The Light of our souls/Свет наших душ

Вернувшись на площадь Гриммо, все трое оставили мокрую от снега одежду на батарее в прихожей, чтобы она подсушилась, а сами отправились греться. Драко и Скорпиус пошли принимать горячий душ, чтобы затем пойти разбирать принесëнные в пакетах продукты. А вот Гарри, быстренько переодевшись, отправился обратно в магазин, потому что после происшествия они все дружно позабыли о мороженом. Ну а Гарри просто не мог смотреть на ту смиренную досаду, отобразившуюся на лице Скорпиуса, когда он заглянул в пакеты и не обнаружил там мороженое. Так как Гарри ходил буквально туда и обратно, вернулся он очень быстро. — Кто будет мороженое? — весело спросил Гарри, шурша упаковками. — Я! Я! — Скорпиус сразу же оживился, протягивая руки к холодному десерту. — Ты даже запомнил, какое я выбрал! Я обожаю пломбир с кусочками малины! — поделился мальчик, разрывая упаковку. — Тебе Скорпиус сказал, что это моë любимое мороженое? — спросил Драко, вытирая мокрые руки о кухонное полотенце. Он с улыбкой принялся открывать фисташковое мороженое. — Да, хотелось порадовать тебя. Поэтому я спросил у Скорпи, какое ты любишь. — улыбался Гарри, разворачивая свой классический пломбир. Такой же белый, как кожа Драко. Гарри аж поперхнулся от собственной ассоциации, и поспешил унять недостойные мысли. Всë же у Драко есть сын, и хоть после рассказа о прошлом Гарри и не исключал мысли о том, что Драко мог сам выносить Скорпиуса, это всë ещë не подтверждало того, что Драко гей. К тому же в школе Гарри не замечал никаких намëков на другую ориентацию слизеринского принца. Погодите-ка, да Гарри вроде и сам считал себя натуралом. — Спасибо. — внутри себя Драко был просто в восторге от такой теплоты, с которой Гарри относился к нему. — На самом деле мне нравится не только вкус этого мороженого. Его цвет... Он напоминает мне ваши со Скорпиусом глаза. — сказал Драко и внутренне замер, похолодев. Что он творит? Нужно следить за своим языком лучше. Это звучало как минимум двусмысленно по отношению к Гарри. И как максимум, Гарри мог просто сложить два и два и заподозрить что-то. Кое-что слишком важное. Что ж, если Гарри напрямую спросит Драко о том, почему же его сын так похож на него, то Драко расскажет правду. Не посмеет больше просить отсрочку этому разговору или (что в разы, в разы хуже) врать. Смотря в родные изумруды, Драко скажет правду. Просто не сумеет солгать. А Гарри действительно обращает внимание на эту последнюю фразу Драко, но решает подумать над тем, что бы она значила, немного позже. Наверняка не то, о чëм он подумал. Через полчаса на кухне вовсю кипит работа. Гарри отвечает за главное блюдо, а на Драко лежит ответственность за выпечку к чаю. Скорпиус бегает от Гарри к папочке и старается помочь им обоим. — А что у нас будет к чаю? — интересуется Гарри, беря немного муки и оставляя белый след на носу Скорпиуса и тыльной стороне ладони Драко. — Это будут лучшие эклеры с заварным кремом в твоей жизни! — бодро шутит Драко под звонкий смех сына. На самом деле ему хочется медленно присесть на корточки, растянуть выдох, забывая про тесто, и просто уставиться на свою руку с мучным отпечатком от руки Гарри. Ну почему этот Герой действует с ним так. Так по-семейному. Сердце Драко готово принять его действия даже за некую разновидность флирта, спрятанную под прикрытием игры с ребëнком. Драко лишь делает вздох поглубже и продолжает работать над тестом для эклеров. — Мы купили хорошие большие креветки, — говорит Драко, некоторое время спустя заглядывая через плечо Гарри, и его душа неконтролируемо начинает танец на слове «мы», — поэтому ты можешь обжаривать их по тридцать секунд с каждой