notice me, senpai!

Жан уставился в одну точку где-то вдали, делая вид, что внимательно смотрит и слушает лекцию. Преподаватель вырисовывал на доске формулы, что-то бубнил себе под нос, стирал мел и снова писал формулы. Жан вообще перестал понимать, что происходит на парах и лекциях по высшей математике уже через неделю после начала семестра. А наверстывать упущенное и догонять уже не было желания, да и черт с ним, предмет зачетный, а не экзаменационный. Его вообще другое заботило. Жан чувствовал чей-то взгляд на себе. Он даже знал, кто это, но не реагировал. Ладно, реагировал, но старался виду не подавать, предпочитая оставить свои мысли при себе. Ему с каждым днем становилось сложнее понимать себя. Стоит сказать, что Жан всегда предпочитал девушек, но. Но. Жан чувствовал это присутствие, словно он не смотрит на Кирштайна откуда-то с дальнего ряда, а дышит прямо возле его уха, настолько сильно ощущался его взгляд, что порой Жан не выдерживал и поворачивался, чтобы убедиться в догадках. Он смотрит на него, пронизывает своим взглядом, словно ему дана какая-то способность исследовать каждый уголок его души, каждый его секрет. Жан повернулся с целью посмотреть на него в упор, чтобы он наконец стушевался и отстал. Да, это был Эрен, несомненно, а как иначе. Он смотрел на него, подперев рукой свой волевой подбородок, и растянулся в вызывающей улыбке. На этот раз распустил свои волосы, длинные каштановые волосы, что спадали с его плеч, пара прядок находилась на лице, придавая ему незамысловатый, неряшливый, но тем не менее притягательный вид. Жан нахмурился, смотря на Эрена в упор, вкладывая во весь свой взгляд агрессию, мол, если не перестанешь смотреть, огребешь сполна. Но он ничего не понимал и продолжал смотреть. Точнее, нет! Он понимал абсолютно все, Эрен словно нутром всем чувствовал, что Жан к нему неровно дышит, и пользовался этим. Он зазывал его этим своим взглядом с прищуром, изумрудной радужкой глаз и длинными черными ресницами. Взгляд он так и не отвел и проигрывать не собирался. Затем поправил свои волосы, переместив их рукой так, чтобы они ниспадали на плечи, и черт возьми, какие же они были длинные и как нереально, просто охуенно на нем смотрелись. Жан нервно сглотнул слюну и отвернулся. Блять. Остаток лекции он, наоборот, пытался как можно усерднее сосредоточить внимание на информации, подаваемой скучным лектором, лишь бы забыть о существовании Эрена в аудитории. Жану никогда не нравились парни, пока не появился он. Точнее нет, господи, нет, не нравится он ему, это просто какое-то помутнение рассудка, не иначе, сдвиг по фазе после недавней сессии, в которой он чуть не двинул кони из-за четырех выпитых банок энергетика за ночь. Затем он встретил Эрена, который тоже приходил на лекции и пары по высшей математике, и все стало по-другому. Жану по-прежнему нравились девушки, но. Сердце пропустило удар, когда Эрен подошел к нему и Марко, болтающим после лекции. — Привет, — сказал Эрен, глянув сначала на Марко, а потом на Жана, остановившись на нем, осмотрев бегло с ног до головы. — Скукота нереальная была на лекции, вам так не кажется? Придурок, для чего ты начал этот пустой разговор, подумал Жан. — Если честно, да, — подметил Марко. — Я даже расстроился, что выбрал этот предмет, хотя об этом преподавателе старшие курсы отзывались очень хорошо, что странно. — Говорят, в последний момент решили препода заменить, так что нам не повезло, — усмехнулся Эрен. — Кофе хотите попить? Эрен перевел взгляд на Жана, играющего в молчанку. Жан почувствовал прилив крови к щекам. Он сразу же вспомнил