Blur the Edges

Чонгук был шокирован только по одной причине - и не потому, что он был удивлен интересом Чимина или тем, что он хотел его поцеловать - он был шокирован тем, что сказал Хосок. С тех пор, как Чонгук встретил своего старшего соседа по комнате, он был более чем любезен, вежлив и почтителен. Хосок сидел в своей комнате с Чимином, работая двадцать пять часов в неделю за своим столом, печатая отрывки для музыкальной колонки. Местная газета занимала большую часть свободного времени, как и Чимин. Однажды он гулял с Чонгуком - в один из их выходных. Его парень был в библиотеке, но младший из троих сидел рядом на диване и смотрел с ним передачи на телевизоре. За это время Чонгук узнал несколько простых, но важных вещей о Хосоке. Ему нравилось, когда рядом есть кто-то, с кем можно было поговорить. Он предпочитал, чтобы его сопровождал кто-то, а не быть одному, но он также не был слишком общительным: Хосок находил блаженство в общении с одним или двумя людьми, максимум - с тремя или четырьмя, и это все, в чем он нуждался. Хосок очень серьезно относился к своим отношениям и делал все возможное, чтобы льстить Чимину, удивляя его цветами, едой на вынос (он не умел готовить, чтобы спасти свою чертову жизнь) мягкими поцелуями в щеку и похвалами на ухо. Более того, Хосок был из тех соседей по комнате, которых Чонгук никогда не беспокоил. Он придерживался одного и того же распорядка каждый день и был хорошим другом, когда кому-нибудь нужно было сбалансировать свой день. Хосока характеризовывало слово «безопасность». До сегодняшнего момента. Сейчас Чонгук игнорировал то, как сердце забилось быстрее под фланелью, и он был чертовски уверен, что потерял все свои чувства. Он совсем не ожидал этого. Чонгук был последним человеком, который хотел встать между парой, и предполагал, что Хосок был последним, кто хотел бы, чтобы он это сделал. Парень покачал головой, не обращая внимания на движение воздуха вокруг него, мысленно напомнив себе, что Хосок был очень и очень пьян. Трезвый Хосок был бы огорчён этой идеей, верно? Или человек напротив был тем, кого он действительно неправильно понял? Чонгук не стал бы отрицать, что Чимин и Хосок были одинаково красивы в его глазах, но Чонгук смирился с тем фактом, что когда он заботился о людях и их счастье больше, это помогало ему игнорировать свои собственные желания. Было нетрудно, когда всё находилось в его голове, было заперто без ключа, чтобы разблокировать его внутренние, худшие мысли о них. Как красиво они будут выглядеть на коленях, как ему понравится, когда они кончат. Он представил, как они называют его ласковыми словами, когда младший будет на пике блаженства. Его мысли прервал голос Чимина. — Хоби-я, ты пьян. Может, пора спать? Вопрос больше походил на заявление, голос Чимина был чуть выше шепота. — Я могу быть пьян, но честно говоря, мы говорили об этом, Чимин-и. Я бы не стал об этом говорить, если бы не думал, что он тоже тебя не хочет. Глаза Чонгука метнулись к Хосоку. Он ожидал широкой, всезнающей ухмылки, но его встретили мягкие глаза, побуждающие заговорить. — О чём вы говорили? – голос Чонгука был прерывистым и нестабильным. По его спине поползли мурашки, он не обращал внимания на то, как хорошо он почувствовал себя, когда услышал, что Чимин хочет его. — В конце концов, это должно было произойти, поэтому с разрешения Чимин-и я просто скажу тебе. Хосок и Чонгук почти мгновенно посмотрели на Чимина. Он поёрзал и теперь расслабился: скрестил ноги, положив руки на колени и теребя свободную нить рубашки. Он вздохнул и кивнул, дав знак своему парню начать. — Время от времени мы с Чимином используем это приложение, где находим других мужчин, которые хотят переспать с нами - обычно на одну ночь, не более того. Чонгук не смог сдержать вздох. Он не хотел показаться грубым, но слова Хосока его ошеломили. Не было другого способа описать свои чувства. При всём уважении к ним обоим, Чонгук считал двух своих соседей по комнате более тусклыми. Не то чтобы они не были достаточно интригующими или привлекательными для подобных занятий, но он полагал, что они были достаточно довольны друг другом. К удивлению Чонгука, Чимин снова заговорил. — Ты можешь спросить нас о чем угодно, Гук-а, и если тебе это противно, можешь уйти прямо сейчас без каких-либо условий, оплата за этот месяц покрыта. Мы понимаем, что это ненормальное обсуждение. Хотя Чонгук и был удивлен, он хотел лишь уйти. Возможно, это была та его сторона, которая устала от посредственных ночей с мужчинами, которые не знали, что они делают, или, может быть, это был тот факт, что он много думал о том, чтобы трахнуть их обоих. Он решил, что понемногу и того и другого. — Когда ты увидел меня в библиотеке, ты хотел меня, хён? Чимин не ожидал, что зададут вопрос только ему, но принял его легко. Он начал немного расслабляться. — Да, когда я пришел домой после работы, я не мог не молчать о тебе - Хоби-я может это подтвердить. Хосок усмехнулся и кивнул в ответ на комментарий. — Почему же тогда ты ничего не сделал с этим? Чимин дважды моргнул. Похоже, на прямой вопрос Чонгука его не повлияло. — Когда ты идешь по улице, ты видишь компании людей по три-четыре человека, держащихся за руки, целующихся? Чонгук не ответил. В этом не было необходимости. — Именно так, - вмешался Хосок. — Это непростой способ начать разговор. Представьте, если