Солгу тебе ещё раз

      Вторая учебная неделя сорвалась со старта так же быстро, как Пааво Нурми, и стремительно, побивая все рекорды, стремилась к финишу. Минуты, словно ветер, свистели в ушах, голова болела, как уставшие ноги, но сердце… Сердце рьяно клокотало.       Кокичи не успевал следить за всеми: обращая внимание на одного бегуна, волей-неволей отвлекаешься от других. Но было достаточно одного только длительного взгляда, чтобы откопать несколько новых привлекательных подробностей, о которых сам человек, может, и не рассказал бы… Кокичи любил наблюдать и слушать. Кокичи любил собирать и записывать. Кокичи вообще много что любил.       Но вторник был для него, пожалуй, самым особенным днём.       Дни рождения в его прошлой школе всегда отмечались шумно, с размахом: Ибуки даже арендовала школьный актовый зал, чтобы устроить концерт в честь Фуюхико, и на него собралось несколько классов, наслышанных о её таланте. Хиёко исполняла народные танцы для Махиру. Некомару пошёл дальше: он организовал школьные единоборства и лично участвовал в спарринге с Акане, от чего та была в неописуемом восторге. Даже Хаджиме — и тот удостаивался торжества, несмотря на свою заурядность. Поэтому, узнав о дне рождения Шуичи, Кокичи готовился к такому же всплеску эмоций с конфетти (и затянувшейся уборкой после занятий), дуделками, громкими поздравлениями и праздничным настроением. Может быть, краем мысли подумал он, Каэде придёт раньше, чтобы развесить флажки по классу…       Но самым ранним гостем класса оказался он сам. Мало-помалу собирались и другие одноклассники, но тех, кто оставил плюсик в чате, всё не было. Как и самого Шуичи. Тихие часы на стене равнодушно отстукивали секунды и минуты до звонка: Кокичи смиренно ждал, поглядывая в окно на накрапывающую сетку дождинок. Даже слишком смиренно, заметили бы остальные присутствующие. Тенко подозрительно поглядывала на затихшего дьявола во плоти и пыталась разгадать планы в его голове. Правда в том, что планов у Кокичи не было. Только импровизация.       И лишь чёрный в белую клетку галстук ожидаючи лежал в рюкзаке — вместе с маленькой открыточкой, оформленной клейкой лентой для скрапбукинга (с черепушками! такую мало где достанешь!). Пусть только попробует кто сказать, что это плохой подарок не от души! Тогда Кокичи использует этот галстук в других целях. — Каэде наверняка снова позовёт его на фортепианный вечер, — услышал он слова Анджи и невольно навострил уши. — Для них это, кажется, уже традиция. — Надеюсь, он действительно ловит кайф от этого, — пожала плечами Тенко. — Мне кажется, скучно вот так несколько часов сидеть в зале и слушать, как кто-то на пианино играет. Ещё и не чихнуть там! Сразу зашикают все… — Ну, если Сайхара-кун до сих пор с ней ходит, значит, ему нравится, мех… — вздохнула Химико, тасующая карты. Кажется, они играли в сундук. — Или ему просто не хватает смелости отказать подруге детства, — продолжала Тенко. — Сайхара-кун слишком покладистый, вы же сами знаете. Да и вообще он чуть ли не единственный из всех мужиков, кто меня не бесит. В отличие от некоторых…       Кокичи довольно хмыкнул про себя и продолжил смотреть в окно и вслушиваться в разговоры девушек. Оставшиеся парни сидели тихо, уткнувшись в смартфоны, и производили впечатление серых школьников, утонувших в массе точно таких же, как и они сами. Хоть Кокичи уже и знал, что это не так.       Шуичи же как будто бы стремился к этой посредственности, скрываясь в тени своих одноклассников и в то же время выделялся на их фоне. И когда дверь отъехала в сторону, позволяя группе ребят войти, Ома в этом убедился.       Никто из вошедших не держал воздушные шары. Не было красочных колпаков и блестяшек. Никаких особенных деталей, которые кричали бы: «У нас день рождения!» Аура пышности и блеска растаяла, не успев и появиться. И только краткие улыбки на чистых лицах могли сказать: «Мы счастливы».       Кокичи пропустил момент, когда все присутствующие повернулись к вошедшим и прокричали поздравления.       Его собственный день рождения… До того, как мама забрала его из детского дома, он и думать не мог о том, что такое праздничное настроение. В сепии посредственности не было места для торжества — лишь дома, в полупустой тогда ещё комнатке, Ома встретил своё восьмилетие с кремовым тортом под красивым названием «Красный бархат». Вокруг него никогда не было весёлого шума: он привык со стороны наблюдать за тем, как радуются другие. Но в этот раз…       Похоже, им хватало проведённого вместе времени, чтобы ощутить присутствие праздника.       