Игра судьбы

Любовь твоя не раздражается и не гордится

Не мыслит зла, радуется истине

А его любовь убийственна

Но все, кто были до тебя — просто статистика

А с тобой он искренний

Даже мысленно

POV Люцифер Ярость. Всепоглощающая ярость застилала глаза, когда я смотрел воспоминания Непризнанной. Я хотел влезть в ее голову, чтобы покопаться и найти там пикантные воспоминания. И нашел. Только они мне совсем не понравились. Я до хруста сжимал челюсть наблюдая, как белокрылый извращенец бесстыдно лапает мою Непризнанную, воображая, как насаживает ее прямо в своей ангельской кроватке. При следующей встрече я точно оторву ему руки, с улыбкой наблюдая, как он корчится от боли. И, наверное, не только руки. Что меня поразило больше всего, так это то, что Непризнанная была и не против. Терлась об него, постанывая, и горячо отвечала на его поцелуи. Эта девушка только прикидывалась святошей, а сама позволяла другим облапывать себя с ног до головы. Нужно было оставить ее на растерзание Асмодею тем вечером в поезде, чтобы впредь думала своей головой — что и с кем можно делать. Я закипал от злости, с трудом себя контролируя, пока она предпринимала тщетные попытки вытолкнуть меня из головы. Ну да, ну да. Со мной почти никто не сравнится в силе, а уж тем более какая-то едва оперившаяся Непризнанная. Я все ждал, когда она одумается и сбросит с себя его руки, продолжая смотреть на их утехи, словно мазохист. Ведь все не может зайти слишком далеко? Я видел, как она смотрела на меня, чувствовал ее интерес и симпатию, считывал ее желания. Неужели она настолько фальшива и лицемерна: сначала строит глазки мне, заманивая в капкан своей невинностью, а потом готова раздвинуть ноги перед смазливым ангелком? Я отказывался в это верить, продолжая вглядываться в ее серые распахнутые глаза, забивая в свое сердце кол с каждой секундой. Их поцелуй становился все развязнее, и, видя, как белобрысый ублюдок нетерпеливо расстегивает ее джинсы, я не мог больше выдерживать эту пытку. Резко выдернувшись из ее воспоминаний, я отошел к бару, пытаясь унять неконтролируемый гнев. Осушив полный стакан глифта, я немного пришел в себя, взяв эмоции под контроль. Алкоголь горечью оставался на губах, полностью отражая состояние моей души. Но в планы Вики явно входило расшатать мою психику окончательно, поэтому она начала бессмысленно что-то мямлить в свое оправдание. Ярость воспылала в моей душе с новой силой, и единственное, чего мне хотелось — это чтобы она исчезала из комнаты и из моей головы. Еще одно ее слово, и я бы свернул ее тонкую шею, оставляя Непризнанную здесь навечно. Со мной. Разлетевшийся в руке стакан впивался в руку острыми осколками, но я не чувствовал боли. Я сжимал кулак, загоняя стекло глубоко под кожу, но даже это больше не могло сдерживать меня. Находясь в мгновении от ее убийства, я развернулся, рявкнув, чтобы она уносила ноги. С полными ужаса глазами, Непризнанная вылетела из комнаты, оставляя меня наедине с личным кошмаром. С силой ударив по столу, я оставил в нем вмятину, из которой паутиной расползались мелкие трещины. В трех мирах все привыкли считать меня монстром, убийцей, дьяволом во плоти, и лишь перед ней я хотел быть не таким. Я шел против своей сущности, пытаясь откопать крупицы света в своей, наполненной непроглядной тьмой, душе. И иногда это даже получалось. До сегодняшнего вечера. Она смотрела на меня привычным взглядом, выражающим лишь страх. Ну и пусть. Пусть видит во мне чудовище, отдаваясь своему добродетельному дружку. Допивая вторую бутылку глифта, я ожидал очистить разум от тяжелых мыслей, но Непризнанная не выходила из моей головы. Она лучезарно улыбалась мне, глядя своими огромными серыми глазами. Крепко обнимала, прижимаясь щекой к груди, а я гладил ее пышные локоны. А потом резко толкнула меня на кровать, усаживаясь сверху. Она смотрела на меня помутневшим взглядом, соблазнительно закусывая губу. Медленно опускала бретели своего ангельского светлого платья, томно вздыхая. Я не мог оторвать горящего взгляда от ее идеальной фигуры, когда она проводила руками по телу. Все в ней манило меня. Она была диковинкой, совмещая в себе непорочность и развратность. Не кидалась мне на шею как остальные, не пыталась угодить и заслужить мое расположение, не брезгуя любыми методами. Оттого-то и стала для меня недостижимой целью. Я мог бы с легкостью взять желаемое внушением или сладкими речами, но не хотел так. Мне хотелось, чтобы она