Чужой родни не бывает.

— А ведь этот вариант и впрямь не стоит отметать, — неожиданно легко согласился Акито. — Значит будем отрабатывать обе версии? — уточнила Джун. Парень кивнул и оставшуюся часть пути они ехали молча, думая каждый о своем. Наконец они добрались до небольшой частной клиники. Эванс с интересом осматривала фасад здания, пока Акито перекидывался парой слов с местным управляющим больницы. Здание ей понравилось. «Простенько и со вкусом», — отметила про себя девушка. — Ну что, пойдём? — спросил Отори-средний, галантно открывая перед Джун дверь. — Слу-ушай, — не приминула вставить шпильку девушка, — А что, нужно обязательно наркотики принимать, чтобы ты начал себя нормально вести? Парень фыркнул, подавив желание захлопнуть дверь прямо перед носом рыжей нахалки. Они прошли по длинному больничному коридору до двери с табличкой «лаборатория» и, постучав, вошли внутрь. Лаборантка вежливо поклонилась Отори-среднему, а на Джун бросила холодный колкий взгляд поверх очков. — Итак, какой будет окончательный вердикт? — деловито спросил Акито. — Мескалин, — коротко сказала работница лаборатории. Джун, впервые слышащая это слово, переспросила: — Меска…что? — Мескалин, — холодно повторила та и едко спросила, — Принимаешь и не знаешь название? Эванс растерялась и опустила глаза. Сказать правду было невозможно, да и звучала бы история слишком дико и неправдоподобно. Ну кто бы, в самом деле, поверил в заговор? В наркоманов верится гораздо проще. Акито заметил смятение и растерянность девушки и резко сказал: — Джун не наркоманка. Попрошу это запомнить и учесть на будущее, — лаборантка нервно сглотнула и поежилась от ледяного взгляда парня. «Все-таки взгляд — это у них семейная черта», — невольно подумала Джун, вспомнив своего парня. А Акито тем временем продолжал вдохновенно сочинять «легенду»: — Мескалин ей подмешали на студенческой вечеринке (и, поверьте, того, кто это сделал ждёт незавидная участь). Джун пожаловалась на плохое самочувствие и на мучающие её кошмары и я решил, что анализ крови не помешает. — Я-ясно, — начала заикаться работница лаборатории, — Прошу меня простить, — лёгкий поклон в сторону удивленной столь быстрыми переменами, Эванс. — Да ладно… — начала было Джун, но была тут же перебита Отори-средним. — И вот ещё что, — тоном, не терпящим возражений, сказал парень, и угрожающе наклонился через стол к лаборантке (та слегка попятилась), — Эта информация не должна просочиться за пределы клиники. Потому что, — он сделал эффектную паузу, — Я сразу узнаю от кого была утечка информации. Я. ПОНЯТНО. ОБЬЯСНЯЮ? Побелевшая как мел девушка, кивнула. Джун поняла, что если она сейчас что-то не предпримет, то медицинская помощь понадобится уже лаборантке. — Ладно, Акито, — сказала она, беря парня под локоть и утягивая к выходу, — Все всё поняли и беспрекословно исполнят, а нам с тобой пора уже. И так кучу времени потратили. Им вслед донеслось робкое «до свидания». — Спасибо, конечно, что вступился за меня, — сказала Джун уже в коридоре, — Но доводить девушку до инфаркта всё же не стоило. — Она меня раздражала, — хмыкнул парень. — Так что это за препарат такой? — решила сменить тему Эванс, снова позабыв его название. — Если вкратце, — сказал Акито и начал сыпать научными терминами и кучей информации, — То это природный алколоид. Содержится в определенных видах кактусов в Мексике, хотя сейчас его могут добывать и искусственным путем. Его даже индейцы в своих обрядах использовали. Оказывает сильное влияние на центральную нервную систему. — Это я уже заметила, — вздохнула Джун. — Да, по тебе вполне симптоматику можно изучать, — хмыкнул парень и начал перечислять, — Всё в полном наборе: галлюцинации, изменение мыслительного процесса, переживания, иррациональность, ускоренность мыслительного процесса, расширение зрачков, чувство жары или холода, головная боль, чувство тревоги, сухость во рту, спутанность сознания и… внимание! В некоторых случаях, панические атаки. Ну что, похоже? — Десять из десяти, — вновь вздохнула Джун, — А эффект сколько длится? Парень