Шуичи с бессменным спокойствием сел за свою парту и принялся доставать учебники. Кайто, Рантаро, Кибо, Гонта, Каэде и Маки также разошлись по своим местам, не задерживаясь возле именинника и не торопясь окружать его праздничным гомоном. С тревожным недоумённым ударом сердца Кокичи нахмурил тонкие брови и скользнул взглядом по улыбающемуся Шуичи… И понял.       Они планировали поздравить его до того, как начнутся занятия.       «Не хочу тебя обидеть, но мне кажется, что ты немного спешишь»… — Вот как… — прошептал Кокичи, опуская глаза на бесчувственный рюкзак, верой и правдой хранивший ценный подарок. Бесчувственный… И всё же к нему Ома испытывал большую приязнь, чем к Каэде, которая провела, обманула, обхитрила, одурачила, облапошила, околпачила его! Была ли она бездушней этого рюкзака, когда решила нечестным путём предотвратить появление Кокичи на встрече… Разве была названная ей причина достаточно серьёзной?       Губы поджались сами собой, когда мимолётный взгляд блондинки коснулся его. Наверняка она восприняла его слова как шутку. Его действия — за шутку. Его самого — как шутку. Удачную ли? Скорее всего, нет. Похоже, он уже достаточно раз выкрикнул: «Волк!», чтобы она решила вычеркнуть его из своей повседневности. Однако она могла решать только за себя. Не за Шуичи.       Кокичи поднялся на ноги как раз в ту секунду, когда звонок оглушил школу. Рантаро взглянул на него участливо, но Ома не видел слов в его больших глазах. Он стоял ровно, глядя перед собой и проматывая в голове кадр за кадром. Застывшее лицо Каэде. Вопрос на лбу Шуичи. Распахнувшаяся дверь. Глупые слова. Тяжёлые охладелые взгляды за спиной. Снова не такой как все. Снова выделяется. Снова лжёт. Снова…       И всё же он пулей преодолевает расстояние между партами и смотрит на Шуичи-именинника-Сайхару ядрёными глазками, сжимая за спиной небольшую плоскую картонную коробочку. Каэде порывается вперёд, открывает рот — но Кокичи оказывается впереди неё. Теперь он всегда будет впереди. И полный пустоты взгляд, которым он одаряет девушку, заставляет её отшатнуться. Когда же Ома поворачивается лицом к Шуичи, он вновь улыбается. Широко. Искренне, как и хотела Каэде. — Скоро на пенсию? — хихикает он, ощущая приятную лживую лёгкость в висках. И тараторит быстро, посматривая на дверь. — Смотри, будь осторожнее с днями рождения… Мне кажется, что если их будет слишком много, они смогут убить тебя, ни-ши-ши!       Глаза Шуичи округлились — и вместе с этим языка Кокичи коснулась фантомная сладость. Пальцы сильнее сжали коробочку. Но миг спустя губы Сайхары тронула несмелая улыбка, а дёрнувшаяся бровь принесла Оме ещё больше удовольствия. Смятение. Его любимое. — Х-хорошо, — с заметной запинкой произнёс Шуичи, скрещивая пальцы рук. — Я буду… — Это угроза? — едва ли не прошипела Каэде, приподнимаясь на стуле. — Такие слова в день рождения! — Хм-м? — Кокичи даже не повернулся к ней, не сводя взгляд с Шуичи, который так и не сумел поднять глаза выше уровня подбородка Омы. — Сайхара-чан, как ты думаешь, это угроза? Тебе страшно? Ты боишься меня? Может быть, я твой злейший враг, который планирует убить тебя… и подарить подарок, который поможет совершить это ужаснейшее преступление?       Класс затих. Кайто, пытавшийся научиться свистеть с помощью ладоней, издал последний приглушённый всхлип, просочившийся сквозь пальцы, и затаил дыхание. — А когда Рёма выйдет? — послышался шёпот с задних парт. Ответа на него не последовало.       Взгляд Шуичи заметался по классу и упёрся в воротник Кокичи. Враг… Убить… Угроза… Преступление… Все эти слова линейкой били по запястьям, отсылая к занятиям с дядей. Ему давно уже были известны такие понятия, как расследование, розыскные меры, уголовное преследование, аргенторат, визирование, и причастность Кокичи к взрыву в химической лаборатории создавало о нём не лучшее первое впечатление для такого необычного человека, как Шуичи. Как-никак, детективное агентство дяди процветало, и Шуичи принимал в его деятельности немалое участие.       