сама пришла ко мне, чтобы сама захотела, полностью отдавая свою душу и тело только мне. Почему-то я волновался о ее чувствах, ставя их выше своих желаний. Мои мысли уносились слишком далеко, рисуя в воображении все более откровенные сцены с участием Непризнанной. Отсутствие секса пагубно сказывалось на мне, поэтому я твердо решил спустить пар и выкинуть ее из головы. Да, так будет намного лучше. Все-таки я Правитель Ада и должен получать от жизни все. — Аксос! — я крикнул, призывая слугу. Дверь молниеносно отворилась, являя передо мной испуганного гоблина. — Я здесь, Повелитель, — он боязливо сжимал плечи, не поднимая на меня взгляда. — Приведи Ости. Живо. — Сию минуту, Повелитель. — И принеси еще глифта! — я крикнул вдогонку, исчезающему в дверном проеме, гоблину. Ости не заставила себя долго ждать и уже скоро появилась в дверях, похотливо улыбаясь. — Неужто сам Люцифер соскучился за мной? — она игриво подходила ко мне как хищник к своей добыче. Демоница бросила удивленный взгляд на мою окровавленую руку, порезы на которой не регенерировали из-за торчащих из нее осколков. — Что с тобой? — она подошла вплотную, приближаясь к лицу. — Ты что, пьян? — недовольно скривившись, она осматривала мой потрепанный внешний вид. — Я тебя не за этим сюда звал. Приступай, — я оставил громкий шлепок на ее, обтянутой кожаными штанами, заднице. Она опустилась на колени, оставляя на шее влажные поцелуи, попутно расстегивая рубашку. Затянутая тугим корсетом грудь вываливалась из декольте, рискуя пригвоздить меня к креслу. Подбираясь выше к лицу, она опаляла шею горячим дыханием. — Люци… Поцелуй меня, — демоница томно прошептала, целуя щеку. Я хрипло рассмеялся ей в лицо. И как ей только такое могло прийти в голову? — Ты знаешь правило. Я никого не целую в губы. Она отвернулась, спуская поцелуями по груди ниже. Добравшись до брюк, демоница с остервенением принялась расстегивать ремень. Я прикрыл глаза, а в моей голове снова вырисовывалась Непризнанная, сидящая у моих ног. Она смотрела на меня снизу, неловко расстегивая ширинку. Волосы растрепались, спадая пышными кудрями на ее обнаженную грудь. Кровь закипала от возбуждения, подпитываемого все более развратными фантазиями. Тем временем Ости уже добралась до моего члена, крепко сжав его в руках, а после набросившись, словно голодающий на кусок хлеба. — Не так. Медленно, — я выдохнул, пытаясь ухватиться за утекающие картинки с участием Вики. Я хотел ощутить непорочность и чистоту, но вместо этого наблюдал за Ости, которая была самой развратной шлюхой Ада. — Но тебе же нравилось по-другому… — хриплый голос Ости отвлекал от мыслей, развеевая образ Непризнанной. — Заткнись! — я крикнул, не желая больше слушать ее противный голос. В моих мыслях Вики, аккуратно взяв в руки член, пальчиками провела от основания и обратно, изучая его. Меня до предела распаляла ее неопытность и неумелость. Приблизившись лицом вплотную, она заглянула мне в глаза, проведя языком по всей длине и слизывая выделившуюся капельку смазки. — Да-а… — я шумно выдохнул, сжимая подлокотник кресла до хруста. Откинувшись на спинку, я видел перед собой томный взгляд Непризнанной. Она попыталась вобрать его в рот, облизывая головку, а рукой проводя по всей длине. Ее маленький и влажный ротик насаживался на мой пульсирующий член, который даже не помещался в нее целиком. Одинокая слеза покатилась по щеке, но она быстро смахнула ее, продолжая туго обхватывать губами член. Она хрипела, но старалась доставить мне удовольствие, а я зарывался рукой в ее густые волосы. Громко причмокнув, она выпустила его изо рта, протягивая тонкую нить слюны от головки до ее алых губ. Я толкался в рот Ости с неимоверной силой, надавливая рукой на ее голову. Она мычала что-то нечленораздельное, давясь солеными слезами, но я не видел ничего, кроме облизываюшей мой член Непризнанной. Утробно рыкнув, я излился в рот Ости, окунаясь в пучину эйфории. Сладкая истома растекалась по венам, а в голове еще слышался мелодичный голос Вики. — Люцифер, я хотела изви… — Что ты здесь забыла? Отбросам тут не место, — недовольный голос демоницы выдернул меня из неги. Распахнув глаза, я увидел на пороге Непризнанную, ошеломленно глядящую на меня. — И-извините, я п-пойду… — она в секунду выбежала, громко хлопнув дверью. Я вскочил, натягивая штаны, но Ости преградила мне путь. — Что она здесь делала? — вперив в руки в бока, она сверлила меня яростным взглядом. — Ты свободна, — я