По-сестрински

— О… — затаила дыхание Анна от открывшегося перед ней вида. — ты такая красивая… — Спасибо, — пробормотала Эльза, заправляя прядь за ухо от смущения. Ей было лестно слышать такой комплимент от человека с завороженным взглядом, направленным прямо на нее. Хоть они и сестры. Странно. Странно все это. Зачем она идет на выпускной с сестрой, которая даже еще не выпускается? У Эльзы был выбор, с кем пойти, с подругой или тем же бывшем парнем сестры, с которым у них сложились неплохие отношения. Хотя нет, это грубо по отношению к Анне. Анна была вне себя от радости и счастья, что на темной аллее ведущей к школе свет от нее так и отражался. То есть от ее платья. Но все равно она шла как будто на собственный День Рождения, и старшей приходилось поддерживать заданное настроение хотя бы из чувства приличия. Выпускается же. Но так устала с этими походами за платьем. Почему нужно все делать в последний момент? Они даже сейчас опаздывают немного. — Это они устроили вечеринку рано, — отмахивается Анна каждый раз, как Эльза напоминает ей о важности события. — Ей богу, тебе только на балы ходить, ответственная моя. — Анна… Это… — старшей заметно поплохело, когда они подошли к готическому замку. За стенами уже самый разгар веселья, а они тут стоят. И Эльзе не хочется идти. Не с Анной точно. Это будет странно. Хотя бы потому что Анне, по сути, делать там и нечего. А еще… — Я волнуюсь, как бы с тобой чего не произошло, — слова проскочили быстрее, чем Эльза успела подумать, и это в какой-то мере уже оправданная себя реакция организма. С Анной шутки плохи во всех смыслах. Даже сейчас она ее не услышала, поскакала на средних каблуках рысью по ступенькам. — Анна, стой. — Ну что опять? — Анна вскинула руки, уже невозможно выносить тревогу сестры на ровном месте. Чего она там себе надумала снова? Чего бы она ни накрутила, это не сможет остановить меня, подумала Анна, уже заранее угадывая, о чем старшая будет говорить. — Я же говорю: будь осторожней, не напивайся, лучше вообще пей, что я тебе буду давать. Мама с папой сказали нам быть не позже полуночи, так что не теряйся. — А может ты мне еще будешь языки дегустировать, когда я захочу с кем-то по пьяни засосаться? — Хватит. А то мы никуда не пойдем, — Эльза схватила сестру за руку, чтоб хоть как-то вразумить ту или на время задержать. Конечно, это не помогло. — Да? А маме с папой ты что скажешь? Думаешь, они поверят в твое вранье? Разве я могу так поступить, ах? Пойти упиться вусмерть и творить какую-то хуйню весь вечер да еще и под утро только заявиться? Успокойся, Эльза, тебе не поверят, — девушка вырвала свою руку не без омерзения во взгляде. — лучше держи своих тараканов в узде и от меня подальше. Рыжая развернулась на каблуках и скрылась за дверью, пока старшая осталась стоять в смятении. Почему Анна ей такое сказала? Неужели она и вправду такая неуправляемая? Эльза уже и не знала, к кому относился этот вопрос. Она утерла проступившие слезы, не хватало еще макияж, сделанный сестрой размазать и, с некоторым усилием открыла тяжелую отвесную дверь в замок. При входе ее тут же подхватила какая-то незнакомка под руку и увела в пьяную толпу. Эльзе только оставалось упустить сестру в толпе напротив, стремительно растворяющуюся в ней. Она молила богов всех религий чтобы Анну она обнаружила целой и такой же бодрой как когда они добирались до сюда. Очевидно, младшая была не в том настроении чтобы найти Эльзу. — Эй, я Ханимарен, — наконец представилась незнакомка. — а тебя как зовут? — Я Эльза, — холодно ответила блондинка, не желая продолжать знакомство. Ханимарен этот подход явно устроил. Наверное у нее глаз набит на таких кремней. Она продолжила. — Мы ходили вместе на химию, помнишь? — Совсем нет. — Вот это верный настрой! Чего вспоминать былое, когда надо веселиться! Ты не одна пришла, да? — А тебе что? — блондинка насторожилась и, недолго думая, уже отвернулась от ставшей ей опасной девушки и пошла искать Анну. — Ты же с сестрой пришла. Ее Анна зовут, мы ходили вместе на химию, — с какой-то придиркой наконец произнесла она. Эльза помнила, что младшая прицепилась к ней на дополнительные