Самый благородный из преступников

Холод безжизненных стен был знаком Клименту с детства. Кажется, он уже перестал чувствовать отчаяние, находясь в плену бетонной клетки. Привык? Вполне возможно. Скорее всего, беспокойное сердце Климента просто остановилось бы раз и навсегда, если бы юноша из раза в раз остро реагировал на подобные заточения. Разумеется, Клим хотел на свободу. Но не так уж и сильно ее жаждал, понимая, если его судьба - мучительная смерть в тюрьме, все равно последователям его дела определённо есть, кем и чем гордиться. Его давний страх ничего после себя не оставить напрочь испарился именно тогда, когда революционное движение открыло глаза народу. Теперь он уже не посмеет счесть себя бесполезным для этого мира. Великая и заветная мечта Климента начинает исполняться. Предвкушая славную революцию, он чувствовал сладостное удовлетворение. Он был готов умереть в любой момент, лишь бы его бездыханное тело проложило дальнейшую дорогу в прекрасное будущее. – Что ж, если мне суждено сгнить в оковах тесной одиночной камеры, пусть будет так. Даже после моей кончины мое имя, мои идеалы, мои заслуги останутся в памяти всего движения! Товарищ Климент Черных - видная фигура Партии, тот, на кого всегда может положиться Юлиан. Обо мне говорят в левых кругах далеко не первый год. И все мои соратники, разумеется, будут скорбеть по мне, но вернуть меня к жизни будет уже слишком поздно. – Произнес юноша с праведными слезами на глазах. – Но как много великих дел я бы мог ещё совершить, будь я на свободе!.. – На мгновение замечтался Клим. – Но всё-таки сейчас рваться на волю весьма опрометчиво. Разве позорное убийство чьими-то наёмниками в темной подворотне лучше? Я бы предпочел эшафот, но мораторий, как бы это странно ни звучало, все ещё действителен на территории страны. Лучше пускай сгнию в жалкой тюрьме, чем погибну столь глупой и бесславной смертью. Хоть я и не самовлюблённый, я считаю это недостойным меня. Заметно, что Клим действительно не отличался рвением и стремлением устроить побег, предполагая, что ему не будет дан шанс провернуть эту опасную, но в то же время захватывающую авантюру. Но на этот раз революционер совершил ошибку. Он был в корне неправ, думая, что не сможет даже попытаться вырваться из заточения. Не считаю нужным во всех подробностях описывать его побег – достаточно знать, что он-таки случился. Подобные действия практически никогда не случаются, не имея пострадавших. Без смертей не обошлось и тут. Хотя, было ли это оправдано - вопрос спорный. А для нас все же главное, что революционеру, и ещё нескольким его товарищам удалось-таки обрести свободу. *** 15 мая 2031 года. 8:47. «Недолгий беспокойный сон никогда не станет спасением от ужасных мыслей. Даже ненадолго» - Юлиан знал это на своем опыте, повторяя который раз собственному уставшему изможденному телу. Но это было довольно бесполезно, и юноша моментально отключился. Через несколько часов ему послышались пронзительные крики до боли знакомого голоса. – ЮЛИАН!!! БЕГИ СЮДА! ЮЛИА-А-АН! – Это же слова его дорогого товарища. Последние слова, что он слышал от него, перед долгой разлукой длиною в долгие годы. Перед тем, как нагрянула полиция, и уцелеть удалось лишь Элли и Юлиану с Альфредом. Вместе с этими словами к Юли нагрянули и ужасные воспоминания. Видимо, все возвращается на тот же самый момент. Стоит ли открывать глаза, чтобы увидеть лица товарищей, искаженные ужасом, разгорающееся пламя и резкие движения за окном? Хочет ли он вновь почувствовать все это? Нет. – Ну давай же, товарищ, открывай глаза. – Снова послышался дорогой сердцу голос, но уже совсем рядом с Юлианом. Тот все же открыл свои глаза, и увидел радостное лицо Климента. – Фух, уже все позади? Тебе удалось сбежать от них тогда? – Пораженный тем, что вновь увидел близкого товарища, тихо спросил парень. – Нет, но я устроил побег из тюрьмы. – Ответил Клим. – Товарищ, ты... Сколько же ты всего там пережил, наверное... – И все равно Юлиан не мог представить те мучения, что пришлось перенести молодому революционеру. Однако тот вовсе не желал упоминать это. – Давай не будем о грустном. Главное, сейчас я в полном порядке. Здесь точно меня не найдут в ближайшее время. – Подбодрил юноша. – Будем очень надеятся. – В комнату резко зашёл Альфред, слышавший все вышесказанное. – Может, попьем чай? – Предложил он. – О, я всегда за. – Отреагировал Юлиан. – Хм, да и я тоже не прочь выпить чашечку чая и съесть что-нибудь сладкое. – Клим также ответил положительно. Товарищи отправились на кухню. Клим с Юлианом присели за стол, а Ал, достав три кружки, разлил в них горячий черный чай. После он поставил на стол тарелку со сладостями. – Угощайтесь, дорогие. – Произнес он, и все трое принялись за чаепитие. Климент моментально набросился на шоколадные конфеты, которые любил, но не ел довольно давно. Ал предпочел песочное печенье в глазури. Один Юлиан ничего не ел. Он никогда даже не пробовал сладкое, но точно знал, что оно ему не по душе. Однако поесть парень очень любил, предпочитая жирную или острую пищу. Когда друзья допили чай, у них завязался разговор. Во время него Климент поведал о своем заключении и о тех нечеловеческих пытках, которые, к превеликому несчастью, пришлось ему испытать. И несмотря на всю боль и позор, он не сказал ни слова, ожидая лишь тихой жалкой смерти. Он уже чувствовал, как Смерть распахнула свои объятья, зовя к себе. Но все ж таки Климу было суждено умереть не в тот миг. Он продолжает идти по долгой и тяжёлой дороге жизни, но не унывает, зная, что сам станет одним из сотен тысяч кирпичиков, пролагающих дорогу в светлое коммунистическое будущее! И, пока есть возможность, жить, трудиться, светить и гореть, во что бы то не стало, приближая грядущее всеобщее счастье. Именно такова его воля к жизни, таким стремлением могут похвастаться очень немногие люди. И, я с уверенностью могу сказать, что для этого самоотверженного, но рассудительного и задумчивого юноши-революционера не было лучше предназначения, чем то, которое ему принадлежит и ныне.