ответил ледяным голосом и попытался сдвинуть ее в сторону. Демоница вцепилась в мои руки, желая выяснить все от и до. — Ты в своем уме? Ты что, побежишь за этим отбросом? — она непонимающе смотрела на меня, разглядывая мое лицо, словно видела впервые. — Я, по-моему, сказал тебе уйти, — я закипал от негодования. — Но как… Мы же… — демоница опустила руки, отойдя на шаг. — Исчезни! — я крикнул, не желая терять больше времени на пустые разговоры. Мне нужно догнать Вики и поговорить с ней, а я трачу драгоценные минуты на непонятные выяснения. Шмыгнув носом, Ости со слезами на глазах пулей вылетела из комнаты. Не теряя ни секунды, я вышел за ней, направляясь к комнате Непризнанной. В расстягнутой рубашке и со взъерошенными волосами я несся по коридору, желая только увидеть ее. Мой внешний вид оставлял желать лучшего, но сейчас мне не было до этого никакого дела. Мысленно поблагодарил себя за свое решение поселить Вики рядом, а не в гостевом крыле, находящимся в другом конце замка. Она должна быть всегда рядом и всегда в поле зрения. Добравшись до нужной двери, я с силой толкнул ее, но она оказалась заперта. — Вики! Открой! — я крикнул, трясясь от нетерпения. За дверью было тихо, и я принялся колотить в нее со всей силы. — Открой эту чертову дверь, или я вынесу ее! — петли скрипели от тяжелых ударов, и мне не составило бы никакого труда просто выбить ее, чтобы добраться до Непризнанной. — Уходи, — из комнаты донесся тихий голос Вики. — Нам нужно поговорить, — уже более спокойно сказал я, стараясь не пугать ее еще больше. — Я не хочу с тобой говорить, — ее голос дрогнул. — То, что ты видела… — Пожалуйста, уходи! — она крикнула надломленным голосом в подступающей истерике. Я опешил, не зная, как вести себя дальше. Мне хотелось поговорить с ней, выяснить все, но я не хотел ее заставлять. А она, очевидно, не хотела меня видеть. Тяжело вздохнув, я принял поражение, возвращаясь в свою комнату. Разочарование от самого себя, смешанное с яростью накатывало на меня разрушительными волнами, и открыв еще одну бутылку глифта, я принялся пить с горла. «Идиот! Какой же я идиот!» Я злился на самого себя, что не закрыл эту чертову дверь, злился за то, что вообще притащил сюда Ости. То хрупкое отношение Вики ко мне было растоптано сегодняшним вечером окончательно. Я швырнул едва начатую бутылку в стену, вымещая на ней свою злость. — Повелитель, у Вас все хорошо? — Аксос тихонько обратился ко мне, дрожа на пороге. — Убирайся! — брошенный мною стакан разбился об косяк прямо над его головой. Плюхнувшись в кресло, я осушил еще бутылку глифта, наконец-то проваливаясь в сон. Утро не принесло облегчения. В памяти всплывали события вчерашнего вечера, оседая тяжелым грузом. Я должен поговорить с Вики во чтобы то не стало, или она упорхнет от меня навсегда к своему святоше. Исчезнет из моей жизни, смеясь и улыбаясь. Кое-как приведя себя в приличный вид, я направился к ней под хруст осколков под подошвой. Я долго не решался постучать, собираясь с мыслями и тяжело вздыхая. Что я ей скажу? «Это не то, о чем ты подумала»? Или «Я представлял тебя на ее месте»? Быть может, «Как там твой Дино?» Я ходил из стороны в сторону около ее двери, не находя нужных слов. «Будь что будет. Если она, вообще, откроет мне дверь» Занеся руку, я услышал тихий голос Аксоса. Видимо, он наблюдал за мной какое-то время, опасаясь потревожить и отвлечь меня от раздумий. — Повелитель, ее здесь нет, — он тихо пропищал из конца коридора. Я развернулся, одаривая его пылающим взглядом. — Как это нет?! Почему я не знаю? — я рявкнул, закипая от гнева. Она исчезла, покинула Ад, бросила меня, а я об этом ни сном ни духом. Подойдя к гоблину вплотную, я сжал его хлипкую шею. — Отвечай. Немедленно! — П-повелитель… Он-на улете… В ш-школу… З-занятия… — Аксос хрипел, хватая ртом воздух. Я разжал руку, и гоблин с грохотом рухнул на пол. Черт, будь она проклята эта школа и эти занятия! И как я мог забыть? Теряя голову в беготне за Непризнанной, я начал забывать элементарные вещи. — Сообщи, как только она вернется, — я быстрым шагом покинул коридор, оставляя едва отдышавшегося Аксоса на полу. Голова кипела от мыслей, а нутро разрывало доселе неизведанными эмоциями. Я помешался на ней, на ее серых глазах, на вишневом аромате и на ее искренности. Я не мог дождаться окончания уроков, желая ускорить время, наматывая круги по комнате. «Нужно отвлечься». Я взял с полки первую попавшуюся книгу и принялся