Все — не то

      Гермиона приоткрыла дверь магазинчика, позволяя свежему аромату дождя перемешаться с устоявшимся запахом книг. Природа и так очень долго баловала Англию отсутствием осадков, так что небольшой ночной дождик оказался даже приятным, совершенно не вызывая «ну вот, опять» эмоций. Самой Грейнджер это и вовсе поднимало настроение, которое со вчерашнего вечера было где-то на уровне пола: было ощущение, что, уходя, Марволо забрал всю радость с собой, как чертов дементор.       Сейчас солнце светило вовсю, обжигая плитку и заставляя воздух плавиться от поднимающегося с земли влажного пара. Ребятня уже высыпала на главную улицу Центрального — они мотались по переулкам, то бегая в Косую, то возвращаясь назад, издавая при этом порой нечеловеческие визги, что сама баньши позавидовала бы им.       — Доброе утро, мисс Грейнджер, — перед ней эффектно затормозил Билли Уизли, чуть не задев ее прутиками метлы.       — Привет, — улыбнулась Гермиона, — мы, кажется, договаривались, что ты будешь звать меня Гермионой, — подмигнула она.       Щеки мальчика слегка порозовели.       — Точно, — кивнул он, широко улыбаясь в ответ. — Сегодня…       — Билл! — прервал его еще один мальчишка. — Моя очередь! — завопил он.       Билл закатил глаза и нехотя слез с метлы, протягивая ее брату.       — Катись отсюда, Чарли, — прошипел он.       Тот лишь фыркнул, вырывая метлу из рук, и махнул рукой на прощание, прежде чем взлететь в воздух.       — Я буду права, если предположу, что Молли и Артур не знают о том, что вы стащили метлу?       — Определенно, — послышался насмешливый женский голос, заставивший Гермиону обернуться.       Билл, набравший воздуха в грудь, чтобы ответить, насупился и сложил руки на груди. Его раздражало, что постоянно находился кто-то, кто перебивал его и не давал поговорить с Гермионой.       Молли, левитируя перед собой люльку, подошла к их небольшой компании. Скользнув по ней взглядом, Грейнджер отметила, что выглядит она сегодня ну просто великолепно. Красно-рыжие огненные волосы были уложены каким-то особенным заклинанием, а молочного цвета платье, выгодно подчеркивающее фигуру, их оттеняло. Щеки Молли раскраснелись, и Гермиона знала причину этому. Не в последнюю очередь потому, что и сама сегодня выглядела лучше, чем обычно — и это несмотря на то, что ее только что выпустили из больницы. Вообще-то Гермиона думала, что сбежала бы сегодня в любом случае; стоило первым эмоциям отойти, она поняла, что чувствует себя весьма здоровой. Но дело было не только в самочувствии.       — Готова? — с придыханием спросила миссис Уизли, как-то совсем уж по-девичьи хихикнув.       — Конечно, — расплылась в заговорщицкой улыбке Грейнджер.       — Так, я прогуляюсь к тетушке, оставлю ей близнецов, а потом — сразу сюда. Умоляю, займи мне место поближе!       — Конечно, — кивнула Гермиона.       Молли пошла по улице дальше, а Грейнджер, проводив взглядом ее и Билла, который утратил интерес к книжному магазину, юркнула внутрь помещения.       Северус расхаживал по освобожденному от стеллажей, но уставленному стульями пространству магазинчика, завершая последние штрихи приготовлений и что-то ворча себе под нос. Кто-кто, а он не был доволен свалившимися на него обязанностями.       — Не понимаю, почему идея — твоя, а возиться с приготовлениями должен я, — не преминул в очередной раз укорить он.       — Вообще-то именно я договаривалась с людьми, — беззлобно напомнила Грейнджер. — Так что…       — Ладно-ладно, — в очередной раз проворчал Северус и махнул рукой. — Просто не понимаю, почему вам так нравится этот Павлин, честное слово.       — Ну, он красивый, — начала загибать пальцы Гермиона, усевшись на поверхность стола и наблюдая за действиями Снейпа: в данный момент он аккуратно переправлял печенье из огромной вазы в вазочки поменьше и снимал с них чары стазиса, отчего в воздухе разлились совсем уж оргазмические запахи книг, дождя, выпечки и трав. — Он хорошо владеет словом, — продолжила она, — он принесет нам кучу новых покупателей. А еще он ну чертовски красив! — повторила она, соскакивая со стола. — Гилдерой!       Упомянутый Локхарт вошел в магазинчик. И пусть звон колокольчика не сопровождал его появление, проигнорировать его появление все равно было трудно. Как минимум потому, что одежда его просто сияла, оставляя на стенах и книгах солнечные блики.       Как и Марволо он притягивал взгляды. Только, если Марволо, помимо очевидной красоты, обладал тяжелой аурой, заставляющей съеживаться, то Гилдерой всегда нес с собой праздник.       — Гермиона, рад вас видеть, — бархатно протянул он, мазнув губами по костяшкам пальцев Грейнджер, отчего она хихикнула совсем как Молли десять минут назад. — Как вы великолепно все устроили! — он обвел руками пространство магазинчика широко раскинув их в стороны и прокрутившись.       Грейнджер зарделась, но тут же напоролась на суровый взгляд Снейпа, красноречиво напоминающий, что она-то здесь ничего не устраивала вообще.       — Под стать такому прекрасному автору, как вы, Гилдерой, — протянула она, намеренно игнорируя прожигающий взгляд Северуса. — Великолепно выглядите…       — Ох, это я должен делать вам комплименты, дорогая, — елейно протянул Локхарт. — Но не могу не согласиться! Эта мантия, вы только посмотрите, — он натянул бирюзовую ткань, расшитую золотым узором, и ткнул ею Гермионе прямо в нос, — ручная работа! Ткань с волосом единорога и кельпи! Можете себе представить? — он запустил ладонь себе в волосы, при этом не разрушив укладку — колдун, не иначе. И, не дожидаясь ответа, направился к столу, на котором ранее сидела Гермиона. — Как прекрасно, что стол на одном уровне со стульями! Я люблю быть с читателями на одном уровне! Понимаете, зрительный контакт многое значит, правда, некоторые женщины падают в обморок, встречаясь со мной взглядом, если вы понимаете, о чем я…       Гилдерой продолжал словесно изливаться, а Грейнджер отстраненно внимала, поглядывая на Северуса и сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, так как тот передразнивал Локхарта.       Спустя еще десять минут зал, наконец, начал наполняться волшебницами и редкими волшебниками. Молли заняла место в первом ряду и с благоговейным трепетом разглядывала Гилдероя. Грейнджер лишний раз убедилась в хитрости своей приятельницы — она выделялась на фоне остальных своей нарочитой простотой, и Локхарт действительно буквально прикипел к ней взглядом. Пока все присутствующие сливались в один странный блестящий и мерцающий комок, Молли и Северус — как инь и ян — отличались.       И вот, когда прибыли и репортеры и сессия началась, Грейнджер забилась на дальний ряд, заняв место рядом со Снейпом, и с удовольствием попивала чай.       — И все же, — шепнул Северус, устав слушать рассказы Локхарта, — неужели весь его успех — из-за красоты? — недоверчиво протянул он.       Гермиона пожала плечами.       — Отчасти. Ты только посмотри на его укладку — да она же лучше, чем у всех в этом зале. А, я уверена, Молли очень постаралась отыскать самое редкое заклинание для того, чтобы укротить свои волосы.       — Я почти готов поставить тебе памятник за то, что ты ни разу в ходе своего монолога не посмотрела на мои, — фыркнул Северус, и Гермиона ткнула его кулачком в плечо, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.       — Не переживай, Северус, — протянула она, — я сделаю из тебя человека.       — Главное, не Локхарта, — буркнул Снейп.       

