядываясь, будто ответ сделает только хуже, чем его отсутствие.       - Со мной… - звенящий лезвием темной косы голос ответил за ребят, а из разреза в материи выпрыгнул бледный конь, вечно везущий своего единственного всадника. Смерть. – И я советую поторопиться, рассказ долгий, а торговались вы не так умело, как могли бы, - ухмылка расцвела на лице Драйвена, вольно опирающегося на холку храпящего коня. – Ну! Или начинаем сказания вести, или обратно в мир пушистых облаков и белых ночей.       Донельзя тонкие пальцы сильнее сжались вокруг древка косы, а ее хозяин с силой замахнулся, желая одним ударом поставить точку в не начавшемся воссоединении близких стражей.       - Мы встретились на той стороне, - Смерть остановил свою косу в нескольких сантиметрах от пола, когда Люцифер взял на себя тяжесть первого повествования. – Оттуда проще наблюдать за всем, глаза ясные, не замыленные вашими обыденными проблемами, красота, - демон хмыкнул, закатывая глаза, хотя бы на миг отрывая взгляд от тяжело дышащей Аксиньи. Винс уже перестал висеть на своем бывшем кураторе, а теперь шипел на Матиаса, практикующего на нем свою целебную магию. – Мне посчастливилось попасть на встречу выпускников мира живых последним, когда план уже был выстроен и изменениям не подлежал.       Демон на секунду задумался, прикидывая, стоит ли вдаваться в подробности долгих и нудных разговоров или его слушатели могут довольствоваться выжимкой на два предложения.       - Это наша идея, моя и Анабель, - прокашлявшись, Дани решил заполнить неловкую паузу, - мы знали правила Поднебесья, знали, кто приводит души, следили за мерами…       - Кем? – уточнил Алекс, единственный способный вести подобие диалога.       - Меры - мои маленькие помощницы, а ты думал, я спускаюсь лично за каждой неизвестной мне душой? – напомнил о своем присутствии притихший Драйвен, тут же позволяя детишкам продолжить разворачивать клубок своего повествования.       - Девушки на баранах, которых вы вызвали, хороня наши тела, - пояснил Джейс, взглянув на скривившегося словно от самой сильной боли Кристиана.       - Мы думали, что меры помогут нам, дадут ускользнуть на мгновение, - продолжил Даниэль, - сначала нам с Анабель, потом и Сафу с Джейсем, а потом и Люциферу, - ангел печально улыбнулся, вспоминая напуганные глаза членов его команды, когда они только очнулись в Облачных Землях. – И…       Смерть с грохотом и треском костей спрыгнул с коня, похлопывая его по шее, желая немного размяться. Все, и живые, и мертвые с некой опаской покосились на всадника, прогибающегося в спине, не рискуя возобновлять разговор.       - Ну раз вы передаете мне слово, - манерно поклонился Драйвен, - я устал слушать мер, прибегающих ко мне одна за другой, а их плаксивые рассказы о пятерке рано издавших последний вздох стражей, желающих спасти своих друзей, и вовсе стали мне ненавистными, - он усмехнулся, - но тут параллели как-то сами собой провелись, я вспомнил двух мальчишек, виновником чьих смертей был я сам, а потом и одного убогого, бросающего мне нелепые угрозы. Я сам нашел их, и… Мы заключили сделку. Ох, люблю сделки и пылкую необдуманность тех, кто их заключает.       - Сделку… Что вы пообещали ему, необдуманные глупцы? – рявкнул падший ангел.       Образы стражей качнулись от крика мужчины, а Смерть безобидно пожал плечами, словно не он с неделю назад насадил Джейса на лезвие своей косы.       - Тише, Алекс. Время детишек подходит к концу, а им еще надо закончить и попрощаться, - оборвал Драйвен. – Продолжайте, у вас еще пятнадцать минут, это и так больше, чем мы договаривались.       Ауры стражей засуетились, никому не хотелось подходит к самой неприятной части рассказа, но возможности ждать не было.       - Смерть приоткрывает для нас двери в ваш мир, а мы, - Джейс сглотнул, бегая глазами по лицам друзей, - а мы взамен делаем его работу. Забираем в Поднебесье тех из вас, кто не пережил этот день.       - Но мы живы, мы все живы! – странно истерический крик Алана заставил Драйвена усмехнуться, а стражей виновато опустить головы.       - Нет.       Даниэль оторвался от своих, уходя куда-то в сторону. Ангел шел по полу усеянному трупами хранителей, они его не интересовали, но и проявлять неуважение он не хотел, стараясь не задеть их ногой. Мертвое тело цербера лежала в самом дальнем углу залы, куда забивался Сандр, прячась от натиска противника.       