читать. Прочитав несколько страниц, я не понял даже, о чем был текст, потому как все мысли крутились вокруг Вики. Со злостью отшвырнув книгу в другой конец комнаты, я вскочил, запуская руку в волосы. «Черт, да как мне избавиться от тебя!» Никогда раньше я не думал о чем-то или о ком-то настолько много, что выпадал из жизни. Сердце бешено колотилось, выпрыгивая из груди, а тело потряхивало от нетерпения. Я одновременно хотел ее увидеть и боялся натолкнуться на ее холодный, разочарованный взгляд. Это я должен злиться на нее за ее утехи с ангелком! Но вместо этого я дважды оттолкнул ее от себя, увеличивая пропасть между нами. По неведомым причинам меня гложило чувство вины, обволакивая сердце черной вязкой жижей. Уроки давно подошли к концу, но Непризнанная не вернулась. Что она себе думает! Как бы то ни было, она обязана возвращаться в Ад и проводить здесь время в первую очередь для общего дела. — Аксос! — я крикнул, доходя до кипения, вызывая слугу. Он молниеносно появился, опасливо поглядывая на меня. — Где Непризнанная? — П-повелитель, о-она… — он еле говорил, дрожа всем телом. — Не мямли, отвечай! Или ты захотел обратно на восьмой круг? Аксос был одним из немногих слуг, прежде отбывающим наказания на кругах Ада. Он был бывшим смертным и занимался воровством, но за стремление к исправлению и осознание своей вины получил возможность служить Повелителю. Адские пытки исказили его душу, меняя в том числе и облик. Но зато это были самые верные слуги, бесконечно благодарные за освобождение от вечных мук кипения в горящей смоле. — Она не вернулась из Школы, — гоблин выпалил на одном дыхании. — Свободен. Как только дверь закрылась за слугой, я взревел и громко стукнув по столу, оставил в нем еще одну вмятину. Такими темпами целого в моей комнате не останется совсем. Налив себе стакан глифта, я поднес его к губам, но не успев сделать глоток, передумал. Не хватало еще вновь напиться и испортить все окончательно. Голову разрывало от кишащих мыслей. Что значит не вернулась? И где она? Решила испытать мое терпения и довести до ручки? А если с ней что-то случилось? Кто-то узнал о предназначении и похитил ее? Мысли проносились с бешеной скоростью, и больше не в силах придумывать все более страшные версии ее пропажи, я направился на поиски Непризнанной. Поднявшийся наверх и, подойдя к школьному двору, я отметил, что на улице смеркалось, а во дворе не осталось бессмертных. В Школе был введен комендантский час, поэтому в ночное время запрещено было выходить из комнат. Я шел по коридорам, приближаясь к ее комнате, а в голове роились тревожные мысли. Может, она сейчас у своего ангелка? Утопает в его объятиях, отдавая всю себя? Фантазия подкидывала все более откровенные картинки, в которых обнаженная Непризнанная страстно целует ангела, опускаясь на него бедрами. Сжав кулаки до хруста, я старался выкинуть из головы навязчивые мысли. «Я убью их. Обоих. Сверну ей шею, а его буду медленно разрывать на части» В конце узкого коридора я заметил белое пятно. Дино приближался ко мне медленной походкой, прибывая в приподнятом настроении. На его губах играла удовлетворенная улыбка, и весь его вид выдавал расслабленность. Прикинув расположение комнат, я пришел к выводу, что ангел двигался как раз из женского крыла. Встретившись лицом к лицу со своим самым страшным кошмаром, я вмиг пересек коридор. С обезумевшим взглядом я схватил ангела за грудки, прижимая к стене. Его белоснежная рубашка трещала в моей крепкой хватке, но в лице ангела, к моему удивлению, не было ни намека на страх. — Где она?! — мой рев эхом отразился от стен пустого коридора. — Ты о ком? — Дино выгнул бровь, переспросив с напускным непониманием. Я приложил его головой о стену, оставляя вмятину на древних фресках. — Ты испытываешь мое терпение и очень зря! — я хотел размазать его по стенке, оставляя пятна крови на древних рисунках, но единственным, что меня останавливало было то, что сначала мне нужно было узнать, где Непризнанная. — А, ты про Вики, — он сделал вид, будто вспомнил о чем речь, — Наверное, в Аду. Ты же ее стажируешь. Я хотел проникнуть в его голову, чтобы считать воспоминания и удостовериться, что он не врет, но наткнулся на мощный заслон. Как бы я не пытался пробиться, разум ангела не хотел впускать меня внутрь. «Да кто ты, черт возьми, такой? Обычный школьник, но я не могу влезть в его голову» — Держись от нее подальше, или я вырву тебе крылья, а после сброшу в