Игра судьбы

Я сделал бы тело себе из твоего запаха

Я двери сносил бы с петель, чтоб ты заплакала

Я продал бы душу, затем отнял обратно

Чтоб ты любила меня неадекватного

POV Люцифер Звонко отстукивая каблуками от вымощенных мрамором полов Ада, я шел по направлению к комнате Вики, едва сдерживая улыбку на лице. Ощущение того, что меня кто-то ждет, и я кому-то нужен, дарило эйфорию, наполняя счастьем душу. С виду холодный и жесткий — а внутри моя черная душа с каждым днем обретала яркие, доселе мне неведомые краски. Я жил ею, дышал ею и не мог насытиться. Я боготворил ее и готов был положить к ее ногам весь Ад, лишь бы она смотрела на меня так же, как в тот вечер, лучезарно улыбаясь. Тогда, стоя у дверей ее комнаты, я терзался в раздумьях, зная, что если я переступлю порог, то обратной дороги уже не будет. Я долго взвешивал решение, понимая, что вряд ли Вики захочет связывать свою судьбу со мной, оставаясь навечно в Аду, а я просто не вынесу, если она решит встать на сторону ангелов, оставляя меня прозябать во тьме. Я не хотел склонять ее на свою сторону против ее воли, а обрекать ее на страдания было еще хуже потери. Но Вики сделала этот шаг сама, приняв решение за нас двоих, резко открывая передо мной двери и впуская в комнату и в свою жизнь. Изначально я желал добиться ее, получить трофей, но угодил в свои же сети. Сама того не ведая, Вики заманила меня в ловушку, крепко опутывая цепями. И не было мне ни пощады, ни спасения. Рискнув всем, я шагнул в этот омут с головой, отдавая свою жизнь в ее крохотные руки. Она была волшебной. Словно из другого, неизведанного мира, она рушила все привычные устои. Быть может, все дело в ее душе, в которой сочетались обе стороны, делая ее личность уникальной. Но как бы то ни было — она была единственная в своем роде, и других таких просто не существовало. Она была сильной и стойкой духом, бесстрашно переступала все преграды на своем пути, но в то же время являлась хрупкой и нуждалась в защите. Она была доброй и открытой, окутывала окружающих своим светом, но в порыве злости была самой жесткой и бескомпромиссной. Она была скромной и нежной, смущаясь от безобидных шуток, но по щелчку пальцев превращалась в самую страстную и развратную бестию. И столько в ней таилось неизведанного, что и вечности не хватит, чтобы ее разгадать. Она была искренней и видела во мне лишь свет, не обращая внимания на огромный пласт лжи, коварства и жестокости. Верила мне безоговорочно, внимая каждому слову. А что я? Я хотел использовать ее, попутно получая бонус в виде ее горячего тела, а получив Источник, забыть про нее, как про всех остальных, переставших приносить мне удовольствие или пользу. Но все мои стратегии отошли на второй план, когда я понял, что бесповоротно влюбился в ее серые глаза. Ад, Источник, Цитадель и войны — все это разом потеряло для меня значимость. Но осознание того, что я ей так нагло врал в глаза, лежало на моей душе тяжелым грузом. Я хотел сказать ей, хотел, чтобы она узнала правду, но Вики так отчаянно доказывала мне, что я совсем не такой, каким себя описываю, что я просто не смог. Бесстрашный Правитель Ада испугался сказать правду Непризнанной. Я боялся увидеть разочарование и холод в ее глазах, что означало бы только одно — мне конец. Она была моим лучом света, на который я шел сквозь тьму, и без нее я не хотел существовать, да и не смог бы, наверное. Еще одним леденящим душу обстоятельством было предсказание Немезиды. Я сразу понял, о чем речь, и в голове стал судорожно искать варианты, как это предотвратить. Будущее изменчиво, и поэтому у меня были все шансы избежать исполнения пророчества. Мне нужно собрать всю волю в кулак и признаться ей. Я смогу до нее достучаться, смогу объяснить, что сейчас все по-другому, что для меня нет никого важнее нее. А она сможет меня простить. Пусть лучше узнает от меня, чем спустя долгие годы эта информация случайно всплывет в самый неожиданный момент. В глубоких раздумьях я наконец-то добрался до комнаты