Конкуренты, или как исправить зануду

Неожиданные вызовы на ковер были любимой фишкой Аэшмо и заставляли всех его подчиненных пребывать в постоянном тонусе. Никто из них не мог заранее предугадать, куда качнет его изменчивое настроение и какими последствиями это обернется. Поэтому все сотрудники заходили к нему с легкой внутренней дрожью и, учитывая специфику ведомства, были готовы ко всему. Гор срочному вызову скорее обрадовался, чем испугался. Бояться было нечего — критичных косяков в последнее время за ним не наблюдалось, шалости не в счёт, а поразмяться, стряхнув каждодневную рутину, хотелось уже давно. Постучавшись и просочившись внутрь кабинета, он гулко сглотнул от хоть и привычного, но все равно волнующего зрелища: в душном полумраке, пропитанном тягучими ароматами ванили и сандала, в массивном кресле полулежал, томно прикрыв глаза, закутанный в струящиеся шелка Аэшмо. Гор не обманулся чувственной картинкой и расслабленным видом, он был в курсе того, каким устрашающим может быть его босс. Гор застыл на месте, предпочитая не форсировать события. Через долгие минуты ожидания, Аэшмо открыл глаза и, просканировав Гора с ног до головы пронизывающим взглядом, ненадолго задумался. После удовлетворенно кивнул, словно в подтверждение каких-то своих умозаключений и, резко подавшись вперед, озвучил причину приглашения: — Нужно навестить наших конкурентов-смежников… с дружеским визитом. Гор всего лишь на долю секунды изумленно распахнул глаза, но после сразу постарался взять себя в руки, заметив, как цепко ловит его ответную реакцию Аэшмо. Но и за эту долю секунды в кабинете ощутимо похолодало. — Я готов! — мысленно прокляв свое удивление, выпалил Гор. В давящей тишине Аэшмо ещё целую минуту сверлил его немигающим взглядом, прежде чем заговорил вновь. За это время, несмотря на холодок, постепенно проникающий под одежду, по спине Гора медленно сползла предательская капля пота. Но он выстоял под пригибающим к полу тяжелым взглядом, пусть для этого и пришлось стиснуть зубы. — Приближается день влюбленных — думаю, ты слышал о нем? —  Кивнув, Гор буквально превратился в слух.  — Люди его учредили в честь выскочки-священника, который посмел ослушаться Клавдия II и вмешался в мои планы на заре христианства. Впрочем, это старая история, и сейчас не об этом. Сам понимаешь, в такой день кругом одни влюбленные и брачующиеся, — на последних словах Аэшмо злобно оскалился и едва не потерял самообладание. Гор лояльно относился к этим категориям людей — с ними было проще работать — открывался широкий простор для фантазии и творчества. А он любил свою работу и получал от нее почти физическое удовольствие. Но сейчас показывать свое настоящее отношение было чистым самоубийством, и он, изобразив вселенскую скорбь, утвердительно качнул головой. Хотя при этом и не удержался от мысли: «Хм, похоже вопрос брака для Аэшмо до сих пор как красная тряпка для быка», тут же испуганно дернулся и покосился на босса: «Повезло, не заметил!» — ликующе пронеслось в бедовой голове. К счастью, чем-то всерьез озабоченный Аэшмо, видимо, упустил из виду недопустимую вольность в мыслях Гора — и перевоплощения не произошло. Вновь задумавшись и слегка наклонившись вперед, отчего его одеяние распахнулось, обнажая великолепное тело, он отбивал нервную дробь длинными и слегка изогнутыми ногтями по подлокотнику. Гор, словно загипнотизированный, сосредоточенно следил за движением этих кроваво-красных и острых как стилеты ногтей, а здравый смысл пугающе сигналил ему из дальнего закоулка разума: «Странный он сегодня. Молчи и ни о чем не думай, Гор, если хочешь остаться живым». — В общем, так, — наконец принял решение босс, — я не знаю, как ты это сделаешь, придумай — ты же у нас умник, но ты должен испортить конкурентам показатели настолько, чтобы там, — при этих словах он бросил многозначительный взгляд вверх, — на это обратили внимание. В горле пересохло, и Гор еле протолкнув комок и сглотнув по сухому, рискнул озвучить свои сомнения: — А как же баланс? На лицо Аэшмо набежала тучка, и в кабинете повисло почти ощутимое напряжение, потрескивающее грозовыми раскатами. Гор почувствовал как встают дыбом волоски на загривке, и бросил панический взгляд вокруг — прикидывая, куда