Дани неспеша присел рядом, оглядывая три расслабленные морды потяжелевшим взглядом, медленно дотрагиваясь рукой до жесткой шерсти. Громоздкая туша с легким хлопком распалась на сотни маленьких искр, разносящихся по зале, сформировавшийся бессмертный образ Лири, спешащей в Поднебесье второй раз, уже приветливо вилял Даниэлю саблевидным хвостом.       - Это все? – Алекс чувствовал, что ответ будет отрицательным, но все же решился задать этот вопрос.       Джейс и Саферий переглянулись, медленно покачав головами, а все стоящие перед ними стражи с дрожью в ногах проследили за их взглядами, туда, где облокотившись спиной о стене неподвижно сидел Рэм.       Трое парней в одно мгновение сорвались с места, подбегая к своему другу. Алан приложил трясущуюся руку к влажной шее ангела, слепо надеясь почувствовать слабое биение сердце. А в ответ тишина.       - Ал, Ал! Что с ним? – Сандр по-детски дергал замершего демона за рукав, будто сам не понимал, что произошло с его другом. – Алан, что с ним? – голос ангела сорвался на требующий крик.       - Он умер, Сандр! – рявкнул Грейс на вздрагивающего светлого, сам не замечая, как неконтролируемо заламывает собственные пальцы.       А позади парней молча стояли Джейс и Саферий, взявшие на себя ношу переноса этой души. Алан нервно оглянулся на них, встречаясь взглядом с длинноволосым демоном, читая в нем просьбу поторопиться.       - Идем, Сандр, идем, - он поднялся на ноги, утягивая сопротивляющегося ангела вслед за собой. – Нам еще дадут попрощаться, дадут, - хрипя, произнес он, видя, как обреченно скулит Айк рядом с душой Лири.       Парни пропустили проходящих стражей, подходя ближе к замершему во времени Рэму. Джейс кивнул своему другу, присаживаясь на корточки и беря руку ангела в свою.       Душу забирать тяжело, когда у тебя есть своя собственная, она мучается, кричит, просит не уводить ее из привычного мира. Смерти было все равно на любую названную мертвыми стражами сумму, он лишь хотел взглянуть, смогут ли они вытерпеть ту боль, с которой гаснет бессмертный сгусток силы в груди ранее живых тел. И они смогли, разделяя страдание поровну между каждым прибывшим в живой мир.       Резкий рывок на себя, и писатель вытащил из тела Рэма его душу, в панике оглядывающуюся по сторонам. А Саферий уже хотел растворить телесную оболочку, превращая ее в звездную пыль, как вдруг бородатый ангел пришел в себя.       - Не надо! Родители… Отдайте родителям, - он заикался, путаясь в собственном языке, стараясь найти взглядом того, кто даст на это добро. И вновь Смерть, на которого смотрели и Джейс с Сафом.       Драйвен задумчиво почесал подбородок.       - Пожалуйста, душу вы забрали, а что будет с телом, это меня касается меньше всего, - наконец сказал он, взбираясь на коня, - Десять минут…       Он щелкнул пальцами, и в воздухе зависли песочные часы, отсчитывая песчинку за песчинкой неумолимо утекающего времени. Стражи нервно переминались с ноги на ногу, не зная, как именно необходимо вести себя в следующие несколько минут.       - Каково это, умереть в таком месте. Захватывает дух, Рэм? – Алан криво усмехнулся, глядя на изредка теряющую четкий образ ауру своего старого друга.       Рядом глубоко и тяжело дышал Сандр, пытаясь связать воедино хотя бы несколько слов и сказать их на прощание уходящему на ту сторону ангелу.       - Не так, как хотелось бы, Ал, - Рэм печально прошелся ладонью по своей щетине, будто проверял, по-прежнему ли его пальцы могут ощущать прикосновения. – Но мне не жаль. Когда мы с Сандром, словно безвольные животные, шли на выступление Динара… - голос парня неприятно заскрежетал, когда он произносил имя отца Винса, а взгляд темных глаз устремился туда, где кривился от боли прижатый к стене мужчина. – Я сказал ему, сказал… - он вздохнул, грустно хмыкнув, - что мы не можем быть в стороне, что должны сделать все, ради нашего дома. И мы сделали, я… я сделал. И мои родители должны знать, за что умер их сын. Что он умер не просто так, - слова Рэма утопали в хрипах Сандра и тяжелом дыхании Грейса, лишь Алан не выказывал своих эмоций.       - Мы сделаем, Рэм. Как ты сказал, расскажем все. Не сомневайся в этом, - Грейс старался унять подпитывающихся его же эмоциями драконов, неприятно скользящих по его коже, старался не слушать уже рыдающего Сандра, глядя на друга       - Спасибо.

