Моменты, о которых невозможно забыть

      Он пришёл сюда, когда было солнечно. Заметил небольшие качели, украшенные сверху плотным слоем листвы и решил немного посидеть на них, полюбоваться видами Л’менбурга — точнее, его руинами. Что произошло с этим городом — он не знал, а попытки узнать у других оканчивались не очень успешно — все делали вид, будто Л’менбурга не существует и эта огромная яма была тут всегда. Забавная вышла ситуация — как только он присел на деревянные дощечки, небо затянуло серыми тяжёлыми тучами и на землю начали падать крупные капли. Начался дождь. Гостбур радовался, что листва защищала его от воды, но в то же время он понимал, что в ближайшее время не сможет отсюда выбраться. Слушая шум дождя, он задумался — а почему никто не хочет рассказывать ему про это место? Несколько раз он слышал, как некоторые члены сервера рассказывали про какой-то взрыв. Что тот, кем был Гостбур раньше, совершил этот самый взрыв. Но зачем? Что такого произошло в его жизни, что тот решил разрушить целый город? Призрак никак не мог понять прошлого себя и, в какой-то степени, даже злился на него. Тот Вилбур был неправильным. Плохим. По слухам, под конец жизни он потихоньку начал сходить с ума, ссорился со всеми. В общем, он не хотел быть им. Он другой. Он тихий, спокойный, хороший. Его все любят, он со всеми общается. У него есть барашек Друг, ради которого ему ничего не жалко. И он не хочет думать о том Вилбуре. Он Гостбур. Так было, так есть и так будет всегда… — Ты чего тут сидишь, Вилбур? — чей-то грубоватый, но в то же время пустой голос вырывает из размышлений о прошлом. Гостбур поднимает взгляд на источник звука и видит… его. Большие, длинные рога, лохматые волосы, вселенская усталость на лице и синий свитер с красным сердечком на нём. -…Кто ты? — мягкий голос британца обращён к незнакомцу, который удивлённо вскинул бровь. — В каком смысле кто я? Твой заклятый враг, бывший Президент Менбурга, которого ты со своими дружками довёл до сердечного приступа. Ничего не вспоминается? Глаза Гостбура округлились от удивления, а после на его лице отобразилась грусть. Взгляд виновато опустился в землю. — Я н-не знал…… М-мне так жаль, что с тобой это произошло! Е-если я виноват, то… — Ой заткнись. — перебил его рогатый, присаживаясь рядом на деревянную качель. Благо она была большая, а они — не имели никакого веса или такого понятия, как «занимать пространство». Гостбур удивлённо глянул на нового знакомого и что-то в нём показалось ему жутко знакомым. Будто когда-то они были знакомы. При взгляде на Глатта внутри становилось по-странному тепло. Такого раньше не было. — А мы… раньше встречались? — тихо задаёт вопрос британец, незаметно для самого себя приближая свою ладонь к более крупной ладони гибрида. Она останавливается совсем рядом — одно неверное (или всё же верное?) движение — и он коснётся его руки. Если бы призраки умели краснеть — Глатт бы так и сделал. Ситуация ставила его в неловкое положение — Вилбур, что, видимо, решил поиграть с ним в какую-то игру, притворяясь, что не знает его, протягивает ему руку и думает, что он не заметит? Ещё и задаёт странные вопросы. На призрачном лице расцветает хитрая улыбочка. — Оооооо, Вилбур, любовничек мой. Конечно мы встречались~ — на низких тонах и с хрипотцой в голосе произносит он, подсаживаясь поближе. — До того, как ты предал меня ради неудачников из Погтопии, мы с тобой встречались. Даже не так. Мы с тобой вытворяли такие вещи, что некоторым парочкам и не снились~ — Правда? Ох, и что же мы такого вытворяли, мой заклятый враг? — голос Гостбура, мягкий и безобидный, внезапно превращается в такой же низкий, как и у собеседника. — Расскажи мне поподробней~ У Глатта случился второй сердечный приступ. Вот ведь чертёнок! Даже являясь призраком этот идиот мог запросто довести его до смущения своими гейскими выходками. Каждый ёбаный раз. -….Глатт. Зови меня Глатт. — быстро переводит тему он и, чтобы Вил больше не вытворил никакой хуйни, позволяет себе пододвинуть свою ладонь навстречу ладони кудрявого. Глаза паренька в жёлтом свитере радостно и смущённо смотрят на рогатого, в то время как призрачные пальцы переплетаются между собой. Парочка умиротворённо прикрывает глаза. Так хорошо и спокойно. Сидя тут, на деревянной качели, и слушая шум дождя, остальной мир, казалось, ушёл на второй план. Оставались только Гостбур и Глатт. Первый машинально кладёт голову на чужое плечо и в голове проскакивает воспоминание.

***

Шум дождя, тёплое дыхание, щекотливое чувство от чужих бакенбард, запах виски вперемешку с собственным запахом собеседника. Разговоры ни о чём, прикрытые глаза, тепло рук, соединённых между собой. Голова на плече.

***

      Такое уже было. И, что-то ему подсказывает, что его тайный собеседник из воспоминаний имеет какое-то отношение к Глатту. — Ты красивый. — тихо произносит он, прикрывая глаза. — А ещё похож на моего мужа, Друга. Надо будет вас как-нибудь познакомить. Уверен, вы сможете найти общий язык… Глатт на это лишь смеётся и треплет свободной рукой британца по волосам. Он почему-то не удивлён, что Гостбур после смерти вышел замуж за некого «Друга». Он бы даже глазом не моргнул, если бы узнал, что Друг, например, это какая-нибудь синяя овечка.

Тем временем дождь начинал потихоньку заканчиваться.

— Блять. — рогатый быстро (и разочарованно) освобождает себя из кокона под названием «Британский призрак-революционер» и встаёт с качели под грустный вздох сидящего. — И-извини, Вил, мне нужно идти. Скоро опять появится солнце и я тут и помру. — Т-ты… Мы встретимся? — тихонько и, наверно, больше для себя, спрашивает Гостбур, с вселенской печалью глядя новому знакомому прямо в глаза. — М-может скажешь, где я смогу тебя найти тебя? — …Может быть, вечером прямо здесь? Ночью я могу спокойно ходить. — он не выдерживает. Только не эти глаза. Он знает этот взгляд. И от того, что он знает ему не становится лучше. Не улучшает ситуацию и широкая радостная улыбка парня. — Можно! Я-я… я буду ждать! — он встаёт с качели и, стараясь не вылезать из укрытия, протягивает Глатту синий краситель. — Возьми немного синего! Как напоминание, что у тебя теперь есть такой друг, как Гостбур! Рогатый мешкается. Стоило ли ему это делать? Стоило ли ему в принципе приходить сюда сегодня? Честно, он даже не был уверен в том, что пришёл бы сегодня вечером. Он сказал это, потому что не хотел расстраивать его. Не хотел видеть его грустным. Не хотел осознавать, что он сделал его грустным. Он берёт краситель и убирает его в инвентарь. — Ладно, всё, окей. Увидимся там…. Когда-нибудь сегодняшним вечером. — смущённо говорит он и быстро убегает домой, до того, как дождь полностью закончится и яркое, обжигающее призрачную кожу, солнце выглянет из-за облаков.

***

      Сидя в той самой пещере и вдыхая запах сырости, Глатт думает о том, что, если и вправду придёт вечером к тем качелям, то наверняка увидит жёлтый свитер и мягкую улыбку Гостбура.

И он хочет это увидеть.