The Cursed Of August

Юкхей волновался, ведя Чону к оранжереям. Высоко в небе сияла растущая луна, и он чувствовал, как ее серебряный свет покалывал кожу, но даже она была не в силах заставить его отвести взгляд от парня, идущего рядом, который казался Юкхею еще более неземным под лунным светом. - Почему ты не говоришь, куда мы идем, - прошептал Чону, прикрывая рот ладошкой, чтобы сдержать смех. – Ты ведь знаешь, что нам запрещено бродить по территории замка так поздно ночью. - Знаю, - Юкхей приложил палец к губам. – Мы тихо. Казалось, что улыбка Чону могла осветить ночь, и Юкхей почувствовал, как его собственное сердце сжалось от нахлынувших эмоций. Он вел их к оранжерее, стоявшей самой последней в ряду. - Номер шесть? – Чону нахмурился, когда Юкхей постучал по замку, и железные цепи упали на землю. – Мы не так часто ее используем. Это скорее склад, чем теплица. Юкхей в ответ лишь улыбнулся и чуть ослабил свой галстук, прежде чем снять его с воротника рубашки и протянуть в сторону Чону. - Могу я…? Чону удивленно на него посмотрел. - Ты хочешь завязать мне глаза? - Это сюрприз, - объяснил Юкхей, слегка закусывая нижнюю губу. – Пожалуйста. Чону выдохнул, и Юкхей уловил в его взгляде озорство. - Хорошо, - Юкхей просиял, и взгляд Чону немного смягчился. - Я доверяю тебе, Лукас. Юкхей вдруг подумал, что если бы его грудь могла бы раздуться еще сильнее от распирающей его гордости, то он наверняка бы воспарил в воздух. Он аккуратно завязал галстук, стараясь не помять серебряные локоны Чону, и продел его руку в свою, чтобы тот шел за ним. Находясь так близко, Юкхей слышал его дыхание, стараясь вести Чону как можно аккуратнее, чтобы ни один из них не споткнулся при входе в оранжерею. Он заранее заколдовал стекло теплицы, чтобы то отражало лишь стоявшую снаружи ночь, пока внутри оранжереи все было залито мягким желтым светом, который начал отбрасывать таинственные блики на лице Чону, когда они зашли внутрь. Они вышли в центр оранжереи, и Юкхей встал позади Чону. - Я сделал это для тебя, - сказал он и потянул за кончик галстука, ослабляя узел. – Надеюсь, тебе понравится. С трудом удерживая себя от желания оставить поцелуй на плече Чону, Юкхей убрал галстук с его лица, чтобы тот мог оглядеться. Его губы расплылись в улыбке, когда он заметил удивленное выражение лица парня, чей взгляд пытался охватить обилие цветов, растущих перед ними – уже распустившиеся яркие желтые бутоны. - Лукас, - голос Чону был едва слышим, он слепо схватился за руку Юкхея. – Что это? Это все ты сделал? Юкхей кивнул, наслаждаясь выражением абсолютного восторга на лице Чону. - Когда… Мерлин, как? - Янян помог, - признался Юкхей, пожимая плечами. – Мы взломали замок. Прости. Чону покачал головой, его глаза сияли, когда он потянул Юкхея за собой, чтобы поближе взглянуть на цветы. На лице у него было написано благоговение, когда он дотронулся до желтых лепестков. – Не извиняйся. Они прекрасны. Юкхей подумал, что его сердце сейчас выпрыгнет из груди, так быстро оно билось. - Тебе нравится? - Очень, - губы Чону изогнулись в драгоценной улыбке, он выпрямился, снова вставая на ноги. – Это потрясающе, Лукас. Ты потрясающий. - Но ты превосходишь их всех красотой. Он мог точно сказать, когда до Чону дошел смысл его слов. Все его существо будто замерло, а взгляд начал метаться из стороны в сторону, словно ища правду в глазах Юкхея. Но Юкхей не отвел взгляд, потому что не собирался отказываться от собственных слов. Стук его сердца гулко отдавал в груди, а по затылку и шее начали стекать капли пота. Он стойко выдержал взгляд Чону, пока тот не отвернулся первым, желтый свет, исходящий от цветов, отразился в его черных зрачках. - Что ты имеешь в виду, Лукас? - голос Чону дрогнул на последнем слоге. Юкхей глубоко вздохнул и расправил плечи. Он готовился к этому моменту. Он взял Чону за руки и легонько сжал, когда почувствовал, как дрожат чужие пальцы. - Я посадил эти цветы для тебя. Они желтые, потому что счастье – желтое, а ты делаешь меня счастливым. Ты делаешь меня счастливым, потому что я люблю тебя. Я люблю тебя, Чону. Он собрал всю свою смелость, чтобы лицом к лицу встретиться с реакцией Чону на его слова. Юкхей провел языком по губам, пока Чону продолжал