Вики. Совет затянулся до ночи, кипя обсуждениями грядущей войны, и я надеялся, что Вики не спит. Аккуратно постучав, я тихо приоткрыл дверь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Вики, если она спит. Не увидев ее в кровати, я зашел в комнату, прислушиваясь к звукам. Со стороны ванной комнаты не было слышно плеска воды, означав, что и там Непризнанной тоже нет. — Вики! — я осмотрелся, громко позвав ее, но ответом мне была лишь тишина. — Вики, хватит дурачиться, выходи! Но признаков нахождения здесь Непризнанной по-прежнему не было. Сердце пропустило удар, щемящим чувством сдавливая грудь. Где же она? В голову лезли самые скверные мысли, и я начал рыскать глазами по комнате, стараясь зацепиться хоть за что-то, что давало бы понять, что она здесь, и с ней все в порядке. Взгляд остановился на свернутом листке бумаги, лежащим на кровати. С замиранием сердца я медленно шел к нему, предчувствуя что-то ужасное. Сердце колотилось где-то в районе горла, отдавая пульсирующей болью в виски, пока я разворачивал найденное послание. Смятый лист отдавал еле слышным запахом вишни, а на нем, явно в спешке, были выведены следующие слова: «Я верну Источник бессмертным, а кому он будет принадлежать — решайте сами. Ты выполнил свою роль, и на этом я избавлю тебя от тягот играть рядом со мной того, кем ты не являешься. Надеюсь, у тебя хватит чести хотя бы на то, чтобы не искать со мной встреч. Спасибо за этот урок, я больше не буду наивным птенчиком». Чернила, которыми была написана последняя фраза, размазались по листу, на котором было отчетливо видно следы от крупных капель. Не веря в увиденное, я метнулся к шкафу, силой распахивая, но за ними тоже была лишь пустота. Захлопнув дверцы что есть мочи и оставляя их болтаться на петлях, я поднял записку, перечитывая текст еще раз. Слова больно впивались острыми иглами в мое сердце. Не успел. Из-за своей трусости и слабости я потерял ее без возможности объясниться. Но как? Как она узнала об этом? В голове понемногу собирался пазл, но не хватало одной детали. — Бедная Непризнанная, — сзади послышался голос. — Юное и наивное создание угодило в сети самого Повелителя Преисподней. Я резко обернулся, видя демоницу, облокотившуюся на дверной косяк. Эллира. Она была дочерью Бельфегора, моего советника и заядлой подругой Ости. Вместе демоницы были не разлей вода, утопая в своей желчи и высокомерии. Как и все представительницы Ада, Эллира в свое время бегала за мной хвостиком, желая получить мое расположение, а затем и титул Королевы Ада. Несомненно, она была красива и обладала выдающимися данными, но вот нутро ее было противоположно внешней красоте. Видя ухмыляющееся лицо демоницы, пазл в моей голове наконец-то сложился, поднимая внутри волну гнева. — Это ты сделала?! — с горящими от гнева глазами, я надвигался на нее, сжимая руки в кулаки. На ее лице не дрогнул ни один мускул, и она продолжала прямо смотреть на меня, не опуская взгляда. — Ты сам все сделал, — Эллира елейно проговорила, поправляя ворот моей рубашки, — а я лишь привела Непризнанную в нужное место. — Что она слышала? — я сделал еще шаг, прижимая ее к стене и отрезая пути отхода. Сжав ее шею, я всматривался в ее зеленые глаза, не видя в них страха. — Только то, что ты сам говорил на Совете, — она победно улыбалась, глядя мне в глаза. — Кстати, Ости передавала тебе привет. Если ты еще не забыл, кто это. Опасно сощурив глаза, я усилил хватку на ее шее. — Тогда у тебя есть уникальная возможность еще раз повидаться со своей дорогой подругой, — я улыбнулся, обнажая зубы, — стража! Посылающая проклятия и закованная в цепи, Эллира удалялась в сопровождении стражников туда, откуда уже не возвращаются. Сжав пальцами переносицу, я зажмурил глаза, стараясь унять колотящиеся сердце. Нет, все не может закончиться так. Только не тогда, когда я обрел ее и получил возможность на призрачное счастье. Только не так. Полный решимости, я вышел из комнаты, громко хлопнув дверью и стремительно направился в Школу. Я должен