вновь выдал энциклопедические знания: -Эффект начинает проявляться через 45-60 минут после употребления. Пик активности длится около 4 часов, после чего происходит спад продолжительностью также 4 часа. Джун хихикнула и, поймав на себе недоуменный взгляд, сказала: — Ты прям как Википедия. Не голова, а Дом Советов! — Сочту за комплимент, — улыбнулся Акито. — Но это значит, — лихорадочно заработал мозг у Эванс, — Что обе версии опять подходят по времени воздействия. Тц! — она цокнула языком, — Это раздражает! Ой, а куда мы идём? — удивлённо завертела головой она, — Выход, вроде, в другой стороне… — Уже пришли, — спокойно отозвался парень, открывая дверь какой-то палаты и заталкивая девушку внутрь. Та удивлённо осмотрелась. Небольшая палата на одного человека, в углу стояла кушетка, а около неё была уже приготовленная капельница. — Ну вот, снова капельница! — быстро сообразила что к чему Эванс, — Они меня преследуют, похоже! А можно как-нибудь по другому? Терпеть их не могу! Может само пройдет, а? — Джун, мы не можем сказать точно, сколько по времени тебе давали эту гадость, — вздохнул парень, скрестив руки на груди, — Капельница — это самый быстрый способ вывести эту дрянь из организма. Хотя, конечно, для усиления эффекта, — он недобро усмехнулся, — Можно ещё и слабительное дать. Девушка нервно сглотнула. — Ну капельница, так капельница, — быстро согласилась она, выкладывая на тумбочку из кармана джинс телефон (чтобы не выпал) и забралась на кушетку, — А где медсестра? — Ау! Перед тобой потомственный медик вообще-то, — помахал рукой Акито, подходя ближе — Лишние глаза и уши нам ни к чему. — То есть ты в меня сейчас иголкой тыкать будешь? — закатывая рукав (а заодно глаза), пробурчала Джун, — Эх, а я ещё завещание не написала и с Кёей не попрощалась… — Щас получишь у меня! — пригрозил парень, правда, иголку ввел достаточно аккуратно и безболезненно, чем очень удивил Эванс. — А ты и впрямь профи! — изумилась она, — Обычно мне медсестры целый консилиум собирали, потому что в вену попасть не могли. Тонкие очень, — пояснила девушка, — Вечно я как подушечка для иголок ходила. А ты прям с первого раза… Апплодирую стоя! — Нет уж, лучше лежи и не дергайся, — усмехнулся парень, которому был почему-то лестен комплимент Джун, — А я пока в клинику позвоню, сообщу, что не появлюсь сегодня. Он быстро переговорил по телефону и, тоже положив его на тумбочку, сел напротив Джун. Они едва успели обсудить план действий на завтра, как телефон зазвонил снова. Акито взял трубку: — Слушаю! — бросил он. — Акито?! — донёсся до него удивленный голос Кёи на том конце. — Деби-ил, — как при последней стадии зубной боли простонала Джун, — Ты мой телефон схватил! Ставь на громкую теперь. И, действительно, оба телефона при входе в клинику, были переведены в виброрежим и Акито сейчас сильно жалел, что схватил технику не глядя. Придется теперь придумывать «легенду Штирлица». Решив, что лучшая защита — это нападение, Акито хмыкнул в трубку: — Да, случайно схватил не свой телефон. А что, боишься, что девушку у тебя уведу? — Да кому ты нужен, «дар Валдая»? — хмыкнула из своего угла Джун, жалея, что из-за капельницы не может отнять технику. — Нет, — донёсся, как всегда спокойный и невозмутимый голос Кёи, — То что Джун может уйти к тебе, мне, боюсь, даже в чумном бреду не привидится. Просто я был удивлен, что вы находитесь в одном радиусе действия. Неужели нашли общий язык? — Я с этой занозой общий язык найду, — начал злиться Акито, — Когда она свой прикусывать начнёт. — Я бы прикусила, — не осталась в долгу девушка, — Но собеседник из тебя так себе. Кто-то же должен хоть как-то поддерживать дискуссию. Кея с улыбкой слушал этот диалог. Всё-таки, когда находишься в другой стране, приятно осознавать, что хоть что-то не меняется. Но вмешаться всё-таки, похоже, стоит. — Так всё же, — выждав паузу, спросил он, — Что вы делаете в одном помещении? — Джун решила помочь мне с документацией, — брякнул первое что пришло в голову, Акито, — Хотя её никто об этом не просил. — Я случайно увидела бумаги