смотреть на него, никто из них не говорил ни слова. Юкхей чувствовал, как внутри него нарастает волнение, но Чону вдруг двинулся и взял его лицо в свои ладони. - Лукас, - сказал он, его голос дрожал. Юкхей кивнул. Да, его звали Лукас. - Нет. Сердце Юкхея остановилось. - Нет? Он заметил, как глаза Чону наполнились слезами, когда тот отпустил его лицо. Чону сделал шаг назад и вытащил палочку. Он прижал ее кончик к виску, и заклинание, не громче шепота, слетело с его губ. Юкхей удивленно наблюдал, как коричневый цвет исчез с радужек парня, отдавая свое место яркому сиреневому цвету, из-за которого тот стал выглядеть еще более неземным, чем до этого. - Чону, - выдохнул Юкхей. – Твои глаза… - Это иллюзия, Лукас, - Юкхею стало трудно дышать, когда он увидел боль во взгляде Чону, тот сжал губы в тонкую полоску. – Ты не любишь меня. Твои… твои чувства ненастоящие. Я вынудил тебя чувствовать это. В сиреневых глазах Чону плескалось отчаяние, отчаянное желание, чтобы Юкхей понял его. - Это магия, она говорит за тебя, а не твое сердце. - Нет,- Юкхей чувствовал, как в груди у него нарастала паника. Он схватил Чону за руку и прижал ее к своей груди, там, где под ребрами билось его сердце. – Нет! Мое сердце бьется для тебя! Послушай! Чону покачал головой. Он выдернул руку из чужой хватки, и в тот момент Юкхей почувствовал, что теряет нечто гораздо большее, чем обычное прикосновение. Смех, слетевший с губ Чону, отдавал горечью. - Это не так, Лукас. Но я не виню тебя за это! У тебя ведь и шанса не было противостоять моим чарам. Я наполовину вейла. Ты знаешь, что это значит? Ты понимаешь, почему я никогда не смогу быть уверен, что ты любишь меня по-настоящему? - Прошу, - Юкхей чувствовал, как раскалывается на части. – Пожалуйста. - Мне очень жаль, Лукас, - слезы, наполнявшие глаза Чону, начали стекать по его щекам. – Я не могу быть с тобой, я хочу, - Чону улыбался ему сквозь слезы. – Ты такой прекрасный, Лукас, ты даже не представляешь насколько. Но ты не любишь меня и заслуживаешь большего. Мы заслуживаем большего, чем то, что предлагает нам красивая иллюзия, которая никогда не станет правдой. Твоя любовь ко мне никогда не станет настоящей. - Но я на самом деле люблю тебя, - беспомощно ответил Юкхей, чувствуя, как собственные слова теряют для него смысл, но других у него не было. – Я люблю тебя. Пожалуйста! Я думаю о тебе! Даже когда мы не вместе! Ты занимаешь все мои мысли! Чону покачал головой. - Это не так, Лукас. Мне очень жаль. Я должен разорвать чары или потом все будет только хуже. Юкхей отказывался верить в это. Дважды все его кости ломались и сходили с места, но эта боль не шла ни в какое сравнение с тем, что он чувствовал прямо сейчас, когда Чону забрал у него надежду на новую жизнь. Чону, который и был его надеждой. - Прошу, - попытался он в последний раз, его голос был не громче шепота. - Мне действительно жаль, Лукас. Юкхей крепко зажмурил глаза. Он чувствовал чужие руки на своей шее, тепло от ладоней на щеках. Губы Чону были солеными на вкус и чувствовались как то, чего он желал больше всего, но так и не смог получить. Его плечи содрогнулись от всхлипа, который вырвался у него из груди. Ему ничего не было видно, сколько бы раз он не моргал. Слишком много слез, и даже их, казалось, было недостаточно для того, чтобы Чону остался. Слепо он протянул руку вперед и схватился за пустоту, натыкаясь на воздух. Когда он вытер слезы, Чону уже не было рядом, он остался один. Его колени ударились о землю, но он даже не почувствовал это, боль у него в груди заполоняла все его существо. Он издал низкий, животный звук и прижал руку к сердцу, желая, чтобы оно перестало так сильно болеть. Горечь от разбитого сердца переполняла его, и казалось, что правда от этого проникла в каждый уголок его души – Чону отвергнул его. Парень, которого он любил, отверг его. Теперь он понял, почему во взгляде Чону было столько боли. Он засунул руку в карман в поисках палочки. Слова слетели с его губ прежде, чем он вспомнил их полностью. Ведомая родным языком магия нашла свою цель еще до того, как он закончил произносить заклинание. Он опустил палочку, когда первый цветок начал вянуть у него на глазах, яркие желтые лепестки становились постепенно