Преступление… Искажённые отчаянием и злобой лица вспышкой отпечатались перед глазами. Вежливо улыбнуться на шквал вопросов не удалось. — Ну… Раз уж ты об этом говоришь, то нет. — Шуичи крепче сжал пальцы, чувствуя, как прожигают его хитрые большие глазки. — Но даже если бы ты попытался меня запутать… Я бы не поверил. — Почему? — вскинул брови Кокичи. Его голос пропитала кислая капля обиды. — Потому что… Я вижу, что ты не такой.       Кокичи заинтересованно склонил голову, намереваясь заглянуть-таки Шуичи в глаза, которые он так усердно прятал, но раздавшийся за дверью цокот шпилек вынудил его напружиниться сурикатом и юркнуть за своё место прежде, чем в класс вошла учитель Фукуда. С закрывшейся дверью класс ожил, вынырнув из минутного оцепенения… А на парте Сайхары осталась лежать чёрная, обёрнутая белой лентой, коробка.       Фукуда-сенсей лёгким угольным лебедем проплыла мимо Шуичи, оставляя за собой приятный аромат граната. Каэде покачала головой и отвернулась. Вместе с Кокичи начали появляться и сложности, избегая которые, можно было лишь наткнуться на другие… Присутствие новенького на праздничной сходке не сулило ничего хорошего: такой человек, как он, с лёгкостью бы внёс раздор в их дружный коллектив и испортил бы утро. Каэде знала это наверняка. Пронырливой крыской шныряя по углам, Кокичи мог услышать, сказать, сделать всё, что угодно. Такая гибкость, находчивость, остроумность (девушка не могла не признать его шутки крайне уместными) не только отталкивала, но и… пугала её?       Сиреневые глаза не смотрели в её сторону, но самой Каэде хотелось заглянуть в них, нырнуть в самую глубь и отыскать там тот самый секрет, который Кокичи вот-вот был готов обнаружить… и в то же время отбежать подальше и никогда-никогда больше не входить с ними в контакт. С одной стороны, Кокичи был простым парнем, которому хотелось общения… но его настрой заставлял Каэде сомневаться. Кто он? Почему он сменил столько школ? Зачем продолжает навязываться, если встречает лёгкие толчки в обратную сторону? По какой причине говорит так странно, словно хочет спровоцировать всех, настроить против себя? Разве это… так, как должно быть?       А Шуичи тихо спрятал коробку под парту и выдохнул. Чёрный шершавый картон грел пальцы. Надо же, Кокичи всерьёз поставил отметку в чате. Каэде заверила его, что это была лишь очередная шутка, и Шуичи почти что поверил ей: в конце концов, разве не сам Кокичи утверждал, что не может говорить правду? Однако всё вышло совсем не так. Пришедшие к его дому ребята и не знали, что вместе с ними должен быть ещё один человек… И он сейчас наверняка чувствует себя обделённым.       Сжав подарок в руках, Сайхара потупил взгляд. Кокичи изо всех сил старается быть хорошим и порядочным, но его усилия разбиваются о непонимание и отказ. Подумать только: не потерять веру в себя в отчаянной ситуации… Смог бы сам Шуичи справиться с такой ношей?       «Я лжец! — продиктовал внутренний голос, подстроившись под Кокичи. — Разве нет? Я всесилен, всемогущ, всевластен… Как думаешь, есть ли у меня слабые места? Конечно же нет! Я же лжец!»       «Лжёшь, — ответил сам себе Шуичи, поднимая глаза на учительницу, уже вышедшую к кафедре. — Ты же лжец… Верно?»       Распаковать подарок, весь урок пролежавший у него на коленях, Шуичи смог только на перемене. За аккуратно стянутой с коробки лентой, казалось, следил весь класс. Торчащая прядь волос, словно чувствуя напряжение хозяина, как бы наэлектризовалась и торчала непослушней обычного, как бы Сайхара ни пытался пригладить её. «Может, дома?» — подсказало ему внутреннее чутьё. Взгляд метнулся к Кокичи: тот и не думал повернуться в его сторону и, подперев щеку, уставился в окно. «Обиделся? Расстроился?» Шуичи укоризненно взглянул на обернувшуюся к нему Каэде и приподнял крышку коробки.       Открытка. Сборная: с наклейками и вырезанными из бумаги для скрапбукинга простыми картинками, пересечёнными декоративной лентой с… черепами? В уголок губ Сайхары скользнула озорная улыбка, тут же спорхнувшая с места. Он медленно, оттягивая момент истины (или лжи?), перевернул лицевую страничку. «Вот сейчас, — думал он, — и проявится то самое». Правда, что значило «то самое», он и сам не знал.       С ДР!       