Тёмно-зелёный кэб. Снова.

Виктор резко вышел из неё и, склонившись, прошептал на ухо Гермионе: – Тебе понравилось? – Да, – короткий правдивый ответ слетел с её губ мгновенно. Крам довольно прорычал, снова сильно сжав её грудь, всё ещё прикрытую лифчиком и тканью платья. Это был быстрый, необузданный и совершенно спонтанный секс. Но Гермионе понравилось, и главной причиной тому, возможно, был молчаливый наблюдатель, который по-прежнему стоял, опершись спиной о фонарный столб. Внезапно в салоне кэба раздалась приглушенная вибрация. Виктор обернулся на лежавшее на полу пальто и принялся рыться во внутренних карманах. – Не может этого быть, – с нескрываемой досадой произнёс он, всмотревшись в сообщение на пейджере. – Кажется, мне нужно возвращаться в отель. Тренер хочет устроить срочную перекличку, будь он неладен! Он переместил Гермиону обратно на сиденье и поднял с пола их пальто и свою палочку. Затем приоткрыл дверцу и махнул рукой водителю, позвав того обратно. – Перекличка через пять минут, – добавил Виктор, пока Гермиона торопливо опускала задранную юбку платья, спрятав трусики в карман пальто. – Боюсь, что мне придется аппарировать. Передняя дверца кэба открылась, и раздался голос, который теперь слегка напоминал Малфоя: – Я могу продолжить поездку, сэр? – Да, мистер, – тут же отозвался Крам. – Но дальше будет только один пассажир. Извините, что так вышло. Выяснились срочные обстоятельства. Я воспользуюсь другим такси. Он обернулся к Гермионе, погладив её по щеке, и очень тихо произнёс: – Это было незабываемо. Спасибо. Обязательно дай знать, что добралась домой, хорошо? Виктор быстро чмокнул её на прощание, а затем торопливо вышел из кэба. Он похлопал водителя по плечу, склонился и что-то прошептал тому на ухо, сунув ещё несколько купюр. Потом помахал через окно Гермионе, запахнул пальто и быстрым шагом направился к ближайшему неосвещённому переулку, чтобы аппарировать. Малфой молча вернулся на своё сиденье, пристегнул ремень безопасности и повернул ключ, чтобы завести кэб. Когда машина плавно тронулась, Гермиона тут же раздраженно выпалила: – И как это понимать? – Простите? – озадаченно спросил он. – Я тебя узнала, Малфой, – продолжила Гермиона. – Почему ты под оборотным? Это разве разрешено? Он бросил на неё быстрый взгляд в зеркало заднего вида и усмехнулся. – Пару недель назад посчастливилось подвозить твоего Уизела, – едко начал он, – и это рыжее недоразумение всю дорогу отпускало унизительные комментарии по поводу моего нынешнего положения. Я поговорил с начальством, магловским и магическим, и мне разрешили ездить под оборотным. – Почему ты не отказался от нашего заказа? – Без веской причины нельзя, забыла? Иначе занесут в личное дело, – деловито объяснил Малфой. – Одеты вы оба прилично, не пьяны, не буйные. – А как же подкуп и внеплановая остановка? – так же едко поинтересовалась Гермиона, заметив, что они почти добрались до въезда в её район. Мерлин, она ведь сама назвала свой адрес! – Как будто обычные таксисты таким не промышляют, – усмехнулся он, затормозив перед светофором. Потом обернулся на неё, расплывшись в своей фирменной улыбочке. – Должен признать, что я впечатлён, Грейнджер. Что тебе, что Краму смелости не занимать. Гермиона сердито фыркнула, уставившись в окно слева. Сигнал светофора сменился на зелёный. Когда кэб миновал ещё один квартал, она вновь заговорила: – Что ты хочешь? – Не понял? – он приподнял густые чёрные брови, не сводя взгляда с дороги. – Что ты хочешь, чтобы этот эпизод с Виктором остался в тайне, Малфой? – пояснила Гермиона. – Ты слизеринец. А это – прямой компромат на нас обоих. – А ты по-прежнему