-

      Когда утомительно долгая сессия подошла к концу, и все женщины получили желанные автографы, Северус занял место за кассой, а Грейнджер, искоса наблюдая за теперь уже потенциальными покупателями, которые разбрелись по магазину, болтала с Молли. Точнее, была вынуждена выслушивать, какой любимый цвет у Локхарта и что он хотел бы получить в качестве подарка. Будто она сама этого не знала.       — Дамы, — неожиданно поблизости материализовался предмет обсуждения, — не составите мне компанию за обедом?       — Конечно! — с нескрываемым энтузиазмом выпалила Молли, не оставляя Гермионе выбора.       Предупредив Северуса, что отлучится, она вышла из магазинчика. Гилдерой и Молли переговаривались, и, в общем-то, прекрасно обходились без компании. Однако заметив Гермиону, они тут же втянули в поток бессмысленных обсуждений и ее. Она не была против — так не оставалось времени на собственные размышления. Точнее, на мысли о Марволо. Она стала задумываться, не погорячилась ли, но тут же изгоняла подобные нападки собственного сознания. Какой бы ни была мотивация Марволо — то, что он сделал, просто недопустимо. Как минимум он должен был объясниться. Но ведь она не дала ему и шанса…       Тряхнув головой, Гермиона окончательно отбросила анализ поведения Марволо в сторону.       Примечательно-сиятельной компанией она, Молли и Гилдерой добрались до ближайшего кафе и заняли столик на веранде. Благо, в этом заведении хорошо постарались с охлаждающими чарами.       — Ну, что ж, за успех, — проговорила Гермиона, поднимая бокал с вином в воздух, — вы молодец, Гилдерой…       — Полагаю, будет удобнее, если мы перейдем на «ты», — очаровательно улыбнувшись, предложил он.       — Отлично, — поддержала Молли. — За твой успех! — они все сделали по глотку, и Молли продолжила: — А ведь я помню тебя в школе, — зардевшись, признала она и повернулась к Гермионе. — Гилдерой на два года старше меня и учился на Когтевране. Мы все им восхищались!       — Ну, так уж и все, — лениво отмахнулся Локхарт, тем не менее выглядел он при этом донельзя довольным.       — Все мечтали, чтобы ты пригласил их на выпускной! — воскликнула она. — А он, представляешь, — вновь повернулась к Гермионе, — позвал Алису, Бэддок, кажется, а та, представь себе! Отказалась! Ох, но как же это было великолепно! Гилдерой заколдовал огромные плакаты и на очередном квиддичном матче отлевитировал их к центру поля, а потом на них появился его портрет, на котором проступала надпись: «Алиса Бэддок, будь моей парой на выпускной»! Непревзойденное волшебство! Флитвик им так гордился!       Кажется, Молли удалось добиться невозможного — Грейнджер увидела, что Локхарт зарделся. Смущенный, он выглядел невероятно мило. А Уизли продолжала самозабвенно вещать, кажется, даже не обратив на это внимания.       Гермиона была согласна — Гилдерой использовал действительно сложное волшебство, чтобы заколдовать плакаты. И для чего? Чтобы просто пригласить девушку на бал! Да уж, он умел создать вокруг себя сказочную атмосферу.       Когда Молли отлучилась в уборную, Локхарт склонился к Гермионе.       — Я ведь тоже помню ее, — поделился он. — Многие парни сохли по Молли Прюэтт. Она, правда, ни на кого внимания не обращала, — как-то удрученно добавил Гилдерой.       Обеденное время неумолимо приближалось к концу, и Грейнджер, извинившись, попрощалась и отправилась в магазин, чтобы заменить Снейпа, тогда как Молли и Гилдерой приняли решение остаться еще ненадолго, провожая ее сочувственными взглядами.       

-

      Гермиона раздраженно перевернула несколько страниц «Пророка», не желая смотреть на колдофото ее и Северуса. Вчера, стоило ей показаться в Центральном, буквально каждый волшебник посчитал своим долгом подойти к ней и выразить свое сочувствие и покостерить мракоборцев. Благо уже через пару часов эту новость переплюнула новая — волосы миссис Гоулд внезапно изменили цвет на ярко-розовый, а так как у нее в роду метаморфов не было, да и так поздно дар проявиться не мог — все-таки женщине уже шестьдесят, — народ быстро сообразил, что к чему. А поздним вечером весь Центральный притих, слушая ругань Гоулдов: когда мистер Гоулд вернулся домой и понял, что супруга пыталась свести другим заклинанием нежно-розовый, превратив его в кричащую фуксию, принялся выяснять имя любовника, выслушивая в ответ обвинения в недоверии.       В Центральном новости сменялись со скоростью света, тогда как на Косой она и Северус все еще были новостью дня. Повздыхав и посомневавшись, Гермиона, сцепив зубы, согласилась подыграть Снейпу и побыть его «девушкой» еще некоторое время. Потому что это явно не было его инициативой, а Гермионе не хотелось, чтобы у Снейпа были проблемы, ведь для нее, по сути, эта игра ничего не значила. А так она оставалась в выигрыше: у нее был напарник, испытывающий чувство вины и благодарности и выполняющий работу за двоих, а еще два ужина за его счет. Грейнджер уже сейчас мысленно прикидывала, что закажет вечером у Фортескью.       