черными. Юкхей вздохнул, открыв рот, зарываясь пальцами в мягкую землю, которая впитывала его горячие слезы, и наблюдал за тем, как цветы, которые он вырастил, умирают так же, как умирает его собственное сердце. * Когда он вернулся обратно в общежитие той ночью, занавески вокруг кровати Чону были уже задернуты, а на подушке Юкхея лежала маленькая веточка. Он нахмурился и поднял ее, приглядываясь к зеленой почке сбоку, прежде чем сжать веточку в кулаке. Он и не думал ломать ее, но когда раскрыл ладонь, чтобы закинуть росток в тумбочку, с его пальцев слетели две сломанные половинки. Слишком много мыслей крутилось у него в голове, и все они были связаны с недосягаемым парнем, спящем в метре от него. Испугавшись, что все его чувства и эмоции, которые он сдерживал до этого момента, разорвут его на части, он поскорее улегся в кровать, с головой укрывшись одеялом, и закрыл глаза. Той ночью ему так и не удалось уснуть, и к моменту, когда солнце встало, он уже позабыл о странном подарке, оставленном у него на подушке. * Пот стекал по лицу, попадая в глаза, пока Юкхей медленно опускал метлу вниз. Его ноги едва не подкосились, когда он почувствовал под собой землю. Юкхей вздрогнул, когда Юци подошла к нему и хлопнула по спине. - Отлично потренировались, Лукас! Юкхей через силу улыбнулся. В последнее время ему было тяжело искренне улыбаться, но он все равно старался. Они с Юци и Феликсом были последними из их команды, кто остался на поле, чтобы отработать тактику охотников, и Юкхей понимал, что делают они это, скорее всего, из-за него. Он ценил это, ценил бескорыстную помощь его команды, которую они предлагали ему, чтобы он побыстрее освоил правила игры. - Я стараюсь, - он пытался унять подступающую тошноту, продолжая при этом улыбаться. – Спасибо. - Вот и славно, - Юци распустила свой хвост, сдувая с лица непослушный локон. Даже ее походка излучала счастье. – Если так пойдет и дальше, то мы точно одолеем Когтевран! - Да! – поддакнул он, сложно было соревноваться с энтузиазмом Юци, но Юкхей все же попытался. Его попытки были вознаграждены широкой улыбкой, прежде чем Юци развернулась и направилась в раздевалку. Следом за ней они с Феликсом ушли в раздевалку напротив. Юкхей крепко сжимал метлу в руке, чтобы та не выскользнула у него из пальцев. Нимбус пережила приземление Джемина без единой царапины, что не могло не радовать, но ослепительная улыбка, которой одарил его Джемин, когда вернул ему метлу, порадовала его не меньше. - Используй ее наполную, увидимся в финале. Юкхей на это рассчитывал. Но мысли о грядущей игре отошли на потом. Полная луна уже пела в его крови, хотя на улице было еще светло. Только войдя в раздевалку, он решил, что сразу направится к Тэилю, никуда не заходя по дороге. Воздух в помещении был слишком спертым, казалось, его собственное тело было для него слишком маленьким. Быстро, насколько позволяли ему трясущиеся руки, он переоделся и помахал Феликсу, когда тот предложил подождать его, чтобы пойти вместе. Юкхей был рад, что наконец смог остаться один на какое-то время. Он сел на скамейку и попытался снова унять тошноту. Уронив голову на руки и пробуя сосредоточиться на дыхании, он крепко зажмурил глаза в попытках утихомирить существо, скребущее своими когтями изнутри. Оно хотело прорваться сквозь человеческую оболочку, хотело превратить его в монстра, которого Юкхей так страшился. - Лукас? Юкхей улыбнулся, услышав голос, который явился ему словно из снов. Он ощущал в нем комфорт каждый раз, когда тот звал его. Всегда, когда он звал его. - Лукас? Ты тут? Феликс сказал мне, что тебе нездоровилось, когда ты ушел, поэтому я подумал, что… Лукас! Юкхей поднял голову, услышав голос Чону, и различил знакомые очертания приближающегося к нему парня. При взгляде на него внутри все отдавалось болью, но Юкхей был не в силах отвести взгляд. Он поморгал, чтобы развеять блики перед глазами, и слабо улыбнулся, когда четко различил лицо Чону. Даже омраченное беспокойством, его лицо было таким красивым, что захватывало дух. - Лукас, что случилось? Мерлин, ты горишь! Холодные руки Чону казались благословением для его разгоряченного лба, их лица были так близко к друг другу, и Юкхей непроизвольно наклонился ближе, почти