бы я наклонился над этим столом и упомянул, что мы с Хосоком занимаемся сексом втроём, и мы бы хотели, чтобы ты присоединился к нам, едва зная тебя в течение двух минут. Чонгук впервые за долгое время засмеялся. — Честно говоря, сначала я, наверное, отреагировал бы негативно. Но потом, зная меня, я бы возвращался в библиотеку каждый день, пока ты снова меня не заметишь. — Я бы узнал тебя во второй раз, когда ты вернёшься, в течение тридцати секунд, потому что ты офигительно красив. Хосок вздохнул напротив Чонгука, после того, как Чимин перебил его. Чонгук закатил глаза. — Дай мне закончить, хён. Чимин закатил глаза и теперь сел на колени, потирая руками вверх и вниз поверхность бедер. —... пока ты не заметил меня снова, а потом я бы последовал за тобой домой, и мы были бы такими же, как сейчас. Чонгук остановился и оторвал взгляд от Чимина, найдя глаза Хосока. Он всё ещё сидел, как будто это не влияло на него - как будто он не был возбуждён. Но Чонгук мог сказать, что это так. Его следующие слова усложнили их отношения - чёрт, это уже было достаточно сложно. Хосок впустую позаботился об этом, но едва пьяный Чонгук собирался довести это до точки невозврата. Всё или ничего. — Я хотел бы найти хорошее место на коленях Хосоки-хёна, хочу целовать его столько, сколько захочу, может, ёрзать на нём в моих джинсах, трение будет заставлять его стонать мое имя - ты громкий в постели, не так ли, хён? Когда-то спокойное и собранное выражение лица Хосока сейчас было совсем не таким - его глаза наполнились желанием. Чонгук знал, что если он поднесет ладонь к щеке старшего, будет жарче, чем в аду. Единственные звуки в комнате исходили от тяжёлого дыхания Чимина, поэтому Чонгук повернулся к нему лицом, всё ещё держась от него на почтительном расстоянии. —Ты бы хотел посмотреть на это, не так ли? Может быть, стянуть мои джинсы чуть ниже моей задницы, чтобы ты мог смотреть, как они сжимаются, пока я ёрзаю на его бедре? Чимин посмотрел на Чонгука, как на демона, посланного прямиком из ада. Пришло время почувствовать то, что чувствовал Чонгук с тех пор, как встретил его в библиотеке. Его собственная бутылка похоти и греха - одна капля, и тот будет перед ним на коленях. К этому моменту Чонгук познакомился с обоими мужчинами. Они были хорошими людьми, более, чем хорошими - они были замечательными и добрыми, умными и готовыми помочь своим друзьям изо всех сил. Вот что сделало это таким сложным. Однако, он не хотел останавливаться, поэтому решил, что сначала ему нужно установить некоторые основные правила. — Случайный секс - это то, чего я не стесняюсь. Я могу оставаться в основном сам с собой и усердно учиться, работать еще усерднее, но это не значит, что я стесняюсь в постели. Я знаю, что делаю, чёрт возьми, и я чёртов болван. Это то, чего они хотели - он мог сказать так судя по тому, как Чимин теперь медленно раскачивался взад и вперед, как-то ближе к Хосоку, чем несколько минут назад. — Мне нравится - это весело, легко и бессмысленно, когда делаешь это с незнакомцами, но я действительно уважаю вас обоих. В последнее время секс казался пустым, но он проигнорировал мысли, возникающие у него в голове, и продолжил. — Я бы никогда не стал делать то, что было бы неудобным для вас обоих, так что как бы мне не хотелось начать сосать ваши члены прямо сейчас, мы можем обсудить ваши пределы - чем вы оба занимаетесь? Чимин теперь опирался на своего парня, положив голову ему на плечо. Рубашка Хосока сползла с его плеча, ключица отвлекала, но какая часть Хосока не отвлекала бы Чонгука каждый день? Прежде чем Хосок смог ответить, Чонгук поднял руку, его глаза ещё несколько секунд умоляли о свете. — Извини, хён, но ты достаточно трезв сейчас, чтобы вести этот разговор, или нам следует подождать? Хосок засмеялся, его пальцы пробежались по прядям волос Чимина. — Ага, Гук-и. Трезвый как стёклышко. Прозвища, которые начали распространяться сегодня вечером, никому не повредили. — Хорошо, мне начать первым? Чимин хихикнул и обнял Хосока за тонкую талию. — Я ещё не знаю, готов ли я с этим справиться, поэтому начну. Чонгук кивнул. Понятно. — Ни один из нас не верхний и не нижний, мы переключаемся в зависимости от нашего настроения, а иногда просто в самый разгар момента. Мы не увлекаемся ярлыками. Самый младший вздохнул с облегчением. — К чёрту ярлыки. Чимин засмеялся и продолжил. — Лично я люблю ласковые имена - ничего тяжелого или животного происхождения, но мне нравится, когда меня называют любимый, дорогой, Чимин-и. Что-нибудь милое. Я действительно обожаю игры с задницей, люблю, когда меня кусают и шлепают. Что касается траха, мне нравится смотреть, как Хоби-я седлает меня, или наоборот. Хотел бы когда-нибудь оттрахать тебя в твой матрас и заставить тебя кричать моё имя. Я готов ко всему, но есть черта, которую я не пересекаю - надеюсь, нам не придется говорить о том, что я считаю дерьмом, выходящим за черту. Чонгук прижал колени к подбородку и поправил очки, во всех смыслах олицетворяя невинность. — Хосок-хён? — Cock warming*, хотелось бы приберечь его напоследок. Нам нравится делать это - лежать и чувствовать связь. Люблю играть с сосками - я чертовски чувствителен. Мне также нравится, когда меня тянут за волосы. Последующий уход очень важен для меня, ты не можешь просто оставить нас одних, нам нужно время, чтобы поговорить