Парадокс активной капитуляции

      Сьюзен резко стучит в дверь, открывает ее и входит. Гарри заходит следом и закрывает за ними дверь.       Стерильный больничный запах неприятно щекочет нос, напоминая Гарри, как сильно он не любит посещать больницы. Пространство обставлено по-спартански, выкрашено в ровный белый цвет, с одним окном на дальней стене, пропускающим маленький квадратик солнечного света.       Когда они заворачивают за угол в палату, запах гниющей плоти бьет в лицо, как кирпич, стирая все следы стерильно-больничного, и Гарри впервые хочется вернуть этот запах. Сьюзен замедляет шаг. Оглядывается на Гарри, и они обмениваются испуганными взглядами. Гарри сглатывает и пытается подавить рвотный позыв.       В комнате две больничные койки, одна из которых скрыта от посторонних глаз синей занавеской, а другая открыта, и на ней лежит человек. Мужчина выглядит молодым, с черными волосами и светлой кожей. Он с любопытством смотрит на Гарри и Сьюзен.       — Авроры? — спрашивает он гнусавым голосом из-за больших ватных тампонов в носу.       Сьюзен кивает и подходит ближе к кровати.       — Я аврор Боунс, а это аврор Поттер. Вы Чарльз Гудвин?       Мужчина переводит взгляд на Гарри: смотрит сначала на его лоб, а потом на него в целом широко раскрытыми глазами.       — О, ничего себе, — выдыхает он, приподнимаясь на локтях, чтобы сесть на кровати. — Да, это я. Наверное, мне следовало ожидать авроров.       Гарри бросает взгляд на закрытую занавеской кровать, морщась от резкого запаха, исходящего от нее. Достает из кобуры свою палочку и бросает Оглушающее заклинание.       Чарльз смотрит на него с сочувственной гримасой.       — Они сказали, что перевезут меня, полчаса назад, — говорит он им тихим голосом, несмотря на наложенный «Оглохни!».       Гарри прочищает горло и пытается сосредоточиться на жертве.       — Вы были ранены? — спрашивает он.       — Да, но не так уж и сильно. Когда… когда Рас взорвал мой протез, нога немного пострадала, — говорит он прерывающимся голосом.       Чарльз наклоняется и касается своей правой ноги, и хотя она укрыта одеялом, Гарри видит, что она заканчивается выше колена. Он с интересом отмечает, что правая рука Чарльза тоже представляет собой деревянный протез, уходящий под рукав больничной пижамы.       — Целители уже позаботились об этом. Я жду целителя Монро, — объясняет Чарльз. — Он занимается протезированием.       — Хорошо. Ну, если все в порядке, мы хотели бы поговорить с вами о том, что произошло сегодня утром, — говорит Сьюзен.       Он хмурится, но кивает.       — Да, конечно.       — Вы можете рассказать нам о случившемся? — спрашивает она, вытаскивая свиток пергамента и перо из одного из мешочков на поясе.       Чарльз переводит взгляд со Сьюзен на Гарри, хмуря брови, но потом вздыхает и откидывается на спинку кровати. Он вытирает ладонью рот и смотрит в угол комнаты.       — Да, э-э, в общем. Мы с Расом пошли в паб немного повеселиться-       — В какой? И не могли бы вы назвать нам его полное имя, пожалуйста? — мягко перебивает Сьюзен.       — О, да. Его звали Рассел Тернер. Мы вместе ходили в «Верфь», — говорит Чарльз, снова переводя взгляд на Сьюзен. Смотрит, как она записывает информацию, потом отводит взгляд и продолжает: — Это… это был его день рождения. И мы отправились праздновать. Рас хотел поиграть, а у них как раз была пара столов, Кадриль, Волшебные кости, и они проводили скачки растопырников. Рас неплохо выиграл в Волшебные кости и решил поставить все на скачки, — говорит Чарльз своим гнусавым голосом, качая головой. — Он всегда был импульсивным, понимаете? Но ему повезло, он выиграл по-крупному. К тому моменту мы уже порядком напились, а Рас все праздновал свою победу, ему захотелось спуститься в стрип-клуб и «насладиться награбленным».       — В котором часу это было? — спрашивает Гарри.       Чарльз смотрит на него снизу вверх, затем морщится в раздумье.       — Кажется, четыре? Примерно, когда паб закрывается, — говорит он.       — И оттуда вы отправились прямиком в Песнь Сирены? — спрашивает Гарри.       — Да, — отвечает Чарльз, затем бросает взгляд на Гарри и колеблется, вдруг будут еще вопросы. Гарри жестом велит продолжать, и он заговаривает снова. — Рас немного крышей поехал, арендовал VIP-зону, купил бутылки шампанского и приватные танцы стайки девушек для нас обоих. Он танцевал с ними, бросался деньгами и просто хорошо проводил время.       Чарльз замолкает, взгляд его устремляется в окно, он хмурится и закусывает губу. Гарри бросает взгляд на Сьюзен, но они оба молча выжидают.       — Он всегда был таким, понимаете? — наконец, произносит Чарльз напряженным голосом и снова переводит взгляд с Гарри на Сьюзен. — Деньги приходили и уходили к нему все время, он веселился, когда они у него были, делился ими с друзьями, а на следующей неделе лежал на диване, не имея и двух кнатов, чтобы потереть их друг о друга.       Гарри не удивлен, судя по внешнему виду убитого, но, глядя на Чарльза, он даже и не думает отнести его к той же категории. Чарльз выглядит лучше, его волосы подстрижены и аккуратно уложены, зубы ровные и белые, а протезная рука выглядит качественной и ухоженной. Гарри готов поспорить, что она сделана из дорогого зачарованного дерева.       Пальцы Чарльза впиваются в одеяло на коленях, и он смотрит на свои кисти, а лицо пересекается горем. Гарри и Сьюзен молчат, давая ему время собраться с мыслями, и Гарри тихо наблюдает за выражением его лица, которое видит под углом.       Когда Чарльз делает глубокий вдох и сглатывает, Сьюзен спрашивает:       — Когда вы ушли из клуба?       Чарльз смотрит на нее, морщины на его молодом лице глубокие, но глаза ясные.       — После закрытия, — отвечает он. — Им пришлось практически вышвыривать нас вон. Рас не хотел уходить. Он перебрал.       — Значит, в семь? — спрашивает она.       — Да, думаю, примерно в это время, — подтверждает он, медленно кивая.       — Что было потом? — предлагает ему продолжить Сьюзен.       Чарльз хмуро стискивает зубы, оценивающе переводя взгляд со Сьюзен на Гарри.       — Мы вышли из клуба и направились в переулок, Рас хотел позавтракать и сказал, что знает одно местечко неподалеку, которое скоро откроется. Так что мы пошли в переулок, Рас был впереди, а я просто… — Чарльз делает паузу, чтобы сглотнуть, и качает головой. — Я просто потерял контроль. Кто-то ударил меня Империусом, и я ничего не смог поделать.       — Вы кого-нибудь видели? Может быть, на улице или в переулке был кто-нибудь еще? — спрашивает Гарри, но Чарльз уже качает головой. — Кто-нибудь мог покинуть клуб в то же самое время?       — Нет, я… я никого не видел. Не знаю. Просто все произошло так быстро. Я ничего не увидел.       — Что вам велели сделать? — Сьюзен быстро пытается перенаправить разговор в нужное русло.       — Он… он хотел, чтобы я ограбил Раса, забрал все его вещи, — говорит Чарльз, переводя взгляд с Гарри на Сьюзен. — Деньги, драгоценности. И все остальное. Рас рассмеялся, решив, что я шучу, но потом разозлился, когда я вытащил палочку. А потом он… ну, кажется, я накричал на него, сказал, чтобы он отдал мне все свои деньги. Он набросился на меня и чуть не ударил Взрывающим заклятием. Тогда я… мне велели причинить ему боль, и просто… та ярость, которую я почувствовал…       Чарльз замолкает, хмурясь все сильнее и пристальнее глядя на свои колени.       — Я заколдовал его Круциатусом. Он… он кричал, корчился, а… а я не мог остановиться. Какое-то время не мог. А потом… э-э-э… Империусом, он заставил меня прекратить и порыться в его мантии, забрать кошелек с деньгами и кольца. Ему все еще было больно, но он сумел бросить в меня еще одно заклинание. Оторвал мне чертову ногу. Во всяком случае, деревянную. Я отшатнулся и ухватился за стену, а потом… он снова заставил меня мучить его. И это продолжалось и продолжалось, и Рас все кричал и кричал, пока не замолк.       