прятаться, в случае если буря все же грянет. Катастрофы не произошло, Аэшмо отчеканил: — Твой визит согласован. К тому же в общей картине мира один день баланс не нарушит. А мы докажем им, что сильнее. Понятливо кивнув головой, Гор щелкнул пятками, как заправский военный — Аэшмо по старой памяти обожал такие штучки, и уже совсем собрался уходить, как босс его остановил. — Гор, от тебя сейчас зависит наша репутация и моя… впрочем не важно. Мы поспорили, и на кону стоит многое. Не подведи, иначе сам знаешь — в гневе я страшен. После этих многообещающих напутствий Гор вышел из кабинета на полусогнутых ногах. Параллельное ведомство Гор не то чтобы не любил, скорее слегка презирал, ощущая свое превосходство. Область приложения у них была одна, хотя надо признать, что методы воздействия кардинально отличались. В принципе Гор был даже доволен представившейся возможностью лишний раз щелкнуть по носу зазнаек и спасителей человечества, как они напыщенно себя называли. Если бы, конечно, не маячившее на горизонте в случае неудачи наказание. Выкинув панические мысли из головы он молниеносно собрался в дорогу и, получив пропуск, уже через час входил в офис смежников. С любопытством оглядываясь по сторонам, он присмотрелся к конкурентам. Все они, словно скроенные по одному лекалу куклы, с безукоризненно уложенными волосами, в молочно-белых одеждах и с одухотворенно-сосредоточенными лицами, погруженные в свои раздумья, скользили мимо, не замечая его. Он хищно усмехнулся — здесь все было именно так, как он и ожидал. Светло, тихо и стерильно. От этой белизны неприятно резало глаза, и он не был бы сам собой, если бы не внес в эту камерную атмосферу капельку озорства и смуты, привлекая к себе внимание: — Хей! Ребята, где ваш босс? — дружелюбно улыбаясь, громко осведомился он. Его вопрос произвел эффект маленького взрыва в замкнутом пространстве — двое местных столкнулись друг с другом, еще один, засмотревшись, влетел лбом в дверной косяк, а совсем зелёный, на первый взгляд, юнец испуганно замер посреди коридора. Гор послал воздушный поцелуй тому, кто обиженно потирал ушибленный лоб, и подмигнул тому, кто превратился в соляной столб. — Парни, вы чего? Разве гостей так встречают? А обнимашки? — картинно разведя руки в стороны и поиграв бровями, упрекнул он ошеломленных хозяев. — Гостей не так, но ты не гость. Кто тебе позволил появиться здесь? — возмутился один из них. — Спокойно, ребятки, не надо испепеляющих взглядов и обличающих речей, у меня есть разрешение, подписанное на высшем уровне, к тому же я к вам не просто поболтать зашел, а по делу. — Пойдемте, я вас провожу, — решился один из ушибленных, — следуйте за мной. На них оглядывались, и изумленные взгляды вслед откровенно припекали. Возможно, если бы здешние обитатели были более агрессивными, то ему в спину полетели бы не только взгляды. Гор выглядел здесь чужеродным элементом, нуждающимся в немедленной зачистке: весь в черном, со своей будто то бы небрежной, но при этом тщательно ухоженной трёхдневной щетиной и соблазнительной лукавой улыбкой на порочном лице. Про бесстыжие глаза и говорить нечего, мало кто мог заглянуть в них и не потеряться в их темном омуте. По пути Гор навострил уши, с интересом прислушиваясь к разговорам местных обитателей, которые сновали мимо с самыми озабоченными лицами. Отдельные фразы, выхваченные из диалогов, многое рассказали ему о характере здешнего руководителя: «Слыхал, он написал очередную инструкцию по работе с клиентами! Мало нам предыдущих!» «Это ещё что, представляешь, он потребовал от меня составить генеалогическое древо моего подопечного, изучить всех его родственников до седьмого колена, чтобы точно знать, к каким ошибкам он генетически предрасположен» «У меня от его разъяснительных бесед зубы сводит, можно подумать, он эталон непогрешимости» В просторной приемной Гору пришлось подождать своей очереди, усевшись на неудобный и жесткий диванчик под пристальным наблюдением явно нервничающего секретаря. Внезапно дверь кабинета распахнулась и оттуда — вдогонку вылетающему и нервно потирающему лоб служащему донеслось: — В следующий раз подготовьте мне свой отчет в точном соответствии со списком грехов и добродетелей. У секретаря звякнул