Пурпурная сирень

Энола

       На следующий день я проснулась от яркого зимнего солнца, лучи которого уже давно запутались в моих ресницах, пытаясь раскрыть мои веки. Не сразу смогла вспомнить, почему уснула за столом, но потом вспомнила, что всю ночь писала любовное послание. Поскольку я проспала, времени на то, чтобы спрятать письмо не было, так что я быстро поправила свою причёску, связав свои волосы серой ленточкой в тугой пучок, натянула на себя кожаную куртку, меховую шапочку, шерстяной немного колючий шарф, обулась, захватила свой портфель с важными и не очень бумагами и заметками и выскочила из жилья, забыв ключи. Пришлось вернуться.        На работе, как обычно, ничего нового не было. На минуту я даже пожалела, что так быстро вылетела из комнаты, боясь, что с письмом может что-то случиться, ведь я даже не убрала его в шуфлядку под столом, чтоб оно не было таким заметным… Надеюсь, о нём никто не узнает. Ничего интересного, кроме того, что на чай я заскочила к Эдит, за тот день не произошло. Всё время я изучала газеты и разгадывала загадки, ничего другого просто не оставалось делать, так как клиенты ко мне не приходили.        Декабрьская вьюга разыгралась не на шутку, так что после окончания рабочего дня я поспешила быстрее добраться домой. Я не хотела вызывать карету, чтобы сэкономить деньги, ведь зимой в приоритете было тёплое жильё. Пришлось едва ли не бежать, чтобы не замёрзнуть, ведь велосипед зимой был довольно травмоопасным транспортом из-за скользких дорог.       Придя в свою достаточно скромную комнатку, растопив камин, согревшись и поев, я вернулась к своему письму. Оно, как и полагалось, лежало на моём столе (слава Богу его не унесло ветром). Я решила перечитать его, ведь уже смутно помнила, что писала вчера ночью. Взяв его в руки, и прищурившись, чтобы рассмотреть свой мелкий шрифт, я стала хмуриться. Всё, что, как мне казалось, было не плохо написано, на следующий день превратилось в странные предложения, смысл некоторых даже я не могла понять, так что я не сумела сдержать потока бурных слов.        «Господи, как же так писать-то можно?» — говорила я сама себе, — «Это не признание в любви, а какой-то ужас! Слишком много красивых выражений, такое ощущение, что я не про чувства свои рассказываю, а выписываю все нежные слова из словаря, которые только могла найти. Нет, так не пойдет.» — произнесла я и бросила листок бумаги в камин. Через секунду все мои вчерашние старания превратились в пепел.        Юным леди не полагается так бурно проявлять свои эмоции, но когда я была очень расстроена либо рассержена, то не всегда умела контролировать себя. Моя мама многому меня научила, и одной из важных вещей было то, что эмоции никогда не решают проблему без действий и от того, что будешь долго страдать, легче не станет. Поэтому, вздохнув я предприняла вторую попытку написать своё признание в любви.        Я переписывала это письмо ещё несколько сотен раз. За это время я прочитала довольно много любовной литературы, чего бы я никогда не сделала просто так, ведь не хватает времени и пользы никакой не приносит. Но в данном случае это было необходимо. К счастью, в библиотеках книг на такую тематику было довольно много, так что проблем это не составило.        Хотя на несколько стопок бумаги и пару баночек чернил всё-таки нужно было потратить деньги, которые заработать удавалось очень трудно. К моему сожалению, в Лондоне почти никто не доверяет женщинам-детективам, а если уж и поручают какое-то дело, то что-то пустяковое, не требующее особой смекалки и времени. Так что прибыль от такой работы также не была великой. Каждодневная проверка газет на присутствие объявлений о пропаже кого-либо тоже были безуспешны. По моим расчётам с таким доходом в городе я смогу прожить не дольше трёх месяцев, если мои расходы не увеличатся, и такие новости были явно не утешительными.        Через три месяца я написала окончательную версию письма. Всё было именно так, как я хотела: слова красивые, но не вычурные, предложения длинные, но не на пять строк, а самое главное — у меня получилось высказать все свои чувства к этому милому и чертовски красивому придурку. Решила зашифровать его с помощью цветочного шифра, думаю, Виконту это придется по душе.        Наконец отправив письмо, я с облегчением вздохнула. Но на самом деле, самая трудная часть меня ещё только ожидает — дождаться ответа…

***

Тьюксбери

Хоть зима кончилась уже как несколько недель назад, настоящая весна ещё не спешила приходить. И только сегодня цветочная принцесса решила наконец вступить в свои права и растопить снег, так что улицы наполнились ручьями и слякотью. Постепенно стали проглядываться первые цветы — белые, заменяющие растопленный снег, ландыши и сиренево-розовые крокусы, а изредка даже можно было услышать пение птиц.        Юный Бэзилуэзер возвращался в роскошной карете из собрания обратно к себе в поместье. На нём было новое тёмно-зелёное пальто, длинные брюки в клетку, белая рубашка, галстук и цилиндр. Приехав в свою «небольшую» усадьбу, Виконт приказал слуге принести ему почту, ведь он ожидал свежий выпуск газеты. Сняв с себя тёплую одежду, Маркиз направился в свои покои. Поднявшись по скрипучей деревянной лестнице и пройдя ещё дюжину комнат по коридору, он наконец очутился в своём просторном кабинете, в котором Тьюксбери обычно ознакамливался с вестями Англии и подготавливал новые законопроекты. Не успев сесть в своё кожаное кресло, юный лорд услышал голос слуги, которого послал за корреспонденцией.        — «Ваша почта, сэр.» — произнёс придворный, и, положив её куда приказал Виконт, откланявшись, покинул комнату.        Помимо нескольких свежих газет со сплетнями на заглавных страницах и обращений из народа, Бэзилуэзер также обнаружил письмо от своей давней знакомой Энолы Холмс в жёлтом квадратном конверте. Но для того, чтобы его открыть, юноша не нашёл времени, ведь его ждали более важные государственные дела. Так что он отложил конверт в стопку с бумагами, с которыми планировал ознакомиться позже, вот только это «позже» никогда не наступало, так что письмо ещё долго пылилось в той куче по соседству с приглашением на чаепитие и поздравлениями с разными праздниками.