и поцеловаться, принять душ вместе, если у нас есть время. Я не люблю часто унижать достоинство, но мне нравится, когда меня называют шлюхой, когда наступает подходящий момент, прямо перед тем, как я кончу. Это что-то делает со мной. Похвала возбуждает меня, хотя вы мне не поверите. Укусы - это жарко, ничего тяжелого, кроме укусов в шею, бёдра, это приветствуется. Остальное мы сможем выяснить по ходу дела, если мы тебе всё ещё нравимся. Ничто из сказанного не оттолкнуло Чонгука. Его лицо уже было заметно красным и, но настала его очередь. Больше всего его напугало то, что он был вовлечен во всё, что они упомянули. Сценарии мелькали в его голове, но тот, который поразил его, как товарный поезд, был последующим уходом. Он никогда не получал этого ни с одним из своих партнёров. Они никогда не заботились друг о друге и не нуждались в связи дольше, чем быстрый секс. Эти двое собирались убить его… Он не мог отрицать, что нервничал, когда признавался в своем любимом извращении, но это было не так уж и сложно по сравнению с их собственным. По крайней мере, Чонгу так не думал. — Мои сексуальные выходки - если их можно так назвать - были терпимы, но хвастаться нечем. Мои партнёры никогда не хотели обсуждать что-либо из этого, и если они упоминали об этом, то это происходило во время секса, спонтанно. Я люблю всё, что вам нравится. Ничего не имею против, услышав твои извращения. Я хотел бы добавить кое-что, если можно? Оба кивнули. — Вот для чего мы здесь, Гук-и. На этот раз Чимин использовал это милое сокращение. — Ну, мне нравится это прозвище. Я тоже люблю ласковые имена, особенно детка и любимый. У меня есть один кинк, о котором я раньше никому не говорил - я в основном делаю это один. Я люблю доводить себя до оргазма без рук. Мне нравится дойти до точки, когда я чувствую, как пульс на моем члене так сильно стучит, что я могу убрать руки и смотреть, как дергаюсь и кончаю без малейшего рывка. Мне всегда хотелось посмотреть, как это делают партнеры, может быть, даже научить их, если они думают, что не смогут это сделать, я обещаю. Чимин и Хосок теперь выглядели более заинтригованными с момента начала разговора. — Мне нравится, может быть, даже больше, чем делать это самому, так это идея подталкивать моих партнеров, пока они не превратятся в беспорядок подо мной. Безболезненно, конечно. Я хочу быть уверенным, что вам обоим приятно, когда вы со мной, но я не могу описать словами ощущение того, что вы бы так долго приходили в себя после оргазма, когда это делал кто-то другой? Если кто-то другой так хорошо знает ваше тело, что вы ему полностью доверяете? Я так чертовски этого хочу. Я так этого хочу, что мечтаю об этом почти каждую ночь. Как вы думаете, вы оба могли бы попробовать это со мной? Это не проблема, но я хочу, чтобы кто-то другой использовал мои кинки на мне, и я обещаю, что заставлю вас обоих чувствовать себя хорошо, так хорошо. Хосок и Чимин собирались подняться с пола почти сразу после того, как Чонгук закончил говорить. Укол нервозности пронзил его грудь, если предположить, что он достаточно их напугал. Они сказали бы забыть об этом и ложиться спать, делая вид, что этого никогда не было. Он думал так до тех пор, пока Чимин не подошел к Чонгуку, наклонившись и протягивая руку в качестве приглашения. — Ты уверен? Вы оба уверены? – Он прошептал. — Да, Гук-и. Чонгук услышал зов Хосока из двери своей спальни,который стоял в дверном проеме, прислонившись к раме. Чонгук приподнялся, и Чимин переплел их пальцы. Он не мог вспомнить, когда в последний раз держался за руки с кем-нибудь. — Должен ли я взять что-нибудь из своей комнаты? Вы оба-? — Все хорошо, детка. На этот раз ласковое имя было обращено к нему, на этот раз он мог покраснеть от этого и не позволить ревности появиться, нежели когда он наблюдал, как они обнимаются на диване и смеются над шутками друг друга в перерывах между поцелуями. Когда он вошел в их комнату и последовал за Чимином в её центр, то услышал, как Хосок закрыл за собой дверь, и, прежде чем Гук осознал это, он почувствовал, как длинные тонкие руки поднялись позади и обвились вокруг его талии. Теперь он чувствовал горячее дыхание старшего на своей шее, его пальцы скользнули вверх и под рубашку, потирая грудь. — У меня такое чувство, что ты тоже не тихий, Гук-а. Не за что. Чонгук при этом не издал никакого шума, только встретился взглядом с Чимином перед собой. Его второй по старшинству хён теперь кладет руки ему на талию поверх рук Хосока. — Я так долго хотел поцеловать тебя, Гук-и, — Он почувствовал лёгкий поцелуй в щеку, нос, подбородок. Когда Чимин нашёл его губы, он сначала оставил несколько мягких поцелуев, стараясь не рисковать, желая, чтобы Чонгук открылся ему, и, в конце концов, после нескольких мягких и сладких поцелуев, он это сделал. Чонгук застонал в рот Чимину, чувствуя, как старший прижимается к нему, а Хосок делает то же самое позади него. — Вот ты где. Знал, что будешь говорить за нас. Чонгук поднес руки к лицу Чимина и глубже погрузил язык в его рот, и поцелуи стали более неряшливыми; их дыхание стало тяжелее, чем раньше. Он мог целовать Чимина всю ночь - когда раскачивался взад и вперед между ними. Укус на шее сзади заставил Чонгука тяжело дышать в рот Чимину, его сила воли истощилась оттого, что он уже сильно возбуждён. Хосок работал пальцами по нижней части