все ей объяснить, и она обязательно поймет. Она непременно услышит меня и простит, иного варианта даже быть не может. Пусть считает меня подлецом, бесчестным лгуном — кем угодно, но я должен попытаться все исправить. Ночь вступила в свои права, обдавая прохладой. Во дворе Школы не было ни души, что делало его зловеще пустым и холодным. Я шел по длинным коридорам общежития, обдумывая свою будущую речь, но, как назло, в голове была только звенящая пустота, а грудину щемило от чувства вины. Добравшись до комнаты Вики, я сделал глубокий вдох и тихо постучал в резные двери. За ними не было ни звука, и, не дождавшись ответа, я вошел. В полумраке комнаты я заметил два силуэта, сидящих на полу. Словно ребенка, Мими укачивала Вики на руках, прижимая к себе и что-то шепча ей на ухо. А Непризнанная безвольной куклой лежала головой на ее груди и смотрела в одну точку. Предана. Мне и мною предана. Сердце сдавило от увиденного, но, превозмогая боль, я шагнул вперед, выйдя из тени. Заметив меня, Мими обернулась, округлив глаза не то от ужаса, не то от удивления. — Повелитель… — она прошептала одними губами, крепче прижимая Вики к себе. — Вики, — я тихо позвал Непризнанную, и она наконец обратила на меня внимание, смотря на меня полным взглядом от боли. Ее лицо было неестественно бледным, и на нем отчетливо выделялись опухшие красные глаза, искусанные в кровь губы. — Зачем ты пришел? Не терпелось увидеть результат своих стараний? — она еле слышно проговорила осипшим голосом. — Вики… — я глубоко вдохнул, сжимая руку в кулак. — Я хочу все объяснить. — В этом нет нужды, — она грустно улыбнулась одними уголками губ. — Я уже все услышала. — Я, пожалуй, оставлю вас, — быстро вскочив на ноги, Мими поспешила ретироваться, но Вики перехватила ее за руку. — Стой! Не уходи! — она смотрела на нее умоляющим взглядом, крепко сжимая руку. — Мими, оставь нас, пожалуйста, — от меня это прозвучало скорее как просьба, но как Мими могла не выполнить даже просьбу своего Повелителя? — Крошка, я буду рядом, только позови, — бросив на Вики извиняющийся взгляд, Мими поспешно вышла из комнаты. Непризнанная так и осталась сидеть на полу, не поднимая на меня взгляд. Я присел рядом, борясь с желанием прижать ее к себе. — Вики, послушай, — я неуверенно начал, стараясь подобрать нужные слова. — Да, я действительно хотел заслужить твое расположение ради Источника, — Вики грустно ухмыльнулась, по-прежнему не глядя на меня, — но это было только в начале. Я сделал паузу, но Непризнанная продолжала неподвижно сидеть. Я видел, как ее глаза наполняются слезами, скатываясь по щекам и оставляя на них блестящие дорожки. — С каждым днем я привязывался к тебе все больше, пока все не потеряло значимость и не померкло рядом с тобой. Ты действительно стала для меня дороже всего. — Уходи, я не хочу тебя видеть, — она шмыгнула носом, с надрывом говоря куда-то в пустоту. — Пожалуйста, поверь мне! Мне не нужен этот чертов Источник, не нужен Ад, не нужна Цитадель и всевластие. Мне нужна только ты рядом. — Уходи, прошу тебя! Я не могу это слышать! — Вики мотала головой, сжимая пальцами волосы у корней, находясь на грани истерики. — Птеньчик, пожалуйста, — я потянулся к ней, но Вики отпрянула как от огня. — Я люблю тебя, — я еле слышно прошептал, намереваясь взять ее за руку, но Непризнанная вдруг вцепилась в мою рубашку мертвой хваткой. — Оставь меня в покое! Я тебе не верю! — она захлебывалась в рыданиях, глядя на меня безумными глазами. — Я ненавижу тебя, ненавижу! Будь проклят ты, твой Ад и этот злополучный Источник! — Хватит! — дверь с грохотом открылась, и в комнату влетела Мими. Отцепив от меня Вики, демоница прижала ее к себе, гладя по голове. — Мими, я больше не могу! Сделай что-нибудь, мне так больно! — Вики прижималась к демонице, содрогаясь в истерике. Она кричала что-то несвязанное, умываясь слезами, а я смотрел на нее, впервые ощущая себя таким бессильным. — Уходи, прошу! — Мими с мольбой обратилась ко мне, наплевав на статусы. — Ты что, не