Глаза Чарльза стекленеют от воспоминаний, а лицо становится странно пустым, и у Гарри возникает ощущение, что он отстранился от происходящего.       После долгого молчания глаза Чарльза проясняются, он проводит рукой по губам и делает глубокий вдох.       — Потом? Я… э-э… не знаю. Он пытался заставить меня идти, тащил куда-то, но я поскользнулся и ударился головой. Я… я мог потерять сознание, я не уверен. Когда пришел в себя, я был, ну, снова был собой, и знал, что нужна помощь.       — Вы не подумали наколдовать какое-нибудь заклинание, чтобы позвать на помощь? — спрашивает Гарри.       Чарльз качает головой.       — Нет, волшебной палочки в тот момент в моей руке не было, и я не был уверен, куда она отлетела, когда я упал. Все, о чем я мог думать, — это что мне нужно выбраться из переулка и попытаться позвать на помощь любого, кого увижу. И мне, наверное, повезло. Когда я поднял глаза, то увидел, что тот человек, Драко, бежит ко мне…       — Он уже бежал к вам? — резко спрашивает Сьюзен, бросая быстрый взгляд на Гарри. — До этого вы его не звали?       Гарри хмурится. Он понимает, о чем думает Сьюзен, и ему тоже интересно, насколько противоречива история Малфоя. Это маленькая деталь, но она все же горит красным флагом. Малфой солгал, или это была оговорка?       — Э-э, нет. Думаю, он увидел меня и подбежал. Я пытался рассказать ему, что случилось, и когда он увидел Раса, то вызвал патрульных, — медленно произносит Чарльз, с любопытством переводя взгляд со Сьюзен на Гарри.       — Он что-нибудь сказал или сделал? — настаивает Сьюзен.       — Хм-м-м, — мычит Чарльз нараспев и прикусывает губу в раздумье. — Да, по-моему, он спросил, не ушибся ли я. Он хотел знать, что случилось. Он… я ударился головой, когда упал, кажется, он вылечил шишку.       — Вы еще что-нибудь помните? — спрашивает она.       — Я… я не знаю, не думаю, все было как в тумане. На самом деле, я не… — Чарльз замолкает, услышав, как открывается дверь в палату.       Все оборачиваются и наблюдают, как в палату входит целитель с парой костылей под мышкой. Он кривится и чуть не задыхается, когда на него обрушивается вонь. Целитель смотрит на кровать, скрытую занавеской, затем сглатывает и переключает свое внимание на них. Выпрямляется и делает шаг вперед.       — Доброе утро, мистер Гудвин, я… — целитель замолкает и для пробы прижимает палец к уху, затем вопросительно смотрит на них.       — Еще что-нибудь? — спрашивает их Чарльз.       — Да, — быстро отвечает Гарри. — Рассел. У него есть семья, которой нужно сообщить о произошедшем?       Чарльз хмурится и качает головой.       — Нет. Семьи нет.       Сьюзен и Гарри снова обмениваются взглядами, затем Сьюзен убирает пергамент и перо и говорит:       — Думаю, на сегодня хватит, но мы поговорим с вами снова, как только вы выйдете отсюда. Еще свяжемся с вами.       — Ладно, хорошо, — встревоженно говорит Чарльз, явно желая поскорее покончить с допросом и убраться из этой вонючей палаты.       Взмахнув волшебной палочкой, Гарри снимает Оглушающее, и они со Сьюзен поворачиваются и выходят из комнаты. Оба глубоко вдыхают чистый воздух, находясь далеко за пределами ужасной вони.       Сьюзен почти сгибается пополам, уперев руки в бока, и с гримасой смотрит на Гарри.       — О боги!       — Чертово зловоние, — стонет Гарри, опираясь рукой о ближайшую стену и подавляя рвотный позыв. — Эта вонь может убить целую стаю птиц.       — Эта вонь чуть не убила меня, — посмеивается Сьюзен, и Гарри смеется в ответ.

***

      Как только они оба устраиваются в офисе, Гарри бросает на Сьюзен вопросительный взгляд поверх столов и говорит:       — Думаешь, это очередное нападение нашего Похитителя мыслей?       Сьюзен закатывает глаза.       — Ненавижу это имя, — говорит она, и Гарри согласно кивает.       Как только Пророк получил известие о серийном грабителе, который заколдовывает жертв Империусом, чтобы обкрадывать их, а затем стирает им воспоминания, они тут же окрестили вора Похитителем мыслей, потому что тот крал у людей не только деньги, но и память.       Сьюзен разочарованно качает головой и говорит:       — Некоторые факты отличаются, но есть и сходства. Империус для ограбления плюс у жертвы забирали деньги и ценности. Ты думаешь, это он?       — Может быть. Было раннее утро, большинство магазинов еще не открылись, так что сроки совпадают. Но Похититель мыслей обычно нацелен на бизнес, а не на отдельных людей, — медленно и задумчиво произносит Гарри.       — В основном, да, но он делал так и раньше, с двумя жертвами. Возможно, это подражатель, но я не уверена… не думаю, что есть такая вероятность, — говорит Сьюзен, прищурившись и проводя рукой по своей светлой косе.       — Ну да. И Грейвсенд не так уж далеко от того места, где произошло несколько других ограблений, так что расположение тоже подходящее, — вставляет Гарри. Он опирается локтем о стол и потирает костяшками пальцев колючий подбородок, а затем медленно добавляет: — Хотя странно, что дошло до убийства. Никого из остальных жертв не подвергали насилию.       — Возможно, он становится рискованнее? Или это было вызвано отчаянием? — предполагает Сьюзен. — Чарльз сказал, что Рассел сопротивлялся, а он сам чувствовал сильнейший гнев от проклятия.       — Да, может быть, — с сомнением говорит Гарри, постукивая пальцами по краю стола.       Сьюзен некоторое время наблюдает за ним, потом спрашивает:       — О чем ты думаешь?       Гарри пожимает плечами и хмурится.       — Даже не знаю. Просто этот сильный гнев… Не уверен, что раньше мы замечали такое от Похитителя, — говорит он. — Такой личный способ убить кого-то. Замучить до смерти. Такое случается нечасто.       — Да, для этого нужно быть очень злым, — соглашается Сьюзен. — Тем не менее, считаю, что тут слишком много сходств, чтобы не рассматривать это дело как еще одно дело Похитителя.       — Согласен, — коротко кивает Гарри. — Доказательства?       Сьюзен кивает, и Гарри достает палочку и флакон из сумки для улик, которую Брайант дал ему сегодня утром. Сначала он берет палочку, которую проверяет Приори Инкантатем, и получает эхо Взрывающего заклятия, разорвавшего деревянную ногу. Сьюзен документирует это на пергаменте.       Затем Гарри откупоривает пузырек с древесными осколками. Он обводит его палочкой и извлекает осколки. Гарри бросает несколько заклинаний, чтобы проанализировать материал, и обнаруживает, что это заколдованная ива — обычно ее используют для протезирования. Закончив, Гарри наколдовывает коробку для улик и кладет в нее флакон и палочку. Ему приходится с минуту рыться в беспорядке на столе, прежде чем он находит-таки перо и помечает коробку датой, названием дела и содержимым.       — Фотографии уже пришли? — спрашивает он.       — Нет, в моей почте нет, — говорит Сьюзен, взглянув на свой почтовый ящик. — Ты же знаешь, что он пришлет их тебе. Дэннис тебя боготворит.       Гарри фыркает и качает головой.       — Знаю, но я их еще не видел. Передам это в Отдел улик.       Сьюзен кивает в знак признательности, и Гарри выходит из офиса и из Аврората и идет по коридору к Отделу вещественных доказательств. Он регистрирует коробку, как принадлежащую к их делу, и заворачивает в комнату отдыха выпить чашку кофе. Делает кофе и для Сьюзен, а вернувшись, ставит его на ее стол.       — Спасибо, — бормочет она, перечитывая пергамент с записями по делу.       Гарри садится за стол и пьет кофе. Сьюзен откладывает пергамент, берет чашку, делает большой глоток и ставит ее обратно. Переводит взгляд на Гарри.       — Знаю, — говорит он, борясь с желанием закатить глаза. — Версия Малфоя немного отличается от версии жертвы.       — Это не дает тебе покоя? — спрашивает она, приподнимая бровь.       — Конечно, да. Похоже, он скрывает, почему оказался там. Откуда и когда он подошел к жертве, вероятно, как-то зависит от этого. Но это мелкая деталь, — говорит он и делает еще один глоток кофе.       — Мелкая не значит неважная…       — Я знаю, Сью, — обрывает ее Гарри и резко ставит чашку на стол. Она поджимает губы и, прищурившись, смотрит на него. — Я его не защищаю. Ты права, это не совпадает. Это может что-то значить, а может не значить ничего. Мы не знаем точно, вот и все, что я хочу сказать.       Сьюзен секунду критически смотрит на него, потом кивает.       — Давай посмотрим на его память.       Гарри достает пузырек из сумки для вещественных доказательств, а Сьюзен встает и берет с полки Омут памяти. Она ставит его на стол, и Гарри подходит к ней. Откупоривает пузырек и выливает воспоминание в Омут. Серебристые нити завихряются внутри чаши, а потом становится четким изображением вполне определенного события. Гарри и Сьюзен ныряют в Омут, проваливаясь в воспоминание и приземляясь на заснеженную улицу. Малфой уже бежит, проталкиваясь мимо них по улице ко входу в переулок.       — Помогите! Пожалуйста! — зовет его Чарльз с дороги, лежа на снегу грудью вниз и опираясь только на руки. Гарри и Сьюзен бегут трусцой, догоняя Малфоя.       Гарри замечает, как палочка оказывается в руке Малфоя, когда тот опускается на колено рядом с жертвой и спрашивает:       — Что случилось? Вы ранены?       Гарри оглядывает Чарльза, и тот выглядит именно так, как оба и описывали: ползет по снегу без правой ноги, с разорванными и окровавленными ошметками штанины. Гарри оглядывается по сторонам. На улице больше никого нет, а небо темное, предрассветно-синее.       — Я… я не знаю… мой друг… пожалуйста, помогите, — бормочет Чарльз, едва сдерживая слезы, и одной рукой хватает Малфоя за запястье. — Пожалуйста, помогите ему, я не знаю, может быть, он… я думаю, что он… я… я был под Империусом.       Гарри переводит взгляд на лицо Малфоя — беспокойство так и хлещет, когда он спрашивает:       — Где ваш друг?       — В… — Чарльз прерывается со сдавленным всхлипом, шмыгает носом и сглатывает, прежде чем снова заговорить, — …в переулке.       Малфой поднимает голову и смотрит в переулок, но угол еще не тот, чтобы заглянуть внутрь, так что воспоминание там туманно-белое. Когда Малфой встает и обходит Чарльза, двигаясь ко входу в переулок, картина заполняется, как акварельной краской, растекающейся по странице.       Переулок обретает очертания, и в нем лежит Рассел. Малфой едва делает шаг вперед, как замирает, глядя на лежащий перед ним труп. Сьюзен придвигается поближе, чтобы рассмотреть тело, а Гарри переводит взгляд на Малфоя, наблюдая, как ужас и отвращение искажают его лицо, и дрожь пробегает по спине.       Через мгновение Малфой берет себя в руки, его лицо делается мрачным. Взгляд серых глаз скользит вниз по переулку, затем поворачивается и смотрит вверх и вниз по улице. Гарри прослеживает за его взглядом, но переулок и улица пусты. Малфой смотрит вниз на Чарльза, который все еще лежит в снегу, его тело дрожит, и он пытается заглушить рыдания. Малфой подходит к нему, присаживается рядом и приобнимает рукой за спину.       — Давайте вытащим вас из снега, — предлагает Малфой, приподнимая мужчину.       — Р-рас? — спрашивает Чарльз, глядя на Малфоя, когда приподнимается на руках и принимает сидячее положение. Малфой помогает ему встать на одну ногу, и Чарльз опирается на кирпичную стену позади себя.       Сьюзен возвращается к Гарри, встает рядом и вместе с ним наблюдает, как Малфоя передергивает, и он качает головой.       — Мне очень жаль.       Глаза Чарльза плотно закрываются, и он сгорбливается, а плечи сотрясаются от новых рыданий.       — Я не хотел, — хрипло говорит он.       — Я знаю, я уверен, что вы этого не хотели, — успокаивающе говорит Малфой и проводит рукой по чужой спине.       — Я не… я был под Империусом, — выдыхает Чарльз. — О, Мерлин. Что же я наделал? Я убил… я убил его.       Глаза Малфоя расширяются от шока, и его рука на мгновение замирает.       — Я… — начинает он и замолкает, нахмурив брови.       — Я не хотел, — причитает Чарльз. — Я не нарочно.       — Конечно, нет, — бормочет Малфой и продолжает потирать спину правой рукой. Он облизывает губы и сглатывает, оглядываясь на переулок. Гарри с любопытством наблюдает за его нерешительностью, глаза у Малфоя нервно мечутся, прежде чем он сжимает челюсть и поднимает палочку.       Кончик палочки светится ярко-красным, посылая аварийный вызов, который, как знает Гарри, будет отправлен в Патруль магического правопорядка, где аварийный приемник в диспетчерской распечатает адрес на красной карточке, означающей, что в этом месте произошло убийство.       — Я был под Империусом, я не хотел, я не хотел, — все еще бормочет Чарльз в отчаянии. — Они хотели забрать все деньги, которые мы выиграли, но… но Рас не отдавал… он боролся со мной.       — Конечно, конечно, — тихо шепчет Малфой. — Вы ранены? Похоже, вы ударились головой.       — Я… я не знаю, наверное. — Чарльз, кажется, несколько удивлен сменой темы разговора. — Я упал, и… проклятие перестало действовать, когда я ударился головой о брусчатку, это вырвало меня из Империуса.       — Больно? Я могу исцелить вас? — спрашивает Малфой, поднимая палочку. — Вы еще где-нибудь ранены?       — Я… да, ладно. Нет, не думаю, — неуверенно бормочет Чарльз.       Малфой подносит свою палочку к шишке на лбу Чарльза и применяет невербальное заклинание, которое заставляет шишку исчезнуть за несколько секунд.       — Вы видели, кто… — начинает спрашивать Малфой, но хлопок аппарации разбивает тишину зимнего утра, и Малфой резко поворачивает голову в сторону.       Гарри и Сьюзен тоже смотрят вниз по улице, там Питерсон и Брайант направляются к Малфою и Чарльзу, а затем воспоминание расплывается, и Гарри чувствует, как его выкидывает в реальность.       Они оба выныривают из Омута памяти и выпрямляются. Гарри кладет руку на стол, чтобы удержать равновесие, когда ориентируется в пространстве. Делает глубокий вдох и смотрит на Сьюзен.       — Еще раз? — спрашивает она, и Гарри кивает.       Они смотрят на воспоминание в Омуте памяти и снова погружаются в него. Проживают воспоминание четыре раза подряд, перемещаясь внутри и рассматривая его со всех возможных сторон. Насколько Гарри может судить, воспоминание не кажется исправленным, но они оба обращают внимание на то, что оно начинается, когда Малфой уже бежит к Чарльзу.       — Он мог окликнуть Малфоя, прежде чем тот побежал на помощь, мы не знаем, потому что не видим этого момента, — говорит Гарри, когда они обсуждают это после, все еще стоя рядом с Омутом.       — Да, или он уже бежал к нему, до того как тот выполз из переулка, потому что именно Малфой был тем, кто наложил на него Империус, — возражает Сьюзен. — Мы не знаем, потому что он удобно отдал воспоминание уже после того, как побежал. Мы не знаем, что он там делал и как Чарльз привлек его внимание.       — Я знаю. Я не спорю, я просто говорю, что мы не знаем.       — И это подозрительно, — настаивает Сьюзен.       — Согласен, — горячо говорит Гарри, хмуро глядя на нее. — Я не отрицаю, что это подозрительно. Это подозрительно. Я знаю, что это подозрительно. Тебе не нужно указывать мне на это, я работаю аврором так же долго, как и ты, и я способен распознать подозрительное поведение.       — Я просто хочу убедиться, что ты не ищешь для него оправданий, — говорит Сьюзен и скрещивает руки на груди, встречая его упрямый взгляд своим собственным.       — А я хочу убедиться, что ты не осуждаешь его на основании одного-единственного подозрения, — парирует Гарри.       — Это не так, — огрызается она.       — Хорошо. Значит, мы думаем об одном.       Они смотрят друг на друга еще мгновение, прежде чем Сьюзен прерывает зрительный контакт, чтобы поднять Омут и убрать его на место.       Гарри распрямляет руки, кладет ладонь на стол и постукивает пальцами. Когда Сьюзен поворачивается к нему, спрашивает:       — Обед?       Она кивает, и они поворачиваются к выходу из кабинета.       — «ЛЕОН», — говорит она.       — Опять? — стонет Гарри. — Мы уже дважды были там на этой неделе.       — Я забирала тело, я выбираю, где обедать, — поет Сьюзен.       — Отлично, — ворчит Гарри.