живота, одновременно всё больше и больше вжимаясь носом в кожу возле ключиц. — Когда в последний раз о тебе заботились, дорогой? - прошептал Чимин, отступая, чтобы встретиться глазами с Чонгуком. Он убрал волосы с лица и только тогда понял, что на нём всё ещё были очки. — Что ты имеешь в виду? – Он почувствовал, как Чимин осторожно снял с него аксессуар и поставил очки на комод поблизости. — Если ты понимаешь, о чём я. Чонгук закусил нижнюю губу, Хосок крепче обнял его. — Понятия не имею. Обычно они не целуются и не ласкают друг друга, они всегда хотят сразу заняться сексом. Обычно всё заканчивается в считанные минуты. — Но не с нами. Похоже, ты тоже хочешь большего из того, о чём мы говорили, так что ты хочешь продолжать? Чонгук кивнул, будучи абсолютно уверенным в том, что не хотел останавливаться. Чимин отстранился и опустился на колени перед младшим, положив руки на его пояс, прося разрешения. Чонгук кивнул и протянул руку, чтобы заправить прядь волос Чимина за ухо, одна из его серёг болталась. — Милый, – Чимин признался. Чонгук покраснел, но попытался скрыть это, насколько это было возможно. Он знал, что он здесь делал. Он знал, что делать, ещё до того, как его партнеры даже попросили, и он не собирался из-за них превращаться в лужу на полу. Его совесть говорила, что он уже это сделал, но Чонгук велел ей отвалить. Парень почувствовал, как его ремень стягивают - руки Хосока всё ещё находятся на прежнем месте, повторяющийся массаж не дает ему встать на ноги и сохранять ясность в голове - это было так хорошо. Когда Чон почувствовал, что его джинсы стягивают вниз, то пытался сдерживать дыхание, глядя вперёд на картину с горящим воздушным шаром в их комнате. Именно тогда он услышал отчётливый вздох и хватку на своем левом бедре. — Господи, чёрт возьми, какого хрена, Гук-а. Чонгук был застигнут врасплох, он чертовски нервничал. Это было до тех пор, пока он не посмотрел вниз и не встретился с глазами Чимина, большими и метающимися туда-сюда от его тела к татуировке и обратно. Ох. Он усмехнулся и улыбнулся, чувствуя себя виноватым. — Чёрт, извини. Я забыл об этом упомянуть. Хосок наклонился и, увидев хвост дракона, выходящий из-под его боксеров, застонал. — Я упомянул игру с бёдрами, но ты не был достаточно порядочным, чтобы упомянуть об этом? — Извини, это вылетело из моей головы. Несколько лет назад это была ошибка текилы. — Чертовски сексуальная ошибка. Господи, я умру, - пробормотал Чимин. Чонгук закрыл веки и почувствовал, как Хосок вцепился в пояс его боксёров. Если раньше его соседи по комнате были достаточно терпеливы, то теперь... — Могу я, Гук-и? - мягко спросил Хосок. — Да, хён. Хосок достаточно стянул свои трусы, а Чимин позаботился обо всем остальном, снимая их вместе с джинсами, чтобы Чонгук мог выйти из одежды. — Хоби-я, иди сюда. Чимин протянул руку, и Хосок схватил её, встав на колени рядом с ним. Чонгук не знал, что делать со своими руками, он возился ими возле своей груди, талии, бёдер, пока не почувствовал, как Чимин взял одну из них и положил её в волосы. — Не стесняйся, ты можешь делать с ними всё, что хочешь, детка. Чонгук застонал и потянул за несколько прядей, заставив Чимина стонать, как раньше Хосока. — Гук-и, ты можешь сесть на кровать, прислонившись спиной к изголовью? Чонгук кивнул, но прежде чем сделать это, ещё раз провел рукой по волосам Чимина, а затем проделал то же самое с Хосоком. Он ушёл, зная, что его задница была выставлена напоказ, как и член. Чонгук стянул фланель и рубашку под ней через голову, заполз на их кровать. Когда он оказался с подушкой позади него, двое мужчин стояли у изножья кровати и целовались. Он себя не трогал… Даже когда Хосок поцеловал след на голом животе Чимина, снимая рубашку через голову. Даже после того, как Чимин столкнул Хосока к кровати, наклонился над ней и в благодарность поцеловал след по его обнаженной спине. Когда они оба полностью разделись, парни присоединились к Чонгуку на своей кровати - по одной с каждой стороны от его ног, которые они раздвинули шире для облегчения доступа. — Хоби-я, пасть этого дракона прямо возле его члена, – Чимин чуть не заскулил. — Хорошее место для меня, чтобы начать. Хорошо, Гук-и? - спросил Хосок так чертовски вежливо, что сердце Чонгука забилось в разы сильнее. — Да, хён. Сразу же Хосок стал целовать и покусывал левое бедро, проводя языком по деталям татуировки. Он наклонился к его заднице в воздухе, а Чимин массировал одну ягодицу, касаясь себя и наслаждаясь видом. — Очень хорошо, – он услышал бормотание Чимина. Его члену очень хотелось ласки, но ему нравилась прелюдия. Он любил ждать и смотреть на них. Он наблюдал, как Чимин раздвигает ягодицы Хосока, вздыхая, повторяя это снова и снова, любуясь видом. В конце концов, он добрался до правого бедра Чонгука, следуя за Хосоком, когда они оставили все следы - небольшие временные засосы, чтобы их запомнить. — Так мило, ты чертовски хорошо пахнешь, Гук-и, - пробормотал Хосок. Он протянул руки и начал водить пальцами вверх и вниз по спине Хосока. — Ты такой красивый, хён-ним. Так красиво, – Хосок дернулся и уткнулся в простыни, прижимая ладони Чонгука к его спине. — Могу я? – Хосок остановился и, тяжело дыша, посмотрел на Чонгука. — Мы обсудили то, что нам понравилось. Не спрашивай меня, детка. Просто сделай это. Я весь твой. Чонгук застонал и опустил левую руку