сообразительная, Грейнджер, – теперь его голос звучал абсолютно привычно, будто они перенеслись обратно на урок в Хогвартс. – Мне тоже не нужны сейчас проблемы. Поэтому, думаю, мы сможем договориться. – Что. Ты. Хочешь? – повторила она, сделав убедительные паузы. – А сама как думаешь? – Малфой прищурился, всё же посмотрев на неё в зеркало заднего вида. – После увиденного? Гермиона тяжело сглотнула, тут же подсев ближе к нему, и положила ладонь на грудь Драко. После провела кистью ниже, дойдя до ремня его брюк. – Убери руку, – твердо произнес Малфой. – Ты не заслужила сегодня этого. – Но я думала… – в смятении прошептала она. – Ты плохая ведьма, Грейнджер. И поэтому ты не можешь меня трогать, – лукаво ответил он. – Но я хочу, чтобы ты трогала себя. Начинай прямо сейчас. Она быстро облизнула губы, почувствовав прилив возбуждения между ног. Вернувшись обратно на заднее сиденье, Гермиона откинула пальто к боковой стенке и широко развела колени. Затем задрала юбку платья так, чтобы ему было видно. Облизав дрожащие пальцы, она поднесла их к клитору и всё ещё влажным складкам и начала немного стеснённо ласкать себя. – Чувственнее, Грейнджер, – настойчиво, но не грубо потребовал Малфой. – Неужели ты трогаешь себя так? Закусив нижнюю губу и прикрыв глаза, Гермиона стала двигать рукой увереннее, проводя пальцами так, как делала всегда, оставаясь для этого наедине. С губ сорвался короткий приглушенный стон. – Уже лучше, – раздался его довольный голос. Кэб плавно затормозил. – Теперь спустись ниже. Гермиона послушно выполнила озвученное, проникнув в себя сразу двумя пальцами, и немного съехала вперед по сиденью. Нащупав чувствительную точку внутри, она стала плавно массировать её, при этом задевая ладонью клитор. Внезапно он тоже тихо простонал, и ведьма открыла веки, замерев. Прямо на её глазах темноволосый усатый мужчина превращался в платинового блондина с точёными чертами лица. Прическа снова была привычно короткой, без отросших прядей во время их недавней встречи в этом же кэбе. Малфой неприятно скривился и тряхнул головой, облегчённо выдохнув. Затем отстегнул ремень и посмотрел на неё в зеркало заднего вида, сощурившись: – Почему остановилась? Растерянно кивнув, Гермиона возобновила ласки, не разрывая зрительного контакта с ним. В голове всплыли совсем свежие воспоминания том, как он наблюдал за ней и Виктором. Послышался звук расстёгивания бляшки ремня. Малфой извлёк вставший член и принялся водить по нему левой рукой, жадно наблюдая за Гермионой в зеркало. Это подстегнуло её возбуждение, и ведьма застонала. Он ухмыльнулся и отключил тикавший счётчик. – На этом поездка закончена, мэм, – добавил Мафлой. Гермиона резво посмотрела по сторонам. Они были не возле её дома. Они вообще были внутри какого-то гаража! Пока она ласкала себя с закрытыми глазами, Малфой отвёз её куда-то. Ведьма опасливо посмотрела на него, замерев: – Где мы? – Оказывается, в паре кварталов от твоей квартиры есть съёмные гаражи, один из которых принадлежит моей фирме такси, – последовал услужливый ответ. – И на нашу удачу он как раз свободен. Раздевайся, Грейнджер. Малфой смерил её голодным взглядом, и Гермиона, довольно ухмыльнувшись, потянулась к молнии сбоку. Расстегнув змейку, она избавилась от платья, оставшись в чёрном кружевном лифе и чулках. В голове промелькнула мысль о том, что, возможно, секс с Виктором и не был таким уж спонтанным. – Неплохо, – одобрительно кивнул Малфой. – За это дам тебе послабление. Сиди там. Он вышел из кэба, снял куртку, кинув ту на водительское сиденье, и подошёл к задней дверце. Открыв ее, он подозвал Гермиону к себе жестом. Она тут же переместилась