Коцит, обрекая вечно вмерзать в его льды. Не желая терять больше времени на это белокрылое отребье, я отшвырнул его, продолжая свой путь к комнате Вики. Если она была не с ним, то где же тогда? Нашла другого смертника? Я с ноги вышиб дверь, оставляя болтаться на расшатанных петлях. В комнате царил полнейший беспорядок. Вещи, косметика и пустые бутылки из-под глифта были разбросаны по всей площади. Создавалось впечатление, что здесь пронесся мощнейший ураган, сметая все на своем пути. Досадливо выдохнув, я принял тот факт, что Вики и здесь не оказалось. Не было также и ее подружки Мими, что дарило крохотную надежду на то, что Вики с ней, а не в чужой постели. Оценив состояние комнаты, я пришел к выводу, что совокупность разбросанных вещей ясно дает понять, что конечной остановкой их вечера непременно стал поезд. «Проклятая Непризнанная! На кой черт я должен мотаться за ней по всем Небесам?» Последняя нервная клетка болталась где-то в мозгу, рискуя оборваться в любой момент, развевая последние крохи самообладания. «И где же эта хваленная школьная дисциплина? Учащиеся шляются по ночам где попало, а учителям до этого нет никакого дела» Покинув комнату, я направился в поезд, прибавив скорости. Время было уже довольно позднее, а значит, там начиналась настоящая вакханалия. Поезд встретил меня шумной музыкой и атмосферой вседозволенности. Изрядно пьяные бессмертные отдавались бесстыдным танцам, заливаясь алкоголем еще больше. Я огляделся, пытаясь найти Непризнанную, но в густой толпе это было сделать практически невозможно. Стоять столбом у входа не было никакого смысла, поэтому продираясь сквозь обезумевших от глифта бессмертных, я направлялся к бару. Возле стойки ошивалось поменьше народу и среди черно-белых крыльев серым пятном выделялась она. Непризнанная. Еле стоя на ногах, она покачивалась из стороны в сторону, опираясь на барную стойку. На ней было черное шелковое платье с юбкой на запах, которое при каждом движении открывало вид на ее стройные ноги. Локоны плавно спадали по острым плечам, а на груди красовался подаренный мною кулон. «Все-таки не сняла» Тепло растеклось в моей черной душе, принося в нее капельки света. Возле нее околачивался какой-то убогий Непризнанный, стоя слишком близко. Он говорил ей что-то на ухо, а она глупо хихикала, пытаясь удержаться на ногах. Я подошел к ней, резко дернув на себя, отворачивая от назойливого отброса. — Ты что, совсем страх потеряла? — я старался говорить как можно спокойнее, но плотно сжатые челюсти и крепкая хватка на ее руке говорили сами за себя. Непризнанная какое-то время фокусировала на мне взгляд, пытаясь понять, кто перед ней стоит. — А-а-а… Люцифе-е-ер… — она растянулась в хищной улыбке, разворачиваясь ко мне всем корпусом, — Пришел искать себе новую подружку на ночь? — Какого черта ты здесь делаешь? Специально ищешь себе приключения и проблемы? — Пришла очернять душу, — она облокотилась локтями о стойку, прогибаясь в спине. Непризнанная выводила меня из себя своим хамовитым тоном. — Что ты несешь? Ты в стельку пьяная! — она играла со мной, играла на моих нервах, а я не мог не поддаваться, попадаясь на крючок. — Все правильно. Сначала нужно забыться, чтобы найти того, с кем отдаваться похоти, — я сжал кулаки, впиваясь ногтями в кожу. — Ты ведь сам говорил, что ей я подвластна больше всего, — она облизнула пересохшие губы, продолжая смотреть на меня презрительным взглядом. — Эй, оставь ее в покое! — Непризнанный подал писклявый голосок, явно желая умереть второй раз. Я выглянул из-за Непризнанной, смерив его тяжелым взглядом. — Исчезни, — я грубо обратился к нему, но это не возымело эффекта. — Да кто ты такой вообще? Сам уходи, я первый подошел к ней, — Непризнанный явно не понимал с кем имеет дело, оттого набрал полные штаны смелости, теряя чувство самосохранения. Я подошел к нему вплотную, прижав за горло к стене. — Тебе что, жить надоело? — мои глаза пылали алым, отражая испуганный взгляд Непризнанного. — Люцифер, оставь его в покое! Он ничего не сделал! — Вики вопила как ненормальная, цепляясь за мою руку. — Пока не сделал. Я вижу, о чем он думает, — я сжимал шею, наслаждаясь его агонией. — Что здесь происходит? — к бару ввалилась пьяная Мими, осматривая нашу компанию. Заметив меня, ее глаза вмиг округлились, возвращая голове трезвость. — Повелитель… — она склонила голову, боясь поднять глаза. Я отпустил Непризнанного, больше не обращая на него внимания. Вики разъяренно дышала, раздувая ноздри как бык при виде красной тряпки. — Ты с ума сошел! Ты чуть не убил его! — она тыкала в мою грудь маленьким пальчиком, выплескивая недовольство. — Так переживаешь за своего нового друга? Уже успела дать себя облапать или это привилегия только для ангелов?