достаточно далеко, чтобы обхватить одну из ягодиц Хосока, сначала мягко, а затем сильнее во второй и третий раз. — Продолжай делать это, и я кончу нетронутым, Гук-а. Именно тогда он почувствовал первый поцелуй в основание своего члена. Так что он сделал это снова, и Хосок снова дернулся. А потом он почувствовал, как мягкие губы Чимина начали скользить вверх и вниз по всей длине члена Чонгука с другой стороны, дыша горячим и тяжелым воздухом. Влаги было достаточно, чтобы он снова застонал. Оба стали более усердно работать над его длиной, по очереди посасывая и держа его в руках. Чонгук думал, что знает, что такое самоконтроль. Он считал себя экспертом. Это было до того, как он встретил Пак Чимина и Чон Хосока. Вихрь языка Хосока у его основания и сила губ Чимина на его кончике заставили Чона вздрогнуть впервые с того момента, как они начали - ощущение такое резкое и сильное, он знал, что не протянет так долго, как надеялся, если хёны не дадут ему передохнуть. Это была невероятная фантазия, и он собирался проснуться в своей комнате один, тяжёлый и болезненный. Это было единственное реальное объяснение, когда Чимин упал на него и взял в рот половину его длины. — Блять, хён, боже мой. Его немедленной реакцией было схватиться за задницу Хосока, как будто от этого зависела его жизнь, и самый старший из трёх застонал вокруг его яиц, которые он взял в рот. — Остановись, хён. Чимин без колебаний слушал, тяжело дыша от этой просьбы. — Иди сюда, ты мне нужен. Хосок тоже отстранился, но Чонгук схватил его за руку и втянул обратно, почти заставив самого старшего потерять равновесие от силы - Чонгук был на грани извинений, но он заметил, что Хосоку, похоже, это понравилось, судя по тому, как он закусил нижнюю губу и вздохнул. Отмечено. Чимин забрался к нему на колени, их губы встретились, и блондин вздохнул в рот Чонгука, когда их члены соприкоснулись между ними. — Как хорошо, детка. Ты чертовски красивый. Мышцы спины Чонгука напряглись при этих словах, он вздрогнул от незнакомого чувства. В этот момент Чимин дошёл до точки, все сильнее и сильнее потираясь об Чонгука. Чонгук потянулся к Хосоку, пока не почувствовал руку старшего в своей и ласку его пальцев. Он нуждался в них обоих прямо сейчас настолько же, насколько нуждался в кислороде. Он не мог этого объяснить. — Боже, с того момента, как я впервые увидел тебя, Гуки, всё, что я хотел, это тебя. Ты чертовски хорош, дорогой ... ах, – руки Чимина теребили Чонгука за волосы, и с каждым толчком его голос становился все выше. — Черт, дотронься до меня, пожалуйста, пожалуйста, – Чонгук ласкал задницу Чимина, сжимая ее и сжимая, как раньше делал Хосоку. — Да, да, чёрт возьми, да, – Он застонал. Чимин отстранился от лица Чонгука достаточно, чтобы привлечь внимание Хосока. — Хосок-и, трахни меня, хочу быть сверху над ним, пока ты это делаешь. Чонгук почувствовал, как Хосок отстранился, и услышал шорох презервативов и смазки. Он почувствовал сдвиг на кровати - Чимин немного притормозил, чтобы приспособиться к ним обоим, и, зная, что его собираются трахнуть, ему захотелось позорно кончить. Младший теперь целовал Чимина в шею, проводя руками по его затылку и спине. Он услышал, как Чимин вздохнул, когда Хосок погрузил в него пальцы. Гук не знал, как продержался до сих пор - это, без сомнения, было самым горячим переживанием в его взрослой жизни, и скоро станет ещё лучше. Он встретился глазами с Чимином, когда его рот был открыт, пока Хосок погружался в него. Он вернулся к реальности и сделал то, что сделал бы любой великий партнёр, он мило разговаривал с ним и делал вид, что у него всё под контролем. — Тебе хорошо, дорогой? Чимин был близок к слезам. — Да, а-а, так хорошо. Чонгук почувствовал, как ноги старшего дрожат над его ногами. — Хён так хорошо работает, он так добр к тебе, детка. Голова Чимина упала на плечо Чонгука, и он укусил его сильнее, чем кто-либо из своих любовников, но он не мог его винить. Он дал ему реакцию, которую искал. — Да, используй меня, мой хороший. Это настолько хорошо? Ты даже не можешь удержать их вместе? Чимин застонал ему в плечо, и Чонгук поднял глаза, встретившись глазами с Хосоком, когда тот натягивал презерватив на всю длину. Они смотрели друг на друга мгновение, которое растянулось в голове Чонгука. Волосы Хосока были взлохмачены, заострены в разные стороны, грудь вспотела и блестела во всех нужных местах, а глаза сверкали в тусклом свете комнаты. Чонгук пережил много моментов, прежде чем кто-то подтолкнул его или он толкнулся сам, проникновение иногда было слишком интенсивным, и им приходилось останавливаться и дышать, прежде чем продолжить. Но это ничто по сравнению с тем, чтобы держать Чимина открытым, чтобы Хосок мог войти в него и наблюдать за его взглядом, его лицом, слушая, как Чимин от удовольствия вздыхает ему в шею. Чонгук оставил свою правую руку на матрасе, и когда Хосок полностью вошел, он почувствовал, как одна из его рук переплелась с его, и сердце заболело. Он лишь на мгновение почувствовал чужеродное чувство, прежде чем снова обратил внимание на Чимина. Хосок двигался медленно и глубоко, задавая темп, который был удобен для них троих, поскольку второй по старшинству практически использовал Чонгука для поддержки тела. Чонгук левой рукой нашел смазку рядом с собой, открыл её, не отпуская Хосока. Он покрыл свои пальцы и обнаружил члены его и Чимина между их почти вылепленными телами. Когда он сжал их вместе и нежно провёл, Чимин вцепился ему в спину. У Чонгука была высокая терпимость к боли, и он привык к этому, не будучи слишком застенчивым. Он действительно был настолько хорош. За исключением того, что Хосок трахал прямо сейчас, а Чонгук еще больше возбудился, думая о том, как бёдра старшего перекатываются в него, только надеясь скоро, нежели позже. Хосок двигался ритмично, не слишком быстро и не слишком медленно. Его точность несколько раз ослабила хватку Чонгука. Он не мог не наблюдать, как его бёдра плавно двигались(и изящно, если это вообще возможно). Затем он посмотрел на Чимина, и теперь его лицо было совсем близко.