селектор, и холодный безэмоциональный голос возвестил: — Подготовьте письменный отказ на претензию по поводу неудач нашего подопечного в азартных играх. Претензия не была оформлена должным образом, и мы не можем принять ее к рассмотрению. И, кстати, где свод правил для сотрудников, оформленный в алфавитном порядке? Я поручил вам составить его ещё вчера, уже наступило сегодня. Секретарь изменился в лице и, вытянувшись в струнку перед невидимым собеседником, покаянно пролепетал: — Простите, тотчас исправлюсь. К вам посетитель. — У меня больше нет никого в списках — на сегодня прием окончен! — Но у него особое разрешение от… — Хоть от самого архангела, если он не записан на прием — меня это не волнует. Стремительно поднявшись с пыточного приспособления, замаскированного под диван, Гор решительно взялся за дверную ручку и, весело подмигнув пытавшемуся остановить его секретарю, зашёл внутрь. Кабинет главного своей практически спартанской обстановкой, полным отсутствием запахов и ярким холодным светом больше всего напоминал чистилище. И посредине этого безликого пространства обитал ангел. Нет, ну понятно, конечно, что это был ангел, но Гор впервые с момента сотворения мира назвал кого-то в своих мыслях «ангелом», причем не с пренебрежением, а почти восторженно. Совершенное искушение — это было первое впечатление о нем. Потом Гор озабоченно подумал, не стукнулся ли он где-нибудь по дороге головой, если в мыслях у него возникли такие эпитеты. Потом отвлекаться на ерунду стало некогда, нужно было исполнять поручение Аэшмо. Хотя, честно говоря, Гор пока еще не придумал, как произвести диверсию, но рассчитывал разобраться на месте. — Кто вам позволил войти? — от вопроса повеяло арктическим холодом, но на Гора это не возымело должного действия. Решительно плюхнувшись на единственный стул посередине кабинета и обольстительно улыбнувшись, он заговорил: — У меня есть разрешение, не только от архангела Ханиэля, но и от моего повелителя. — Полюбовался на прекрасное и словно застывшее лицо собеседника и продолжил: — Я думаю, вы в курсе, что мы с вами являемся в некотором роде конкурирующими структурами. И вам и нам нужна хорошая статистика. Я пришел к вам предложить сотрудничество. Давайте поработаем вместе, слегка поднимем циферки и получим заслуженные плюшки — и вам и нам хорошо. — Благими намерениями вымощена дорога в ад, слыхали, вероятно, о таком? — Безусловно! Вы правы, намерения у меня самые меркантильные, все же своя кхм… ближе к телу. Но поскольку без вас мне не обойтись, я к вам и пришел. — То, что вы предлагаете, для меня совершенно неприемлемо — я не собираюсь заключать с вами сделку! Полагаю, разговор окончен. — Ваши хранители действуют по устаревшим ветхозаветным инструкциям, а мир давно изменился. Поверьте, мы вам жизненно необходимы для вашей успешной работы. У людей есть поговорка «На ошибках учатся», так вот, пусть лучше наши с вами подопечные совершают с нашей помощью мелкие ошибки, тем внимательнее они будут относиться к вашим предостережениям! Гор всегда был хорошим оратором и умел убеждать. Заметив мимолетную тень неуверенности, промелькнувшую на лице собеседника, он словил внезапное вдохновение и предложил: — Предлагаю эксперимент — вы и я один день побудем в качестве рядовых хранителя и искусителя и я вам докажу свою правоту. Заметив протест, готовый вылиться в решительное «нет», Гор провокационно уточнил: — Или вы боитесь проиграть? — Я ничего не боюсь, тем более вас! — кажется, ледяное ангельское спокойствие все же дало трещину. — Вот и славно, значит, завтра попробуем? — Гор без промедления протянул руку, чтобы закрепить соглашение. И ангел, по-видимому слегка ошеломленный таким натиском, пожал ее. Уже покидая приемную, довольный собой Гор посмотрел на возмущенного и испуганного его самоуправством секретаря и подбодрил его, улыбаясь собственным мыслям: — Зануда он у вас, да? Это у него от воздержания… ну ничего, будем лечить, — и вышел прочь под слабый звук падения — секретарь за его спиной почти бесшумно сполз в глубокий обморок. Гор едва дождался следующего дня — так подгорало у него от нетерпения. Встретившись с ангелом на улице, он накинулся на него с вопросами: — Кого мы с вами возьмем в подопытные, то