Так она и стояла, бессмысленно водя взглядом по строчкам газеты на странице объявлений, чтобы не дай бог не посмотреть на кресло у окна, пока внезапно не запнулась о слово «Хогвартс».       — Северус, — протянула она, не поднимая глаз, — эй, Северус, слушай, — пришлось таки оторвать взгляд от строчек и найти Снейпа, чтобы убедиться, что он жив. Тот и впрямь оказался жив и лениво смотрел на нее. — Хогвартс ищет преподавателей на должность ЗОТИ и зельеварения.       Для ясности она еще и развернула газету объявлением к Снейпу и ткнула его им практически в лицо. Северус попытался отмахнуться от нее как от ленивой мухи, но быстро сдался, сопроводив свою капитуляцию ленивым вздохом.       — И что? — выдал этот совершенно невыносимый человек.       — На правах твоей девушки я заявляю, что ты должен пройти собеседование, — объявила Грейнджер торжественно.       Снейп наградил ее своим самым тяжелым взглядом, но Гермиона ответила не менее красноречивым в ответ. Северус проиграл.       — Ладно, но на этой неделе ты больше не будешь использовать этот аргумент, — проворчал он.       Даже в такой простой ситуации сумел найти выгоду для себя. Гермиона, прищурившись, нехотя кивнула.       Северус открыл рот, чтобы добавить что-то еще, но воздух в комнате прорезал звон колокольчика. И как бы Гермиона ни любила голос Северуса, он к этому звуку не имел никакого отношения.       Она мгновенно выпрямилась за кассой и натянуто улыбнулась потенциальному покупателю.       — У вас есть сказки Братьев Гримм? — вопросил взъерошенный мужчина, заваливаясь на прилавок. — Волшебные, — твердо добавил он.       — Да, мой напарник сейчас принесет, — и улыбка вмиг стала настоящей.       Северус крякнул с досады, но был вынужден пойти и принести эту детскую книжку, потому что Акцио на них не действовало.       Даже не пытаясь притвориться приветливым, он вернулся за прилавок и протянул книгу мужчине, но тот почему-то сначала нахмурился, а потом принялся ее листать с явно преувеличенно озадаченным выражением лица.       — Ой, — проговорил он, поднимая виноватый взгляд, а Снейп вздохнул так громко, что было слышно на том конце Центрального. — Я, наверное, перепутал со сказками Барда Биддля.       — Наверное, — процедил Северус сквозь зубы, вырывая книгу из рук клиента. — Сейчас принесу нужную.       Получив пинок ногой от Гермионы, он послал мужчине натянутую улыбку — лучше бы не посылал, потому что она больше напоминала оскал, а клиент как-то весь съежился.       Пока Северус гремел лестницей и книгами, Гермиона с незнакомым мужчиной познавали прелести неловкого молчания. Грейнджер перекладывала бумаги, которые и без ее прикосновений были в полном порядке, а клиент разглядывал рукава рубашки. И изредка, когда их взгляды пересекались, они посылали друг другу натянутые улыбки.       — Вот, — торжественно и претенциозно прозвучало, и Снейп протянул нужную книгу.       — Тридцать сиклей, — озвучила Грейнджер.       Положив на прилавок монеты и улыбаясь теперь вполне искренне, мужчина поспешил ретироваться.       — Вот ради таких улыбок мы и работаем, — до омерзения слащаво проговорила Гермиона, и Северус аж передернулся, вкусив ее ложь сполна.       — Как вообще можно перепутать Братьев Гримм и Барда Бидля? — риторически протянул он.       Разгадав его несложный замысел, Гермиона выудила из углубления прилавка газету и вновь ткнула объявление Северусу в лицо. Еще попререкавшись с ней полчаса для виду и заявив, что она не может использовать аргумент «я же твоя девушка» вечно, Снейп был вынужден уйти на почту, чтобы написать и отправить письмо на имя директора Хогвартса. А Грейнджер, вновь разложив «Пророк» перед собой и подперев голову, невидящим взглядом уткнулась в страницу с некрологами.       Тоскливое настроение все же настигло ее, несмотря на хорошую погоду и не менее приятный день.       Не хватало чего-то другого. Или кого-то. Но Марволо, вопреки ее ожиданиям, в магазине не появился. Впрочем, он никогда не заходил в рабочие часы, а прибывал уже под закрытие, когда в магазине оставалась только одна она. Втайне Гермиона надеялась, что она продолжит наблюдать за ним, как и раньше, когда он не обращал на нее — девочку за прилавком — внимания. Возможно, сейчас в ней бунтовала ее любящая трагедии натура, но как-то подозрительно тихо вела себя и рациональная, что говорило только об одном: она действительно скучала.       