Он тяжело дышал с приоткрытым ртом, и их губы находились всего в нескольких дюймах друг от друга. Он был потрясающим, идеальным во всех смыслах. Выражение лица Чимина было слишком хорошим, чтобы быть правдой, слишком красивым, чтобы быть правдой. Он спал, он определенно спал, черт возьми. Он ускорил темп на их членах, и каждый другой толчок, который Хосок делал так идеально, и Чимин все больше давил на Чонгука. — Хён, ты близко? Все, что мог сделать Чимин, это нахмурить брови и сильнее прижаться к нему. Чонгук почувствовал, как рука Хосока покинула его, чтобы схватить Чимина за талию. Именно тогда он, наконец, прибавил темп, всё ещё не слишком быстрый - они все были почти истощены в этот момент, но достаточно быстрый, чтобы он мог ударить Чимина по простате. — Так идеально, Чимин-и. Всегда так хорошо для меня. Он услышал, как Хосок почти прошептал эти слова, его дыхание тоже потяжелело. Чонгук сменил левую руку на правую, продолжая работать членами вместе, и левой рукой играл с одним из сосков Чимина, сжимая его и поднося второй ко рту. — Я не могу… о, чёрт возьми–, блять, пожалуйста… - Чимин чуть не закричал и кончил так, что часть спермы попала на подбородок Чонгука. Чонгук оставил свою длину без присмотра, доводя Чимина до оргазма, используя сперму для улучшения скольжения. Хосок теперь склонился над спиной Чимина, медленно двигаясь в нём. Его голова покоилась на широкой груди Чонгука, когда тот поцеловал Хосока в первый раз. Позиция была на удивление удобной, и Чимину, казалось, нравилась эта близость, как и Чонгуку. Хосок прекрасно целовался, они оба были хороши в этом. Если бы Чимин не был так измотан, он бы попросил его поднять голову и присоединиться. Хосок целовался страстно и медленно. Ему нравилось проводить языком по губам партнеров, а затем окунуть его в рот, снова вытащить и слегка покусать кожу. Это сводило Чонгука с ума. Он наблюдал, как Хосок медленно выходит из Чимина и целует его всего. — Детка,всё будет хорошо, если я сейчас трахну Гук-и? Чимин одобрительно хмыкнул и подошел к пустой стороне кровати, довольный до безумия. — Будь моим гостем, может быть, я кончу сегодня дважды. Он хихикнул, находясь далеко за пределами экстаза. Его глаза закрылись, и он позволил рукам упасть на живот. Хосок встретил глазами Чонгука, теперь наклонился над ним. — Чимин-и, детка, ты можешь взять презерватив Чонгуку? Сердце Чонгука колотилось, когда Чимин схватил квадратик и протянул его Хосоку, поцеловав его в щеку, прежде чем позволить снова лечь. — Хочу почувствовать тебя внутри себя, Гук-и. Хочу посмотреть, на что ты способен, – слова должны были быть грязными, но Хосок произнес их тихим шепотом, с тонкой улыбкой на лице. Чонгук застонал и закрыл лицо, когда почувствовал, как Хосок открыл упаковку и натянул на него презерватив. Он почувствовал, как сдвинулся матрас, и Хосок наклонился. Он отодвинул татуированную руку в сторону, чтобы посмотреть в глаза старшему. — Ты не возражаешь, если я лягу, дорогой? Чонгук кивнул слишком быстро, заставляя Хосока хихикать. — Гук-а, делай, что хочешь, я весь твой. Если у тебя что-то на уме, ты можешь спросить или сказать мне - ты можешь чувствовать, что хочешь с нами, хорошо? Чонгук кивнул и покрыл свой указательный и средний пальцы смазкой. Хосок покраснел. — Я должен кое-что тебе сказать… ну, пусть Чимин-а сделает это, потому что я вижу, как он ухмыляется краем глаза. Чимин хихикнул и оперся на его руку. Его тело было слишком красивым, было трудно сосредоточиться на его лице, пока он говорил. — Хоби-я чертовски тесный. Неважно, сколько длится прелюдия, растягиваем пальцами или трахаемся игрушкой - обязательно, каждый раз, когда мы занимаемся сексом, после нескольких толчков я кончаю с бурным оргазмом. Хосок застонал, и он встретился глазами с Чонгуком, целовавшим путь от шеи до груди, найдя сосок во рту. — Чёрт, да! Он чувствовал пальцы Хосока в своих волосах, закручивающие пряди снова и снова. Чон опустил левую руку, покрытую смазкой, и обнаружил, что промежность старшего медленно ласкает его рука. Он слышал, как Хосок тяжело дышал под ним. Когда он нашел его отверстие, он осторожно обвел обод, нажимая на него только каждый третий или четвертый раз. — Гук-и, ты произведение искусства. - Чимин вздохнул. И, когда Чонгук поднял лицо, чтобы взглянуть, он держал руку на своём, уже почти твёрдом, члене. Дерьмо Он посмотрел на Хосока, и тут же на полпути надавил пальцем, пока не встретил сопротивление. — Боже мой… — Да уж, – Хосок ответил. Он наклонился, чтобы оставить несколько засосов на шее старшего, двигал пальцем внутрь и наружу, и с каждым разом давление