***

      - Даже слова не скажешь мне, Крис? – Джейс был вынужден идти за демоном, который с дрожащей спиной стоял в стороне ото всех, опираясь рукой о стену. Синеглазый со скрипом дышал, срываясь на редкий, глубокий кашель, будто старался вытошнить все эмоции, которые сейчас засели в его душе.       - Ожидал увидеть искреннюю радость на моем лице? Думал, брошусь в твои объятия… - Кристиан зло оскалился, вытирая губы тыльной стороной ладони, - объятия, которых я даже не почувствую, ведь ты лишь призрак.       Демон резко развернулся, встречаясь с удивительно спокойными глазами Джейса, терпеливо ожидающими, когда же страж вернет трезвость своим мыслям. Вокруг шумели чужие разговоры, слышались всхлипы и лились слезы. А эти двоя лишь молча смотрели друг на друга.       - Все сказал? – ангела удивительно легко усмехнулся, медленно подходя к кратко вздрагивающему Кристиану. – Теперь моя очередь.       Джейс резко сократил дистанцию, практически дотрагиваясь носом до демонского уха. Его губы активно двигались, а от холодного загробного дыхания волосы синеглазого медленно покачивались.       Ангел отпрянул, возвращая Кристиану его личное пространство, до этого так нагло нарушенное. Демон был бледен, подбородок невольно дрожал, а по щеке градом текли слезы.       Никто так и не узнал, что именно ангел сказал демону. Но все были уверены, что именно от этих слов Кристиан будет просыпаться каждую ночь с болью в душе.

***

      Крылья Анабель невесомо подрагивали за спиной, пока ее темные глаза разглядывали красивое лицо Матиаса, изрезанное ранками и царапинами. Парень стоял перед ней, улыбаясь уголком губ.       - Ты носишь мои крылья… - она усмехнулась, глядя на израненное запястье.       - Это же подарок, - сказал он, приподнимая руку, привычно касаясь крыльев.       Эмоции сменялись на ее лице, хотелось плакать, смеяться, молить о прощении или со злостью кричать.       - Матиас…       - Не надо, Бель. Не извиняйся. Я тоже повел себя глупо в ту ночь. Мы оба словно маленькие дети… - демон хотел продолжить, но его перебили, даже очень нагло перебили.       - Я и не собиралась извиняться, - она легко, как и прежде, подскочила к нему, хотела прикоснуться к щеке, но вовремя остановила свой порыв. – Я хотела поблагодарить тебя. За все, и за ту ночь тоже. Ты позволил моей мечте стать реальной, пускай и на несколько минут. И не позволил совершить ошибку, о которой я потом бы жалела. Я была глупой девочкой, Матиас, верящей в сказки, в глупую, приторную романтику, в которой нет ничего, кроме любви. А ты…       Демон грустно хмыкнул, растягивая губы в ухмылке.       - А я разрушил твою сказочную иллюзию? – спросил он.       - Заставил меня повзрослеть, - поправила Бель, заводя руки за спину. – Мудрость не берется из ниоткуда, ее кто-то тебе дает. И ты дал ее мне. Спасибо, Мати.       - Я буду беречь твои крылья, Анабель. Как и память о тебе, - тихо сказал черноглазый, глядя на девушку.