стороны. Этого будет достаточно. — наконец заканчивает свой совет парень. — О, ну, в принципе, это неплохая идея, — соглашается Гарри, но не может не уточнить, — Креветки ведь можно есть сыроватыми, да? — Да, от сырой креветки ничего не случится. — кивает Драко. — Но не волнуйся, наши доготовятся если что в соусе. Но зато они не будут скрипучей резиной из-за того, что мы их пережарим, а наоборот будут приятно хрустеть на зубах. — Хорошо, Драко. Я так и сделаю. — Драко смущëнно отворачивается (потому что Гарри соглашался с его маленьким кулинарным советом как-то очень серьëзно) и отходит к другому столу, чтобы показать сыну, как нужно выдавливать тесто для эклеров на противень. — Представляю вашему вниманию домашнюю пасту с креветками в нежнейшем сливочном соусе! — Гарри шуточно кланяется, ставя перед Драко и Скорпиусом их тарелки с очень аппетитным блюдом. — Ух ты ж! Аж слюнки потекли! — восторгается Скорпиус, налетая на вкусный ужин. — Очень вкусно, Гарри. — скромно хвалит Драко. — Представляю вашему вниманию самые идеальные эклеры с самым заварным кремом из всех, какие у меня когда-либо получались! — пришла очередь десерта, и теперь Гарри со Скорпиусом сидели на диване в гостиной (искали подходящий фильм для приятного завершения хорошего вечера), а Драко расставлял перед ними маленькие тарелочки. — Это просто божественно! — пришла очередь Гарри восхищаться чужими способностями в выпечке. Он даже целует три пальца, сложенных вместе, на манер итальянцев. — Belissimo! Драко снова чувствует себя немного неловко и непривычно, но вскоре это чувство уходит. Ничто не могло омрачить для Драко тëплый разговор с Гарри. А Гарри приходится подложить Драко ещë парочку эклеров и самому подлить ему чай. Но брюнет не жалуется, он просто очень рад, что хотя бы так Драко не отказывает себе в удовольствии просто всласть наесться. Гарри с болью вспоминает, как Драко поделился с ним причиной своей проблемы. Оказалось, что Патрик (Гарри ещë никогда в своих мыслях не произносил чужое имя с такой ненавистью) вечно упрекал Драко тем, что ему приходится слишком много тратиться на то, чтобы прокормить их со Скорпиусом. Драко всегда накладывал себе очень мало, чтобы сыну досталось побольше, потому что Патрик добивал его ещë и мыслью о том, что мерзким Упивающимся смертью должно было хватить своей истинной пищи ещë там. За длинным столом, на котором Волдеморт пытал повинных и безвинных людей и магов, женщин и мужчин, детей и подростков, всех без разбору. А Драко, вспоминая все те пытки абсолютно незнакомых и знакомых людей, ощущал себя ничтожеством, которое не смогло спасти ни одной невинной жизни, за исключением маленькой девочки, которую он отпустил бежать в лес (он по сей день вспоминал еë и молился о том, чтобы она выжила в той непроходимой чаще, которая была для неë единственным шансом), и самого Гарри. Больше ни на кого не хватило его смелости. Только из-за существования Скорпиуса Драко не жалел о том, что не бросился под первое же Круцио, за последствиями которого он должен был наблюдать. После окончания собраний Упивающихся парню мерещилось море чужой крови, и он захлëбывался в нëм сам. Ему снилось, что эту картину видит Гарри, протягивает к нему свою спасительную руку, но в последний момент отдëргивает еë назад, добивая жестокими словами правды. «Ты не достоин даже касаться моей руки». Так говорил Гарри из кошмаров, и глубоко внутри себя Драко всë ещë с ним соглашался. Проходит ещë две недели, прежде чем Гарри возвращается к той фразе, сказанной Драко в момент пояснений насчëт его любимого мороженого. Поздно вечером Драко уснул за чтением книги, поэтому брюнет без проблем взял на себя