-

      В шесть часов вечера Грейнджер упорхнула в свою комнатку наверху, чтобы привести себя в порядок, но «не слишком, а то никто не поверит, что ты не под Империо». Она неторопливо приняла душ, надела легкое платье и открытую бежевую мантию, собрала волосы в хвост, и спустилась вниз, аккурат ко времени, когда Северус закрывал двери, что говорило о том, что Марволо не пришел. А она-то думала, что он нарушает эту свою традицию только по особенным поводам.       — Готова? — уточнил Снейп, окинув ее беглым взглядом. — Идем.       Он подставил ей локоть, за который Гермиона тут же ухватилась, и потащил ее в сторону Косой. Ей приходилось постоянно одергивать Северуса, потому что он двигался слишком быстро. А еще забывался время от времени и сутулился. Снейп стеснялся, пытаясь завернуться в кокон и закрыться, и было труднее заставлять его выпрямиться, потому что Гермионе самой хотелось спрятаться.       И все же они дошли до Фортескью, где забронировали столик еще утром. И не зря: все-все места вокруг были заняты такими же парочками или целыми семьями.       Расположившись на достаточно видном месте, они сделали заказ, и говорить о чем-то внезапно стало неловко, потому что все происходящее слишком уж напоминало свидание.       — Знаешь, — вдруг сказала Гермиона, — я ведь так и не видела мистера Гора. Ведь он, по сути, спас меня. А я его так и не поблагодарила.       Северус подпер голову ладонью.       — Он приходил в больницу во второй день, ты тогда еще не очнулась, — проговорил он. — Кажется, собирался в Австрию на переговоры с новыми поставщиками, а потом в типографию во Франции. Но он… знаешь, он правда искренне переживал о тебе.       Гермиона нахмурилась, отводя взгляд в сторону.       — А он тоже, ну…       — Нет, — отрезал Северус. — Думаю, поэтому… Темный Лорд и приказал ему вытащить тебя, потому что у него нет метки, — вполголоса добавил он.       Официант принес их заказ, вынуждая прекратить на время опасный разговор. Дождавшись, пока парень уйдет, Гермиона подалась немного вперед.       — Вы его так и зовете — Темный Лорд? — поинтересовалась она тихо. Северус кивнул, подтягивая к себе тарелку с дольками картофеля. Гермиона сверлила Снейпа заинтересованным взглядом. — А как его зовут на самом деле?       Он нахмурился и перестал смотреть на картошку, предпочтя вместо нее — Гермиону. В какой-то мере это даже льстило, ведь Снейп не ел весь день, в то время как Грейнджер успела пообедать в компании Локхарта и Молли.       — Мы не называем его имени, — проговорил он. — Я думал… а, не важно, — отмахнулся он, возвращая внимание картофелю.       Больше вставать между ними Гермиона не могла. Она покрутила тарелку со стейком семги, понимая, что не очень-то и голодна. Поэтому Грейнджер подперла голову ладонью, лениво отламывая кусочки рыбы, краем глаза поглядывая на свидание своего визави с едой, а остальное внимание уделяя волшебникам, занимавшим остальные столики. К разговору они так и не вернулись: сытый Снейп был не в пример ленивым и любую информацию выдавал так, словно за нее нужно было платить, а Гермиона отказывалась. В воспоминаниях всплыли неизвестно откуда взявшиеся шутки о евреях, но Гермиона сумела убедить себя не произносить их вслух, уверенная, что ни Северус, ни местная публика такой низкоинтеллектуальный юмор не оценят. К тому же нос у него был скорее греческий — крючковатый и длинный, а не просто большой, как в стереотипах про евреев.       Пока Снейп полностью разрушал миф о своих корнях, расплачиваясь за ужин, Гермиона отлучилась в дамскую комнату. А выйдя, уже без удовольствия обнаружила, что за их столиком сидят другие посетители.       На Косой аллее стало ощутимо прохладнее за ту пару часов, что они провели с Северусом у Фортескью. Гермиона осмотрелась. То, что она не обнаружила Снейпа в кафе — объяснимо, но не наблюдать его в редеющей толпе было странно. Он — не тот, кому легко затеряться: несмотря на относительно невысокий для мужчины рост, он умудрялся выделяться и притягивать взгляд: незримая аура, окружающая его, заставляла людей сдвигаться с его пути, или огибать как препятствие. Сейчас же, в равномерном людском потоке пятен алопеции не наблюдалось. И какое-то незримое чувство тревоги пронизывало тело, хотя, в общем-то, не должно было: мало ли куда Снейп мог подеваться.       