***

      - Аарин, посмотри на меня, - Саферий стоял рядом со смотрящей в пол девушкой, пока она прятала собственные всхлипы в прижатых ко рту руках. – Пожалуйста, посмотри. У нас осталось так мало времени…       Демон обреченно взглянул на парящие часы и стоящего неподалеку от них Драйвена, поправляющего амуницию своему коню. Песок высыпался на треть, не собираясь останавливаться и ждать, когда ангел возьмет себя в руки.       - Я…я, - она хватала ртом воздух, пытаясь глубокими вдохами хотя бы немного успокоить свою истерику. – Прости меня, Саф! – Аарин прокричала это так громко и так четко, что все невольно обернулись на ее голос. Зеленоглазая обнимала себя руками, до боли впиваясь пальцами в плечи, будто желала содрать с себя кожу там, где трогали ее руки Грейса. Он знал все, Саферий знал все, и от этого девушке становилось еще более тошно.       - Я тебя так люблю, Аарин, - она вздрогнула, то ли от сказанных Саферием слов, то ли от странного ощущения прикосновения, которое ангел ощутила, когда полупрозрачная рука демона дотронулась до ее. И это подействовало, по-прежнему мокрые зеленые глаза с какой-то обреченностью взглянули в его голубые, будто стыдились зрительного контакта. – Я оставил тебя одну, без защиты, - он сжал зубы, переводя пальцы с плеча на шею, - и я должен вымаливать твое прощение, Рина. Я… - демон с болью наблюдал, как скатывается по щеке очередная слеза, повторяя путь своих предшественников, а он даже не может смахнуть ее быстрым жестом. – Не вздумай умереть так рано, ты слышишь меня? – он бы с удовольствием легко встряхнул ее, если бы мог.       Девушка постаралась уверенно закивать, морщась от новой волны накатывающей на нее истерики, но все же продолжала смотреть в глаза демона, запоминая каждый оттенок голубого, который присутствовал в них.       - Ты знаешь, - он открыто улыбнулся, - я всегда буду любить тебя, и всегда буду ждать. Там ждать… Но не торопись, прошу. Живи, люби, ошибайся, Аарин, главное не торопись в Поднебесье.       Демон гладил девичью скулу невесомым пальцем, замечая небольшие мурашки на нежной коже.       - Обещаешь мне? – Саферий нагнулся еще ниже, практически прикасаясь к губам девушки своими, но все же застыл в нескольких сантиметрах, ожидая ее ответа. – Ты обещаешь мне, Рина?       - Я люблю тебя, Саферий, - еле слышно прошептала ангел, самостоятельно подаваясь вперед, еле уловимо балансируя между реальным миром и практически невесомыми губами демона.

***

      Пока вокруг шумели разговоры, наследница стояла в одиночестве, с дикой паникой в глазах оглядываясь по сторонам, словно все еще ждала атаки в неприкрытую барьером часть тела.       Но все было спокойно, расслабленный Меллиниол оттаскивал в сторону перевозбужденного от прошедшей битвы и появления Смерти Вейлина, выкрикивающего пролетающие мимо ушей девушки фразы. Поодаль от них стоял Алекс, сквозь тень на лице поглядывая на тройку парней, прощавшихся со своим крылатым другом. А она была одна, девушка, незнающая в какую щель ей стоит забиться, чтобы пережить этот день.       - План, достойный архангела, как считаешь? – Аксинья почувствовала, как плечо обожгло холодом, а рядом с ней возник Даниэль, подобно ей смотрящий куда-то в темноту залы. – Но до тебя мне далеко, - он улыбнулся, стараясь передать свою улыбку замершему лицу полукровки, но ее губы даже не дрогнули.       Ангел и представить не мог, что творится в голове его подруги в это самое мгновение, и ее аура была скрыта от его взора.       - Но есть кое-кто, кому оставшееся время намного нужнее, чем мне, - с тихим смешком сказал он, замечая, как резко вздрогнула Аксинья, поворачиваясь к нему.       Даниэль лишь жестом головы указал куда-то вперед, покидая общество наследницы, а перед ней в нескольких метрах возник Люцифер.       Рыжеволосая чувствовала, как сердце больно ударилось о ребра, замирая на мгновение. И этого мгновения ей хватило, чтобы все из прошлого, хоть как-то связанное с красноглазым демоном, всплыло на поверхность ее сознания, напоминая о себе.       Она дернулась, стараясь унять судорогу в конечностях, когда Люцифер, ни сказав и слова, сделал шаг вперед, а потом еще один и еще. Пока расстояние между ними не сократилось до одного жалкого метра.       Болотные глаза нервно дергались из стороны в сторону, стараясь взглянуть на что-то еще помимо вычищенных до раздражающего блеска ботинок демона, его черных брюк и темной футболки.       Выше взгляд она просто не поднимала, не могла пересечь линию подсознательно проведенную где-то на уровне груди парня.       - Ты помнишь нашу первую встречу, Акси? Я помню, помню этот коридор в левом крыле главного корпуса «Lux et Tenebrae», помню твой взгляд, направленный на меня, и жесткую хватку на руке, когда я позволил себе проявить дерзость, - Люцифер грузно повел плечами, возможно издал тяжелый вздох, но она его не услышала. В ее ушах и мыслях раздражающим эхом вопило каждое сказанное демоном слово, будто он издевался над ней, пытал, мучал. – И кто бы мог подумать, что все закончится так? – на красивом мужском лице отразилась глубокая печаль, осевшая в красных глазах. – Я заслужил такого конца, Аксинья. Именно такого, с клеймом демона, предавшего своих же. А сейчас я здесь, тщетно пытаюсь исправить все то, что собственными руками натворил, но уже поздно.       Сын Азазеля замолчал, каждое новое слово доставляло ему неменьше боли, чем слушавшей его девушке. Но он пытался. Пытался потратить данное ему время и возможности на что-то стоящие. На то, чего не смог сделать после того, как она в который раз решила поставить его жизнь выше своей, выступив с братом против всадников. На то, чтобы вновь увидеть в болотных глазах нечто большее, чем пустоту или ненависть.       Но нескольких минут не хватит, чтобы превратить в пепел тяжесть последствий от его необдуманных действий.       - Но, знаешь, я действительно жалею лишь об одном… - фиолетовые крылья качнулись за спиной, слегка раскрывшись. – Что втянул тебя во все это, - он взглянул на ее испачканные в крови кисти рук и нестабильную ауру, бессильно сглатывая ком в горле. - Кого угодно, но только не тебя, Акси. Плевал я на твоего брата, ты могла умереть из-за меня от рук Динара, а я был слеп и слаб, чтобы предотвратить это все. Я не прошу тебя простить меня, прошу лишь услышать, что все это было сказано искренне.       Люцифер подошел еще ближе, крылья раскрылись во всю ширину, и наследница практически безмолвно вскрикнула, когда ее тело оказалось в плотном фиолетовом коконе, а в нос ударил знакомый кофейный запах.

***

      Драйвен, неожиданно для всех примеривший роль доброго волшебника, плевал на слезы и сопли, которые успели за десять минут развести стражи. Древко его косы с треском врезалось в каменный пол, вынуждая острые осколки разлететься в стороны. Бессмертные вздрогнули, видя как ауры их друзей теряют человеческие обличия, распадаясь на сгустки пылающего светом тумана, а после и вовсе растворяются в воздухе, возвращаясь в Поднебесье.       - Не прощаюсь, - манерно качнул головой всадника, пришпоривая коня. Скакун поднялся на дыбы, а после впрыгнул в появившийся разрез, увозя с собой и Смерть.       Стало невероятно тихо, казалось, что все просто перестали дышать, чтобы не вспугнуть этот момент странного успокоения. Аарин тихо скулила себе в кулак, отпечатывая в памяти момент последнего в ее жизни поцелуя с Саферием, а Аксинья молча пялилась на свои ладони, в которые заботливо вложили длинное фиолетовое перо, не исчезнувшее вместе с его хозяином.       Наследница все смотрела и все думала, чувствовала, как неприятно щиплет у нее в носу, и мутнеет взгляд из-за подступающих слез.       - Как трагично и драматично, отличное представление вы мне устроили! – безумный смех прикованного к стене Динара разнесся по зале. Он пытался вырваться из плена, напрягая слабые мышцы до неприятно выступающих вен и сосудов сквозь тонкую кожу.       Акси сжала перо, рискуя сломать его, и сделал шаг в сторону хохочущего мужчины, возможно сорвалась бы на бег, если бы ее за руку не схватил Алекс, медленно качающий головой.       - Теперь наша очередь дергать рычаг гильотины, - Меллиниол взглянул на падшего ангела, крутившего в руках нож, и в подтверждение хищно улыбнувшегося.       Бессмертные стояли группкой перед ранее самыми могущественным стражем двух миров, наблюдая за его жалкими потугами вырваться на свободу. Но при всем своем слабом виде, Динар продолжал вызывать у ребят жуткий страх лишь одним взглядом безумных глаз.       - Думаете, что все так просто и закончится? – ранее ангел, а сейчас уже неизвестно кто оскалился, сплевывая в сторону густую слюну, перемешанную с темной кровью. – Неееет, ваши страдания только начинаются, - он сухо хмыкнул про себя, встречаясь взглядом со стоящим с краю сыном. Винс по-прежнему держался за разодранный каменным выступом в стене бок. Кровотечение остановилось, но рана пока никак не заживала, а оставшейся у парня магии не хватало на исцеление. – И сейчас я покажу вам, что вы все еще в проигрыше, - Динар облизал губы, щелкая пальцами, - прощай, сынок.       Старое проклятье, которое от полной ненависти и безразличия он поселил в сердце своего сына. Такое маленькое и незаметное, что спящий после очередных побоев ребенок и не заметил, как отец выжег на нежных тканях органа знак. Знак мгновенной смерти.              Быстрой, безболезненной, сердце просто останавливается, и все. Конец. И Динару только и надо было, что установить зрительный контакт.       Винс скривился, делая тяжелый, хрипящий вдох, чувствуя, как его резво стучащее секундой ранее сердца замирает, а перед синими глазами взрывается чернотой пустое нечто.       Ангел тяжело рухнул на пол под тяжелые взгляды ничего не понимающих стражей и ликующий своего отца.       - Винс! – Акси оттолкнула загораживающего ей путь Грейса, падая на колени перед темноволосым ангелом. Парень не реагировал на ее холодные руки на своем лице и дрожащие пальцы, ищущие пульсирующую вену на шее. – Очнись, Винс, очнись! Пожалуйста! – наследница встряхивала ангела, отчего его спутанные длинные волосы еще сильнее пачкались в пыли и грязи пола.       Матиас среагировал чуть медленнее, чем его сестра, но все же среагировал, пока все остальные безмолвно пялились на Винченцо и хлопочущую над ним Аксинью. Демон вздрогнул, когда тело его друга встретилось с холодным камнем, а глаза закрылись, но метнулся он не к светлому, а к его отцу.       - Говори! – кулак черноглазого раз за разом врезался в лицо Динара, не зная пощады. – Что? – удар. – Ты! – удар. – С ним сделал?! – глаза парня с ненавистью смотрели на истекающее кровью уродское, улыбающееся лицо.       - Его жизнь всегда была в моих руках, а сейчас я просто ее отобрал, - сквозь смех ответил мужчина, захлебываясь собственной кровью, когда Матиас на секунды оторвался от него, стряхивая с руки красные капли.       Аксинья не слушала, о чем ее брат спрашивает оскверненного ангела, и что тот ему отвечает. Она продолжала хлопать Винса по щекам, не замечая, как ее горячие слезы падают ему на лицо, в миг становясь холодно-ледяными.       Он так и не отвечал на ее просьбы открыть глаза, а ее сил не было достаточно, чтобы побороть наложенное давно проклятье.       - Винс, - жалобно хныкнула наследница, царапая ногтями его кожаную броню, - пожалуйста.       Ангел лежал на холодном полу, со слегка приоткрытым ртом и закатившимися глазами. Пройдя через столько боли, эмоциональной и физической, встретив тех, кто загораживает его своей спиной, защищая от мучительной реальности, практически завершив поход, перевернувший его жизнь, Винченцо вновь споткнулся о волю своего отца, который прекрасно понимал, что его собственное время на исходе, и было бы неплохо прихватить за собой и своего сына.       - Он умер, Акси, - на плечо девушки легла тяжелая рука Алекса, который теперь видел на сердце Винса вскрывшуюся, словно гнойный нарыв, печать, - мне жаль.       Мужчина поднял ее на ноги, пока рыжеволосая оглядывала свои испачканные в крови ангела руку, вспоминая тот день, они были испачканы в крови Анабель. А где-то рядом Матиас продолжал избивать виновного во всем Динара.       А остальные с ужасом смотрели на мертвого ангела, который с несколько секунд назад стоял рядом с ними, сражался рядом с ними, готов был умереть рядом с ними.       - Нет! – до этого застывшая от ужаса девушка дернулась обратно, выскальзывая из хватки своего дяди. На ее руках умерла Анабель, по ее вине погиб Люцифер. Она чувствовала какую-то ответственность за ангела, понимала, что его не было бы здесь, если бы ее не назначили его куратором. И просто не могла вытерпеть, что еще кто-то близкий для нее умрет. – Вставай! Вставай! Вставай! – она гулко выдохнула, набирая воздух в легкие. – Винс!!!       Ее голос эхом разнесся по зале, когда девичьи пальцы с силой сжались на мужских плечах, а от прикосновений разошлись голубые разводы магии хранителей, оставшейся в ауре Аксиньи.       Винченцо с кашлем очнулся, налетая весом на все еще держащую его за плечи наследницу. Его сердце вновь металось в грудной клетке, отсчитывая каждый непослушный удар, а рука лежала на девичьей спине, цепляясь за застежки.       - Я живой, живой, - громко выдохнул парень, прямо смотря на развернувшегося в его сторону Матиаса, за которым лежал в крови его отец. Поднялся на ноги, со странным чувством сжимая окоченевшие от холодной, не движущейся крови пальцы.       - Все же не ты подстилка наследников, а они твоя, - Динар ухмыльнулся одной стороной лица, которая была меньше повреждена ударами черноглазого демона. – Я так тобой горжусь!       Винс сорвался с места, практически врезаясь в Алекса, в руке блеснул меч, выкованный в кузне Серафимов, а цель была ясна и понятна, голова его отца. Теперь он знал, что рука не дрогнет, оружие не выскользнет из пальцев, а войдет ровно туда, где так неприятно подрагивает кадык.       Но его разгоряченное тело и разум встретили сопротивление. Матиас удержал его от убийства, неподвижно стоя на пути.       - Не надо, - он держал неконтролирующего себя Винченцо, упираясь одной рукой ему в грудь. – Все кончено, Винс, все кончено.       - Матиас, я должен… - ангел толкнулся вперед, желая пройти. – Пусти меня.       - Нет не должен, - черноглазый слышал, как кашляя смеется Динар, продолжая держать его сына. – Он того не стоит. Понимаешь меня? – демон встряхнул ангел, раз и два. Пока Винс не перестал упираться, а взгляд не опустился с какой-то виной вниз. Меч таки встретился с каменным полом, обреченно звякая. – Понимаешь? – Матиас несколько хлопнул ангела по правой щеке, ожидая ответа.       - Да, - прохрипел он, видя, как Динар скалится, прикрывая глаза.