Шуичи вытаращился на чёрные громадные буквы на абсолютно чистых белых листах, окаймлённых всё той же декоративной лентой. Так вот какое оно, «то самое». Хитрая полуулыбка вновь закралась в узкий уголок и испарилась. — Что там? — Каэде наклонилась над открыткой, ожидая увидеть что-то необычное… И скепсис застыл на её лице. — Ну вот, а ты думал, что это в самом деле будет что-то стоящее? — Значит, так и было задумано, — пожал плечами Шуичи, вновь косясь на Кокичи. Он по-прежнему не проявлял никакого интереса к происходящему рядом с ним. — Это ведь всё ещё поздравление, да? — Ну-у… — протянула Каэде, незаинтересованно перекидывая волосы с плеч за спину. — Я представляла себе поздравление как нечто развёрнутое… искреннее… и приятное! Здесь ведь ни одного пожелания нет. — Ну… Пускай, — отмахнулся Сайхара, подвигая коробку ближе к себе. Каэде намёка не поняла и продолжила вглядываться в выступающее из-под лежащей открытки нечто. Шуичи мысленно вздохнул, прощая подругу за придирчивость, и уже хотел отложить открытку в сторону, как взгляд его зацепился за крохотную, почти что не заметную надпись в самом низу.       А если серьёзно, то ты классный, Сайхара-чан! Надеюсь, дни рождения тебя не убьют, ни-ши-ши :)       «Ни-ши-ши». От необычной манеры передавать смех Шуичи ощутил непривычное тепло, так и жаждущее залезть ему под ногти. Короткий смешок сорвался с его губ, когда он закрыл открытку. По сути, это пожелание… бессмертия? Или… чего? Наверняка чего-то, что для Кокичи имело значение. Иначе он не стал бы делать столь мелкую приписку. Ожидал ли он, что крупная надпись привлечёт на себя всё внимание, разочарует и вынудит закрыть открытку?       Вполне возможно.       И последнее…       Шуичи подцепил пальцами чёрный картон, закрывающий от чужих глаз содержимое коробки, — и Каэде вытянула шею. На дне коробки лежал экстремально шуршащий пакет с чем-то клетчатым. И Шуичи, как знатоку, не нужно было долго гадать, чтобы понять, что это такое. — Галстук? — больше утвердительно, чем вопросительно проговорил он. Шорох пакета облетел весь кабинет — и Кокичи наконец повернул голову. На три четверти. Косясь одним глазом.       Чёрно-белый, в клетку, этот галстук совершенно не вписывался в образ Сайхары. Строгий пиджак требовал однотонного аксессуара, и Шуичи носил бесконечные тёмно-синие галстуки, выдаваемые ему дядей. Красные, зелёные, мозаичные — все они были под увесистым табу. Шуичи сомневался в том, что в шкафу он отыщет хотя бы один такой галстук. И теперь в его руках тот самый галстук, которому суждено быть выброшенным, сожжённым, утилизированным, переданным в пункт благотворительности… — Галстук? — эхом повторила Каэде, оценивающим взглядом пытаясь заменить галстук на шее Шуичи на тот, что он держал в руках. Нелепо. И ни капли не смешно. Безвкусица. Сбоку припёка. Вслух же Каэде не произнесла ни слова, оставшись сторонним наблюдателем. И только Кокичи на другом конце класса победно улыбнулся, заметив, что Шуичи прикладывает галстук к рубашке. — Ну, как? — спросил он неуверенно. — Дядя мне спуску за такое не даст, конечно… — Лучше не рисковать, — поддакнула Каэде. — Но с твоими значками… та же проблема. Мне придётся снимать их дома, чтобы не вызвать лишних вопросов. Сама понимаешь. Он очень категорично относится к такой ерунде, как аниме, видеоигры и прочее. — Ничего. Главное, что тебе нравится! А ты очень ответственный, так что точно не забудешь замести все следы. Кому как не тебе знать, как это делается, мистер детектив.       Каэде подмигнула Шуичи, спрятав хихиканье в кулаке. Шуичи на это только задумчиво кивнул, упаковывая галстук обратно в пакет и аккуратно складывая подарок Кокичи в коробку. Подарки… Выходит, только некоторые из них он сможет открыто хранить в своей комнате. Привезённая из Греции фигурка совы должна была защитить его от трудностей и страданий, а также принести удачу. Несколько книг скоро найдут свой новый дом на полке его книжного шкафа. Именной ручкой он уже начал писать конспект. Сертификат в чайный дом он использует чуть позже… Ах да, и нужно не забыть о сегодняшнем походе в кафе и кинотеатр! Семь билетов уже у него в портфеле…       Всего семь…       Шуичи поджал губы, вспомнив про Кокичи, несправедливо выпавшем из их компании. Но многозначительный взгляд Каэде остановил его очевидный вопрос. Пожалуй, пройдёт немало времени, прежде чем между ними двоими установится тоненькая нить взаимного доверия. Что ж, Шуичи готов ждать. Но поблагодарить Кокичи за подарок ему всё же нужно. Пусть он знает, что его старания не прошли зря.       А в среду Шуичи придёт в класс с несуразным клетчатым галстуком на шее, готовый к нескольким обескураженным взглядам и одному польщённому.