Вопреки заветам

Занятия музыкой быстро вошли у принцессы в привычку. Не проходило и дня, чтобы Харука вместе с Сесилем не уединились бы в музыкальном классе, очаровывая нечаянных слушателей волшебными мелодиями, льющимися из открытых окон. Быстрые, порой аритмичные песни из далёкой южной страны вызывали у девушки неподдельный интерес, в то время как принц увлечённо изучал традиционные танцы Шайна. Не успела Харука этого заметить, как страх игры перед незнакомцем сошёл на нет, уступив место нетерпению. Дрожание пальцев над клавишами в первый день сменилось нежным трепетом в груди каждый раз, когда девушка толкала дверь класса, ожидая увидеть тёмный силуэт стоящего против солнца юноши. И улыбка принца, всегда ждавшего новой встречи, словно обволакивала её теплом, даря уверенность и наполняя сердце радостью. Кроме того, девушка обратила внимание, что с той ссоры на тренировочном поле первый принц будто намеренно их избегал. Стоило Сесилю появиться возле принцессы — у Отои немедленно находились важные дела, которые всенепременно должны были быть решены прямо сейчас. Заблудившись только единожды, гость из Агнаполиса безошибочно запомнил любимую беседку Харуки. После нескольких неприятных столкновений в ней Отоя перестал приходить и туда. Если раньше первый принц каждое свободное утро сбегал в её спальню, чтобы рассказать о том, как прошёл предыдущий день, то теперь найти его стало проблемой. Однажды Харука поделилась своим беспокойством с Сё, но тот лишь пожал плечами: — После возвращения экспедиции у Отои довольно много работы. Ещё и совещания почти каждый день… Мы-то с Нацуки от них освобождены, а ему приходится постоянно сопровождать отца. Не переживай, с отъездом послов Агнаполиса всё вернётся на круги своя. И девушка старалась не переживать. Харука искренне хотела верить брату, всегда защищавшему её от всех невзгод, потому не искала лишний раз встречи с Отоей. Всё верно — открытие южного направления значило грандиозные изменения в военной и торговой политике, и первый принц, как будущий наследник, обязан был быть в курсе планов страны. Ему также необходим был дипломатический опыт, который непросто наработать в условиях устоявшихся отношений стран. Всё это было очевидно, логично, но… Семена сомнений всё равно прорастали, душа девушку беспричинной тревогой. Подобные размышления отрицательно сказывались на настроении принцессы, на что обратила внимание и Томочика: — Вас что-то беспокоит? Помогая своей госпоже уложить волосы, девушка озабоченно поглядывала на неё. Яркое солнце освещало комнату, обещая отличную погоду, и тем явственнее становилась тень печали на лице Харуки. Однако все эти вещи и самой принцессе казались глупыми и надуманными, потому она не стала изливать на горничную волнение. Вместо этого она постаралась беззаботно улыбнуться: — Нет, что ты, всё в порядке. У меня просто заканчиваются ноты, которыми я хотела бы поделиться с принцем, вот и пытаюсь придумать, что ещё мы с ним не играли. Томочика поддержала желание госпожи не говорить о заботах и сразу подхватила новую тему разговора: — Разве во дворце так уж мало нотных листов? С другой стороны, если играть только то, что звучит на торжественных приёмах — может, и впрямь не так сложно их перебрать за пару недель. Тогда, что насчёт народных песен? — Народных песен? — Точно. Ваше Высочество, вы ведь редко бываете в городе? На главной площади часто дают представления по известным сказкам и преданиям. Среди прочих всегда были популярны кукольные театры — тексты в них обычно сопровождаются флейтой или скрипкой. Со временем простое чтение под музыку превратилось в пение, а где звучит песня — там её подхватывает и зритель. Таким образом многие истории обзавелись поклонниками, которым нравится именно определённое исполнение, а с их лёгкой руки эти песни разошлись среди народа. Если вам интересно… Болтовню Томочики прервал стук в дверь. В коридоре ожидал украшенный почтенной сединой дворецкий. Склонившись, он коротко сообщил: — После полудня Его Величество ожидает Её Высочество принцессу Харуку