падая вперед и сбивая Чону с ног. Как только он понял, что почти лежит на нем, а дыхание Чону касается его лица, в то время как очаровательные большие карие глаза смотрят на него в ответ, Юкхей отпрянул, отодвигаясь. Плечо отдало болью, когда он ударился о каменный пол, но она не шла ни в какое сравнение с той агонией, охватывающей все его тело. - Лукас! – Чону сел и потянул его за руку, чтобы помочь подняться. – Ты в порядке? Юкхею захотелось рассмеяться, его рот искривился в гримасе. Он представил деревья, укрытые росой, и холодную, холодную землю, биение своего собственного сердца и рык, сотрясающий землю. Теперь его собственные глаза точно так же отливали золотом, но тогда кровь застыла в его жилах от страха, потому что он знал, кому принадлежали эти глаза, существу, принесшему с собой смерть. Встреча с ним ознаменовала конец его жизни, но Юкхей выжил, в то время как его сердце оставалось мертвым. Он рассмеялся, потому что был уверен, что если продолжит плакать, то не сможет остановиться. Серебряные блики мешали четко видеть, Юкхей сморгнул слезы и увидел, как серебристая лань проплыла в воздухе вокруг них, прежде чем ускакать прочь. Чону помог ему сесть обратно на скамью. Юкхей привалился лбом к его плечу, одновременно пытаясь восстановить дыхание. Сердце сходило с ума от такой близости, Чону обнимал его, прижимая к себе, пока сам Юкхей пытался не распасться на части. Он ощущал, как тот пропускает его локоны сквозь пальцы, и как комфорт и теплота наполняет все его существо от этих прикосновений. Губы Чону касались его щеки и уха. - Лукас, поговори со мной. Тебе кто-то навредил? Юкхей покачал головой, желудок скрутило от новой волны тошноты, но ему удалось унять ее. - Плохая еда, - выдохнул он и поморщился от того, как неправдоподобно прозвучали его слова даже для него самого, но сейчас у него не было сил придумать что-нибудь получше. – Слишком долгие тренировки. Прости. - Не извиняйся, - Чону обнял его чуть крепче. Слишком хорошо. Юкхей зарылся лицом в плечо Чону, чувствуя его руки в волосах, приглаживающие его мокрые от пота пряди. - Все хорошо. С тобой все хорошо. Юкхей поднял взгляд, когда дверь, ведущая в раздевалку, открылась, и оттуда выбежали Джено и Джемин. - Чону! – Джемин подбежал к ним первый. – Мы шли к Чанелю, когда увидели твой патронус! Что случилось? - Он в порядке? – Юкхей поднял голову на звук спокойного голоса Джено и улыбнулся, когда тот коснулся его плеча. - Он сказал, что съел что-то не то. - Тогда нам нужно отвести его в больничное крыло. Мадам Юна знает, что делать. Юкхей почувствовал, как Чону кивнул в ответ. - Поможете мне? - Конечно, - Юкхей старался заставить свои конечности пошевелиться, когда почувствовал, как Джемин подхватил его за руку и перекинул ее через свои плечи, пока Чону с другой стороны делал то же самое. - Давай, большой мальчик, уведем тебя отсюда. Юкхей издал тихий звук, когда они подняли его на ноги, пытаясь держаться прямо, поддерживаемый с обеих сторон, и предпринимая попытку сделать несколько шагов в сторону выхода. - Джемин, скажи если станет тяжело, поменяемся. Юкхей невольно улыбнулся, когда услышал, как Джемин в ответ на слова Джено издал возмущенный вздох. Он хоть и не мог поднять головы, потому что та казалась ему неподъемной, но мог с точностью представить недовольное выражение лица Джемина. - Я в состоянии нести его, Ноно. Не надо меня недооценивать! - Даже не думал об этом. Юкхей почувствовал, как Джено приложил ладонь к его спине в успокаивающем жесте, и внутренне поблагодарил его. Он продолжал смотреть себе под ноги, стараясь не споткнуться, пока друзья вели его сквозь туннель к выходу из стадиона. Он почувствовал себя лучше, когда солнце коснулось его лица, холодному ноябрьскому воздуху каким-то чудом удалось немного остудить его кровь. Его колени тряслись пока они медленно шли по дорожке к замку, он ощущал на себе сильную хватку своих друзей, готовых поддержать его всякий раз, когда его ноги стремились подогнуться под ним. - Еще немножко, - приободрил его Чону. – Только держись, Лукас. Просто продолжай шагать. Было невозможно противиться этому чудесному голосу, поэтому Юкхей медленно, но верно продолжал шагать, и облегченно вздохнул, когда они