видишь? Ты ей делаешь только хуже! Крик Мими подействовал на меня отрезвляюще, и в тот же миг я пулей вылетел из комнаты. Впопыхах добрался до Ада, даже не помня как, ведь перед глазами стояли обезумевшие от боли глаза Вики, в которых я отчетливо видел и свою погибель. Она не простит меня. Она никогда не простит меня, а я останусь навечно в кромешной тьме, утратив все краски жизни. Это я во всем виноват. Во всех ее бедах виноват только я один, ведь умение все портить было неотъемлемой частью моей сущности. Я сломал ей жизнь, обрек на страдания, и не было мне прощения. Я и сам никогда не смогу простить себя за ту боль и ужас, которую ей довелось испытать, а что тогда говорить про нее? Это была точка невозврата, и в этой игре судьбы я проиграл. Окончательно и бесповоротно. Добревши на ватных ногах до ее бывшей комнаты в Аду, я поднял оставленную записку, перечитывая несколько раз. Я сохраню ее, чтобы каждый день убеждаться в своей никчемности и каждый день напоминать себе о том, что самый искусный демон Преисподней не может заслуживать счастья. В воздухе еще летал призрачный вишневый аромат, и я вдохнул полной грудью, запуская его глубоко в легкие. Мой взгляд привлек лежащий на столе блокнот, очевидно, в спешке забытый Вики. Раскрыв его, я увидел ее необыкновенной красоты рисунки, которыми были изрисованы все страницы. Вот Школа, отблескивающая в лучах закатного солнца, золотые башни Цитадели, портрет Мими, украшенный ее соблазняющей улыбкой, Мыслительное дерево, мерцающее теплыми желтыми огоньками. Непризнанная фиксировала на листах бумаги каждый прожитый момент, словно писав книгу. Долистав до конца, я увидел свой замок, величественно возвышающийся над выжженной землей Ада. На рисунке он был еще красивее, чем вживую. В нем не было привычной мрачности и отчужденности, а, наоборот, веяло теплом и уютом. Таким она видела его, несмотря на то, что поначалу Ад был ей явно не по душе. Но что-то еще было в нем не так. Сбоку от замка располагался пышный сад, манящий раскидистыми деревьями и волшебными цветами, в центре которого был изящный фонтан, окруженный лавочками. Кусочек Эдема в самом центре Преисподней. Я откинул блокнот, не в силах больше мучить себя. Оглушительное чувство вины разъедало мое нутро. Взвыв от боли, я с силой ударил кулаком по столу, оставляя на нем глубокие трещины. — Кретин! Какой же ты кретин! — я кричал, переворачивая стол вверх дном, перенося свою злость и боль на оставшуюся мебель. — У тебя было все, и ты все потерял! Ведя диалог с самим собой вслух, я трощил все, что попадалось на глаза. Стол, шкаф, кровать и прочая мебель — все превратилось в обломки когда-то счастливых моментов, проведанных в этой комнате. Добравшись до зеркала, я всматривался в свое лицо, которое вызывало у меня отвращение. Взъерошенные волосы, горящий взгляд и плотно сжатые скулы — весь мой вид выдавал полное отчаяние. — В кого же ты превратился, Люцифер? Или ты всегда таким был, но просто не замечал? — я внимательно глядел в свое лицо, обдумывая эти риторические вопросы, а после ударил кулаком по зеркальной глади, продолжая бить по ней, пока зеркало не превратилось в груду мелких осколков, добрая половина которой осталась в моей окровавленной руке. Выпустить пар, сорвавшись на невинной мебели, не принесло мне облегчения, а только еще больше разогнало адреналин по венам. Мне нужно было успокоиться и прийти в себя и для этого, к счастью, придумали лучшее средство. — Аксос! Принеси глифт! — я крикнул, и уже через минуту на пороге возник гоблин, держа в руках целый ящик с голубоватым напитком. Он удивленно смотрел на растрощенную комнату Непризнанной, посередине которой стоял не менее разбитый я. — Что-нибудь еще нужно, Повелитель? — он вкрадчиво спросил, не поднимая глаз. — Меня ни для кого нет, — я откупорил первую бутылку, выпивая ее залпом и тут же принялся за вторую. Допив все содержимое ящика, я наконец-то почувствовал каплю облегчения, проваливаясь в сон. Что-то острое впивалось в крыло и