себя в школе, пятнадцатилетним, его первый поцелуй с девочкой, как он смущался, как краснели его щеки, и он чувствовал этот жар и пульсацию в висках. А сейчас ему двадцать лет, и он чувствует то же самое, хотя думал, что такое чувство уже давно забыто и осталось в прошлом. — Жан?.. — повторил Эрен, улыбнувшись. — Да пошли уже, чего медлить, — нервно отмахнулся он и первым пошел вперед. — Скоро уже пара начнется. И правда, до следующей пары оставалось пятнадцать минут, так что они быстро спустились со второго этажа вниз, прошли через холл в кофейню. Кофейня наполнилась студентами от первых курсов до старших. В ней стоял такой галдеж и шум, что приходилось перекрикиваться, тем самым увеличивая уровень шума на жалкие двадцать квадратов кофейни. Тут засидевшиеся студенты поднялись со столика, и парни, особо не церемонясь и расталкивая бедную молодежь, заняли места. — Сидите здесь, я кофе возьму, — сказал Эрен, оставив рюкзак на свободном стуле и как бы занимая себе место, пока проворные студенты не украли даже стул. — Давай, мне латте, — сказал Марко, поудобнее устраиваясь на стуле. — Жан? — снова сказал Эрен, немного нагибаясь к его лицу. Жан сглотнул слюну. Обязательно повторять мое имя постоянно? Обязательно наклоняться ко мне, словно я тебя и так не замечу? Черт возьми. Блять. Жан уловил запах его волос, когда Эрен наклонился к нему. Обычный мужской шампунь с запахом пихты, ну и что? Но у Жана уже ехала крыша. — То же самое, — буркнул он, утыкаясь в телефон. Эрен встал в очередь, чтобы заказать три чашки кофе, благо, что очередь эта довольно быстро продвигалась, иначе они бы зря сюда пришли. Жан украдкой посмотрел на Эрена: тот был одет в черную водолазку, которая подчеркивала его длинную шею, черные брюки с оголенными смуглыми щиколотками. Ничего особенного, но ему шло. В довершении всего, словно также чувствуя взгляд Жана на себе, Эрен выправил свои густые волосы назад. Почему все так, почему? Жан не понимал себя, не мог смириться с непривычным поведением. На парней в школе он не обращал внимания, гораздо больше его привлекал женский пол, он всегда испытывал к ним теплые чувства и старался уделить время каждой девушке, с которой встречался, пусть даже понимал, что с некоторыми из них не построить какое-то совместное будущее. Жан любил девушек с длинными черными волосами, с добротой и нежностью во взгляде, сильных девушек, молчаливых, но интересных. Вдруг появился Эрен. Жан бессмысленно пролистал ленту новостей, ответил на пару сообщений, прежде чем Эрен появился с тремя чашками кофе на маленьком подносе и уселся напротив Жана, рядом с Марко. — Спасибо, — улыбнулся Марко и отпил кофе. Жан ничего не сказал, потому что Эрен снова пялился на него. — М-да, в деканате нас жестко подставили с этим предметом, — начал Эрен. — Завидую Конни и Армину, у них гораздо веселее, и обещали всем автоматы поставить. — Как-то нам не везет в последнее время, — проговорил Жан, стараясь не обращать внимание и отпивая кофе из чашки. — Вспомнить хотя бы эту сессию, когда внезапно оказалось, что у нас есть какие-то курсовые, а про автоматы препод быстро забыл. В итоге я упился этими энергетиками до блевоты, а он курсовую даже не посмотрел. С Эреном они тогда не учились, поэтому эту историю он рассказывал преимущественно ему, и в процессе диалога Эрен подозрительно улыбнулся. Жан запнулся, прочистил горло и продолжил свой рассказ про проблемную дисциплину, как вдруг нога Йегера коснулась ноги Жана. Йегер вроде как слушал, а Жан кое-как держал ровный голос, пытаясь не вести себя позорно, но Эрен провел ногой