Гермиона с удовольствием бы сказала, что в стиле Северуса уйти домой, не позаботившись о ней, но это не было бы правдой. Поэтому она заскользила взглядом по окрестностям, пытаясь определить, куда бы она могла пойти, будь она Северусом Снейпом. Внезапное движения футах в десяти справа привлекло ее внимание, и Гермиона бросилась туда. Стало понятно, почему она не могла найти Северуса — он был скрыт чужими широкими спинами, и сейчас ей казалось, что спины настроены достаточно агрессивно: на это указывал полог тишины, накрывающий их небольшую компанию, а еще палочки, зажатые в боевой хват. Ну и, конечно, Северус, пытающийся пробиться через плотную стену из трех тел.       — Эй, вы, — рыкнула Гермиона, отстраненно поражаясь богатству своего словарного запаса — ну, серьезно, работать в книжном и всего лишь: «Эй, вы»? — Что происходит? — попыталась реабилитироваться.       Судя по взглядам, направленным в ее сторону, «эй, вы» — стало решающим в определении ее и социального, и интеллектуального уровней. Скорее всего, ее отнесли к каким-нибудь неприятным личностям из Лютного — может быть, к егерям. Потому что та же Нарцисса Малфой — да даже Молли — не позволили бы себе бросить это «эй, вы», которое, кажется, будет теперь преследовать ее всю жизнь. А по ночам ей в голову будут приходить более удачные реплики, которые она могла бы использовать.       — О, — выдал кто-то из троих неприятных типов, и Грейнджер мысленно позволила своему имени взлететь от позиции егеря Лютного на пару пунктов выше. — Это же ты!       После такой реплики брови Гермионы окончательно растерялись: одна выгнулась и взлетела вверх, другая, напротив, нахмурилась.       — Гермиона, иди домой, — спокойно попросил Северус.       Не будь у всех четверых палочек в боевом хвате — она бы послушалась.       — Только с тобой, дорогой, — протянула она тоном, совсем не соответствующим теплой фразе.       — Может, мы вместо него? — грубо профлиртовал Длинноволосый тип — так его окрестила Грейнджер.       — Может, — кивнула Гермиона, — но без меня.       Длинноволосый хохотнул, а Растрепанный усмехнулся. Третий сверлил ее взглядом исподлобья и казался самым неприятным в этой странной шайке.       Гермиона перевела взгляд на Северуса.       — Мы можем идти? — поинтересовалась она у него, склонив голову к плечу.       — Как только он покажет нам свое предплечье, — оскалился Растрепанный, указывая большим пальцем за спину, аккурат туда, где стоял Снейп.       — Вызови меня на официальный допрос, придурок, — рыкнул Северус, предпринимая явно не первую попытку протолкнуться мимо двоих — Растрепанного и Длинноволосого.       Судя по всему, Самый Неприятный — Снейпу тоже казался таковым. Настолько, что даже прикасаться к нему он не хотел, хотя парень явно был самым слабым звеном, потому что немного уступал остальным в росте и комплекции.       — Стоять, Нюниус, — хохотнул Длинноволосый, — а твоя дама знает, что ты — сраный Пожиратель смерти?       — А вы повторите это обвинение при свидетелях, господин мракоборец? — рыкнула уже Гермиона. — А еще, сумеете ли ответить по закону, почему удерживали человека, не имея на то права? Или, может быть, вы не при исполнении? И просто позорите свою должность?       — Глядите-ка, — протянул Растрепанный, выходя вперед, но предусмотрительно слегка повернувшись к Северусу. — Какая острая на язычок, я таких люблю.       Он поднес палочку к лицу Гермионы.       — У тебя свадьба в конце августа, — напомнил почему-то Снейп, а не противно хихикающий длинноволосый дружок.       — И кто мешает мне поразвлечься? — неизвестно у кого спросил парень.       Краем глаза Гермиона заметила, что Снейп застыл. Как и Неприятный Тип. Они оба ошарашенно уставились на Растрепанного, пока Длинноволосый продолжал тянуть губы в улыбке.       — Пошел ты, — прошипела Гермиона, делая шаг к Северусу.       