к краю сиденья, оказавшись совсем близко к его твердому стояку. Гермиона немедля положила руку на бедро Малфою, но он больно шлёпнул её по тыльной стороне кисти. – Я сказал: «Не трогай меня», – твёрдо прокомментировал он, схватив её пальцами за подбородок. – Вставай коленями на сиденье. Разведи руки и упрись ими в крышу внутри. Когда Гермиона, не проронив ни звука, выполнила указание, он добавил: – А теперь открой рот и докажи, что хочешь стать хорошей ведьмой, Грейнджер. Волна неистового возбуждения накрыла Гермиону с головой, а по телу побежали мурашки, когда она разомкнула губы и облизала их, чтобы принять его член. Малфой легонько прошелся по ним головкой, а затем вошел чуть глубже. Он не был резок в своих движениях – он скорее дразнил её. Когда член вошел достаточно глубоко, Гермиона крепло обхватила его губами, втянула щеки и принялась двигать головой, будто бы насаживаясь на него. Ногти начали царапать поверхность салона от возбуждения, но она не смела прикоснуться к Малфою, опасаясь, что он тут же всё прекратит. Она не хотела, чтобы это прекращалось. Драко обхватил её затылок одной рукой и принялся двигать так, как хотелось ему. Гермиона слышала собственное мычание, стоны и хрипы, прерывавшиеся иногда на кашель. Его головка скользила между её языком и нёбом, изредка дотрагиваясь до слизистой у задней стенки горла. На глазах проступили слёзы, и она всё же шмыгнула носом. – Так и быть, можешь ласкать себя одной рукой, Грейнджер, – властно произнес Малфой, чуть натянув её волосы. – Я сегодня добрый. Её пальцы тут же прильнули к собственному паху, начав тереть и давить на клитор, и на совершенно мокрые складки. Желание кипело внутри подобно зелью в котле, и в этот миг Гермионе больше всего хотелось, чтобы кто-нибудь окунул её туда с головой. Движения Малфоя стали более хаотичными, и ведьма промычала от нетерпения, потому что теперь точно знала, что он быстро будет готов ко второму раунду после оргазма. Его рука снова сильно стянула её волосы на затылке, а член вошёл глубже. Гермиона невольно закашлялась, когда его сперма обрызгала корень языка, попав и на горло. Малфой дождался, пока изольется в неё полностью, быстро извлёк член и прикрыл её рот своей ладонью, присев перед Гермионой. – Ты знаешь, что нужно сделать, – потемневшие серые глаза торжествующе пожирали каждую эмоцию, возникавшую на её лице. Гермиона сглотнула, затем, когда он убрал ладонь, широко раскрыла рот и высунула язык, как бы показав, что не ослушалась его. – Второй раунд, Малфой? – нетерпеливо прохрипела она, всё еще не отрывая от него глаз. – Я тебя хочу. – Ты хочешь меня, или ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, как это сделал Виктор Крам? – властно спросил он, снова поднявшись на ноги, но по-прежнему смотря на неё. – Трахни меня, – Гермиона почти взмолилась, – как Драко Малфой. Вот, чего я хочу. Он довольно ухмыльнулся, нежно погладив её по щеке. – Повернись ко мне задницей, Грейнджер, – всё внутри Гермионы заклокотало на этой уверенной фразе. – И прогнись, чтобы мне было удобнее. Ведьма торопливо, но немного неуклюже сменила позицию, услужливо выставив ягодицы выше к нему. Член Малфоя потерся о её мокрый вход. – Да ты просто ненасытная, Грейнджер, – раздался его низкий голос. – Тебя отодрали менее получаса назад, а ты уже хочешь добавки. Его ладонь прошлась по её ягодице, слегка сжав горевшую кожу. – Видела бы ты сейчас свою задницу, – добавил Малфой. – Такая по-гриффиндорски красная. Салазар Слизерин наверняка осудил бы меня за подобную лояльность к другому факультету. – Драко, ну же, – простонала Гермиона. – Какая нетерпеливая ведьма, ай-яй-яй, – он