давило в спину, вырывая меня из Царства Морфея. С трудом открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на груде поломанных досок, которые когда-то были мебелью и в окружении пустых бутылок и блестящих осколков. Зайдя в ванную комнату, которая чудом осталась цела, я умылся ледяной водой и наспех достал из руки мешающее регенерации стекло. «Нет, так дело до пойдет. Нужно дать ей время, а после попытаться объясниться еще раз». Следующие несколько дней я провел в глубоких раздумьях, каждый вечер заканчивая как минимум несколькими бутылками глифта, распивая их на обломках комнаты Вики. Меня не интересовали ни женщины, ни адские куражи, ни подготовка к грядущей войне, и лишь крепкий глифт помогал мне забыться. Каждый день я прокручивал в голове, словно фильм, нашу первую встречу, вечера в Аду, путешествие в Мерцающий дворец. Проваливаясь в сон, я видел ее даже там и не хотел просыпаться, сталкиваясь с жестокой реальностью. Беспросветная тоска окутывала мою душу липкой черной жижей, забираясь в самое сердце. И вот спустя уже несколько дней, я уверенно направлялся в Школу, собираясь еще попытать судьбу и объясниться с Вики. Учебный день только закончился и по двору Школы сновали бессмертные, греясь под теплым солнцем. Беззаботная и размеренная жизнь. Иногда мне хотелось быть простым и обычным Непризнанным, у которого впереди была вечность. У них было самое ценное — выбор, который они делали сами и который определял их дальнейшую жизнь. Перед ними были открыты все дороги и пройдя по каждой из них, была возможность добиться высот как в Аду, так и в Цитадели. Даже выбрав фракцию, у них все равно сохранялась та человечность, которая не давала окунуть душу полностью в выбранную сторону. У рожденных бессмертных таких привилегий не было, хотя, может быть, так было даже проще. Озираясь по сторонам и высматривая Вики, я пересек двор школы, направляясь к комнатам. Стоя у ее двери, я топтался на месте как школьник, не решаясь войти внутрь. Наконец, мою заминку прервал скрип двери, которая распахнулась, являя на пороге Мими, которая, очевидно, собиралась куда-то идти. — Повелитель. — удивленно посмотрев на меня, она почтительно склонила голову. — Вики здесь? — я заглянул в комнату через ее плечо, но признаков нахождения там Непризнанной не было. — Нет, — Мими тихо ответила, заламывая пальцы. Я видел, что демоница нервничает и не поднимает взгляд, что не сулило для меня ничего хорошего. Я втолкнул демоницу в комнату, захлопывая за собой дверь. — Где она? — в голову закрадывались тревожные мысли, и я хотел быстрее выяснить, где Вики. — Я не знаю… Ушла, — дрожа от страха, Мими предпринимала отчаянные попытки мне солгать, но я видел ее насквозь. Шумно втянув воздух сквозь плотно сомкнутые зубы, я шагнул к ней ближе, опасно нависая. — Где. Вики, — я цедил слова сквозь зубы, едва сдерживая подступающую ярость. — Повелитель, она ушла недавно, — Мими юлила, не желая выдавать мне правду. — Не смей мне врать, — я взял ее за подбородок, поднимая голову так, чтобы она смотрела мне в глаза. — Ты забыла, кто перед тобой? Отвечай на вопрос! — Она… В саду, — демоница смотрела мне в глаза, стойко выдерживая мой взгляд. — Одна? Мими не ответила, но ее молчание было красноречивее. — Я убью их! — отбросив от себя демоницу, я вылетел из комнаты, с силой распахивая дверь и оставляя ее висеть на петлях. Как умалишенный, я несся по коридорам школы, а затем, выбежав во двор, остановился, дыша, как загнанный зверь. Злость, ревность, обида, вина — я испытывал такую гамму чувств, что сердце рисковало разлететься в щепки, оставляя на своем месте сквозную дыру. Воинственно приоткрыв крылья, я шел сквозь школьный дворик по направлению к саду. Примерно на середине пути я разглядел силуэты сидящих на лавочке бессмертных у самого входа в сад. В небесно-голубом платье на тонких бретелях, что подчеркивало острые ключицы, Вики сидела на лавочке, увлеченно слушая своего собеседника. Дино. Этот чертов ангелок не давал покоя моей (!) Непризнанной, вертясь вокруг нее как змей-искуситель. Я думал, что Вики навсегда избавилась от его общества, отдавая предпочтение моему. Но оказалось, что я ошибался. Ох, как же я ошибался. Взяв Вики за руку, этот белокрылый ублюдок склонился к ней, целуя ее в губы. Но самым страшным было не это. Самым страшным было то, что Вики даже не сопротивлялась и не отталкивала его. В голове возникли считанные у Непризнанной воспоминания, в которых они развлекались с ангелком, и мне сорвало крышу окончательно. Красная пелена ярости упала на мои глаза, подстегиваемая пронзительной болью в сердце. Не помня себя от ревности, я в два шага пересек оставшееся расстояние, подлетая к ним и оттаскивая святошу от Непризнанной за грудки. — Убери от нее руки! — его белоснежная рубашка трещала в моих руках. — Я говорил тебе не подходить к ней? Дино лишь усмехнулся на мою пламенную речь, не оказывая сопротивления. — По-моему, ты не в том статусе, чтобы указывать мне, а Вики тем более, — он пожал плечами, вызывая во мне еще большее раздражение своим ангельским спокойствием. — Только попробуй прикоснуться к ней! — Люцифер, отпусти его! — Вики вопила как резанная, но агрессия била шумом в ушах настолько сильно, что я не слышал уже ничего. — А если уже прикоснулся? — ангел злорадно ухмыльнулся. — Что же ты будешь делать, Люцифер? Визуализировав сказанное ангелом, я разжал кулак, выпустив из него ткань его рубашки, чтобы затем сжать его снова и нанести точный, выверенный удар в лицо. — Я убью тебя! — я прорычал, надвигаясь на отлетевшего Дино, замахиваясь для следующего удара. — Люцифер, пожалуйста! — Вики вцепилась в мою руку, останавливая ее в воздухе. Перехватив ее руку, я сжал ее до писка Непризнанной, протягивая девушку к себе вплотную. — Так переживаешь за своего ангелочка? — по ее щекам текли слезы и она все тщетно пыталась вырвать руку из моей крепкой хватки. — Отпусти, мне больно, — она еле слышно прошептала, глотая слезы. — Ты пугаешь меня. — Он сказал правду? Отвечай! — я силой встряхнул ее, пытаясь добиться ответов. — У вас с ним что-то было? — Ты сошел с ума! — Да, я сумасшедший. Я подлец, не гнушающийся ничего для достижения своих целей. Я самый хитрый, коварный и жестокий демон Ада. А ты — потаскуха, которая ни в чем не разобравшись сразу прыгнула в постель к другому! Напряженную атмосферу разрезал звук удара. Обжигающая пощечина пролетела по моему лицу, ставя в нашем разговоре жирную точку. Наконец-то вырвав руку, Вики отпрянула от меня, испуганно смотря полными слез глазами. Воздух наполнялся запахом горелой травы. В отражении серых глаз Вики я видел вспышки огня, которыми было объято мое тело. Потеряв над собой контроль, я выпустил демонический огонь, который выжигал душу изнутри разъедающей болью. Пламя расползалось от моих ног по периметру сада, оставляя после себя лишь выжженную дотла землю. Истинный Ад ступал по райской земле, и я с гордостью нес его, в агонии уничтожая все прекрасное. Осознав, что я не в силах себя успокоить, я призвал водоворот утекающим от меня рассудком, и под ошеломленные взгляды Вики, Дино и прочих собравшихся на шум зевак, я поспешил телепортироваться в Ад. Оказавшись в комнате Вики, я расшвыривал оставшиеся здесь обломки, круша их на еще более мелкие детали. Как она могла?! Она предала меня, просто выбросила из своей жизни, даже не разобравшись в ситуации! А может, и не было ничего? Может, это она врала мне в лицо все это время, изображая любовь? А самом деле все это время вела двойную игру, являясь пешкой Цитадели. И как только узнала мои планы, сразу поспешила сойти с дистанции, возвращаясь в объятия своего святоши. Ненавижу! Как же я ее ненавижу! Я готов был вырвать себе сердце голыми руками, лишь бы не чувствовать этой боли и разочарования. Еще пару дней назад она была для меня всем, она была моей жизнью и ее смыслом, а сейчас я бы свернул ей шею не задумываясь, лишь бы не видеть ее лживые глаза. Агония захлестнула меня вновь, и с вырвавшимся криком отчаяния я выпустил