Летний ветер ещё подует и память перелистает

      Каждый год дорога до Хогвартса была разной, а потому производила на студентов новое впечатление.       Первокурсники традиционно вбегали в колонну между двумя платформами. Однако для студентов старших курсов открывались всё новые и новые входы на вокзал. Кто-то шагал к поезду прямо из метро, кто-то подъезжал на такси к покосившемуся проёму в переулке со двора. Лично у Питера после беготни и «столкновения» со стеной болела голова и чесался лоб, поэтому он посещал ванную комнату на четвёртом этаже и спокойно выходил к поезду через каморку со швабрами. С Мэй прощались в забегаловке у вокзала, она покупала ему и Нэду с Мишель булочки и кофе в дорогу и крепко обнимала.       Вы удивились бы, если б увидели очередь в туалет поезда, набитом взволнованными будущими волшебниками — не протолкнуться.       То, что все студенты едут в поезде, рассевшись по небольшим уютным купе — тоже не больше, чем слухи. Основная масса не успевала занять тихие уголки и толкалась между сидячими местами в попытках найти пустое кресло. Питер всё пытался дозвониться до Мишель, чтобы понять, куда ему идти, но та не брала трубку. Сдув чёлку со лба, Пит протолкался мимо стайки второкурсниц, снимавших тикток под Майкла Джексона в тамбуре. В мире магглов он давно умер, а вот в магическом лишь на прошлой неделе побрился налысо и выпустил новый хит «Колдовской Хэллоуин».  — Эй! — окликнул Питера звонкий, уверенный девчачий голос. Он затормозил, попытавшись не сбить чьего-то кота, сбежавшего из багажного отделения, чтобы обернуться.       Его звала Наталья Романофф. Она на Питера прямо жуть наводила, как и все, кто переводился к ним из Дурмстранга. На её тёмной мягкой жилетке, справа от ярко-красного с золотыми полосками галстука, переливался значок старосты курса.  — Не толкался бы ты в проходе, поезд сейчас тронется. Твои друзья в девятом вагоне, около окна. — она выжидательно смотрела на него, ожидая каких-то действий. Питер попытался сообразить, в каком вагоне они стояли, чтобы не предстать в глазах старосты совсем уж идиотом, пробормотал какую-то благодарность и скрылся с глаз её долой.       Наталья знала всё и про всех, но никогда не сплетничала и не пыталась ни с кем подружиться. Из каких источников до неё доходили сплетни, Питер не знал, но, так или иначе, Романофф была на первом месте в его списке «Жутчайшая жуть, к вечеру встречи выпускников надо научиться быстро бегать, чтобы их избегать» в третьем издании. К четвёртому изданию Питер планировал поработать над названием и укоротить его.       Мишель и Нэд действительно нашлись в девятом вагоне.  — Забыл прочитать статью, которую я тебе скинула? — не отрываясь от своей книги, осведомилась Эм-Джей. Питер был слишком занят выполнением их с Нэдом фирменного рукопожатия, чтобы ответить ей, но по взгляду друга понял, что ему тоже досталось несколько статеек на орехи.       К счастью, никто не успел занять места рядом с ними, поэтому можно было спокойно насладиться булочками и завести ботанский разговор. Обычно при посторонних они сводили свои беседы к чему-то бытовому или относящемуся к поп-культуре, чтобы не поддерживать образ задротов, придуманный для Равенкло обществом, но наедине с однокурсниками можно было расслабиться.       Стоило поезду отойти от платформы, как все, кто не прилепился к окнам, чтобы помахать родным напоследок, стали рассаживаться на свои места. Тогда же Питер краем глаза заметил Баки Барнса, высматривающего кого-то в толпе. Стоило Питеру его увидеть, как Барнса за локоть ухватила взявшаяся из ниоткуда Наталья. Она что-то тихо ему сказала, и тот с радостной улыбкой принялся её рассматривать, приветствуя. Та позволила уголкам своих губ приподняться в намёке на ответную улыбку и повела за собой в сторону вагонов с купе. — Не пялься, — осадила его Мишель. Она знала всё про всех так же, как и Наталья, но больше всех она знала про своих друзей, — Что, до сих пор восхищаешься? — И я такой не один, — хмыкнул Пит, глазами указывая ей на стайку девчонок, проводивших Барнса взглядом.       