— я оскалился, делая к ней шаг. — Зато ты ни о чем не переживаешь, — с обидой в голосе, она выплевывала слова мне в лицо. — Удачи в поиске той, которая будет ублажать тебя, а я пойду искать того, кто это сделает со мной! — она хотела пройти мимо меня, но я преградил ей путь. Ее слова больно врезались в душу, впиваясь осколками как вчерашнее стекло. — Зачем же искать, Дино прекрасно справится. Или, может, хочешь позвать Асмодея? Вы хорошо поладили, — мы вонзали в друг друга острые шипы, желая уколоть побольнее. Глаза Непризнанной едва ли не сверкали алым. Она резко выдернула руку, морщась от боли. — С меня хватит! — на ее глаза навернулись слезы, она сделала шаг в сторону, но я не мог дать ей уйти. — Ты никуда не пойдешь, — я холодно процедил, преграждая ей путь. — Я забираю тебя в Ад. — Еще чего. Я в твоих услугах больше не нуждаюсь, а со своей душой разберусь сама, — она не оставляла попытки прорваться, но я не отходил в сторону. — Я сказал, ты никуда не пойдешь! — я повысил голос, привлекая к нам внимание отдыхающих. Непризнанная брыкалась и сыпала проклятиями, и мне ничего не оставалось, кроме как силой вытащить ее на свежий воздух под вытаращенные взгляды бессмертных. Мими что-то кричала вслед, но ее голос утопал в какофонии звуков. Свежий воздух не отрезвил Вики, а отсутствие лишних глаз дало ей волю. — Чего ты хочешь от меня?! Оставь меня в покое! Что тебе нужно? Проваливай к своим шлюхам и больше не подходи ко мне! — она продолжала кричать, ударяя кулаками по моей груди. Непризнанная была на грани истерики, привлекая громкими криками любопытных бессмертных. Они выходили из поезда, услышав нашу ругань, которая перекрикивала даже музыку. Мне не хотелось устраивать для них представление, поэтому призвав Адский водоворот, я перенес нас в мою комнату. Единственным способом проникнуть в Ад была расщелина, которая не пропускала недоброжелателей, но для быстрого перемещения была не эффективна. Поэтому я создал свой личный водоворот, чтобы иметь возможность телепортироваться в Ад в любую секунду. И сейчас он стал очень кстати. Непризнанная обвела взглядом комнату, узнавая знакомый интерьер. — Твоя комната? — она хмыкнула, — А я думала ты все-таки перенесешь меня к Дино. Или к Асмодею. Под влиянием алкоголя Вики растеряла последние остатки разума и инстинкта самосохранения. Она методично расшатывала мои, и без того пострадавшие в последние дни, нервы, блуждая по острию лезвия. Больше не сдерживая эмоций, я подходил к ней, тесня к стенке и угрожающе нависая. — Запомни раз и навсегда. Лишь я могу тебя касаться и лишь я буду это делать, — крылья приоткрылись в немой угрозе, но Непризнанная продолжала бесстрашно смотреть в мои глаза. — Мир не вертится вокруг тебя, Люцифер. Есть много хорошеньких бессмертных, чей взгляд я буду искать на себе и, вероятнее всего, найду. Я сжал челюсть, упираясь ладонью возле ее головы. — Тогда мне придется выколоть им всем глаза. — А если ты не успеешь? Что если место рядом со мной займет кто-то другой? Я больше не мог этого слышать, закипая от злости и… Ревности? Мне физически больно было представлять ее с другими, а она намеренно била словами по больным точкам. Я сжал ее тонкую шею — лишь бы она замолчала. Моя грудная клетка быстро вздымалась от частого дыхания. Я потерял самообладание, искря бурей эмоций. А потом впился поцелуем в ее приоткрытые покрасневшие губы, вкладывая в него всю свою страсть и боль. На мгновение опешив, Непризнанная ответила с неменьшей страстью, впуская меня глубже. Я не мог насытиться ее запахом, ее вкусом вишневого ликера, который заполнял все мое нутро, растекаясь по губам. Она неловко положила руки на мою шею, перебирая волосы. Я никогда никого не целовал, а тем более так страстно, но Непризнанная лишала меня рассудка напрочь. Я сминал ее губы покусывая, а она отвечала мне рваными вздохами. Прижав ее к стенке, я впился губами в шею, а она сжала мои плечи, оставляя вмятины от ногтей даже сквозь транш рубашки. — Ты даже не представляешь, какую имеешь надо мной власть, — я шептал ей на ухо как в бреду, а она цеплялась за меня как за единственное, что осталось у нее в этом мире. Я развернул