огонь, желая сжечь здесь все дотла, а заодно и выжечь Непризнанную из своего сердца. Охваченные быстро расползающимся пламенем деревянные доски трещали, превращаясь в угли. Я стоял среди комнаты, охваченной огнем, как вдруг в глаза бросился оставленный Вики блокнот, к которому постепенно приближались языки пламени. Скрипя зубами, я забрал его, пряча в карман рубашки, ведь это было последним, что от нее осталось у меня. Пожар постепенно догорал, оставаясь тлеть углями, а мою голову наполняло просветление, вытесняя боль и принося твердую решимость. Я заберу Источник, поставлю на колени Цитадель, а затем вычеркну Вики из своей жизни. Я вновь стану жестоким и бескомпромиссным и больше никого не подпущу к себе близко. Настало время стать лучшей версией себя. С этими мыслями я покинул комнату, направляясь в самое злачное место Ада. Это заведение раньше принадлежало Асмодею, но и после его заключения продолжало работать, приманивая к себе самые порочные души Ада. Именующиеся насмешливым над ангелами названием «Эдем», это место способно было воплотить самые извращение фантазии. Ведь для каждого же рай свой? Для кого-то — это спокойствие и клумбы с цветочками, а для кого-то оргии и бесконечный глифт. Громкая музыка била по ушам, отдаваясь басами внутри. Большой зал, заставленный столиками с кожаными диванами кишил бессмертными, а на импровизированном танцполе извивались обнаженные демоницы около шестов. Вот он — Настоящий Ад. Безудержный в своих пороках. Глубоко вдохнув воздух, пропитанный всеми смертными грехами, я прошел к своему столику, который долгое время пустовал в ожидании моего появления. Заказав бутылку глифта, я откинулся на мягкую спинку, желая быстрее забыться. Это был тяжелый день, и больше всего сейчас мне хотелось стереть его из памяти. — Люцифер, давно тебя здесь не было видно! — передо мной возник Левиафан в компании двух демониц с пышными формами, которые были едва прикрыты клочками ткани. — От дел тоже нужно отдыхать, тебе ли не знать, — быстро осушив один стакан, я сразу же налил следующий, глотая горький алкоголь. — Тогда я дарю этих прекрасных нимф тебе на сегодняшний вечер, — он подмигнул мне, подталкивая девушек ко мне. — Ну что, девочки, готовы развлечь самого Повелителя? Обрадовавшись перспективе заполучить общество Правителя Преисподней хотя бы на один вечер, девушки быстро юркнули ко мне, усаживаясь по бокам. — И чего же хочет наш Повелитель? — сидящая от меня справа брюнетка елейно прошептала мне на ухо, просовывая руку сквозь рубашку. — Напиться вдребезги, — я ухмыльнулся, допивая очередной стакан. — А после иметь вас, пока вы не будете молить меня остановиться. После третьей бутылки я потерял счет в выпитом глифте, окунаясь в расслабляющую атмосферу «Эдема» под томные вздохи сидящих рядом со мной демониц и их смелые касания. — Повелитель, — сидящая слева девушка с копной рыжих волос простонала мне на ухо, опаляя его горячим дыханием. — Может быть, вы хотите уединиться? — Отличная идея, — я широко улыбнулся, оттягивая пальцем ее нижнюю губу, — С тебя, пожалуй, я и начну. Поднявшись на второй этаж, на котором располагались небольшие комнаты, мы ввалились в одну из них. В помещении была лишь огромная кровать и небольшой журнальный столик, на котором стоял поднос с бутылкой глифта и стаканами. — На колени, — я приказывал властным голосом, пока рыжеволосая девушка медленно опускалась вниз, скидывая с себя клочки ткани, именуемые одеждой. Выразительно посмотрев на меня ярко-голубыми глазами, она принялась стаскивать с меня брюки. На мгновение в голове промелькнули серые глаза Непризнанной, сидящей в такой же позе в Цитадели, но, сцепив зубы, я отогнал этот образ. Громко причмокивая, демоница отработанными движениями ублажала меня, насаживаясь головой на мой член. Вторая же покрывала мою грудь поцелуями, попутно стягивая рубашку. Поднявшись к шее, демоница перешла на подбородок, добираясь до губ. Я резко остановил ее, хватая за щеки и отстраняя от себя. — Никаких