под столом от щиколотки до коленки вверх. Затем снова вниз и возвратился к своей прежней позе, будто ничего и не было. Марко рассказывал смешную историю, как Райнер затупил настолько, что профессор Аккерман выгнал его из аудитории, закидав ручками. Эрен засмеялся, поделившись историями постоянных перепалок с профессором. Время поджимало, так что они собрались и быстро направились на второй этаж, где сели на третьем ряду втроем, и Эрен, как назло, сел посередине между Марко и Жаном. Марко, естественно, это не заметил, достал тетрадку, поправил очки и записал предварительно прописанную на доске тему. Эрен задел Жана бедром, затем немного отстранился, мол сделал это случайно, да и вообще он ценитель личного пространства. Через час голосованием решили сделать перерыв на десять минут. Эрен потянулся руками назад, выправляя широкие плечи и грудь. Жан, находясь с ним довольно близко на этот раз, мог заметить, как щетина его на подбородке немного отросла. Эрен сделал хвост, и вновь волосы его запахли пихтой. Жан отвернулся, возвращая внимание в ленту новостей. Эрен немного наклонился вперед. — Тебе нравятся девушки в школьной форме? Жан нахмурился, процедив: — Чего подглядываешь? — Ты ведь уже понял, что я не очень воспитанный, — Эрен повернул голову, оказавшись на одном уровне глаз с Жаном. На лицо его спадали прядки темных волос. — Ну так что? — Мне нравится японская школьная форма, особенно матроски с длинными юбками. — А, вот как, — сказал Эрен, и взгляд его изменился, словно он был чем-то недоволен. — Ты знаешь, а я в восторге от девушек, у которых готический стиль одежды. Эрен продолжил рассказывать, какие именно детали готического стиля ему нравятся, но Жан особо не слушал. Настроение у него мгновенно изменилось, и он почувствовал какой-то укол ревности. Какого черта? Почему ты так подробно рассказываешь об этом, разве это не я тебе нравлюсь? Жан тряхнул головой. Что за странные и иррациональные мысли лезли ему в голову? Эрен говорил, невзначай соприкасаясь с его бедром своей коленкой. Раз за разом, вновь и вновь, будто он добивается того, что Жан сорвется. Жан не срывался, но был на пределе. На волоске от того, чтобы сдастся и принять свое влечение к Эрену. К его длинным стройным ногам, Эрен прекрасно об этом знал и подчеркивал это прямыми брюками с голыми щиколотками. К его развитой мощной груди, и он опять же прекрасно об этом знал, нося водолазки, обтягивающие его тело. К его взгляду изумрудных глаз, хитрому, заинтересованному, такому живому и дающему порой даже больше информации, чем слова, которые он произносил. Вечером Кирштайн дописал конспект и, поняв, что чертовски устал после напряженного дня, лег в кровать. Решив потупить в интернете, он зашел в мессенджер и обнаружил сообщение от Эрена. «Хэй, привет. Хочешь прийти ко мне в субботу вечером?» Жан набрал воздуха в легкие и шумно выдохнул, затем почувствовал, как кончики пальцев его подрагивают. От чего ему стало так волнительно? На что он надеется, если сам не хочет признавать себя втрескавшимся в Йегера? «Зачем?» — написал короткое сообщение Жан. «Выпьем по пиву. Чувствую какое-то напряжение между нами, хочу узнать, что ты обо мне думаешь» Что я о тебе думаю, подумал Жан, это очевидно. Я думаю, что ты охуенный, и твои волосы замечательно пахнут. Но написать это он не решился. «Ладно, в семь давай. Пришли геометку» — вновь немногословно ответил он. Жан надеялся, что, побыв с ним наедине, он избавится от этого чувства ложной влюбленности, быть может, он вообразил себе его идеальный образ, и немного выпив, они останутся друзьями. Ему