зашли внутрь замка. - Давай теперь я, - послышался голос Джено сзади, когда они остановились перед большой лестницей. Юкхей снова улыбнулся, когда услышал, как Джемин издал усталый, но облегченный вздох, и Джено занял его место. - Нана, иди вперед и предупреди мадам Юну, что мы скоро придем. Облокотись на меня, Лукас, вот так. Мне не тяжело. Голос Джено был наполнен такой уверенностью, что Юкхей не раздумывая сделал так, как ему сказали, стремясь переложить свой вес с плеч Чону на чужие. - Что тут происходит? Юкхей поднял голову, когда услышал знакомый голос, и почувствовал, как облегчение накрыло его все его существо, словно волна. - Тэиль, - позвал профессора Чону, пока тот спускался по лестнице быстрыми шагами навстречу им. – Ты столкнулся с Джемином? - Нет, но я видел, как он пробегал, - Юкхей устремил взгляд на профессора, когда тот взял его лицо в ладони. Он не старался спрятать от Тэиля боль, которую испытывал, встречаясь на понимание во взгляде профессора. - Вы можете помочь ему? – спросил Джено. Прошло мгновение, прежде чем Тэиль повернул свою голову к Джено. - Лукас рассказал вам, что с ним случилось? - Он сказал, что съел что-то не то, - ответил Чону тихо, но непривычно резко, было видно, что он хотел, как можно скорее помочь Лукасу. Тэиль улыбнулся ему, прежде чем начать подниматься по лестнице. - Тогда отведем его в больничное крыло и поскорее. Юкхей был благодарен, что больничное крыло находилось на первом этаже. К тому моменту, как они одолели пролет, его бедра сводило от боли, и ему пришлось переложить практически весь свой вес на Джено и Чону, пока они заходили внутрь. Воздух со свистом вышел из его легких, когда он лег на ближайшую койку, и даже несмотря на неудобную позу, – одна его нога все еще была на земле, а рука свисала с края матраса, – он не мог найти в себе силы пошевелиться. Его кожа была влажной от пота и кололась в местах соприкосновения с одеждой. - Лукас, - послышался голос Чону, но ему так и не дали закончить то, что он хотел сказать, потому что в следующий момент появилась мадам Юна и выгнала Джено, Джемина и Чону за дверь. Юкхей поднял взгляд на Тэиля, как только они остались одни. - Профессор… - Я знаю, - Тэиль коснулся прохладной рукой лба Юкхея. – Ты не ел ничего плохого. Мне очень жаль. Это волчье противоядие. Зелье должно было помочь тебе пережить трансформацию, но от этого оно не перестало быть своего рода ядом. Скорее всего, та доза, которую рассчитал для тебя Тэен оказалась слишком высокой. Мы попытаемся немного снизить ее, чтобы тебе больше не приходилось переживать подобную боль, но это случится только после сегодняшнего полнолуния. А сейчас, я боюсь, тебе придется потерпеть. - Все хорошо, - прошептал Юкхей. Он нашел руку профессора и внутренне поблагодарил его, когда тот позволил ему держаться за него. Юкхей пытался унять новый приступ тошноты. – Боль – это нормально. Лучше чем… без помощи. Тэиль кивнул и сжал его руку. Его глаза практически закрылись, когда с другой стороны кровати появилась мадам Юна. - Мистер Вонг, как вы себя чувствуете? - Мое тело… - Юкхей пытался заставить свои легкие работать, - горит. И я хочу… - мимикой он показал, что его тошнит. Маленькая морщинка появилась между бровями мадам Юны, ее взгляд переместился на окно над кроватью Юкхея. - Осталось еще около пяти часов до того, как зайдет солнце. Я могу дать вам небольшую дозу умиротворяющего бальзама, он поможет вам уснуть. Принести вам его? Юкхей кивнул. - Пожалуйста, - он бы отдал все что угодно, лишь бы хоть на минуту перестать чувствовать собственное тело. Мадам Юна кивнула и ушла. Тэиль подошел ближе. - С этого момента я буду отводить тебя в Выручай-комнату с утра, чтобы у тебя было достаточно времени для подготовки. Юкхей кивнул. - Не ваша вина, - он с усилием открыл глаза, чтобы встретиться с профессором взглядом, для него было важно, чтобы Тэиль это понимал. Профессор мягко улыбнулся. - Поскольку я твой главный провожатый и ответственный за твою жизнь, твоя боль – моя боль, Лукас, но я ценю твои слова. Я собираюсь пойти и написать Тэену, посмотрим, сможет ли он найти решение проблемы, я скоро вернусь. Юкхей кивнул. Ему все равно не хотелось, чтобы профессор зря тратил время, наблюдая