по этому предмету. Мотивации она ее не знала, ведь даже так Анна из последних сил и без особого запала одолевала эту науку. Скорее она могла ходить туда ради общения с интересными одноклассниками Эльзы, но и этого старшая не могла нормально вспомнить, она была занята тестом той страшной формулы на практике. — Ну и? — Эльза уже с неприкрытой неприязнью смотрела на наглую сверху вниз. — Давай помогу ее найти, хотелось бы поговорить с ней в последний раз. А это уже не входило в планы Эльзы по возвращению сестры домой. И не войдет. — Я сама ее найду и спрошу, хочет ли она с тобой общаться. Ханимарен подозрительно сощурила глаза. — Мы давние подруги. Как ты могла не заметить? Ну ладно, она идет. Эльза в последний миг заметила ее победную ухмылку, когда сестра подошла к ним. От нее уже тянуло как от пропахавшего пару миль мула, и старшая всячески корчила гримасы, четко давая понять, чтоб та больше не заливала. Анна это замечание любезно проигнорировала. Без пяти минут знакомой Эльзы состояние рыжей тоже не осчастливило. — О, Хани, как же мы долго не виделись! — с визгом Анна буквально набросилась на подругу, недвусмысленно потянувшись губами к лицу. Девушка не успела нормально чмокнуть в приоткрытый рот, она попала куда-то в щеку, смазав поцелуй и уткнувшись поддатой головой той в мягкую грудь. Наблюдавшая эту картину блондинка с разинутым ртом стояла как током ударенная, не зная как отреагировать и кому быстрее дать промеж зубов: сестре, этой «темной лошадке» или себе. — Ну, Марен, ты чего? — Анна подняла на ту невинный взгляд как у щеночка. Как будто это сейчас могло сработать на трезвом человеке. — Энн, ты совсем уже в зюзю, — обреченно вздохнула неподвластная сестринскому обаянию девушка и поудобнее перекинула руку подруги через плечо. — пойдем, пьянчушка. Я помогу. Обратилась она уже к Эльзе и спросила адрес. Мало что можно узнать от недоверчивого человека, особенно его место жительства, но когда самое дорогое так настойчиво требует поехать всем вместе, то можно и потерпеть. Первым делом на что способен организм после жуткой попойки как перед казнью — это открыть глаза. Даже это получалось с переменным успехом, не говоря о том, как ломило все тело, когда Анна уперлась в матрац локтями, чтобы осмотреть место куда ее занесло. Одновременно к сожалению и счастью она оказалась в родном доме. Кружилась голова, а желудок рвался на свободу, но рвотный порыв как рукой сняло, когда девушка увидела сестру, стоящую в дверях. — Привет, — поздоровалась рыжая первой. Вид смущенной сестры ее не надоумил на мысли о том, что она могла натворить прошлым вечером. Не привыкать, в конце концов, да и самой младшей не хотелось бы вспоминать. Если только старшая любезно не напомнит и отчитает. — Привет, — как-то неестественно отозвалась Эльза, украдкой переминая пальцы. Ее волновал вопрос, на который она бы не хотела знать ответа ни при каком раскладе, но отсутствие родителей дома давало возможность узнать, понять, и сохранить этот секрет сестры в тайне от мамы с папой, если ответ будет… Зная характер Анны, ответ может не вынести даже старшая, но Эльза решила, что какой бы он ни был, она стоически перенесет эту новость и заберет с собой в могилу. — Держи, — блондинка передала той таблетки от похмелья и стакан воды. Ощутив прохладу стекла и выпив залпом содержимое стакана, то после жгучего и горького чего-то что она заливала вчера в себя, вода казалась нектаром богов. Даже тошноту практически свело на нет. Младшая была благодарна сестре за то, что та в очередной раз с ней возится, и про себя в очередной раз поклялась, что когда-нибудь, когда Эльзе понадобится ее помощь, она придет на выручку и оправдает этот чертов стакан. Но это уже другая история. — Спасибо, сестрица, ты така-а-а-я замечательная, — рыжая неожиданно окольцевала бедра старшей, повиснув и прижимаясь щекой к теплому животу сестры. Кстати Эльза, стоявшая в одном шелковом халате, могла бы и оттолкнуть сестру, от которой все еще пованивало (может быть ее запах даже сильнее, если бы не аромат духов, которые Анна часто разливала по всей комнате), если бы не привыкла к последствиям «взрослой» жизни младшей, начавшейся пару лет назад. Родители не знали, что Анна пьет, поскольку Эльза ее прикрывала, а еще у малолетней выпивохи был поразительный талант не палиться. Но с сестрой, комната которой была напротив, такое, конечно, не прокатывало. Из комнаты напротив Эльза выходила на веселе. — Просто охуенная, хочу быть такой же как ты, — не унималась младшая, но не так активно, в полусне. Эльза отцепила ее руки и помогла улечься на кровать. Наверное сейчас не лучший момент расспрашивать сонную девушку о чем-то. Хотя раньше Анна была бодрее после таких ночей, но старшая сочла этот случай на побочный эффект от таблеток. — Ладно, спи, я пойду приготовлю что-нибудь, разбужу потом. — Не, не, не. Стой, не уходи, — девушка схватила сестру за руку слишком сильно, и их лбы столкнулись в противостоянии за место на подушке видимо. — Ебаный блять… Эльза схватилась тереть лоб, но как-то так вышло, что она принялась и за свой и за сестринский. По привычке заботится. Анна с нарастающим умилением наблюдала за лицом сестры, пока та сама не осознала как глупо выглядит со стороны. — Проснулись — улыбнулись, — улыбнулась пострадавшая во все свои 32 зуба. Эльза надулась как мышь на крупу. Ну переборщила она, ну что поделать? К тому же это вина Анны, что за ней все время приходится слюни подтирать. Даже сейчас, когда сестра уже ржала как кобыла, похрюкивая, блондинка не разделила ее веселья. Зачем притворяться, что тебе так плохо, чуть ли не до комы, когда вон, как огурчик, хоть по бедру хлопни, тут же вскачь пойдет? — Анн, надо поговорить. — А, ладно, — стушевалась рыжая под совсем обычным взглядом старшей. А обычный взгляд Эльзы довольно непробиваем и страшен. Такое часто происходит, когда Анна действительно что-то натворила. Хорошо, что родителям этот взгляд незнаком. И не только потому что Анне стало бы их жалко. Отчитывания и последующее сестринское наказание — это только привилегия младших. У рыжей с детства бзик на внимание и она сама не знала почему; наверное отчасти это вина родителей, которым были дороже командировки и продвижение по карьере, чем общение с детьми, которые предоставлялись сами себе, не считая бесчисленных нянек. Было время, когда сестры устраивали настоящие бунты, бойкоты и прочие детские шалости. Родители так это называли каждый раз, как новая сиделка, не проработав и недели, настаивала об увольнении. Особо набожные клялись, что в девочках сидят бесы. Но тогда уже сами родители проявляли животную сторону и вышвыривали нахалов подальше. Их дальнейшая судьба неокрепшим тогда умам так и не была раскрыта. — Что ж я такое натворила? — пробормотала виновная, пока еще не знавшая даже в чем провинилась. И без малейшего понятия. Ну, действительно, даже саму Анну иногда поражали ее скрытые способности после принятого спиртного. Чтобы как-то разрядить обстановку (сестра больно долго задумалась) она стала предлагать варианты. — Может я голая прыгнула на стол и пошла в пляс? — Скажи, кто такая Ханимарен? — Эльза замялась, она не знала как корректнее задать вопрос. — А, моя подруга. Мы же вместе на химию ходили, если бы ты только обращала внимание на других, то давно бы заметила, сестренка. Не понимаю, как тебе настолько могла нравится химия? — А тебе настолько нравилась эта девка, что ты пошла на химию? — девушка прикусила губу, поняв, что произнесла мысли вслух. Глаза сестры по два пятака говорили сами за себя и, старшая прокашлявшись от комка в горле, перефразировала вопрос. — ты сказала, что вы подруги, но ты… Вы что, друзья с привилегиями? — Типа того, — слишком просто ответила девушка, но она просто знала, что сотворить такое для нее нормально, не от большого ума явно, но ей можно, будет что внести в список ошибок молодости. — А что я такого сделала? Вот кто реально охуел в геометрической прогрессии так это Эльза. Как Анна так спокойно говорит такое? Даже старшей было бы стыдно в таком признаваться, пусть и самому близкому человеку. Анна настолько ей доверяет или это для нее раз плюнуть? — Вы поцеловались, точнее ты на нее набросилась. — Ой, да… А то было бы очень странно, если бы Хани тоже проявила