ослабевало. Ему всё ещё было неудобно добавлять следующий палец, но Хосок схватился за его задницу, настаивая на этом. — Ты уверен? — Ага, милый. Я могу принять это. Так что он сделал то, о чём его просили, и в конце концов два чонгуковы пальца двигались в устойчивом темпе, их члены встречались между телами при каждом толчке. — Ты можешь добавить третий, Гук-а. Я не порвусь. Он почувствовал, если его член вот-вот почувствует это тепло, и не думал, что сможет выдержать это. — Хён, как… Хосок хихикнул и поцеловал его в щеку. — Продолжай, чёрт возьми, я в порядке. — Но... — Ты должен мне доверять, мы ещё многого не сделали, но давайте начнем с этого. Хочу, чтобы ты трахнул меня, Чонгук-а, и я не собираюсь отпускать тебя, пока ты не сделаешь этого. Именно тогда он почувствовал, как Хосок схватил его за плечи. — Боже, ты настолько чертовски горяч, что это раздражает. Чонгук спрятал лицо в шее Хосока, покраснев от комплимента, и быстро и сильно сжал пальцы, чувствуя стон старшего, когда он нашел простату после того, как прорабатывал его дырочку в течение часа - чертовски хорошего часа, но все же. Он вытащил пальцы после нескольких резких движений и убедился, что Хосоку удобно, подложив под него подушку и придерживая голову. Он взглянул на Чимина, и второй по старшинству нежно улыбался, больше не касаясь себя, но все еще наслаждаясь видом. — Чимин-а, я просто хотел- Чимин перервал Чонгука, встав и придвинувшись ближе на коленях. Подойдя к нему достаточно близко, он поцеловал его в губы; прошло несколько секунд, прежде чем он отошёл назад и улыбнулся. — Теперь ты являешься такой же частью всего этого, как и мы. У тебя есть моё разрешение, у тебя есть его разрешение. Чего же ты ждешь? Чонгук застонал и легонько толкнул Чимина на матрас, уложив его прямо рядом с Хосоком. — Поцелуй его. Это было не так сложно, как требовалось, но эти двое могли сказать, что младший сильно этого хотел, поэтому они поцеловались. Рука Хосока протянулась и нашла член Чонгука после того, как немного повозилась перед этим, пытаясь обнаружить, ведь он был слишком занят языком Чимина. Он прижал его ближе, прижимая к себе младшего. Чонгук положил свою руку на его и переместил её на член Чимина, наблюдая, как старший из троих взял его своими тонкими пальцами и начал работать. Чонгук протянул руку, чтобы опереться на изголовье кровати над ним и снова выровняться со входом Хосока, но прежде чем толкнуть, он покрыл себя приличным количеством смазки и отбросил её в сторону. Когда Чон впервые вошел внутрь, он чувствовал, что грудь вот-вот взорвется, и услышал стон Хосока в рот Чимину. На этот раз он издал гортанный стон, когда увидел, что половина его члена исчезла в старшем, и ему пришлось остановиться, чтобы дышать. Чимин отстранился ото рта Хосока и вздохнул, улыбаясь, зная, как это хорошо. Хосок повернулся, чтобы встретиться с глазами Чонгука, и когда он это сделал, младший остановился. — Ты можешь двигаться, дорогой. Я не стеклянный. Руки Чонгука скользнули по бокам талии Хосока, ладони прижались к матрасу, когда он начал двигаться. Он почувствовал, как Чимин встал и начал бродить пальцами по его спине. Это заставило его вздрогнуть. Ему было так тепло внутри Хосока, но холодок, пробегающий по спине каждый раз, когда Чимин касался его, был невероятными. Он двигался над Хосоком, и старший потянулся к нему за поцелуем. Его рот был теплым и манящим, ощущения, которое доставил ему язык, было достаточно, чтобы вызвать у него скулеж. Он не мог вспомнить, когда в последний раз хныкал кому-то в рот. Он услышал, как за его спиной держат лубрикант, и почувствовал поцелуй в ухо. — Гук-а, хочу поиграть с тобой, ты не против? Он застонал и кивнул в поцелуе, Чимину было дано разрешение без слов. Он почувствовал, как Чимин подошёл к нему сзади и провёл пальцем от яиц к его дырочке и обратно. От этого он только сильнее целовал и толкался в Хосока. — Ты был прав, Гук-и - мне нравится смотреть, как сжимается твоя задница, особенно когда она сжимается из-за его задницы и моего пальца. Чонгук снова заскулил. Он был настолько возбуждён, что не смог бы видеть прямо, если откроет глаза и попытается. Он почувствовал, как указательный палец Чимина толкается в него, и его движения внутрь и наружу Хосока заставляли палец Чимина двигаться - по сути, он трахал себя сам, быстро и глубоко двигаясь. Хосок застонал в рот, затем прервал поцелуй, чтобы поговорить с ним между тяжёлыми вдохами. — Тебе нравится это? Его палец в твоей заднице? Тебе нравится, когда ты меня трахаешь, дорогой? Чонгук снова заскулил, он полностью терялся. Он поднял руки вверх, заставляя держать руки Хосока над головой, и вошёл в него резче. Чимин добавил средний палец к первому. Каждый раз, когда Чонгук двигался вперед и назад, сжимая пальцы, он знал, что кончит сильнее, чем когда-либо. Сегодня его не трахнули, но в этом не было нужды. По крайней мере, пока. Этого было более, чем достаточно. Это было всем, что ему когда-либо было нужно. Его сознание было расфокусировано, и всё, что он хотел, - это смотреть, как кончает Хосок. Он хотел видеть, как искажается в экстазе его красивое лицо. Он держал правую руку на запястьях старшего, они были настолько тонкими, что он мог легко удержать оба одновременно, и потянулся к члену старшего. — Так прекрасно, хён. Будь хорошей сучкой и кончи для меня. — Ох, Боже, – он