за тем, как он спит. Он попытался сосредоточиться на собственном дыхании, дожидаясь возвращения мадам Юны. Юкхей послушно проглотил полную ложку умиротворяющего бальзама, которую она ему дала, и сразу почувствовал, как его мышцы начали расслабляться, а сознание затуманиваться. Мадам Юна приложила к его лбу холодный компресс, который чуть облегчил жар, все никак не отпускавший его. Он очнулся, когда небо за окном уже стало оранжевым, а Тэиль вернулся обратно в больничное крыло. - Нам пора. Юкхей все еще чувствовал слабость, но позволил профессору помочь ему встать на ноги. Колени под ним так и грозили подогнуться, но после недолгого сна он чувствовал себя гораздо лучше. Он только дернулся в сторону дверей, как почувствовал руку Тэиля на своей груди. - Подожди секунду, Лукас. Боюсь, нам придется принять некоторые меры, чтобы скрыть твое присутствие на пути в Выручай-комнату. Глаза Юкхея стали большими от беспокойства. - Что? - Не нужно бояться, - Тэиль улыбнулся ему. – Я предсказывал такое развитие событий, поэтому попросил одного своего хорошего друга научить меня некоторым заклинаниям. Не двигайся, пожалуйста. Юкхей не шевелился, пока профессор доставал свою палочку, а затем дотронулся до его макушки, произнося заклинание. Юкхей скрючил нос и сжал зубы. Казалось, что холодная вода стекала по его голове, разливаясь по телу и оставляя за собой ощущение чего-то густого. Юкхей открыл рот, когда посмотрел вниз и обнаружил, что его тело исчезло. Воздух слегка мерцал на том месте, где он стоял, но в темноте это не так было легко заметить. - Дезиллюминационные чары, продвинутое волшебство, которое к тому же тяжело обнаружить, оно должно надежно сохранить тебя от чужих глаз. Если ты готов, можем идти. Юкхей кивнул и только потом понял, что профессор его не видит, поэтому сжал плечо Тэиля, давая понять, что они могут идти. Тэиль ухмыльнулся и развернулся, ведя Юкхея к выходу. Он заметил, что профессор шел медленнее чем обычно и улыбнулся такому заботливому жесту. Он чувствовал, как полная луна поднимается все выше, по мере того как они проходили пролет за пролетом. К моменту, как они добрались до пятого этажа, его легкие и бедренные мышцы горели, но жар, свербевший под кожей, еще не разыгрался в полную силу. Он облокотился о холодную каменную стену, пока Тэиль ходил туда-сюда перед невидимой дверью, призывая Выручай-комнату открыться ему. В этот раз Юкхей не удивился, увидев луг. Земля была покрыта росой, холодный ночной воздух обжигал его кожу, и если бы его тело уже не было охвачено жаром, Юкхей был уверен, что в ту же минуту бы продрог. Он заметил, как профессор вздрогнул от холода. Юкхей перешагнул порог Выручай-комнаты и повернулся к Тэилю. Профессор поднял палочку и снял с него дезиллюминационные чары, а затем убрал палочку в карман мантии. - Я приду за тобой, как только встанет солнце, как и в прошлый раз. - Спасибо, - кивнул Юкхей. - Хотелось бы мне, чтобы ваше превращение прошло безболезненно, мистер Вонг, - Тэиль улыбнулся ему, и Юкхей ощутил внутри комфорт от искреннего взгляда профессора. – Увидимся утром. - Утром, - Юкхей постарался улыбнуться. Он мысленно цеплялся за слова профессора, его дружескую улыбку и взгляд, когда дверь за ним закрылась с тяжелым стуком. Как и в первый раз, Юкхей оставил вещи у двери и ступил голыми ступнями по росистой траве, пересекая луг. Достигнув кромки леса, он лег на спину и принялся наблюдать за небом, которое окрасилось в темно-голубой цвет, грозивший в скором времени превратиться в черный. После уже будет не сбежать, придет луна, а за ней и оно, то, что изменит его. Юкхей перевернулся на живот, ощущая, как шумит кровь в ушах и как другой в нем начинает просыпаться. Он почувствовал, когда первый лунный блик пробрался сквозь облака, заливая луг серебристым светом и проникая ему под кожу. Сухой крик вырвался из его горла, когда каждый мускул в его теле напрягся, ломая кости. Его челюсть отвисла, когда Юкхей ощутил, как зубы у него во рту начинают удлиняться, а существо внутри него овладевает им. К большому разочарованию Юкхея, боль после трансформации никуда не исчезла. Сложно было описать то ощущение, которое он испытывал, управляя телом, которое одновременно принадлежит и