есть в подопечные? — Думаю, возьмем какую-нибудь женщину среднего возраста. — Ну уж нет! Для чистоты эксперимента берем молодого человека и лучше мужчину, потому что женщины по своей природе осторожны и благоразумны. Мужчины хуже поддаются воздействию, чтобы после вы не обвинили меня, что я совратил слабый пол. — Знаете, ваши оригинальные идеи у меня вызывают недоверие и вполне обоснованные опасения. — Это потому что вы зануда, всегда действуете по инструкции и в принципе не способны воспринять что-то новое. — Кто, я? — Да, вы! Вот, смотрите, парень идет. Мы про него ничего не знаем, предлагаю взять его. Ангел внимательно осмотрел предложенную кандидатуру, и не найдя аргументов для возражений, согласно кивнул. Уменьшившись в размерах и накинув на себя полог невидимости, они устроились на плечах подопечного. — Располагайтесь коллега, как говорится, берите стул и присаживайтесь поудобнее — нам с вами целый день кататься. — Я вам не коллега, и у этого вашего, как вы выразились, стула нет спинки, так что понятие «удобнее» здесь мало применимо. Их подопечный явно спешил и, кажется, даже опаздывал: не замечая спорщиков, он взбежал по ступенькам и, открыв тяжелую дверь, влился в поток таких же, как и он, студентов. В аудитории он уселся почти на самый верх и стал оттуда бросать тоскливые взгляды вниз, на компанию однокурсников, которые что-то громко и оживленно обсуждали, собравшись кучкой. Гору не составило труда найти адресата, которому эти взгляды и предназначались — высокого и самоуверенного парня, явно местного заводилу. — Я так понимаю, наш подопечный влюблен, и похоже, вон в того красавчика. — И что с того? Страдания очищают душу. — Но он сидит в полном унынии, а это, насколько помню, грех. Мы просто должны ему помочь! Ангел насупился и проворчал: — Я так и знал, что вы будете все поворачивать в свою пользу. — Нет, я просто постараюсь сделать нашего подопечного счастливым, тем более сегодня день влюбленных. — Для начала давайте определимся с терминологией. Вот сейчас под счастьем вы подразумеваете содомский грех? — Послушайте, не надо лицемерить, ходят слухи, что ваш драгоценный святой Валентин по ночам благословлял не только мужчин и женщин, но и влюбленных друг в друга солдат. — Это не есть факт! К тому же это ваш князь внушил Клавдию мысль запретить женитьбу, чтобы его солдаты лучше сражались. — Допустим, но разве не вы проповедуете вселенскую любовь? Пусть любит, не важно кого, главное любит. Пока они спорили между собой, их подопечный, кажется, разозлился — злобно засопел и ощутимо стукнул себя кулаком по колену. Гор посмотрел вниз, там на всеобщем любимце и заводиле повисли с двух сторон симпатичные девушки и очень усердно уговаривали его на что-то, соблазнительно сверкая глазками и делая губки бантиком. — Ну вот, полюбуйтесь, наш подопечный уже в гневе — он ревнует. Пока он не натворил глупостей, надо ему помочь. — Я сам с ним поговорю, — высокомерно объявил ангел. — Забудь о нем, зачем он тебе? Тебе нужно думать об учебе, а не искать приключения на свою голову. Подумай о своем будущем. С ним у тебя будущего нет. Закончишь институт, устроишься на хорошую работу, женишься, станешь достойным членом общества. Их подопечный повесил голову, кажется, погрузившись в ещё большее уныние. А Гор возмутился: — Да ты ж все испортил, посмотри на него — наш парень того и гляди пойдет и сейчас утопится от твоих советов. Нет, такими методами мы статистику не сделаем! — Мы с вами на «ты» не переходили. — Я перешел, а ты как хочешь. Гор деловито наклонился к левому уху подопечного и подбодрил его: — Так, ну и чего ты раскис? Соберись! Напиши ему валентинку и подсунь в рюкзак. — На что вы его толкаете? — раздосадованно прошипел ангел. — На что? Мы с ним вроде ничего не нарушаем, — удовлетворенно констатировал Гор, наблюдая, как их подопечный что-то пишет на глянцевом картонном сердечке, которое достал из своего рюкзака. Операция «подкинь валентинку незаметно» прошла успешно, и явно повеселевший подопечный поспешил в столовую. Дальше события начали развиваться стремительно. Всей компанией они расположились в обшарпанном туалете, пока подопечный мыл руки, Гор искоса бросал на ангела страстные взгляды, обычно способные