***

      Две недели спустя       Повсюду толпились ангелы и демоны, то и дело поглядывая на возвышение, куда вот-вот должен был подняться Серафаэль. Элен так и не очнулась, но сейчас ее наполняет силами само дыхание Преисподней, и все верили в скорейшее возвращение дьяволицы.       Аксинья стояла вдали от шумной толпы, кто-то плакал, кто-то смеялся и радовался возвращению истинного Правителя. Девушка видела, как рыдает вся семья Рэма, а перед матерью ангела стоят три его друга, понурив головы. Рем герой, но для темноволосой женщины понимание этого никак не облегчает смерть сына.       Чуть поодаль от двух своих боевых товарищей и одного мало знакомого ангела стоял Зехен, закуривая трубку. Девушка хотела подойти к нему, но потом решила, что позже. Пока ее мать без сознания, именно он и Алекс занимаются не разрешенными делами Ада, и главнокомандующий был очень уставшим.       В тени нескольких деревьев, беседуя с невысокой женщиной, стоял Кристиан. Он что-то ей рассказывал, криво усмехаясь, не в силах смотреть, как по ее щекам текут слезу. Мать Джейса, архангел. Она была в черном, он тоже, хотя траурный цвет демонов белый, но Крис знал, что Джейс его любил.       Женщина кивала, иногда обнимала парня за плечи, гладила по волосам, а он отворачивался, чтобы она не видела его собственные слезы.       Акси знала, что будет дальше. Сейчас ее отец выйдет к народу, произнесет речь и вызовет к себе тех, кто боролся со злом, пока остальные сидели в тени, будто безвольные слепцы. И девушка не хотела выходить туда, смотреть на тех, кого истязал Динар за дни своего недолгого, но кровавого правления.       Белоснежные крылья приветливо встретили теплый ветер, когда наследница уже хотела улететь подальше и побыть наедине со своими мыслями.       - Акси! – ее остановил голос старой подруги, выскочившей из плотной толпы. – Постой!       Она обернулась, глядя на Аарин в белоснежном платье и с вплетенными цветами в темные короткие волосы.       Ее глаза были мокрыми, а щеки красными от постоянных стираний слез. Девушка разговаривала с родителями Саферия, утешая их, стараясь утешить себя. А сейчас решила, что пришло время…       - Давай поговорим, пожалуйста, - ангельский голос дрожал, пока она пыталась собраться с духом и сказать то, что давно стоило бы озвучить, - прости, Акси, ты мне очень нужна… Я…я не могу. Мне надо поговорить с тобой! – Рина резко замолчала, собравшись наконец-то с силами, и взглянула в глаза наследнице, ища в них поддержку. Ища в них то, что всегда находила до этого, безоговорочное доверие и самоотдачу. А сейчас, сейчас не нашла там ничего, лишь усталость.       Полукровка не отвечала, продолжая глядеть в сторону, то на Криса, то на Алана и Сандра, лишь по касательной касаясь Грейса, увидела родителей Саферия, чьи земли теперь остались без наследника, вновь глянула на Зехена. А ее молчание заставляло нервы ангела натянуться до предела.       - Ты хочешь услышать что-то конкретное? Получить мое прощение? Оно у тебя есть. Узнать, не злюсь ли я? Нет, не злюсь, можешь выдохнуть и не ждать ни проклятия, ни мести, - Аксинья сжала губы, будто желала закрыть рот, запихнуть все рвущиеся наружу слова и эмоции. Но не смогла, продолжая говорить. – Говоришь, я нужна тебе? А знаешь, как ты была нужна мне тогда, в Риме… Когда я пыталась вернуть себе свое тело, когда рыдала в ванной. И знаешь, утром, со всем дерьмом в голове, я пошла ни к Матиасу, я пошла к тебе. Пошла к тебе не для жалоб, а чтобы поддержать, – она отвернулась вновь, закрывая глаза. – Поддержать мою подругу, - Аарин вздрогнула, хрипло выдыхая. Но ничего не говорила, не перебивала, не уходила прочь, надеясь, что Акси в итоге выслушает ее. – А что я услышала, Рина? А? Услышала, что ты спала с Грейсем. И о чем нам с тобой говорить?       Аксинья не стала дожидаться, когда слезы зеленоглазой стекут с ее бледных щек и повиснут на подбородке, не стала дожидаться ее оправдывающего ответа, лишь взмахнула крыльями, собираясь отсидеться где-то в стороне.