не принадлежит ему. Все его конечности болели, а шаги он делал скорее инстинктивно, чем осознанно, отталкиваясь лапами от земли и принюхиваясь к воздуху вокруг. Из его груди вырвался тихий скулеж, когда он понял, что в лесу кроме него никого нет. Осознание того, что он совсем один, чувствовалось как цепь, которую кто-то обвязал ему вокруг шеи. Зов в его крови был своего рода зовом одиночества. Одиночество, ведущее к безумию. Воспользовавшись шансом, существо в нем попыталось завладеть его сознанием, его зубы болели от желания впиться в плоть, но Юкхей понимал, что если поддастся зову луны, то единственную плоть, которую найдут его зубы, будет его собственная. Сердце гулко стучало под ребрами, он поднял голову, открыл пасть и завыл. Никто не ответил ему. Несчастный, он сел на задние лапы. Осознание собственного одиночества было невыносимо, но ему удавалось оставаться самим собой. Он понимал, что происходит даже несмотря на то, что превратился в другого и что его мучения будут длиться всего лишь одну ночь. Он заскулил, когда не смог вспомнить голоса своих друзей, их смех и лица, но он помнил, что они существуют и что на самом деле он не был один. Нельзя забывать об этом, подумал он, сворачиваясь и вгрызаясь зубами в траву, чтобы хоть как-то подавить дикое желание найти кого-нибудь, заразить. Он крепко зажмурил глаза и позволил лунному свету пройти сквозь него, пытаясь держаться за мысль, что луна не управляет им полностью, пока у него есть его друзья. Даже Чону, который отверг его чувства. У Лукаса есть его друзья, и Юкхей обязательно вернется к ним. Но сейчас он был другим. * Он очнулся в постели, все его тело болело, как после первого превращения, за исключением острой боли от ран, которых в этот раз не было. Тихий вздох облегчения слетел с его губ, когда он открыл глаза, и его встретил знакомый потолок больничного крыла. Боль от превращения сидела глубоко в его костях, напоминая о том, как, будучи другим, он бегал, вгрызался в стволы деревьев и выл до тех пор, пока его глотка не заболела. Юкхей закрыл глаза и отодвинул воспоминания в темный угол. Он подвигал конечностями, чтобы напомнить самому себе, что он все-таки человек и сам управляет своим телом. Тихий звук металла о металл заставил его снова открыть глаза, и сам он чуть не упал с кровати, когда понял, что не один. Донхек сидел у изножья его кровати и играл с кольцом, которое меняло свой цвет каждый раз, когда он снимал его с пальца. Когда он надевал его обратно, оно приобретало глубокий голубой оттенок и вызывало улыбку на его лице. - Доброе утро, Лукас. Юкхей моргнул, не сводя глаз с пальцев Донхека, когда он положил, унизанную перстнями руку, ему на щиколотку. - Джемин рассказал мне, что произошло. Отравление – отвратительная штука, - Донхек скорчил лицо, смотря в окно. – Как-то на третьем курсе Марк съел отравленный пирог с патокой, его не прекращало рвать всю неделю. Было ужасно. Но я надеюсь, ты избежишь такой судьбы, - взгляд Донхека выражал искреннее беспокойство, когда он встретился взглядом с Юкхеем. – Как ты себя чувствуешь? - Хорошо, - постарался ответить Юкхей, но на полпути его горло воспротивилось, его глотку сковало болью, и он начал кашлять, осознавая, как сильно оно было повреждено. - Ох, подожди, я дам тебе воды. Юкхей подождал пока Донхек встанет с кровати и подойдет к тумбе, наблюдая, как его друг наполняет кубок водой, прежде чем поднести к губам Юкхея, чтобы помочь выпить. - Спасибо, - прохрипел Юкхей, осушив кубок, и уронил голову обратно на подушку. Донхек махнул рукой. - Лукас? – спросил он, заглядывая в пустой кубок. - Да? - Это же никак не связано с тем, что случилось между тобой и Чону? Сердце Юкхея больно ёкнуло в груди, он знал, что у Донхека не было никаких дурных намерений, но он с таким же успехом мог просто наставить на него палочку. В конце концов, Донхек ведь не был виноват в том, что сердце Юкхея было разбито. - Нет, - он покачал головой, - я съел старые печенья, эм, остались еще с путешествия, - он попытался усмехнуться. – Плохая была идея. Донхек кивнул, уголки его губ дернулись, и он поставил пустой кубок обратно на тумбочку. Прежде чем он снова повернулся к Юкхею, его брови удивленно взметнулись вверх. - Кто