***

      После обеда Гарри и Сьюзен проверяют детали версий событий.       Гарри просматривает все задокументированные показания, которые соответствуют описанию событий Малфоя и его воспоминаниям. На красной карточке значится время 7:23, описание палочки, с которой поступил вызов и которая совпадает с палочкой Малфоя, и адрес, откуда пришел вызов. Гарри засовывает карточку в папку по делу.       Сьюзен связывается с Департаментом магического транспорта, получает журнал из Отдела портключей и обнаруживает запись о въезде Малфоя в Англию в конце ноября, которая совпадает со словами Малфоя. Она рассказывает об этом Гарри и отмечает тот факт, что запись показывает, что он приехал сюда из французского Министерства магии с Панси Паркинсон. Гарри делает копию записи и вкладывает ее в папку с делом.       Вскоре после этого в почтовом ящике Гарри появляется отчет Питерсона и Брайанта, и он читает его. Все в нем совпадает с тем, что они уже знают о деле, та же история, которую Малфой и Чарльз рассказали им. Гарри раздражается, когда замечает, что в отчете Малфоя называют подозреваемым, ссылаясь на его странное поведение и криминальное прошлое, но помещает отчет в папку.       Когда фотографии от Дэнниса приходят в почтовый ящик Сьюзен, они некоторое время тщательно просматривают их, сравнивая с тем, как переулок выглядел для них сегодня утром и как — в памяти Малфоя. В основном все кажется одинаковым, и, как замечает Гарри, одежда Рассела уже была расстегнута, как будто кто-то обыскал его до того, как патруль прибыл на место происшествия.       Они оба вытягивают свои воспоминания о месте преступления этим утром и о сегодняшних допросах, наклеивают на них ярлыки и складывают в шкафчик рядом с Омутом памяти вместе с остальными воспоминаниями о Похитителе мыслей.       К тому времени, как они заканчивают осмотр и пишут отчет о том, что у них есть на данный момент, уже переваливает за пять вечера, а половина офиса к этому времени уже разошлась по домам.       Гарри стряхивает судорогу с кисти, когда дописывает отчет, и засовывает его в папку с делом. Смотрит через столы на Сьюзен, которая убирается в своем почтовом ящике.       — Ужин? — спрашивает он, и она поднимает глаза.       Сьюзен кивает и говорит:       — Потом стрип-клуб?       — Да, и паб, — соглашается Гарри и встает.       Они спорят по дороге в Атриум, где можно поесть, но в итоге решают найти столик в каком-нибудь пабе Хорс-Реста, чтобы сразу аппарировать туда, а потом отправиться в паб, где сидели Чарльз и Рассел, а оттуда в стрип-клуб, когда закончат.       Один из лучших пабов на главной улице открыт, и они сидят, едят и обсуждают дело. Никто не пьет, потому что они оба все еще на дежурстве.       После еды они наведываются в паб, в котором, по словам Чарльза, они с Расселом побывали перед походом в стрип-клуб. Разговаривают с барменом и менеджером — оба помнят Рассела из-за его большой победы в скачках растопырников. А когда добираются до стрип-клуба, он еще закрыт, но время подошло достаточно близко к открытию, так что менеджер уже на работе. Он впускает их. Как и все остальные заведения на этой улице, это место кажется Гарри убогим. Здесь пахнет несвежим пивом и потом, а пол покрыт чем-то липким, от чего Гарри внутренне съеживается.       Менеджер производит впечатление человека с криминальным прошлым — он смотрит и говорит с ними крайне подозрительно и настороженно, но в то же время уважительно и спокойно, так, будто уже довольно опытен в обращении с аврорами.       Они расспрашивают его в кабинете о Чарльзе и Расселе, и менеджер подтверждает, что обе жертвы были в клубе накануне вечером, и хотя он не помнит точно, когда они пришли, но помнит, что покинули стрип-клуб после закрытия, потому что Рассел не хотел уходить, и у вышибал с ним были некоторые проблемы.       К тому времени, как они заканчивают разговор с менеджером, большинство девушек уже пришли, чтобы подготовиться к своей смене, и Гарри со Сьюзен разделяются, чтобы побеседовать и с ними. Несколько девушек подтверждают, что накануне вечером они развлекали Чарльза и Рассела, что соответствует рассказу Чарльза о том, как они провели ночь — заказали несколько бутылок шампанского, у Рассела было много денег, и он практически осыпал ими девушек. В основном танцовщицы сходятся во мнении, что эта парочка пришла около четырех или пяти утра, но никто из них ничего не видел и не слышал о них после того, как те покинули клуб.       Уже после Сьюзен с Гарри сравнивают записи и приходят к единому мнению о том, что все свидетели подтвердили то, что рассказал им Чарльз. Закончив с этим, они, наконец, отправляются по домам.       Уже почти одиннадцать, когда Гарри входит в дом на площади Гриммо. И он все еще считает это победой, так как впервые за всю неделю вернулся домой до полуночи.       Он вешает плащ и тащится вверх по тускло освещенной лестнице в спальню, на ходу стаскивая с себя униформу. Начинает с набедренной кобуры, расстегивает ремешок и вешает на перила второго этажа. Вытаскивает палочку, не желая спать без нее, а затем сбрасывает подтяжки с плеч, все продолжая подниматься по лестнице. К тому времени, как добирается до своей комнаты, где темно и пахнет плесенью, он уже расстегивает рубашку и швыряет ее в кучу белья, вываливающегося из корзины в углу. Кладет палочку на прикроватный столик, расстегивает ремень и брюки, стягивает их и переступает.       Пружины кровати скрипят, когда Гарри садится на ее край, стаскивая носки и отбрасывая их в сторону. Он снимает очки и кладет их рядом с волшебной палочкой, затем откидывает одеяло и заползает под него, протяжно вздыхая, когда голова тонет в мягкой подушке.       Когда Гарри лежит в постели и пытается заснуть, события последних дней прокручиваются в его голове, и образ Малфоя словно застревает на изнанке век. Он вспоминает, как медленно, но верно они начали дружить на восьмом курсе, и о годах молчания между ними после. Думает об этом деле и о странном участии Малфоя в нем. Прокручивает в голове воспоминания, пытаясь найти Малфоя виновным и невиновным.       Тело Гарри измучено долгой неделей, но разум не дает уснуть, все подкидывая ему воспоминания о спорах, которые он вел со Сьюзен из-за Малфоя. Они были напарниками очень долгое время и всегда работали в тандеме, так что спорить и ругаться — невероятная редкость для них. Сильное чувство справедливости Сьюзен обычно хорошо сочетается со страстью Гарри помогать людям. Ему не нравится спорить с ней, и он не хочет, чтобы кто-то вроде Малфоя вставал между ними. В конце концов, что такое несколько месяцев детской дружбы по сравнению с восемью годами совместной работы? Это простой выбор, но что-то в том, как Питерсон загнал Малфоя в угол и допрашивал его сегодня утром, заставило Гарри на уровне инстинктов желать защитить его.       Гарри знает, что так и было; такое желание жило в нем достаточно долго, чтобы он мог распознать это чувство в себе, но, с другой стороны, он не может избавиться от тени подозрения. Гарри знает, что Малфой что-то скрывает, и желание выяснить, что он замышляет, горит в нем так же ярко, как и всегда. Гарри не знает, как все обернется, но он знает, что ему нужно подготовиться к возможному аресту Малфоя.       В конце концов, ворочаясь в постели и прокручивая мысли о Малфое в голове снова и снова, Гарри удается заснуть, убаюканным знакомыми стонами труб и скрипом дерева в старом доме.