Баки Барнс стал звездой квиддича в прошлом году, принёс команде Гриффиндора победу и Кубок Школы, забил решающий квоффл на последней минуте игры. Колдография на всю страницу украшала школьную газету, с неё Барнс сиял, словно начищенный снитч, прижимая к себе тот самый квоффл. Остальная команда обнимала его за плечи, и то и дело чей-то кулак стукался об его плечо. Ну и конечно, комментарии в официальных аккаунтах Хогвартса пестрели комплиментами и обсуждениями талантливого загонщика.       За лето Баки ещё сильнее вытянулся, раздался в плечах, отрастил красивую мягкую чёлку, которая слегка завивалась над глазами. Питер не успел его особо разглядеть, но дыхание от волнения у него спёрло всё равно.       Питер своей симпатии к Барнсу не стыдился — а кто бы на его месте устоял? В любом случае, не для Баки эта роза цвела, а для хорошо сданных экзаменов. Но любоваться никто не запрещал.       Телефон пропиликал в кармане, и Питер, чувствуя, как в душе поднимается нежность к Мэй, полез в карман, чтобы ответить на её сообщение. Однако там висела ссылка с кричащим заголовком «Как не вести себя, словно идиот? Условие: безответная влюблённость!» с грустной гусеницей на обложке. Питер мстительно съел грушу, которую Мишель отложила себе на десерт.       Слава Мерлину, в лодках до замка добирались только первокурсники и иногда семикурсники — по желанию. На Питера это глубокое озеро такого страху нагоняло, что он к нему с самого поступления не приближался. А уж как его тогда укачало… они так с Мишель и познакомились — он перегибался через неё, чтобы его стошнило за пределы лодки хотя бы частично. Эм-Джей ничего тогда не осталось, кроме как на пару с Нэдом вцепиться в его мантию, чтобы он не улетел в воду. Куда лучше на поверку оказались кареты, запряженные фестралами. — Чувак, ну ты вовремя! — укорил его Нэд, усаживаясь в повозку, — Там небось от ужина ничего уже не осталось, а мы всё здесь прохлаждаемся!       Питер закатил глаза, скармливая фестралу очередное яблоко. Для друзей его ладонь гладила пустое место, а фрукты просто исчезали в воздухе, и в душе он был очень этому рад. Возможность увидеть магическое существо и почувствовать себя особенным требовало слишком высокую цену от мага.  — Ты бы не кормил его этим, — предупредил он какого-то мальчишку, пытающегося предложить животному пирожок с капустой, — У них от мучного несварение.  — Да ладно! — отмахнулся тот, — Они ж волшебные, что им будет.       Однако в тот же момент фестрал приподнял хвост, и все, кто сидел в той карете, сморщились. Ставшие свидетелями этой сцены немедленно рассмеялись, а к повозке подлетел Стив Роджерс, в этом году получивший значок старосты школы.  — Ребята, да нельзя же всё подряд им давать! — принялся сетовать он, пытаясь напоить пострадавшего фестрала водой из своей бутылки. Одновременно с этим Стив успевал подвергнуть провинившегося студента хорошей такой выволочке и умудрялся шикать на своих друзей, потешавшихся над «грозным старостой Роджерсом».  — У кого-нибудь остались фрукты или овощи? Ему бы заесть это чем-нибудь. — громко обратилась ко всем Наталья, но её выразительный взгляд остановился на Питере.       Трудно было скрыть улики — прямо у него в руках находился только что избавленный от кожуры банан.  — Паркер, не тормози! — поторопила его Мишель недовольным полушепотом. Их трио и так не отличалось примерным поведением, проблемы со старостой им точно были не нужны.  — Да-да, — пробормотал себе под нос Паркер, неловко подскакивая к Роджерсу и принимаясь гладить костлявую фестралью морду. Скормив ему банан, он, как мог аккуратно, отобрал у того бутылку, чтобы сделать всё самому — Стив никак не мог вылить в ладонь достаточно, чтобы фестрал мог попить оттуда, — Ты не так это делаешь, — оправдал он свои действия, особо не поднимая взгляд.  — Зато у тебя отлично получается! — улыбнулся Роджерс, наблюдая за процессом кормления, — Спасибо, э-э, Паркер? Ловко ты с этим, — Стив почесал в затылке, очевидно смущенный незнанием имени собеседника. Питер не собирался продолжать эту неловкую паузу, поэтому смылся быстрее, чем Стив сказал что-нибудь ещё.       В конце концов, Нэд прав — ужин их ждал, а Питер не фанател от вынужденных контактов с другими людьми.