***

      С небольшого выступа в ближайшей горе открывался отличный вид на большую поляну усыпанную бессмертными стражами. Там и решила скоротать время наследница, пробираясь сквозь заросли плотно растущих кустарников, оставляющих белые полосы на ее голой коже.       Но не только она решила побыть вдалеке от пышных благодарностей и горьких слов скорби по отношению к почившим, а прямо у обрыва, свесив ноги вниз, сидел Винс.       - Почести и празднования победы не для тебя? – Акси сложила крылья, подходя ближе, хотя первой мыслью и было желание найти другое место.       - И не для тебя? – еле заметно улыбнулся он, сдвигаясь чуть в сторону, освобождая место для своей собеседницы. – Мой отец виновник их страданий. Не могу смотреть в их глаза.       Рыжеволосая не ответила, лишь села рядом, следя за взглядом парня. Она знала, что он прочитает ее ауру, поймет ее одобрение по отношению к его словам.       Они сидели молча, с высоты разглядывая поляну и открывающийся перед ними вид. Отмахивались от путающихся в их волосах веточках и листьях, приносимых ветром, следили за беснующимися птичками, которым и дела не было до проблем в мире ангелов и демонов.       Но вот проревел рог, оглашающий начало речи Серафаэля, и вслед за серафимом на сцену, которую отлично видела пара, поднялись и их друзья. Отец Аксиньи начал говорить о цветке, о его воре, о том, что произошло в двух мирах и как скоро все вернется на круги своя. Винс видел, что наследница не слушала, не хотела слушать, щипая пальцами стебельки короткой травы.       - Мои слова тогда, Акси... – ангел все так же смотрел вперед, напряженно сжимая челюсть. Взгляд рассеянно цеплялся за толпящихся внизу стражей, внимающих словам серафима. - Я сказал - усмири свои силы, и больше никто не умрет в твоем окружении, - ангел тяжело сглотнул, видя, как дернулся профиль сидящей рядом девушки, как поджались губы и напрягся подбородок, - мне не стоило, прости... не знаю, зачем решил извиниться именно сейчас, я... - он сам был на грани, давясь своими эмоциями, которые оставил ему отец, пропитываясь насквозь чувствами Аксиньи.       Ангел все говорил и говорил, все извинялся за все слова, необдуманно брошенные в адрес девушки, благодарил за спасение несколько недель назад, делился с ней всем, что накопилось в голове, переживая, что больше возможности может и не быть.       - Замолчи, Винс, - она резко повернулась к нему, вынуждая парня волей-неволей утонуть в наполненном эмоциями взгляде болотных глаз, - это все уже не важно. Это все уже в прошлом.       Девушка сухо усмехнулась, вслушиваясь в плохо различимые слова своего отца, говорящего сейчас сразу от имени и Рая, и Преисподней. Серафим все говорил и говорил, а она все слушала и слушала, слушала имена погибших, среди которых отчетливым пятном прозвучали имена красноглазого демона, поэта и покровителя летучих мышей.       Она вздохнула, еще раз и еще, переводя взгляд с маленьких фигурок бессмертных на невесомо плывущие облака, собирающиеся наполнить мир живительной влагой дождя.       - Акси, - Винченцо еле выдавил из своих связок имя девушки.       - Это все уже в прошлом, Винс... – повторила она, продолжая смотреть вперед.       Это все в прошлом, это все неважно. Хотели бы все и правда верить в это...