растопить даже камень, но у ангела, видимо, был иммунитет, и он был возмутительно спокоен. И тут дверь распахнулась, и вошел тот самый заводила. Их подопечный замер, втянул голову в плечи и настороженно уставился в заплеванное зеркало, наблюдая, как тот подходит ближе. — Это ты написал? — та самая валентинка замаячила в воздухе. Подопечный развернулся и, не сводя глаз с открытки, кивнул. — Ну ты даешь, мелкий, а наглый! — Бить будешь? — Не буду… Повисшая пауза была какой-то очень многозначительной, и Гор тут же активизировался: — Поцелуй его сам, не жди, пока он решится, а то до пенсии будете вокруг да около ходить. — К чему вы склоняете нашего подопечного, это разврат! — Нет, это маленькое удовольствие, полученное в награду за долгое воздержание, а что такое настоящий разврат, я могу тебе показать — чтобы ты имел об этом четкие представления. — Развернувшись к ангелу и удерживая его возмущенный взгляд своим, Гор облизнулся и провокационно ткнул языком в щеку. Ангел, эта глыба ледяного спокойствия, вдруг порозовел и отвел взгляд в сторону. Подопечный, не сводя пристального взгляда, шагнул к заводиле, привстал на цыпочки и, ухватившись за свитер, потянул его на себя и пылко поцеловал. В ответ заводила обхватил его за плечи, и прижимая к себе сильнее потянул в кабинку. Ангел громко сопел, скромно потупив глаза долу. Гор деловито подтолкнул его: — Ну, чего ждёшь? Там же антисанитария, подскажи, пусть домой едут. — Я не могу такое предлагать, это прелюбодеяние. Гор, в свою очередь, возмущенно закатил глаза и зашептал уже срывающемуся с катушек подопечному: — Малыш, не торопись, скажи «Забирай меня скорей, увози за сто морей». — Что вы ему советуете? На земле только 63 моря, — желчно откликнулся ангел. — Молчи, зануда, не мешай. Едва закрылась дверь квартиры, отрезая влюбленных от всего остального мира, они совсем распоясались: жадно трогая друг друга, они слились в таком обжигающем поцелуе, что едва не подпалили все вокруг. Во всяком случае, у ангела полыхали даже уши, Гор дернул его на себя, отрывая от подглядывания:  — Нам пора. — Но день ещё не закончился… к тому же вдруг понадобится мой совет. — Я думаю, они большие мальчики и справятся без нашей помощи. — Вот это меня и волнует. И потом, они даже руки еще не помыли. Гор устал препираться и хищно впился в идеально-розовые губы, привлекая ангела к себе и обнимая за талию. А тот, скованный и отстраненный сначала, после растаял в его объятиях. Обернувшись живым пламенем, он почти довел Гора до безумия, своей ненасытностью. Они настолько увлеклись друг другом, окунувшись с головой в бушующий океан страсти, что Гор пришел в себя только на следующий день. Хотя, увлекшись, он совершенно непрофессионально сошел с дистанции в борьбе за первенство, в качестве оправдания Гор мог похвастаться искушением подопечного. Кроме того, он имел в активе еще и соблазненного ангела — победа, которой уже много лет не удавалось достигнуть демонам. Но рассказывать Аэшмо о своем ангеле совершенно не хотелось. С повинной головой и, что уж там, с подготовленной задницей, Гор с опаской отправился докладывать о результатах своей миссии боссу. Чем ближе он подходил к кабинету князя по мрачным, пустынным и оттого гулким коридорам, тем медленнее становились его шаги и громче звуки, в происхождении которых не оставалось сомнений. Грохот, шелест, нечеловеческие стоны и рычания, все это пробежало по коже Гора сладкими мурашками и осело тяжестью в паху. Он заглянул в приоткрытую дверь и застыл на месте, мысленно простившись со своей непутевой жизнью и в то же время не в силах оторвать взгляд от увиденного. Там в комнате в один дикий и яростный клубок сплелись распаленный демон похоти и разврата Асмодей и невыразимо прекрасный и соблазнительный своей чистотой архангел. Они словно боролись друг с другом и в то же время соединялись в сладострастных объятиях. Но вот поверх ослепительно белоснежных и трепещущих опустились серо-стальные когтистые крылья, словно укутывая их обоих в защитный кокон, а Гор обрел способность дышать и двигаться. Он тотчас унес ноги прочь, отправившись туда, куда его без сомнения звало собственное сердце или другой не менее важный и даже более настойчивый орган — к любимому зануде.