ее, вжимаясь пахом в задницу. Непризнанная издала тихий стон, прижимаясь ко мне всем телом. Одной рукой я крепко держал ее за талию, не давая увеличить расстояние между нами, а второй сжал шею, запрокидывая голову к себе на плечо. Непризнанная издала приглушенный стон, распаляя во мне огонь желания. Мой член вмиг стал каменным, упираясь в нее и, решив свести меня с ума окончательно, Вики потерлась о него, заставляя болезненно упираться в тесные брюки. Спустившись рукой ниже, я сжал ее грудь сквозь тонкую ткань платья. «Не надела белья. Чертовка» Я сжимал сосок, перебирая его между пальцами, а второй рукой задрал платье, оглаживая горячую кожу на бедре. Непризнанная заерзала, и я оттянул сосок, слыша, как она негромко вскрикнула. — Стой спокойно, птенчик, — я прошептал ей на ухо, оставляя горячие поцелуи на шее. Пальцы вырисовывались причудливые узоры на бедре, поднимаясь выше и проходя по кромке трусиков. Поднырнув под них, я провел по горячей коже, слушая ее прерывистое дыхание. Она извивалась в мои руках, тихо постанывая. Я сжал соски обоими руками, дразня ее до изнеможения. Она хватала ртом воздух, сжимая ноги в попытках унять, нарастающее с бешеной скоростью, возбуждение. — Люцифер, не мучай меня… — со сбитым дыханием она простонала мне на ухо. — Ты так сладко стонешь мое имя. И как тут перестать издеваться? — я хрипло рассмеялся ей на ухо, захватывая губами мочку. — Пожалуйста, хватит… — ее ноги подкосились, и я обнял ее крепче, не давая упасть. — Как скажешь, птенчик, — в последний раз оставив поцелуй на шее, я отпустил ее и отошел, ложась на кровать. Непризнанная смотрела на меня потемневшим от возбуждения взглядом, полным непонимания. — Что ты… — она медленно начала, пытаясь сформулировать предложение. — Ты же сама сказала хватит. Да и я устал, буду спать. Аксос отведет тебя в комнату, — я невинно улыбнулся, наблюдая за Вики. За долю секунды на ее лице отразилась целая гамма эмоций. Непонимание, отрицание, разочарование, гнев. Она шумно дышала, метая в меня взглядом молнии. — Ты! Ты напыщенный и самовлюбленный болван! — злость захлестывала ее с невероятной силой. — Хорошо, хорошо, поговорим об этом завтра, — я показательно зевнул, закидывав руки за голову. — Ну уж нет! Ты еще пожалеешь! — выпалив эту забавную угрозу, Непризнанная в два шага пересекла комнату, запрыгивая на кровать, усевшись на меня и опуская колени по бокам моих бедер. Я выгнул бровь от неожиданного поворота событий, ожидая ее дальнейших действий. Она сидела на мне и смотрела сверху пылающим взглядом, а ее лицо озарила коварная улыбка. Вики качнула бедрами, заставляя член болезненно запульсировать. Я шумно втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы, вцепившись в ее талию. — Непризнанная, тебе лучше прекратить. Ты играешь с огнем, — не сводя с нее глаз, я прохрипел осипшим голосом. — Не-е-т, теперь я буду издеваться над тобой, — она качнулась сильнее, явно ощущая под собой мое твердое желание. Провела рукой по пряжке ремня, глядя в мои горящее глаза. Я цеплялся за остатки разума, всеми силами пытаясь не поддаваться всепоглощающей похоти. — Ты… Пожалеешь, — во рту пересохло, а Непризнанная даже не понимала, чего только мне стоит не наброситься на нее, разрывая в клочья ее тонкое платье. — Нет, это ты пожалеешь. И я уже пожалел. Проклял тот день, когда решил прилететь на тот чертов прием. Я прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, борясь с самим собой. Я до безумия хотел ее, до скрипа зубов желал вбиваться в ее податливое тело, представляя как она узкая и влажная. И, казалось бы, только протяни руку, и она сама упадет в мои объятия. Но Непризнанная была в стельку пьяна, и завтра будет смотреть на меня как на последнего ублюдка, воспользовавшимся помутнением ее сознания. Видимо, для Вики это все было игрой, и с блеском в глазах, она продолжала ерзать по мне, упираясь руками в грудь. Платье задралось, обнажая ноги, и моя рука сама потянулась к горячей бархатной коже. «Посмотрим, кто кого переиграет» Я медленно вел по ноге, перемещаясь на внутреннюю сторону бедра. Задержав дыхание, Непризнанная внимательно следила за моими движениями. Сжав внутреннюю сторону бедра, я повел руку в обратную сторону к колену. Второй рукой обхватил ее грудь, перекатывая в руке затвердевший сосок. — И кто над кем издевается, птенчик? — я с издевкой спросил, слыша ее учащенное дыхание. Непризнанная сжимала ноги от накатившего возбуждения и, решив добить