поцелуев. Уткнувшись до упора в горло рыжей девушки, я резко вышел, поднимая ее с пола и разворачивая к себе спиной. Толкнув ее на кровать, я пристроился сзади, входя в нее без предупреждения. Демоница пискнула, прогибаясь в спине и подставляя мне всю себя. — Пусть ублажает тебя, — я кивнул стоящей рядом девушке, и, широко разведя ноги в стороны, она легла на кровать, положив руку на копну рыжих волос. Комната наполнилась громкими стонами и шлепками оголенных тел. Я что есть мочи вдалбливался в демоницу, заставляя ее кричать, но мне было плевать. Никакой нежности, лишь дикий животный секс. В голове то и дело всплывал образ Непризнанной, но я с силой зажмуривал глаза, толкаясь в первую попавшуюся демоницу. Она громко вскрикнула, когда я оставил громкий шлепок на ее ягодице. Он отпечатался там в виде моей руки, но сегодня я не собирался никого щадить. Я должен был вернуться к истокам своей сущности и выкинуть из головы Непризнанную, но так ли это было легко? Поменяв девушек местами, я намотал на кулак черные густые волосы, притягивая девушку к себе, а второй рукой сдавливая шею. Она хрипела от нехватки воздуха, глядя безумными глазами в мое непроницаемое лицо, на котором не было ни одной эмоции. — Громче! Ты должна кричать, — я упивался своей жесткостью и властью, на самом деле желая почувствовать хоть что-то. А на деле разверзшаяся в душе пустота никуда не уходила. В голову то и дело лезли картинки, как Дино с таким же остервенением имеет Вики, и, набирая темп, я старался выбить эти ужасные видения из головы глубокими толчками. Закончив, я отошел к столику, оставляя обессиленных демониц лежать на кровати. Залпом осушив стакан, я почувствовал такое омерзение, от которого хотелось отмыться мочалкой, соскребая с себя кожу. — Пошли вон! — я рявкнул, вздохнув с облегчением, когда демоницы выскочили из комнаты, едва перебирая ногами. На душе не стало легче, а недавняя агония в ней стала разрастаться с новой силой. В попытках вернуть свою жизнь в привычное русло я забыл учесть то, что, как ни крути, Непризнанная изменила в первую очередь меня самого. И что делать мне новому и без нее я даже не представлял. — Да чтоб тебя! — я швырнул бокал, разбив его об стену. — Будь ты проклята! Я был в тупике. Нет, не так. Я был в полной заднице, из которой было только два выхода: сдаться, стать слабым, сломленным, ждать, пока враги отнимут мою жизнь, ставя Ад на колени или же взять себя в руки, вырвать Непризнанную из своего сердца. С болью, по-живому, но разве Повелитель Ада не сможет выдержать этого? Я не смогу жить дальше, зная, что она не со мной. Зная, что она стонет в объятиях других, даря им свою лучезарную улыбку. Зная, что она предала меня так быстро и просто переметнулась на сторону ангелов, держа меня на коротком поводке и дергая за ниточки. Нет, я не сойду с ума из-за девчонки. Я избавлюсь от этого бремени во чтобы то ни стало. Я должен убить ее своими руками — вот самое верное решение. Плевать на Источник, плевать на Ад и Цитадель, я должен стереть о ней все упоминания и вычеркнуть из жизни. А через несколько веков боль утихнет, и я даже не вспомню ее имени. Наверное. Добревши до своей комнаты и осушив все запасы глифта, которые были в ней, я еще долго сидел на полу, уткнувшись глазами в стену. А после уснул прямо на полу, прижимая к себе ее блокнот, который я бережно сохранил в кармане рубашки. Наутро я пожалел, что проснулся, ведь количество выпитого глифта било по вискам острой болью. Одежда была помята, волосы растрепаны, а лицо заплыло от алкоголя. В целом сейчас я больше походил на нищего из катакомб, чем на Правителя Преиподней. По ушам ударил противный звук шаркающих ног, и, скривившись, я повернулся ко входу, видя там топтавшегося на месте Аксоса. — Повелитель, — гоблин склонил голову, держа в руках письмо с золотой печатью из сургуча, — Цитадель требует, чтобы вы незамедлительно явились… Вместе с Непризнанной. Я растянулся в хищном оскале. Ну что ж, настало время воплощать планы в реальность.