в своём кабинете. Извещение вновь подняло улёгшуюся ненадолго волну тревоги в душе девушки. Отец никогда так просто не звал её к себе. Большая часть их общения проходила на светских вечерах либо на редких семейных ужинах. Если же он желал видеть свою дочь вне этих событий — повод должен быть достаточно веским. Что же случилось? Она где-то провинилась перед ним? Или с что-то произошло с братьями? Переживания скрутились в тугую пружину, которая, распрямившись, заставила девушку подняться на ноги и начать безостановочно ходить по комнате. Погружённая в мысли, она не обратила внимания, в какой момент Томочика, покачивая головой, покинула свою госпожу. Даже предупредить Сесиля о своём возможном опоздании Харука напрочь забыла. Лишь громкий бой часов вырвал её из омута дум, вынуждая неохотно покинуть комнату. Густой ворс ковра заглушал шаги. Принцессе хотелось, чтобы он также заглушал и громкие мысли, бьющиеся изнутри о черепную коробку, но он не был на это способен. К моменту, когда она испуганно и робко постучала в дверь отцовского кабинета, её размышления о причинах приглашения успели сделать круг от самых невинных предположений до ужасающих идей, которыми Харука не рискнула бы поделиться даже с личной горничной. — Входи. Однако голос Его Величества звучал так же, как и обычно. Войдя и склонившись в реверансе, принцесса обнаружила, что кроме него в комнате был ещё один человек. Тёмные волосы едва виднелись над высокой спинкой дивана, и пока Харука не подошла ближе, она не могла сказать, кем был второй гость. Его Величество поманил дочь к себе и та, подчиняясь отцовской воле, приблизилась. — Харука? На красном бархате вычурной мебели сидел Сесиль, столь же удивлённый её приходом, как и девушка — его присутствием. Но молодые люди не успели обменяться даже парой слов, оглушённые неожиданным смехом Саотоме Шайнинга: — Харука! Харука, значит, да? Отрадно видеть, что у вас такие хорошие отношения! Присаживайся же, дочь моя. У меня есть к вам разговор. Харука присела на край дивана подле принца и нервно сжала в пальцах ткань юбки. Глядя в её испуганные глаза, Его Величество вновь разразился смехом: — Кажется, моё приглашение было слишком неожиданным? Не стоит переживать, это всего лишь маленькая беседа о том, как проходят ваши дни. Принц Сесиль гостит в Шайне уже почти месяц. Нравится ли вам наша страна? Почтительно прижав руку к груди, Сесиль кивнул: — Да, очень! В ней так много незнакомых мне вещей — каждый день преподносит новые сюрпризы. Невиданные мною ранее деревья и цветы, неслыханные истории и песни, невообразимые шедевры магии и искусства… Кажется, чем дольше я здесь нахожусь, тем больше предстаёт предо мной загадок. — Весело ли решать эти загадки? — Несомненно! И я должен выразить искреннюю благодарность Харуке за то, что она помогает мне справляться с теми трудностями, которые сам я не в силах преодолеть. Его Величество заинтересованно подался вперёд: — Ойя? Неужели вы проводите с ней даже больше времени, чем со своим сопровождающим? Смущённо почесав щёку, Сесиль признал: — Да, так вышло, что в своей неудержимой любознательности я быстро оставил его позади, во многом положившись на Харуку. Надеюсь, это не вызывает у вас беспокойства? Саотомэ Шайнинг радостно хлопнул по столу: — Ни в коем случае! Но поладили ли вы? С этим вопросом мужчина неожиданно повернулся к дочери, до сих пор не принимавшей участия в разговоре. Та уже успела порядком расслабиться, поэтому ответила довольно смело: — Да. Мы проводим вместе достаточно много времени и с удовольствием общаемся. Принц Сесиль очень интересный собеседник, а его познания обширны и охватывают, кажется, все темы, какие только можно вообразить. На эту похвалу Сесиль обворожительно улыбнулся: — Принцесса перехваливает меня. Вряд ли я сумею сравниться с Его Величеством в ширине кругозора, ведь он человек многих талантов и во всём превосходит меня. — Что вы! Конечно, отец невероятен, но это вовсе не умаляет ваших заслуг! Мы ведь ровесники, однако принц Сесиль… Ненадолго девушка напрочь позабыла, где