Какой твой крашик?

      Фил стоял перед «Служебным помещением», переводя усталый взгляд то на блестящую табличку, то на татуировку — безэмоциональный силуэт какого-то жука. Буквально три минуты назад парень пылал всевозможными эмоциями и чувствами, от раскаяния до жгучего желания новых авантюр — и вот уже ничего этого не стало, как радужного мыльного пузыря в порыве жаркого ветра. Кажется, впервые в жизни у Фила дрожали руки. Он просто чертовски устал.       Что он там наговорил преданной толпе людей? Вроде что-то невероятно крутое и самоотверженное, потому что пришлось уходить быстро и с достоинством, привычно широко улыбаясь.       — Я простил Илью, — сам себе сказал Фил, глядя на татуировку. — Простил этого мстительного, мелочного, малодушного…       Ведь Филу всё-таки было очень жалко маленького рыжего парня. Илья заплутал, запутался в себе. Фил, конечно, этого не понимал, всегда уверенный в себе и своих действиях. Даже когда был не прав. Даже когда ошибался. Даже когда прекрасно понимал, что ошибался, не метался из стороны в сторону, а шёл прямо с гордо поднятой головой и сияющими глазами, как пять минут назад в том зале. И Фил принял решение. Ни секунды не сомневался, ибо сомнение — не его конёк. Пусть и за сомнением стоит такая важная в жизни рациональность действий, идти на попятную Фил не умел и не хотел.       Так было и не очень интересно.       Но Илья — совсем другое дело. Этот чёрный плащ тревожности всё равно висел на его плечах, даже когда он трижды подумал, что ему делать. И подолы этого плаща непрестанно били Фила по лицу. А сейчас попросту задушили. Но он простил его. Потому что было просто по-человечески жалко.       — Ну и дурак он потому что, а дураков трогать чревато, — вслух подтвердил свою мысль Фил и опустил руку. Серый жук закатился под рукав да так и остался сидеть там, не трогаемый эмоциями хозяина.       Парень уже и забыл, зачем пришёл. А может, почему? Да, Илью видеть не хотелось, но не на столько, чтобы сбегать от других.       Ах да.       Фил сделал глубокий вдох и негромко сказал:       — Уно.       Заветная дверь с тихим хлопком исчезла.       Фил прислонился спиной к стене и медленно осел на пол, запрокинув голову.       Это было неожиданно тяжело. В мыслях всплыли такие яркие, почти родные образы Ильи. Как его всегда тухлый взгляд загорается дерзостью и смущением. Как его стройный стан выпрямляется, плечи расправляются, стоит только Филу подойти, посмотреть в глаза, схватить за шею и прижать к себе в тягучем поцелуе. Илья, дикий, слабый, немощный, превращался в чёрта, адски красивого чёрта, просто чорта, которого Фил поймал за куцый тонкий хвост. Илья сам себе и хищник, и добыча, совершенно искренний в своих ролях. Он искренний даже когда лжёт и обманывает, потому что так преданно верит в свой спектакль.       — Что ты тут делаешь? — донёсся сквозь пелену воспоминаний знакомый голос. Алина без приветствия, но с лёгкой тревогой нависла над сидящим парнем. Фил радостно вскочил, чуть не сбив её с ног. Оптимизм снова забурлил в его крови, а катализатором стала очередная безумная идея. Хотя как очередная… Всё та же, отклонившая десять минут назад от курса раздавить и уничтожить Илью: добывать самим топливо! Звучало занятно и вдохновенно.       — Время навестить шахты! — Парень бросился без оглядки по коридору, а Алина, сбитая с толку, постояла ещё немного, обдумывая странность действий взбалмошного Фила, пожала плечами и двинулась дальше, пока с ещё большим недоумением не врезалась в стену — тупик коридора.       И лишь намного, намного позже, когда уже ничего не имело значения, Фил с тоской осознал, что с Ильёй всё-таки надо было поговорить: хотя бы спросить, свистнул, быть может, этот хамоватый маг у него что-то… ***       Свистнул. Определённо-абсолютно-точно. Но не то чтобы это было нечто материальное. Это была победа над Моргартом! До слёз обидно. А до рокового боя Фил Илью вообще не видел, да и не до него было. Вик нашёлся, огромный монстр напал на замок, Моргарт объявился — началась такая заварушка, что кипел мозг и сами собой закрывались глаза, но Фил всё равно смотрел и думал, потому что… В конце концов, так только раз в жизни бывает: настоящий экшн, геймлит, борьба, где можно реально погибнуть, монстры и постапокалиптические локации.       И вот ничего, кроме развалин да сломанного Центра мира, не осталось.       Друзья сидели на покорёженных железных балках. Только минуты две назад Баквит поздравил с окончанием игры.       — Вик, ну что там? — в нетерпении вернуться домой спросил Арт. Вик корпел, согнувшись в три погибели, над компьютером: ставил процессор так, чтобы разбитая колба-аккумулятор не шевелилась и не плескалась драгоценная жидкость, ковырялся в настройках, то и дело отвлекался и отводил взгляд от громоздкого монитора из-за слишком высоких настроек яркости.       — Все данные реального мира сохранены, но загружаться будут… — Парень внимательнее всмотрелся в монитор и моргнул. — Дней пять, не меньше.       Разочарованный вздох друзей на миг рассеял тишину.       — И с этим ничего нельзя сделать? — осторожно поинтересовался Илья.       — Можно загрузить в эти данные что-нибудь на память. То есть взять что-нибудь с собой…       К Вику подошла Кира.       — Флейту можно? — И протянула ему инструмент. Парень кивнул и стал что-то печатать.       — И мне, и мне! — подскочил Фил. — Денег побольше и студию с оборудованием, чтобы делать игру!       — Обойдёшься, — резко сказал Арт. — Как ты это другим людям объяснишь?       — Скажу, что спать надо меньше: полгода — это перебор!       Вик всё-таки прислушался к просьбе Фила, но вбил ему только небольшой капитал и незапятнанную репутацию официанта в кафе.       — Будешь спокойно работать, — пояснил он. Фил обиженно надулся, но тут же позабыл об обиде, повернувшись к Арту.       — А ты что себе оставишь?       — Э-э-э… Ботинки с двойным прыжком? Хорошая вещь, — кивнул сам себе парень. — Ну а ты, Вик?       — Перчатку оставлю. Вряд ли она будет работать. Так, на память.       Фил обернулся к Илье.       — А тебе что? — задорно спросил он.       — О, ну, не знаю, — пожал плечами Илья, но к Вику подошёл и что-то шепнул ему на ухо. Тот понимающе улыбнулся и что-то напечатал. Фил хотел посмотреть: внезапно стало очень интересно, однако Илья схватил его за руку и уволок за гору металла, где бы их не увидели остальные.       — Что же. Это всё, конец? Мы дольше не будем этим заниматься?       Фил прислушался к своим мыслям. Там немного шумело.       — Хочешь повторить? — тихо спросил он.       Илья замялся. Опустил взгляд в землю.       — Не знаю. Это сложно. Мне понравилось. Но было так странно. Не знаю, честно.       Фил взял парня за затылок и мягко притянул к себе, уволакивая в поцелуй, такой же мягкий и робкий, как первый, и Илья снова растаял, почувствовав приятную слабость и пустоту мыслей.       — На память, — улыбнулся Фил, когда отстранился.       — Нам тут ещё пять дней торчать.       — Всё равно.       Земля задрожала, стала раздвигаться: Вик включил загрузку мира, и он стал преображаться по привычному шаблону.       — Все сюда! — крикнул Арт, забираясь на плоскую бетонную площадку. Друзья кинулись за ним. Фил помог Вику взобрать туда Центр мира, и, когда все собрались, бетонная плита взмыла вверх.       Это была крыша какого-то здания. Под неё стали вставать другие плиты, оконные рамы, железные конструкции — умопомрачительное зрелище! Так же восстанавливались и другие постройки. Вставали на место куски асфальта, выпрямлялись деревья, материализовались мебель, вывески и отделка — всё это с невообразимым грохотом и шумом. Друзья пригнулись к полу, закрыли уши и глаза.       Неизвестно, сколько они пробыли в таком состоянии. Два часа, может, три. Арт разогнулся первым и ахнул: перед ним расстилалась знакомая улица любимого города. Всё-всё было точь-в-точь, каким и помнил парень, даже, казалось, машины на шоссе застыли в движении. Только людей не было совсем.       Выпрямились и остальные. Долго-долго они смотрели на восстановившийся кусочек мира, пока Илья не спросил:       — А где все?       — Я откинул всех в тот день, когда было то злополучное интервью, — Вик злобно посмотрел на Илью, — с Центром мира. Конкретно, на тот момент, где ты входил в студию! Люди тоже перезагружаются, и они появятся, когда восстановится весь остальной мир.       — А он ещё не появился? — переспросил Фил, хотя ясно слышал грохот и видел движения бетона где-то на горизонте.       — Через пять дней, тебе же сказали, — раздражённо кинула Кира.       Друзья стали спускаться, а Вик продолжать разглагольствовать:       — Мы респавнимся в своих домах, но будет не очень приятно, если до момента загрузки мы до них не дойдём. Илья, ты тоже, а интервью сегодня будет у кого-то другого. Полетят самолёты, поедут машины, поезда, и я сделал так, что все подумают, что всё так и было.       — А что будет с Центром мира? — поинтересовался Арт, кивнув на компьютер в руках Фила. Вик развёл руками.       — Ничего. Но потом я его разберу: всё-таки там много ещё работающих деталей, да и аккумулятор не будет лишним.       — И куда ты хочешь его пристроить?       Вик многозначительно поднял палец вверх.       — Мы восстановим Энвелл. ***       Мир встал на свои места. Фил смог наконец, несмотря на тёрки с родителями, заняться мечтой жизни — созданием собственной компьютерной игры. Или даже кроссплатформенной игры! Но пока в приоритете было восстановление Энвелла с Виком и Артом, потому что одному было б не так весело в небольшой уютной студии. Тут Арт решительно заявил, что едет в Москву, и так воодушевлённо об этом говорил, что его вдохновенность передалась и Филу и тот уже почти не расстраивался отъезду друга.       Илья на правах полноценного товарища предложил свою помощь в воссоздании Энвелла. Вик слабо, но долго упирался, в конце концов согласившись, зато Фил совершенно искренне повис у Ильи на шее и похлопал по спине, выражая свою самую яркую и приветливую радость. Шуток и подколов стало только больше, почти все в сторону Ильи и почти все пошлые и намекающие на события в Энвелле. Илья краснел и смущался, Вик кидал осуждающие взгляды в сторону смешливого друга и цокал языком, а Фил хихикал и махал руками, мол, это не я, а вашим тараканам в голове послышалось. Вику это быстро надоело.       — Фил, что с тобой? Какая тебя муха укусила?       — Ну знаешь какая, рыжая такая, лохматая, всё время лапками бейджик теребит, — весело отозвался парень. — Знаешь куда?..       — Всё, хватит, я понял, — смутился Вик. Больше эту тему он не поднимал: каким был Фил, таким и остался, а его вспышку благородства тогда с шахтёрами можно считать невероятным выигрышем в гаче-игре, где не было гарантов.       Фил, смутно ощущавший незаконченность его маленького приключения с Ильёй, купил ему подарок и вручил его при первой же возможности, едва Вика не было рядом. По счастливой случайности парни собрались в студии чуть раньше, чем было обговорено, а Вик почему-то опаздывал.       — Закрой глаза, — хитрюще попросил Фил, и Илья исполнил его просьбу. — Хотя нет, сними сначала этот дурацкий свитер, он меня бесит.       Когда кофта была отброшена на стул, Фил расстегнул одну пуговицу на рубашке Ильи. Прохладный металл цепочки лёг на приоткрывшиеся ключицы. Это были затейливые серёжки-клипсы, служившие ещё и украшением на шею. Застёжки были соединены тонкой серебристой длинной цепочкой и украшены четырёхконечными металлическими звёздочками. Фил осторожно обмотал цепочкой шею и закрепил клипсы. Затем достал вторую часть подарка: браслет и кольца, соединённые такими же цепочками и украшенные такими же звёздочками.       Парень возился долго. Илья заметно начал нервничать: Вик должен был прийти с минуты на минуту, и он даже не пытался скрыть своей гомофобии, отзываясь на гейские шутки Фила мимикой, определённо выдающей отвращение и неприязнь. Парню очень не хотелось, чтобы товарищ застал их с настолько странном действии.       — Можешь открывать глаза. — Илья пока не видел, но по голосу почувствовал, как широко Фил улыбается. И недоумённо уставился на свою руку, на которой красовалось женское украшение.       — Что это? — тупо спросил он. Фил хмыкнул.       — Подарок. Ну так, на память.       — Мне и так эта твоя память знаешь где?       — Ха-ха, ладно, мне просто захотелось, — примирительно поднял руки Фил. — Они такие красивые, что я просто не смог удержаться и не подарить!       — И как я это Вику объясню? — продолжал бурчать Илья.       — Скажешь, э-э-э, что девушка подарила.       — Какая девушка в здравом уме будет дарить парню такую бурду?       — А какая девушка в здравом уме будет с тобой встречаться?       — Ты?       Фил застыл в неподдельном изумлении:       — Я? Я что, девушка, по-твоему?       — Ну ты же ухаживаешь за парнем!       — Я не ослышался? — Вик пришёл, как и всегда, бесшумно, словно ниндзя. Парни синхронно обернулись и опустили руки, будто попытались спрятать их за спиной. — Фил, чего ещё я о тебе не знаю?       — Вик, ты ещё маленький, чтобы знать такое, — промурлыкал парень. Илья не знал, куда деться от изучающего взгляда только пришедшего друга и всё больше краснел. Вик ущипнул переносицу и раздражённо выдохнул.       — Доиграешься, Фил. Тебя когда-нибудь за это выпрут из собственного дома.       Что верно, то верно: семья Черных не обладала и бликом толерантности, Фил рядом с ними даже думать как-то нетрадиционно боялся, хотя всякий раз, когда разговор вёлся в русле «Невесту б уже пора искать», чуть не выдавал «Или жениха». И старался подавить улыбку, но тогда начинали от смеха пухнуть и слезиться глаза. В итоге, такие разговоры никуда не заводили: Фил всё отшучивался, мол, сначала собственную жизнь надо устроить, а потом только и нахлебницу искать.       — Вот будет у меня sugar daddy, тогда и посмотрим, как они запоют, — и подмигнул Илье. Тот сдался и просто сел за свой рабочий стол, включая компьютер и не глядя ни на кого.