ее окончательно, я отодвинул в сторону трусики, проводя по мокрым складкам. Размазывая соки, я раздвигал их, намеренно не касаясь клитора. — А-ах! — Непризнанная откинула голову, издав протяжный стон, когда я большим пальцем погладил набухший бугорок, еле касаясь кожи. Она привстала на коленях, едва держась на ногах, давая мне больше пространства для действий. Мне нравилось дразнить ее, открывая в ее душе новые темные грани. Слегка нажимая, я провел пальцем по кругу, вызывая у нее еще более громкий стон. — Непризнанная, ты была хорошей девочкой? — я усилил нажатие, но замедлил темп. — Д-да… — она стонала, натягиваясь, как оголенный нерв. — Врешь, — я резко убрал руку, слыша ее разочарованный стон, — А оргазмы полагаются только хорошим девочкам. Второй рукой я нещадно терзал ее грудь, оттягивая соски сквозь тонкую ткань платья. Ее кожа плавилась под моим касаниями, а я вновь гладил внутреннюю сторону бедра, не поднимаясь выше. — Пожалуйста… — она изнывала в истоме, но я не торопился давать ей разрядку. — Самовлюбленные болваны не выполняют просьб, — я обхватил клитор двумя пальцами, перекатывая его между ними. Она резко дернулась и ее ноги задрожали. — Я запрещаю тебе кончать, — я властным голосом проговорил, диктуя свои правила игры. Я отнял руку, оставляя ее снова ни с чем. С каждым разом я усиливал нажатие или ускорял темп, и с каждым разом отнимал руку, не переступая грань. Мне нравилось смотреть как она изнывает от желания, как она сгорает в этом пламени похоти. — Пожалуйста, я больше не могу… — она хныкала, едва не плача от неудовлетворения. Пыталась насладиться на мои пальцы, но я умело их убирал. — Тшш, тише, птенчик. Твое время еще не пришло, — она кусала губы, раздирая их до крови. Я легко похлопал ладошкой, а Непризнанная зажмурила глаза и разочарованно простонала. — Тебя нужно научить смирению, — горячая смазка стекала по моим пальцам, просачиваясь сквозь брюки, — Скажи, как сильно ты хочешь кончить? — Очень… Я больше не могу терпеть… Вики была прекрасна. Щеки раскраснелись, растрепанные волосы липли к лицу, а лямка платья спала на плечо, оголяя часть груди. Она крепко сжимала мои бедра ногами и мяла рубашку, царапая кожу. Ее сладкие стоны ласкали мой слух, и, наверное, в этот момент я издевался больше над самим собой, чем над ней. Наблюдал, как она плавится и растекается от моих прикосновений, чувствовал ее бешеное желание, без возможности насладиться ею сполна. Я сгорал в этом пламени вместе с ней, впервые доставляя кому-то удовольствие, не получив ничего взамен. Почувствовав, что Непризнанная на грани и вот-вот достигнет кульминации от малейшего касания, я решил наконец-то прекратить эту сладкую пытку. — Я разрешу тебе кончить. Но на счет три, не раньше, — она активно закивала, подмахивая бедра навстречу моей руке. — Один, — я задвигал пальцем быстрее, ощущая, как клитор запульсировал, приближая ее к разрядке. — Два, — надавил сильнее, чувствуя, как ее тело содрогается в конвульсиях. — А-а-ах! Пожалуйста, только не останавливайся! — она умоляла меня, пронзая комнату громкими стонами. — Три. Кончай, сучка. С оглушительным стоном Непризнанная взорвалась в моих руках, содрогаясь всем телом. Она прогнулась в пояснице, упираясь в меня руками, и открывая потрясающий вниз на свою, покачивающуюся от движения, грудь. Ее ноги дрожали, а дыхание сбилось, заставляя жадно глотать ртом воздух. Я аккуратно снял ее с себя, укладывая на кровать. Она какое-то время смотрела на меня помутневшим взглядом, а после прикрыла глаза, сладко засопев. Ее лицо было умиротворенным и таким прекрасным, она улыбалась, проваливаясь в сон. Длинные ресницы подрагивали, а я смотрел на нее, не зная, что делать дальше. С ней, с ее душой и, наконец, со своей жизнью. Она перевернула ее вверх дном, врываясь как ураган и меняя все в корне. Такая маленькая и хрупкая, она была сильна духом и стойко выдерживала все обрушившиеся на нее невзгоды. Я хотел приручить ее ради возвращения Источника, посадить на короткий поводок ради былого величия Ада, но бесповоротно утонул в ее серых глазах, не желая больше отпускать ни на шаг. И в итоге на коротком поводке оказался я сам. Я забыл про Ад, про оргии, развлечения и демониц, желая лишь, чтобы она смотрела на меня, не видя больше никого другого, и дарила мне свою искреннюю улыбку. Я пропал. Окончательно пропал. И даже раскаленным железом мне не удастся выжечь ее из своей, понемногу обретавшей краски, души.