***

      Гарри просыпается на следующее утро после удивительно долгого ночного сна, так и не дождавшись раннего вызова на работу. Он встает с постели и без спешки выполняет все свои утренние процедуры, и это почти похоже на начало его выходного, за исключением того, что после душа он надевает аврорскую форму. Он находит время, чтобы приготовить приличный завтрак, складывая посуду в раковину и делая мысленную заметку позаботиться о растущей стопке позже.       — Доброе утро, — приветствует его Сьюзен, когда он заходит в кабинет незадолго до девяти.       — Доброе утро, — отвечает Гарри, садясь за свой стол и ставя чашку кофе, которую взял в кафе в Атриуме.       — Ты что, проспал? — спрашивает Сьюзен, и Гарри с любопытством смотрит на нее. Она многозначительно потирает подбородок.       Гарри поднимает ладони и ощупывает лицо — щетина царапает кожу.       — Оу, — выдыхает Гарри, слегка нахмурившись. — Нет, я просто забыл. Наверное, я был больше озадачен тем, чтобы позавтракать в первый раз на этой неделе.       Сьюзен смеется и качает головой.       — С чего хочешь начать сегодня? — спрашивает она, переводя тему разговора.       — Хм… — Гарри переводит взгляд с пустого почтового ящика на стопку папок на столе. — Думаю, нужно продолжать работать над вчерашним делом, пока оно свежее. И если это снова Похититель, то это лучшая зацепка, которая у нас есть.       — Согласна, — кивает она. — Чарльза уже должны были выписать из госпиталя Святого Мунго, думаю, нам стоит поговорить с ним сегодня еще раз, попытаться выяснить подробности.       — Я пошлю письмо, — говорит Гарри. Он достает пачку пергамента и быстро строчит письмо, в котором спрашивает Чарльза, могут ли они навестить его сегодня, чтобы поговорить о деле, затем ставит пометку «Для совятни», засовывает в ящик и смотрит, как оно исчезает. Кто-нибудь из Отдела связи пошлет сову в ближайшие несколько минут и перенаправит ответ, когда тот придет.       Гарри открывает папку дела и просматривает то, что они узнали до сих пор. Он встает и отмечает новое место ограбления на карте на стене, в то время как Сьюзен пишет имена Чарльза и Рассела на доске жертв рядом с картой.       Похититель мыслей — это самое большое активное дело, над которым они работают в настоящее время. Предположив, что вчерашнее нападение было последним в череде серийных ограблений с использованием Империуса, Гарри и Сьюзен обсуждают это. Они сравнивают Рассела и Чарльза с предыдущими жертвами, говорят о месте и времени, а также размышляют о том, что может означать переход Похитителя к убийству.       Вскоре ответ Чарльза появляется в почтовом ящике, и Гарри читает его, а затем откладывает письмо в сторону.       — Он говорит, что сейчас свободен, если мы хотим с ним поговорить. Он выписался из больницы и теперь у себя дома.       — Пойдем, — кивает Сьюзен.       Они спускаются к каминам и перемещаются в дом Чарльза, появляясь в уютной гостиной. Чарльз уже ждет их на диване с чайным сервизом, расставленным на кофейном столике перед ним.       — Авроры, — приветствует их он и жестом указывает на кресла напротив.       Гарри и Сьюзен садятся, обмениваются любезностями и принимают предложенный чай. Гарри держит чашку на коленях, но не пьет из нее. Сьюзен ставит чашку на стол и достает пергамент и перо, чтобы записать беседу.       — Спасибо, что так скоро снова встретились с нами, Чарльз, — говорит Гарри, закидывая ногу на ногу. — Мы хотим, чтобы вы знали, что мы работаем над тем, чтобы найти сделавшего это с вами, так что любые дополнительные детали, которые мы можем получить от вас о произошедших событиях, будут иметь большое значение для помощи в раскрытии дела.       — Конечно, конечно, — говорит Чарльз с легким кивком, переводя взгляд с Гарри на Сьюзен и обратно. — Что бы вы хотели узнать?       — Мы можем только представить, как это было трудно для вас, но не могли бы вы еще раз рассказать нам о произошедших событиях, — просит Сьюзен.       — Хм, конечно, — говорит Чарльз, слегка нахмурившись, но еще раз пересказывает им то, что может вспомнить о нападении, пока Сьюзен делает заметки, а Гарри слушает и с любопытством наблюдает за ним.       — И, когда выходили из клуба, вы никого не видели на улице? — уточняет Сьюзен, когда он заканчивает.       — Да нет. Не думаю, — говорит Чарльз. — Насколько я помню, нет.       — Кто-нибудь еще был в клубе, когда вы уходили? Другие клиенты? — спрашивает Гарри.       Чарльз задумчиво жует губу.       — Нет, не думаю. Кажется, мы были там последними. Конечно, я был изрядно пьян, но мне кажется, что персонал не мог дождаться, пока мы свалим, потому что все остальные уже ушли.       — И в переулке никого не было? — уточняет Гарри.       — Нет, я никого не видел.       — Когда именно на вас обрушилось проклятие?       Чарльз ерзает на стуле и закусывает губу.       — Думаю, сразу после того, как мы свернули в переулок. Должно быть… да, мы были в паре шагов, когда это случилось, — говорит он, кивая.       Сьюзен отрывается от пергамента и спрашивает:       — И что именно голос велел вам сделать?       — Сказать Расу, чтобы он отдал мне все свои деньги и ценности, — отвечает Чарльз.       — А когда он этого не сделал? — нажимает Гарри, отмечая в целом спокойное поведение и тон Чарльза, за исключением небольших намеков на беспокойство — он постукивает пальцами по правому колену, дерево стучит о дерево.       — Он рассердился, — начинает Чарльз.       — Он? — вмешивается Сьюзен.       Чарльз замолкает и смотрит на нее, потом отворачивается и задумчиво хмурит брови.       — Или она, не знаю. Голос звучал по-мужски.       Сьюзен кивает и записывает. Гарри бросает на нее быстрый взгляд, потом снова смотрит на Чарльза, который пьет чай, держа чашку слегка дрожащей рукой.       — Он разозлился, — подсказывает Гарри.       Чарльз сглатывает и кивает, со стуком ставя свою чашку обратно.       — Он почувствовал злость. Отчаянье. Хотел, чтобы я забрал деньги, несмотря ни на что. Он хотел, чтобы я сделал ему больно.       — Голос хотел, чтобы вы использовали на нем Круциатус? — спрашивает Гарри.       — Да, — говорит Чарльз, и его взгляд снова встречается с Гарри. — Он был рад. Удовлетворен.       Гарри задерживает взгляд Чарльза еще на секунду, а затем смотрит на Сьюзен, когда слышит, что ее перо остановилось. Они обмениваются короткими взглядами, и Гарри слегка хмурится. Он знает, что с помощью Империуса можно передать свою волю другому человеку, но он никогда раньше не видел, чтобы жертва Империуса использовала Круциатус, это редкая ситуация. Гарри делает мысленную пометку, чтобы потом проверить, случалось ли такое раньше.       — А потом? — возвращается Гарри к допросу. — Вы обыскали его одежду? Забрали все ценности?       Чарльз кивает.       — Забрал все, что у него было.       — Вам было велено принести их куда-нибудь? — спрашивает Гарри.       Чарльз прищуривается и задумчиво оглядывает комнату.       — Наверное, так оно и было. Я уже не помню. Голос велел мне выйти из переулка, но идти без ноги было почти невозможно, и я упал.       — И тогда вы ударились головой?       — Да, — говорит Чарльз.       — Вы выбрались из переулка в поисках помощи? — давит Гарри. Когда Чарльз кивает, Гарри продолжает: — А после того, как ударились головой, вы не потеряли сознание? Никаких провалов во времени? Никаких белых пятен в воспоминаниях?       Чарльз колеблется, моргает, потом отворачивается и задумчиво хмурит лоб.       — Я… я не знаю. Может быть?       — У вас все еще есть вещи Рассела, которые вы забрали? — спрашивает Гарри, и Чарльз хмуро смотрит на него.       — Я… нет. Не думаю.       Сьюзен поднимает глаза от своего пергамента и просит:       — Вы можете проверить?       — Да, конечно, — говорит Чарльз, оглядываясь на нее и вставая. — Мои мантии наверху, я пойду посмотрю.       Сьюзен кивает, и он выходит из комнаты. Гарри слышит скрип ступенек и шаги по полу этажом выше. Он ставит недопитый чай на стол и смотрит на Сьюзен.       — Странно, — говорит он, она хмурится и кивает.       Обычно жертвам Империуса стирали память обо всем случившемся. Гарри предполагает, что преступник убежал после того, как заставил Чарльза убить Рассела, или возможно, когда увидел, что Малфой приближается к месту преступления. Возможно, у него не было времени забрать украденные вещи и стереть Чарльзу память. Нелепость, Гарри никак не может отделаться от ощущения, что в этом преступлении есть что-то еще.       В ожидании Гарри оглядывает комнату. Дом, в котором они находятся, кажется довольно симпатичным, старым, но ухоженным. Большая часть мебели старая, но помещение чистое. На каминной полке — трофеи, безделушки и фотографии. Книжные полки в комнате заставлены книгами, а на стенах развешаны семейные фотографии. Гарри замечает, что на всех них Чарльз и его родители, и никаких признаков партнера или детей.       Когда Чарльз возвращается в комнату, Сьюзен и Гарри с любопытством смотрят на него. Он качает головой и возвращается на свое место.       — Нет, у меня ничего нет, — говорит он.       Гарри переглядывается со Сьюзен, потом Сьюзен записывает и спрашивает:       — Вы можете описать, что было украдено?       — Хм, конечно, — говорит он. — Мешочек с монетами, не знаю, сколько в нем осталось после клуба. Может быть, пару сотен галеонов? А еще он носил ожерелье, янтарный амулет на серебряной цепочке.       — А вы не помните, что с ними случилось? — спрашивает Гарри, и Чарльз снова качает головой. — А что вы сделали с ними после того, как забрали у Рассела изначально?       — Положил в свой карман, — говорит Чарльз и пожимает плечами. — Я не знаю, что вам еще сказать. Их здесь нет. Может быть, они выпали в больнице, когда я переодевался? Или в переулке? Я не знаю.       — Ладно. Что вы можете рассказать нам о Расселе? — спрашивает Гарри, меняя тему. — Вы сказали, что у него нет семьи? А как насчет других друзей? Партнера? Кого-нибудь из близких?       — Нет, никого особенно близкого. У него были друзья на работе, — предлагает Чарльз.       — Где он работает? — спрашивает Сьюзен.       — Реабилитационная клиника в южном конце Косого, — говорит Чарльз, глядя между ними. — На Хэрайзн-стрит, вы знаете эту улицу?       — Конечно, — кивает Гарри. — Что он делал? Сколько там проработал?       — Он работал там два года, после того как протрезвел. Раньше сидел на зельях, но потом действительно собрал свою жизнь по кусочкам в целое, — говорит Чарльз, морщинка между его бровями углубляется. — Он хотел помочь другим в их выздоровлении. В основном он готовил, но по возможности помогал по хозяйству.       — Он был с кем-нибудь особенно близок?       Чарльз качает головой и пожимает плечами.       — Даже не знаю. Наверно, нет. Думаю, он дружил со всем персоналом.       — Ладно. А как насчет врагов? — спрашивает Гарри. — Может быть, вы знаете кого-нибудь, кто хотел бы навредить ему?       Чарльз весело фыркает, переводя взгляд с Гарри на Сьюзен и обратно.       — Ну конечно. Он не был святым. Я имею в виду, я не знаю никого конкретного, но я знаю, что он работал на суровых людей раньше.       — Он никогда кого-то определенного не упоминал? — спрашивает Гарри, но Чарльз отрицательно качает головой.       — Насколько я помню, нет.       — Вы не возражаете, если я спрошу, как вы с ним подружились?       Чарльз хмурится и отводит взгляд, потом вздыхает и говорит:       — У меня были проблемы с болеутоляющими зельями после… — он многозначительно постукивает костяшками протеза по деревянному колену, и Гарри понимающе кивает.       Он поворачивается к Сьюзен, и, закончив писать, она смотрит на него снизу вверх. Гарри спросил все, о чем хотел, и молча уточняет, не хочет ли она что-нибудь добавить.       — Может быть, вы можете вспомнить что-нибудь еще о той ночи, что могло бы помочь нам опознать напавшего? — спрашивает Сьюзен. — Какие-нибудь подробности?       Чарльз молчит, обдумывая услышанное, хмурит брови и обводит взглядом комнату. Через некоторое время пожимает плечами и качает головой.       — Мне кажется, нет.       — Хорошо, если вы что-то вспомните, пожалуйста, свяжитесь с нами, — говорит она и встает.       Гарри тоже поднимается на ноги и говорит:       — Мы также хотели бы спросить, не согласитесь ли вы предоставить свою память об этом событии в качестве вещественной улики?       — Ох, — выдыхает Чарльз и встает, переводя взгляд со Сьюзен на Гарри. — Да. Я пришлю вам совой?       Гарри колеблется, потом соглашается:       — Конечно, можно и так. Еще раз спасибо, что поговорили с нами, мы понимаем, как, должно быть, тяжело для вас пережить это снова.       Чарльз натянуто улыбается.       — Благодарю.       — Мы будем держать вас в курсе всех важных событий в деле, — говорит ему Сьюзен, а затем они с Гарри поворачиваются и уходят.       — Либо нам повезло с местом преступления, раз Похититель допустил несколько ошибок, либо мы имеем дело с подражателем, — говорит Сьюзен, поднимаясь на лифте в их кабинет.       — Да, ощущения другие, — соглашается Гарри. — Если он не забрал воспоминания, что случилось с украденными вещами? А если он взял их и стер это из памяти Чарльза, то почему не стер остальную часть его памяти, как делал в других случаях?       — Да, это странно, — говорит Сьюзен и качает головой. Когда лифт поднимается на их этаж, они вместе выходят и направляются в Аврорат. — Думаю, его могли прервать.       — Малфой? — предполагает Гарри, но это все еще не имеет особого смысла. — Но мы больше никого в его памяти не видели.       — Во всяком случае, в той ее части, которая у нас есть. Может быть, именно это он и скрывает, он знает, кто такой Похититель. Он видел его, но не хочет сообщать об этом, потому что у него есть связь с ним?       — Может быть, — с сомнением говорит Гарри.       — Или Малфой — наш преступник, и он стер воспоминания Чарльза о том, как забрал у него украденные вещи. И притворился добрым самаритянином, — размышляет она.       — Кажется, слишком запутанным, — говорит Гарри, качая головой, открывает дверь в их кабинет и входит внутрь.       — Не знаю, — с сомнением отвечает Сьюзен. — Мы уже видели такое раньше — убийцы, вкрадывающиеся в расследование.       Гарри мычит и потирает пальцами свой заросший щетиной подбородок.       — Тебе не показалось странным поведение Чарльза?       — Что? Что он был настолько спокоен? — спрашивает Сьюзен, и Гарри кивает. — Думаю, немного. Но прошло слишком мало времени с того момента, как это случилось, он, вероятно, все еще в шоке или в отрицании. Он не выглядел счастливым. А все мы справляемся с горем по-разному.       Гарри неопределенно-согласно мычит. Он направляется к шкафу возле Омута памяти и достает пустой флакон, затем берет волшебную палочку и вытягивает из памяти воспоминание о втором разговоре с Чарльзом. Наклеивает ярлык на флакон и прячет его вместе с остальными воспоминаниями, Сьюзен следует его примеру.       — Я думаю, нам следует еще раз поговорить с Малфоем, узнать, заметил ли он украденные вещи, — говорит Сьюзен, после того как закрывает флакон с воспоминанием и закрывает шкаф. — Но ты должен написать письмо.       — Да, но давай сначала проверим госпиталь Святого Мунго и переулок, — говорит Гарри, подходя к своему столу и роясь в ящиках в поисках чистого листа пергамента. Когда находит его, быстро набрасывает записку для Малфоя и вкладывает в почтовый ящик.       Сьюзен хватает с вешалки свой зимний плащ и набрасывает его на плечи. Гарри берет свой и застегивается, когда они уже выходят из офиса.       Сначала они аппарируют в больницу, находят целителей, которые занимались Чарльзом, и выясняют, не видели ли они краденого, затем тщательно проверяют палату, в которой был Чарльз, но выходят оттуда с пустыми руками.       Когда добираются до места преступления, Сьюзен снимает с переулка защитные поля, и они обшаривают и сам переулок, и улицу у входа в него, пытаясь сохранить место преступления нетронутым. К этому времени дождь превратил то, что раньше было снегом, в слякоть и лед, и Гарри тратит некоторое время, чтобы растопить его, но в итоге они не находят ни одного кната.       Во время обыска над головой пролетает сова и роняет Гарри письмо. Он едва успевает выхватить из воздуха трепещущий пергамент, прежде чем тот падает в лужу, и раздраженно смотрит на министерскую сову, которая уже улетает прочь.       Гарри развязывает и распутывает свиток, тихо посмеиваясь, пока читает.       Поттер,       У тебя ужасный почерк. В следующий раз, когда захочешь назначить мне встречу, постарайся писать более разборчиво.       Если я правильно истолковал твои каракули, ты хочешь поговорить со мной о том деле? Сегодня у меня нет времени идти в Министерство, но ты можешь навестить меня в моей резиденции в течение часа, если будешь краток. Камин не подключен, приходи пешком.       Д. Л. Малфой       Поместье Эстейтс, Хорс-Рест, Лондон       — Что он сказал? — спрашивает Сьюзен, бросая любопытный взгляд на Гарри.       Он отрывает взгляд от письма и говорит:       — Раскритиковал мой почерк.       Она фыркает от смеха.       — Вот почему записи делаю я.       Гарри качает головой, но улыбается.       — Он говорит, что не приедет в Министерство, но мы можем поговорить с ним дома.       — Хм, хорошо, — говорит Сьюзен, оглядывая переулок и вздыхая. — Не думаю, что здесь есть хоть что-то из того, что украл Чарльз.       — Согласен, — говорит Гарри, и они уходят с места преступления, чтобы снова поставить защитные поля. — Он написал свой адрес — Поместье Эстейтс. Есть идеи, где это?       Сьюзен хмурится и косится на письмо, которое Гарри протягивает ей.       — Наверное, на другом конце города. Кажется, там есть какие-то старые владения за магазином зелий?       Никто из них особенно не знаком с этим маленьким городком, и они бродят по мосту и вокруг рынка, пока не находят маленькую дорогу мимо магазинов. Там же висит старая вывеска с перечнем нескольких владений, одним из которых является Поместье Эстейтс. По дороге они проходят мимо нескольких жилых домов, и чем дальше, тем отдаленнее друг от друга расположены дома и тем более город уступает место природе.       В конце концов они натыкаются на выветренную вывеску «Поместье Эстейтс» рядом с открытыми металлическими воротами, покрытыми ржавчиной и бурыми виноградными лозами. Они направляются по подъездной дорожке, ведущей к дому. Эта длинная, извилистая дорожка ведет их через несколько акров земли, окруженной деревьями и живой изгородью.       Когда в поле зрения появляется поместье — старое темное здание, такое же ветхое, как и вывеска, — у Гарри складывается впечатление, что хотя за домом и ухаживали когда-то, к настоящему времени, похоже, его не благоустраивали уже целую вечность. Трава разрослась, живые изгороди высокие и неопрятные, а виноградные лозы беспрепятственно ползут по дому. Поскольку сейчас середина зимы, большая часть деревьев и растительности мертвая и коричневая, покрытая небольшим количеством снега из-за недавнего дождя. Во всем этом есть что-то жуткое, что заставляет Гарри подавлять дрожь.       Около дома дорога образует круг, посередине которого — длинный неглубокий каменный пруд с короткой каменной балюстрадой, покрытой мхом и засохшими виноградными лозами. Вода мутная, по ее поверхности плавает опавшая листва.       Дорожка выводит их на каменную дорогу, ведущую к парадной двери поместья, и Гарри со Сьюзен молча следуют по ней, хотя и обмениваются напряженными взглядами. Гарри не может не задаться вопросом, почему Малфой решил жить здесь, в этом ветхом доме. Он знает, что Малфой-Мэнор был изъят после судебных процессов и теперь стоит брошенный, потрошенный послевоенными разбирательствами и ожидающий, когда медленные винтики бюрократии решат его судьбу, но еще знает, что Малфои все также богаты и владеют еще несколькими объектами недвижимости. С таким же успехом он мог бы купить новое поместье, которое не выглядело бы как Облюбованное Призраками.       Когда Гарри и Сьюзен приближаются к большим двойным дверям в передней части дома, краем глаза Гарри замечает какое-то движение и оборачивается, чтобы увидеть Малфоя, идущего к ним со стороны хозяйственной постройки. Гарри толкает Сьюзен под руку, чтобы привлечь ее внимание, и поворачивается к Малфою.       Малфой в темном тяжелом фартуке стягивает перчатки, кажется, из драконьей кожи. Его волосы взъерошены, и как только ладонь высвобождается из перчатки, он проводит по ним пальцами в застенчивом жесте, приводя их в более опрятное состояние.       — Поттер, Боунс, — приветствует он их обоих, когда подходит.       — Малфой, — здороваются они в тандеме и кивают, и Малфой смотрит на них с веселой ухмылкой.       — Вы быстро добрались, — комментирует он.       — Мы застали тебя в неподходящее время? — спрашивает Сьюзен, кивая на его одежду.       Малфой смотрит на нее.       — Нет, но я работаю.       — Работаешь? — с любопытством спрашивает Гарри, проводя взглядом по защитному снаряжению Малфоя.       — В мастерской, — говорит он.       Гарри задается вопросом, может ли ответ быть еще более неопределенным, но не настаивает. Засовывает руки в карманы и оглядывает обветшалое поместье.       — Как давно ты здесь?       Малфой бросает на него раздраженный взгляд.       — Шесть недель. Как я уже говорил. В этом вашем визите есть смысл, или вы просто пришли поглазеть?       Гарри снова переводит взгляд на Малфоя.       — Просто любопытно. Это место кажется странным выбором.       Малфой приподнимает бровь, глядя на него.       — Довольно грубо говорить так о моем доме. — Гарри пожимает плечами и ухмыляется, а Малфой закатывает глаза и сухо говорит: — Я ремонтирую.       Сьюзен откашливается, и они оба переводят на нее взгляды.       — Мы пришли поговорить с тобой о деле.       — Я так и думал, — фыркает Малфой, и Сьюзен, прищурившись, смотрит на него.       — Жертву убийства ограбили уже после смерти. У него пропали деньги и ожерелье. Ты знаешь, что с ними случилось?       Малфой насмешливо фыркает.       — Ты это серьезно? Сначала вы практически обвиняете меня в совершении убийства, о котором я вам сообщил, а теперь обвиняете меня в краже у мертвеца?       — Так ты знаешь? — спрашивает Сьюзен, выжидающе подняв бровь, и он впивается в нее взглядом.       — Нет. Я не знаю. — Он скрещивает руки на груди, переводя взгляд со Сьюзен на Гарри. — Это все?       