находится, в очередной раз увлёкшись беседой с принцем. Король не останавливал их, с благосклонной улыбкой наблюдая за общением детей. Скоро Харука вспомнила, где находится, и смущённо замолкла, позволяя отцу возобновить прерванный разговор. — Я вижу, вам и правда весело вместе. Могу ли я надеяться, что принцу Сесилю приятна компания моей дочери? Принц решительно воскликнул: — Конечно же, это так! Тогда Его Величество повернулся к принцессе: — А что насчёт тебя, Харука? Взаимно ли это чувство? Формулировка вопроса слегка озадачила девушку, но она всё равно робко кивнула. Их реакция явно пришлась королю по душе, потому что он откинулся в кресле и, поправив свою маску, сложил руки на груди. — Что же… Шайн — богатая и сильная страна. Не менее великая, чем далёкий и жаркий Агнаполис. За время нахождения послов Агнаполиса во дворце мы успели обсудить немало вопросов, касающихся будущей торговли между странами. Однако есть кое-что, требующее обсуждения лично с Его Высочеством. Как вы знаете, у меня всего одна дочь, и я, как отец, желаю ей только счастья. Тем не менее, происхождение вне зависимости от моего желания накладывает на неё некоторые обязательства, от которых невозможно сбежать. Харука уже взрослая девушка и хотя я никогда не поднимал с ней эту тему, с каждым годом ко мне поступает всё больше предложений о замужестве. Краски моментально схлынули с лица девушки, сделав его белым, как полотно. От любопытства не осталось и следа. Вместо этого Харуке захотелось немедленно завершить этот разговор, прервать его раньше, чем то, о чём она думала, будет произнесено вслух. Но Его Величество будто не замечал резко изменившегося настроения дочери, продолжая неуклонно подводить беседу к истинной цели: — Многие из этих предложений были бы крайне выгодными для нас, как для страны, однако определённо сделали бы Харуку несчастной. По этой причине я вынужден был отказывать, затягивать с ответом и постоянно увиливать от докучливых посланников. Но рано или поздно придётся делать выбор. И прежде, чем этот момент настанет, я хочу сделать Агнаполису официальное предложение: как вы смотрите на то, чтобы скрепить отношения между нашими странами узами брака? Кабинет погрузился в тишину. Всё происходящее было столь неожиданным, что казалось нереальным. Харука съёжилась от страха, не осмеливаясь даже взглянуть на сидевшего совсем рядом принца. Вот так, ни с того, ни с сего решать её судьбу, в самой обыкновенной, будничной манере? Неужели так и должно быть? Неужели все государственные вопросы, будь то война или свадьба, обсуждаются с подобной невозмутимостью? А как же её чувства? Они совсем ничего не значат? Долгое молчание прервал голос Сесиля: — Делая подобное предложение, вы оказываете мне честь, Ваше Величество. Без сомнений, будь я вправе единолично решать такого рода вопросы, я принял бы его не задумываясь. Однако, как вы и сказали, обсуждения таких масштабов повлияют не только на нашу личную жизнь, но и на отношения между странами. Поэтому, будучи в первую очередь посланником Агнаполиса, прежде всего я обязан обсудить это со своей делегацией. Саотомэ Шайнинг довольно кивнул: — Разумеется. Я не тороплю вас с ответом, но был бы крайне признателен, если бы получил его до вашего отъезда на родину. Сесиль расслабленно кивнул и обернулся к принцессе, намереваясь ей что-то сказать, но споткнулся об алую макушку низко опущенной головы. — Харука? Его тихий голос заставил девушку вздрогнуть. С трудом выпрямившись, и то не до конца, она надтреснутым голосом обратилась к отцу: — Это… окончательное решение? — Да. Тон мужчины не давал усомниться в категоричности его мнения. Не получив и шанса на возражение, принцесса вновь склонилась. Её реакция встревожила Сесиля: — Харука, всё в порядке? Ты… Против? — Нет, я… Просто, это так неожиданно и… Могу ли я теперь идти? Его Величество снисходительно махнул рукой в сторону двери, и девушка немедленно воспользовалась его милостью, оставляя за спиной душный кабинет, враз помрачневшего принца и раздирающее чувство неотвратимости своей участи.