ответственность за подготовку Скорпиуса ко сну. Гарри уже искупал мальчика и нëс его на руках завëрнутым в большое махровое полотенце, когда, пройдя мимо зеркала, ему захотелось вернуться обратно. Гарри действительно сделал пару шагов назад и задумчиво уставился в отражающую поверхность. — Гарри, мы так похожи! — будто прочитав гаррины мысли, озвучил Скорпиус. — И правда, малыш. — согласился Гарри, подходя поближе к отражению, чтобы сравнить свой окрас глаз с радужками сына Драко. И его зрение совершенно точно не могло обманывать его. Сходство внешности Скорпиуса с его внешностью было удивительным. Но почти идентичный яркий оттенок изумрудно-зелëного, разлитый в глазах... Вот что было во истину феноменально. — Это плохо? — заволновался Скорпиус, не понимая реакцию Гарри. — Нет конечно! Почему ты подумал, что это плохо, Скорпи? — спросил Гарри, выключая свет в своей комнате. Это пока брюнет не хотел, чтобы они разбудили Драко разговорами, а когда мальчик уснëт, Гарри перенесëт его в комнату к его папочке. — Ну потому что люди могут начать говорить о том, что я похож на твоего сына. — от так просто озвученной мысли, ещë и такой, Гарри вздрогнул. А что, если бы Скорпиус и правда был его сыном? — Не волнуйся об этом, малыш! Мне нет дела до людей, и разве это плохо на твой взгляд, если кто-то подумает, что ты мой сыночек? — Гарри умом понимал, что такая возможность просто исключается, хотя бы потому, что они с Драко никогда не встречались, и никогда не проводили вместе время таким образом. Но люди и правда могли так подумать, просто увидев их вместе и проведя параллели. Слухи рождаются быстрее, чем появляется достойный повод для них. И в самом своëм сердце Гарри бы очень-очень хотел бы иметь такого сына, как Скорпиус. — Нет, я думаю это неплохо. — честно ответил Скорпиус. — Я хотел бы иметь такого отца, как ты. — продолжил мальчик, нехотя сползая из тëплых рук в постель. — Чтобы ты был моим отцом. — Если ты хочешь, я стану для тебя отцом, Скорпи. — пообещал Гарри, расплавленный таким детским доверием. — Я хочу, Гарри! — и в этих глазах было столько надежды, столько веры и неверия, что Гарри тут же понял, он никогда не пожалеет о своих словах и о своëм выборе. — Я буду всегда рядом, Скорпиус. Помни, если тебе понадобится помощь или совет, ты можешь всегда прийти ко мне! — в будущем Скорпиус будет не меньше Гарри дорожить этим моментом. — Спасибо! И... Гарри! Я люблю тебя! — прошептал светловолосый птенчик, когда Гарри лëг рядом с ним и взял его под своë крылышко. — Я тоже люблю тебя, мой хороший! — и Гарри действительно успел всем сердцем полюбить этого платинового мальчишку. Всем своим сердцем. Так же сильно, как это маленькое сердечко успело полюбить его. — Можно я останусь сегодня ночевать у тебя? Папа... — у Гарри сжалось сердце от этого короткого слова, произнесëнного Скорпиусом совсем тихо, немного даже боязно, на пробу. Но одновременно с этим и удивительно решительно. — Конечно. Надеюсь, что твой папочка не испугается, потеряв тебя ночью, а сразу же догадается, что ты остался у меня. Гарри рассказывал находу придуманную сказку и время от времени его бросало в жар от той нежности, что затапливала его при взгляде на этого восхитительного малыша. Драко проснулся один в тëмной комнате. Видимо он опять уснул, а Гарри аккуратно вытащил из его рук книгу и забрал Скорпиуса к себе. Но уже явно ночь, неужели Скорпи ещë не заснул? Почему Гарри не принëс его обратно? Драко часто встречает Гарри на балконе по ночам. Поэтому туда парень и отправился. Но общая лоджия была пуста. А вот стеклянная дверь в комнату Гарри была открыта. Драко постоял какое-то время, не решаясь заглянуть не просто в чужую