Сьюзен бросает взгляд на Гарри, и он говорит:       — Не разрешишь ли ты нам обыскать твои владения на предмет пропавших вещей?       Малфой оскорбленно вдыхает и впивается в Гарри острым взглядом, смотрит на Сьюзен, но потом снова возвращается к Гарри.       — Нет, — твердо говорит он.       Гарри тихо выдыхает через нос, наблюдая за Малфоем, но его упрямое выражение лица не смягчается.       — Малфой, я обещаю, что это будет безболезненный и лучший выход. Если ты просто дашь нам возможность быстро осмотреться, покажешь, что у тебя нет украденного, мы уйдем отсюда.       — Нет, — повторяет он, стискивая зубы.       Гарри собирается снова заговорить, но звук шагов отвлекает его внимание. Они со Сьюзен одновременно поворачивают головы и смотрят, как Миллисент Булстроуд шагает к ним по дорожке, резко стуча каблуками по камню. Она одета в элегантный темно-лиловый брючный костюм и такую же мантию, развевающуюся у нее за спиной.       — Что она здесь делает? — бормочет Сьюзен и хмурится.       — Я послал ей сову, — говорит Малфой с ухмылкой. — Я счел благоразумным пригласить моего адвоката, если авроры собираются снова допрашивать меня.       — Малфой, в этом действительно нет необходимости… — начинает Гарри.       — О, неужели? После прошлого раза? — обрывает его Малфой. — Думаю, что есть.       — Драко, — говорит Миллисент, подходя ближе, — ты ведь не сказал ничего глупого, правда?       Малфой фыркает и обменивается с ней поцелуями в щеку.       Миллисент бросает острый взгляд на Гарри и Сьюзен и здоровается:       — Поттер, Боунс.       — Для тебя — аврор Боунс, — огрызается Сьюзен и свирепо смотрит на нее.       — Конечно, аврор Боунс, — протягивает Миллисент, пристально глядя Сьюзен в глаза. — Скажите, пожалуйста, что вам нужно от моего клиента?       — Они хотят обыскать дом в поисках вещей, украденных у мертвеца, — отвечает Малфой, прежде чем кто-либо из них успевает это сделать.       Миллисент поднимает бровь и кладет руку на бедро.       — Ордер есть?       — Нет, — быстро отвечает Гарри, прежде чем Сьюзен успевает ответить. — Мы надеялись на сотрудничество вашего клиента, надеялись, что сможем быстро осмотреться, не привлекая Визенгамот.       — Да, я в этом уверена, — усмехается Миллисент. — А еще я уверена, что вы надеялись удобно «найти» эти якобы украденные вещи.       — Я не могу поверить, что ты ставишь под сомнение наш моральный облик, учитывая, каких клиентов ты любишь защищать, — язвительно говорит Сьюзен, ее глаза на мгновение косятся на Малфоя.       — Ой, пожалуйста. Мы все знаем, как легко вы подбрасываете улики, учитывая историю вашего Департамента. Мои клиенты больше всего нуждаются в защите, — утверждает она.       Гарри кладет руку на плечо Сьюзен, и она бросает на него резкий взгляд. Он отрицательно качает головой, и ее губы поджимаются от разочарования, но она больше не спорит.       — Что-нибудь еще? — спрашивает Миллисент, и ее квадратное лицо расплывается в широкой невинной улыбке.       — Нет, — спокойно отвечает Гарри.       — Хорошо. Тогда не возвращайтесь, пока у вас не будет ордера, — говорит она. — Удачи вам с Верховным чародеем, который подпишется под ним.       Гарри нежно сжимает руку Сьюзен. Он чувствует, как от нее хлещут волны гнева, и не хочет, чтобы она взорвалась.       — Мы свяжемся с вами, — говорит Гарри Миллисент, затем смотрит на Малфоя и кивает.       — Увидимся завтра, Поттер, — прощается Малфой, прежде чем Гарри аппарирует.       Гарри со Сьюзен с треском приземляются в Министерстве, и Сьюзен выходит из будки аппарации. Гарри приходится чуть ли не бегом догонять ее — такой быстрый темп она берет.       — Я не могу поверить, что он нанял эту змеюку, чтобы защитить свои права, — бушует Сьюзен, в мгновение ока пересекая Атриум и ударяя по кнопке лифта с ненужной силой.       Гарри делает глубокий вдох и медленный выдох.       — Я знаю, что она тебе не нравится, но давай сохранять хладнокровие. — Сьюзен хрипло смеется. — Он имеет право на адвоката.       — Да, и я уверена, что ты прыгаешь от радости, что этот придурок нанял ее, — выплевывает Сьюзен.       Гарри прищуривается и смотрит на нее.       — Это несправедливо, — говорит он жестким тоном.       Сьюзен стискивает зубы, несколько секунд не встречаясь с Гарри взглядом. Гарри складывает руки на груди, и она бросает на него быстрый взгляд, разочарованно вздыхает и вскидывает руки.       — Ладно! Я знаю. Извини меня, — просит она. — Она просто действует мне на нервы. Я не могу поверить, что она обвинила нас в подбрасывании улик. А еще она всегда такая чертовски самодовольная.       — Я знаю, — подтверждает Гарри, выходя вслед за Сьюзен из лифта, когда тот открывается на их этаже. — Я знаю, что она тебе не нравится, но он имеет право нанять адвоката.       — Знаю, знаю, — вздыхает Сьюзен, распахивая дверь в их кабинет и срывая с себя плащ. Швыряет его на вешалку, идет к своему столу и бросается в кресло.       Гарри снимает плащ и вешает его более спокойно, подходит к своему столу и садится на него полубоком. Он наблюдает, как Сьюзен трет лицо ладонями, потом задумчиво оглядывает комнату.       — Ты должен поговорить с ним, — говорит она, слегка нахмурившись и глядя на Гарри. — Скажи ему, что, прячась за адвоката, он делает себя только более подозрительным. Если он невиновен, ему нечего скрывать.       Гарри мычит и проводит пальцами по волосам, обдумывая услышанное, а потом качает головой.       — Не думаю, что это поможет.       — Ну, тогда мы в тупике с украденными вещами, — говорит она.       — Н-да, — соглашается Гарри.       Сьюзен хмурится и вопросительно смотрит на него.       — Что имел в виду Малфой? Он сказал, что увидится с тобой завтра.       — Да, мы встречаемся в обед в Департаменте культуры и традиций.       Рот Сьюзен растерянно кривится.       — Что? Зачем?       — Ни за чем, — говорит Гарри и качает головой. — Просто какая-то чушь о Долге жизни.       — У тебя есть Долг жизни перед Малфоем? — спрашивает она, удивленно поднимая брови.       — Да, ну знаешь, с войны. — Гарри пренебрежительно машет рукой. — Не волнуйся, я позабочусь об этом завтра.       — Надеюсь, что так, Гарри. Ты же не хочешь быть привязанным к такому мужчине, — говорит Сьюзен.       Гарри хмуро смотрит на нее.       Она закатывает глаза и говорит:       — Остынь. Я имею в виду, что сейчас он наш единственный подозреваемый в убийстве. Просто позаботься об этом побыстрей. А теперь пойдем обедать.       Наконец, настала очередь Гарри выбирать, куда они пойдут обедать, поэтому он отбрасывает все ее замечания и ведет их в закусочную в Косом Переулке.       Покончив с едой, Гарри и Сьюзен направляются в клинику, о которой упомянул Чарльз, и беседуют с тамошними служащими. Информация, которой с ними делятся, полезна не более, чем слова Чарльза. Никто из них не знал Рассела до того, как тот протрезвел, поэтому никто не знает его старых друзей или врагов. Самое большее, что они получают, — это то, что Рассел иногда мог быть импульсивным, и у него были свои взлеты и падения, но он всегда оставался веселым парнем, и ни у кого из его коллег не было с ним никаких проблем.       Вернувшись в кабинет, Гарри и Сьюзен проводят остаток дня, обмениваясь мыслями и теориями, просматривая записи и доказательства, которые у них есть, и проживая воспоминания об интервью и память Малфоя. Ничего нового из этого они не находят, и все, что у них остается в итоге, — это куча предположений и дело, еще более запутанное, чем изначально казалось.