на столе, — не уходя далеко от истины, подтвердила его версию Джун, — Мне бросились в глаза несоответствия и я, само собой, подумала, что бухгалтерия что-то намудрила, — мысленно извинившись перед бухгалтерией, продолжила девушка, — А Акито ж у нас птица гордая, — бросила она на него негодующий взгляд, — О помощи и не попросит. — Ясно. Что ж, попробую освободиться раньше и помочь, — сказал Кея, — Как-никак семейное дело. — Нет! — в один голос воскликнули Акито и Джун и замолчали, осознав как это только что прозвучало. — То есть мы, конечно, не отказались бы от твоей помощи, будь ты здесь, — осторожно начала подбирать слова, чтобы выкрутиться, Эванс, — Но Кёя… у тебя же важный проект, поэтому ты лучше не спеши и сдай его на отлично. А мы сами справимся, правда ведь, Акито? — Да, — слишком уж быстро, по мнению Кёи, согласился тот, — Я себе не прощу, если из-за проблем, с которыми я в силах сам справиться — (на этих словах Джун только сокрушенно покачала головой), — Ты зарубишь проект. Учись хорошо, братишка. Ладно, нам пора! — и быстро отключился. — «Братишка»? «Я себе не прощу»? — Эванс в ужасе уставилась на Отори-среднего, — Откуда в тебе столько мелодраматизма?! Да Кёя за версту лажу почувствует! Тебе же не свойственно так говорить. Ох, надо разобраться с этим делом быстрее, чем Кёя до нас доберется. — По-моему, ты переоцениваешь моего брата, — недовольно сказал парень, — Думаешь он по паре фраз догадается, что у нас что-то идёт не так? Джун только фыркнула: — Акито, ты бы не судил людей по себе. Не все такие тормоза… Тут даже я бы догадалась… Но оставим, ещё долго ругающихся между собой, героев и вернёмся к Кёе, чей мозг сейчас, как компьютерный процессор, загружал и анализировал полученную информацию. «То что они оба сейчас наговорили», — думал он, — «Разумеется враньё. Слишком уж они поспешили заверить меня, что всё нормально и они сами справятся. Скорее всего ситуация намного серьезнее. Вопрос только НАСКОЛЬКО и ПОЧЕМУ Джун в это полезла? Симпатия к брату, разумеется, исключается», — продолжал размышлять он, — «Вряд ли Джун так резко поменяла мнение и раздражение переросло в… симпатию», — он не решился подумать «любовь», хотя старался избегать тавтологии даже в мыслях. Кея отодвинул проект над которым трудился и, встав из-за стола, подошёл к окну. В Бостоне уже давно наступила ночь и зажглась иллюминация. «Город тысячи огней», — как любила восхищённо говорить Джун. Давно уже пора ложиться спать, наверняка, подъем завтра окажется трудным (впрочем, всё как обычно). Но эта ситуация не давала ему покоя. Что-то там происходило, это определенно. Вот только бросить всё и уехать — явно не вариант. Во-первых, вдруг всё же тревога ложная. А во-вторых, получится, что он не доверяет родному брату и своей девушке. А потому единственно верным решением парню показалось, как можно быстрее закончить проект и уже тогда мчаться на первый самолёт. Кея снова вернулся к столу и сел за тетради. *** — А она точно ушла? — спросила Джун у Акито, когда они открыли его ключом дверь в кабинет психотерапевта. — Я лично дал ей важное поручение и проследил из окна, что она вышла, — сказал парень и указал на стол, — Этот графин? — Да, — кивнула девушка, — Не думаю, что она успела поменять воду после сеанса. Хотя похоже её удивило, что я передумала и пить не стала. Акито достал из кармана пузырек и отлил в него воду из графина. Потом они стали заглядывать во все выдвижные ящики в поисках наркотика. Но ничего даже отдаленно похожего не было найдено. Был, конечно, ещё один запертый ящик стола. Джун предположила, что препарат либо в нём, либо Азуми унесла его с собой. Послышался поворот ключа в замочной скважине и дверь открылась. На пороге стояла доктор Яно и удивлённо смотрела на непрошенных гостей, которые успели только отпрянуть от стола. Но в кабинете явно были видны следы обыска. — Азуми, ты почему так рано вернулась? — растерянно сказал Акито. — Деньги на такси забыла, — неловко заправив прядь за ухо, сказала она и тут же нахмурилась, — А вы что делаете в моем кабинете?