комнату, а в комнату Гарри, но потом смело остановился на пороге спальни Героя. Всë же там должен был быть и его сын. Драко привалился к косяку, не в силах сдержать тëплой улыбки. Гарри бережно обнимал Скорпиуса во сне, а тот в свою очередь доверчиво к нему льнул. Они смотрелись как настоящие отец и сын. Как любящая семья. Драко вдруг зачем-то подумал о том, как хорошо было бы, если бы Скорпиус с самого детства рос в этих любящих и крепких мужских объятиях. Отцовских объятиях. Драко и сам не понимал, зачем причинял себе ещë больше боли такими мыслями. Постояв ещë немного, парень вернулся к себе. Через пару часов Драко снова проснулся, и на этот раз Гарри действительно стоял на балконе. Когда Скорпиус уснул, Гарри тоже задремал, а проснувшись, вышел подышать прохладным воздухом на балкон. Он открыл отодвигающуюся створку окна, и на этот звук по привычке прилетел Вестейн. Гарри уже давно обустроил для него чердак дома, чтобы он мог спокойно там жить, имея доступ к улице, когда захочет полетать, хотя путь в дом у него тоже имелся, на случай, если он соскучится по хозяину. Общение с пернатым другом всегда приносило Гарри не только удовольствие, но и помогало подумать, разложить путающиеся мысли по полочкам. Гарри услышал еле различимые в ночной тиши шаги. Парень повернулся. Драко вышел из своей комнаты и молча проследовал к окнам, вставая рядом с ним. Молчание рядом с Драко было удивительно комфортным, хотя в обычное время оба предпочитали разговоры. Всë потому что они потеряли слишком много времени из-за собственной невоспитанности, трусости, грубости, невнимательности и Войны. — Скорпиус сказал, что хотел бы иметь такого отца, как я. Хотел бы, чтобы я был его отцом. — поделился Гарри. У Драко воздух застрял по пути в лëгкие. Боже, его мальчик страдает из-за его трусости. Так нельзя. Сердце сжалось, отдаваясь неприятным покалыванием от спазма. — Скорпиус с детства слышал мои рассказы о тебе, а потом ты спас нас. Позволил остаться у тебя. Заботишься о нас. Таких мыслей следовало ожидать от такого ранимого и чувствительного ребëнка, как Скорпи. И... — Драко облокотился на подоконник, — Что ты ему ответил? — Драко ждал ответа и боялся того, что ответ Гарри мог очень сильно ранить его нежного малыша. — А я сказал, что раз он хочет, значит я стану для него отцом. — Драко выдохнул. И тут же задохнулся обратно. Этот человек, благородный, добрый, настоящий Герой, просто Гарри, не достоин больше терпеть эти недомолвки. Будь что будет. Но благодарность, разрывающая Драко на части, больше не могла позволить ему молчать. Будь что будет, повторял себе Драко. Захочет Гарри его выгнать за то, что он сотворил... Что ж... Пусть так тогда и будет. Теперь Драко точно уверен, что по крайней мере самого Скорпиуса Гарри на произвол судьбы не оставит. — Гарри... Я... — начинает Драко, но что-то не позволяет ему продолжить. Это его вечные спутники подоспели. Слëзы и истерика. Гарри отворачивается от окна, всем телом поворачиваясь к нему. — Я... — Драко чувствует, как кровь приливает к его голове. Она начинает токать, повторяя за сердцем, то бешено скачущим в неистовом темпе, то совсем замирающим на месте. Его берëт паника. Что же сейчас будет... — Я должен сказать тебе... — Вестейн перелетает с плеча Гарри к Драко на руку и начинает аккуратно, играючи прихватывать его клювом за что придëтся. — Всë в порядке, Драко. — заверяет Гарри, кладя руку блондину на плечо. — Вестейн вот успокоить тебя хочет. Продолжай, пожалуйста. — ласково просит Гарри, и Драко сдаëтся. В следующую секунду Гарри ощущает себя так, будто его оглушили. — Скорпиус на самом деле твой сын. — произносит Драко и крепко зажмуривается.