усмехнулся, шлепнув её. – Но ты ведь обещала сообщить Краму, что добралась домой. Отправь ему патронуса, сейчас. Иначе я не войду. Гермиона нащупала рукой свою волшебную палочку в кармане пальто и вывела в воздухе нужную руну. Серебристо-голубая выдра принялась парить внутри салона кэба. – Виктор, я… – Гермиона запнулась, почувствовав, как Малфой вошел в неё на всю длину. – Я дома, все х-хорошо, – он толкнулся. – С-спасибо за прекрасно проведённое время. И доброй ночи. Как только патронус просочился сквозь крышу кэба, Малфой снова хлёстко шлёпнул её по ягодицам. – Ты отлично справилась, Грейнджер. Пожалуй, теперь ты снова хорошая ведьма. Его пальцы сильно впились в её поясницу с обеих сторон, и Малфой задал быстрый темп, яростно насаживая Гермиону на свой член. Она замычала от удовольствия, сжав кулаки до побелевших костяшек, и зажмурилась. Из глаз прыснули слезинки, но Гермионе нравилось. К собственному удивлению, властный подход Малфоя возбуждал её гораздо больше эгоистичной грубости Крама. Теперь она была уверена – не наблюдай Драко за ней, она бы точно не кончила с Виктором. Малфой в очередной раз сильно шлепнул её, прорычав и подтянув чуть выше. Его член входил на всю длину, и Гермиона начала растворяться в блаженных ощущениях. Она неосознанно протянула руку, дотронувшись до клитора, из горла вырвался хриплый стон. – Хитрая ведьма. Решила добавить пальчики? – лукаво поинтересовался Малфой. – Что ж, я не против. Оближи. Гермиона внезапно вздрогнула, когда его большой палец оказался возле её рта. Она мгновенно обхватила его губами и щедро облизала языком. Затем он убрал руку от её головы, и она вздрогнула, почувствовав небольшое давление на собственном анусе. Малфой ловко ввел мокрый палец на одну или две фаланги внутрь, и её накрыло непередаваемым блаженством. – Я не буду спрашивать, нравится ли тебе, Грейнджер, – резко произнес он. – Потому что это нравится мне. Если бы он всё же спросил, то Гермиона однозначно ответила бы «да». Этот случайный секс определенно был одним из самых феерических в её жизни. Их обоюдные стоны, звуки шлепков кожей о кожу, шорохи его одежды и едва уловимое поскрипывание самого кэба возбуждали лучше любой песни, под которую она когда-либо занималась сексом. Малфой резко извлёк палец, ущипнув её за ягодицу, и толкнул Гермиону вперёд так, что она не удержалась на коленях и повалилась на сиденье, но успела выставить перед собой предплечья. Теперь Драко прислонился к её спине своей шерстяной жилеткой, обхватив за талию одной рукой, а вторую упёр в сиденье рядом с головой Гермионы. Снова войдя в неё, он, тяжело дыша, провёл языком по её шее сбоку прямо до мочки уха и втянул её губами. Ведьма громко застонала, и его пальцы на её талии сжались сильнее. Гермиона чувствовала, что была на грани оргазма, поэтому зажмурилась, полностью отдавшись ощущениям. Драко слегка прикусил её за шею, громко выдохнув и опалив горячим дыханием вспотевшую кожу. Это подтолкнуло её, и внутренние стенки сжались от растёкшегося по телу блаженства. Гермиона неконтролируемо заерзала тазом и бедрами, и Малфой толкнулся в неё ещё пару раз, после чего замер и тоже задрожал, громко простонав. Внезапно сквозь переднее стекло кэба просочилась морда большого медведя, сиявшего бледно-голубым. – Гермини, – патронус заговорил голосом Виктора, – это действительно был незабываемый день! И вечер. Думаю, что, в отличие от квиддича, мы оба вышли победителями сегодня. Спокойной тебе ночи. Когда мохнатая полупрозрачная морда начала растворяться в воздухе, Малфой крепко сжал грудь Гермионы и торжествующе произнес: – Нет, Крам. Ты сегодня точно главный лузер.