Откровенно говоря, эти перебранки на уровне детского сада ей порядком наскучили. Благо больше попыток их остановить парни не предпринимали, и Гермиона смогла спокойно увести Снейпа подальше. «Подальше» трансформировалось в книжный магазинчик в Центральном. Пока Гермиона сидела в любимом кресле — кресле Марволо — так она его называла, — Северус готовил ей чай. В целом, она не чувствовала неудобств от нахождения Снейпа поблизости. В основном существовали лишь преимущества.       Северус предусмотрительно молчал, но поглядывал в сторону Грейнджер с опаской, ожидая расспросов. И конечно, стоило ему сесть и протянуть Гермионе чашку чая, вопросы не заставили себя долго ждать.       — Что это были за… — она замялась, подбирая подходящий эпитет.       — Придурки, — дал емкое определение Северус и кивнул сам себе. — Мы учились на одном курсе. И они… доставали меня все время. Вообще-то, — добавил он, — мы враждовали.       Гермиона сделала глоток чая, уставившись вдаль. Сама себе сейчас она напоминала изысканную леди из средневековья, которые всегда смотрят томно, а в глазах их плескается накопленная годами мудрость. Тогда как на самом деле больше была похожа на вымотанную девчонку, только что избежавшую очередную передрягу.       — Тяжело избавиться от старых привычек? — поддерживая образ, протянула она.       Снейп отмахнулся и тоже повернулся к окну.       — Тебе не кажется, что здесь неплохо смотрелся бы витраж? — лениво поинтересовался он.       — Нет. И что, вы всегда собачитесь, пересекаясь в обществе? Знаешь, это ведь неприлично, — резонно заметила Гермиона, не дав Северусу перевести тему.       Он тяжело вздохнул, а потом отпил чай. Он тоже поддерживал образ флегматично-расслабленного мужчины, который сначала думает, а потом делает и говорит. Но на деле больше походил на жутко-напряженного мальчишку, который избегает разговора. В очередной раз дернул головой, видимо, по старой привычке, чтобы закрыть лицо волосами, но те были собраны в хвост, поэтому жест скорее подчеркивал его нервозное состояние.       — Если ты думаешь, что это я начал, то ты не права, — объявил он в итоге.       Северус отставил полупустую чашку на столик с характерным раздраженным стуком.       — Ну, раз ты теперь мой парень, то будь добр вести себя прилично, — пожав плечами, проговорила Грейнджер.       — Ты обещала не использовать этот аргумент, — заметил Северус.       — Это по умолчанию подразумевается, — парировала Гермиона.       Она не стала разводить драму и бросать свой чай — он был очень вкусный, да и привычки не доедать и не допивать у нее не было, даже с тем куском рыбы у Фортескью она все же справилась. Конечно, всегда бывали исключения, но сейчас точно был не тот случай.       Посидев молча еще с полчаса, плохо отыгрывая образы тех, кем не являются, они, коротко попрощавшись, разошлись. Северус — за дверь, а Гермиона лениво поплелась к себе, гадая, чем же ее удивит и порадует следующий день.       Последние пару недель вышли довольно насыщенными, но, что самое важное, она хоть немного стала продвигаться в направлении возвращения своей памяти. Пока она могла лишь гадать о том, кем является на самом деле. Одно она знала точно — похоже, она сирота, раз ее никто не ищет.       Как-то, перебирая старые книги в магазине, она наткнулась на малоизвестную работу Скамандера. Впрочем, сам Тисей Скамандер тоже был мало известен — по причине популярности своего брата. Так вот, в книге описывались эксперименты Гриндевальда по созданию супер-волшебников, его теории о том, как передается магия, а еще там были выдержки из его дневников. Люди Гриндевальда похищали детей волшебников, воспитывая их под себя — буквально выращивали армию. И Гермиона даже подумывала о том, не может ли она быть таким человеком. А потом в памяти стали всплывать воспоминания о детстве. В них редко появлялись лица, скорее, только ощущения, но одно стало известно наверняка — родители у нее все же были.       И это одновременно радовало и тяготило: ее не искали потому, что искать, похоже, было попросту некому.       