срочно нужно переключиться на девушек — заключил Кирштайн и скачал приложение для знакомств. Но всю неделю до субботы он был как на иголках. Ощущение, что он добровольно направляется в логово дикого зверя. В субботу Жан помылся, уложил волосы и, посмотрев в зеркало, отругал себя за то, что вообще начал прихорашиваться. Он надел первую попавшуюся одежду, побрызгал на запястья духи и отправился на съемную квартиру Эрена. Стоя уже возле подъезда, он два раза покурил, не решаясь войти. Жан дал себе четкую установку: по пивку. Оно уж точно разрядит между ними напряжение, они поиграют в приставку и разойдутся ближе к ночи. «Просто. По пивку», — повторил Жан про себя и набрал номер квартиры Эрена на домофоне. — Привет, — произнес Жан, осматривая Эрена. Тот был в обыкновенной домашней одежде, с распущенными волосами, раскинувшимися по его плечам, достаточно сонным на вид. Эрен пригласил его внутрь небольшой квартирки. На улице вечерело, и парень включил свет лампы. Они действительно выпили по пиву. Когда Жан вроде как расслабил плечи, поняв, что находиться рядом с Эреном в ненапряженном состоянии не так уж и сложно, Йегер предложил выпить коньяк, припасенный им с лета. — Я все думал, что победно выпью его, когда сдам эту чертову высшую математику, но давай в тот день выпьем еще чего покрепче, — Эрен открутил крышку небольшого пузыречка и налил в кружки коньяк. — Коньяк есть, а бокалов нет, так что будем пить по-студенчески из того, что имеется. Эрен улыбнулся. Жан уже чувствовал, как хмель ударил ему в голову, немного расслабив, так что они вели уже более непринужденную беседу, чем в стенах университета. Щеки Эрена покрывались румянцем из-за действия алкоголя, он вел себя также более непринужденно и даже улыбался Жану, отчего тот почувствовал себя странно. Улыбка его была очаровательной. Притягательной. Милой. В этот момент в Эрене проскальзывали черты юности и искренности. Спустя некоторое время, распивая коньяк из кружки, они уже хохотали, рассказывая друг другу повседневные истории студенчества, и Эрен касался руки Жана порой, словно случайно, затем одергивая свою руку. Но где-то внутри ползала по глубинам его души навязчивая мысль, в которую Жан не мог поверить: он влюбился. И он не знает, что с этим делать. Мысль эта проедала всю его душу, доставляя дискомфорт. Им нужно было разобраться, но Жан не мог. Он все еще не был уверен. — Пойду отлить, — кинул Эрен, и Жан кивнул, залпом выпивая остатки коньяка, затем пожалел об этом, потому что через минуту алкоголь ударил в голову, а в глазах поплыло. Эрена не было на месте как-то слишком долго, но вскоре он появился, и Жан поднял на него взгляд. Эрен приближался. Жан подумал, что галлюцинаций от только что принятого алкоголя у него никогда не случалось, но на всякий случай моргнул несколько раз. Но видение не исчезло. Эрен надел черную юбку выше колена, которая была ему мала, но его ничего не смущало. Он также надел блузку-матроску с синим воротничком и в довершении всего завязал красный бант под ним. Блузка однозначно была ему мала и открывала небольшую часть его торса. Эрен натянул гольфы. Затем, приблизившись, сел Жану на колени. Жан шумно выдохнул. — Я не готов, — не зная, что сказать, ляпнул Кирштайн. — К чему ты не готов? Не нравится мой наряд? А мне говорил, что ты в восторге от японской школьной формы, — Эрен положил руки ему на плечи и, видя, как Жан покрылся румянцем, видя этот растерянный взгляд, ухмыльнулся. — Мне… очень нравится. Тебе идет, — Жан выдохнул куда-то в область груди Эрена. От Эрена вновь пахло чудесно, он весь был