оставил тебе шоколад? – он поднял коробку в оберточной бумаге. Сердце Юкхея пропустило удар. - Не знаю, - солгал он. - Хм, - Донхек перевернул коробку, - не написано от кого, но на вид вкусные. Сделанные вручную. Должно быть, ты кому-то нравишься. Юкхей сдержал улыбку. Он знал, что конфеты были от доктора, и тот факт, что Тэен позаботился об этом, зная, что Юкхею захочется чего-нибудь съесть после превращения, тронул его до глубины души. Но Донхеку это было знать необязательно. - Не против, если я возьму их? - Что? – Юкхей оторвался от собственных размышлений. – А, да, конечно. Донхек одарил его счастливой улыбкой и помахал красивой коробкой, прежде чем та исчезла в складках его мантии. - Спасибо, у меня есть кое-что взамен. Это, на самом деле, причина по которой я пришел. Юкхей удивленно посмотрел на Донхека, когда тот вытащил толстый, фиолетовый конверт из нагрудного кармана и передал ему. Юкхей изучил взглядом изящные серебряные буквы, которыми было написано его имя на передней стороне конверта, прежде чем перевернуть его и разорвать восковую печать. Карточка внутри была светлее чем конверт, и Юкхей улыбнулся, когда увидел затейливые детали, напечатанные на лицевой стороне бумаги. В центре карточки была изображена эмблема, похожая на ту, которую он видел на кольце у Марка. Стоило ему коснуться рисунка, как на бумаге начали появляться и распускаться цветки лаванды. - Как тебе цвет? Я помогал выбирать, - Донхек выглядел донельзя довольным, качая ногами туда-сюда и наблюдая за тем, как Юкхей изучает приглашение. Юкхей согласно кивнул. Он перевернул карточку и увидел надпись на обратной стороне. Почерк показался ему замысловатым, и он прищурился, чтобы разобрать, что там написано. Его мозг пытался разобрать незнакомые буквы, и в конце концов ему удалось выделить имя Тэена и Со Енхо XVII, а вместе с ними и дату. - Это свадебное приглашение, - объяснил Донхек, - я поговорил со своим кузеном, и он согласился выслать тебе один пригласительный, конечно, с опозданием, но ничего страшного. Мы собираемся поехать туда всей нашей компанией, и поэтому тебе тоже необходимо там быть. Ты когда-нибудь был на свадьбе? Юкхей покачал головой. Он неуверенно помахал карточкой. - Свадьба Джонни? - Так точно, - Донхек широко улыбнулся. - Это событие века, поэтому я надеюсь, что ты по достоинству оценишь мои старания, которые я приложил для того, чтобы тебя пригласили. Я написал целое письмо! Юкхей улыбнулся, прекрасно осведомленный о том, что Донхек писал своему двоюродному брату каждый день. - Спасибо, - сказал он, прижимая приглашение к груди. Его тронуло то, что Донхек не забыл о нем. Что его пригласили. Мы собираемся поехать туда всей нашей компанией. Фраза наполнила его радостью, они все еще считали его своим другом, даже несмотря на то, что Чону отверг его. - Никаких проблем, - Донхек спрыгнул с кровати. – А теперь отдыхай, но я должен тебя предупредить, что Ренджун забрал с собой Ченле и Джисона на кухню, потому что они хотят испечь для тебя торт, чтобы ты побыстрее выздоравливал, и они сто процентов придут к тебе позже, чтобы показать его тебе. Как твой друг советую тебе не есть этот торт, если не хочешь задержаться тут еще на один день. Юкхей рассмеялся и кивнул. - Хорошо. Донхек похлопал его по коленке и помахал, прежде чем исчезнуть за шторками. Юкхей посмотрел на пригласительный у себя в руках. Свадьба, подумал он и улыбнулся, игнорируя комок в горле. Он не позволит себе опуститься до ревности, в этом нет вины ни Тэена, ни Джонни, что им выпал шанс ознаменовать свою любовь, тогда как сердце Юкхея все еще оставалось разбитым у него в груди. Он не был настолько злым, чтобы винить их в том, в чем они не были виноваты. Напротив, он думал о том, что такой человек, как доктор, который дал ему так много, заслуживает быть счастливым. Большего Юкхей и не смел желать. Он аккуратно положил карточку на тумбочку и подтянул одеяло к подбородку, закутываясь в него, как будто оно норовило от него убежать. Он снова ощутил нахлынувшую усталость, которую сдерживал все это время. Даже несмотря на то, что его сердце было разбито, оно все равно напоминало ему о том, что он еще жив. Он был отравлен и отвергнут, но жив. И был благодарен за это.