услышал позади себя Чимина. Это было больше похоже на один протяжный стон, а не на фразу. Хосок заскулил в ухо Чонгуку, кусая его мочку. — Скажи это ещё раз, и я сделаю для тебя всё, что угодно. — Так прекрасно, хён такой красивый. Моя прекрасная маленькая шлюшка. Хосок с громким стоном кончил в руку Чонгука. Он стонал, пока Чонгук тоже не кончил внутрь презерватива, находясь внутри него. Гук почувствовал, как пальцы Чимина ускользнули от него, а затем и множество стонов за его спиной, пока не ощутил, что они коснулись задней части его бёдер всего минуту спустя. Он рухнул на Хосока, всё ещё находясь внутри него, тяжело дыша, когда почувствовал поцелуй в лоб и лёгкие царапины на спине. — Знал, что тебе будет хорошо, но, чёрт возьми… Хосок засмеялся, всё ещё пытаясь отдышаться. Чонгук почувствовал, как кровать сдвинулась, и Чимин встал, чтобы что-то взять, он не хотел повернуть голову и посмотреть. — Как ты себя чувствуешь, Гук-а? Чонгук не привык к подобному обращению, но ответил. Пальцы на его спине и в волосах тоже ощущались приятно: ему нравилась близость. — Сейчас я будто готов проспать два дня подряд, – он уткнулся лицом в шею Хосока и вздохнул. —Тебе было хорошо? Что-нибудь не понравилось? – вот тогда он почувствовал тёплую ткань ногами. — Просто немного протру тебя, детка. Без спешки. Чимин хмыкнул, пробираясь вверх и вниз по ногам Чонгука, массируя его мышцы. — Это было хорошо, хён. Очень понравилось - понравилось всё, – пробормотал он, закрыв глаза. Хосок снова рассмеялся и поцеловал Чонгука в щеку, прежде чем вежливо попросить его выйти, чтобы они могли убраться. Он встал с кровати и снял презерватив, Чимин уже держал для него мусорное ведро. Хосок протёр себя салфетками; он был измучен. Он извинился и спросил, можно ли им переночевать в комнате Чонгука, чтобы утром он сменил простыни. — Всё в порядке, хён. Мы все вместе уснём. Он проигнорировал боль в груди. — Вам с Чимин-и стоит принять душ, если хотите, не буду задерживать вас, – он вышел из комнаты в одних боксёрах и тапочках, оставив парней. Чонгук жаждал одного, и он собирался пойти в свою комнату, чтобы сделать это, подобрав свою одежду и очки, но увидел протянутую руку. — Милый, давай вместе примем ванную, я тебя вымою. Он снова посмотрел на лицо Чимина и был встречен самой милой улыбкой. Он был обнажен, но все еще очень мил. Чонгук начал понимать, что если подобрать два слова, описывающие Чимина, то в идеале подошли бы соблазнительный и милый. Младший положил одежду и очки на изножье кровати и последовал за Чимином в душ. Он был почти идентичен его, с синими стенами и белой плиткой под ногами. Чимин пустил воду и подождал, пока она не станет достаточно горячей, затем потянул Чонгука за руку и игриво засмеялся, заставляя его опробовать воду. — Хорошо, – ответил он, последовав за Чимином и закрыв за собой стеклянную дверь. Чимин достал гель для душа и открыл его - запахло мятой и цитрусовыми. Этот запах напоминал Хосока. — Мне нравится, когда такой запах на нём… Это нормально? - спросил Чимин, убирая волосы с лица Чонгука. — Да, это прекрасно. — Повернись, детка. Он сделал это и позволил Чимину вымыть себя мочалкой. Чон не знал, что заставило его спросить об этой вещи, но всё же поинтересовался: — Итак, с Хосок-хёном был твой первый поцелуй? Чимин потёр затылок и засмеялся. — Ммм, он был моим первым во всем. Гук-и, ты можешь теперь посмотреть на меня? Чонгук обернулся и увидел удовлетворённо-спокойное выражение на лице Чимина. — Это не для того, чтобы сменить тему, но твоё тело просто нереально. Чонгук спрятал лицо за руками и засмеялся. Он был ужасен с комплиментами. — Ты смотрел на своё в последнее время? – Он выстрелил в ответ. — Да, но ваши с Хосоком мои любимые. Чонгук усмехнулся. Наступила короткая молчаливая пауза, прежде чем Чимин снова заговорил. — Есть стигма вокруг того, чтобы откладывать всё на потом, и я не был готов, пока не встретил его. А затем, после того, как мы во многом открылись друг другу и приняли свои желания, что сделало нас счастливыми, мы попытались – хорошо, мы пробовали то, что делали с тобой, с другими людьми, но, несмотря ни на что, он моя родственная душа. Это никогда не менялось. Чимин омывал его, но остановился, когда почувствовал бешеное биение сердца Чонгука. — Ты лучшее, что с нами когда-либо происходило, и я надеюсь, что мы тебе тоже пригодились. Я никогда не контактировал ни с кем так, как с Хоби-я. Если тебе неудобно, я больше не буду говорить об этом, обещаю. — Нет, хён, всё в порядке, честно, – он улыбнулся и на мгновение потянулся к щеке Чимина, прежде чем отстраниться. Чимин усмехнулся, передал мочалку Чонгуку и повернулся. Чонгук вздохнул, уронил голову на шею старшего и драматично простонал. — Что такое? – Чимин закусил нижнюю губу и улыбнулся. — У тебя есть задница, вылепленная Богами. Чимин закатил глаза и рассмеялся. *** Когда они подошли к комнате Чонгука, младший уронил полотенце, чтобы найти бельё и футболку, служащими пижамой. Чимин нашёл свое место посреди кровати и прижался к своему парню, который уже давно спал. Чонгук выбрал чёрные боксеры с тёмно-зелёной футболкой и положил очки на тумбочку. Он лёг в постель рядом с Чимином и почувствовал, как ноги старшего спутались с его ногами. — Спокойной ночи, Гук-и. — Спокойной ночи, хён. Он заснул, обхватив рукой Чимина за талию.