разгорячен, и голос его хрипел в ожидании согласия и дальнейших действий Жана. Все это вместе: непринужденная почти дружеская обстановка, Эрен в этой чертовски привлекательной школьной форме, ощущение его бедер и задницы на своих ногах заставило член Кирштайна подняться. — Ты же говорил, что тебе нравятся… всякие готические девушки. Я не понимаю, — Жан уткнулся ему в грудь, чувствуя запах порошка от чистой одежды. — Да, нравятся. Глупыш, мне могут нравиться и готические девушки, и брутальные парни с щетиной вроде тебя. Почему нет? Почему тебе не может нравится Эрен Йегер, да еще и в таком привлекательном виде? — Это ни к чему не обязывает? Мы просто сделаем это и забудем наутро? — А как ты хочешь? Жан выдал то, о чем, собственно, и думал всю мучительную неделю до субботы. — Я хочу тебя целовать. — Ну вот и разобрались, — прошептал Эрен, наклоняясь к его лицу за поцелуем. Эрен целовался классно, облизывая и обсасывая губы Кирштайна, проникая языком в рот, и Кирштайн сумасбродно ему поддавался, углубляя поцелуй, сильнее прижимая Йегера к себе. Жан, все еще не веря в происходящее, оглаживал воротничок матроски, сминая слишком короткую юбку. Эрен разорвал горячий поцелуй, произнеся: — Там еще под матроской кое-что. Затем вновь принялся его целовать, елозя на коленках Жана. Кирштайн увидел его помутненный взгляд, который гипнотизировал его, заставлял подчиняться. Он залез рукой под матроску, нащупывая нечто кружевное и догадываясь, что это может быть. Эрен кое-как снял матроску с себя, запутавшись еще и волосами, и сам посмеялся со своей неуклюжести, лохматый и раскрасневшийся. Жан увидел перед собой бюстгалтер нежно-розового цвета, сквозь который были видны ярко-розовые соски. Жан оглаживал узоры бюстгальтера, поражаясь, насколько красиво он смотрится на Эрене. Затем он протянул руки за спиной Йегера и расстегнул бюстгальтер, видя перед собой его затвердевшие соски. Эрен вновь поцеловал его. Губы уже опухли и побаливали от колкой щетины Йегера. Он увлек Жана на кровать, укладывая его и оказываясь сверху. Стоя на коленях, он завязал волосы в небрежный пучок и наклонился к ширинке Кирштайна, расстегивая ее, затем пуговицу, освобождая Жана от брюк и трусов, ставших тесными. Он наклонился и приложился губами к головке его члена, отчего Жан дрогнул всем телом. Губы Эрена заглотили член, проводя языком по его основанию, затем снова облизывали головку, вновь глубоко заглатывая. — Блять, пиздец, — смог проговорить хрипло Жан, вздрагивая и закидывая голову назад от удовольствия. Жан взглянул на Эрена, все еще остающегося в юбке и гольфах. Тот вытер рот тыльной стороной руки, выдохнул, ожидая действий от Кирштайна. Жан приподнялся, увлекая Йегера за собой и проникая рукой под юбку, затем в трусы, сжимая его ягодицу и шлепая. Эрен насаживался на его член, и все это: приглушенный свет лампы, Йегер в юбке и черных гольфах, который, откинув голову назад, приподнимается и вновь опускается на его члене, вызвали бурю чувств внутри Жана, словно все уже не будет как прежде завтра и даже сегодня, словно он влюблен по уши и хочет узнать Эрена еще ближе. Эрен выгнулся и задрожал. И Жан подумал, что он хочет его сейчас, завтра, послезавтра. И чувство это было сравнимо с его первой школьной любовью, словно он не очерствел, а вернулся во времени обратно. Жан проснулся в воскресное утро, на съемной квартире Йегера и, обнаружив его спящим, с запутавшимися лохматыми волосами, пригладил их. Затем встал, заглянул на кухню, открыл форточку и, присев на подоконник, закурил, готовый принять утро и новые события его жизни.