инициативу. И ты из-за этого хотела поговорить? — Ну, знаешь, ты никогда даже не намекала, что ты по девочкам. И почему ты скрывала, что у тебя есть девушка? — Она мне не девушка, — отрезала сестра с суровым видом. Эльза не понимала эту перемену настроения. Она слишком глубоко копнула? Почему Анне приходится скрывать от нее что-то, когда она никогда этого не делала? — А, тогда кто? — Никто. Я просто хотела научиться, ну… ухаживать, быть ласковее, понять, каково это — дарить любовь не теми способами, которые приняты у семей и друзей. Чтобы… — Анна подсела ближе к сестре. — вообще-то… для тебя. — Для меня… — повторила Эльза, чтобы понять, ей ли это было адресовано или у нее за спиной стоит какая-нибудь подружка сестры. Ей не было противно желание сестры опробовать ее навыки на ней, но в чем заключалась ее цель? Повеселиться? Но она же сама знает, что Эльза не из тех, кто воспринимает такие игры как само собой разумеющееся. Ведь если они… тогда многое изменится для их семьи. Что же движет тобой, Анна? — Почему я? — Потому что ты столько для меня делаешь, я ценю это. Но похоже, ты не нуждаешься в моей помощи, да и помочь я тебе ничем не могу, кроме как научить тебя такому. Чтобы тебе не было так боязно с любимым человеком. Не могу же допустить чтоб моя сестра не была лучшей во всем. Ведь если ты не будешь лучше меня, на кого ж мне тогда равняться? — Анна наклонилась к сестринскому лицу, не встречая ее сопротивления. — можно я тебя поцелую? — Только по-сестрински. — Эльза приоткрыла рот в ожидании действий ученой в этом деле. — Конечно, по-сестрински. Анна осторожно накрыла чужие теплые губы. Мягкие, как суфле, которое они обе уплетали за обе щеки в детстве. Горячие ладони Анны блуждали по немного напряженной спине, вихры белоснежных спутанных от валяния на подушке волос приятно щекотали запястья. Не отрываясь от сладких губ сестры, рыжая перехватила руки той, которые просто висели в воздухе без дела, и уложила себе на изгиб шеи. Чтобы сестра тоже почувствовала, что не одна она тут волнуется. С большим ощущенией у себя в руках плечи целующей сестры, Эльза немного расслабилась, отпуская все мысли сожаления, которые потом будут ее преследовать при каждых пересекающихся взглядах девушек. Анна на удивление искусно владела не только собственным, но и языком сестры. Может лестный комментарий, но раз Анна никогда о нем не узнает, то почему бы не подумать о ней в таком ключе? Блондинке оставалось только с теоретическим знанием о поцелуях подстраиваться под свою учительницу, которая уже прикусывала и оттягивала ее губу. Она делала это так томно, что Эльза еще чуть-чуть и упала бы в обморок от ее головокружительных манипуляций. Об осторожности они не договаривались, но и старшая не могла и подумать о том, что поцелуи сестры могут быть настолько заводящими. Немного привыкнув к долгому поцелую, блондинка решила, что ей тоже нужно как-то удивить Анну. Она прошлась ладонями по горячей спине девушки, пальцами мягко очерчивая дорожки по оголенным лопаткам. Реакция не заставила себя долго ждать, и поверхность кожи, которую оккупировали руки девушки, покрылась множественными мурашками. Анна и с той девушкой была такой же чувствительной или это из-за Эльзы? Она решила не донимать ее вопросами, к тому же рот был практически занят. Через минуту их «урока» им пришлось остановиться, так как внизу хлопнула входная дверь. Родители вернулись, как всегда не вовремя и не по делу. Анна закончила и разорвала поцелуй слишком резко, хотя ей вправду не хотелось расстроить Эльзу все еще своей не намеренной грубостью в движениях. Но посмотрев на лицо напротив, легкое «прости», крутившееся на языке, осталось непроизнесенным. Эльза сидела с ошалевшим взглядом, еще не понимая, что случилось, но взгляд сам упал на зацелованные розоватые сестринские губы. У нее наверняка сейчас такие же, если не совсем красные. И ей хотелось еще. Она жадно закусила губу, провоцируя на то, чтобы это Анна так вгрызалась. Рыжая же сама не могла отвести от сестры взгляда, без всяких раздумий, ей тоже хотелось продолжить и не останавливаться на достигнутом. Если Эльза разрешит. Разрешит же?