-

      Не успела Гермиона открыть магазинчик, как мелодичный звон оповестил о новом посетителе. Выглянув из-за огромного стеллажа, чтобы обозначить свое присутствие, она на мгновение замерла, а потом выбралась из своего угла полностью и широко улыбнулась.       — Мистер Гор! — обрадованно воскликнула Гермиона. — Здравствуйте! Я так рада вас видеть.       — Здравствуй, дорогая, — поприветствовал тот в ответ, направляясь к стойке с кассой.       Подойдя, он выудил из карманов мантии огромную стопку корреспонденции.       — Мистер Гор, я хотела вас поблагодарить за то, что вытащили меня с допроса, — немного смущенно проговорила Гермиона, тоже направляясь к стойке. — Если бы не вы, я не представляю, чем бы все закончилось.       — Аластору дали бы выговор за небольшое превышение полномочий, — отстраненно, но немного недовольно проворчал Гор. — Мракоборцы в последние годы сильно озверели. Я рад, что сумел помочь хотя бы тебе. Не представляешь, сколько ребят — неплохих! — пропали из Лютного после таких вот допросов.       — Ох, — протянула Гермиона, смутившись окончательно.       Ну, да, слухи о происходящем ходили все полгода, что она здесь. Но эти слухи распространялись на том же уровне, что и россказни про Пожирателей смерти — просто чьи-то догадки, и никогда — факты из первых уст. Поэтому простой народ не стремился к тому, чтобы окончательно принимать чью-то сторону. Только такие юнцы, как Северус, откровенно желали примкнуть в чьи-то ряды, даже не подозревая, к чему в итоге может привести раскол в обществе одной страны. Почему-то все считали самой страшной войной — войну с Гриндевальдом. Но редко кто вспоминал последующую гражданскую войну в Австрии, а лет десять назад — во Франции. Прочитав об последней в каком-то непопулярном учебнике истории, Гермиона подняла старые выпуски «Пророка», чтобы поискать подробности, но там не было и слова о проблемах в чужой стране. В то время, как французы проливали кровь своих же людей, в «Ежедневном пророке» освещался какой-то дурацкий летний бал, на который мисс Гринграсс пришла в вычурном платье.       Теперь французы вербовали в свою страну практически любого волшебника, чтобы повышать численность населения, а мисс Гринграсс до сих пор продолжала шокировать общество эпатажными нарядами.       — Гермиона? — позвал Гор и сжал ее плечо, она вздрогнула от неожиданности — настолько сильно погрузилась в свои мысли. — Извини, просто ты, кажется, не слушала, а информация важная.       — Ох, простите, — еще раз смущенно протянула Грейнджер.       — Я говорил о том, что тебе нужно будет наведаться в Хогвартс на этой неделе, чтобы обсудить с профессором Макгонагалл возможность поставки книг и учебников в библиотеку…       — Я? — изумилась Гермиона. — Точнее, мы? А как же Флориш? — возбужденно протараторила она.       — Ну, — Гор почесал затылок, — переговоры с новой типографией прошли успешно, так что наши книги будут дешевле, чем у Флориша. Естественно, если заказ будет крупный.       Грейнджер понимающе кивнула.       — Хорошие новости, — тихо проговорила она, делая пометки в блокноте.       — И я оставляю тебе несколько каталогов. Ты хорошо разбираешься в литературе, поэтому выберешь все, что считаешь нужным — закажем книги к новому сезону, — Гор положил ладонь поверх глянцевых буклетов. Гермиона прожгла их голодным взглядом, желая поскорее приступить к своим обязанностям. — И еще, подготовь, пожалуйста, отчет пораньше. Прежде чем отправлять его в министерство, я хочу изучить все сам.       — Конечно, — пообещала Гермиона, нехотя отрывая взгляд от буклетов и переводя его к глазам Гора.       — Встреча с Локхартом прошла успешно? — поинтересовался он, облокачиваясь о стойку.       Гермиона на мгновение растерялась, не понимая, откуда Гор узнал о том, что она обедала с Гилдероем. Слава Мерлину, еще до того, как она успела выпалить этот вопрос, ее озарило понимание, что речь идет об автограф-сессии.       — О, — протянула она, — да, конечно! Думаю, в «Пророке» и «Придире» статьи выпустят завтра.       — Отличная реклама для нас, — проговорил Гор. Выпрямившись, он хлопнул в ладони. — Ты — большая молодец. Я тобой очень доволен. Думаю, если в этом месяце дела будут хороши, получите с Северусом премию.       Улыбнувшись, Гермиона благодарно кивнула.       Раздав еще несколько мелких указаний, Гор направился к выходу. Но остановился у двери, а потом нерешительно обернулся.       — Наш постоянный посетитель… — проговорил он. — Все в порядке?       — Эм, — замялась Гермиона, — ну, он не приходил последние пару дней… — пожала она плечами.       Кивнув, Гор покинул магазин, а Гермиона осталась дожидаться Северуса, чтобы выскочить на почту и отправить письмо Минерве Макгонагалл и договориться о встрече.